Текст книги "Вадбольский 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

Торговый Центр, у которого я высадил Сюзанну, на другом конце города, но, как уже говорил, городок-то крохотный, быстро пересек через центр, ну совсем не запруженный ни автомобилями, ни праздно гуляющими людьми, да и кто по такой погоде гуляет, и когда уже это злачное для женщин место открылось на другом конце площади, Мата Хари внезапно выдала картинку с большой высоты.

– Вон тот длинный авто напротив входа в Торговый Центр, – сообщила она. – В нём четверо. Передние без винтовок, но с револьверами. Да смотри сам!

Я позумил картинку, чёткость не очень, мелкий снежок мешает, но надо снабдить Мату и остальных светофильтрами. Можно понять, что на заднем сиденье расположились настоящие стрелки. Винтовки с удлинёнными стволами, явно ручная работа, безумно дорогие, карманы оттопыриваются от патронов.

Один при мне зарядил винтовку, я успел рассмотреть глазами Маты Хари эти крупные боеприпасы толщиной с мой большой палец, оголённый кончик светится красным, словно раскалённый на углях прут.

– Не будем умничать, – пробормотал я. – Иногда прямая линия, как говорил Гомер, ас-сырат аль-мустакым, что значит прямой путь – лучший путь.

– Поняла, – сказала она безучастно. – Только наблюдаю?

– Да, – подтвердил я. – Меня всё ещё коробит, когда искусственный интеллект вредит человеку.

– Но там ведь плохие люди?

– А вы очень-то разбираетесь? Бей двуногих, это кто говорил?.. Неужели я первый? Тогда забудь.

Я демонстративно остановил автомобиль возле небольшого магазина готовой одежды рядом с входом в Торговый Центр, неспешно вошёл вовнутрь, плотно прикрыв за собой дверь, чтобы не выстуживать помещение.

Покупателей не видно, только единственный продавец лениво беседует то ли со слугой, то ли с пришедшим навестить его родственником.

Я быстро прошёл между рядами с одеждой, выскользнул в подсобное помещение, всё старался проделывать так быстро, чтобы не успели ни остановить, ни спросить что мне тут нужно.

А нужно пустяк, я выскользнул на другую сторону улицы, быстро обогнул здание. Если я правильно рассчитал…

– Всё правильно, – раздался голос Мата Хари. – Автомобиль оставили напротив парадного вон той пятиэтажки, а сами сейчас поднимаются на крышу.

– Спасибо, – сказал я с удовлетворением. Как же просто просчитываются простейшие действия этих простых и очень даже простых людей. Никакой фантазии, всё по старым инструкциям. – Мониторь, я постараюсь быстро.

Я быстро, любуясь своей ловкостью и неутомимостью, почти бегом, но бесшумно поднялся по пожарной лестнице, оказавшись за спинами снайперов.

Один уже залёг за удлинённой снайперской винтовкой, глядя в оптический прицел, достаточно совершенный, а я, блин, собирался его изобрести в ближайшие пару лет, зато резко повернулся второй, пистолет уже в его руках и нацелен мне в грудь.

Я не успел выстрелить, как нечто толкнуло его в спину с такой силой, что он покачнулся, но выстрелил, хотя пуля ушла мимо.

Мой глок дёрнулся дважды, первая пуля пробила навылет плечо наблюдателя, а вторая ударила в затылок снайперу.

– Хорошая скорость, – сказала незримая Мата Хари, – но если бы не я…

– Мой доспех бы выдержал, – ответил я. – Ну, почти уверен.

Я ногой выбил револьвер из руки раненого как раз в момент, когда тот перехватил его в левую руку.

– Сволочь, – прохрипел он. – За такого могли бы дать и больше…

– А сколько дали? – поинтересовался я. – Хотя ладно, молчи. Обидно, вечно меня недооценивают. Да и неприлично о деньгах, мы же аристократы?

