Текст книги "Элемент движения"

Автор книги: Юлия Сергачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Ей недостаточно твоей пугливой реакции? Или она предпочитает исключительно аншлаги?

– А как вы относитесь к мышам? – вкрадчиво осведомился Брюс. – К очень крупным?

– Если это мышь размером с лошадь, то она может рассчитывать на мое внимание. Я отловлю ее и сдам в городской зверинец. Тут такие водятся?

– Посмотрим.

– Будут еще вопросы?

Да, один. Откуда ты взялась такая? Но Брюс сильно подозревал, что в ответ на него услышит: «Из дома».

Внутри замок не производил впечатления. Наверное, лишившись некой ауры таинственности, что накрывала его снаружи, он стал проще и понятнее. Развалины и развалины. Обломки внутренних перекрытий, жирный налет копоти, исковерканные предметы… Здесь дрались долго.

– Мне нужна библиотека. – Элия с любопытством и без малейшего трепета осматривалась. – Это там! Я помню план этажей.

– В библиотеке ничего нет. Оттуда вывезли все в первую очередь, это ж бумаги самого Аррдеаниакаса. Они теперь в библиотеке Земледержца на Золотой земле.

– Если там сохранились стены, то это все, что мне нужно.

– Осторожно!

– Здесь же ничего нет.

– Это вы так думаете.

Стоит свои слова взять обратно. По поводу того, что замок не производил впечатления изнутри. Теперь, отдышавшись и оглядевшись, Брюс понял, что тот напоминает давно не тревожимое никем болото. Даже воздух здесь был другой – стоячий, тяжелый, гнилой. В нем дотлевали тени тех, кто пришел незваным.

На стене напротив парила черным дымком здоровенная, как углем выписанная косая девятиконечная звезда. Воздух сыпался пепельными хлопьями при каждом ее вздохе.

– Она располагалась на первом этаже, а это второй. – Элия ничего не замечала, бормоча себе под нос. – Надо спуститься…

Витраж, то ли чудом уцелевший, то ли намертво заклятый, изображал закрытый глаз. Стоило лишь на пару секунд отвести взгляд, как глаз открылся. Его заливала чернота. Стекло, что пошло на радужку, было непрозрачным.

– Только не по лестнице! – взвыл Брюс, ухватив неразумную наследницу барона за косу.

– Зачем здесь столько ловушек? – Недовольная Элия освободилась из захвата, сделав вид, что ничего особенного не произошло. – Неужто Аррдеаниакас так не любил гостей?

– Это не он ставил, а те, кто пришел потом… Вот здесь можно спуститься, вроде все спокойно… Только темно. Позвольте сначала я.

– Глупости! Я не боюсь темноты.

– Кто бы сомневался…

Библиотека, заваленная обломками и оттого полутемная, была обильно обжита нетопырями. Они всполошено заметались, потревоженные вторжением гостей, но вскоре угомонились, обвешав покосившиеся балки.

Выглянувшая из-за пазухи жар-птаха без колебаний выбралась на волю и закружила, рассеивая золотистое свечение. Нетопыри завозились, тонко пища.

Брюс вздрогнул от резкого звука, когда откатился с жестяным бренчанием случайно задетый железный шлем. Устремившаяся вперед Элия даже ухом не повела. И через слипшиеся до невнятных комьев книги, что валялись на полу, она переступила без малейшего трепета.

Девушка заворожено остановилась лишь возле дальней стены, покрытой облупившееся мозаикой. Фрагменты панно частично осыпались, примерно на четверть оплавились и покрылись копотью, но все равно без труда можно было угадать, что это карта мира.

– Вы хотели увидеть карту мира? – поразился Брюс.

– Это не просто карта! – живо отозвалась Элия. – Она сделана по заказу Аррдеаниакаса.

– Ну и что?

Через прореху в потолке бил солнечный луч, высвечивая западный Край и цепь островов, входящих в Державу. Тамошние обитатели наслаждались хорошей погодой. С юга все было черно от сажи, так что казалось, что на земли наступает зловещая тьма. Зато утонувшие земли на этом панно были целы и невредимы.

По периметру, огибая извивы береговой кромки, бежала надпись: «Воздух движет нами. Огонь изменяет нас. Вода ограняет нас. Земля исцеляет нас».

