Текст книги "Наставление в христианской вере, т.3"

Автор книги: Жан Кальвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 41 страниц)

для него лишь частным случаем учения о провидении. В этом он следовал за св. Фомой Аквинским: «Predestinatio... pars providentiae» («предопределение... часть провидения») (Фома Аквинский. Сумма теологии, I, qu. XXIII, art. I). В издании 1560 г. проблема предопределения рассматривается отдельно, причём к прежнему тексту добавлены новые, довольно пространные рассуждения. Кальвин пришёл к выводу, что предопределение увенчивает и проясняет искупительный труд, одновременно являясь его основой. Его адекватное рассмотрение возможно лишь с христологических позиций. Избрание осуществляется во Христе. (См. ОС: VI, 233 p.; VIII, 85-140; 249-366; IX, 253-266; 269-318; LVIII, 17-206.) – Прим. франц. изд.

Те, кто затворяет двери, так что люди не осмеливаются войти, дабы вкусить это учение, одинаково оскорбляют и Бога и людей. Ведь без этого ничто не научит нас смириться должным образом и мы не почувствуем сердцем, до какой степени обязаны Богу. В самом деле, Христос свидетельствует, что ни в чём другом мы не найдём опоры, позволяющей сохранить доверие и твёрдость духа. Чтобы укрепить нас и избавить от страха посреди стольких невзгод, ловушек и смертельно опасных нападений, короче – чтобы сделать нас непобедимыми, Он обещает, что данное Ему для сбережения Отцом не погибнет вовек (Ин 10:28-29). Поэтому нам следует понять, что все, кто не сознаёт себя принадлежащим к особенному (peculier) народу Божьему, жалки и несчастны, ибо они пребывают в постоянной тревоге. А те, кто закрывает глаза на названные нами три рода

пользы и хочет разрушить это основание, очень мало думают о собственном благе и о благе всех верующих*. И становится для нас явной Церковь, которая (как очень хорошо сказал св. Бернар) иначе не могла бы ни обнаружиться среди творений, ни быть познана ими, поскольку чудесным образом сокрыта как в лоне предопределния к блаженству, так и под тяжкими угрозами проклятия, бедственно поразившего людейь.

Но прежде чем идти дальше в рассмотрении этого предмета, мне необходимо сделать предварительные замечания, предназначенные для двух категорий людей. Дискуссия о предопределении сама по себе довольно сложна, а людское любопытство сделало её совсем запутанной и даже опасной, ибо человеческий разум не в состоянии ограничить или сдержать себя. Поэтому он блуждает окольными путями и пытается подняться слишком высоко, желая – как будто это возможно – не оставить у Бога ни единой тайны и рассмотреть Его со всей придирчивостью. Поскольку мы видим немало людей, впавших в эту дерзкую самоуверенность, которые в других отношениях вовсе не дурны[1]1
  ^аПо мнению Кальвина, догмат о предопределении включает в себя три обязательные положения: 1. Абсолютная суверенность Бога, по отношению к которой предопределение является логическим следствием. 2. Спасение благодатью и отрицание каких-либо заслуг, приобретаемых добрыми делами; предопределение он считает их необходимым условием. 3. Уверенность в спасении, гарантию которого даёт предопределение. Таким образом, предопределение не является, как часто утверждают, центральным пунктом кальвинизма, но, скорее, заключительным следствием веры в абсолютную суверенность Бога и в благодать Христа; оно представляет собой не отправную точку, а завершение пути. – Прим. франц. изд.
  ^ьБернар Клервоский. Проповедь о Песни Песней, LXXVIII, 4 (MPL, CLXXXIII, 1161а).
  ^сКальвин часто говорит об учении о предопределении как о лабиринте. Например, в «Комментарии к Посланию к римлянам»: «Божье Предопределение истинно есть лабиринт, из которого разум человека никак не может выбраться» (Commentaire sur l'Epistre aux Romains, IX, 14); в «Комментарии к Посланию к эфесянам»: «Где теперь те, кто ужасается учению о Предопределении как о лабиринте без выхода и бежит от него?» (Commentaire sur l'Epistre aux Ephйsiens, I, 4).


