Текст книги "Сага о живых и мертвых"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Возражения у Раты имелись. Только высказывать их глупо. Подхватят под мышку и снова будешь висеть, как дохлый кролик.

– Милорд, нам бы передохнуть капельку.

– Ага, а потом на глазах у господ пиратов драпать будем?

– Время еще есть.

– В несомненности, – подтвердила Лот-Та, забравшаяся между зубцов стены. – Там пиратствующие. И наши попятываются.

Рата знала и не глядя. Она еще держала Однорукого и Флотского. Сейчас они отступали перед надвигающейся стеной щитов. Королевских пиратов было под сотню, но кидаться в опрометчивую атаку герои не спешили – хоть и издали, но видели, что случилось у ворот. Да и трупы на пристани на виду. Навело ужаса мертвое войско.

– Дух переведите и идем, – сказал Жо, бережно спуская полуживую ношу. Рата с облегчением сползла под стену, привалилась боком к котлу.

– Лот-Та, забери у Авеля сумку. Мне Половинная Тень нужна.

Сестра стояла столбом. Большие сомнения у Чучела имелись.

Жо с подозрением смотрел на серебряные непроницаемые лица обеих девушек.

– Вы что делать собираетесь?

– Мне нужно заклинание произнести. Оно сил прибавит. Лот-Та, подтверди.

– Так конечно, – в голосе сестрицы промелькнула едва заметная неуверенность.

– Жо, да не позволяй ты им! – взмолился Лелг. – Я даже вспомнить боюсь, как оно все было. Хватит магии. Убираться отсюда нужно.

Рата глянула на разведчика. Лелг тоже сидел под зубцами стены. Штанина набухла кровью. Сквозь загар широкого лица проступила болезненная бледность. Боится парень, и понятно, чего именно. Нужно его убрать отсюда. Лучше бы и Жо убрать, но он точно не пойдет.

– Рататоск, вы что задумали? – требовательно спросил Жо.

– Отстать извольте, милорд! Рататоск ничего малоумного делать не будет, – вдруг решительно заявила Лот-Та и шагнула к Авелю, который пытался снять суму, но все больше запутывался в лямке.

Рата глянула на сестру с благодарностью. Чучело всегда правильно решает. А Жо обиделся. Даже под шлемом заметно. Ой, дурень, он, дурень.

– Милорд, нам нужно от погони уйти. Вот мы ее и отвлечем. Это недолго. Иначе как? Лелг подрезанный, я на ногах едва стою…

– Ты не слишком тяжелая. Донесу как-нибудь.

– Вот и я про это. Решили через Обводной канал уходить, чего медлить? Пока мы с Лот-Той здесь ловушку готовим, лишним нужно двигаться.

– Даже не думай, – Жо сердито поправил шлем. – Вы без меня таких идиотских глупостей натворите.

– Я не про тебя, – пояснила Рата, забирая из рук сестры флакон со снадобьем. – Лелг сейчас не такой прыткий. Пусть они с Авелем потихоньку идут. Заодно разведают, что там дальше по стене. Мы со всей дури драпать будем. Не хватало еще на часовых напороться. А так, от башни к башне, осмотрительно… Разве глупо?

Лелг недовольно заворчал, глянул на Авеля. Спутник-скелет разведчика явно не приводил в восторг.

– Авель доблестно дрался. Мальчик первый раз в рукопашной. Проводи его, а? – попросила Рата. – У него половина костей расщепилась, жалко мертвячка. А вы, милорд, их через башню проводите, осмотритесь и возвращайтесь. Нехорошо, если нам во время заклинания помешают. Там на стене еще арбалетчик валяется…

– Ты меня отсылаешь, что ли? – мрачно осведомился Жо.

– Да зачем? Заклинание неопасное. Возвращайся, посмотришь. Путь только заранее проверьте. И арбалет возьмите. Он нам на стене очень даже пригодится.

– Я сейчас вернусь, – пообещал Жо.

Рата кивнула – она уже извлекла из-за голенища магический кинжальчик.

Мужчины скрылись в башне.

Лот-Та, разравнивая ладонью в перчатке каменную пыль и отбрасывая ореховую скорлупу, прошептала:

– Ты уверенная?

– Мы все равно хотели попробовать. Сейчас самое время, – Рата принялась чертить коротким клинком пентаграмму равновесия. Единственный знак, что точно запомнился из рассказов Трайглетана. Собственно, старый колдун одной этой пентаграммой и пользовался.

