Текст книги "Сага о живых и мертвых"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

Рата ухмыльнулась:

– Эй, а борода-то где?

– Отклеилась. Еще в трюме, – пробормотал Трайглетан и, словно подбитый тощий тюлень, заполз за обломок скалы.

Рата, заложив руки за спину, прогуливалась вдоль прибоя. Двадцать шагов туда, двадцать обратно. Как в старые добрые времена. Прибой шуршит, высоко в небе чайки кружат. Только вот прислушиваться приходится все время. На «Квадро» можно было спокойно мысли мыслить. Вообще-то, не так все плохо. Выплыла, жива здорова. Царапины на роже мигом заживут. Море не взяло, – значит, не время умирать. Для Морка с полюбовницей так и осталась крысой-дурочкой. Это хорошо. Витамин где-то неподалеку кормится, и это тоже хорошо. И самое хорошее, что жрать овцу-приказчицу будут еще не сегодня. Есть некий резерв времени, как говаривала Леди.

Рата покосилась на камни. Трайглетана не видно и не слышно. Странный он все-таки. Если маг и способен мертвое войско на бой послать, то почему ведет себя, как мелкий лохтач? Прятаться старикан умеет и соображает живо. Бороду фальшивую таскал, надо же. Так представительно выглядел. А без бороды и мантии – не то. Жулик мелкий, с первого взгляда видно. Но прошедшей ночью костяков с морского дна на абордаж кто наслал? Ведь были мертвяки? Или причудилось? Нет, шлем сегодня в руках держала. И как лорд Торм хрипел, когда из него кишки выдирали, тоже трудно забыть. Хотя и то иллюзией могло быть. Нет, выпотрошенную тушу кладоискателя только утром волны за борт смыли. Не иллюзия, значит. Сколько костяных воинов-слуа ночью на палубу лезло? Десятка три-четыре. Вообще-то, великий маг этот Трайглетан. И сейчас этот великий маг в мокрых портках за камнями трясется? Может, он полоумный? Колдовать может, а что с тем колдовством делать, не ведает? Может, ему подсказать, на кого мертвецов напустить? Хм, а если у мертвяков с дисциплиной не очень? Задавят заодно с Морком и рыжей шлюхой и Белку ни в чем не повинную. Они, те мертвяки, тоже странные. Ночью, стоило им лапы к Рате протянуть, порвали бы вмиг. Багром от них разве отмашешься? Может, Трайглетан их отозвал? Пожалел? Или планы на «свежатинку» имеет?

Рата еще раз подозрительно глянула на камни. Нет, он же не знал, что когг пробоину получит. Или знал? Может, ему будущее ведомо? Может, лицедействует и притворяется для развлечения? Сам людей на скалу привел, чтобы жрать не торопясь?

Тьфу, с ума с ними сойдешь.

Заслышав шум на осыпи, Рата поспешно села и пригорюнилась. Потный Морк не без труда спустился на прибрежные камни:

– Что расселась? Безделью радуешься?

– Ой, милорд! Куда же вы пропали? Здесь жуть, как одиноко. Боюсь я.

– Так вставай и вещи хватай. Лорис за тебя просила. Приют дадим, – капитан шагнул на прибрежный камень и принялся умываться.

Рата нехорошо глянула ему в затылок. Приют дадите. Может, еще откормите на черный день? А вот отдать бы тебя, капитан милостивый, мертвякам. Пусть забьют да затопчут без всяких хитростей. Потому что убивать тебя, капитан, придется сегодня же. Нет больше терпения наглость пиратскую видеть.

Морк, словно почувствовал взгляд в спину, резко обернулся. Рата едва успела глупо приоткрыть рот.

– Что смотришь? – капитан нахмурился. – За дело берись, коза драная.

– Так что брать-то с собой, милорд? За раз все не унести.

– Плащи в первую очередь. И жратву. Если не унесешь, два раза сходишь. Небось, не из благородных. И не смей на меня так смотреть.

– Как смотреть? – не удержалась Рата.

– Кыдра сопливая. Убью, – негромко пообещал Морк.

Рата только шире открыла рот.

– Не поняла? – зловеще поинтересовался капитан.

Но Рата не на него смотрела. Морк понял, резко обернулся.

Из воды бухты поднимались мертвяки. Трое. Ближайший, с пустой грудной клеткой, лишенной нескольких ребер, был шагах в десяти.

