Текст книги "Наставление в христианской вере, т.3"

Автор книги: Жан Кальвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)

Бог говорит здесь не только о молитвах, но показывает, что всякое притворство в служении Ему отвратительно в его очах. К этому относятся слова св. Иакова: «Просите и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений» (Иак 4:3). Верно, что молитвы святых основаны не на их собственном достоинстве (это мы рассмотрим позже3).

Тем не менее вовсе не излишне утверждение св. Иоанна о том, что чего мы ни попросим, получим от Бога, потому что соблюдаем его заповеди (1 Ин 3:22). Это так, ибо двери перед нами закрывает нечистая совесть. Отсюда следует, что никто не молится Богу должным образом и не получит исполнения своих прошений, кроме тех, кто служит Ему чисто и искренне. Поэтому пусть человек, желающий молиться, возненавидит свои пороки, пусть проникнется настроением и самой личностью жалкого нищего. А это невозможно без покаяния.

5. Третье правило связано с двумя первыми. Оно заключается в том, что человек, предстающий перед Богом для молитвы, должен отбросить всякие фантазии относительно собственного достоинства, отбросить всякое самомнение. Ему следует отречься от того, чтобы полагаться на самого себя, смиренно отдать всю славу Богу из опасения, что, доверившись себе хоть немного, он будет уничтожен перед лицом Бога вместе со всем своим суетным тщеславием. У нас есть множество примеров подобной кротости, способности умалиться, которая убивает в рабах Божьих всякое высокомерие. Среди них более свят тот, кто, представая перед Господом, более унижает себя и смиряется. Даниил, который получил столь великие свидетельства из Божьих уст, тем не менее молится так: «Мы повергаем моления наши пред Тобою, уповая не на праведность нашу, но на Твоё великое милосердие. Господи, услыши! Господи, прости! Господи,

аСледующие разделы настоящей главы.

внемли и соверши, не умедли ради Тебя Самого, Боже мой, ибо Твоё имя наречено на городе Твоём и на народе Твоём» (Дан 9:18-19). Не нужно думать, что, согласно народному обычаю, Даниил представляет себя одним из многих, простым человеком из народа: Даниил говорит как отдельный грешник, который прибегает к Божьей милости. Ведь он прибавляет: «исповедовал грехи мои и грехи народа моего» [Дан 9:20].

Давид также подаёт нам достойный пример смирения: «Не входи в суд с рабом Твоим, потому что не оправдается пред Тобой ни один из живущих» (Пс 142/143:2). Исайя от лица народа молится такими словами: «Но вот, Ты прогневался, потому что мы издавна грешили... Все мы сделались как нечистый, и вся праведность наша как запачканная одежда; и все мы поблекли, как лист, и беззакония наши, как ветер, уносят нас. И нет призывающего имя Твоё, который положил бы крепко держаться за Тебя; поэтому Ты сокрыл от нас лицо Твоё и оставил нас погибать от беззаконий наших. Но ныне, Господи, Ты – Отец наш; мы – глина, а Ты – образо-ватель наш, и все мы – дело руки Твоей. Не гневайся, Господи, без меры и не вечно помни беззаконие. Воззри же, мы все народ Твой» (Ис 64:5-9). Здесь легко заметить, что они не полагаются ни на что иное, кроме как на то, что считают себя принадлежащими Богу, и не отчаиваются, что не будут приняты под его защиту. Иеремия говорит о том же: «Хотя беззакония наши свидетельствуют против нас, но Ты, Господи, твори с нами ради имени Твоего» (Иер 14:7). Поэтому в пророчестве, приписываемом Варуху, хотя подлинный его автор неизвестен, в духе истинной святости сказано, что Богу воздают славу глаза потусклые и душа, скорбящая и поверженная в уныние огромностью своих грехов, душа согбенная, немощная и алчущая. «Не по правдам отцов наших мы повергаем моление сие пред лицом Твоим, Господи, Боже наш. Но, будучи милосерд, сжалься над нами, потому что мы согрешили пред Тобою» (Книга пророка Варуха 2:18-20).