[Закрыть], то нам следует объяснить им, как нужно себя вести в данном случае. Во-первых, пусть они вспомнят, что, исследуя предопределение, они вступают в святилище Божьей мудрости. А каждый, кто проникает в него чересчур уверенно и дерзко, никогда не сможет удовлетворить своё любопытство, но окажется в лабиринте0, из которого не найдёт выхода. Неразумно, чтобы вещи, которые Бог пожелал сокрыть и от познания которых удержал нас, разбирались подобным образом; чтобы высота премудрости, которой, согласно желанию Бога следует скорее поклоняться (чтобы и нам исполниться её), нежели понимать её, была подчинена человеческому разумению, желающему проникнуть даже в вечность. Тайны воли Бога, которые Ему угодно было нам сообщить, засвидетельствованы Им в его слове. А Ему было угодно сообщить то, что, как Он полагает, касается нас и нам полезно.

«Мы вступили на путь святой веры, пишет св. Августин, так будем постоянно держаться его. Он приведёт нас в обитель Царства Небесного, где сокрыты все сокровища знания и мудрости. Ибо Господь Иисус отнюдь не укорял апостолов, которых возвёл в столь высокое достоинство, когда говорил им: "Ещё многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить" (Ин 16:12). Мы должны идти вперёд, должны укрепляться, должны веровать, – чтобы наши сердца стали способны к вещам, которых мы пока не можем постичь. Если смерть захватит нас в этом состоянии, то вне этого мира мы узнаем вещи, о которых здесь едва догадываемся»*. То есть, если однажды к нам придёт мысль, что слово Божье – это единственный путь, ведущий нас к познанию того, что нам дозволено знать о Боге, и единственный факел, освещающий то, что нам дозволено в Нём видеть, то одна эта мысль избавит нас от дерзости и безрассудства. Ибо мы будем знать, что, выйдя за пределы Писания, мы ступим на бездорожье, погружённое во тьму, где можно только блуждать, спотыкаться и падать на каждом шагу. Твёрже всего прочего мы должны запомнить: желать иного знания о предопределении, нежели данное в слове Божьем, – это всё равно что желать ходить по неприступным скалам или видеть в темноте; это подобно безумию.

аАвгустин. Толк, на Еванг. от Иоанна, LIII, 7 (MPL, XXXV, 1777).

ьОб «учёном незнании, но учёном Св. Духом» (docta ignorantia, sed docta Spiritu Dei) говорил ещё св. Августин. См.: Августин. Письмо 130 (к Пробу), XV, 28 (MPL, XXXIII, 505)143.

СВ латинских изданиях 1539-1554 гг., а также в предыдущих французских изданиях речь идёт о величии и славе Бога, которые нельзя безнаказанно испытывать и измерять (scrutare). Тот, кто попытается это сделать, будет раздавлен этой славой (opprimatur a gloria). Именно такова мысль Кальвина, хотя стих Притчей, процитированный в издании 1560 г., даёт основания предположить, будто здесь имеется в виду человеческая слава. – Прим. франц. изд.

а3десь Кальвин несомненно имеет в виду Меланхтона, а также членов бернского магистрата, которые пытались уклониться от любых дискуссий о предопределении. Возможно,

И не нужно стыдиться, что чего-то не знаешь об этом предмете: в неведении здесь заключено более учёности, чем в учёном знанииь. Нам полезно удерживать себя от познания, переживание которого опасно и способно помутить рассудок, – а значит, вредоносно. Если же нас возбуждает любопытство, весьма присущее нашему духу, то, чтобы усмирить его, у нас всегда под рукой такая сентенция: «Как не хорошо есть много мёду, так домогаться славы не есть слава (Прит 25:27)с. Для нас лучше с корнем вырвать эту дерзость, если мы видим, что она не ведёт ни к чему, кроме гибели.

С другой стороны, есть люди, которые, желая исправить это зло, пытаются похоронить почти что всякое воспоминание о предопределении. По крайней мере они предостерегают от стремления так или иначе познать его, словно это какая-то опасная вещьс1. Хотя эта воздержанностьпохвальна, равно как похвально желание, чтобы к Божьим тайнам люди приступали с великим почтением, однако если они опускаются слишком низко, то это не приносит пользы человеческому уму: он не позволяет так просто себя укротить. Поэтому, чтобы соблюсти здесь меру, нужно обратиться к слову Божьему, где нам дано правило надёжного уразумения. Ибо Писание – это школа Св. Духа, где не пропущено ничего спасительного и полезного для познания и не преподносится ничего, что не было бы необходимо знатьа.

