Текст книги "Наставление в христианской вере, т.3"

Автор книги: Жан Кальвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 41 страниц)

2. Прежде всего нам следует помнить, что пользование Божьими дарами упорядочено в том смысле, чтобы вести к цели, для которой нас создал и предназначил Бог. Ибо Он вручил нам эти дары для нашего блага, а не во вред нам. Поэтому только тот будет идти верным путём, кто будет иметь в виду именно эту цель. Если мы задумаемся, для какой цели Бог создал пищу, то обнаружим, что Он не только хотел удовлетворить нашу нужду, но и дать нам удовольствие и развлечение. Также и в отношении одежды Он, помимо необходимости, принял во внимание достоинство и приличие. Что касается трав, деревьев и плодов, то кроме пользы, которую они нам приносят, Господь пожелал порадовать наш взор их красотой и доставить удовольствие их ароматом. Если бы это было не так, то пророк, говоря о Божьих благодеяниях, не сказал бы, что вино веселит сердце человека, а от елея блистает лицо его (Пс 103/104:15); и в Писании не говорилось бы то тут то там о щедрости Бога, подарившего все эти блага людям.

аОб этом повествуют Диоген Лаэртский (О жизни и учениях знаменитых философов, VI, 5) и Лактанций (Божественные установления, III, 23; МРЬ, VI, 422). – Прим. франц. изд.

В то же время полезные качества всех природных вещей показывают нам, как, для чего и в какой степени мы должны ими пользоваться. Задумаемся, дал бы наш Господь такую красоту цветам, которая предстаёт нашему взору, если бы не было позволено испытывать удовольствие, разглядывая их? Дал бы Он им столь приятный аромат, если бы не желал, чтобы человек вдыхал его? Расцветил бы Он их такими красками, из которых одна милее другой? Дал бы Он такую красоту золоту, серебру, слоновой кости или мрамору, чтобы представить их более ценными и благородными, чем другие металлы и камни? Наконец, предоставил бы нам Господь множество вещей, которые мы весьма ценим, хотя они для нас бесполезны?8

а«В Псалме 104 [103] сказано, что Бог дал людям не только хлеб и воду, необходимые им для жизни, но добавил и вино, чтобы услаждать их и веселить. Когда мы видим, что Бог изобильно одаривает нас сверх необходимости, – и это прекрасно! – то порадуемся его доброте и поймём, что Он позволил нам пользоваться всем этим с чистой совестью, вознося благодарение и молитву.» (Sermon sur le Deuteronome. – ОС, XXVIII, 36.) «Вино дано не только для укрепления сердца, но и для веселия». (Homilie sur le premier livre de Samuel. – ОС, XXX, 565.) «Я не настолько строг, чтобы осуждать празднества князей и веселье их свадеб». (Lettre au duc de Longueville. – ОС, XVII, 532-533.) В самом деле, Кальвин не был аскетом. – Прим. франц. изд.

ь«Не существует ничего, пользование чем было бы чистым и законным для людей без молитвы и благодати». (Commentaires sur le Pseaume 29 [30], 1.). – Прим. франц. изд.

3. Так что оставим эту бесчеловечную «философию», которая, дозволяя человеку пользоваться Божьими творениями лишь по необходимости, не только без всяких оснований отбирает у нас законные плоды Божьих благодеяний, но и сама по себе возможна лишь при условии, что, полностью отняв у нас человеческие чувства, уподобит человека деревяшке. Однако при этом не следует идти навстречу похотям нашей плоти, которые не знают меры, если не удерживать их в узде. К тому же (как я уже говорил) находятся люди, которые, прикрываясь свободой, уступают им во всём. Плоть следует смирять, руководствуясь прежде всего следующим правилом: все блага, которыми мы обладаем, были сотворены, дабы мы испытывали признательность к их Создателю и прославляли в молитвах его щедростьь. Но откуда возьмётся молитва, если ты, удовлетворяя своё чревоугодие, так нагружаешься вином и яствами, что становишься безумен и уже не способен служить Богу и делать то, к чему призван? Откуда появится признательность Богу, если плоть из-за чрезмерного изобилия полна сладострастных желаний, разум загрязнён её похотями вплоть до полного ослепления, до потери способности различать добро и зло? Как сможем мы возблагодарить Бога за одежды, которые носим, если у нас появилось тщеславие, побуждающее гордиться и презирать других? Или если это щегольство, служащее орудием разврата? Каким образом, спрашиваю я вас, возблагодарим мы Бога, если наш взор прикован к великолепию наших нарядов?

