Текст книги "По ту сторону пламени (СИ)"

Автор книги: Abaddon Raymond

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

– Стабилизатор, – озвучивает техник. – По типу формулы в драконьем портале, но завязан на тьму. Демон? – Янни пожимает плечами. Отворачивается, потеряв интерес. – Я никогда не видел ничего подобного. Это… кажется, направит притяжение Отрезка по любому заданному вектору!

– Или переместит нас к демонам, – говорит Сано.

– Нет, – Хикан смотрит на Янни. Звериные глаза высветляются до огненных точек. – Нет. Направляющими перехода останутся Зарин, Илай. Наас. Янни вряд ли. Совет использует Мантикору для открытия. И мы тоже, для шага назад: закрепим связь энергией оси. Портал останется активным, пока этот орган включен, – парень поднимает рисунок. – Стоит отсечь его и дать импульс – нас вытолкнет отсюда! Даже выкинет, жестко, вместе с полюсом… то есть, со всеми огненными магами! Освободившись, сила демона разорвет знак, путь в Отрезок исчезнет. Идеальная схема! Я должен посчитать… время, силу… коэффициент Мантикоры. Он может не выдержать…

– Янни, иди сюда, – зовет брата Мария Хектор, ловит мальчишку лучом. Но тот, едва поднявшись, исчезает среди сгустившихся теней. Хрустит трещинами колба на груди у Свидетеля: твари прибывают.

Господи. Если та невозможно острая снова окажется рядом, я умру, взорвусь.

– Меня устраивает, – вдруг говорит Сойт Роэн. Моргаю. – План несовершенен, но идея… идея хороша. За такую можно умереть.

– Ты с ума сошел?! – взвивается Свидетель.

– Нет. Просто он тоже изгой в Университете, – смеюсь: вот, к чему его вопросы. Сойт Роен тоже жаждет свободы, но боится стоящей за ней неизвестности. – Пустой среди магов, но выбился в искатели. Достиг потолка возможностей и теперь хочет большего.

Мужчина невесело хмыкает:

– Почему бы и нет?

– И ты ведь особенная, Сано, – склоняет голову набок Айяка. – Разве тебе нравится, как тобой пользуются? Разве ты хотела оказаться здесь? Пошла бы в Отрезок по собственной воле?

– Нет, – говорит вместо женщины Сойт Роэн. – Но, в отличие от нас, ей есть, кого терять. Только я уверен, Ульрих окажется среди охотников, которых Совет выберет для своей защиты. Тварь может отметить и его – после заключения пакта. Тебе больше не придется рисковать жизнью ради прихотей ученых, а ему не

понадобятся обереги. Сколько Ульрих не покидал периметра? С прахом сейчас туго.

– Или Совет откажется подписывать мир! Что тогда? Вы правда убьете всех? Своих друзей?! Вы действительно это сделаете?! – Сано вцепляется в разрушающийся оберег. Вертится, заметив…

– Хватит. Пора решить. Мир или смерть? – рокочет Плутон близко и далеко. Барьер у знака искрит, вспенивается каменной крошкой. Женщина взвизгивает и закрывает лицо, Рики отпрыгивает к центру, Мария и Сойт Роэн выскакивают за разорванную линию: первый озирается и кричит имя брата, второй вскидывает пистолет. Иллюзорные твари пляшут среди бьющихся в припадке лучей. Кто-то влажно отирается о мои ноги и щелкает зубами у щиколотки. Илай обнимает крепче.

Чему они хотят научить нас?

– Мир или смерть?

Рогатый силуэт рождается из дыма в полуметре от мужчины. Он не успевает прицелиться, когда Плутон осыпается в пепел. Дразнит.

– Выбирайте сейчас, – знакомый клекот. Тварь Нааса.

– Каждый, – обдувает поясницу: еще одна. Тонко вскрикивает Энид.

– Выберете смерть, – звучит прямо в мозгу.

– И станете пленниками нового заклинания, – слышится в скрипе под потолком.