– Дитя, а если ошибочно? – с нарастающим ужасом прошептала Лот-Та. – Ты говаривала – «не опасно». Кому не опасно?

– Дурню не опасно. И тебе, ты к нему отойдешь.

– Нет!

– Да. Так правильно. Ты и сама знаешь, – Рата заканчивала рисунок. Сталь клинка тихо скрипела по камню. Следовало торопиться. За стеной слышались крики бойцов Эшенбы. Подбадривали себя и ругались пираты в лучших глорских традициях. Подождите, сейчас еще и не так запоете.

– Отличный арбалет, – Жо, незнакомо крупный и широкоплечий в своем панцире, выскользнул из башни. – Сейчас мы…

Рата поспешно, на глаз плеснула из флакона на пентаграмму горьковато пахнущей «Половинной Тени» и резанула кинжальчиком по запястью. Кровь брызнула даже слишком хорошо. Едва успела подставить лезвие, – по нему капли упали прямо в центр рисунка.

Лот-Та ахнула. Жо отвратительно выругался, рванулся к подружке. Лот-Та едва успела оттолкнуть его…

Рата не могла позволить себе отвлекаться. Мир мгновенно рассыпался бессчетными тысячами ледяных брызг. Вода, оказывается, до сих пор окружавшая некромантку плотной, глушащей чувства завесой, отхлынула. Рататоск прозрела.

Они были повсюду. Беззвучно шептали и кричали, рыдали и причитали. Грозили врагам, звали детей и жен, любовниц и любовников. Они не решались уходить совсем. Даже те, что давным-давно покоились в могилах, в древних захоронениях, в скальных щелях, на берегу тогда еще пустынной бухты, упорно вспоминали живой мир.

Нет!!! Рата вырвала себя из плена тысяч призрачных голосов. Никому уже не поможешь. Жены и мужья большинства из неупокоеных уже давно сами стали шепотом земли и воды. Дети выросли и тоже умерли. Враги истлели по соседству, изменившие возлюбленные стали хрупкими костями и рассыпались в пыль, внуки лежали на морском дне или среди душных болот Желтого берега. Бессмысленно слушать, и бессмысленно думать о прошлом. Нельзя грезить о мести сотни лет.

Отстаньте, я вам говорю! Не мешайте, у вас свой мир. Мне нужны не все…

Жо и Лот-Та присели у неподвижно застывшей девочки. Жо, скинув латные перчатки, поспешно перетягивал платком руку Раты повыше кровоточащего пореза.

– Это безумие! Идем отсюда!

– Не так! Она готовится. Бегать, когда закончит.

…Рататоск собирала рать. Всех, кто может сдвинуть с места уже ненужную никому плоть. Всех, кто сохранил костяк. Жестоко отгоняла ненужные подробности. Прочь детей и жен, прочь птичек в клетках, крошечные ухоженные садики, столы, изрезанные из детского баловства, первые поцелуи под цветущими яблонями, жаркие ночи долгого лета на старой семейной кровати. Сгинь, шелест высоких тополей. Запах свежего пива. Прочь, память. Раз не ушли, раз цепляетесь за прошлую жизнь, будете драться.

Труднее всего было с новыми. Эти еще не верили, что переступили границу. Просто смешно – большинству казалось, что они лишь ранены. Что серая тишина сейчас лопнет. Придут друзья, наскоро замотают тряпками разорванные шеи и распоротые животы. Оттащат к лекарю. О да, он велик, этот волосатый пьяница со своими нечищеными иглами и тупыми пилами. Он отрежет размозженные руки и впихнет обратно в брюхо дырявые кишки. И вернется блаженная боль.

Чудные, они мечтали о боли. Ну, да – это последнее, что они чувствовали в этой жизни. Нет, боли больше не будет. Только тоска. Но не сейчас.

Рата видела стены Цитадели десятками вытекших, иссохших, расклеванных чайками, растеребленных бычками-брюшатиками глаз. Мертвые смотрели и видели смутные враждебные силуэты живых. Как тухлый яичный желток. Тухлые живые пятна с размашистыми движениями, закрывшиеся щитами, ощетинившиеся гизармами и корсеками. Вот и самый прыткий, – он ярче всех и грозно машет массивным «клювом попугая». [19]19
  Одно из названий боевого молота. По разновидностям острия молоты именовали так же птичкой, соколом или вороном.


