Текст книги "Мир приключений 1981 г."

Автор книги: Юрий Никитин

Соавторы: Ольга Ларионова,Владимир Санин,Джанни Родари,Павел (Песах) Амнуэль,Всеволод Ревич,Владимир Шитик,Феликс Дымов,Александр Щербаков,Валерий Мигицко,Владимир Губарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 51 страниц)

Вообще говоря, этот сюжетный стереотип весьма распространен в сегодняшней фантастике. Если спрессовать его до алгоритма, то он будет выглядеть так. В окрестностях незнакомой планеты терпит аварию земной звездолет. Затем выясняется, что на планете существуют какие-то формы жизни, при ближайшем рассмотрении оказывающейся разумной. Аборигены, как обычно именуются всевозможные мыслящие «папоротники», встречают пришельцев а) враждебно-настороженно или б) приветливо-понимающе. В свою очередь земляне относятся к существам а) агрессивно, б) дружелюбно. По такой схеме создано бесчисленное количество научно-фантастических рассказов. Авторы их наивно и, надо думать, искренне полагают, что самого факта наличия звездолета и упоминания о внеземной жизни достаточно, чтобы произведение а) было признано научно-фантастическим и б) имело право на публикацию.

Соотношение основных фантастических тем в течение года обычно остается постоянным. На втором месте за космическим полетом следует машина времени.

На различного рода временных переносах основаны сюжетные конструкции рассказов, составивших книгу писателя из Кишинева Юрия Грекова. Лучшим рассказом в ней мне представляется первый, давший название и всей книге, – «На кругах времени». Правда, фантастическая посылка в рассказе дот статочно традиционна – путешествие по времени, оканчивающееся катастрофой, которая не позволяет людям будущего выбраться из прошлого. Однако Она была нужна автору не сама по себе, а стала основой для воплощения гуманистической идеи о неразрывной связи людей всех времен и поколений, о незримой эстафете дружбы, которую люди проносят через века.

К сожалению, в другом рассказе – «Дротик Одиссея» – такую обобщающую мысль найти труднее. И поэтому экстравагантные сюжетные ходы вроде нежданно-негаданного появления героя гомеровского эпоса вкупе со своей триремой и морем в современном молдавском городке выглядят простой игрой, не отягощенной идейной нагрузкой. Вообще говоря, выдумать любую фантастическую кутерьму нетрудно, а вот сделать ее идейно оправданной, художественно убедительной много труднее. «Сам по себе вымысел – ничто… – говорил Герберт Уэллс – Интересными эти выдумки становятся тогда, когда их переводят на язык обыденности…»

Кир Булычев продолжил приключения «девочки, с которой ничего не случился» – задорной и решительной особы двенадцати лет, жившей в Москве XXI века, – приключения, начатые в книге «Девочка с Земли» (издательство «Детская литература, 1975 год). Новая повесть называется «Сто лет тому вперед», и в ней знаменитая космопроходчица, посетившая множество миров и даже спасшая от гибели целую планету, оказывается переброшенной на машине времени в шестой класс московской школы наших дней. Представляете себе, какой фурор произвела там девочка из будущего своими необыкновенными знаниями, хотя Алиса и старалась изо всех сил держаться скромницей и не выдавать, кто она и откуда! Но разве девчонка ее возраста и характера смогла бы удержаться и скрыть свое умение говорить на восьми языках и владение высшей математикой?..

Прибытию Алисы к нам в гости предшествовали не самые похвальные, но вполне понятные поступки одного мальчика, тоже шестиклассника, который без разрешения забрался в пустую квартиру, где находилась замаскированная машина времени, и, конечно же, отправился на ней в будущее, едва не натворив там бед, однако он вовремя успел вернуться домой, прихватив – правда, не по своей воле – один ценный аппарат, для поисков которого Алисе и пришлось совершить рискованное путешествие в двадцатый век. А если учесть, что этот же аппарат ищут и два космических пирата, тоже шастающие по векам, то станет ясно, что приключения получились увлекательными и веселыми. Но… Но, наверное, есть какой-то закон, еще не сформулированный литературоведами, суть которого в том, что продолжения, как правило, уступают первым книгам и фильмам. «Двадцать лет спустя» – хорошая книга, а только далеко ей до «Трех мушкетеров». Про «Десять лет спустя» я и не говорю: Вероятно, элемент новизны, неповторимости, первородства ничем нельзя заменить. Так случилось и с продолжением Алисиных приключений. Про Алису они нового не рассказали, в лучшем случае девочка с Земли осталась такой же, какой была нам известна по первой книге. С Алисой и вправду «ничего не случилось»…