Итак, нам не следует препятствовать верующим исследовать то, что сказано в Писании о предопределении, чтобы не казалось, будто мы хотим отнять благо, вручённое им Богом, или укорять Св. Духа за то, что Он рассказал о вещах, о которых правильнее было бы умолчать. Позволим же христианину слушать и понимать целиком всё учение, с которым к нему обращается Бог. Но пусть он всегда проявляет сдержанность: когда он видит, что священные Божьи уста закрыты, он должен закрыть перед собой пути исследования. У нас появятся верные ограничения, если, исследуя, мы будем следовать за Богом, так чтобы Он всегда был впереди; и наоборот, когда Он перестанет учить, прекратим и мы желать дальнейшего понимания.

он также намекает на Цвингли, выражавшего пожелание, чтобы об этом предмете проповедовали как можно реже и сдержанней. В то же время Буцер был согласен с Кальвином относительно вреда, который наносит верущим замалчивание проблемы предопределения. – Прим. франц. изд.

аКальвин часто утверждал, в особенности относительно предопределения, что Писание открывает нам всё, что необходимо знать. Буцер разделял его мнение (по крайней мере в том, что касается предопределения). – Прим. франц. изд.

Опасность, пугающая людей, о которых мы только что говорили, не столь велика, чтобы из-за неё не слушать внимательно и усердно всё, что говорит Бог. Примечательно суждение Соломона, что слава Божья – облекать тайной слово[2]2
  В Синодальном переводе – «дело».


[Закрыть] (Прит 25:2). Но, поскольку благочестие и здравый смысл показывают, что это суждение не следует применять вообще ко всему, что-то мы должны выделять, – дабы, прикрываясь сдержанностью и скромностью, не получать удовольствия от грубого невежества и не обольщаться им. Так, Моисей выделяет для нас всё необходимое такими немногими словами: «Сокрытое принадлежит Господу, Богу нашему, но Он объявил нам свой Закон, нам и детям нашим[3]3
  Синодальный перевод: «...а открытое нам и сынам нашим».
  ^а10Лат. – <Юе аопо регвеуегепйае» (ХУ-ХХ). (МРЦ XIV, 1016 р.). ^а11Августин. О даре постоянства, XIV, 34 сл. (МР1_, XIV, 1013 р.)
  ^а12Его же. О бытии в буквальном смысле (Ое вепев! аа" 1Легат), V, 6 (МР!_, XXXIV, 323).


[Закрыть]» (Втор 29:29). Мы видим, что он призывает свой народ прилежно исследовать содержащееся в Законе учение, ибо Богу было угодно объявить его. И одновременно Моисей удерживает тот же народ в строгих рамках учения – по той единственной причине, что не позволено смертным вникать в тайны Бога.

4. Я знаю, что при таком отношении к предопределению богохульники тут же находят повод для осуждения, злословия, клеветы и насмешек. Но если мы будем бояться этого, то нам придётся умолчать о важнейших аспектах веры. Впрочем, нет почти ни одного из них, которого эти люди не извращали бы своим кощунством. Мятежный дух возбуждается не меньше, когда слышит о единой сущности Бога в трёх Лицах или о том, что Бог, создавая человека, предвидел, что произойдёт в дальнейшем. Эти грешники не могут удержаться от насмешек и когда им говорят, что мир был создан не более чем пять тысяч лет назад: они спрашивают, почему Бог при всём своём могуществе так долго почивал. Разве для того, чтобы прекратить подобные кощунства, нам надо перестать говорить о божественности Христа или о Св. Духе? Надо молчать о сотворении мира? Скорее наоборот. Божественная истина в этом отношении столь же могущественна, как и во всём остальном. И не боится злословия нечестивцев. Св. Августин отлично показывает это в книжке, озаглавленной им «О даре постоянства»а. Мы видим, что лжеапостолы, хулившие учение св. Павла, не добились ничего и были постыжены. Очень поверхностна точка зрения некоторых людей, будто весь этот спор был опасен (даже для верующих), будто он противоречил нуждам проповеди, ослаблял веру, смущал и удручал сердца. Св. Августин не скрывает, что его порицали за слишком свободную проповедь о предопределении. Впрочем, ему не составило труда опровергнуть все замечания5.