Морк, выхватывая из ножен ножи, попятился:

– Вещи бери!

Рата побежала к ялику, схватила пару плащей, мешочек с сухарями. Метнулась к тропке. Капитан уже был здесь, отступал, не спуская глаз с приближающихся мертвецов:

– Все вещи забирай!

– Так я не утащу!

Морк скрипнул зубами:

– Лезь вперед, крыса безрукая.

Упрашивать Рату не пришлось, живо полезла по осыпи, нырнула в расщелину. Наверху ее догнал капитан. Вместе смотрели, как подступают мертвецы. Двигались костяки замедленно, словно очищенные морем кости с трудом вспоминали, как нести себя в вертикальном положении. Все три мертвеца себя полностью не сохранили: первому еще повезло – только ребер лишился. У второго отсутствовала правая рука. Последний едва шагал – ступни у него не было, по камням постукивала расщепленная кость. Этот пугал Рату больше всего – на его черепе сохранились остатки толстой зеленоватой кожи, и рожа была совсем нечеловеческой – огромные блестящие глаза, вместо носа большое круглое ржавое рыло.

– Трое, – пробормотал Морк, взвешивая в руках длинные ножи и явно жалея, что оставил на «Скакуне» свой массивный флочен. – Ночью было больше. Да и не заберутся они наверх.

– Ночью прямо на борт лезли, – пролепетала Рата.

– Заткнись! Ночью колдун был жив и науськивал. Сейчас они слабее. Должно быть, проклял нас колдун перед смертью, и по следу вот этих пустил. Под руку мне не лезь, а то…

Однорукий мертвяк оказался вооружен странной металлической палицей. Остальные были безоружны. Подступили к расщелине.

– Ловите! – рявкнул Морк и сапогом толкнул вниз камень.

Тяжелый обломок заставил переднего мертвеца пошатнуться. Вниз обрушился целый водопад мелких камней и пыли, но мертвяков это не остановило. Они неожиданно резво полезли вверх.

Морк выругался и бросил еще один камень. Хрустнули ребра, но первый мертвец уже выбрался из расщелины. Подставил под полосующий удар ножа предплечье. Лезвие скрипнуло по влажной кости, оставив глубокую зарубку. Костяк ударил капитана в лицо, метя в глаза, – должно быть, при жизни был опытным бойцом. Морк успел отпрянуть, двинул противника сапогом в коленное сочленение. Отчетливо треснули кости, но мертвец опять устоял, лишь клацнул редкими зубами.

Морк пятился в некоторой растерянности. Выставил ножи, но, похоже, клинки не слишком пугали лишенных плоти противников.

Рата тоже пятилась. Сейчас лучше бросить вещи и драпать. Только куда? На вершину они наверняка придут. И если изловчишься спуститься где-то в стороне, тоже придут. У них одышки и усталости, небось, нету.

Мертвяки атаковали молча и одновременно. Одного Морк отбросил, зато однорукий ловко двинул капитана по голове своей палицей.

Рата думала, что у пирата башка треснет, но вышло наоборот. Палица разлетелась проржавевшими обломками.

Морк выругался, опасно пошатнулся на краю обрыва. По лбу капитана потекла кровь. Мертвецы подступали. Черепа их были пусты, если не считать мелких моллюсков и прочей дряни, но опыт прошедшей жизни подсказывал костям, что живого противника вполне можно столкнуть вниз.

Рата пятилась, пока не расслышала скрип за спиной. Обернулась и не удержала визга, – еще один мертвяк полз по тропке. Ног у него не было, – разбитые кости таза скребли по камням. С высушенного солнцем черепа свисали остатки белых сухих волос.

– Беги! – заорал Морк, не без труда пробиваясь мимо неповоротливого одноногого мертвяка. – Беги, наверх! Скажи Лорис – пусть по ту сторону попробует спуститься.

На этот раз Рата с воодушевлением бы выполнила приказ капитана, да только проскочить мимо сушеного мертвяка было сложно. С одной стороны скала, с другой обрыв. Летать Рата не умела и сейчас учиться не жаждала.

С силой брошенный мешочек с сухарями стукнул мертвеца по сухому черепу. Мертвяк как скребся, так и скребся вперед. Похоже, хотел в первую очередь до пирата добраться, а девчонку на закуску оставить. Только Рата первой на пути у сушенного стояла.

