Текст книги "Наставление в христианской вере, т.3"

Автор книги: Жан Кальвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)

17. Если мы рассмотрим четыре рода причин, формулируемых философами, то не обнаружим ни одной, которая бы относилась к делам Бога, когда речь идёт о нашем спасении. Писание же повсюду учит, что его действительная причина88 – это милость нашего Небесного Отца и его любовь, которой Он незаслуженно одаривает нас. В качестве материальной причины Он даёт нам Христа с его послушанием, благодаря которому Он приобретает для нас праведность. Что касается причины, которая зовётся инструментальной, то что она такое, как не вера? Св. Иоанн соединил эти три утверждения в одно, когда сказал, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин 3:16). Что же касается целевой причины, то апостол говорит, что это произошло ради доказательства праведности Божьей и прославления его доброты, и соединяет вместе три причины, о которых мы говорили. Вот что он сказал: «Все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его» (Рим 3:23-24). Он показывает здесь и начало, и источник. Бог жалеет нас в силу своей доброты. Отсюда вывод: жалеет через искупление, которое в Иисусе Христе. Вот субстанция нашей праведности. Отсюда также следует: через веру в пролитую Им кровь, в которой Он показал инструментальную причину; благодаря ей к нам прилагается праведность Иисуса Христа. Далее апостол говорит о цели, о том, что Бог совершил это, дабы показать свою правду, показать, что Он праведен и оправдывает верующего в Иисуса Христа [Рим 3:24]. И тут же, как бы мимоходом, чтобы подчеркнуть, что праведность, о которой он говорит, заключается в примирении между Богом и людьми, апостол прямо указывает, что Иисус дан нам для того, чтобы Отец стал благожелателен к нам.

*Синодальный текст: «...Предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей, в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатство-вал нас в Возлюбленном, в Котором мы имеем искупление Кровию Его... в устроение полноты времён» (Эф 1:5-7,10).

Подобным образом в первой главе Послания к эфесянам апостол учит, что Бог принял нас в свою благодать исключительно по своей милости, что произошло это по ходатайству Христа, что мы получаем эту милость через веру и что всё это имеет целью полное раскрытие славы доброты Божьей [Эф 1:3-14]*. Итак, когда мы видим, что все части нашего спасения суть вне нас, то разве станем мы питать какое-либо доверие к своим делам или хвалиться ими?

Что касается целевой причины, то и самые ожесточённые враги славы Божьей не смогут возразить нам, если не захотят отречься от всего Писания. Когда речь идёт о материальной и инструментальной причинах, то они болтают, будто наши дела пополам с верой участвуют в праведности Христа. Но Писание противоречит и этому, прямо утверждая, что Христос – наша праведность и жизнь и что мы обладаем этим благом только через веру.

15. Святые нередко укрепляются и утешаются, думая о своей невинности и чистоте, а порой громко свидетельствуют о ней. Это происходит двояким образом. Во-первых, сравнивая своё доброе поведение с дурным поведением нечестивых, они извлекают из этого надежду на победу, но не столько благодаря значению или ценности собственной праведности, сколько из очевидности беззакония их врагов. Во-вторых, исследуя самих себя перед лицом Бога, они получают утешение и доверие к Нему в силу чистоты своей совести. Относительно первого вопроса мы поговорим позднее3. Теперь же займёмся немного вторым: как это согласуется со сказанным нами вышеь, а именно, что перед Божьим судом мы ни в коем случае не должны опираться на собственные дела и хвалиться ими?

*Гл. XVII, 14 настоящей книги. Гл. XII, 2 настоящей книги.