9. Итак, приготовление к доброй молитве и её начало состоят в том, чтобы, смиренно и чистосердечно признав свои грехи, попросить Бога о милости. Не следует полагать, будто самые святые люди получают что-либо от Господа, прежде чем Он милостиво примирится с ними. Бог может быть благосклонен лишь к тем, кому Он прощает прегрешения. Поэтому не удивительно, что даже святые открывают двери молитвы этим ключом. Это видно из многих фрагментов псалмов. Давид, молясь не о чём ином, как только о прощении своих грехов, тем не менее восклицает: «Грехов юности моей и преступлений моих не вспоминай; по милости Твоей вспомни меня Ты, ради благости Твоей». Там же: «Призри на страдание моё и на изнеможение моё и прости все грехи мои» (Пс 24/25:7,18).

Здесь мы видим, что недостаточно каждодневно держать в памяти только недавно совершённые грехи, но нужно стараться вспоминать и о тех грехах, о которых мы, может быть, по прошествии времени позабыли. В другом отрывке тот же пророк, сознаваясь в тяжком преступлении, доходит от него даже до чрева матери своей, в котором он уже был заражён всеобщим грехом (Пс 50/51:7). Не для того, чтобы под прикрытием испорченности всех людей в Адаме приуменьшить собственную вину, но чтобы собрать воедино все грехи своей жизни. И тогда, строго осудив себя, он скорее вымолит прощение у Бога. Хотя святые не всегда просят прощения за свои грехи явно выраженными словами, однако, если мы внимательно вчитаемся в их молитвы, воспроизведённые в Писании, мы тотчас заметим, что я сказал правду: они осмеливались молиться, надеясь только на Божье милосердие, и поэтому начинали именно так: стремились примириться с Богом и утишить его гнев. Любой человек, честно исследовав свою совесть, не только не решится раскрыть перед Богом свои страсти и желания, но ужаснётся приблизиться к Нему, если только не доверится одной его чистой милости и милосердию.

Есть еще другой, особый путь покаяния, когда, прося Бога отвести свою руку и не наказывать их, молящиеся признают, что они заслужили наказание, – ибо был бы нарушен всякий порядок в мире, если бы от причины было отнято следствие. Нам нужно остерегаться следовать глупым больным, которые, не задумываясь о корнях своей болезни, стремятся излечить только досаждающие им её внешние проявления. Они хотят, чтобы им сняли головную боль или боль в груди, и не беспокоятся, что при этом не обращают внимания на лихорадку. Нам нужно больше заботиться о том, чтобы Бог был благосклонен к нам, нежели о том, чтобы Он проявлял свою милость во внешних знаках, ибо Он желает именно такого порядка. Мало пользы даст нам ощущение щедрости Бога, пока наша совесть не почувствует, что Он умиротворён и благосклонен к нам и готов явить свою любовь. Это показывают нам слова Иисуса Христа. Исцеляя расслабленного, Он говорит: «Прощаются тебе грехи твои» (Мф 9:2). Этими словами Он призывает сердца желать главного – чтобы Бог принял нас в свою милость, и лишь затем Он являет плод этого примирения, помогая нам.

Помимо этого особого раскаяния верующих в пороках, в которых они чувствуют себя виновными в данное время, с целью получить прощение, нельзя опускать общее вступление (prйface), когда верующие признают себя грешниками; это делает их молитву угодной Богу. Ибо молитвы будут исполнены только тогда, когда их основание – даваемая даром милость Божья. Об этом говорит св. Иоанн: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин 1:9). Вот почему согласно Закону молитвы, чтобы быть угодными Богу, сопровождались пролитием крови. Народ должен был удостовериться, что он не будет удостоен высокой привилегии призывания Бога пока не очистится от своей скверны и не исполнится доверия к доброте и милости Бога.