Кидать было больше нечего. Подходящих камней под ногами не нашлось. У Раты мелькнула мысль накрыть костяк плащом. Обидно от такого огрызка в море на камни падать – ведь даже не мертвяк, – считай, половина.

– Сушь тленная! Иди в могилу! – Рата хлестнула по черепу плащом, отпрыгнула.

Мертвяк вроде приостановился, приподнялся на руках. Рата даже опомниться не успела, как этот остаток некогда живой плоти, резко махнул костистой рукой. Камень просвистел над самой макушкой девочки и угодил в затылок Морку. Капитан охнул, выронив один из ножей, упал на колени. Мертвецы двинулись на него, но пират еще не был повержен. С проклятием ударил одноногого в хребет, – костяк на тропе не удержался, покатился вниз.

– Так вам! – в ярости взвыла Рата, изо всех сил хлеща увесистым плащом обрубок скелета. – На место, твари! Мертвому мертвое! Пошли вон, рыбий корм!

Под плащом хрустнуло, череп с редкими развевающимися волосами покатился под ноги девочки. Рата взвизгнула, перепрыгнула через голову-мяч, заодно и через дырявый торс. Костяные пальцы потянулись было удержать за рубашку, но упали. Без головы мертвяк мигом потерял силу.

Путь был свободен. Рата уже, было, приготовилась стать Быстро-Спасающейся-Белкой, но оглянулась и затопталась на месте. Позади, у расщелины, был только Морк. Стоял на коленях, держался за голову, между пальцев текла кровь.

Рата огляделась. Мертвецов не видно. Только кости лежали под ногами. Этот, видно, уже не опасен. Морк пошатывается, едва держится. Вот он момент – Рата потянулась к ботинку. Кинжальчик короток, да милорду капитану сейчас много и не нужно.

От костного звука Рата вздрогнула. От грудной клетки, валяющейся у ног девочки, начали отваливаться ребра. В тишине кости лопались звонко, музыкально.

Морк с трудом обернулся:

– Что встала? Помоги.

Рата неуверенно перешагнула через кости:

– Милорд, а костяки-то где?

– Я их сбросил, – прохрипел капитан. – Иди сюда, или руку вырву!

Рата помогла ему сесть. Руку капитан не вырвал, зато надрезал подол девчоночьей рубашки и оторвал широкую полосу. Рате пришлось помогать ему голову бинтовать.

– Думал, мозги вышибли, – прокряхтел капитан. – Сходи, тряпку намочи. Кровь сотру.

Рата сходила. Нашла в ялике тряпку, намочила. Заодно осмотрела берег. Разбитых костяков не было. Вообще ничего не было. Даже Трайглетана за камнями не обнаружилось. Должно быть, наколдовал, да по воде за скалу ушел. Полудурок.

– Тварь, ты куда пропала?! – заорал сверху Морк. – Убью, шлюхово семя.

Рата сплюнула в прибой. Мозги ему, понимаешь, выбили. Лучше бы скоту неграмотному руки-ноги переломали. Что ему без мозгов-то?

Пока лезли на вершину, Морк измотал девочку больше, чем драка с мертвяками. Башку капитану здорово встряхнуло. На карнизе едва прошел, шатался да за Рату хватался.

Лорис побледнела, захлопотала. Про мертвяков напавших ей не очень интересно, – все «ах, господин, ах, хозяин». Милорд с подбитыми мозгами разлегся и, между проклятиями, снова командовать взялся.

Рата покорно еще раз сходила к ялику за оставшимися вещами. В бухточке сидел Трайглетан, высасывал из раковин мидий.

– Капитана не опасаетесь? – поинтересовалась Рата.

– Слабоват он сегодня, – сказал колдун и звучно высосал очередную раковину. – Я видел, как вы наверх взбирались. Склон-то отсюда виден. Думал, свалится господин пират.

Рата посмотрела, куда колдун тычет раковиной. Действительно, часть тропы как на ладони. Девочка пожала плечами:

– На Клыке спрятаться трудно. Что вдоль, что поперек. Тесно нам будет.

– На клыке? А правда, похож, – маг задрал голову, оглядел громаду скалы, хмыкнул и протянул девочке раковину. – Угощайся. Свежие.

– Очень любезно с вашей стороны, – Рата пошла, достала из-за камня сухари. – Это вам на ужин.

Один сухарь разломили и съели с мидиями. Ракушки были ничего, крупные.

– Сварить бы. Да не в чем, – заметил Трайглетан.