Ответ таков: святые, когда речь идёт об основании их спасения, не глядя на собственные дела, всецело устремляют свой взор на доброту Бога. И обращаются к ней прежде всего прочего не только в начале своей блаженной жизни (bйatitude), но видят её перед собой постоянно, всё приобретают в ней и находят покой. Когда совесть положилась на неё, научилась и утвердилась в ней, она может укрепляться также рассмотрением дел как свидетельств того, что Бог живёт и царствует в нас. Это доверие к делам не может иметь места до тех пор, пока всё наше сердечное доверие мы не устремим к одной лишь Божьей милости, и оно отнюдь не значит, что дела оправдывают или могут укрепить человека сами по себе. Поэтому, когда мы отказываемся доверять делам, мы утверждаем только одно: христианская душа не должна смотреть на заслуги как на спасительное прибежище, но всецело полагаться на обетование праведности, данное даром. В то же время мы не отказываем ей в праве искать укрепления и поддержки в знаках Божьего благословения. Ибо все Божьи дары, когда мы вспоминаем о них, подобны лучам света от его лика, которые помогают нам прийти к созерцанию высшего света его благости. Тем более этому должны служить добрые дела, которые Бог даёт нам совершить: они свидетельствуют о дарованном нам Духе усыновления [Рим 8:13-15].

9. Итак, когда святые укрепляют веру своей чистотой и находят в ней повод для радости, они этим плодом своего призвания показывают, что Бог принял их и сделал своими детьми. Соломон говорит, что в страхе пред Господом – твёрдая надежда (Прит 14:26). Сказано также, что святые, дабы быть угодными Богу, порой доказывают это тем, что ходят пред его лицом верно и с преданным сердцем (4 Цар 20:3). Всё это не для того, чтобы наставлять свою совесть – это имеет ценность только как признак Божьего призвания. Ибо страх перед Богом никогда не бывает таков, чтобы крепко-накрепко утвердить нашу совесть. И все святые отлично понимали и понимают, что не обладают совершенной чистотой, но что к ней примешано множество несовершенств и остатков от плотской жизни. Но поскольку из плодов своего возрождения они извлекают доводы и признаки обитания в них Св. Духа, у них немало оснований для того, чтобы утверждаться в ожидании Божьей помощи во всех их нуждах. Для них очень важно ощутить Бога как Отца. И они не смогут этого добиться, если прежде не познают его доброту, в дальнейшем утверждаясь в ней через обетования Евангелия. Если же они начнут судить себя по делам, то не будет ничего более ненадёжного и жалкого. Ибо дела, оцениваемые сами по себе, в такой же степени вызывают гнев Божий по причине своего несовершенства, в какой в противном случае достигают благоволения Бога, даже если они не совершенно чисты.

В итоге они проповедуют о Божьих благодеяниях таким образом, что ничуть не отклоняются от утверждения о даваемом даром благорасположении, как и свидетельствует св. Павел: мы обладаем всем совершенством вверху и внизу, вдоль и поперёк и вглубь (Эф 3:18)*. Он как бы говорит, что, куда бы ни был обращен наш разум – поднимаясь на вершину мира или продвигаясь в длину или в ширину, – они не должны преступать единственную границу: знание о любви к нам Иисуса Христа – и глуббко размышлять о ней, ибо она заключает в себе все меры. Поэтому апостол говорит, что эта любовь превосходит всякое разумение, добавляя, что когда мы поймём, как любит нас Бог в Иисусе Христе, то исполнимся всей полнотою Божьей (Эф 3:19). В другом месте, радуясь, что верующие побеждают во всех сражениях, он говорит о причине и способе их побед: силою Возлюбившего нас (Рим 8:37).

*Синодальный перевод: «...чтобы вы, укоренённые и утверждённые в любви, могли постигнуть со всеми святыми, чтб широта и долгота, и глубина и высота».