10. Не подлежит сомнению и то, что порой святые, чтобы легче получить от Бога просимое, призывали на помощь свои праведные дела. Так, Давид говорит: «Сохрани душу мою, ибо я добр» (Пс 85/86:2)*. Подобное произносит и Езекия: «Вспомни, что я ходил пред лицом Твоим верно... и делал угодное в очах Твоих» (Ис 38:3; 4 Цар 20:3). Но тем самым эти люди желали лишь засвидетельствовать, что они благодаря своему возрождению суть дети Божьи, которым Он обещал своё благорасположение. Как мы уже видели3, Бог через своего пророка учит, что очи его обращены на праведников и уши его – к воплю их (Пс 33/34:16). Согласно апостолу Иоанну, мы получаем просимое, соблюдая Божьи заповеди (1 Ин 3:22). Это не означает, что молитвы исполняются благодаря нашим заслугам. Нет, подобным образом Господь хочет утвердить доверие к Нему тех, кто чувствует, что совесть его чиста и неповреждена, в ком нет лицемерия; а так должно быть со всеми верующими. Ибо, как говорит у св. Иоанна прозревший слепой, грешников Бог не слушает (Ин 9:31). А под грешниками мы разумеем людей, которые, не имея ни малейшего желания делать добро, заснули в своих грехах и потому их сердца никогда не отдадутся истинному призыванию Бога, которого они не стремятся почитать и которому не желают служить. Итак, высказывания святых, где они вспоминают о своей чистоте и невинности, соответствуют обетованиям, что ожидаемое всеми рабами Божьими будет им даровано.

*В Синодальном тексте – «...ибо я благоговею пред Тобою». аРаздел 3 настоящей главы.

Более того, этот подход к молитве представляется почти естественным, когда святые сравнивают себя со своими врагами, умоляя Бога избавить их от вражеских злоумышлении. И нет ничего удивительного в том, что при таком сравнении они вспоминают свои праведные дела и чистоту сердца, чтобы побудить Бога помочь им и поддержать их, ибо дело их справедливо. Мы отнюдь не лишаем душу верующего возможности радоваться чистоте своей совести перед Богом и тем самым убеждаться в непреложности обетовании, которыми Господь утешает своих верных служителей. Но мы учим, что твёрдая уверенность получить от Бога просимое основывается исключительно на его святом милосердии – вне всякой зависимости от наших заслуг.

II. Четвёртое правило молитвы состоит в том, что мы, поверженные в искреннем самоуничижении, всё-таки осмеливаемся молиться и имеем твёрдую уверенность в том, что молитвы наши будут услышаны. На первый взгляд, предощущение Божьего гнева и уверенность в Божьей милости противоречат друг другу. И всё же они вполне согласуются, если нам, подавленным собственными пороками, придаёт силы единственно благость Бога. Как мы говорили выше3, вера и раскаяние связаны неразрывной связью. Однако последнее нас ужасает, а вера даёт радость. Поэтому в наших молитвах они должны соединиться. Это соединение страха и уверенности выразил Давид всего в нескольких словах пятого псалма: «А я по множеству милости Твоей войду в дом Твой, поклонюсь святому храму Твоему в страхе Твоём» (Пс 5:8). В «милости» он видит веру. Но он не отрекается и от страха – не только потому, что величие Бога принуждает нас к Его почитанию, но и потому, что наша порочность заставляет нас забыть о всяком самомнении и всякой дерзости, дабы удерживать нас в страхе.

Не нужно воображать себе доверия, которое ласкает душу и даёт ей усыпляющий покой, освобождая от тревоги и смущения. Ибо это значило бы потворствовать тем, кто, желая для себя всего, ни к чему не прилагает усердия, не имеет никаких желаний, не обеспокоен никаким страхом. И потому это хорошая «шпора» для святых – чтобы они взывали к Богу, когда, согбенные под тяготами, они настолько измучены ими, что готовы пасть, если только на помощь не придёт вера. Ибо посреди всех несчастий благость Бога изливается на них тогда, когда, истерзанные своими тяготами, они стонут и трепещут в предчувствии будущих несчастий. И тогда, прибегая к доброте Бога, которая озаряет их, они утешаются и возрождаются, чтобы терпеливо сносить все тяготы, и надеются на хорошее будущее и на освобождение от невзгод.