– Сможете заново ответить на этот вопрос вместе с Советом, – на долю секунды ощетинивается иглами человекоподобное создание. Сплав света и зыбких фигур стеклянно лопается, ночь закупоривает подвал.

– Кому вы готовы вручить свою жизнь?

– Теперь, когда отмечены, – дрожащее пламя выхватывает Нааса с Айей и сверкающий металлом дым. Гаснет. Надсадный кашель и проклятия Свидетеля бьются о стены, многократно усиливаясь эхом.

– Але… ек! – давится Мария.

– Мир, – говорю я, шепчет Илай. Выкрикивают другие: Наас, Айяка, Хикан – желтые точки глаз в кромешной тьме. Эйсандей Ветта, сын главного врага вопрошающих монстров. Рики нервно комкает: миг, миг! Мария – отзывается, заслышав звонкий голос брата. Хрипит так и не выстреливший Сойт Роэн.

Спустя вечность молчания выдыхает заветное слово Сано, за ней сипит Энид. Вокруг движется воздух. Обжигающе-горячий Илай – спасательным кругом, единственной константной. Кто-то опять закашливается, шуршат по бетону подошвы. Холодок в позвоночнике, сопровождающий присутствие тварей, уходит следом за ними. Лишь Плутон еще здесь – не вижу, но знаю. Протягиваю руку и натыкаюсь на чешуйчатую щеку.

– Придется начертить новый знак, – говорит мягко. Обвожу будто вырезанные из гранита черты.

– Это плохо?

– Ннет… нет, – чуть качает головой, – это… правильно.

– Ты в порядке? – странно спрашивать подобное у ожившего кошмара. Чувствую кинжальную остроту клыков, когда тварь ощеривается в улыбке:

– Да.

***

– Ненавижу, – запрокинув лицо к небу, Сано рассматривает погребенные под пернатым покрывалом балки. – Вы не оставили мне выбора. Чертова тварь отметила меня без моего согласия!

– Свой дар ты тоже не выбирала, – трет виски Наас. – Хватит ныть. Вроде без печати тебя по лабораториям не таскали. Ты сказала: мир. Никто за язык не тянул. Могла выбрать Университет. Полгодика тестов и ритуалов – и ученые бы от тебя отстали.

– Конечно, я бы дольше полугода и не продержалась, – парирует женщина. Магазин залит серебристым сиянием. Воробьи копошатся и перепархивают среди ферм. Я ловлю падающее перышко.

– Они приходят, когда все кончено, – Мария оборачивается к Илаю. Найденный Янни покорно останавливается возле брата, теребит застежку на его рюкзаке. Прозрачные глаза прикованы к месяцу за окном.

– Они всегда рядом. Ты же знаешь, – Илай опускает белые ресницы.

Сойт Роэн и Энид уже вышли наружу. Сквозь выбитые витрины видно, как мужчина ловко ступает по засыпанной обломками дороге, а девушка едва поспевает за ним. Хочет поговорить.

– Заклинание Янни, – Хикан бережно разглаживает помятый листок. – Невероятное.

Мария вздыхает.

– Пацан не просто псих, он чертов гениальный псих! – Хикан проходит по другому начерченному Янни узору. Айяка огибает по дуге. Ее путь повторяет Наас. Остальные идут прямо по хрупким меловым линиям – воспоминанию о Тони, соснах у озера и волнующейся сталью воде.

Илай не дает последовать за друзьями:

– Подожди.

В зимнем свете маг выглядит младше и спокойней. Или спокойствие подарила ему заплетенная кровящими мышцами тварь? Молчит. Сжимаю жаркие сильные пальцы. На улице спорят: кажется, Энид настаивает на ночевке в тюрьме:

– Там безопасно!

– Для нас здесь везде безопасно, не тупи, – устало огрызается Наас.