Он пробормотал, кривясь от боли:

– Я дворянин, из потомственных…

– Но деньги взял у криминального авторитета? – поинтересовался я. – Аристократы так не поступают.

– Ты сам из воров, – сказал он тупо.

– И ты поверил? – спросил я. – Знаешь, я чувствую, когда мне брешут. Скажи имя заказчика.

– Ни за что, – ответил он сквозь зубы, – Моя честь…

– У наёмников нет чести, – ответил я. – Все эти рассказы про ваши кодексы, правила чести – липа для молодых дураков. Я молодой, да, но не дурак. Ладно, буду резать медленно и терпеливо, оба получим удовольствие…

– Ты так не сделаешь!

– Почему? Просто воображу, что работаю на бойне мясником, и мне поручили снять с овцы шкуру… Хотя ты больше похож на свинью.

Выстрелил ему в другое плечо, рука повисла, сопротивление сорвано, я сорвал с него вязаную шапочку и засунул ему в рот. Он вытаращил глаза, то ли у него насморк, то ли в ужасе, что такой молодой и красивый, но уже маньяк. Я мило улыбнулся, взрезал руку у локтя, там сходятся пучки нервных окончаний, а потом, не мудрствуя лукаво, придержал его растопыренную ладонь на камне крыши и начал рукоятью глока расплющивать ногти, в кончиках пальцев тоже уйма чувствительных нервов, подтвердит всякий, кто хоть раз попадал молотком по пальцу.

Он пробовал молча орать, лицо стало таким красным, что вот-вот взорвется, затем в его глазах я прочел, что всё, сдаётся, готов выдать всех и вся.

Я выдёрнул из его пасти шапочку, он прошептал едва слышно:

– Барон… Белюстин… Заказ от него…

– Спасибо, – ответил я.

Надо было прирезать, как свинью, но я поднялся, отступил на шаг и выстрелил ему в лоб из его же револьвера. В конце концов, он не вор, а бывший военный.

У обоих револьверы, взял с собой, винтовку покрутил в руках, настоящее чудо техники, чувствуется работа на ювелирном уровне, всё отточено и вылизано до блеска, не так тщательно бриллианты вставляют в золотые кольца стоимостью в миллион, как здесь прицелована каждая деталь.

Я осмотрел и ощупал оптический прицел, даёт восьмикратное увеличение картинка чёткая, как обидно, опередили…

Голос Мата Хари был полон яда:

– На двести пятьдесят лет опередили, обидно, да?.. Оптический прицел изобрел Липперсгей в тыща шестьсот восьмом, а вот Андрей Нартов сто двадцать лет назад создал, как он назвал '«Инструмент математический с перспективною зрительною трубкою, с прочими к тому принадлежностями и ватерпасом для скорого навождения из батареи или с грунта земли по показанному месту в цель горизонтально и по олевации». Вот это он и есть.

– Какая ты зануда, – сказал я с отвращением, – а я ещё собирался жениться!

– Я сама за тебя не пойду, – гордо ответила она. – Хотя вообще-то подумаю. А где отмечать будем?

Я молча спустился тем же путём по пожарной лестнице. Народ на меня косится, очень уж странный парень со странной винтовкой, я поспешно добрался до автомобиля, упрятал винтовку и торопливо переставил авто в другое место, пока не появилась полиция с неприятными вопросами.

Сюзанну выловил не сразу, но пожалел, что не взяли Антуана, у неё оказалось столько картонок с покупками, что к автомобилю несли двое слуг из магазина.

У женщины после таких походов сразу повышается настроение, на обратном пути весело щебетала, совсем не та снежная принцесса, чей облик так пугал при первых посещениях Щелей, пересказывала новейшие слухи, светские сплетни, кто с кем, кому отказано, кто идёт вверх, чей Род начинает терять позиции…

Я делал вид, что слушаю, в голову пришла идея, что можно в мои винтовки внедрить механизм самоподрыва, чтобы не попадала в чужие руки, враги будут стараться заполучить, но с сожалением отверг красивую идею оторванного от реальной жизни гуманитария.