Что касается нас, то, поскольку появляются многочисленные абсурдные возражения против распространяемого нами учения, то стоит разобрать каждое из них в отдельности и по порядку. Пока же хочу заверить всех в том, что мы не исследуем те предметы, которые Бог пожелал сокрыть, но и не отрицаем те, о которых Он объявил во всеуслышание, дабы Он не осудил нас за чрезмерное любопытство, с одной стороны, и за неблагодарность, с другой. Прекрасно сказал св. Августин, что мы можем уверенно следовать за Писанием, которое снисходит к нашей малости, словно мать к слабости своего ребёнка, когда учит его ходить0.

Что же касается тех людей, которые до такой степени осмотрительны и робки, что хотят, дабы не тревожить свои немощные души, полного отказа от доктрины предопределения, то в какой цвет перекрашивают онисвою гордыню144? Ведь они косвенно обвиняют Бога в неосмотрительности – как будто Он не предвидел опасности, которую эти наглецы думают «мудро» устранить! Поэтому всякий, кто объявляет учение о предопределении нежелательным, открыто злословит и клевещет на Бога: будто Он по недосмотру обнародовал учение, которое только вредит Церкви.

5. Человек, который желает считаться богобоязненным, не осмелится напрямую отрицать предопределение, которым Бог одних предназначил к спасению, а других к вечному осуждению. Однако многие искажают учение о предопределении различными бреднями, особенно люди, стремящиеся подчинить его предведению, или предзнанию (prescience)[4]4
  У Кальвина – «Суверен» (Souverain).


[Закрыть]1. Мы утверждаем, что Бог предвидит все вещи, ибо целиком располагает ими. Но говорить, что Бог избирает или отвергает потому, что предвидит, значит путать всё на свете145. Когда мы говорим о предзнании Бога, то имеем в виду, что все вещи всегда были и навечно останутся в его поле зрения, так что в его знании нет ни будущего, ни прошлого. Все вещи присутствуют перед Ним и присутствуют таким образом, что Он не представляет их Себе посредством различных образов – подобно тому как вещи, о которых мы вспоминаем, появляются перед нашим взором силой воображения. Он действительно видит их и смотрит на них, словно они у Него перед глазами. Мы утверждаем, что это предведение охватывает все сферы мира и все творения.

Предопределением мы называем предвечный замысел Бога, в котором Он определил, как Он желает поступить с каждым человеком146. Бог не создаёт всех людей в одинаковом состоянии, но предназначает одних к вечной жизни, а других к вечному проклятию. В зависимости от цели, для которой создан человек, мы говорим, предназначен ли он к смерти или к жизни.

аС точки зрения Кальвина, устанавливать причинную связь между предведением и предопределением значит ставить волю Бога в зависимость от внешней причины этой воли и, следовательно, отрицать абсолютную незаслуженность избранничества. В этом Кальвин расходится с Буцером, который отождествлял предведение и предопределение. – Прим. франц. изд.

Бог свидетельствует о предопределнии не только каждого отдельного человека, но и всего рода Авраамова. Он привёл его в качестве примера того, что именно Он по своему желанию повелевает, какой должна быть судьба каждого народа. Моисей говорит: «Когда Всевышний[5]5
  У Кальвина – «Суверен» (Souverain).


[Закрыть] давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых» (Втор 32:8). Избранность (йlection) совершенно очевидна: в лице Авраама, как в сухом и мёртвом стволе, избран народ иотделён от других народов, которые отвергнуты. Причина этого не указывается, и только Моисей, дабы лишить народ всякого повода к самодовольству, показывает потомкам Авраама, что всё их достоинство коренится в бескорыстной любви Бога. Как о причине избавления он говорит о том, что Бог возлюбил их отцов и избрал потомство после них (Втор 4:37). Более красноречиво Моисей высказывается в другом месте: «Не потому, что вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь,... но потому, что любит вас Господь» (Втор 7:7-8). Этот довод он повторяет неоднократно, например: «Вот у Господа, Бога твоего, небо и... земля... Но только отцов твоих принял Господь и возлюбил их, и избрал вас, семя их после них» (Втор 10:14-15). Он также велит народу хранить себя в чистоте и святости, ибо он избран как особенный[6]6
  В Синодальном переводе – «собственный [народ Бога]».