20. Теперь мы видим, что святые не питали никакого доверия к своим делам и никто не приписывал себе каких-либо заслуг (поскольку они рассматривали их как дары Бога, доброту которого сознавали, рассматривали как знаки своего призвания, которое понимали как избрание). Они ничуть не посягали на даваемую даром праведность, которую мы обретаем в Иисусе Христе, ибо она зависит от Него и не может быть ничем заменена. Это очень хорошо показывает св. Августин в следующих словах: «Я не говорю Господу, чтобы Он не оставлял дел рук моих [Пс 137/138:8]. Верно, я ищу Господа моими руками и я не обманываюсь [Пс 76/77:3], но я ни во что не ставлю дел рук моих. Ибо страшусь, что если Бог посмотрит на них, то найдёт больше грехов, чем заслуг. Я говорю только, и молю, и желаю, чтобы Он не презрел дел рук моих. Господи, воззри на Твои дела во мне, а не на мои. Ибо если Ты увидишь моё, то осудишь меня; а если увидишь Твоё, то увенчаешь. Ведь в самом деле, все мои добрые дела – от Тебя»а. Мы видим, что Августин указывает две причины, в силу которых он не осмеливается ссылаться на свои дела перед Богом: во-первых, потому, что всё, что есть в нём доброго, не от него; во-вторых, потому, что всё доброе в нём превосходят его грехи. Отсюда следует, что когда совесть исследует дела человека, то она больше проникается страхом и унынием, нежели уверенностью. Посему этот святой человек не желает, чтобы Бог смотрел на его добрые дела иначе, как ради распознания в них благодати его призвания, дабы он мог завершить начатое дело.

21. Утверждения Писания о том, что добрые дела являются причиной, по которой Господь благотворит своим рабам, следует понимать в точности в том смысле, о котором мы говорили выше: что источник и действенность нашего спасения зиждется в любви Небесного Отца; его материя и субстанция – в послушании Христа; орудие – в просвещении Св. Духом, то есть в вере; цель – в прославлении благости Бога. Это не означает, что Бог не принимает дела как причины низшего порядка. Но почему это происходит? Это происходит оттого, что тех, кого Бог хвоею милостью предназначил к наследию вечной жизни, Он в соответствии со своим промыслом (dispensation) вводит в обладание ею через добрые дела. То, что предшествует по порядку в его промысле, Он называет причиной последующего. Поэтому иногда создаётся впечатление, будто в некоторых местах Писания говорится, что вечная жизнь проистекает от добрых дел. Однако похвала даётся избранным не за них, но потому что Бог оправдывает тех, кого Он избрал, и в конце концов прославляет оправданных (Рим 8:30). Первая милость здесь как бы является определённой степенью второй и называется её причиной.

аАвгустин. Толк, на Пс 137, 18 (MPL, XXXVII, 1783 р.).

Однако, когда нужно указать истинную причину, Писание не напоминает нам о делах, а устремляет к размышлению о милосердии Божьем.

Ведь что означает высказывание апостола: возмездие за грех – смерть, а жизнь вечная – дар Божий (Рим 6:23)? Почему он противопоставляет не праведность греху, а жизнь смерти? Почему не праведность считает он причиной жизни и в то же время говорит, что грех – причина смерти? Если бы он сказал именно так, то сопоставление было бы полным, а фактически оно несовершенно. Но в этом сопоставлении апостол желал выразить истину, а именно, что смертью воздаётся человеку по заслугам, а жизнь заключается единственно в милости Божьей.

Короче говоря, везде, где затрагивается тема добрых дел, вопрос стоит не о том, почему Бог благотворит верным Ему, но лишь о порядке его деяний. Прибавляя благодать к благодати, Он пользуется предшествующим, чтобы умножить последующее, и проявляет свою щедрость таким образом, чтобы мы постоянно думали о незаслуженном нами избрании, которое есть источник всех подаваемых нам благодеяний. Бог любит и ценит происходящие из этого источника дары, которыми Он осыпает нас каждый день. Но, поскольку наш долг – постоянно сосредоточиваться на незаслуженном принятии, которое одно может укрепить наши души, то дары Божьего Духа, коими Он обогащает нас, следует поставить на второе место. Они не должны затемнять первопричину.