[Закрыть]

На него, на яркого, Рата и кинула своих надежных Однорукого и Флотского. Внезапная резвость только что неуклюже пятящихся мертвых ошеломила строй – лишь одна из гизарм зацепила грудь Однорукого, его же череп треснул от удара «клюва попугая». Но Яркого живого свалить мертвые успели – Флотский рванул когтями ворот дублета, обшитого бронзовыми бляхами, остатками зубов вцепился в живую, заросшую щетиной плоть пиратского командира.

Мертвых героев тут же сбили гизармами. Рата чувствовала, как сталь распарывает холодную плоть, беспощадно разделяет суставы. Однорукого, и так неловкого из-за восьми торчащих в груди и животе «болтов», тут же четвертовали. Флотский, вырвавший кадык у самого яркого врага, успел еще и вбить в бок одного из пиратов «клюв попугая». Тут и его самого расчленили длинные лезвия гизарм…

Они были храбрыми воинами. И до смерти, и после. Дело свое сделали.

Рата двинула в бой свой второй отряд.

Королевские пираты слишком увлеклись мясницкой работой. Тела Флотского и Однорукого уже превратились в кучу смрадного гуляша, а абордажные топоры и гизармы все вздымались, меся несвежее мясо и осколки костей. Волну атакующих пираты заметили поздно.

Рата пыталась растянуть фронт своих бойцов шире. Но управлять ими в воде было трудно, поэтому Морские и на пристань полезли вразнобой. Неровная цепь свежих обгорелых, и иных, черных и лохматых от гниющего мяса и водорослей, тел. Особенно выделялся пятидневный, чудовищно распухший бледно-голубой утопленник. Но Рата возлагала больше надежд на пятерку свирепых костяков. Драккар «Матушка», был сожжен в гавани двадцать пять лет назад. Герои, облепленные раковинами, с шевелящимися рачками в черепах и испуганно сжавшими створки моллюсками на ребрах. Шкипер «Матушки» до сих пор сжимал в руке сломанный меч. И ненависть все еще бушевала в пустых черепах. Эти хотели драться – Рата в полной мере зачерпнула их восторга. На левый фланг их! Пусть сшибут пиратов в воду.

Медленно, ох, как медленно! Тяжелые от воды, неповоротливые. Выплескивалось море на старые камни Коронной пристани, шлепали мокрые сапоги мертвецов, глухо стучали ступни скелетов. Вперед, герои безмолвного дна!

Королевские пираты, пусть и с заминкой, успели развернуться и выстроить строй. Лишь на левом фланге неукротимый экипаж «Матушки» с ходу врезался в живых. Черные костистые руки вырывали оружие, вцеплялись в одежду пиратов. Шкипер с маху всадил ржавый остаток меча в живот струсившего копейщика, выхватил древко и рванулся дальше.

Рату охватил восторг. Эти помнят! Бейте, бейте всех!

Центр строя, попятившийся было при приближении ужасного утопленника, ударил гизармами. Лопнула натянутая, как барабан, кожа, хлынули из разбухшей плоти водопады воды. Теряющий форму мертвец шел на живых – корсеки и гизармы его не пускали. Рядом плелись под удары стали обгоревшие и вялые трупы. Острия копий и тесаков отпихивали их назад к воде.

Рата подняла свежих. Зашевелились трупы у ворот. Ужасные, изодранные, забрызганные собственной кровью и зловонной жижей из разрубленных, полегших рядом мертвецов. Кто-то из пиратов в строю, оглянувшись, дико завопил. Рата торопила мертвых, они тупо сопротивлялись. Слишком живые, слишком здешние…

Внизу все смешалось. Живые и мертвые толкались в тесноте. Лишь левее, у самой воды, шла настоящая резня. От экипажа древней «Матушки» на ногах остались трое, но оружие живых они сжимали цепко.

Серебряная маска Раты улыбалась. Жо и Лот-Та с ужасом смотрели со стены. Внизу творилось нечто непередаваемое. Жо, хотя и держал взведенный арбалет, но в кого стрелять, не очень понимал.

Внизу страшно вопили. Большинство свежих мертвецов пираты хорошо знали в лицо – ели из одного котла, рядом сидели на веслах, вместе ходили на абордаж. И в тесноте отличить живых от неживых было почти невозможно.

– Уходим! – Жо ухватил Рату за здоровую руку. Девушка начала безвольно валиться на камни.

Лот-Та отобрала у командира арбалет:

– Бери. Мне – вооружение.