Карта, несмотря на некоторую условность, была очень подробная и точная. Подойдя поближе, Брюс отыскал даже Стогоры, обозначенные стеклянной крошкой.

– Я сейчас… – Элия сдернула с плеч рюкзак, торопливо покопалась и вытащила… листок бумаги и карандаш.

– Знаете, – пробормотал Брюс, окончательно прекращая искать логику в ее поступках, а желая лишь побыстрее убраться отсюда, потому что за спиной – он чуял это – сгущались, концентрируясь, тени. – У меня в доме есть полный Исторический справочник по землям. Там есть такая карта. Хотите, я подарю вам страницу? Она цветная. Или даже всю книжку?

Элия уселась на пол, скрестив ноги и подложив свою рюкзак, чтобы удобнее было чертить. Но до ответа снизошла:

– Все современные карты, даже те, что выдаются за исторические, подправлены.

– Зачем?

– Затем, чтобы никто точно не узнал, где расположены Железные башни.

– А зачем кому-то сдалась эта рухлядь?

– В одной из них заперся Аррдеаниакас.

– Ну и пусть себе сидит… – Брюса вдруг озарила удивительная догадка. – Или вы к нему в гости хотите нагрянуть?

Она промолчала, неловко двинув плечом, но продолжая аккуратно переносить очертания мозаичного мира на прозаическую бумагу. Тщательно, с соблюдением всех примет и мелких знаков.

– Зачем?!

Она ответила после паузы:

– Потому что только он способен снять мое проклятие.

Следующий вопрос, готовый сорваться с языка, Брюс поймал на излете. Все-таки не зря его наняли находить опасные места еще до того, как в них вляпаешься. Было что-то такое в позе девушки, в напряжении осанки, в повороте головы, что ясно дало понять: про проклятие лучше не спрашивать.

А жаль. Многие в Стогорах ухо отдали бы за разоблачение тайны баронской дочки.

– Видно, дела ваши впрямь нехороши, коли вы отчаялись и готовы поверить в сказки.

– Аррдеаниакас – реальный персонаж, – сухо возразила Элия, не отрывая карандаша от бумаги.

– Родом из мифической эпохи?

– У всех свои недостатки.

– Да он умер, небось. С тех пор как он удалился в Башню, о нем ничего не слышно.

– Маги живут долго. Особенно такие. Гербор Листяной, по слухам, четвертую сотню лет разменял перед своим исчезновением.

Беспокойство закралось в душу Брюса и принялось топтаться там, шурша коготками. Кто их знает, этих инфантильных баронских отпрысков. А он позволил себе поверить, что обрел серьезную нанимательницу.

– В детстве мы играли в игру под названием «Великое Путешествие К Заколдованной Башне». Все всерьез и с большой буквы… Не сочтите за наглость, ваша светлость, но не могу не спросить: вы не слишком для этой игры… э-э… взрослая?

Элиалия наконец подняла на Брюса закованный льдом взгляд. И голосом, в котором отчетливо слышался снежный скрип, велела:

– Ступай прочь. Я позову, когда закончу.

Подмороженные ее тоном сомнения никуда не исчезли, но спорить с непредсказуемой клиенткой – себе дороже. Пусть их, этих богачей…

Оставив Элию заниматься рисованием, Брюс прошелся по помещению, выглядывая в дыры, которые на самом деле были задуманными архитектором арками, и в арки, в которые маскировались под трещины в стенах.

Тревожное ощущение тянулось в воздухе будоражащим привкусом. Как кровяная струйка в затхлой воде. И без того неприятно, а теперь еще и неспокойно. Они взволновали это болото своим вторжением или что-то еще?

Снаружи Брюсу померещились звуки, но акустика в развалинах была тоже с характером.

– Все, теперь можем возвращаться. – Элия поднялась, отряхиваясь.

Успокоившиеся было нетопыри, всполошенные резким движением, заметались под рассевшимся сводом библиотеки. Очищенная от зверья, стала различима еще одна мозаика под потолком.

– А это не хотите зарисовать?

– Красиво…

Парила вверху жар-птаха. Брюс и Элия спина к спине, забыв о субординации, закружили по полу, задрав головы. Мозаика впечатляла масштабами и мастерством исполнения. Окаймлявшая сушу накипь льдов тускло серебрилась. Мерцало синевой око Внутреннего моря, вились набухшими венами реки с почками озер, светилась оттенками янтаря земля материка и островов. Традиционные символы Стихий художник выполнил в лицах, так что казалось, Огонь, Вода, Земля и Воздух пристально вглядываются (примериваясь откусить?) в распластанную между ними комковатую лепешку земель, полную азартного копошения невнятных точек. Точки, надо думать, изображали население. Хотя, если не всматриваться, то мозаичный потолок издали казался засиженным мухами.