Глава XV

О ТОМ, ЧТО ВОСХВАЛЕНИЕ ЗАСЛУГ УНИЧТОЖАЕТ КАК СЛАВУ БОЖЬЮ, ТАК И УВЕРЕННОСТЬ В СПАСЕНИИ

I. Мы уже развязали главный узел этой проблемы: поскольку всякая праведность с необходимостью уничтожается перед лицом Бога, если она основывается на делах, то она покоится исключительно на Божьей милости и на единении со Христом, а следовательно, на вере. Поэтому, чтобы не впасть во всеобщее заблуждение, свойственное не только простому народу, но и учёным мужам, мы должны крепко-накрепко усвоить, что основной тезис именно таков. Ибо когда возникает вопрос: что оправдывает – вера или дела? – наши противники приводят фрагменты из Писания, которые на первый взгляд приписывают делам некую ценность перед Бо-

гом, и тем самьи^ как будто доказывают возможность оправдания делами. На самом деле там лишь утверждается, что Бог в какой-то мере ценит наши дела. В действительности же в Писании ясно указано, что праведность от дел заключается единственно в полном и совершенном исполнении Закона. Отсюда следует, что никто не оправдывается своими делами, кроме людей, достигших такого совершенства, что их нельзя упрекнуть ни в малейшем грехе или проступке. А могут ли дела, хотя они и недостаточны для оправдания, принести человеку благорасположение Бога – это отдельный вопрос.

2. Прежде всего я вынужден возразить против употребления слова «заслуги». Тот, кто первым использовал его применительно к человеческим делам с точки зрения Божьего судаа 89, не сделал ничего полезного для поддержания искренней веры. Впрочем, я бы охотно воздержался от всяких споров в отношении слов. Но я хотел бы, чтобы христиане всегда строго относились к ним и не употребляли без необходимости и некстати слова, чуждые Писанию, что может породить опасные недоразумения и не принесёт полезных плодов. Какая необходимость, спрашиваю я вас, отдавать предпочтение слову «заслуги», когда значение человеческих дел может быть без всякого ущерба выражено по-другому? А раз это слово влечёт за собой множество недоразумений, то мы видим здесь большой вред для всех людей. Ибо, будучи полно гордыни, оно способно лишь затемнить Божью милость и опьянить людей суетным высокомерием.

Я знаю, что его широко использовали древние учители Церкви. И если бы Богу было угодно, они не дали бы этим словечком повода для заблуждения тем, кто пришёл им на смену. Ибо они неоднократно свидетельствовали, что не желали посредством него навредить истине. Так, св. Августин говорит: «Пусть человеческие заслуги тут умолкнут – все они погибли в Адаме. И пусть царит благодать Божья, данная через Иисуса Христа»6. А также: «Святые ничего не приписывают своим заслугам, но всё – Божьей милости»0. И ещё: «Когда человек видит, что всё, что есть в нём доброго, не от него, а от Бога, тогда он сознаёт, что всё похвальное в нём происходит не от его заслуг, но от Божьей милости»а.

Здесь мы видим, что, лишая человека способности творить добро, Августин лишает также всякой ценности его заслуги. Нечто подобное пи-шет и Златоуст: «Все наши дела, которые следуют за даруемым Божьим

аТертуллиан. О воскресении плоти, XV (МР1_, II, 859); Апология, XVIII (МР1_, I, 435); О покаянии, VI (МР1_, I, 1346 р.).

ьАвгустин. О предназначении святых, XV, 31 (МР1_, XI.IV, 983). сЕгоже. Толк, на Пс. 139, 18 (МР1_, XXXVII, 1814). ^го же. Толк, на Пс. 84, 9 (МР1_, XXXVII, 1073).

призванием, суть как бы долг, который мы возвращаем Богу. Эти блага происходят от милости, великодушия и чистой щедрости»3.