– Ты стрелять-то умеешь? – Жо в очередной раз подхватил на руки не сопротивляющуюся Рату.

– Один раз с непринужденностью. Не сложнее «парабеллума». Милорд без опасений – в спину не шпокну.

– Какие же вы обе идиотки, – коротко рассмеялся Жо.

Лот-Та с удовольствием заметила, что Дитя он держит хорошо, – крепко, бережно, и без всякой отстраненности. Нет предубеждения у юного милорда.

Заскочили в башню. Жо с ходу перепрыгнул люк, двинул ногой в дверь, ведущую на другую сторону стены. Тяжелая дверь распахнулась, и Жо чуть не налетел на стоящего мертвеца. Шлем воскресшего арбалетчика был смят, уродливо сдвинувшиеся лицевые кости сложились в страшную ухмылку. Мертвец неуверенно потянулся к шее живого. Жо успел заметить, какие у него грязные ногти…

– Не мешкайся, мертвенный, – сказала из-за плеча Лот-Та, коротко ткнула выставленной ладонью в сторону неожиданного препятствия. Мертвец покорно отшатнулся, сделал шаг, другой, и перевалился со стены. Со двора донесся звук грузного падения.

– Твою мать! – пробормотал Жо.

– Я не вняла? – озадаченно переспросила Лот-Та.

– Не важно. Удирать нужно.

Они перебежали участок стены между башнями. Жо крутил головой, – шлем, конечно, здорово спасал мозги, но озираться в нем было неудобно. Впрочем, внутренний двор оставался пуст. За приземистым зданием (кажется, Арсеналом) возвышались стены Внутренней Цитадели. Королевское обиталище стояло безмолвным. Только сзади, от ворот Коронной пристани, еще доносились жуткие вопли.

Дверь в башню была приоткрыта. Жо на всякий случай выдернул из-за плеча катлес.

– Я первейшая пойду, – заявила Лот-Та. – Вниз? Или дальнейше?

– Дальнейше, – пробурчал Жо. – Но я все-таки первый. Ты, смотри, в подоле и плаще не запутайся. Оно, конечно, шикарно, но не для бега.

– С понятием я. Милорду живой мешок мешает. Я – первая.

– Обойдешься. Белка вообще-то жива? По-моему, она холодная, как ледышка.

– В нормальности. Истомлена. Авель и Лелг где в нахождении?

– Следующую башню пройдем, потом еще одна будет. Называется – Надзорная. Прямо под ней Обводной канал. Спустимся и переплывем – дело будет сделано. Лелг присмотрит, чтобы мы не напоролись. Ты тоже смотри. Будет глупо, если нас какой-нибудь бдительный стрелок свалит.

– Я во внимательности.

Пригибаясь, кинулись к следующей башне. Жо смущала близость высоких башен Внутренней Цитадели. В другой раз рассмотрел бы внимательно – из города королевская твердыня смотрелась недурно. Только здесь десятки бойниц в стенах, и из каждой кто-то наблюдать может. Да и следующая по стене башня, зовется, вроде, Сводом Востока – высокая, зараза. Здесь себя чувствуешь мышью на голом обеденном столе. Да еще легенькая Белка все тяжелее становится. Что с ней такое, черт бы побрал весь этот город?

Влетели в башню. Кованая винтовая лестница шла и вверх и вниз. Жо со своей ношей едва протиснулся к следующей двери на стену.

– Милорду дыхнуть нужно, – настойчиво сказала Лот-Та. – Или он пороняет некромантку.

– Я вас и двоих бы донес, – прохрипел Жо. – За флангами следи, фройляйн кригсмарине.

– Яволь. Я во внимании.

До Надзорной башни дойти не удалось. Когда беглецы были на середине пролета стены, впереди послышались крики, дверь башни распахнулась. На галерею кособоко выбрался Авель, всплеснул хрупкими руками, и развернулся к башне, загораживая проход.

– Назад! – рявкнул Жо, поворачиваясь и прикрывая бесчувственную Рату.

Лот-Та уже бежала обратно к башне Свода Востока. Плащ ее развевался, под ним призрачным светом бился голубой шелк. Даже сейчас Жо не мог не подумать, как чудовищно не вяжутся древние грубые сапоги с нежностью платья и изяществом икр отшельницы-германки.

За спиной королевские бойцы ожесточенно рубили Авеля. Трещали под клинками кости.

– Вон колдуны! Стреляй!