Поэтому необходимо, чтобы молитва верующего исходила из этого двойного чувства и содержала в себе то и другое. Нужно, чтобы молящийся страдал из-за наличного зла и тревожился в предвидении несчастий, которые могут произойти, но при этом прибегал к Богу, не сомневаясь, что Он готов протянуть ему руку помощи. Нельзя выразить словами, насколько Бог гневается на нас за недоверие, когда мы просим у Него благ, которых не ожидаем от Него получить. Посему нет ничего более прису

щего природе молитвы, нежели этот закон: она не улетает в никуда, но следуют за верой как за поводырём. Именно об этом законе говорил Иисус Христос: «Всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, – и будет вам» (Мк 11:24). Это подтверждается и в другом месте: «И всё, что ни попросите в молитве с верою, получите» (Мф 21:22). В согласии с этими словами св. Иаков говорит: «Если же у кого из вас недостаёт мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упрёков, – и дастся ему. Но да просит с верою, ни мало не сомневаясь» (Иак 1:5-6).

Противопоставляя вере слово «сомневаться», которое обозначает и сомнение и растерянность, апостол точно выражает то, что несёт с собою вера. Не менее примечательны и другие его слова: те, кто молит Бога неуверенно и рассеянно, не решив в сердце своём, будет ли исполнено прошение, не получит ничего. Поэтому апостол сравнивает сомневающихся с морской волной, ветром поднимаемой и развеваемой [Иак 1:6]. И вот почему в другом месте он называет молитвой веры такую молитву, которая должным образом представлена для принятия Богом (Иак 5:15)*.

В самом деле, если Бог так часто повторяет, что даст каждому по вере его, то, значит, мы недостойны что-либо получить без веры. Короче говоря, именно благодаря вере получаем мы всё то, о чём просим в молитвах3. Именно об этом говорится в прекрасном изречении св. Павла, которое должным образом не принимают во внимание обленившиеся люди: «Как призывать Того, в Кого не уверовали? Как веровать в Того, о Ком не слышали?.. Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим 10:14,17). Полагая в вере источник молитвы, как одну ступеньку перед другой, апостол достаточно ясно показывает, что с сердечной чистотою к Богу могут взывать только те, кто познал его великодушие и человеколюбие через проповедь Евангелия, проповедь понятную и близкую нам.

*В Синодальном переводе Иак 5:15: «И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему».

а«Бог не почитает правомерными молитвы, если они не происходят от веры и не связаны с нею» (Комм, на Псалмы, 21/22:5.) Поэтому Кальвин мог сказать о вере, что она «мать наших молитв» (Комм, на Деян., 7:22). – Прим. франц. изд.

П 690

12. Наши противники не задумываются о необходимостти этого. Однако когда мы учим верующих молиться Богу в твёрдой уверенности, что Он любит их и желает исполнить их прошения, то все паписты воспринимают это как сущее безумие. Но если бы у них была хотя бы частица подлинного молитвенного опыта, то они бы поняли, что невозможно искренне молиться, не будучи убеждённым в Божьей любви и доброте. А поскольку только тот может постичь силу веры, кто испытал её в своём сердце, я ничего не добьюсь, если стану спорить с ними. Ведь они обнаруживают, что имеют лишь смутное представление о вере. А призывание Бога таково, что прежде всего оно показывает нам, что такое эта убеждённость и насколько она необходима. Тот, кто этого не видит, тем самым показал, что его сознание и совесть закостенели самым чудовищным образом. Посему оставим этих слепцов и будем твёрдо верить словам св. Павла, сказавшего, что никто не может взывать к Богу, кроме тех, кто через Евангелие познал его милость и уверен, что всегда найдёт Его, если ищет [Рим 10:14].

Разве это молитва, когда человек говорит так: Господи, я действительно сомневаюсь, что Ты хочешь исполнить моё моление. Но я прибегаю к Тебе, потому что у меня горе, чтобы Ты помог мне, если я этого достоин? Святые, молитвы которых мы читаем в Писании, так не поступали. Сам Св. Дух учит нас не поступать так, когда велит словами апостола с дерзновением приступать к престолу благодати, чтобы получить милость (Евр 4:16). А в другом месте сказано, что мы имеем дерзновение и надёжный доступ к Богу через веру во Христа (Эф 3:12). Поэтому если мы хотим, чтобы наша молитва принесла плоды, то мы должны крепко, как бы двумя руками держаться за уверенность получить просимое, уверенность, которой требует от нас Бог и к которой призывают нас своим примером святые. Ибо Богу угодна только молитва, происходящая от веры, основанная на твёрдой надежде.