Некоторые люди до такой степени подчинили свои чувства наслаждениям, что похоронили в них разум. Иные настолько услаждают себя золотом, мрамором и картинами, что стали словно камни, превратились в металл и уподобились идолам. Аромат кухни настолько завораживает иных людей, что они становятся совершенно нечувствительны к духовному. То же самое можно сказать о пристрастиях любого иного рода. Отсюда следует, что злоупотребление Божьими дарами определённым образом ограничено и подтверждается правило св. Павла, что попечение о плоти нельзя превращать в похоти (Рим 13:14), каковые, если им потворствовать, изливаются неудержимым потоком70.

4. К этой цели нет более надёжного и короткого пути, чем тот, когда человек приходит к презрению нынешней жизни и к размышлению о не– бесном бессмертии. Здесь существуют два правила. Первое, согласно св. Павлу, состоит в том, чтобы пользующиеся этим миром были как не поль– зующиеся, женатые – как не женатые, покупающие – как ничего не име– ющие (1 Кор 7:29-31). Второе правило предполагает необходимость научить– ся с терпением и спокойным сердцем переносить бедность и умеренно поль– зоваться изобилием. Тот, кто велит пользоваться этим миром, словно не поль– зуясь, не только противодействует излишествам в еде и питье и во всячес– ких удовольствиях, чрезмерному честолюбию, гордости, навязчивому не– довольству жилищем, одеждой или образом жизни, но также исправляет привязанность и озабоченность, отвращающую от мыслей о небесной жиз– ни или мешающую им, лишающую нашу душу истинных украшений.

В древности Катон очень верно заметил: когда чересчур заботятся о внешнем впечатлении, весьма пренебрегают добродетелью8. А старая поговорка гласит, что люди, много заботящиеся об услаждении и украшении своего тела, почти не заботятся о душе. Поэтому, хотя свобода верующих во внешних проявлениях не должна ограничиваться формальными предписаниями, она подчинена сформулированному выше закону: им дозволяется только то, без чего нельзя обойтись. Пусть же верующие остерегаются предаваться излишествам и выставлять напоказ своё изобилие, не говоря уже о том, что они должны соблюдать умеренность. И пусть они тщательно следят за тем, чтобы вещи, предназначенные подавать им помощь, не превращались в помеху.

аПо-латыни игра слов: сиКиэ гладпагл сигагл... гладпагл уНийв юсипагл. – Прим. франц. изд. (6)

5. Ещё одно правило состоит в том, чтобы бедные учились терпеливо пребывать в нужде и не изводили себя несбыточными желаниями. Те, кто способен к подобной умеренности, немало преуспели в школе Господа. И напротив, тот, кто не преуспел в этом, едва ли приобретёт нечто такое, что позволит ему именоваться учеником Христа. Ведь помимо того, что алчность к земным вещам сопровождается многими другими пороками, почти всегда каждый, кто не умеет терпеливо переносить бедность, обнаруживает противоположный порок в изобилии. Здесь я имею в виду, что стыдящийся бедного платья, возгордится в богатом; не довольствующийся скудной пищей и сгорающий от желания иметь лучшую, не сможет соблюдать умеренность, оказавшись за обильным столом; не мирящийся с низким положением или лишениями, но мучающийся от них и озлобляющийся, не избежит гордыни и высокомерия, если добьётся почестей. Поэтому все те, кто желает непритворно служить Богу, должны, по примеру апостола, учиться жить и в скудости, и в изобилии (Флп 4:12), то есть быть долготерпеливыми в скудости и умеренными в изобилии.