Впрочем, оставим в стороне слово и рассмотрим существо дела. Как я уже упоминал5, св. Бернар верно сказал, что как для того, чтобы иметь заслуги, достаточно не приписывать себе никаких заслуг, так и отсутствия заслуг достаточно для осуждения. Однако, вновь и вновь воспроизводя своё толкование, он смягчает жесткость этой формулировки и говорит: «Приложи усилия к тому, чтобы иметь заслуги. Но когда они у тебя будут, пойми, что они тебе дарованы. Полагай в них плод милости Божьей. Поступая так, ты избежишь опасности нищеты, неблагодарности и самомнения. Блаженна Церковь, имеющая заслуги без притязаний на них и имеющая притязания без заслуг.» Чуть ранее св. Бернар пояснил, в каком смысле он использует это слово: «Зачем Церкви заботиться о заслугах, когда она имеет более надёжное средство прославить себя, угождая Богу? Бог не может отвернуться, Он сотворит то, что обещал. Посему не стоит спрашивать, благодаря каким заслугам мы надеемся на спасение, ибо Бог сказал нам: "не для вас Я сделаю это,... а ради святого имени Моего"(Иез 36:22). Следовательно, для того, чтобы заслужить спасение, достаточно знать, что заслуг недостаточно»0.

3. Св. Писание показывает, чего заслуживают наши дела: они не могут выдержать взгляда Господа, ибо полны нечистоты и беззакония. Более того, даже если бы где-нибудь и отыскалось совершенное послушание Закону, то Писание и здесь велит нам считать себя рабами ничего не стоящими, потому что тогда мы бы сделали лишь то, что нам было приказано сделать (Лк 17:10). То есть мы ничего не сделали бы для Бога даром, а только исполнили свой долг перед Ним; за это Он вовсе не должен нас благодарить.

Однако Господь называет дела, которые Он же и даёт нам сделать, «нашими», и не только свидетельствует, что они приятны Ему, но и что они будут Им вознаграждены. Теперь наш долг – не унывать и, вдохновляясь обетованиями, не уставать делать добро [Гал 6:9; 2 Фес 3:13], чтобы не быть неблагодарными за подобное великодушие. Нет ни малейшего сомнения в том, что все наши дела, заслуживающие похвалы, происходят от Божьей милости и что нет ни единой капли добра, которую мы могли бы отнести на свой счёт. Если мы признаем эту истину, то исчезнет не только всякое доверие к заслугам, но и любая другая фантазия. Таким образом, я

аИоанн Златоуст. Гомилия на Книгу Бытия, XXXIV, 6 (MPG, LIII, 321). ьКл. XII, 3 настоящей книги.

сБернар Клервоский. Проповедь на Песнь песней, LXVIII, 6 (MPL, CLXXXIII, 1111 Ьс).

утверждаю, что мы не делим похвалу за добрые дела между Богом и человеком, как поступают софисты3, но всё сполна отдаём Богу. Человеку мы оставляем только одно: он пачкает и оскверняет своей мерзостью дела, которые иначе были бы совершенно добрыми как исходящие от Бога. Ибо каким бы совершенным ни был человек в этом мире, от него не происходит ничего, что не было бы хоть как-то запятнано. Пусть Бог призовёт на суд самые лучшие дела, совершённые людьми, – ив них Он найдёт собственную праведность и человеческое бесчестье. Итак, добрые дела угодны Богу и небесполезны для делающих их, так что они получают в награду великие Божьи благодеяния. Не потому, что они заслуживают этой награды, но потому, что Господь по своей щедрости сам дарует её. Как же неблагодарно – не довольствуясь щедростью Бога, воздающего нам за дела наградой, какой они не заслуживают, впадать в проклятое тщеславие, полагая, будто то, что есть исключительно Божье благодеяние, воздаётся нам по заслугам, за дела!

Я призываю здесь во свидетели здравый смысл человека. Если получивший поле в бесплатную аренду захочет узурпировать права собственника, то не заслуживает ли он за подобную неблагодарность лишения права пользования этим полем? И если раб, освобождённый своим хозяином, не захочет признать своего состояния, но станет приписывать себе права свободнорождённого, то не заслуживает ли он возвращения в рабство? Вот правильный и законный способ пользования оказанными нам благодеяниями: не притязать на большее, чем нам дано, и не отнимать у нашего благодетеля полагающейся ему хвалы. Но вести себя так, чтобы переданное нам казалось в какой-то степени сохраняющимся у него. Если мы обязаны так скромно вести себя по отношению к людям, то пусть каждый задумается, насколько больше он должен Богу.