– У них котелка тоже нет, – сказала Рата, предусмотрительно забрасывая половинки раковины подальше от берега. – В спешке собирались.

– А как насчет ножа? – осведомился маг. – Мне бы очень не помешал.

Рата похлопала себя по поясу:

– Я сама без ничего. Может, попозже ножи раздобудем. Когда их Морк потеряет.

Колдун покосился на девочку, потом на ее коленки:

– Серьезно настроена, а, дева?

– Куда уж серьезнее, – Рата вздохнула и попыталась натянуть на коленки порядком укоротившийся подол рубашки. – Господин Трайглетан, вы мне тайну не откроете: как у вас этак неудачно с мертвецами получается? Они вас не совсем слушают или со снадобьями не ладится?

– Какие уж снадобья? Потонуло все, – маг печально посмотрел на свои бледные мозолистые ноги. – Вот, даже сапоги не спас. Новые были, в Глоре купил.

– А вы откуда сами-то будете? – не очень уверенно спросила Рата. – По морю раньше ходили?

– Приходилось. В молодости Северное побережье не раз прошел. Потом плечо мне сломали. Грести разучился. С тех пор редко на берег с палубы смотрел. А родом я с Краснохолмья.

Рата понимающе кивнула. В Краснохолмье ей бывать не приходилось, но наслышана была. Маленький городишко на берегу к западу от столицы. Раньше и не подозревала, что там некроманты водятся.

– А ты откуда, дева? – маг выскреб ногтем последнюю мидию. – Ты ведь не глорская?

– Так я еще дальше с запада, – Рата неопределенно махнула рукой. – Только я давно в Глоре. Прижилась. Так как начет мертвецов? Мне их сильно опасаться, или меня они добычей не считают?

– Трудно сказать, – Трайглетан задумчиво смотрел на склон. – И слуа, и ба-ка живым людям почти неподвластны. Души у них нет, лишь память в костях осталась. Лучше ту память никому не тревожить. Вот ларвы и прочие призраки понятнее. Если на тебя зла не держат, то и душить не будут. Разве что страхом их раззадоришь. Мертвых, дева, лучше вообще не трогать и обходить десятой дорогой.

– Я к мертвому миру тяги не имею, только обойти мертвецов что-то трудновато. А будешь меня девой именовать, башку пробью. Не так, как милорду-капитану, а совсем. До жижи.

– Я не нарочно дразнил, – неожиданно покладисто сказал Трайглетан. – Привычка просто. Как тебя называть?

Рата усмехнулась:

– Да как все, – Крысишкой. Чистая правда – как вылезла сегодня, дрожащая и мерзкая, так и шныряю. Только хвоста не хватает.

– Сильна ты. Значит, злобу имеешь? Только ночью не пытайся резать. Морк к ночным ножам привычку побольше твоей имеет.

– Угу. А если вместе?

– Не справимся. У него ножи. Да и сильнее он нас втрое. И шлюха за него будет. Такие красотки всегда за сильных цепляются.

– Так не жить нам вместе. Маловат Клык.

– Согласен. Момент ловить нужно, – Трайглетан искоса поглядывал на девочку.

Рата напрягалась, но в чем подвох, уловить не могла. Но есть подвох, есть! Спокойным кажется колдун, но только дотронься – лопнет от напряжения.

– Трайглетан, ты мне прямо скажи, ты почему их мертвяками не убьешь? Или смеешься над ними? И надо мной? Так не смешно.

– Не смешно, – согласился Трайглетан, глядя в потемневшие от злости глаза девочки. – Я шутить уже давно отвык. Мертвые редко смеются, некромантия – наука мрачная. Ты уж поверь, не властен я над Ушедшими. Что-то могу, но ничтожно мало. И не я их сегодня поднимал. Знаю, что не веришь, да только сказать мне больше нечего.

– Ну, ладно, – Рата поднялась. – Мертвяки мертвяками, а мне идти нужно. Морк не хуже какого-нибудь ба-ка может шею свернуть.

– Ба-ка хуже, – серьезно сказал Трайглетан. – Они так пытать умеют, не дай нам боги увидеть. Но Ушедшего поднять и в ба-ка превратить, – то сложнейший ритуал. Лишь опытнейшим некромантам под силу.

– Да шли бы они все со своими ларвами да ба-ками прямо в стурвормью задницу большой колонной и с флагами, – проворчала Рата, вытаскивая из ялика оставшиеся пожитки.