В Писании есть и третье правило умеренности при пользовании земными благами, которого мы коснулись, рассуждая о заповеди любить ближнего. Она говорит о том, что всё полученное нами по Божьей щедрости и предназначенное нам на пользу как бы находится у нас на хранении, о котором однажды придётся дать отчёт [Лк 16:2]. В силу этого нам следует распоряжаться Божьими благами таким образом, чтобы всегда держать в памяти это условие: нам нужно будет дать отчёт за всё, что Господь нам поручил. Более того, мы должны помнить, что Тот, кто призовёт нас к отчёту, то есть Бог, увещевая нас быть воздержанными, трезвыми, умеренными и скромными, в то же самое время ненавидит всякую неумеренность, гордыню, суету и тщеславие. И Он не одобрит никакого распоряжения собственностью, если оно не вызвано любовью к ближнему; Он своими устами уже осудил все наслаждения, которые отвращают сердце человека от целомудрия и чистоты и помрачают его разум.

6. Мы должны также, как того требует Бог от каждого человека, на протяжении всей жизни внимательно следить за тем, к чему Он призывает нас в любом нашем поступке71. Ибо Господь знает, насколько человеческое сознание разгорячено беспокойством, с какой лёгкостью оно бросается из стороны в сторону и с какой самонадеянностью и алчностью стремится постигнуть самые разнообразные вещи. Поэтому, дабы своими безрассудством и дерзостью мы не нарушили всего порядка вещей, Бог установил различия между профессиями и образом жизни, предписал каждому его обязанности. А чтобы никто не преступал установленных для него границ, Он назвал каждый образ жизни «призванием» (vocation). Посему каждый на своём месте должен сознавать, что его положение – словно пост, на который он поставлен Богом, что ему не подобает скакать в разные стороны и опрометчиво менять течение своей жизни.

Такое различие крайне необходимо потому, что Бог судит все наши дела соответственно нашему призванию и часто его суждения совсем иные, нежели точка зрения человеческого или философского разума. Не только простой народ, но даже философы полагают, что самое благородное и великолепное свершение – это освобождение своей страны от тирании. И всё же всякий конкретный человек, который совершит насилие над тираном, осуждается гласом Божьим. Не хочу задерживаться на перечислении всех примеров, которые здесь можно привести. Достаточно осознать, что принципом и основанием нашего поведения в разных обстоятельствах является призвание, указанное Богом. И тот, кто не будет им руководствоваться, никогда не найдёт верного пути к исполнению своего долга. Он сможет, конечно, совершить какой-то внешне похвальный поступок, но всё-таки не будет допущен к Божьему престолу, каким бы уважением он ни пользовался в глазах людей.

Далее, если мы не примем наше призвание за непреложное правило, то не сможем вести себя должным образом и не придём к гармонии (correspondance) между различными сторонами нашей жизни. Поэтому человек, который будет направлять свою жизнь к цели своего призвания, очень хорошо устроит её, ибо не будет покушаться на большее, чем то, что несёт с собой его призвание, не даст воли собственной дерзости, отлично зная, что ему не позволено выходить за определённые границы. Человек, которого ценят не слишком высоко, спокойно удовлетворится своим положением из страха выйти за пределы отмеренного ему Богом. Когда каждый будет убеждён, что в любом состоянии его ведёт и направляет Бог, это принесёт большое облегчение во всех заботах, трудах, тяготах и невзгодах.

аВ предыдущих изданиях на этом заканчивалась глава XXI трактата (главы VII—X настоящего издания). Эта глава представляла собой как бы заключение «Наставления в христианской вере». – Прим. франц. изд.