Казалось бы, здесь достаточно одного слова – «вера». Однако апостол добавляет слова «надёжный доступ»* и «дерзновение», чтобы отличить нас от неверующих, которые кое-как молятся вместе с нами, но словно наугад. Поэтому и сказано от имени всей Церкви: «Враги мои обращаются назад, когда я взываю к Тебе; из этого я узнаю, что Бог за меня» (Пс 55/ 56:10). И ещё: «Рано предстану пред Тобою и буду ожидать» (Пс 5:4). Из этих слов становится ясно, что молитва как бы бесполезно выбрасывается на ветер, если она не соединена с надеждой, которая для нас словно высокая башня, находясь на которой мы спокойно ожидаем Божьей помощи. Этому соответствует порядок, который нас призывает соблюдать св. Павел. Прежде чем подвигнуть верующих во всякое время молиться духом со старанием и постоянством, он убеждает их взять щит веры, шлем спасения и меч духовный, который есть слово Божье (Эф 6:16-18).

*3десь, как и в ссылке на Эф 3:12, Кальвин употребляет слово «fiance» – «доверие», «уверенность». – Прим. перев.

В то же время читателям следует помнить, что вера не должна быть ни разрушена, ни поколеблена сознанием нашего ничтожества, нищеты и скверны. Верующие в самом деле ощущают, что они почти совсем задавлены глыбой своих грехов, и знают, что не только лишены всякого добра, с помощью которого они могли бы приобрести благорасположение Бога, но и отягощены множеством злых дел, по причине которых Бог вполне естественно представляется им устрашающим. И однако они не перестают обращаться к Нему, и их не пугает чувство, будто нет у них в Нём убежища. Это происходит именно потому, что молитва – единственный вход в это убежище. Ибо молитва предписана нам не для того, чтобы дерзко возноситься перед Богом или получать награду за что-то своё, а для того, чтобы исповедовать наши грехи и тем самым избежать осуждения, чтобы оплакивать своё убожество, как дети в семье жалуются отцу, желая найти у него облегчение. Более того, именно бремя наших грехов, будучи непереносимым, должно быть полно жалящих игл, чтобы побуждать нас к молитве Богу. Так своим примером учит нас пророк: «Исцели душу мою; ибо согрешил я пред Тобою» (Пс 40/41:5). Я сознаю, что уколы этих игл могут оказаться смертельными, если того не упредит Бог. Но этот добрый Отец по своему бесконечному великодушию и любви дал нам лекарство, вполне способное исцелить нас от всех напастей, смягчить наши тревоги, избавить от опасений и страхов и привлечь к Нему. Тем самым Бог не только устранил все препятствия, но и освободил нас от сомнений, открыв перед нами мощёную дорогу.

13.Прежде всего, повелевая нам молиться, Бог отвращает нас от низменного упрямства, из-за которого мы не повинуемся Ему120. Он не мог дать более явного и точного повеления, нежели то, что выражено в псалме: «Призови Меня в день скорби» (Пс 49/50:15). Поскольку в отношении религии и служения Богу во всём Писании нет ничего, что предписывалось бы нам чаще, то я не буду останавливаться на этом слишком долго: «Просите, – говорит наш Небесный Господь, – и дано будет вам... Стучите, и отворят вам» (Мф 7:7). Помимо повеления, здесь как необходимое добавление содержится и обетование. Ибо, хотя все признают, что повелениям Бога необходимо повиноваться, многие, когда Он зовёт их, отступают назад, если только Он не пообещает, что услышит их молитвы и даже сделает первый шаг им навстречу. Поэтому все те, кто прибегает ко всяческим увёрткам, лишь бы не идти прямой дорогой к Богу, – не только дикари и мятежники, но и убеждённые неверующие, ибо не верят Божьим обетованиям.