– Ты бы мне хоть один плащ оставила, – поспешно попросил маг.

– Да забирай! – девочка швырнула плащ обратно в лодку и пошла к осыпи.

– Ты на меня зла особо не таи, – сказал в спину некромант. – Не я мертвых тревожу.

Рата не выдержала, обернулась:

– А кто?! Я до того, как тебя, лысую корягу, увидела, только в сказках о бродячих покойниках слышала. А про твоих вонючих ба-ка и вовсе не слыхивала. Что ты мне в глаза врешь?! Что, здесь еще сотня некромантов прячется?

Трайглетан встал. Лысый, тощий, в плохо подвязанных штанах:

– Не всё мы видим. Не всё, что видим, понимаем.

Рата молча полезла наверх. Иди ты к демонам со своими загадками, старый пердун. Сам на скелет похож. Уродина.

Проходя мимо знакомой скалы, Рата поддала башмаком по рассыпанным костям. Сухие, невесомые останки полетели вниз к морю. Вот мертвецы кругом, капитан тупой, шлюха хитрозадая, некромант-враль. А ты знай, шагай туда-сюда. Этому плащ, тому водички. Чтоб вы все сдохли!

***

В сумерках вершину окутал туман. Хоть и ненадолго затянуло, но одежда отсырела. Появились звезды, а вместе с ними и ветер. Спрятаться на площадке было некуда. Рата попросила плащ, но Лорис сделала вид, что не слышит. Морк крепко спал, неровно всхрапывая. Темное пятно на его забинтованном затылке давно подсохло, но было видно, что капитану худо. Лорис лежала с ним под двумя плащами, жалась спиной. Рата пыталась скрутиться на камне, но снизу лез такой холод, что пришлось сесть на корточки и обхватить колени руками. Ветер пел, свистел в ушах. Вроде и не холодный, но от него зуб на зуб не попадал. И снизу поддувало. Рата пыталась натянуть подол рубашки, но где там. И плащ бы не помог. Проклятое место. Рата вжималась спиной в скалу, но ветер дул вроде со всех сторон сразу. Лорис тоже мерзла. Даже встала, перетащила хозяина на плащах ближе к стене. Морк не проснулся, только неразборчиво выругался. Лорис снова залезла к нему, но все дрожала.

Несколько раз Рата задремывала. Даже стукнулась ухом о скалу. Усталости было столько, что в пору сдохнуть. Ветер все выл, тянул за волосы. Ярко блистали звезды. Распогодилось. Пойти бы, другое место подыскать. Но Рата знала, что так замерзла, что и двух шагов по тропе не пройдет. С ненавистью смотрела в темноту, туда, где темнели плащи. Встать и горло им перерезать. Пусть шлюха визжит, Морк все равно не очнется. Только кинжальчик в руке не удержишь. Окоченело все. Правая рука совсем ледяная. Собственно, весь день ладонь мерзла. Разве что, когда в море барахталась, холода не чувствовала. Может, взять в левую руку и капитана в горло ткнуть? Ведь не дожить до утра. Говорят, на Севере люди очень легко замерзают. Прямо в лед смерзаются.

Лорис пошевелилась:

– Эй, иди сюда! Вместе теплее будет.

Два шага Рата прошла, словно еще раз на вершину Клыка забралась. Сунулась под плащ.

– Да ты совсем как камень! – Лорис вроде попыталась вытолкнуть гостью, но девчонка не в силах вымолвить ни слова, яростно заерзала, втискиваясь в относительное тепло.

– Хуже мертвяка! – со слезами в голосе прошептала рыжая, но смирилась. Она сама была холодная, как будто в леднике лежала.

Вместе было все же теплее. Коленки у Раты мерзли, но не сравнить, как на открытом месте сидела. Лорис ровно и тепло дышала в ухо. Рата уже задремывала, когда рыжая прошептала:

– Что нам делать, а? Плох хозяин.

Рата дернула ухом, в смысле – ой, плох, совсем плох.

Лорис помолчала, потом едва слышно прошептала:

– Подождем еще. Может, оправится. Нам сила его нужна.

Рата чуть не застонала. Ведь согрелись уже. Чего проще, – протяни руку, нож нащупай и готово. А можно в два клинка. Надежнее. Ножи простые – лезвие широкое, плоское. Таким и рыбу чистить, и ветки рубить. И до сердца нож шутя достанет. Сколько тянуть можно? И плащей прибавится…

Проснулась от жары. Пригревало солнце, под плащом было как в печке. Ой, хорошо! Лорис за спиной тоже не спала – по дыханию чувствовалось. Рата поворачиваться не хотела. Странно спать с теми, кого рано или поздно убьешь.