Жо крепко стукнуло между лопаток. Надежный панцирь выдержал, но было чертовски неприятно. Краем глаза Жо увидел бегущих внизу, по проходу между Внешней стеной и Внутренней Цитаделью, людей – те тоже орали.

У дверей башни Лот-Та неожиданно прижалась к стене.

– Ты, что?! Застрелят!

– Прохаживай! – стройное создание с серебряным ликом неожиданно сильно пихнуло парня в спину. Жо со своей ношей влетел в башню. Лот-Та припала на колено, вскинула арбалет. Над ее головой свистнула стрела, – девушка словно и не заметила. Щелкнул ее арбалет – бегущий первым по галерее пират молча полетел вниз, во внутренний двор. По камням пролета зазвенел наконечник выроненной корсеки.

Жо сунул расслабленное тело Раты на ступеньки винтовой лестницы, метнулся наружу, ухватил серебристо-голубую фею за шиворот. Рванул в башню. Вовремя – в стену разом ударили два «болта». Жо захлопнул дверь, задвинул неподатливый ржавый засов. Фея с опозданием гавкнула-выругалась на чуждом Глору языке.

– Ногами шевели! – приказал Жо, подхватывая Белку. Внизу с визгом распахнулась дверь в башню.

– Осторожнее! У колдунов и стрелки есть! – предупреждающе завопили там. Пространство башни Свода Востока наполнилось гулом голосов и стуком оружия.

Жо сунулся в дверь, ведущую на стену. Придется отступать к Коронной гавани. Не может быть, чтобы плотно обложили. Найдется щель.

Одновременно в косяк двери и грудь Жо стукнули два «болта». Один засел в косяке, глубоко расщепив старое дерево. Тот, что попал в панцирь, оставил в коричневой «коже» неглубокую царапину и рикошетом задел руку Раты. Белка жалобно застонала. Жо мигом скрылся в башне. Понятно – по стене не пройти. Лихо они всё под прицел взяли.

– Только на верха, мой милорд, – спокойно сказала Лот-Та, ковыряясь с рычагом арбалета.

– Лезь! – Жо толкнул девушку к узкой винтовой лестнице.

Лот-Та с легкостью взбежала наверх. Жо протиснулся следом, пытаясь не цеплять ногами Белки пыльные кованые перила. Хотя какая разница? Если верхний люк заперт…

Лот-Та с ходу поддела головой и плечами окованный квадрат люка. Истошно завизжали петли. Снизу ответили воплями пираты. Разлетелся в щепки угодивший в перила «болт».

Очутившись наверху, Жо едва успел отпрыгнуть – Лот-Та уже закрывала люк. Вбила каблуком на место засов. Бум! – снизу в люк ударил еще один «болт».

– Ломай! – с ненавистью завопили на лестнице. Посыпались беспорядочные удары. Жо слышал сопение врагов, – на узкой лестнице королевским пиратам было трудно развернуться.

– Милорд! – зашипела Лот-Та, тыча командиру арбалет.

Жо положил Белку на пыльный стол, мигом взвел арбалет. В трофейном мешочке, привязанном к поясу, еще имелось с десяток «болтов».

Жо кивнул присевшей Лот-Те. Девушка уцепилась за запор маленькой решетки, вделанной в пол. Окошко заросло толстым слоем пыли. Пальцы в перчатках соскальзывали – Лот-Та взялась крепче. Решетка размером с ладонь распахнулась – на расстоянии вытянутой руки Жо увидел затылок пирата – коротконогий здоровяк замахивался топором, норовя вышибить люк. Рядом с ним сгрудились еще двое, – лупили в люк древками корсеков. Внизу виднелись еще головы, частью в шлемах, частью в матросских колпаках. Тесновато здесь у них. Не терпится героям Глора.

Жо разрядил арбалет – «болт» навылет пробил лобастую башку здоровяка. Разлетелись ошметки черепа, пират повалился на сотоварищей, те рванулись вниз. В давке кто-то заорал от боли.

Жо успел свалить еще одного, пока толпа скатилась вниз, под защиту перекрытия второго этажа. Принялась многоголосо и неразборчиво сыпать ругательствами и проклятиями.

Лот-Та аккуратно закрыла решетку и, не поднимаясь с корточек, поинтересовалась:

– Сжигать намериваются, так?

– Обсуждается такой вариант, – согласился Жо. – Давай-ка осмотримся.