– Это начало эпохи. Я видела такое в книгах по искусству.

Когда она искусство успевает изучать? В перерывах между тренировками на мечах?

– Это Огневая пасть, или Очаг, Плод, Зерцало и Ветровей. По легенде они защищают мир людей от вековечного льда.

– А эти земные маги… – Брюс показал рукой. – …разрушают что-то?

– По-моему, создают сушу…

– Берегитесь, ваша светлость, то, что вы сейчас сказали, – ересь. Сушу создают боги, а крепит и хранит ее своей властью лишь Земледержец.

– Да ладно. Все знают, что земные совершали чудовищные пакости, но владели силой не хуже всех остальных стихийников. Незачем принижать врага. Это умаляет наши победы.

Странно, что мозаику не скололи… Хотя, может, старались, да не получилось?

Шея затекла, запрокинутая вверх голова закружилась, мозаичная земля вдруг послушно поплыла перед глазами, совершая собственный оборот мимо надувшего щеки Ветра, мимо смеющегося Огня, мимо Воды и Земли.

Замечтавшийся Брюс едва не опрокинулся, когда упиравшаяся лопатками в его спину Элиалия внезапно сорвалась с места.

– Ой, какое чудо…

Ну вот, наконец-то в голосе спутницы – чисто женский восторг возле торгового прилавка с очаровательными тряпками. Брюс обернулся и горестно вздохнул. Восторг барышни вызвали не какие-нибудь умилительные пейзажи на фресках, а покосившиеся доспехи в нише.

– Это же работа самого мастера Нюо! – Восхищению Элии не было предела. Она кое-как запихала драгоценный листок со схемой в рюкзак, чтобы освободить руки. И теперь зачарованно вела ладонью по пыльному нагруднику лат. – Я же про такое только читала… Как они могли сохраниться? Наверное, закляты от разрушения…

– Железо не поддается заклятиям, – напомнил Брюс. – Зато воздух вокруг него – запросто, так что держите руки при себе… – Он попытался без особого почтения оттянуть ее от доспехов.

Но руки девушки до запястий успели покрыться сероватым налетом.

– Что это? – Элия попыталась оттереть ладони друг о друга. Тревоги в ее интонациях было не больше, чем влаги в воздухе возле доспехов. Ни грамма, в общем.

– Еще пара секунд, и у вас вместо рук были бы иссохшие культяпки. Я же сказал ни к чему не прикасаться!

Она рассеянно кивнула, словно речь шла о чем-то малозначительном и ее не касающемся.

– Тебе не кажется, что в замке есть кто-то кроме нас?

Кажется. А если даже она это почувствовала, то, значит, явно не мерещится. Однако здесь становится оживленно.

Перед проемом, через который они проникли в библиотеку, Брюс резко затормозил, некоторое время вглядывался в плотное кипение теней сразу за каменным окоемом, а потом решил:

– Вернемся другим путем. Здесь теней больше, чем должно быть.

– А правда, что в замке остались тени струсивших в бою? Говорят, призраки тех, кто владел замком, набирают себе из них новые армии.

– Сдались им армии из трусов и дезертиров.

– Умелый полководец использует любой материал, который предоставили ему обстоятельства, и одерживает победы!

Брюс оглядел новое помещение, прикидывая надежность пола в неровной чешуе щелястого паркета. В воздухе струились зыбкие песчаные смерчики от поднятой пыли. Угрозы нет, но…

– Здесь надо идти аккуратно. Чувствуете?

Элия кивнула. Совсем как нормальный человек, которого предупредили, что идти надо осторожно. И несколько шагов она честно старалась помнить об этом. Но потом слева обнаружилась еще одна ниша с доспехами…

Любой человек, под которым прогибается поверхность, в принципе не может забыть об опасности. А она забыла.

– Это, кажется… – Все, что Брюс успел услышать.

– Тр-р-ресь!.. – с готовностью отреагировали перекрытия на полу, проваливаясь вниз.