– От тебя хорошо пахнет, – едва слышно прошептала Лорис.

Рата мигом напряглась. Голос у рыжей томный, воркующий, словно с мужчиной говорит. Этого еще не хватало!

– Ты рыбу умеешь ловить? – промурлыкала Лорис.

У стены заворочался Морк:

– Эй, девки, утро уже. Что валяетесь?

Прочухался. Рата с досадой отползла подальше.

Капитан не без труда сел, морщась, пощупал перевязанную голову:

– За дело, говорю, беритесь. Вот, струвормье семя, снилось, что замерз, а здесь, как на противне. Нужно другое укрытие искать.

Пить Рате не дали. Кинули сухарь и сказали, чтоб воду сама искала. Да заодно и моллюсков набрала. И топливо заодно пусть отыщет.

Сам Морк явно чувствовал себя лучше. Потащился вниз, к лодке.

Волнение в это утро было слабым. Рата бродила по пояс в воде, разглядывала крутые стены Клыка. Вяло собирала мидий. Раковин хватало, некоторые были с ладонь размером. Рата, особо не усердствуя, набрала с полтора десятка. Почти столько же съела сама. Скользкая мякоть слегка утоляла жажду, но все равно пить хотелось невыносимо. Рата с надеждой поглядывала на небо, – как же, ясно, ни облачка. Не будет сегодня дождя.

На берегу девчонка для вида отыскала несколько выбеленных солнцем и морем сучьев. Собрала в подол рубашки мидий и полезла на вершину. Если Лорис к бочонку не подпустит, придется ее удушить. В горле уже последние слюни кончились. Со склона был виден ялик – покачивался скорлупкой под обрывом. Видно, капитан с воды Клык исследует.

– Много не пей! – Лорис тревожно топталась за спиной.

– Я все равно меньше, чем он, пью, – заметила, отдуваясь, Рата и забила пробку на место.

– Нам и на три дня не хватит, – прошептала Лорис, сплетая свои красивые тонкие пальцы. Голубая краска с ногтей наполовину смылась, но рыжие локоны красавицы были тщательно расчесаны, а губы даже алели помадой.

– Без воды сдохнем, – согласилась Рата и ухватила «подругу» за шелковый рукав. – Ну? Решила?

– Не справимся без него, – голос Лорис вздрагивал, похоже, красотка едва держалась. – Без него нам и лодку на воду не вывести. Как рыбу ловить? И воды где достать? Он, тварь бродячая, даже не говорит, когда сюда корабль зайти может. Сколько ждать-то?

– Не говорит, потому что не знает. Сюда корабли раз в пять лет заглядывают. А может, и за десять лет ни один не зайдет. Нечего здесь кораблям делать.

Лорис прижала кулаки к ушам, не желая ничего слышать.

– Страшно? – сочувственно спросила Рата и присела на корточки. – Меня саму в ужас кидает. Сидеть нам здесь, не пересидеть. Даже представлять не хочется. От солнца, да ветра черными станем, волосы от ветра повылазят. Да еще работать без конца придется. Мыслимое ли дело, такого сильного милорда прокормить? Ладно мы с тобой – нам много не надо. Думаешь, легко раковины собирать? Они, конечно, питательные, да Морку на один прикус. А с водой как? Пойдет дождь, наберем. Но много ли? Он ведь будет пить, сколько хочет. И голову наш милорд повредил. Видела, как его шатает? Может он в себя и придет, только как узнаешь, что в мозгах у хозяина? Что ему стоит руку протянуть да шею мне свернуть? Ну, потом, когда вы вдвоем останетесь…

– Заткнись! – взвизгнула Лорис. – Не смей меня с собой ровнять! Он мной пользуется, и потому…

– Конечно, – печально согласилась Рата. – Ты дивной красоты женщина. Я таких и не видала. Только если не будет дождей дней десять, тогда вряд ли милорда на случку потянет. Про морскую жажду много чего рассказывают. Пытка из пыток. Тут больше ляжек сладких твоя кровь милорду приглянется. В тебе-то ее побольше, чем во мне. А кровь, говорят, жажду очень даже утоляет.