Еще один вариант путешественников из будущего, попадающих в наш век, мы находим в рассказе В.Фирсова «Первый шаг к Берлину» («НФ», № 19). Благородно стремление хотя бы на книжных страницах помочь солдатам и партизанам Отечественной войны. И как это нетрудно сделать, если распоряжаться могущественной техникой XXV столетия и знанием, как пойдет война, наперед. Но первый шаг к Берлину советские бойцы сделали все-таки без помощи хронолетов. Не люди из будущего помогли им, а они сами спасли будущее. Наши далекие потомки, прибывшие к нам в научную командировку и угодившие на передовую, вообще оказываются в не очень ловком положении. Вмешиваться – запрещено, не вмешиваться – подло. Герой рассказа хронолетчик Росин недоумевает: «Почему не дать предкам вакцину от рака, синтезаторы пищи, чертежи кварк-реактора?» В самом деле, почему? Ну, с кварк-реактором, может быть, и стоит повременить, как бы его не превратили в новую сверхбомбу, а вот вакцина от рака… Гуманный был бы шаг, уважаемые товарищи потомки! Неужели вы можете колебаться? Миллионы людей, умерших от этой болезни, не умрут преждевременно. А почему, собственно, только от рака? Скончаться от чумы или чахотки ничуть не приятнее. А ведь вы можете сделать так, что на Земле во все времена не будет никаких болезней. И никогда не было. Впрочем, почему речь идет только о болезнях? Надо ли людям столько веков мучиться от угнетения всевозможных господ, от тирании невежественных святош, терпеть голод и неурожаи, рабство, колониализм, фашизм… Ведь во власти потомков избавить человечество и от этого. А война? И войн не будет. Но если не будет многострадальной, выстраданной человечеством истории, то сможет ли возникнуть это самое прекрасное будущее, которое избавит людей от болезней, угнетения, войн? Вот что встает за простым вопросом хронолетчика Росина: «Почему не дать предкам вакцину от рака?».

Тему Великой Отечественной войны затрагивает и Б.Балашявичюс в рассказе «Знакомый солдат» («Фантастика–78»), однако, претензий может возникнуть побольше. Все-таки форму рассказа диктует содержание, и появление такого условного и сильнодействующего литературного приема, как привидение, должно быть оправдано. В рассказе солдат, убитый 22 июня 1941 года, спасает современного мальчика, вырывая у него из рук залежавшуюся с тех времен гранату. Видимо, автор хотел сказать, что те, погибшие, и сейчас продолжают спасать наших детей. Но все-таки призраки как-то больше соотносятся со старинными английскими замками. Не лучше ли там их и оставить?

Но уж вовсю потусторонние силы развернулись в рассказе Дмитрия Де Спиллера «Светящаяся паутина» из того же сборника. Герою, восьмилетнему мальчику, являются умершие женщины, убитые коты перемещаются со свалок в коридоры, и даже возникает существо, то ли по Босху, то ли по Гоголю, одновременно похожее и на ласточку, и на дельфина, и на свинью. Представляете себе! Насколько я информирован в данной специальной области, дети всегда считались безгрешными. За что же ребенку выпало такое? В конце рассказа, правда, сделана попытка «научного» объяснения этой чертовщины, но по-прежнему осталось неясным, во-первых, почему существование нейтронных молекул должно вызывать загробные кошмары, а во-вторых, зачем это понадобилось автору.

Я вовсе не против сказок, волшебства и даже привидений в художественной литературе. Но дело это, прямо скажем, тонкое. Призрак отца Гамлета является, например, датскому принцу весьма своевременно и обоснованно. А вот введение трансцедентальных объектов в нашу повседневность требует осознанных художественных задач. Очень трудно сказать, какая задача стояла перед Д.Де Спиллером, когда он заставлял удавленного в крысином капкане котенка возвращаться неисповедимыми путями в дом, где свершилось злодеяние.