[Закрыть] народ [Втор 7:6]. В другом месте Моисей убеждает его в том, что единственная причина, по которой Бог оберегает свой народ, – любовь Бога к нему (Втор 23:5).

Верующие единым духом подтверждают это: «Избрал нам наследие наше, красу Иакова, которого возлюбил» (Пс 46/47:5). К этой незаслуженной любви они относят все красоты, которыми одарил их Бог, – не только потому, что знают, что сами не могли бы приобрести их никакими заслугами, но и потому, что сам святой патриарх Иаков не был столь добродетелен, чтобы добиться для себя и своих потомков их высокого преимущества. С целью ещё сильнее поразить всякую гордыню Моисей часто упрекает евреев за то, что они ничуть не заслужили чести, оказанной им Богом, ибо они народ жестоковыйный и свариливый (Втор 9:6). Пророки неоднократно подчёркивают избранничество, чтобы пристыдить евреев за их нечестие: ведь из-за собственной неблагодарности те уронили своё достоинство.

А теперь пусть те, кто пытается приписать избрание, соделанное Богом, человеческой добродетели или добрым делам, ответят на такой вопрос: когда они видят, что Бог предпочёл один род всему остальному миру, и когда слышат из уст Бога, что не было ничего, что могло бы хоть на мгновение побудить Его любить больше всех прочих вот это маленькое немощное стадо, к тому же злобное и испорченное, – тогда будут ли они роптать на Бога за то, что Ему было угодно дать именно такой пример своей милости? Впрочем, их ропот и возражения не помешают Богу совершать своё дело. Бросая небу обиды, словно камни, они не поразят и не уничтожат его справедливость, но все камни падут на их головы.

Народ Израиля вспоминал о незаслуженном избрании147, когда хотел возблагодарить Бога или с большей надеждой посмотреть в будущее. «Он,говорит пророк, сотворил нас, а не мы сотворили себя[7]7
  В Синодальном переводе отрицательное предложение отсутствует.
  ^аКальвин использует слово «тёгеаи» (в современном французском языке отсутствует), значившее в его эпоху «знак», «символ». В старые времена так называли маленькую оловянную или серебряную пластинку, которую верующие давали новообращённым и которую последние должны были показать, чтобы вступить в общину. – Прим. перев. и франц. изд.


[Закрыть]; мы – Его, Его народ и овцы паствы Его» (Пс 99/100:3). Отрицательное предложение здесь вовсе не лишнее – оно добавлено, чтобы исключить нас. Ведь мы должны не только в доступной нам мере понимать, что Бог – податель всех благ, каковые мы имеем в избытке, но и что Он сам побудил Себя дать их нам, так как не нашёл в нас ничего достойного такой чести. В другом месте пророк убеждает сынов Израилевых, что они должны искать прибежища в Божьей воле, провозглашая, что они – семя Авраамово, рабы Бога и сыны Иакова, Божьи избранные (Пс 104/105:6). Рассказав о непрестанных благодеяниях, которые они получали как плоды своего избрания, пророк заключает, что Бог так щедро дал их потому, что вспомнил о завете [Пс 104/105:42]. С этими словами перекликается песнь всей Церкви: «Они не мечом своим приобрели землю, и не мышца их спасла их, но Твоя десница и Твоя мышца и свет лица Твоего; ибо Ты благоволил к ним» (Пс 43/44:4). Нужно заметить, что упоминание о земле – это видимый знака тайного Божьего избрания, посредством которого они получили усыновление. Призыв, с которым Давид обращается к народу в другом месте, преследует ту же цель: «Блажен народ, у которого Господь есть Бог, – племя, которое Он избрал в наследие Себе» (Пс 32/33:12).