Механизм самоподрыва будет в пять раз дороже винтовки, к тому же секрет продержится недолго, уже скоро в целом ряде стран умельцы-оружейники, перебирая различные варианты, наткнутся на более-менее удачные, так что везде будут делать винтовки убойнее, а пули смертоноснее.

Просто продолжу спешно делать их в своей мастерской, постепенно превращая его в цех, а потом в завод. А на заводе Мак-Гилля вот-вот выйдет первая ещё не массовая партия, но уже серийная, которую распродадим охотничьим хозяйствам, богатым Родам, что возжелают усилить своих гвардейцев, а там и армия проснётся, придут уполномоченные по массовым закупкам.

На выезде из города за нами увязались два автомобиля. Задумка нехитрая: убраться из города с его полицией и жандармами, да и вообще подальше от глазастого народу, а там на просёлочной догнать…

– Лучше бы передумали, – пробормотал я. – Я не овечка, как вам пообещали, очень даже не овечка…

Сюзанна обеспокоилась, когда я взял снайперскую винтовку, проверил, заряжена ли, всё в порядке, эта пуля должна была разнести мой череп, такая и каменную стену пробьёт, барон Белюстин принимает меня всерьёз, но что-то поздно зауважал, поздно…

– Ты можешь повести автомобиль? – спросил я на всякий случай.

Она картинно вскинула брови.

– Конечно!

Я пробормотал ошалело:

– Прости, это я так спросил, чтобы тебя уесть. В самом деле можешь?

– Я суфражистка, – ответила она заносчиво. – Умею стрелять, драться, ездить на коне… Мы всё делаем, чтобы не уступать тупым мужланам!

– Здорово, – сказал я всё ещё в сомнении. – Можешь заменить меня на пять минут?

Она сказала с некоторым колебанием:

– Не думаю, что это сложно…

Я передал ей руль, снизив скорость, сам перебрался на заднее сиденье. Сюзанна, оказавшись на моём месте, прибавила скорость, я вздохнул с облегчением, приготовился, открыл окно и, высунувшись с винтовкой в руках, выстрелил.

Автомобиль преследователей резко свернул, его подбросило, понесло, как ветром пустую коробку из-под обуви. Я торопливо перезарядил, снова выстрелил уже во второй авто. Аугментация не подвела, вторая пуля тоже попала в водителя.

Машина некоторое время мчалась по прямой, на повороте её подбросило, перевернуло трижды.

– Стой! – закричал я страшным голосом.

Сюзанна в испуге нажала на тормоз, я торопливо распахнул дверцу, и вывалился на снег, винтовка осталась в салоне, но сейчас она мне будет только помехой.

Из первого автомобиля, застывшего в снегу кверху колесами, выбрался только один, весь в крови, я издали пустил ему пулю в голову, подошёл, осмотрел, все либо мертвы, либо вот-вот умрут от ран и холода.

Из второго авто выбрались двое, один даже выстрелил в мою сторону, но пуля ушла далеко вбок. Я прикончил обоих двумя выстрелами, осмотрел автомобиль. В салоне ещё два тела без признаков жизни, погибли во время аварии.

Сюзанна смотрела ошалевшими глазами, когда я вернулся с грудой винтовок.

– Война зло, – сказал я бодро, – но лут… гм, конечно, не оправдывает, но как-то в чём-то в некотором роде… мы же интеллигентные люди!

– Вадбольский, – спросила она гневно, – что это было?

– Жизнь! – ответил я бодро и радостно.

– Чего-чего?

Я сказал с энтузиазмом:

– Сюда ехали – была засада, обратно едем – погоня и засада!.. Живут же люди красиво! Это я о себе, таком красивом…

Сюзанна с трудом перевела дух, глаза оставались вытаращенными, ей это здорово идёт, щёки раскраснелись, смотрятся как алые розы на белоснежном снегу, а грудь часто вздымается, красиво и волнующе оттопыривая тонкую ткань.