Чиновники станут усерднее трудиться согласно своим обязанностям. Отцы семейств найдут в себе силы исполнять свой долг решительнее. Каждый человек будет терпеливее в своём положении и превозможет все трудности, тревоги, огорчения и печали, которые встретятся на его пути. Это станет возможно тогда, когда все убедятся, что каждый несёт только то бремя, которое возложил на его плечи Бог. Отсюда к нам придёт высшее утешение: нет дела нечистого и презренного, которое не засияло бы перед Богом и не стало бы драгоценным, если, выполняя его, мы служим нашему призванию8.

Глава XI

ОБ ОПРАВДАНИИИ ВЕРОЙ И ПРЕЖДЕ ВСЕГО ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ ЭТОГО СЛОВА И О ЕГО ЗНАЧЕНИИ

I. Как мне кажется, вышеа я достаточно подробно объяснил, почему единственное средство для человека достигнуть спасения – это вера: потому что под Законом все прокляты. Мне представляется также, что я довольно много рассуждал о том, что такое вера, какие Божьи милости сообщаются через неё человеку и какие плоды она в нём производите

Итог этих рассуждений в том, что мы приобретаем через веру Иисуса Христа и обладаем Им; это происходит посредством благости Бога. Становясь причастниками Иисуса Христа (participant a luy), мы получаем двойную благодать. Первая состоит в том, что, примирённые его невинностью с Богом, мы вместо того, чтобы иметь перед собою на небесах судью, готового нас осудить, обретаем многомилостивого Отца. Вторая благодать в том, что мы освящены его Духом, дабы стремиться к святости и чистоте жизни.

О духовном возрождении, в котором выражается вторая милость, я уже сказал всё, что считаю необходимым0. Об оправдании сказано гораздо меньше. Поэтому прежде всего нужно понять, до какой степени вера не может быть праздной, без добрых дел, хотя через неё мы получаем праведность даром благодаря Божьему милосердию. Нужно также понять, каковы добрые дела святых, в чём отчасти и состоит решение вопроса, который нам предстоит рассмотреть. Так что теперь нам нужно подробнее поговорить об оправдании верой и тем самым усвоить главный предмет христианской верыа 72, дабы каждый прилагал как можно больше усердия к его осознанию. Ибо, не зная волю Бога в отношении нас, мы не имеем никакого основания для нашего спасения, равно как не имеем фундамента, чтобы созидать себя в благочестии и страхе Божьем. Впрочем, необходимость уразумения этого предмета станет очевиднее по мере его разъяснения.

аГл. VI—VII кн. и.

ьГл. 11—111 настоящей книги.

Тл. Ill, 6-10 настоящей книги.

''Кальвин спрашивал кардинала Садолето: «Оправдание верой – разве это опасный, болезненный или бесполезный вопрос? Вне ответа на него слава Иисуса Христа угашается, религия отмирает, Церковь разрушается, а надежда на спасение совершенно погибает... Мы считаем этот предмет главным в нашей вере.» (ОС, V, 396-397). – Прим. франц. изд.

Но чтобы не оступиться на первом же шаге (что обязательно бы случилось, если бы мы начали рассуждать, не определив предмета рассуждения), нам нужно прежде всего объяснить, что означают выражения: «быть оправданным перед Богом» и «быть оправданным верой или делами». Оправданным перед Богом именуется тот, кто признаётся праведным перед Божьим судом и угодным Богу за свою праведность. Ибо, поскольку нечестие Богу отвратительно, то грешник не может обрести милость перед его лицом как грешник и пока считается таковым. Поэтому повсюду, где обитает грех, являются гнев и мщение Бога. Следовательно, оправдан тот, кто считается не грешником, а праведником и по этой причине может предстать перед судейским Божьим престолом, при виде которого грешники падают ниц и трепещут.

*В тексте Кальвина – «оправдал» (a iustifiй).