– Шух-х-х… – посыпались следом в черную дыру мусор, плашки паркета и каменная крошка.

Брюс, бросившись к краю пролома, все ждал крика ужаса или боли. Внизу царили темнота и невнятное шуршание. Встревоженная жар-птаха ни в какую не желала опускаться в парящую пыльной дымкой дыру.

– Элия?

Она погибла? Провалившийся человек молчит, только если потерял сознание или умер.

– Элиалия!

Ох, пока выговоришь, язык узлом завяжется…

– Не ори, – послышался наконец снизу сдавленный, но совершенно спокойный голос. – Помоги мне выбраться.

Брюс сцапал вьющуюся над головой жар-птаху, подержал в ладонях, успокаивая, потом осторожно опустил руку. Слегка помятая птичка затрепетала крылышками, но все же начала снижаться.

Живая и без видимых серьезных повреждений Элия царственно возвышалась на куче мусора и, прищурившись, наблюдала, как жар-птаха спускается. Света едва хватало, чтобы понять, что девушка провалилась на ярус подземелий под замком. Вокруг громоздились невнятные, мохнатые от пыли глыбы.

Ничего похожего на знаменитые «сокровища под Руинами», которые входят в обязательный перечень золотого списка любого охотника за кладами. Или Элия недостаточно глубоко провалилась?

– Вы не ранены?

– Нет. Дай руку!

Сразу же стала очевидной неприятная подробность – Брюс не сможет дотянуться до нее, даже если девушка подпрыгнет. Другая неприятная подробность выяснилась чуть погодя – веревки ни у кого не было. Брюс спешил и забыл. У Элии в рюкзаке обнаружилось много полезных вещей, исключая веревку.

– Я выложила ее на днях, – мрачно пояснила девушка. – Старая истрепалась, я хотела заменить на новую.

– Есть там еще выходы?.. Нет! Не вы! – торопливо остановил Брюс Элиалию, вознамерившуюся, ничтоже сумняшеся, обойти окрестности самостоятельно. – Пусть птица облетит…

Жар-птаха и сама любопытствовала. Принялась описывать все расширяющиеся спирали, пока не стало ясно, что в тесном помещении не то что выходов нет, даже проемов для дверей не видно. Сплошь завалы.

– Каменный мешок, – невозмутимо констатировала Элия после паузы.

Брюс, перевесившись через край пролома, изучал сгорбившиеся под плотной пеленой паутины разновеликие предметы. На стенах красовались рисунки, сделанные углем и мелом.

– Эй! Как ты будешь доставать меня отсюда?

– Дайте подумать.

– Ты же маг. Вытащи меня немедленно! – потребовала она. – Наколдуй что-нибудь!

– Если я попытаюсь колдовать, то последствия будут непредсказуемыми, – Брюс не сдержал раздражения. – Скажем, полезут из всех щелей прикопанные в замке покойники. Или сам замок вывернется наизнанку. Я же говорил, что моя магия приносит не тот результат, который я планирую.

– Я наняла тебя, чтобы ты не дал мне попасть в ловушку. И вот я в западне.

– Это не магическая ловушка.

– Какая разница? Хочешь получить оплату – вытаскивай меня сейчас же!

Ну во всяком случае она не паникует и не плачет. Вздохнув, Брюс поднялся на ноги.

– Я пойду поищу что-нибудь подходящее. Птицу оставлю.

– Забирай свою птицу, ни к чему привлекать внимание. И поторопись! Так глупо здесь сидеть… И скучно.

– Покопайте! Вдруг на сокровища наткнетесь, – посоветовал Брюс в сердцах.

* * *

Лучше всего было бы найти веревку. Или лестницу. На худой конец – прочный обломок балки, чтобы спустить вниз. Но в замке все либо было трухлявым, либо слишком прочным на вид, что внушало подозрение. Пришлось идти наружу.

И первое, что Брюс увидел, выбравшись из замка, – гиппогриф и пара лошадей, привязанные возле одного из входов. Скакуны все были при седлах, но без седоков. Поодаль возле земляной воронки в луже серой крови и разводах заскорузлого песка скорчился рассеченный пополам глиняный лев.

Несомненно, троица всадников не могла не привлечь внимание хищника. Бедняга…

Брюс оглянулся на замок. Маги где-то внутри. Все вместе? Хотелось бы надеяться… Есть, конечно, шанс, что они глазеют в окна, но небольшой. В замке лучше смотреть под ноги.