– Вадбольский, – сказала она злым шёпотом, – Куда смотрите? Окосеть не страшитесь?

– Вряд ли, – ответил я уже совсем трезвым голосом, – я не поручик Ржевский, тот бы согласился окосеть, только бы насмотреться…

Она фыркнула.

– А вам надо увидеть больше?

Я улыбнулся и тактично промолчал, я же клятвенно пообещал не просить мне чего-то показать, а я слово держу, держу.

У Сюзанны такой вид, что повтори я просьбу сейчас, ни минуты бы не поколебалась, но это сейчас, пока мандраж и адреналин после великолепной схватки, а потом всё равно буду виноватым. Нет уж, я как утёс на Волге. Нет, тот мохом оброс, а я как утёс в пустыне Гоби, высокий и без пятнышка, если там есть утёсы.

– Как вам винтовки? – спросил я. – Особенно вот эти две? Спрингфилд, последняя модель!.. Калибр пятьдесят восемь, это под пулю Минье, дальность тысяча ярдов, там всё считают в ярдах, дикари-с, с пятисот ярдов пробивает пять толстых досок!..

Она сказала опасливо:

– Такие страшилища…

– Вот-вот. Армию только начинают ими вооружать… американскую армию, а на чёрном рынке уже в наличии! Вот что значит рыночные отношения, Маркс прав. И был ещё один, кто сказал, что рынок всё уладит.

Она опасливо отодвинулась.

– Вы можете положить их… под ноги, хотя бы?

Я загадочно ухмыльнулся. Уже знаю, как использую обе.

Когда длинная утомительная дорога осталась позади, она уже совсем успокоилась, мило улыбнулась, когда встречать выбежали Бровкин и Перепелица, они, как новички, демонстрируют особое рвение, ей помогли выбраться из машины, но оба вытаращили глаза на груду оружия на заднем сиденьи, очень хорошего, и очень не рядового.

Я отмахнулся.

– Это не я. Это всё наш финансовый директор. Там на дороге никто не видит, вот и разошлась…

Подхватил Сюзанну под руку и повел в дом. Она на какой-то момент прижалась к моему плечу и призналась тихо:

– Хочу, как медведь: летом наедаться, а зимой в спячку. И похудела, и выспалась, и морозов не видела!

– Та сколько той зимы? – ответил я с оптимизмом.

Глава 14

Два настоящих покушения, две засады, всё такое разное, что-то не сходится. Одна группа точно от Белюстина, как уже выяснил, а вторая от кого? Кому я так заметно перешёл дорогу?

В подвале своего особняка я наблюдал, как в полностью беззвёздной ночи Мата Хари медленно опускается к крыше особняка барона, что получил титул за снабжение армии шинелями из добротного сукна.

– Мата, не подведи…

Его особняк не просто просторный и весьма роскошный дом могущественного промышленника, а настоящая крепость, то ли оставшаяся с тех времён, когда Петербург осаждали шведы, или на случай их осады, но настоящая крепость, с тремя рядами обороны, узкими бойницами по первому этажу, и только на втором этаже и на третьем уже цивилизация: широкие окна, балконы, под ними поддерживающие их кариатиды, хотя для этой цели лучше подошли бы, на мой взгляд ценителя женщин, атланты, что держат небо на каменных плечах…

Я терпеливо ждал, Мата Хари на крыше с трудом отдирает дверцу голубятни, которая служит также и для трубочиста, из крыши торчат пять закопчённых труб, из каждой тяжело поднимается, словно несёт в себе огромную тяжесть, густой чёрный дым.

Изображение колышется из стороны в сторону, но Мата контролирует каждый выползающий из деревяшки гвоздь, хотя во вторую половину ночи кто услышит скрип. Потом, отодвинув дверцу, она осторожно юркнула вовнутрь, медленно спустилась над узкой деревянной лесенкой, там ещё дверь, но закрыта всего лишь на щеколду.