– Пошел к черту! Полный город безмозглых тварей, а ты думаешь, что договор с несколькими Высшими может…

– Что она сказала тебе? – между светлыми бровями обозначаются морщинки. Я отчего-то сразу понимаю, о чем он спрашивает, и могу повторить каждое слово, но… нельзя. Они только наши.

– Обещала быть рядом. Всегда, – почти слышу перекатывающийся осколками смех Плутона:

– Какие бы решения я ни принимала.

Что, если сегодня я ошиблась? Что, если мы все погибнем, выступив против девяти Советников и чертовой толпы охотников? Свидетель права: умрут не твари. Только люди.

Не этого ли они хотят? Я так легко доверилась своему чудовищу, но ведь вера – лишь тень одного на двоих страха.

Где правда? В чем ложь?

Илай подходит вплотную, касается подбородка, заставляя смотреть на него. Охватывает за шею, прослеживает росчерки от удавки. Такой же Кан перерезал

Тони горло. И в первую встречу, рядом с умирающей Ниной, был готов затянуть петли. Шепчу:

– Я совсем запуталась. Мы верим им…

– Из-за магии, – усмехается. – Но мы и есть магия, разве не ты мне это сказала? – Слишком просто, – и коварно: слова из прошлой жизни, – а твари не просты.

– Они никогда не поступали вот так, – проводит ногтями по рубцам, почти царапая. Больно. Верно. Твари не ранили.

Хватка слабеет. Илай трогает ранку от своего ножа.

– Люди страшнее чудовищ, – повторяю давнее Нинино пророчество. Сглатываю, перехватываю жилистые, искалеченные шрамами запястья. – Они… изменили тебя. Ты почти погас, будто тварь, а не человек. На что это похоже? По сравнению с прошлым.

– Я не знаю, – опускает белые ресницы. – Я давно перестал понимать разницу. Ты должна видеть ее.

– Я не вижу, – или не хочу замечать, – но та тварь, Сирас. Нашел в тебе огонь. Значит, не все потеряно.

Кривит губы в улыбке:

– Он просил прощения. Поклялся впредь защищать меня от людей. От людей! – фыркает, но темные глаза не смеются.

– Только от них и нужна защита, – раздается за спиной. Огненный маг обходит меня и выставляет прострелившую ершистой тьмой перчатку.

– Эй-эй, притормози! – Сойт Роэн. Выдыхаю. Направляю на него пистолет. Стоящий за порогом магазина мужчина закладывает пустые ладони за голову:

– Вот: без фокусов, – улица уже опустела. Светящиеся щели обрисовали прямоугольник закрытой двери: Наас победил в споре. Или они разделились.

– Чего ты хочешь? – моя очередь задавать вопросы.

– Поговорить, – его безразмерная куртка полна карманов. В них может быть что угодно. Я выстрелю, если придется.

– Говори, – выбранное Илаем заклинание электризует воздух, потрескивает в волосах.

– Ваш план – безумие.

– Тебя все устроило, – цедит маг огня.

– Мир или смерть – простой выбор, когда и так умираешь.

– Что? – пистолет кажется чудовищно тяжелым, усталость бесконечного дня давит на плечи. А он нашел время прийти и сказать:

– Рак. Год-полтора в запасе есть, если повезет, – опускаю ствол и растираю ноющее предплечье. Илай не меняет позы.

– Не веришь, – понимающе хмыкает мужчина. – Молодец. Но я не вру. Спроси у своей твари. Они это чувствуют за километр.

– Допустим. И? – отвечает ровно.

– Все здесь надеются выжить. Но есть те, кому нечего терять, и те, кто ничего никогда не лишался, – бывший полицейский переступает сверкающую стеклянными зубами раму. – Что бы они там не сказали тварям, они еще обдумывают варианты. Совет будет готов к переходу в Отрезок. Просчитают любую ситуацию. Разработают стратегию и выступят единым фронтом, чего пока нельзя сказать о нас. Я вижу слабые звенья.

– Сано, Энид. Рики, – говорю я.