– Заткнись! – рыжая замахнулась кулаком в кольцах. – Ты свою задницу спасти норовишь. Думаешь, я не понимаю?! В тебе-то ему какой прок? Хоть завтра удавит.

– Оно так, конечно, – Рата горестно вздохнула. – Но может, погодит? Я ведь не без пользы служу. Вот, ракушек набрала. Лодку в спокойную погоду на воду спустить смогу. Лесы плету, да и рыбу ловить умею.

– Это он и сам умеет, – убежденно сказала Лорис. – Он по крови моряк.

– Понятное дело. Только он подраненный нынче. Я ему пригожусь.

– Не смей меня подначивать! Я убивать его не буду.

– Да я уже поняла, – рассеянно сказала Рата, глядя на простор моря. – Нравится он тебе. Как на такого знатного кобеля руку поднять?

От пинка успела увернуться. Лорис в бешенстве замахнулась другой ногой:

– Заткнись, мурловка черная! Ненавижу я его! Ненавижу! Босяк грубый, тварь немытая. Как сальной тряпкой пользуется. Я настоящих господ ублажала. За меня в «Померанцевом лотосе» полновесным серебром платили и руки благодарно целовали. А этот кабан бесчувственный. Разве он тонкую любовь понимает?

– Да уймись ты, – пробормотала Рата, обеспокоенная безумным видом рыжей красавицы. – Он же мужчина видный, храбрый. Любая женщина такого хозяином с радостью признает. Я ведь о том говорю, что дикий он. Переломает в страсти ночной косточки, да и позабудет.

– Другого-то здесь нет, – прошептала внезапно обессилившая Лорис. Села на камень, поток рыжих волос закрыл лицо.

– А вот и есть!

Лорис только зыркнула сквозь свой занавес.

– Маг-то не утоп, – торжествующе объяснила Рата.

– Как не утоп?! Он же на корабле запертым остался.

– Я тоже осталась, – снисходительно напомнила девчонка. – Как вы удрали, он на корме возник. Хохочет. Великий маг и шутник милорд Трайглетан. Ему с людьми играть, что нам орешки щелкать. Жуть до чего лицедейный. Меня вот, по чистой прихоти спас, – гордо заключила Рата.

– Врешь! Зачем ему тебя спасать?

– Я ему приятное сделала. Он девочек юных часто в жертву приносил, ну и привык баловаться с молоденькими. Спокойный мужчина, снисходительный. Только мясо у него шибко холодное. Но я хорошо все сделала. Может, еще придет.

– Придет? – с отвисшей челюстью Лорис выглядела не такой красивой. – Он? К тебе? А сейчас он где?

– Кто знает? Он же маг, – с достоинством объяснила Рата. – Я так понимаю – ему день, что нам один вздох. Может сутки в каюте недвижно просидеть, может вмиг здесь очутиться. Наверное, сейчас на «Скакуне» в своей каюте полеживает. В капитанской-то вы все испоганили. Я его хотела там на постель усадить – побрезговал.

Лорис потрясенно молчала.

Рата хотела добавить, что магу мертвяки во всю прислуживают, но вовремя остановилась. И так завралась до смешного. Вот спросит сейчас, как некромант великий соплячку до скалы донес? Что сочинить-то? Подмышку подхватил? Или на дохлую акулу посадил? Тогда уж красивее скелет стурворма приплести. Нет, слишком громоздко получается.

– Он что тебе сказал? – сдавленно спросила Лорис.

– Что ему со мной говорить? Я же так – щелка мелкая. Обмолвился, что места здесь просторные и свободные. Забавно ему, как такие клопы, как мы, на скале возиться будут.

– Врешь! Не мог он меня клопом назвать! И вообще, ты мне все врешь бесстыдно. Кыдра костлявая! – сорвалась на визг Лорис.

Рата только вздохнула печально и отошла. Пусть рыжая умишком пораскинет. Если у нее в башке что-то из мозгов вообще осталось. В байку, наскоро слепленную, почти поверила. Хм, был на Клыке один капитан бешеный, теперь и эта красавица с ума сходит.

Сидела Рата на солнышке, пыталась ободранный подол рубашки в порядок привести. Жаль, иголки с ниткой не имелось. Шила Рата всегда кривовато, но сейчас бы постаралась. Рубашка – единственная одежка, подол вмиг обтреплется.