Как только приоткрыла, я увидел кладовку, заставленную разным хламом, в том числе и мотками проволоки, основным оружием трубочиста.

– Годится, – прошептал я. – Давай, пробуй!

С третьей попытки ей удалось взять манипуляторами из сумки пузырь, несколько раз пыталась растянуть, но руки – крюки, наконец дотянула от пола до колен, я прошептал:

– Довольно, я пролезу.

– Фиксирую, – проговорила она несколько деревянным голосом.

Не хотелось бы, мелькнула мысль, проверять, что случится, если край пузыря выскользнет из её неуклюжих манипуляторов, быстро прыгнул в пузырь перед собой и тутже упёрся в непрочную стену кладовки, не сразу ощутил тонкую плёнку пузыря.

– Хорошо, – услышал над головой неслышный голос Маты Хари. – Человек и должен быть коленопреклонённым перед моим величием искусственного интеллекта!

Я поднялся на ноги, механически проверил оружие, пистолет и кольт на местах, а в сумке тяжело от снаряжённых пулями магазинов, которые в народе зовут обоймами.

– Жди, женщина, – велел я. – И я вернусь, только очень жди!

– И когда наводят грусть жёлтые дожди? – уточнила она. – Кстати, почему жёлтые? Радиоактивные?

– Тогда на трубах фильтров не было, – объяснил я. – А после радиоактивных можно было не ждать.

– Тебе помочь? Только скажи!

– Женщина должна прятаться за спиной мужчины.

– А я суфражистка!

– Тогда прикрывай путь к отступлению, – велел я. – Кто знает, как скоро удирать придётся…

– Искусственный интеллект не отступает!

– Ты женщина или искусственный интеллект?

– Мы, женщины, всякие!

Медленно подошёл к двери, прислушался. Слышно биение сердец на два десятка шагов, дальше только едва слышимые шорохи, но вот в инфракрасном вблизи вижу фигуры целиком, за два десятков шагов только красные комки бьющихся сердец, дальше моя чувствительность ещё не срабатывает.

Пропорции коридора тоже вижу благодаря горящим вдоль стен факелам, но тут Мата Хари выскользнула, сразу дав картину длинного коридора с дверьми с одной стороны и зарешёченными окнами с другой. Причем, решётка такой толщины, что даже Мата Хари повозилась с нею ещё как.

Я несколько раз глубоко и часто вздохнул, наполняя воздухом лёгкие, а кровь кислородом, с усилием перевёл себя в ускорение, в этом случае кислород горит, как бензин на пожаре, и бросился вдоль коридора к лестнице на второй этаж, где по наблюдениям Маты Хари как кабинет Белюстина, так и его спальня.

У лестницы двое охранников, оба подхватили винтовки, повернулись, я выстрелил дважды. Они ещё только опускались на подгибающихся ногах, как я оттолкнул их и бросился вниз по лестнице.

Внизу в проём выскочили ещё двое, я выстрелил так же быстро, каждый получил по пуле в голову. Я выметнулся в коридор, уже зная сколько в нём человек, сразу принялся стрелять, с их стороны только раз бабахнуло, как из старинной пищали, и тут же вскрикнула Мата Хари, сразу появившись из незримности во всём блеске под потолком в коридоре.

– Не торчи надо мной, – рыкнул я. – За их спинами безопаснее!.

Единственный выстрел со стороны охраны всё-таки её задел, сейчас она спешно, хотя и косо, пронеслась под самым потолком, вытирая там пыль мохнатой спинкой, картинку передаёт чёткую, впереди в коридоре четверо, из комнат выскакивают ещё и ещё, все с мечами и длинными ножами, но у некоторых вполне современные винтовки.

Я перешёл на шаг, стреляя и стреляя, патроны в глоке кончились, я продолжил из кольта, потом быстро-быстро сменил магазин и пошёл дальше.