Самуил имеет в виду второе обстоятельство, когда говорит: «Господь же не оставит народа Своего ради великого имени Своего; ибо Господу угодно было избрать вас народом Своим» (1 Цар 12:22). Давид думает так же. Когда он видит, что его вера подвергается угрозе, он берётся за это же оружие, дабы сражаться за неё: «Блажен, кого Ты избрал и приблизил, чтоб он жил во дворах Твоих» (Пс 64/65:5). Поскольку избрание, ранее сокрытое в Боге, было подтверждено как первым, так и вторым избавлением евреев, а также другими благодеяниями, то слово «избрать» не раз употребляется по отношению к этим явным свидетельствам, которые тем не менее суть лишь следствия избрания. Так, у Исайи читаем: «Помилует Господь Иакова и снова возлюбит Израиля» (Ис 14:1). Провидя будущее, он говорит, что урожай, который Бог соберёт от остатка своего народа, как будто лишённого наследства, будет знаком того, что его избрание навсегда останется твёрдым и непреложным, хотя порой кажется, что оно отменено. Провозглашая в другом месте «Я избрал тебя и не отвергну тебя» (Ис 41:9), Бог возвеличивает постоянство своей отеческой любви и всяческих благодеяний, свидетельствующих о ней. Ещё яснее говорит Ангел у Захарии: «Снова изберёт Иерусалим» (Зах 2:12). То есть, сурово наказав народ, Бог словно отверг его, или, точнее, пленение прервало избранность народа; тем не менее оно нерушимо, хотя его внешние признаки проявляются не всегда.

6. Рассмотрим теперь вторую степень избранности, которая не распространилась вширь, дабы ещё большим великолепием сияла особая благодать Бога. Бог отверг некоторых из рода Авраамова; других из этого же рода Он удержал в своей Церкви, чтобы показать, что Он считает их своими. Вначале Измаил был равен своему брату Исааку, ибо духовный союз был запёчатлён на его теле таинством обрезания. Но Измаил был отвергнут, а затем Исав, и наконец бесчисленное множество людей – почти все десять колен Израилевых. Семя возродилось в Исааке. То же призвание длилось в Иакове. Бог дал похожий пример, отвергнув Саула. Всё это также прославлено в псалме, где говорится, что Бог «отверг шатёр Иосифов и колена Ефремова не избрал, а избрал колено Иудино» (Пс 77/78:67-68). В священной истории такая ситуация возникает не раз, дабы через эти перемены мы лучше узнали чудесную тайну милости Божьей.

Я признаю, что Измаил, Исав и подобные им отпали от усыновления из-за собственных пороков и по собственной вине. Им было поставлено условие – верно хранить союз с Богом, которое они вероломно нарушили. В то же время это было особенное Божье благодеяние – предпочесть их всем прочим в мире, как сказано в псалме. Ведь Бог не поступил так с другими народами и даже не возвестил им своих уставов (Пс 147:8-9).

Я не случайно сказал, что здесь следует различать две степени. Поскольку при избрании всего народа никакой закон не принуждал Бога, Он действовал исключительно по собственной щедрости. Так что обязывать Его раздавать всем поровну означает узурпацию Божьей власти, ибо само неравенство доказывает, что его доброта не заслуживается. Поэтому Ма-лахия, желая подчеркнуть неблагодарность Израиля, восклицает, что он не только был избран из всего человеческого рода. Но пребывал в священном доме Авраамовом, то есть был отделён от всех остальных, и однако гнусно презрел Бога, который был таким щедрым Отцом. «Не брат ли Исав Иакову? говорит Господь; и однако же Я возлюбил Иакова, а Исава возненавидел» (Мал 1:2-3). Бог полагает совершенно очевидным, что, как бы то ни было, оба брата произошли от Исаака, и, следовательно, они наследники небесного союза, ветви от святого корня. Дети Иакова, возведённые в такое достоинство, тем более обязаны Богу. И поскольку, отвергнув Исава, первенца, Он сделал их отца, Иакова, единственным наследником, хотя тот был ниже по природной иерархии, пророк осуждает народ за двойную неблагодарность и скорбит, что он не удержался этими двумя узами в повиновении Богу.

7. Хотя мы уже разъяснили, что Бог согласно своему тайному замыслу избирает тех, кого Ему угодно избрать, отвергая остальных, это не заслуживаемое избрание мы истолковали лишь отчасти. Теперь мы перейдём к избранию отдельных людей, которым Бог не только даёт спасение, но и вселяет в них такую уверенность в нём, что они никогда не сомневаются в своём предназначении3. Они происходят от одного семени, о котором упоминает св. Павел [Рим 9:7-8; Гал 3:16 сл.]. Усыновление как залог было дано Аврааму и роду его, но поскольку многие из его потомков были отрезаны как гниющие члены, то для полной и действенной уверенности в избрании нужно подняться к Главе, через которого Небесный Отец соединил с Собою своих избранных, равно как связал их неразрывной связью друг с другом. Усыновлением рода Авраамова была явлена щедрая милость (faveur) Бога, в которой Он отказал другим. Но благодать (grвce), данная членам Тела Христова, превосходит её по чести (dignitй), ибо, соединённые со своим Главой, верующие никогда не бывают отрезаны от спасения.