Помещение было небольшим: низкий купол, подпертый тонкими столбами-колонами, полукруглые окошки на уровне колен прикрыты старым мутным пергаментом. Полки вдоль стен, густо затянутые паутиной, на них склянки и пузырьки, похожие на реторты, несколько пухлых книг. В куполе узкий длинный люк, под ним деревянная тренога с позеленевшими медными креплениями. Два колченогих стула, стол, под ним пыльный кувшин и какие-то объедки.

Жо стащил латную перчатку, взял Белку за исцарапанную кисть. Странно, – рука совершенно ледяная, но пульс, мелкий и частый, отлично прослушивается.

– Утомленность большая, – пояснила Лот-Та, пододвигая стул под узкий люк. – Милорд волноваться не должнствует. Магия – трудоемственное занятие.

– Но она стонала.

– Болезненность в магии сохраняется. Поцарапственность имеется и синяки. Еще рука болеет. Особенно когда бух-трах по стенкам и перилам.

– Я случайно задевал.

– Милорд заботлив до чрезвычайности. Я очень серьезно. От сестрицы тоже спасибо, – Лот-Та вытащила нож и принялась поддевать трухлявую раму люка.

– Если серьезно, то перестань меня милордом величать. Уж сейчас-то можно без подначек обойтись, – Жо пододвинул второй стул, вытащил дагу и тоже занялся рамой люка. Задвижка на ней была пустяковая, но дерево разбухло от дождей. Явно лет сто никто не открывал.

Люк, наконец, поддался. Открылся прямоугольник хмурого неба, пахнуло морской свежестью и дымом. Где-то была свобода.

Пришлось повернуться боком. Жо чувствовал себя в панцире неуклюжим крабом. Конечно, броня легкая и надежная, эксклюзивная, сегодня не раз спасала, да все равно. Лот-Та без особого почтения помогла, подпихнув в зад. Жо протиснулся, подал руку девушке…

Подошвы норовили соскользнуть по слоистым пластинкам камня, что, как везде в старой части города, заменяли черепицу. Жо присел на корточки, Лот-Та выбираться на крышу не стала, уселась в люке. Покрутила серебряным ликом. Собственно, смотреть было не на что. Панорама Глора открывалась шикарная, но сейчас каналы и сады города интересовали беглецов в последнюю очередь. Спуститься незаметно не удастся. Хотя веревки все равно нет, да если бы и была.… Все равно под арбалетный «болт» свалишься или прямо на копье. Если с крыши на стену, окажешься, как на ладони. Если во двор, порвут еще в воздухе. За наружную стену – ох, как недурно было бы, – там до канала шагов десять. Только пираты тоже не идиоты: расстреляют, пока сползать будешь. Даже не расстреляют, а корсеками не торопясь изрежут. Да и как Ратку спустить? Впрочем, веревки все равно нет. Придется как-то попроще умирать.

– До воды необходимость летать, – сказала быстро соображающая Лот-Та. – Потом плавать ускоренно.

– Плавать не обязательно. Все равно раньше очень ускоренно разобьешься. До воды и заяц не допрыгнет.

– Дитя бы попрыгнуло.

– Нет, здесь разбежаться негде. Кровля дряхлая, – или вместе с камнями соскользнешь, или внутрь башни сверзишься.

– Выход?

– Будем пробиваться. Если они штурмовать начнут…

Снизу послышался шум. Лот-Та мгновенно нырнула в башню. Жо протиснулся за ней, постарался спрыгнуть мягче. Все равно с пола поднялся целый столб пыли. Внизу, на винтовой лестнице ругались и хрипели, там звенело оружие.

– Режутся между собой, что ли? – удивился Жо.

Стоящая на коленях у решетки-бойницы Лот-Та снисходительно объяснила:

– Почти так. Подлезли поджигать тихомолку – Рататоск мертвых подняла. Теперь их своих разделывают. Подраненные поимелись.

Рата тихо застонала, повернувшись на бок, поджала ноги. Платье ее стало из черного тускло-серым из-за налипшей пыли. Плащ сбился, открыв ноги в растрескавшихся башмаках.

Жо очень хотелось снять со старой подружки безразличную серебряную маску.

Лот-Та вздохнула и укрыла сестрицу плащом.

– Устаточная усталость. Изнеможительная. Так что, милорд, делать составляемся?

– Драться будем. До последнего. В плен нам, пожалуй, попадать не стоит. А шанс пробиться будет. Хотя и небольшой.