Путь обратно занял гораздо меньше времени, чем дорога в замок в компании говорливой Элии. Зато поразмыслить удалось, пока Брюс выламывал пару подходящих жердин.

«А стоит ли вообще возвращаться?» – Брюс отгонял назойливую мысль, словно слепня. Гипотетические неприятности обрели форму и плоть в виде заявившихся некстати магов. Так они с Элиалией не договаривались… Брюс в сомнении почесал скулу только что обломанной веткой. Прочная, гибкая, то, что нужно, чтобы вытянуть кого-нибудь из провала. Зря, что ли, ломал?

Хм-м… Если в третий раз идти одним и тем же путем, он перестает казаться опасным. И теряешь бдительность.

– Эй! – вдруг послышалось издали знакомое. – Ты что здесь делаешь?

Приступ дежавю, обреченно подумал Брюс, поворачиваясь на оклик. Одни и те же люди с одними и теми же вопросами.

Оказывается, не все маги были внутри замка. Самый младший совершал обход вокруг развалин. Брюс не заметил его появления.

– Ты что тут делаешь? – повторил он, приближаясь. За ним оставался влажный след, словно из штанин мага постоянно струилась вода. (Вообще-то вполне эффектная защита от магических атак, но не слишком эстетично.) Все же красоты водных заклятий ученику мага еще не доставало. – Опять траву собираешь?

– Дрова, – произнес Брюс, покосившись на жердины в руках.

Ученик мага явно удивился. Брюса он то ли не узнал, то ли сделал вид, что не узнает. Похоже, в отличии от Щербатого, младший был парнем мирным.

Но тоже не без снобизма.

– Опасное ты выбрал место, – сказал он высокомерно. – Убирайся, пока цел!

Брюс скрипнул зубами, разворачиваясь и снова направляясь к лесу. Во-первых, досадуя на задержку, во-вторых раздраженный интонацией этого школяра. И что это им все командуют? Даже молокососы.

Пристроившись за кустарником и наблюдая за неторопливой ходкой младшего из учеников мага, Брюс снова задумался о целесообразности возвращения в замок. Скорее всего, маги наткнутся на девушку или она позовет их на помощь. Вот пусть они ее и вытащат. Ей общение с магами ничем не грозит, ну даст баронесса взбучку непутевой дочери, и только… Зато если кто-то из магов почует, как именно Брюс избегает замковых ловушек…

Хорошо еще, что Брюс наткнулся на этого сопляка, которому даже не пришло в голову спросить, а как это простец забрался так далеко… Зато он наверняка расскажет об этом мастеру!

Брюс глубоко вздохнул. В конце концов терять уже нечего. И, дождавшись, пока ученик мага завернет за угол, Брюс ринулся к замку.

…Воплей, плача и стонов, коих Брюс смутно ждал, снизу не доносилось.

– Где тебя носило? – мрачно осведомились из черной дыры, стоило с опаской заглянуть за ее край.

– Общался с гостями вашей матушки… – Брюс стал спускать жердину вниз и осведомился: – Может, хотите, чтобы я позвал их на помощь? Вернетесь вместе.

Снизу крепко схватились за конец жерди и нетерпеливо дернули:

– Тяни давай!

Брюс потащил без надрыва и энтузиазма. Весила дочка баронессы не так уж и много. Да и едва ее руки дотянулись до края пролома, она отвергла Брюсову помощь и самостоятельно выкарабкалась наружу.

Исцарапанная, растрепанная, с синяком на скуле, но бодрая, ни капли не напуганная и такая же самоуверенная, как и была.

– Выведи меня отсюда и считай, что свою работу ты закончил.

Ну как скажете…

Неладное Брюс заметил, когда они миновали половину пути от замка до безопасной лужайки. Честно признать, Брюс слишком нервничал, поджидая появления младшего из водяных, да и Элия шла позади, и ее скачущая по бугристой земле тень лишь иногда попадала в поле зрения.

Но в какой-то момент девушка взмахнула рукой, убирая непослушные волосы, а Брюс как раз в этот миг поворачивался к ней… И внутренне обмер.

А решился заговорить, лишь когда они оказались под защитой осинового занавеса, отделившего их от замка. Здесь присмиревшее возле Руин лето вновь накинулось на них. Стало душно, пахнуло травами, обрызгало птичьей разноголосицей.