– Сано Тхеви заинтересована в мире с тварями не меньше вашего. Она злится, но поймет. Я поговорю с ней. Но Энид Чаритони и Рики Беата – проблемные. Еще Эйсандей Ветта. Я верю в его намерения, но встреча с папашей может заставить парня… потерять самообладание, – Сойт Роэн останавливается перед узором на полу. Кивает на смазанный рисунок. – Айяка Корнелиус тоже вызывает вопросы. – Не она, – холод за лопатками. Мы с Наасом втянули Тони и Айю в этот кошмар, а теперь Тони мертв. На волшебнице печать Плутона. Ее семья наверняка во власти Университета. – Айяка первая заговорила, поверила в пакт Серафима.

– Это было до или после гибели Тони Луизы?

Стряхиваю наваждение: девушка выкрикивает сквозь слезы:

– Я хотела! Я хотела, чтобы они умерли! Я бы убила их снова…!

Те люди сломали ей жизнь.

Мы тоже.

Поднимаю взгляд на надколотую луну. Меняю тему:

– Хикан. Скоро полнолуние. Он будет… вменяем? Справится с новой формулой? Илай гасит чары. Слышу влажный шорох и постукивание костей о плитку.

– Он станет вспыльчивым. И только, – огненный маг смотрит в просвет между стеллажей, где мерцают металлом перья. Паучья кисть роняет звонкие пули. Сойт Роэн вздрагивает и ощупывает запасные магазины на поясе, проверяет пистолеты: – Зараза!

Илай кусает губы. Ему нужно простить свою тьму.

Он не может.

Сойт Роэн давится кашлем. Лицо мужчины серое от копоти и усталости. Они провели в дымном подвале долгие трое суток, гоняя воздух из птичьего царства с помощью чар. Даже вечно напряженная, словно сжатая пружина, Сано Тхеви выглядела изможденной. Пора заканчивать разговор: время отдохнуть.

– Что ты предлагаешь? – спрашивает Илай.

– Отправить всех, кто вызывает сомнения, на знак. Я не уверен, как среагирует заклинание: перенесет их взамен Совета и охотников или оставит на месте?

Илай сужает кровавые глаза:

– Я бы и тебя…

– Если он правда болен, то представляет не меньший интерес, чем Хикан, – переплетение болезни и печати при полном отсутствия магии. Уникальное сочетание. Мужчина наклоняет голову, скрываясь за маской из теней:

– Я достаточно потерял. Я не отдам лабораторным крысам свои последние дни, – безоружный, пустой – но угрожает двум магам и всем невидимым тварям:

– И вам тоже.

Прячу пистолет за пояс:

– Мы выступим вместе или проиграем. Дело не в Совете. Советники не услышат нас, ты сам прекрасно понимаешь. Но с ними будет охрана.

– Охотники, которые вынуждены пахать ради оберегов, – звучит с улицы. Сойт Роэн рывком оборачивается. Наас, засунув ладони в карманы, замирает снаружи под искореженным козырьком. Позади в освещенном проеме кутается в кофту Айяка. – Те, кому приходится отказываться от прошлого ради волшебства. Мир не принесет Совету ничего хорошего. Он нужен только нам.

– Если Рики Беата или Эйсандей Ветта ударят в спину, когда портал сработает, вы не успеете даже заговорить о пакте, – усмехается мужчина. – Ваше желание произвести хорошее впечатление на охотников нелепо.

– Но тогда они тоже умрут, – Наас дергает плечом. – Хватит. Пора отдохнуть. Сообщение Совету отправлено. Завтра начинаем выстраивать новую формулу. Хочешь искать возможных предателей – без проблем, но потом. Сегодня лично я чертовски устал, а без вас отсюда не уйду.

– Трогательное единодушие… во взгля. дах, – выкашливает Сойт Роэн. Касается носком ботинка меловых линий. – Как же вышло, что двое мертвы?

Наас скрещивает руки на груди:

– Энид с удовольствием расскажет тебе свою версию, – прищурившись, рассматривает мужчину. Фыркает:

– Уже, да?