Так продвинулся мимо четырёх распахнутых дверей, пятую открыл сам, выпалил трижды, успевая опередить противника, из четвёртой блеснула огнём и порохом пальба. Одна из пуль ударила в плечо, но рубашка защитила от ранения, а кость выдержала, пустяки, синяк быстро пройдёт, только сам ощутил злость и начал стрелять уже с кровожадностью.

Осталось ещё две двери, рисковать не стал, сквозь стену отчётливо вижу кто там и в какой позе ждёт меня с ружьями в руках, всадил несколько пуль сквозь стену, только в последней пришлось на одного потратить две пули, очень уж хорошо держался, то ли сильный маг, то ли у меня рука дрогнула, словно я Махатма Ганди.

У последней комнаты уже не схватка, а мясорубка, коридор не такой уж и узкий, но от стены до стены завален трупами, крови натекло так, что хлюпает под ногами.

Прозвучал напряжённый голос Маты Хари:

– Белюстин на первом этаже!.. К нему сбегается гвардия…

Чёрт, ругнулся я обессиленно, всё пропало, он же должен был быть здесь на втором, с какого хрена его понесло вниз…

– Давай туда, – велел я. – Здесь справлюсь.

Мата Хари, стараясь держаться малозаметнее, проползла под потолком дальше, там сообщила:

– Шеф, я слышу голос Карницкого. Командует на втором этаже.

– Не попадись под пулю, – предупредил я. – Ты у меня хрупкое создание…

– Наконец-то оценил!

Гвардейцы Белюстина не просто заняли оборону, но бросились навстречу, просто ошалевшие от моей наглости: посмел явиться в самое охраняемое место, да ещё и не сдаётся, а я, стреляя с обеих рук, пёр, не обращая внимания, кто выскакивает навстречу и сколько их. Сейчас они как существа в плотной воде, двигаются замедленно, коряво, неуклюже, я по их заторможенным движениям вижу кто из них выстрелит раньше, и даже куда полетит пуля.

Я даже магазины успеваю сменить в глоке, не очень-то ныряя за укрытия, всё впереди как картонные мишени, моё сердце стучит часто, мощно, а пистолет раз за разом дёргается в отдаче, выплёвывая смертоносные пули. Я видел как пробивают тела, оставляя глубокие дырочки.

Кровь не успевает выплеснуться красным фонтанчиком, как такие же омерзительные отверстия возникают в головах и телах их соратников.

На первом этаже народу больше, но моё восприятие разогналось так, что противник еле двигается, я делаю выстрел и с нетерпением жду, когда затвор вернётся на место, чтобы сделать следующий. Все пули, что летят в мою сторону, успеваю увидеть и отклониться, хотя это не просто, я не из литого железа, во мне при каждом сверхбыстром движении с силой колышется вся кровь, лимфа и даже сдвигаются внутренние органы.

Когда на той стороне остались трое, один отступил и метнулся в распахнутую дверь комнаты. Я уже вычислил, что это и есть Белюстин, хотя в лицо его ещё не видел, но и Мата Хари завопила, что главгад убегает, на той стороне окно уже распахнуто.

Две пули в головы охранников, я метнулся за Белюстиным, по дороге сбив с ног этих двоих что опускаются медленно, словно лебеди в балете.

Белюстин выпрыгнул в момент, когда я ворвался в комнату, пуля вырвала клок волос из его головы, а сам он исчез за краем окна.

У меня хватило ума не прыгнуть сгоряча следом, подбежал, выглянул и едва успел отшатнуться, две пули едва не отстрелили кончик моего носа, одна даже обдала горячим воздухом, скользнув по коже. Мата Хари уже вылетела во двор и крикнула возбужденно:

– Берегись, трое держат окно на прицеле!..

– Где Белюстин?

– Убегает к воротам!

Я крикнул зло:

– Поднимись выше! Не видишь, один уже лупит в тебя!