Они рухнули на земляной отвал, греясь и отдыхая. И лишь потом, когда дыхание выровнялось, а солнце отчетливо стало напекло макушку, Брюс неохотно произнес:

– Элия… То есть ваша светлость…

– Да ладно, – отмахнулась девушка устало, заваливаясь на спину и закрывая глаза. Тень ее сократилась, обволакивая фигуру, словно подложенная шаль.

А может, не говорить ей? В конце концов особого вреда от подобного не будет. Хотя…

– Так что ты хотел?

– Элия, вы в замке подхватили тень.

– Что? – Она лениво разомкнула веки, нехотя выпрямилась и посмотрела на свою тень, послушно вытянувшуюся по склону земляной груды.

– Присмотритесь внимательнее. Тень двойная.

– Ничего особенного не вижу, – строптиво возразила Элия. – Она всегда такая была.

– Это не сразу заметишь, потому что одна тень накладывается на другую… А если вот так… – Брюс быстро взял девушку за локоть и резко дернул к себе.

Настоящая тень Элии, не имеющая собственной воли, покорно метнулась за хозяйкой. Вторая тень замешкалась всего лишь на мгновение. Но и этого хватило.

Элия тихо ахнула, расширяя глаза.

– Вот здесь, смотрите, есть отличие… Она пытается совпасть с вашей тенью, но есть разница в росте, весе и сложении… К тому же тень принадлежит мужчине.

– Только этого еще не хватало, – Элиалия быстро помахала рукой. Тень от руки на земле в движении казалась размазанной, как неловко задетый графитный рисунок. – Это опасно?

– Ну… Нет, пожалуй. Если вы не ждете ребенка. Тень может попытаться завладеть телом еще нерожденного ребенка, а взрослому человеку она не в силах причинить вред… – «Пока он здоров и полон сил», – мысленно закончил Брюс. – Хотя от нее лучше избавиться. Вам поможет любой толковый маг.

Больше подошел бы некромант, но где такого сыщешь?

– А ты можешь убрать ее? – наконец-то в голосе Элии послышались некие эмоции. Хотя Брюс бы не назвал их испугом. Скорее брезгливостью.

– Если заодно с тенью вы хотите лишиться глаза, или уха, или руки… Я же сказал, что…

– Да, помню, ты – косорукий маг.

Брюс бы выразился поделикатнее, но она вряд ли имеет представление о подобных тонкостях в человеческих взаимоотношениях.

Элия резко крутанулась на месте, пытаясь следить за замешкавшейся тенью. Остановилась, пошатнувшись, и привычно запустила пальцы в кончик косы, пробормотав:

– Я слышала, что маги охотятся на чужие тени. Для чего они им?

– Завладев чужой тенью, можно погубить человека, – припомнил Брюс смутно читанное. И, перехватив оценивающий взгляд девушки, поспешил исправить оплошность: – Можно узнать его тайны. А еще говорят, что, сжирая тени, маг обретает долголетие…

– В самом деле? – В глазах девушки определенно обозначился интерес. Но тут же сгинул, вновь сменившись брезгливостью: – Я не маг, мне долголетие ни к чему. Пусть оно от меня отцепится!

– Тут только специалист поможет. – Брюс развел руками.

– Вот гадость какая! – Элия продолжала совершать внезапные и не особо осмысленные телодвижения, будто пытаясь выпрыгнуть из самой себя. – Как она ко мне прицепилась?

Брюс изо всех сил сохранял каменное лицо, но давалось ему это все труднее. Скачущая, словно резвый козленок, наследная баронесса – зрелище не из унылых.

– Не знаю. В замке полно теней. Наверное, какой-нибудь из тех дезертиров прицепился…

В следующий миг произошло неожиданное. Тень Элии отчетливо расслоилась, от нее отделился тусклый серый лоскут, зацепившийся за ветки близкого кустарника, смешавшийся с его густой тенью. И там среди ветвей внезапно выросла зыбкая, неотчетливая фигура человека.

– Я не дезертир! – возразил строго человек-тень.

Элия все еще прыгала, не заметив изменений.

И неудивительно, что этот бесплотный незнакомец почти затерялся в ее тени. Силуэт невысокой, крепко сбитой девушки легко прятал этого тощего, сутулого и круглоухого задохлика. Типичный новобранец-дезертир.