Стройная фея с серебряным ликом посмотрела на командира:

– Милорд без попыщенности может? Понятно, что драться. Каковским методом?

– Могу и без «попыщенности». Но тогда и без «милорда». И маску сними. Хватит уже таинственности. Я вас все равно в лицо знаю, великие ведьмы-некромантки.

Лот-Та с готовностью ослабила ремни, сняла драгоценную личину и не без грациозности вытерла нос тыльной стороной перчатки:

– В долгости – утомительное напряжение. И сопливость. Я – не великая некромантище. Так, малек мальковый. Она – ого! – помятая блондинка улыбнулась, с нежностью глядя на сестру.

Жо стянул шлем, вытер подшлемником потное лицо и кое-как пригладил взлохмаченные волосы. На Лот-Ту было приятно взглянуть. Вот под серебром она казалось какой-то неживой и слишком умной. Сейчас – молоденькая хорошенькая девушка, встрепанная, но с чудными голубыми глазами. Хотя и из серебра эти глаза смотрели просто волшебно. Конечно, глупо милой девушкой любоваться в последние минуты своей жизни, но что-то романтичное в этом бесспорно есть.

 
– Они умирали в башне старинной,
И до конца не узнали судьбы,
Что меж троих улыбалась оскалом свирепым…
 

– хрипло продекламировала Рата, не открывая глаз.

Жо вздрогнул:

– Что она? Бредит?

– Ни в мыслях нет. Вечная сага. Сочинительская, – объяснила Лот-Та и принялась снимать маску с сестрицы. – Усталость на легендость не простирается. Дитя и помрет, привирая красиво.

– Я от жажды помру, – заметила Рата, пытаясь сесть. – Есть водичка?

Лот-Та развела руками:

– Ни капли, ни чашки. Только Слезы Темной Сестры, – девушка похлопала рукой по суме, висящей под плащом.

– Для этой дряни еще рановато, – заметила Рата, раскрывая глаза.

Жо потрясенно заметил, что глаза ее стали чернее, а скулы обострились до прозрачности. Белка слабо улыбнулась:

– Тебя бы постричь не мешало, наш милорд.

– Да почему опять милорд?! – возмутился Жо, машинально приглаживая волосы.

– Сидишь очень важный. Твое время думать. У меня-то все. Бездельничаю.

– Совсем все? – печально спросила Лот-Та.

– Все ушли. Ни единой уцелевшей половинки мертвяка в округе. Только трое призраков в подвалах, но их до темноты звать без толку. Да и бессмысленные они – одна видимость. Сама знаешь.

– А Авель?

– Едва чувствую. У него башка валяется под стеной, а остальное, – одни демоны знают, куда разлетелось.

– Вы о чем говорите? – возмутился Жо.

– О войске нашем, – печально сказала Рата и послюнявила глубокий порез на предплечье. – Все ушли. Теперь Цитадель целиком и полностью живым принадлежит.

– Это уже не Цитадель, а свалка патологоанатомического вторсырья, – пробормотал Жо. – Белка, ты идти можешь? Давайте прорываться, пока король медлит.

– Там короля нет. С ним что-то приключилось. Похоже, вояки считают, что мертвецы и колдуны полностью Цитадель осадили. Кстати, вояки не медлят – пытались верхний этаж поджечь, но мы их потрепали. Теперь всю башню жечь будут. Сейчас доски стаскивают и сено.

– Чувствую работность активную, – Лот-Та ткнула пальцем в мутное оконце. – Хотя видно невразумительнейше.

– Да, памятник архитектуры в скверном состоянии, – пробормотал Жо. – Что мы собираемся делать?

– Пробиваться не имеет смысла, – сказала Рата. – Они только этого и ждут. Арбалетчиков приготовили и близко подходить опасаются.

– Понятно. Ну и что мы здесь можем высидеть? На помощь извне я бы рассчитывать не стал.

– Наши не знают, что мы здесь застряли, – рассеянно пробормотала Рата. – Разве что Лелг…

– Разве он не…?

– Я уверена, что жив. Авель его со стены спихнул.

– Что?! – а что было делать? Когда Лелг в башне сидел и заметил, что по стене пираты идут, он, понятно, решил геройский бой принять. Он парень ловкий, но не на одной же ноге воевать? В общем, я приказала Авелю его спихнуть. В сторону канала, естественно.

– Так он же наверняка шею себе свернул!