Когда ложно обвинённый человек после рассмотрения дела судьёй оправдывается им и объявляется невиновным, то мы говорим, что он оправдан судом. Подобно этому мы говорим, что человеку, оправданному Богом и отделённому от грешников, сам Бог свидетельствует о его праведности и утверждает её. Таким же образом мы скажем, что человек оправдан перед Богом своими делами, жизнью, если он провёл в такой чистоте и святости, что заслуживает звания праведника перед судейским Божьим престолом, или всеми своими делами сможет удовлетворить Божьему суду. Напротив, оправданным верой именуется тот, кто, не будучи праведен по своим делам, воспринимает праведность от Иисуса Христа по вере. Облачённый в неё, он предстаёт перед лицом Бога не как грешник, но как праведник. Поэтому мы в конечном счёте говорим, что наша праведность есть принятие Богом, что мы приняты Им по его благодати, поскольку Он принимает нас как праведных. Мы говорим, что праведность заключается в прощении грехов, что она вменена (imputйe) нам праведностью Иисуса Христа.

Для подтверждения этого у нас есть множество совершенно ясных свидетельств Писания. Во-первых, невозможно отрицать, что это основное и наиболее распространённое значение данного слова. Но поскольку собирание и сопоставление всех отрывков заняло бы слишком много места и времени, достаточно привлечь внимание читателей лишь к некоторым из них. Я приведу наиболее выразительные фрагменты. Когда св. Лука рассказывает, что народ, услышав Иисуса Христа, воздал славу* Богу, и когда Иисус Христос возглашает, что оправдана премудрость чадами её (Лк 7:29,35), то это не означает, что люди признали праведность Бога, которая всегда присуща Ему в полном совершенстве, сколько бы ни пыта-

лись отнять её у Него, или что они могли оправдать учение о спасении, которое праведно само по себе. Смысл сказанного в том, что люди, о которых здесь идёт речь, воздали Богу и его Слову заслуженную хвалу.

Напротив, когда Иисус Христос упрекает фарисеев за то, что они выказывают себя праведниками (Лк 16:15), то Он имеет в виду не то, что они пытаются заслужить праведность своими делами, а то, что по своему тщеславию стараются иметь репутацию праведников, каковыми не являются. Это вполне понятно знающим еврейский язык, где грешниками и злодеями называются не только те, кто чувствует себя виновным, но и осуждённые. Вирсавия, говоря, что она и её сын Соломон будут грешниками (3 Цар 1:21), имеет в виду не обвинение в преступлении, а жалуется, что она и её сын будут опозорены и объявлены злодеями, если Давид не защитит их*. Из дальнейшего текста явствует, что даже в греческом и латинском языках это слово означает только «считаться праведным» и не предполагает реального качества.

Возвращаясь к основной теме нашего рассуждения, зададимся вопросом, в каком смысле можем мы понимать слова св. Павла о том, что Бог верою оправдывает язычников (Гал 3:8), как не в том, что Он воспринимает их праведными благодаря вере? И когда апостол называет Бога оправдывающим верующего в Иисуса Христа (Рим 3:26), то разве не означает это, что Он освобождает грешников от проклятия, которое положено им за нечестие? В дальнейшем он выражается ещё яснее: «Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их. Кто осуждает? Христос Иисус умер, но и воскрес... Он и ходатайствует за нас» (Рим 8:33-34). Апостол как бы говорит: кто обвинит тех, кого оправдывает Бог? Кто осудит тех, чьё дело взял на Себя Иисус Христос как их защитник? Итак, «оправдать» значит не что иное как простить (absoudre) обвиняемого и словно бы доказать его невиновность. Поскольку Бог оправдывает нас посредством Иисуса Христа, Он делает это не потому, что мы якобы невиновны, но даёт нам даром звание праведников, полагая нас праведными во Христе, хотя сами по себе мы отнюдь не таковы.

*В Синодальном тексте передано именно такое значение: «падёт обвинение».