Честно говоря, не очень ясны идейные посылки и повести, выпущенных – Михаилом Клименко под общим названием «Ледяной телескоп» (издательство «Молодая гвардия»). Отправной точкой одноименной повести служит некая камера, запрятанная в прикаспийских песках, где инопланетяне много тысяч лет назад зачем-то оставили свое имущество, всякие технические диковины… Каждый любитель фантастики сразу вспомнит, откуда позаимствован этот ход, но это не столь важно, как ответ на вопрос: зачем он позаимствован? Повесть насыщена сюрреалистическими фантасмагориями, на этот раз в духе картин Сальватора Дали. В ней действуют гигантские автоматы и гигантские копии людей, через известное время превращающихся в глиняные горшки, но способных хватать на лету самолеты; другие копии людей, уже нормальных размеров, почему-то воюют между собой… Какой-то злоумышленник чрезмерно сложным способом пытается вывезти космическое «добро» за границу и привлекает к этому делу ни в чем не повинного студента Максима, от имени которого и ведется повествование. Впрочем, Максим – тоже своего рода необыкновенная личность: он обладает способностью ничему не удивляться. Если бы вам предложили за недалекую поездку на автомобиле самый крошечный бриллиантик, то, наверное, вы бы заподозрили какую-нибудь авантюру. Максиму же предлагают алмаз весом в сорок пять тысяч каратов (вот это фантазия!) – и ничего, он быстро закапывает (!) сокровище в саду и отправляется в путь, как будто ему каждый день попадаются драгоценные камешки величиной в арбуз. Кроме того, он решает испробовать прочность камня кувалдой. Тоже неплохо. Ну, в повести такого немало, но еще раз спросим себя и автора: зачем все это, зачем? Изображается ли здесь борьба честного советского юноши с шайкой преступников? Но честный юноша ведет себя в данной ситуации алогично, и преступники не совсем ясны. К чему, например, им те миллиарды, к которым они так стремятся? Они могли бы получить любые деньги значительно проще, ведь в их распоряжении находился прибор, позволяющий с легкостью изготавливать драгоценные камни в любых количествах и размерах. Зачем же им нужно было подвергать себя смертельному риску, пытаясь вывести подарок пришельцев на самолете с помощью великанов? Преследуются ли при этом какие-нибудь политические или научные цели? Ничего этого понять нельзя, а может быть, и не нужно, ведь не впервые приходится сталкиваться с «фантастикой», которая самозабвенно заполняет страницу за страницей нерасшифрованной «клинописью».

Вторая повесть М.Клименко – «Отчего бывает радуга» – сюжетно запутана меньше, но по идейному смыслу еще более странна. Герой повести нежданно-негаданно получает особый дар: он перестает видеть нормальные цвета вокруг. Зато люди в его глазах начинают светиться особыми оттенками, по которым можно до некоторой степени судить об их душевно-нравственных задатках. Большинство людей изливает спокойное зеленое доброжелательство, особо хорошие светятся золотисто-зеленым пламенем. Но есть в городе несколько человек, отливающие фиолетовым, что герою сразу же показалось подозрительным. Почему так, он сам себе объяснить не может, но уверен, что должен их раскусить. На протяжении довольно большого количества страниц Константин преследует фиолетовых, а те пытаются избавиться от него дозволенными и недозволенными способами. Читатель заинтригован: неужели весь этот сыр-бор разгорелся ради того, чтобы дать возможность герою, подменяя ОБХСС, изловить шайку мошенников? Нет, автор не допускает такой банальности. Фиолетовые оказываются членами религиозной секты, которая приносит в жертву маленьких девочек на своих тайных сборищах. Ни больше ни меньше! Константин поспевает как раз вовремя, чтобы выхватить из рук этих злодеев сестренку своей возлюбленной, которую (сестренку) считали давно утонувшей, а на деле фанатики прятали ее в ожидании своего жуткого торжества. Все это происходит в наши дни и не где-нибудь, а в нормальном советском городе с обыкновенными советскими служащими. В свете этого ошарашивающего конца более углубленно воспринимаешь исходную неприятность, которая случилась с героем. Что это за особый дар, снизошедший на Костю? Может, он и вправду антихрист, за которого его принимали сектанты, иначе за что же ему дано столь избирательное умение? Ведь, надо полагать, в городе должны встречаться разные личности – там могли быть, например, хулиганы, бюрократы, душевнобольные и даже ортодоксальные верующие. Но Константин видел только сектантов. Это наталкивает на мысль, что он и сам чем-то с ними был связан. Может, все это досужие соображения, прошу извинения, но такие уж странные мысли рождает эта странная повесть. Если же никаких целей, кроме примитивно антирелигиозных, автор не преследовал, то, во-первых, их исполнение никак нельзя признать удачным, а во-вторых, к чему вообще нужны эти фантастические фиоритуры? Выследить тайных убийц, если такие варварские секты и вправду существуют у нас, можно было самым обычным способом, без помощи неизвестно откуда взявшихся фиолетовых лучей.