– Хочу узнать вашу.

– Господи, когда же это закончится, – раздраженно бормочет Наас. Отворачивается:

– Пойдем. Прогуляемся.

– Наас! – вскрикивает Айя. Парень отмахивается:

– Все нормально. Валите спать. Мы поговорим и скоро вернемся. Давайте, идите, – обращается к нам с Илаем. Сойт Роэн ступает по битому стеклу. Илай оглядывается на чернеющий спуск в подвал, откуда тянет гарью и теплом. Кладет ладонь мне на талию. Говорю:

– Он прав. Все – завтра, – дай себе время подумать.

– Д-да. Пойдем, – мрак редеет. Маг огня расслабляет плечи.

Спустившись с крыльца, вдыхаю запах остывшего города. По утопающей в лунном сиянии улице удаляются две фигурки. Ночь уравняла цвета, и Наасова коса сейчас не ярче песочной куртки Сойта Роэна. На секунду их подсвечивает огонек: мужчина закуривает сигарету.

Айя смотрит вслед, дрожит, натягивает на пальцы рукава кофты, хотя ночь теплая.

– Он будет в порядке. Смотри, – указываю на дымное пятно над трубами. Смещается, будто гонимое ветром. Но ветра нет.

– Ему пришлось принять ее клятву, да? – хмурится.

– Он спас ее.

Волшебница морщится и уходит в дом. Опускаю ресницы, защищаясь от колкого электрического света. Проходя по коридору, провожу по царапинам на стене:

– Мне кажется, мы здесь уже несколько лет, – признаюсь Илаю.

В ванной монотонно журчит вода. На кухне склонились над застеленным бумагой столом Эйса, Хикан и Мария. Закипает чайник, пахнет сигаретным дымом и шоколадом: чистый и очень маленький в одном лишь растянутом свитере Янни устроился на подоконнике, крутит в ладонях чашку. Айяка, громко хлопая дверцами, что-то ищет в шкафчиках. Из темной комнаты в обнимку с котом появляется Сано. Переоделась в огромную желтую футболку и ерошит мокрые прядки. На запястьях по-прежнему тонко позвякивают медью фенечки и браслеты, пальцы унизаны кольцами, а в ушах блестит добрая дюжина сережек. Без макияжа и пепельных разводов на щеках женщина выглядит гораздо младше, чем в полумраке подвала. Да что там – другим человеком, даже взгляд синих глаз изменился:

– Вы поразительно беспечны. Везде открыты форточки, он мог сто раз сбежать, – сует мне мяукнувшего зверя. Машинально глажу:

– И что? Свою миссию он выполнил.

Свидетель до странного серьезна, в низком голосе нет обычной насмешки: – Это вряд ли. Разве тварь не сказала беречь его?

Илай трогает мягкую черную лапу:

– Ты что-то увидела?

– Больше не злишься? – спрашиваю я.

– Может быть, – из ванной выходит, вытирая голову полотенцем, Рики. Женщина, воспользовавшись моментом, исчезает за дверью. Щелкает задвижка.

– И что мне с ним делать? – Бес вертится, пытаясь освободиться.

– Киса! – вытягивает шею и улыбается Янни.

– Отдай ему. С котом он справится, – Илай трогает ссадину у моих губ. Запускает пальцы в волосы, наклоняется ближе – я перестаю замечать происходящее вокруг. Воркуя, отбирают кота: Янни. Кто-то проталкивается мимо в кухню. Там спорят, но не разобрать и слова. Важна лишь горячая кожа под моими руками и срывающееся дыхание – одно на двоих.

– Быстро вы нашли общий язык, – ехидно тянет Свидетель. Когда успела вернуться?… – Интересно, если бы послали Мантикору…

Илай отстраняется и обжигает женщину взглядом. Та смеется:

– Он гораздо сильнее тебя. А вы, огненные, слишком зависите от инстинктов, и… – Не заканчивай эту мысль, – хрипло советует маг.