Это объяснено в проповеди св. Павла в тринадцатой главе Деяний апостолов, где он говорит: «Ради Его [Христа] возвещается вам прощение грехов, и во всём, в чём вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий» (Деян 13:38-39). Мы видим, что слово «оправдание» поставлено здесь после слов «прощение грехов» как их толкование; видим, что оно явным образом означает разрешение, прощение грехов (absolution); видим, что оправдание не предполагает никаких дел, что это чистая милость, дарованная в Иисусе Христе; видим, что она приобретается верой. Мы видим наконец, что удовлетворение за грехи прежде дано Иисусом Христом – и через Него получаем мы это благо. Подобно этому, если сказано, что мытарь ушёл из храма оправданным (Лк 18:14), мы не можем сказать, что он достиг праведности по заслугам за какие-то свои дела; но, получив прощение грехов, он стал считаться праведным перед Богом. Итак, он ни в коем случае не праведен благодаря достойным делам, но праведен благодаря данному даром прощению. И потому очень хорошо сказал св. Амвросий, что исповедание наших грехов и есть наше подлинное оправдание21.

4. Но если, оставив спор о словах, мы непосредственно рассмотрим сам предмет, то не будет никаких трудностей. Ведь когда св. Павел говорит, что Бог принимает нас, он хочет этим сказать, что Бог нас оправдывает: «Он избрал нас,... предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа... в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатствовал нас» (Эф 1:4-6)*. Здесь апостол говорит по сути то же самое, что и в других отрывках, а именно, что Бог оправдывает нас даром. В четвёртой главе Послания к римлянам Павел прямо объявляет нас праведными, ибо Бог считает нас таковыми по своей милости, и сводит наше оправдание к прощению грехов: «Так и Давид называет блаженным человека, которому Бог вменяет праведность независимо от дел: „Блаженны, чьи... грехи покрыты“» (Рим 4:6-7). Несомненно, он здесь говорит не о каком-то частичном оправдании, а об оправдании полном. Он утверждает, что Давид объявил именно о таком оправдании, провозгласив блаженными получивших даром прощение своих грехов [Пс 31/32:1-2]. Отсюда очевидно, что он противопоставляет две вещи – «быть оправданным» и «считаться виновным», причём то и другое относится к человеку, который пал.

аАмвросий. Толкование на псалом 117/118, X, 47 (МР1., XV, 1418).

*В оригинале ошибочно указано – Рим 3:24. По-видимому, это объясняется тем, что во французской версии Библии опущен фрагмент из Рим 3:24, имеющийся в латинской: «получая оправдание даром». – Прим. перев.

Однако нет лучшего фрагмента, чтобы доказать утверждаемое мною, чем тот, в котором св. Павел учит, что всё Евангелие в целом направлено на то, чтобы примирить нас с Богом: Он сам пожелал принять нас в свою милость в Иисусе Христе, не вменяя нам наших грехов (2 Кор 5:18 сл.). Пусть читатели тщательно взвесят эти слова. Тем более, что сразу вслед за ними апостол добавляет, что Христос был чист и не знал греха, но сделался жертвою за грех ради нас, указывая тем самым на средство примирения. Под словом «примирить» он разумеет не что иное, как «оправдать».

В самом деле, слова из другого послания, что мы становимся праведными через послушание Христу (Рим 5:19), оказались бы лишёнными смысла, если бы мы были названы праведными не в Нём, а сами по себе.

5. Однако уже в наше время Осиандера придумал невиданное чудище «сущностной» праведности (justice essentielle)73, посредством которой, хотя и не намереваясь отрицать праведность, полученную даром, он настолько запутал этот вопрос, что бедные души никогда не смогли бы постигнуть в этой тьме смысл Христовой благодати. Поэтому прежде чем идти дальше, нам необходимо опровергнуть эти фантазии.