– У них руки кривые, – крикнула она. – Я вижу, успеваю…

Я не дослушал, собрался, быстро высунулся, сделал два выстрела и тут же спрятался. Мата Хари показала, что обе пули попали. Третий спешно перезаряжает винтовку, я высунулся, всадил в него пулю и тут же выпрыгнул следом.

С этой стороны под окном пышные кусты, половину смял барон, так что я придавил разве что один, и сразу помчался за убегающим.

Тот, правильно оценив позицию, не бросился к автомобилям, там надо открыть дверцу, вскочить, захлопнуть, включить двигатель, за это время успею добежать, он просто свернул за угол каменного здания и побежал вдоль длинного сарая, а потом вскочил в первую же распахнутую дверь.

Я домчался до сарая, трижды выстрелив по дороге в выскакивающих заспанных гвардейцев, но не вбежал, чувствуя засаду, присмотрелся, по ту сторону сдвинулось и застыло багровое пятно с двумя тонкими тёмно-багровыми прожилками вниз.

Я трижды выстрелил в стену, тут же вбежал вовнутрь. Барон уже опускается на пол, смотрит на меня ненавидяще, кровь струится из двух ран в груди и одной в плече, ни разу не промазал.

– Ты… – прохрипел он сиплым голосом, – кто ты…

– Теперь это неважно, – ответил я и выстрелил ему в лоб. Милосердие потом, в доминанте человечества – выживание, а мерехлюндии уже потом, это чтоб показать нашу духовность и широту интеллекта.

Словно издали донесся вопль Маты Хари:

– К сараю бегут пятеро!

Я криво усмехнулся и быстро заменил пустой магазин. Остался один, последний. Ничего, прорвусь.

В общем, в меня попали пять раз, оказывается, мне это что слону дробины. Пули из простых ружей, потому только продырявили пальто и в трёх местах теперь синяки, ерунда. Пузырь Мата Хари забрала, а как только опустилась с ним за линией деревьев, я быстро нырнул и с великим облегчением через секундное головокружение вывалился в подвале своего имения.

Отходняк тряхнул так, что свалился ещё там, на каменном полу, отлежался, приходя в себя и осторожно впитывая перлины, разгрыз два фиолетовых кристалла.

Донесся искаженный расстоянием писк Маты Хари:

– Куда пузырь?

– Тащи в имение, – велел я. – Ты заслужила большой-пребольшой пряник!

– Лечу высоко, – ответила она, – но в имении увидят, когда пойду вниз.

– Лети быстрее, – сказал я. – Рассвет через полчаса-час, успеем. В крайнем случае на крыше и поправим. Главное, крылышки не попортили.

– В одном месте прострелили, – ответила она печально. – Заносит, приходится корректировать.

– Подумаем, – пообещал я, – как сделать их бронебойными.

– И тяжёлыми, как танк?

– У меня рубашка не танк. Поработаем! Или чтоб сразу всё зарастало. А ты молодец, не выдала себя лазером.

Она буркнула:

– Меня бы сразу в упор. А я искусственный интеллект, меня беречь надо. Это вас, людей, как муравьёв, не жалко… Хотя муравьи всё-таки красивше. У них блестящий такой хитин, а у вас отвратительные волосатые шкуры…

Через недельку подъехал Мак-Гилль, поговорили о новой линии для выпуска пружин, нужны отдельные для возвратно-боевой, для ударника, а вот для пружин подавателя приспособили те станки, на которых делаем пружины спускового крючка.

Ещё подписали договор на поставку древесины, понадобились добавочные мощности, дело идёт очень хорошо, Мак-Гилль отыскал ещё заказчиков, готовых выхватывать у нас любые поставки винтовок нового типа.

– Кстати, – сказал он нейтральным голосом, – С Белюстиным несчастье. Кто-то из его врагов всё-таки до него добрался.

Он взглянул на меня пытливо.