Появились еще несколько разножанровых произведений 1978 года, посвященных необыкновенным приключениям с нашими современниками на нашей Земле.

Детская писательница из Ростова-на-Дону Н.Суханова выпустила в местном издательстве повесть «В пещерах мурозавра». Повесть начинается со слов следователя, пытающегося разгадать классическую детективную ситуацию «закрытой комнаты», из которой никто не выходил. Даже крючок накинут с внутренней стороны, и тем не менее люди из нее исчезли. После довольно затянутого пролога с переездом в новый дом и допросом всех жильцов выясняется главный замысел Н.Сухановой и сразу же вспоминается ее предшественник на фантастическом поприще: это книга Я.Ларри «Приключения Карика и Вали», написанная еще в 30-х годах и не раз переиздававшаяся. Герои Н.Сухановой превращаются в крошечных существ тем же способом и примерно с той же целью, как и герои Я.Ларри, правда, в соответствии с современными требованиями теперь в повести больше речей об охране природы. Только у Ларри средство для уменьшения изобретает все же профессор, а здесь – гениальный мальчик, который не играет ни в футбол, ни в казаков-разбойников, а постоянно что-то открывает и ставит сложные опыты. Фантастическая часть повести, в которой уменьшившиеся герои забираются в муравейник, в общем-то менее интересна, чем бытовая, где есть сочные характеры и забавные жанровые сценки, но от ощущения вторичности повесть это все-таки не избавляет.

Фантастика, как правило, оперативно откликается на встающие перед человечеством задачи. Но беда многих произведений в том, что они идут позади событий, хотя действие их и отнесено на века вперед. Так, сейчас одна из самых животрепещущих дискуссионных тем – экологический кризис, грозящий человечеству. Регулярно стали появляться и фантастические произведения, повествующие о защите окружающей среды. Но сама по себе мысль о том, что планету засорять не следует, сегодня уже недостаточна. С этим, собственно, никто и не спорит. У защитников природы нет публичных оппонентов, тем не менее загрязнение и разрушение природы продолжается, и, пожалуй, в увеличивающихся масштабах. И человечеству еще долго придется запахивать следы его сегодняшней бурной деятельности. В повести А.Шалимова «Мусорщики планеты» (сборник «Созвездие», издательство «Детская литература») и идет речь о работе гигантской организации КОВОС – Комитета по сохранению и восстановлению окружающей среды. (Я лично надеюсь, что в XXI веке не будет таких унылых аббревиатур.) Все в этой повести правильно, жаль только, что правильностью постановки вопроса ее достоинства, пожалуй, исчерпываются.

В довольно профессиональном сборнике И.Дручина «Дороги ведут в Сантарес», вышедшем в Чувашии, лучшим произведением следует, пожалуй, признать заглавную повесть. Это лирическая история о талантливой танцовщице, которая попадает в авиакатастрофу. И хотя ноги ей регенерируют, новые конечности отказываются танцевать. Но, прочтя книгу о безногом летчике, девушка понимает, что преодолеть непреодолимое можно, и добивается успеха.