– А кто? – спросил с сомнением Брюс.

На блеклой физиономии отразилась мучительная работа мысли, потом – растерянность и огорчение:

– Я не помню.

– Ты из замка?

– Что? – Запыхавшаяся Элия обернулась. – Ты что-то спросил?

– Ваша тень желает общаться.

– С кем? Где?

– Вы не видите? Вот же он.

– Н-нет… – Девушка честно вгляделась туда, куда указал Брюс. Даже подошла поближе, переворошив ветки и заставив серую тень выдавить страдальческую улыбку. – Ты опять мне лжешь?

Брюс поморщился.

– Не могу вспомнить, кто я, – повторила тень задумчиво. – Но я не призрак. Я часть души того, кто ушел… Не лучшая часть. – Тень приподнял и опустил плечи, обозначив неслышный вздох. – Знаете, может, вы и правы. Отчасти я дезертир, пусть и не по своей воле. Я трусливая часть чьей-то натуры. Меня отсекли и оставили, чтобы не мешать… В бою? Да! Наверное, это был бой…

– Имени своего ты не помнишь?

Элия хмурилась, переводя взгляд с Брюса на кустарник. Кажется, она вообразила, что напарник ее разыгрывает.

Тень свела брови, пытаясь выловить что-то важное из своих куцых воспоминаний, большую часть которых унес тот, чьей частью он был прежде.

– Дьенк! – Имя скатилось с губ повеселевшей тени, и от радости она стала отчетливо плотнее. И даже Элия вдруг отпрянула, подозрительно вглядываясь в листву. – Меня звали… зовут Дьенк. Эта часть имени моя!

Брюс не стал углубляться в юридические аспекты прав на собственность фрагментов имен, а проговорил:

– Что ж, Элия, позвольте вам представить Дьенка. Так зовут вашу вторую тень.

– Меня не интересует, как его зовут! – сердито отозвалась девушка. – Я хочу, чтобы он отцепился от меня и возвращался туда, откуда явился.

– Нет! – вскрикнул Дьенк.

– Боюсь, это невозможно, – согласился Брюс с ним, хотя вряд ли по одной и той же причине.

Скорее всего, тень была заклята «на движение». То есть либо хозяин вернется и заберет часть своей оставленной души, либо, если хозяин не в силах вернуться, «тень» прицепится к любому «движению», чтобы покинуть замок и отправиться на поиски своего владельца.

Вот только шансов найти его у «тени» маловато. Со времени самого свежего из здешних сражений прошел почти век.

– Не волнуйтесь, – утешил Брюс недовольную девушку. – Это не призрак. Он не станет вам докучать. Можно не торопясь поискать хорошего мага.

Дьенк согласно наклонил голову. Поблек, утратил разборчивость очертаний и тихо сполз по пепельному следу от листвы кустарника к тени Элии. Девушка не заметила.

– Значит, все? – спросила она.

– Да.

– Что ж… Спасибо! Ты очень помог мне. – Она смотрела на Брюса с искренней благодарностью. Ему даже стало не по себе.

Элия задумчиво склонила голову, что-то прикидывая. И вдруг созналась:

– Я тут подумала… Мне понадобится маг в путешествии. Пусть даже не совсем умелый, но… В общем, мне кажется, я бы могла тебе доверять, в случае чего.

– Вот так сразу?

– Я хочу добраться до Железной башни и встретится с Аррдеаниакасом. И нанимаю тебя!

Брюс помолчал, отведя глаза. Не из-за того, что сомневался, соглашаться ли на это безумное предложение. Просто в душе шевельнулось беспокойство. Нехорошо обманывать девушку, которая пока еще даже не подозревает о твоем коварстве.

– Элия, возвращайтесь домой, – сказал Брюс устало. – Даже если маг еще жив и вы найдете его, он давно выжил из ума и ему нет дела до других людей. Или, если уж так неймется, то возьмите в компанию действительно хороших магов и защитников…

Элия пренебрежительно повела плечом, и Брюс умолк.

– Все равно спасибо. Приходи вечером через два дня к замку моей матушки. Получишь свою награду.

Ну вот и настал роковой момент! Брюс покачал головой:

– Нет. Встретимся утром на рыночной площади.

– Но… – Ее самообладание как ветром сдуло. – Я не могу завтра! У меня нет столько… сразу.