– Я уже, – она скалится и ретируется в комнату. Прячу горящее лицо у него на груди, втягиваю металлический запах. Ругань за прикрытой кухонной дверью становится громче. Хикан наседает на Марию:

– Хватит подтирать ему нос, он работал и с более сложными чарами! Под моим контролем справится.

– Он рисует только то, что хочет, – терпеливо, как ребенку, объясняет Яннин брат. – Когда Алека заставляют… в последний раз разнес лабораторию и потом неделю отказывался от еды.

– Здесь голодовка не станет проблемой, – упорствует техник, – стихийные выбросы силы тоже. Это сложнейшие чары. Я сам не справлюсь. Необходимо модифицировать знак с учетом кучи параметров. Утром я перерисую старый и тогда точно пойму масштабы работы, но уже сейчас знаю: помимо стабилизации и расчетов точной величины импульса для изменения вектора перемещения, надо как-то облегчить всю систему. Полярность соблюдена: формула в Университете завязана на смерть, жизнь у нас есть, но…

– Смерть? – переспрашивает Мария.

– Так называется мертвый полюс, – отвечает Эйса. – Заклинание, которое составлено из плоти. Противоположный конец – ее хозяин. Он обязан быть живым, чтобы образовался переход. В нашем случае – Зарин, Илай, Наас. Много, хорошо. Проблема в открывающем – Мантикоре. Ось Отрезка поможет ему, но расход сил может быть неравным.

– Гибельным, – торопится перейти к сути Хикан. – Если Мантикора умрет, пока мы будем болтать с Советом, – портал захлопнется раньше времени. Нас выбросит в Университет, но твари останутся за границей знака: здесь. Даже если никто из охотников не психанет и не начнет бойню, без явной угрозы под носом Совет не подпишет мир. Нам придет конец. Надо обеспечить Мантикоре всю возможную поддержку. У нас есть три огненных мага. Твари… может быть, хотя слишком много тьмы в уравнении… ладно, потом. Жертва пригодилась бы. Мы

двинем назад по сложному пути, от жизни к смерти, но энергия разрыва знака поможет. Или ее не хватит. Или окажется много, и нас размажет. Зажмуриваюсь. Слишком много переменных.

– Нас трое. Мы справимся, – чуть слышно ободряет Илай. Он тоже не считает Янни, в отличие от Марии:

– Здесь четверо магов огня. Неужели не хватит?

– Проблема в том, что сейчас все ложится на плечи Мантикоры. Порталы разрушительны именно жесткой завязкой на открывающего. А у Мантикоры даже с его девяносто двумя процентами не хватит сил долго держать проход активным. Только открытие выпьет беднягу наполовину. Надо каким-то образом разомкнуть и дополнить связь другими огненными магами. Плюс, один из них должен будет дать импульс к переходу назад. Для этого понадобится… – техник долго молчит. Вздыхает:

– Я понятия не имею.

– Ты разберешься, – мягко говорит Эйса. С нажимом заканчивает:

– И Янни тебе поможет. Даже если взорвет при этом полгорода.

Мария неразборчиво возражает. Оборотень перебивает:

– Можно прикончить кого-то. Жертва чертовски поправит ситуа…

– Замолчи! – рявкает сын Хайме. Добавляет тише:

– В тебе говорит луна.

– А еще знания и здравый смысл, – бормочет желтоглазый.

Шепчу в шею Илая:

– Мантикора.

– Что?… – напрягаются мышцы под тонкой тканью футболки.

– Если он не умрет, то сломается.

– Хикан найдет способ помочь, – теснее сжимает объятия. Почти больно. Ровно настолько, чтобы еще пару мгновений побыть вне сердитых голосов и царапающейся за стенами ночи.

Нас стало так много, но хватит ли, чтобы вернуться домой – особенно далекого, едко пахнущего краской Мантикоры?

– Хватит, – обещает Илай. – Мы больше не одни, помнишь?

Скрипнув, входная дверь приоткрывается в темноту.