Пыхтение капитана услышала издали. Поднимался Морк тяжело, наконец, взобрался на площадку. Пошатываясь сел на камень, даже до разостланной парусины не дотащился.

– Ой, милорд! – сказала Рата, присаживаясь на корточки подальше от мужчины. – А я раковин принесла.

Морк мутно глянул на жалкую кучку мидий, прохрипел что-то ругательное и вытянулся на камне. Лорис поднесла ему воды. Капитан выпил, раскашлялся, посмотрел в небо и закрыл глаза.

Рата переглянулась с рыжей.

Морк полежал, потом не открывая глаз, прохрипел:

– Дай-ка еще попить.

Лорис присела рядом, поднесла к запекшимся мужским губам оловянную кружку:

– У нас, хозяин, бочонок уже полупустой.

– Воду я нашел, – сказал Морк, жадно выхлебав кружку. – И укрытие. Радуйтесь, шлюхово семя. Сейчас передохну, пообедаем, да переселяться будем. Здесь торчать дурость одна – не место для стоянки.

По случаю хорошей вести Рата получила на обед два сухаря, мидию-недоростка и целую кружку воды. Жить было можно.

Морк кратко изложил план. До нового убежища можно было добраться только на ялике. Капитан собирался первым делом переправить вещи, потом перевезти Рату с собранным девчонкой «ужином». Последним рейсом переправить свою рыжую ценность.

– Хорошее убежище милорд отыскал? – осмелилась заикнуться Рата.

Пнуть девчонку Морку было лень, только швырнул пустой ракушкой:

– Еще пискни, цыплуха лохматая. Ты где черный плащ потеряла? Я точно помню, – был он в ялике. Оторву руки дырявые.

– Милорд, я же все забрала. Вы сами видели.

– Тварь, – устало буркнул пират. Сунул под голову кулак и засопел.

Гад здоровый. Рата покосилась на него и принялась смотреть на пустынное море. Солнце слепило так, что глазам больно. Даже не верилось, что ночью зуб на зуб не попадал.

Лорис, стараясь двигаться бесшумно, собирала вещи. Скатывала плащи, вдруг замерла. Сняла с ткани седой волос. В ужасе взглянула на девочку. Рата многозначительно кивнула. Лорис смотрела-смотрела на волос, потом пустила его в порыв ветра и закрыла лицо руками.

Рата отвернулась к обрыву и очень постаралась не ухмыляться. Ага, угадала красавица – самый некромантский волосок. В смысле, давно мертвый. С черепа, что геройским ударом плаща был сшиблен. Ну, Лорис, понятно, немного не то подумала. Откуда ей знать, что пышная борода Трайглетана на дно вместе с коггом отправилась?

Хозяин немного отдохнул-подремал. Взялись за дело. Спускались медленнее сонных черепах. Морк на ногах держался неуверенно. Девушки почтительно следовали за господином, волокли вещи. У расщелины Лорис воззрилась на остатки костей. Рата жестами показала, откуда лезли мертвецы, потом ткнула рукой вверх – вот оттуда с кручи маг за схваткой наблюдал, представлением забавлялся. Лорис принялась кусать накрашенные губы.

Рата помогла вытолкнуть за прибой нагруженный ялик.

– Жратвы наберите, – приказал Морк, взмахивая веслами. – Я живо вернусь.

Лодка ушла за камни, и Рата полезла в воду – шарить по скользким бокам камней.

– Ты далеко не уходи! – сказала с берега обеспокоенная Лорис. – Мало ли, что.

– Если ты насчет мага, так чего беспокоиться? Он наверняка нас видит. Тут, кроме нас, да мертвяков, забав мало. Захочет – загубит нас, захочет – внимание окажет. Чего волноваться? Против него не попрешь. Это только наш Морк колдуна тупостью своей веселит.

Лорис топталась у прибоя, а Рата, обрывая шершавых мидий и складывая в подол, потихоньку удалилась за камни. Здесь живо окатило с головой. Девчонка отплевываясь пробралась ближе к скале – теперь от бухты ее прикрывали обломки скалы.

– Трайглетан! Здесь ты? Высунься на мгновенье.

Волны били в груду камней, рассыпались брызгами. Пришлось повысить голос. Наконец, из-за камней высунулась лысая голова. Рата призывно махнула рукой. Колдун, настороженно озираясь, приблизился. Не смотря на возраст, ползал он по камням не хуже краба. И, видно, обжился в этом шумном влажном закутке.