*Пётр Ломбардский. Сент. II, с^. XXVII, 5 (МР1_, СХСИ, 715).

*В Вульгате, на которую Кальвин нередко ссыается во французском переводе (там книга, откуда взят только что процитированный отрывок, называется «Есс1е51а5йси5»), в приведённом стихе присутствует слово «заслуги» («...по заслугам дел своих»). – Прим. перев.

**В переводе, цитируемом Кальвином (по Вульгате), окончание фразы иное: «...таковые жертвы заслуживают благодати Божьей». – Прим. перев.

4. Я хорошо знаю, что софисты злоупотребляют некоторыми местами Писания с целью доказать, что в нём неоднократно говорится о «заслугах». Они указывают на высказывание Иисуса, сына Сирахова: «Всякой милостыне Он даст место, каждый получит по делам своим» (Сир 16:15)*. А также в Послании к евреям: «Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евр 13:16)** 90.

Хотя я мог бы отвергнуть «Книгу премудрости» как неканоническую, я воздержусь от этого. Я лишь отрицаю достоверность приводимых слов, так как по-гречески в ней буквально сказано следующее: «Бог даст место всякой милости: каждый обретёт по делам своим». То, что именно таков истинный смысл этого места и что он был искажён в латинском переводе, видно и из последующих стихов, и из самого высказывания, взятого отдельно. Что же касается Послания к евреям, то они просто лукавят, поскольку греческое слово, которым пользуется апостол, означает лишь то, что такие жертвы приятны (рЫзапБ) Богу.

Этого одного достаточно, чтобы подавить в себе дерзостную гордыню, если мы не хотим преступить меру Писания и придать какую-либо ценность делам. Ибо учение Св. Писания состоит в том, что наши дела запачканы множеством пятен грязи, которые оскорбляют Бога в достаточной мере для того, чтобы Он ожесточился против нас. Тем менее они могут завоевать для нас его милость и благосклонность и побудить благодетельствовать нам. Поскольку по своему несравненному великодушию Бог не исследует наши дела со всей строгостью, Он принимает их как чистые и по этой причине вознаграждает бесконечными благодеяниями как в этой жизни, так и в будущей, хотя эти дела вовсе того не заслуживают. Я не могу принять различения, которое не без лукавства делают некоторые люди, заявляя, будто добрые дела заслуживают Божьих милостей, посылаемых нам в этой жизни, тогда как вечное спасение является наградой только за веру. Ведь Господь обещает нам награду за наши тяжкие труды и венчает нас за борьбу только на небесах.

С другой стороны, приписывать всё новые и новые милости, которые мы каждый день получаем от Бога, заслугам за дела значит отвергать благодать, а это противоречит учению Писания. Ибо, хотя Христос и говорит, что добрый раб, который был верен в малом, будет поставлен над многим (Мф 25:21,29), Он одновременно показывает, что приумножение у верующих – дар его незаслуживаемой благости. «Жаждущие! идите все к водам; даже и вы, у которых нет серебра, идите, покупайте... без платы вино и молоко» (Ис 55:1). Поэтому всё, что дано верующим как предварение их спасения, есть чистое Божье благодеяние, как и вечное блаженство. Но своими милостями, которые Он оказывает нам сейчас ради будущей славы, Бог свидетельствует, что каким-то образом принимает в расчёт наши дела. Дабы засвидетельствовать нам свою беспредельную любовь, Ему угодно воздать эту честь не только нам, но и тем благодеяниям, которые мы получаем из его руки.