На это следует обратить тем большее внимание, что лицемеры, притворяясь смиренными и кроткими, горделиво пренебрегают Божьими предписаниями и нисколько не верят его словам, когда Он с таким человеколюбием зовёт их к Себе. Более того, они отнимают у Бога важнейшую часть служения Ему. Ибо Он, отказавшись от жертв, которые почитал благом, как и всякую святость тех далёких времён, провозглашает, что высшая ценность для Него – это призывание его Имени в день скорби. Поэтому, когда Бог требует от нас принадлежащее Ему и побуждает нас повиноваться с чистым сердцем, нет ничего, что может заставить сомневаться в Божьем прощении. Сколько свидетельств читаем мы в Писании, в которых нам дано повеление молиться Богу, столько поднято перед нами знамён, чтобы воодушевить нас на это. Было бы безрассудно предстать перед лицом Бога, если бы прежде Он нас не призвал. Но его гласом перед нами открывается выровненная дорога, как Он и провозгласил через своего пророка: «Я... скажу: это Мой народ, и они скажут: "Господь – Бог мой"» (Зах 13:9). Мы видим, что Бог идёт впереди своего народа и желает, чтобы народ шёл за Ним. Поэтому не надо бояться, будто мелодия, которую задаёт Он сам, не сладка и не угодна Ему. Пусть нам прежде всего придут на память торжественные и величественные слова, обращенные к Богу в псалме, которые дадут возможность преодолеть любые препятствия: «Ты слышишь молитву; к Тебе прибегает всякая плоть» (Пс 64/ 65:3). Невозможно пожелать ничего более прекрасного и драгоценного, чем эти слова, которые убеждают, что самой природе Бога глубоко присуще вознаграждать тех, кто о чём-то молит Его.

Отсюда пророк заключает, что путь открыт и широк не только для небольшого числа людей, но для всех смертных созданий. Он обращает свой голос ко всему человеческому роду: «Призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» (Пс 49/50:15). В соответствии с этим Давид, чтобы получить просимое, напоминает Богу об обетовании, которое Он ему дал: «Так как Ты, Господи,... открыл рабу Твоему, говоря: "устрою тебе дом"*, то раб твой уготовал сердце своё, чтобы молиться Тебе» (2 Цар 7:27). Здесь мы видим, что Давид чувствовал бы себя смущённым и оставленным, если бы не укреплялся обетованием. По той же причине он вспоминает общую истину о том, что Бог исполняет желания боящихся Его (Пс 144/145:19).

*У Кальвина – «объявил свою волю твоему служителю».

Читая все псалмы подряд, можно заметить, что нить текста как бы разрывается, чтобы дать место речам о могуществе Бога, о его благости, о надёжности его обетовании. На первый взгляд представляется, что Давид, вставляя эти речи, неудачно прерывает свои прошения. Но верующие достаточно хорошо знают на опыте, что их пыл быстро охлаждается, если они не разжигают огонь, ища подтверждений. Поэтому при молитве не будут излишними размышления о природе и слове Бога. Не станем пренебрегать примером Давида, дополнявшего молитвы речами, которые могут укрепить немощный и томящийся дух.

14. Как не удивляться, что эта сладость обетовании едва трогает нас или даже вовсе нисколько не волнует! Большинство людей, занятых своими суетными хлопотами, оставляет источник воды живой и обращается к разбитым, иссохшим водоёмам (Иер 2:13), предпочитая их щедрости Бога, которая даром изливается на них. «Имя Господа – крепкая башня, – говорит Соломон. – Убегает в неё праведник и безопасен» (Прит 18:10). Пророк Иоиль, предсказав близость страшных бедствий, прибавляет обетование, которое нельзя забывать: «Всякий, кто призовёт имя Господне, спасётся» (Иоил 2:32). Это обетование, как свидетельствует св. Пётр (Де-ян 2:21), звучит на протяжении всего Евангелия. Но с превеликим трудом можно найти хотя бы одного человека из ста, которого бы это подвигло приблизиться к Богу. Он сам восклицает устами Исайи: «Тогда ты воззовёшь, и Господь услышит... Сбудет, прежде нежели они воззовут, Я отвечу» (Ис 58:9; 65:24). В другом месте Бог оказывает такую честь всей своей Церкви, так что сказанное относится ко всем членам Тела Христова: «Воззовёт ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его» (Пс 90/91:15).