– Опасная у нас жизнь, – согласился я. – Кругом враги.

Он не сводил с меня пристального взгляда.

– Следователи прибыли из столицы, всё-таки барон Белюстин крупная фигура. Он поставлял в армию шинели уже семь лет!

– Наверное, – предположил я, – успел нажить врагов?

Он хмуро улыбнулся.

– При нашей жизни это легко. Даже на тебя подумали, но до имения Белюстина двести верст, а ты, как все видели, из имения не отлучался.

– Много работы, – ответил я. – Головы поднять некогда, не до личных счетов. Да и что мне Белюстин? Он же прислал своих гвардейцев для защиты Карницкого, не для нападения на меня?

Он вздохнул, ответил с философским спокойствием:

– Теперь точно не нападёт. Не ввяжись он в дело Карницкого, может быть, нападения не случилось бы.

Я повздыхал с ним, надо же, какая жизнь опасная, ходи и боись.

– Да, – согласился я, – оставалось бы его войско на месте, такого бы не случилось.

Он ещё раз окинул меня испытующим взглядом, всё-таки, гад, что-то подозревает, не дурак, но ничего присобачить не может.

– А как это случилось? – спросил я вежливо.

– В его охране нашлись предатели, – пояснил он. – Люди то ли графа Гоголева, то ли барона Уварова, он с ними обоими враждовал, ворвались ночью в его особняк. Им изнутри открыли все двери, представляешь?.. В общем, резня была нехилая. Белюстин убит, сыновья убиты. Похоже, род вырезали начисто. Если не считать, конечно, Говарда…

– А это кто?

Он сдвинул плечами.

– Да один из сыновей Белюстина, то ли шестой, то ли седьмой в очереди. Теперь он наследник, вот уж не ожидал! Хотя захочет ли возвращаться из Англии, куда пять лет тому уехал на учёбу?

– Из Англии? – переспросил я. – Захочет. Не захочет, заставят.

Он вскинул брови.

– Чего так?

– Дык Англия, – сказал я таким тоном, что всё понятно заранее, всяк знает, что англичанка постоянно гадит, а сейчас обнаглела настолько, что ввела свой флот в Чёрное море и там тоже мешает. – Они шанс не упустят.

Он подумал, кивнул.

– Вон оно как… а я и не подумал. С другой стороны, договор с Карницким подписывал его отец, а его самого это не обязывает.

– Думаешь, уведёт войска?

Он снова сдвинул плечами.

– Если не дурак, уведёт. Но кто знает, что вбили в той Англии в черепушку?

– Подождем, – сказал я. – Что насчёт пушек?.. Можно здорово их улучшить, но это такой геморрой, такие расходы…

– Можно создать акционерное, – предложил он, – народу больше, денег больше, и управляющих можно поставить несколько человек. Кстати, недавно мне предложили хорошие инвестиции, если создам с тобой нечто вроде акционерного…

Я не стал спрашивать, кто предложил, что за люди Мак-Гилль в этих вопросах осторожен,

– Хорошая идея, – согласился я. – Главное, чтобы всё в наших руках, но особо не заморачиваться! Надеюсь, человек предложил стоящий?

Он произнес с некоторым сомнением:

– Да я о нём ничего не знаю, но выглядит мужиком солидным. Да и князь… Земли у него собственные, наследственные. Аристократ, что странно.

– Ух ты, – сказал я. – Что за князь?

– Назвался князем Галицким. Чувствую, сила за ним есть. И деньги.

Меня как будто окатило холодной волной.

– Князь, – проговорил я медленно, – что-то слышал насчёт этого Галицкого. Очень странный князь.

В черепе прозвенел насмешливый голос Мата Хари:

– Гость в дом – щасте в дом!.. Принимайте, ваше благородие, на этот раз вам точно не уйти от цепких лап.

Я ощутил холодок опасности.

– Кто прибыл?

– Байонетта! Что-то не вижу ликования, барон!