Если бы в прошлом эти вещи были рассмотрены и изложены должным образом, то никогда не возникло бы стольких волнений и разногласий. Св. Павел сказал, что нам, дабы построить Церковь, необходимо держаться основания, которое он положил у коринфян, и что никто не может положить другого основания, кроме того, которое есть Иисус Христос (1 Кор 3:10 сл.). Какое же основание имеем мы в Иисусе Христе? Является ли оно лишь началом нашего спасения, довершить которое зависит от нас? И открыл ли Он только путь, по которому мы пошли бы, опираясь на собственное усердие? Это отнюдь не так. Как сказал апостол ранее: мы должны признать, что нам дарована праведность (1 Кор 1:30).

Следовательно, только тот имеет доброе основание во Христе, кто целиком полагает в Нём свою праведность. Ведь апостол не говорит, что Христос послан нам помочь обрести праведность, но что Он и есть наша праведность. В вечности, прежде создания мира, мы были избраны в Нём, то есть не за какие-то заслуги, а по благому произволению Божьему (Эф 1:4). Св. Павел говорит, что смертью Христа мы были искуплены от осуждения к смерти и освобождены от гибели (Кол 1:14,20); что мы приняты во Христе Небесным Отцом, дабы стать его детьми и наследниками [Рим 8:17; Гал 5:5-7]; что мы примирены с Богом кровью Христовой; что мы вне опасности и не погибнем вовек (Ин 10:28); и что, будучи соединены с Ним, мы уже каким-то образом являемся причастниками вечной жизни, войдя благодаря надежде в Царство Божье.

И это ещё не всё: будучи соединены с Иисусом Христом, мы, хотя ещё и безумны сами по себе, имеем Его как свою мудрость перед Богом; хотя мы грешники, Он – наша праведность; хотя мы осквернены, Он – наша чистота. И хотя мы немощны и лишены сил и оружия для битвы с дьяволом, всякая власть, данная Ему на небе и на земле (Мф 28:18), дабы низвергнуть дьявола и сокрушить врата ада, принадлежит нам. Несмотря на то, что мы ещё заключены в смертное тело, Он – наша жизнь. Короче, все эти блага – наши, и во Христе мы обладаем всем. В самих себе – ничем. Итак, мы должны строить на этом основании, если хотим быть храмами, посвященными Господу [Эф 2:21].

Однако в течение долгого времени людей учили совершенно другому. Назывались неведомо какие нравственные свершения, которые якобы делают людей угодными Богу, прежде чем они станут причастны Христу. Как будто Писание лжёт, когда говорит, что «не имеющий Сына Божия не имеет жизни» (1 Ин 5:12). Но если они мертвы, то как они могут породить субстанцию жизни? И разве зря говорится, что «всё, что не по вере, грех» (Рим 14:23)? И разве можно получить добрый плод от худого дерева [Мф 7:18; Лк 6:43]?

Что же оставляют эти злобные софисты Христу, в чём являет Он свою силу? Они утверждают, что Он заслужил для нас первичную благодать (premiere grвce), то есть возможность иметь заслуги, а теперь наша задача в том, чтобы не упустить эту данную нам возможность3. Какое бесстыдство и безумие! Как можно было ожидать такого от тех, кто объявляет себя христианами – и при этом лишает Иисуса Христа его силы и почти что попирает Его ногами? Писание повсюду свидетельствует о Христе, что все верующие в Него оправданы. А эти негодяи учат, будто Он не дал нам иного блага, кроме как открыл возможность оправдаться. Если бы они могли прочувствовать, что значат такие вот высказывания: что всякий, имеющий сына Божия, имеет жизнь (1 Ин 5:12); что всякий верующий перешёл от смерти в жизнь (Ин 5:24), получая оправдание даром, по благодати Его (Рим 3:24), дабы сделаться наследником вечной жизни [Тит 3:7], и что он пребывает в Нём (1 Ин 3:24), соединяясь через Него с Богом; что он причастен жизни Христовой и воссел с Ним на небесах (Эф 2:6) и уже введён в Царство Божье (Кол 1:13), получив спасение.