Однако, как я уже говорил, моё намерение не в том, чтобы собрать здесь все свидетельства Писания на эту тему, но лишь в том, чтобы выбрать самые красноречивые, которые заставят нас почувствовать, с каким человеколюбием Бог зовёт нас к Себе и какова наша неблагодарность, которая словно кость в горле, удушает все наши помыслы и крепко держит, чтобы мы отвегли этот выход, даже после того, как мы преолодели нашу немощь, впрямь задеты за живое, но из-за собственной медлитленности никак не решаемся. Поэтому пусть всегда звучат в ушах наших такие слова: «Близок Господь ко всем призывающим Его, ко всем призывающим Его в истине» (Пс 144/145:18); а также приведённые выше речения Исайи и Иоиля, в которых Бог уверяет нас, что будет внимательно выслушивать наши молитвы и даже что Он, словно приятным благоуханием жертвы, наслаждается ими; когда мы возлагаем на Него все наши тяготы и заботы. Возможность приносить Богу наши прошения – удивительный и бесценный плод Его обетовании. Не сомневаясь и не трепеща, но во всеоружии его слова мы осмеливаемся называть Его Отцом, ибо Он сам внушил нам это именование, без сладости которого мы ужасались бы Божьему величию. Благодаря всем этим увещаниям в нас рождается твёрдое убеждение, что мы имеем достаточно оснований полагать, что Бог внимателен к нашим молитвам и снисходителен к нам, ибо наши молитвы основаны не на заслугах – вся их ценность и уверенность получить просимое заключена в Божьих обетованиях и зависит только от них. Так что нет необходимости ни в какой-либо иной опоре, ни в том, чтобы смотреть куда-то ещё.

Теперь нам надлежит поговорить о следующем. Хотя мы вовсе не так совершенны и святы, как святые отцы, пророки и апостолы, всё же, поскольку повеление молиться относится к нам так же, как и к ним, и поскольку, если мы принимаем Слово Божье, у нас одна с ними вера, то мы разделяем с ними это право и эту привилегию. Ибо, как мы уже видели3, Бог, провозглашая, что Он будет благосклонен и человеколюбив ко всем, даже к самым презираемым людям мира сего, даёт твёрдую надежду, что они получат просимое. Посему нам следует хорошо усвоить эти общие правила, распространяющиеся на всех – от самых великих до самых малых. Нам нужно только привнести в молитву чистоту сердца, недовольство собой и ненависть к самим себе, смирение и веру, дабы не бесчестить имя Божье никаким лицемерием, призывая Господа притворной и приукрашенной молитвой. Совершенно очевидно, что добрый Отец не отвергнет и не презрит тех, кого Он не только призывает прийти к Нему, но и побуждает к этому насколько только возможно и всеми средствами.

Вот как Давид воспринял способ молитвы, о котором я только что говорил: «Так как Ты, Господи,... открыл рабу Твоему,... то раб Твой уготовал сердце своё, чтобы молиться Тебе такою молитвою. Итак, Господи мой, Господи! Ты Бог, и слова Твои непреложны, и Ты возвестил рабу Твоему такое благо! И ныне начни и благослови дом раба Твоего» (2 Цар 7:27-28). С этим перекликается сказанное в другом месте: «Сотвори служителю твоему то, что заключено в слове Твоём» (Пс 118/119:76; 78/79:9)*. И весь израильский народ, сделав из своих молитв щит, напоминающий о союзе с Богом, объявил, что не следует молиться боязливо: ведь молитва – это повеление Бога. И в этом они следовали примеру своих святых отцов, в особенности Иакова, который, признав, что он недостоин всех тех милостей, какие получил из руки Божьей, всё-таки говорит, что осмеливается просить новых милостей, ибо Бог обещал благоволить ему (Быт 32:10-12)ь.