Ситуация катастрофы глобальной или хотя бы региональной не раз привлекала фантастов. Почему – понятно: в экстремальных условиях до конца обнажаются и явные, и скрытые противоречия, наружу выплескивается все лучшее и все худшее, что есть в людях, словопрения уступают место действиям. Однако действия тоже бывают разные, например: спасать или спасаться? Как многое другое в современной фантастике, изображение чудовищной катастрофы, затронувшей миллионы людей, берет свое начало в уэллсовской «Войне миров». Недавно этот сюжет пережил период возрождения в кинематографе – в известном советскому зрителю фильме «Гибель Японии», в американском «Землетрясении» и т. д. В советской фантастике похожую тему разрабатывал Л.Лагин в романе «Атавия Проксима». Этот роман, как и новую повесть А.Щербакова «Сдвиг» (сборник «Созвездие») отличает одно важное обстоятельство. Никто не виноват в том, что исчезает с лица земли японский архипелаг, или в том, что рушатся небоскребы Сан-Франциско, да и в прибытии марсиан люди тоже не повинны. Но в том, что от Земли оторвался кусок с целым государством (у Лагина) или стал сползать в океан остров (у Щербакова), виноваты сами люди, в первом случае – обезумевшие ядерные маньяки, во втором – неразумные капиталисты, принявшие полвека назад решение закачивать отработанные воды атомной электростанции в основание острова, хотя тогда уже нашелся ученый, предупредивший об опасности этого решения. Но от него отмахнулись, строгих доказательств не было, а экспертиза требовала больших денег и еще большего времени. И вот в один далеко не прекрасный день новоявленная Атлантида тронулась с места. Дальше происходило все то, что и должно происходить в таких случаях, – всенародное бедствие, растерянность правящих кругов, паника, самоотверженность и мужество лучших представителей нации, попытка экстремистских кругов половить рыбку в мутной водице, проявления международной солидарности…

Трудно, конечно, поверить, что бедствие таких масштабов подкрадывается совершенно незаметно. Также очевидно, что быстрое и малоправдоподобное спасение острова придумано только для того, чтобы у произведения был если не счастливый, то оптимистический финал. Но не менее очевидно, что не столько геофизические, сколько социальные сдвиги волнуют автора, и ему удается создать ряд впечатляющих сцен. Современна и закономерна сама идея: к чему может привести безответственное отношение к достижениям научно-технического прогресса. Но картина бедствий, картина страданий целого народа требует эпического пера, автор же часто мельчит, ограничивается частными эпизодами. Как я уже сказал, ситуация эта была известна в фантастике, поэтому успех нового произведения в значительной степени зависит от новизны в характерах действующих лиц. И здесь у автора есть удачи, например энергичная женщина-сержант Памела Дэвисон, но утверждать, что повесть перегружена художественными открытиями, было бы преувеличением.

Немного было в году памфлетов. Это трудный вид фантастики, часто не удающийся, а необходимость его очевидна.

Антифашистский памфлет мы находим в уже упоминавшейся книге Ю.Грекова. Изображение фашистской диктатуры доведено в нем до логического предела. Мучительная смерть подстерегает любого человека, от рядового до высокопоставленного, достаточно малейшего неудовольствия Хозяина. Мне все же думается, что задача литературы не только в прямом описании ужасов фашистских застенков, но прежде всего в разоблачении духовной сущности человеконенавистнической идеологии. С этой точки зрения «Калиф на час» несколько прямолинеен. Автор, видимо, хочет подчеркнуть убожество фашистских главарей, выводя заурядного анонимщика, который волей случая становится главой изображаемого фашистского «рая». Однако этот ход и неизвестно откуда взявшийся очередной пространственно-временной сдвиг выглядят не очень убедительными и даже не очень нужными.

Достаточно сомнителен по своему замыслу и напечатанный в «Фантастике-78» рассказ А.Торосова «Оливье – друг человека». Собака, ставшая разумной и в два счета научившаяся мыслить и писать по-русски не хуже выпускника литинститута, кончает жизнь самоубийством, разочаровавшись в моральных устоях своего хозяина. Фантастика имеет свойство все укрупнять и символизировать. Вот и данная ситуация воспринимается не как квартирная склока частного владельца с принадлежащим ему псом, а как первая встреча Человека с Разумным нечеловеческим существом. И то, что Человек оказался опозоренным на этом рандеву, бросает тень не только на отдельного индивидуума, чего, видимо, хотел автор, но и на всю молодежь, даже на все человечество, чего автор, видимо, вовсе и не хотел. Да, фантастика вещь тонкая и хитрая… С ней бездумные шутки оказываются весьма неуместными. И мне хочется поддержать призыв А.Горловского, назвавшего свою интересную статью в сборнике «НФ» № 19 «Осторожно: фантастика!».