Во-первых, заметим, что все эти спекуляции происходят из чистого любопытства. Действительно, Осиандер собрал немало свидетельств Писания, чтобы доказать, что Иисус Христос образует единство с нами, а мы с Ним74. Но это признаёт каждый, и подобное утверждение не требует доказательств. Однако он не замечает, какого рода связь образует это единство, и пускается в рассуждения, в которых сам запутывается. Но нам, которые знают, что соединены с Иисусом Христом тайной силою его Духа, будет легко выбраться из этих трудностей.

7 6QO

Человек, о котором я говорю, сочинил нечто близкое к фантазиям ма-нихеев: будто душа происходит от сущности Богаь. Из этого следует другое заблуждение: что Адам был сотворен по образу Божьему вследствие того, что ещё до его падения Иисус Христос был предназначен стать образцом человеческой природы. Но ради краткости я ограничиваюсь рассматриваемой темой. Итак, Осиандер настаивает, что мы едины со Христом. В этом я с ним согласен. Однако я не согласен, что сущность Христа слита с нашей. Далее, я заявляю, что из этого положения выводится столь же ошибочное следствие, согласно которому Христос есть наша праведность, потому что Он – вечный Бог, сама праведность и её источник.

Пусть читатели меня простят, если я вкратце коснусь здесь того, что наметил разобрать в другом месте, как того требует порядок изложения. Хотя Осиандер заявляет, что выражение «сущностная праведность» ему необходимо для опровержения тезиса, будто мы только считаемся праведными благодаря Христу, тем не менее он достаточно ясно высказывается в том смысле, что не удовлетворяется праведностью, которая приобретена для нас послушанием Христа и его крестной жертвой. Он воображает, что мы сущностно (substantiellement) праведны в Боге посредством вливания в нас его сущности (essence). И именно по этой причине он яростно отстаивает положение о том, что не только Иисус Христос, но также Отец и Дух обитают в нас. И это я тоже считаю верным, однако утверждаю, что он извращает это положение. Ибо Осиандеру следовало бы приметить способ обитания: Отец и Дух пребывают во Христе, а поскольку в Нём обитает вся полнота Божества [Кол 2:9], то через Христа мы целиком обладаем Богом. Поэтому то, что он говорит сначала об Отце и о Духе, причём отдельно от Иисуса Христа, не имеет иной цели, кроме как сбить с толку простых людей и удалить их от Иисуса Христа, дабы они более не держались за Него. В довершение всего Осиандер сотворил смешение сущностей, вследствие которого Бог, вливаясь в нас, делает нас частью Себя. Ибо он почитает почти за ничто тот факт, что мы соединены с Иисусом Христом силою его Духа, чтобы, будучи нашем Главой, Он сделал нас своими членами. В противном случае его сущность будет смешана с нашей. Но яснее всего Осиандер обнаруживает свои мысли, заявляя, что праведность, которой мы обладаем, происходит от Отца и от Духа благодаря их божественности. Это означает, что мы не оправданы милостью Посредника и что праведность не предложена нам всецело в его Личности, но что мы являемся причастниками праведности Бога, если Бог сущностно соединён с нами75.

6. Если бы Осиандер утверждал лишь то, что, оправдывая нас, Иисус Христос стал един с нами посредством соединения сущностей и что Он – наш Глава не только как человек, но и потому, что излил на нас сущность своей божественной природы, то он вышел бы из своих затруднений с наименьшими потерями и тогда бы не разгорелись горячие споры. Однако принимаемый им принцип подобен каракатице, которая, выпуская чёрную как смоль кровь, замутняет окружающую воду, чтобы спрятать множество своих хвостов. Поэтому, если мы не желаем терпеть, чтобы у нас с нашего же согласия отнимали праведность, которая одна даёт нам уверенность в нашем спасении и прославлении, то мы должны твёрдо и решительно противостоять подобной иллюзии.