Как бы ни пытались красоваться неверующие, очевидно, что, не имея прибежища в Боге, когда у них возникает в нём нужда, не ища и не умо-

аРаздел 12 настоящей главы.

"Синодальный перевод: «Да будет же милость Твоя утешением моим, по слову Твоему» (Пс 118:76). «Помоги нам, Боже, Спаситель наш, ради славы имени Твоего» (Пс 78:9).

ьРедакция раздела 14 до этого места в издании 1560 г. принципиально отличается от порядка изложения во всех предыдущих изданиях. – Прим. франц. изд. [Во французском издании приводится соответствующий текст публикаций 1541—1557 гг. – Прим. перев.]ляя Его о помощи, они похищают у Бога принадлежащую Ему честь, как если бы они творили для себя чуждых богов и идолов. Ибо, поступая так, они отрицают, что Бог – совершитель всех благ. Напротив, нет более действенного средства для избавления верующих от всяческих тревог, нежели внушить им такую мысль: так как, молясь, они повинуются велению Бога, который объявляет, что нет для Него ничего угоднее послушания, то ничто не может замедлить их радостного движения вперёд. И от этого ешё яснее становится сказанное мною раныпеа: свободное от сомнений дерзновение молиться вовсе не противостоит страху, почтению и вниманию, которые порождает в нас Божье величие. В самом деле, ведь совсем не удивительно, что Бог возносит униженных.

Здесь уместно сопоставить несколько отрывков из Библии, которые кажутся противоречащими друг другу. Иеремия и Даниил говорят, что они повергают пред Богом свои моления (Иер 42:9; Дан 9:18). А у Иеремии в другом месте ещё сказано: «Да падёт наше прошение пред лицо Бога, дабы Он сжалился над остатком народа своего»(Иер 42:2)**. С другой стороны, нередко говорится, что верующие возносят свои молитвы. Езекия говорит так, когда просит пророка Исайю ходатайствовать за Иерусалим (4 Цар 19:4)*. Подобно этому Давид просит, чтобы его молитва вознеслась ввысь, как фимиам (Пс 140/141:2). Причина этого различия в том, что верующие, хотя и убеждены (persuadez) в отеческой любви Бога, свободно приступают к Нему и не сомневаются, моля о помощи, которую Он обещал им по своей доброй воле, всё же движимы не такой уверенностью (asseurance), которая бы внушила им небрежение или самомнение, или же лишила всякого стыда. Они приближаются к Богу соответственно степеням его обетовании и всегда склоняются перед Ним в смиренении.

**В Синодальном переводе – «принеси же молитву».

15. Здесь возникает несколько вопросов. В Писании рассказывается, что Бог иногда исполнял прошения, которые исходили не из смиренного и спокойного сердца. Так, у Иофама были веские причины проклинать жителей Сихема и желать их гибели (Суд 9:20). Но поскольку он был движим гневом и жаждой мести, то, казалось бы, Бог, сотворив то, о чём просил Иофам, поощрил неукротимую и безудержную страсть. Очевидно, что Самсон был одержим тем же пламенем, когда говорил: «Господи Боже!.. Укрепи меня,... чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам» (Суд 16:28). Хотя в этом желании есть частица доброго усердия, в нём преобладает порочная и неумеренная страсть. Бог дал ему желаемое. На первый взгляд, отсюда можно заключить, что, хотя молитвы не соответствуют правилу Слова Божьего, они всё-таки оказываются действенными. На это я отвечаю, что непреложный закон, данный на все века, не должен отменяться несколькими отдельными примерами. Более того, Бог порой вызывает в некоторых людях особые душевные движения – откуда и проистекает это разнообразие, – ибо тем самым Он выделяет их из общего ряда. Мы должны хорошо помнить ответ, который Иисус Христос дал своим ученикам, когда они неразумно пожелали последовать гневным деяниям Илии. Он сказал, что они не знают, каким духом ведомы (Лк 9:55).