– Нет. Я его не чувствовала.

– В смысле?

Девушки посмотрели на Жо с жалостью. Как на голову больного.

– Лелг умертвым не стал, – объяснила Лот-Та. – И Дитю он не отзывался. Не в ту мысль мы думаем. Мы сами по собой. Сами спасаемся.

– Действительно. Давайте рассмотрим варианты, – Жо было не по себе – звуки снизу не внушали оптимизма – там к дверям волокли что-то тяжелое. Пугнуть бы из арбалета, только на верхнем этаже башни бойниц не было. Можно, конечно, спуститься на второй этаж, только перестрелкой вряд ли неизбежный конец заметно отдалишь.

– Жозеф, посмотри на меня, – вдруг тихо попросила Рата. – Я чудовищна, да?

Жо глянул рассеянно. Ничего особенного: повзрослевшая, болезненно бледная, но все равно милая мордаха, вихры дыбом стоят, но это у всех так, – расческу захватить никто не удосужился.

– Ты, Белка, нормально выглядишь. Почиститься не мешало бы. И сладкого поесть, – после кровопотери помогает. Резанула себя ты очень опрометчиво.

Девчонка неожиданно улыбнулась:

– Я сладкого обязательно наемся. Спасибо.

Жо не очень понял, но тут вмешалась Лот-Та:

– Опять не о том мыслите. Я очень понимающая, но нас сейчас запекать возьмутся. Какое у нас предпринимательство?

– В предпринимательстве я хорошо понимаю, – сообщила Рата, продолжая глупо улыбаться. – В этом деле, главное быть реалистами. Если вниз нельзя, значит, нужно вверх.

– Ничего себе – реализм, – возмутился Жо. – Куда наверх? Жариться вместе с крышей? Там и на ногах не устоишь.

– Я сейчас взгляну, – Рата попыталась встать.

Жо со вздохом ее подсадил. Девушка легла на живот, принялась озираться. Ничего, пусть на город и море взглянет. Может, в последний раз.

Жо бережно поддерживал ее за бедра. Ножки у Белки были ладные, стройненькие. Когда она совсем расцветет, то.… Вот только ботинки кажутся жутко поношенными.

Лот-Та сидела на стуле, смотрела со странным выражением. Вдруг ядовито поинтересовалась:

– Дитя, ты дремотой занялась?

– Опускай! – скомандовала Рата и заерзала.

Жо посадил ее на стол.

– Ну? – насмешливо спросила Лот-Та. – Результативность есть?

– В канал нужно, – уверенно сказала Белка. – Нырять никто не разучился? По течению плыть и терпеть, пока вода в попу не хлынет. Со стены не попадут. На той стороне канала забор. Сразу за него прятаться.

– Забор? – Лот-Та фыркнула. – А до водицы как? На Витаминовых крылах?

– Нет, мы потолще баклана будем. Нам веревка нужна. Допустим, плащи раздерем…

– Даже на половину высоты не хватит, – покачал головой Жо. – И получится прямо в руки этим облезлым воякам.

– Ты дослушай. Не вниз, а в воду. Закрепляем веревку за шпиль и раскачиваемся. Дым будет, снизу сразу не заметят.

– Не доподлинно, но умно, – ухватила идею Лот-Та. – Надобно от края веревку отвести. Как балка лебедки.

– Вы, что, качели вздумали строить? – возмутился Жо. – Да вы совсем спятили!

– Не качели. Подобно метательной машины. Как детишковый эвфитон.

Командовала Лот-Та. Возможно, Жо разбирался в механике не хуже, но из подобного мусора сооружать столь ответственные агрегаты ему не приходилось. Командиру доверили выломать пару столбов подпорок. Белка разрезала плащи и свивала ленты в жгуты. Лот-Та, вроде бы шутя помахивая молотком, извлекла из балок несколько металлических древних скоб. Девушки переговаривались краткими междометиями. Жо с трудом понял, что спорят о том, кто полезет крепить веревку.

– Белка, ты зачем нарываешься?! Ты же едва стоишь.

– Не совсем так, Жозеф, – на удивление мягко сказала Рата.

– Я сожалеющая, но Дитя права, – мрачно пробурчала Лот-Та. – Ты, Жозеф, как и я – до земли живо слетимся. Она – Белка.

Жо проглотил ругательство и принялся подготавливать столбы для конструкции.

– Это перископное устройство было? – поинтересовалась Лот-Та, разглядывая старинную треногу.