Св. Павел, весьма проницательно разбирая только что приведённое нами место из пророка Малахии, говорит, что Бог, призывая к Себе тот или иной народ и давая ему обещание вечной жизни, особым образом избирает часть этого народа, так что не все избираются равной благодатью. Слова «Я возлюбил Иакова» относятся ко всему потомству святого патриарха, которое Малахия противопоставляет детям и потомкам Исава. Но это не препятствует тому, что Бог в лице одного человека предложил нам наглядный пример избранности, которая обязательно достигнет конечной цели. Св. Павел с полным основанием замечает, что люди, принадлежащие к Телу Христову, именуются «остатком» [Рим 9:27; 11:5]. Опыт показывает, что из огромного сообщества людей, называемого Церковью, многие отпадают и погибают, так что в нём остаётся лишь малая часть.

13 Mы

Если кто-нибудь спросит, почему общее избрание народа не всегда вполне надёжно и действенно, то ответ ясен: Бог даёт духа возрождения отнюдь не всем тем, с кем вступает в Завет, то есть кому Он даёт своё слово. Поэтому, будучи призваны извне, внутри они не имеют достаточно силы, чтобы неотступно следовать до конца. Это внешнее призвание без тайного действия Св. Духа есть как бы средняя милость (grвce moyenne) между отвержением человеческого рода и избранием верных, которые истинно суть дети Божьи.

К Божьему наследию был призван весь народ Израиля, однако в нём оказалось много чужих. Но Бог их не обманывал, обещая быть их Отцом и Искупителем: это звание связано с незаслуженной ими милостью, а не с беззаконием мятежных отступников. Они не отменили Божьей истины, ибо в сохранении остатка обнаружилось, что призвание Бога непреложно. Он всегда собирал в свою Церковь прежде всего детей Авраама, а не языческие народы, и это свидетельствует о том, что Бог постоянно помнил о союзе-завете. И хотя Он ограничил союз немногими людьми, ибо большинство их из-за своего неверия были неспособны на него, Бог тем самым показал, что союз не расторгнут. Короче говоря, избрание всего рода Авраамова есть как бы видимый образ более великого и совершенного избрания, каковое принадлежит истинно избранным.

Вот почему св. Павел проводит тщательное различие между детьми Ав-раамовыми по плоти и духовными детьми, которые призваны по примеру Исаака. Это не значит, что быть детьми Авраама – суетная и бесполезная вещь (так нельзя говорить, не оскорбляя завета спасения, которого они наследники по обетованию). Это значит, что сила непреложного плана Бога, которым Он по своей воле предопределил судьбу всех, направлена на спасение детей, называющихся духовными. Итак, я прошу и призываю читателей не тревожиться по поводу того или иного мнения, пока они не выслушают необходимые свидетельства Писания, которые я здесь привожу, и не узнают в точности, чего следует держаться.

Следуя очевидным положениям Писания, мы говорим, что Бог в своём предвечном и непреложном плане однажды определил, кого Он желал спасти и кого оставить на гибель. Мы говорим, что относительно избранных этот план основан на его милости вне всякой связи с заслугами людей. Напротив, врата жизни закрыты для тех, кого Бог желает предать проклятию. И мы говорим, что это происходит по его суждению, тайному и непостижимому, однако праведному и справедливому. Далее, мы учим, что призвание избранных является как бы зримым образом (monstre) и свидетельством их избрания. Второй знак избрания – это их оправдание, вследствие которого они войдут в славу, в которой сокрыто совершенное исполнение избранничества. Как Господь отмечает избранных, призывая их и оправдывая, так, напротив, лишая отверженных познания своего слова

и освящения своим Духом, Он указывает, каков будет их конец и какой приговор им уготован.

Я оставляю в стороне бесчисленные фантазии, которым предаются разного рода безумцы, чтобы отвергнуть предопределение. Задержусь лишь на доводах, приводимых учёными людьми и способных породить некоторые сомнения у простецов, а также на доводах, которые при поверхностном с ними знакомстве могут вселить мысль, будто Бог несправедлив, если Он таков, каким мы Его здесь представляем.