На протяжении всего спора Осиандер применяет два слова – «праведность» и «оправдывать» – к двум вещам. По его мнению, мы оправданы не только для того, чтобы примириться с Богом, когда Он великодушно прощает нам грехи, но и чтобы стать праведными фактически, на самом деле. Таким образом, праведность является уже не милостивым принятием, а святостью и добродетелью, духновенными от Божественной сущности, которая теперь заключена в нас. К тому же он безоговорочно отрицает, что Иисус Христос, освятивший нас, изгладивший наши грехи и утишивший Божий гнев, и есть наша праведность. Он желает, чтобы это звание принадлежало Ему в том смысле, что Он есть вечный Бог и жизнь.

Для доказательства первого утверждения – что Бог оправдывает нас, не только прощая грехи, но также возрождая нас, – Осиандер задаётся вопросом, оставляет ли Бог оправданных такими, каковы они по природе, без какого бы то ни было изменения? Ответить на него нетрудно: поскольку невозможно разделить Иисуса Христа на части, то и эти два действия нераздельны, ибо в Нём мы получаем одновременно и неразрывно оправдание и освящение. Всем, кого Бог принимает в свою благодать, Он даёт Духа усыновления [Рим 8:15], силою которого преображает их по своему образу. Но если свет солнца нельзя отделить от его жара, то можно ли сказать, что земля согревается светом и освещается жаром? Невозможно найти более подходящего сравнения применительно для того, чтобы разрешить этот спор. Своим теплом солнце оживляет землю и даёт ей плодородие, своими лучами оно освещает её – вот взаимная и неразрывная связь. И всё-таки разум не допускает, чтобы свойственное одному было перенесено на другое. Есть нечто абсурдное в том, что Осиандер смешивает два рода благодати. Ибо если Бог воистину обновляет всех, кого Он без их заслуг считает праведными, и склоняет их к доброй и святой жизни, то сей путаник смешивает дар обновления с незаслуженным принятием и из двух делает одно. Тем не менее Писание, ставя эти два рода благодати рядом, чётко разделяет их, дабы мы лучше различали многообразие Божьих милостей. Св. Павел не зря говорит, что Иисус сделался для нас праведностью и освящением (1 Кор 1:30). И всякий раз, стремясь побудить нас к чистой и святой жизни, он приводит как довод спасение, приобретённое для нас, любовь Бога и благость Христа. Он достаточно ясно показывает, что быть оправданным и стать новой тварью – разные вещи.

Когда Осиандер обращается к Писанию, он извращает все те фрагменты, на которые ссылается. Так, цитируя отрывок из св. Павла, где сказано, что вера вменится в праведность не делающим, но верующим в Того, кто оправдывает грешника (Рим 4:5), он толкует его так, что Бог изменяет сердца и жизнь, чтобы сделать верующих праведными. С той же дерзостью он извращает всё содержание четвёртой главы Послания к римлянам. То же самое он без зазрения совести делает с процитированным мною отрывком: «Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их» (Рим 8:33). Он толкует это так, будто бы они стали настоящими праведниками. Но совершенно очевидно, что апостол говорит здесь о разрешении от грехов, благодаря которому мы избегаем Божьего осуждения. Тем самым, как его собственный основной аргумент, так и всё, что он приводит из Писания, свидетельствуют о его неразумии.

Это видно и тогда, когда он говорит, что вера была вменена Аврааму в праведность, потому что, приняв Христа (который есть праведность Божья и сам Бог), он стал вести праведную жизнь. Но праведность, о которой там идёт речь, не распространяется на всю жизнь Авраама. Скорее, Св. Дух желает засвидетельствовать, что, хотя величие добродетелей Авраама не подлежит сомнению и, утверждаясь в них, он заслужил похвалу, всё-таки он угодил Богу только тогда, когда принял милость, данную ему в обетовании. Отсюда следует, что Бог, оправдывая человека, не смотрит ни на какие заслуги. Именно такой вывод проницательно и благоразумно сделал св. Павел из этого отрывка.