– А на что вы рассчитывали, явившись в мой дом? Что я не устою перед вашим обаянием? Или всерьез рассчитывали взять меня на испуг?

Судя по выражению ее лица, такой план считался у нее приоритетным и пересмотрен был уже в процессе переговоров.

– Х-хорошо, – мрачно уступила девушка. – Приходи завтра.

– Нет, думаю, лучше все же по-моему. Приходите вы на площадь.

– Как ты смеешь мне указывать?

– Всего лишь хочу, чтобы вы исполнили наш договор. Я свою часть сделал. Теперь – ваша очередь.

– Но я же не отказываюсь… В замке…

– На площади.

– Почему?!

– Потому что есть у меня смутное ощущение, что ворота замка могут и не открыться передо мной. И что я буду стоять перед ними, пока дракону-охраннику не надоест мой стук. А у баронской дочери есть тысячи способов избежать встречи с простым заводчиком вываранов.

– Да как… как ты посмел?! – негодование ее было так искренне, что Брюс даже засомневался.

Кончик носа девушки вновь покраснел до малинового оттенка, а глаза метали молнии. Казалось, там, где падает ее взгляд, должен был расплавиться песок и окаменеть земля.

– Ты мне не доверяешь?!

– А почему я должен вам доверять?

– Тогда и не получишь никакой платы! – вдруг торжествующе заявила она. И облегчение в ее голосе оказалось таким очевидным, что Брюс вновь уверился в правильности своего решения.

– Хорошо, – покладисто кивнул он. – Тогда и вы не получите вот это… – И, вытащив из кармана, расправил изрисованный листок.

Элия побледнела и, торопливо сдернув рюкзак с плеча, запустила в него обе руки. Через несколько секунд подняла все еще бледное от ярости лицо:

– Ты стащил его! Да как ты…

– Ну да, и это я тоже посмел. Вы получите его обратно только после того, как принесете оплату. Или можете вернуться в Руины и нарисовать еще один. Господа водяные маги вам окажут всяческое содействие…

Какое-то время казалось, что она сейчас выхватит свой огнестрел и ринется на Брюса. Брюс даже изготовился к отражению атаки хотя бы той силой, что имелась в его распоряжении. Тут под землей наверняка найдется еще пара покойников.

Но бой не состоялся.

– Ладно! – Пожирая Брюса ненавидящим взглядом, Элия заправила выбившуюся прядку за ухо, а рюкзак небрежно закинула за спину. – Будет тебе плата. Завтра же.

И, резко развернувшись, углубилась в чащу. Вскоре послышались приветственное ржание запрятанного где-то в лесу коня и дробный, удаляющийся стук копыт.

– Она не собиралась платить. – Тихий голос едва отличался от шелеста листвы.

Обернувшись, Брюс увидел Дьенка, прильнувшего к стволу осины. Тень у дерева была небольшая, но Дьенку хватало.

– Я немного прочел ее мысли, – виновато сознался он. – Случайно вышло. Когда сливаешься с чьей-то тенью, то частично становишься этим человеком… Так вот, она очень беспокоилась о том, чтобы ты не узнал, что денег у нее нет. И не было.

Брюс промолчал, разглядывая рисунок. Теоретически Элия могла запомнить примерное расположение всех Железных башен, но на рисунке было множество мелких подробностей, без которых до башен не добраться.

Стянуть листок из ее рюкзака в замке было несложно. Брюс подозревал неладное в первоначальном договоре. Ничего конкретного, но что-то беспокоило его. Она лгала с самого начала. Он перехитрил ее. Только удовлетворения не чувствовал.

«…Ты напишешь сказку – придет огонь и все уничтожит.

Ты построишь дом – придет огонь и все уничтожит.

Ты сочинишь песню – придет огонь и уничтожит певца.

Придет человек и укротит огонь. Теперь стихия послушна его воле. И куда же человек направит ее? Зажжет лампу, чтобы светлее было писать новую сказку? Согреет камин, чтобы теплее стало в доме? Сварит грог, чтобы песня звучала чище?

Человек возьмет огонь и обернет его против врагов своих. Огонь придет и все уничтожит…»

* * *

Пожарная вышка в разгаре дня уже не казалась такой прозрачной. От выбоин, трещин и мелкой сечки царапин она стала дымчато-серой, мутной. Да и слюда не так надежна, как известняк, так что постройка стала еще заметнее крениться влево.