Глава XXII

ПОДТВЕРЖДЕНИЕ УЧЕНИЯ О ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИИ СВИДЕТЕЛЬСТВАМИ ПИСАНИЯ

I. Сказанное нами, в особенности о незаслуженном избрании верующих, у многих вызывает возражения. Наши противники полагают, что Бог выбирает из рода человеческого определённых людей по их будущим заслугам, которые предвидит148. То есть Он усыновляет тех, кто, по его предвидению, не будет недостоин его благодати. Что же до тех, о которых Господь знает, что они будут склонны ко злу и нечестию, то их Он оставляет в проклятии. Возражающие нам люди словно покрывают Божье предзна-ние плотной завесой не только для того, чтобы затемнить суть божественного избрания, но и для того, чтобы заставить поверить, что его источник не в Боге.

Эта точка зрения распространена повсеместно, причём не только среди простых людей, но и среди тех, кто претендует на высокую учёность. Во все времена находились вполне почтенные люди, которые разделяли её. Об этом я говорю прямо, дабы никто не рассчитывал, приведя их имена, преуспеть против истины, которая в этом отношении столь надёжна, что её нельзя поколебать, и столь очевидна, что её нельзя затемнить никаким человеческим авторитетом. Есть люди, не сведущие в Писании и потому не заслуживающие доверия, которые, однако, набираются смелости опровергать учение, совершенно им неизвестное. Нет оснований поощрять их гордыню. Они затевают тяжбу с Богом из-за того, что Он, избирая по своей воле одних, оставляет других. Но поскольку это именно так, то

чего они добьются, кликушествуя против Бога? Мы не говорим ничего, что не было бы доказано на опыте[8]8
  ^аАвгустин. О порицании и благодати, XI, 30 (MPL, XLIV, 934 р.); О даре постоянства, XXIV, 67 (MPL, XLV, 1033 р.); О предназначении святых, XV, 30 (MPL, XLIV, 981 р.); Проповеди, 174, Il (MPL, XXXVIII, 941).


[Закрыть]: Бог всегда свободен дарить благодать тем, кому Он желает. Я не спрашиваю этих людей, как и почему Он предпочёл род Авраамов всем остальным народам, хотя очевидно, что это произошло вследствие предпочтения, причину которого невозможно отыскать вне Бога. Но хотя я оставляю их в покое, хорошо бы им ответить, почему они люди, а не быки или ослы. Ведь хотя в Божьей власти было сотворить их собаками, Он сотворил их по образу своему. Допускают ли они, чтобы звери жаловались, обвиняя Бога в том, что Он поступил с ними так жестоко? Нет более основательной причины для того, чтобы пользоваться преимуществами человека, которые эти люди получили без всяких заслуг, нежели имеющаяся у Бога возможность распределять свои благодеяния по собственному усмотрению.

Если они переходят к отдельным людям, неравенство между которыми для них ещё более ненавистно, то им по меньшей мере следует трепетать, видя перед собой пример Иисуса Христа, и с его помощью хоть немного угомониться, чтобы не болтать так дерзко о высокой тайне. Это смертный человек, зачатый от семени Давидова. Пусть эти люди спросят, какими добродетелями заслужил Он, чтобы уже во чреве Девы, Матери своей, стать главою Ангелов, единородным Сыном Божьим, образом славы Отца, светом, праведностью и спасением мира? Об этом мудро рассуждал св. Августин. В лице Главы Церкви нам дан ясный образ не заслуживаемого избрания, чтобы мы не считали странным нечто подобное у её членов. Господь наш Иисус стал Сыном Божьим не в награду за добрую жизнь, но такая честь была дана Ему для того, чтобы Он сделал других обладателями своих даров3. Если кто-либо спросит, отчего эти другие не таковы, как Он, отчего мы отдалены от Него на огромное расстояние, отчего мы испорчены, а Он – сама чистота, то тем самым этот человек обнаружит не только свою глупость, но и своё бесстыдство. Если эти ничтожества будут продолжать отнимать у Бога свободу избирать и отвергать кого Ему угодно, то пусть сначала отнимут у Христа то, что Ему было дано.