Подобные высказывания бесчисленны. И они говорят о том, что Иисус Христос не только принёс нам возможность получить праведность и спасение, но что то и другое уже дано нам в Нём. Поэтому, как только мы приобщаемся ко Христу, мы становимся детьми Божьими и наследниками Царства Небесного, причастниками праведности и обладателями жизни. Отвергая ложь софистов, закончу так: мы получили не только возможность что-либо заслуживать, но приобрели все заслуги Христа, потому что приобщились к ним.

7. Вот как софисты сорбоннской школы, матери всех заблуждений, разрушили учение об оправдании верой, в котором заключается существо всякого благочестия. На словах они проповедуют, что человек оправдывается «сформированной верой» (foy formйe), но тут же разъясняют, что это так потому, что дела получают от веры силу и способность оправдывать5 91. От этого создаётся впечатление, что они упоминают о вере как бы не всерьёз – только потому, что не могут совершенно умолчать о ней, ибо именно об этом предмете так часто говорится в Писании. Не довольствуясь этим, они похищают у Бога частицу хвалы за добрые дела, чтобы передать её человеку. Но поскольку они видят, что добрые дела не способ-

аДунсСкот. Сентенции, III, dist. XIX, qu. 1, 8.

ьФома Аквинский. Сумма теологии, II, 1, Q. CXIII, art 4; Q. CXIV. art. 3-4, 8.

ны возвысить человека и даже не могут в собственном смысле называться «заслугами» – если считать их плодами благодати Божьей, – то они выводят их из свободы воли; а именно, они пытаются выжать масло из камня. Конечно, они не отрицают, что благодать является главной причиной, но не желают исключить и свободную волю, из которой проистекают, по их словам, все заслуги92.

И это не только учение современных софистов, но и их великий учитель Пётр Ломбардскийа рассуждал об этом подобным же образом, хотя более сдержанно и разумно5. Удивительное ослепление – читать св.Ав-густина, на которого он часто ссылается93, и не видеть, насколько озабочен этот святой тем, чтобы не оставить человеку ни капли похвалы за добрые дела. Выше, рассуждая о свободе воли, мы приводили немало его высказываний на эту темус.

В его [Августина] сочинениях содержится ещё тысяча подобных им. Так, он запрещает нам выпячивать наши заслуги с целью что-либо присвоить себе, ибо они суть дары Бога. Он говорит, что любая наша заслуга происходит от милости и целиком дана нам ею, а не приобретена нами самими*1 и т.д. Впрочем, не так уж и удивительно, что упомянутый ломбардец не был озарён светом Писания, так как он был не особенно искушён в нём. И всё же нельзя не привести против него и его последователей совершенно ясное высказывание, принадлежащее св. Павлу, который, запретив христианам хвалиться, разъясняет причину, почему для них это непозволительно: «Ибо мы – Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Эф 2:10). Поскольку от нас не исходит никакого добра, пока мы не возрождены, – а наше возрождение целиком и исключительно зависит от Бога, – кощунственно допускать хоть малейшую похвалу себе за добрые дела.

Наконец, хотя софисты без конца твердят о добрых делах, они таким образом наставляют совесть верующих, чтобы те никогда не дерзнули удостовериться в благорасположении Бога к их делам16. Мы же, напротив, вовсе не упоминая о заслугах, посредством нашего учения даём редкостное утешение верующим, когда свидетельствуем, что они угодны и приятны Богу своими делами. Мы даже требуем, чтобы никто не пытался совершить и не совершал никакого дела без веры, то есть не имея в сердце твёрдой, определённой уверенности, что оно угодно Богу.

аВ латинской версии он именуется «их Пифагором», во французском издании Кальвин старался избегать слишком учёных выражений. —Прим. франц. изд. ьПётр Ломбардский. Сент., Il, dist. XXVII, 4 (MPL, СХСИ, 715). сКн. II, гл. II, 8.