Текст книги "Темная леди (СИ)"
Автор книги: Юлия Сотникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
– Я не знаю, – выдохнула я в ответ на его вопрос. – Скорее да, чем нет.
– Так не бывает, моя леди. Либо ты мне доверяешь, либо нет.
– А вы... ты мне? Ты мне веришь?
– Да, – быстро, без раздумий.
Я поразилась.
– Правда?
– Меллани, ты искренний чистый человечек, который не может поступить подло, обмануть или предать, – он нежно погладил меня по щеке, снисходительно взирая сверху вниз.
– Почему?
– Потом что ты такая. Поверь, мне пришлось встречать на своем пути слишком много грязи, чтобы узнать чистоту и свет в своей невесте. Да что и говорить, в моей душе слишком много тьмы, чтобы я мог упустить тебя из виду. Противоположности притягиваются – моя тьма желает твоего света.
– Ты меня пугаешь, – совершенно искренне прошептала я, попытавшись отстраниться.
– Не бойся, котенок, я никогда тебя не обижу.
– Это клятва? – раздался вновь мужской голос, напоминающий свист ветра.
– Не совсем, – тут же подобрался Ренделл, и, чуть отстранившись, взял мои ладони в свои, и посмотрел прямо в глаза. – Я, Ренделл Кристофер Браунден, последний герцог Веллиант, маркиз Кронфор и граф Раумен, первая шпага и второй лорд Алеандры, беру тебя, Меллани Элизабет, урожденную леди Ассек, в жены. Разделяю с тобой свои мысли и намерения, свои стремления и идеалы, ввожу хозяйкой в свой дом и доверяю заботу о своих людях. Клянусь уважать, оберегать и ставить твои интересы выше своих, хранить тебя и наших детей, как свою жизнь. С этой минуты и до последнего удара сердца.
– Я, Меллани Элизабет, урожденная леди Ассек, беру тебя, Ренделл Кристофер Браунден, последний герцог Веллиант, маркиз Кронфор и граф Раумен, в мужья. Разделяю с тобой жизнь и кров, клянусь в верности и вверяю заботу о себе и наших детях. Обещаю стать опорой и поддержкой. Твой дом – мой дом. С этой минуты и до последнего вздоха.
Тишина после наших клятв наступила оглушающая, а потом... Храм наполнила волшебная мелодия, заставляющая в восторге забиться сердца, а свет полыхнул еще ярче. Казалось, вокруг закрутилась воронка золотых всполохов, опутывая с ног до головы и заставляя сделать шаг навстречу друг другу. Но все это я едва замечала, буквально утонув в тяжелом взгляде мужа. Теперь уже мужа. Он смотрел на меня, не отрываясь, и так заворожено, что я невольно затаила дыхание. Этого не могло быть. То, что я видела в его глазах, не могло быть правдой. Он смотрел так... Так... Я почувствовала, как по телу прошла легка волна дрожи, а сердце забилось с неистовой силой, словно готово было выскочить из груди.
– Принимаем...
– Принимаем...
– Принимаем...
– Принимаем...
И в ту же секунду левую лопатку обожгло болью, которая, впрочем, длилась всего пару секунд, а потом затихла, словно ничего и не было. Голоса слились воедино, и едва это произошло, как я ощутила прикосновение губ Ренделла и с восторгом отдалась поцелую, сладость которого до сих пор не могла забыть. Мгновение, другое... То, что началось как легкая ласка, скрепляющая клятвы, с каждой секундой перерастало в нечто невероятное, распаляя, воспламеняя кровь и заставляя желать большего. Чего? Я не знала, но была твердо уверенна, что это должно быть чем-то необыкновенным. Но всему свое время. Поэтому просто расслабилась, наслаждаясь невинными ласками супруга.
– И все-таки я была права. – Тихо протянул женский голос, в то время как новобрачные явно наслаждались обществом друг друга.
– Ты никогда не ошибаешься, сестра, – хохотнул мужчина, и этот звук эхом отразился во всех углах храма.
– Свяжешь их судьбы? – вступил в беседу третий собеседник.
– Они и так связаны. Даже странно, что не пришли к нам раньше.
– Судьба?
– Скорее рок, – женщина вздохнула. – Справятся ли?
– Она предназначена не ему! – новый голос прозвучал неожиданно агрессивно.
– Она может стать судьбой обоим, – не согласилась богиня. – Вопрос в том, сможет ли уберечь саму себя?
– Это будет занятно...
– Это будет жестоко.
– По крайней мере, это будет интересно.
Глава 6
Мерное покачивание кареты уже не убаюкивало и не приносило того спокойствия, как в первый день нашего небольшого путешествия. Пять дней. Пять бесконечно долгих и выматывающих дней мы тряслись в карете, направляясь на север страны в одно из поместий мужа. Мужа... Я до сих пор не была уверена, на самом ли деле состоялась наша свадьба или мне все это приснилось. Вздохнула, посмотрела на сидящего напротив мужчину, читающего какой-то научный труд, и едва заметно покачала головой. Не приснилось.
Удивительно, но находясь, все время наедине, за исключением нескольких часов в день, которые Ренделл проводил верхом, двигаясь рядом с каретой, мне было весьма комфортно. Почему то казалось, что придется искать темы для разговора, мучительно подбирать слова, не позволяя себе расслабиться ни на минуту. Но опасения не оправдались. Герцог оказался весьма интересным собеседником, а его искреннее желание узнать мои интересы и некоторые моменты из жизни подкупало. С ним, как выяснилось, было приятно даже помолчать. Ни напряжения, ни смущения, ни страха. Уж не знаю, как удалось этого добиться мужу, но я стала наслаждаться нашим общением и поездкой, отбросив светский тон и полностью расслабившись.
– Устала? – вопрос был задан с такой заботой, что я невольно улыбнулась.
– Немного. Надеюсь, мы скоро доберемся.
– Я тоже на это надеюсь, котенок.
Этот тон и откровенный намек во взгляде привычно смутил, но на этот раз взгляда я не отвела. Пусть знает, что не только он ждет брачной ночи. И пусть я знала лишь со слов матери и нескольких подруг, что происходит между мужчиной и женщиной в супружеской спальне, от выполнения долга отказываться не собиралась. В конце концов, именно ради будущих детей и был организован этот союз.
Но было еще кое-что, в чем боялась признаться даже самой себе. Я безумно скучала по его поцелуям. Ни разу со дня нашего путешествия Ренделл не прикоснулся ко мне, если не считать прикосновений к руке, чтобы помочь спуститься на землю ради небольших прогулок. Ни разу не обнял и, можно сказать, держался весьма отстраненно. Я не знала, что и думать. Куда подевался тот наглец, чье поведение еще неделю назад возмущало меня до глубины души? Где тот мужчина, который, не стесняясь ни слуг, ни родителей, обнимал меня у всех на виду? Где тот, кто ласковыми прикосновениями, странным взглядом, от которого у меня не раз перехватывало дыхание, и обжигающими поцелуями, выбивал почву из-под ног?
Я удивлялась самой себе. И когда стала такой жадной? Разве мало было легкости, что присутствовала в нашем общении, его заботы и уважения? Разве не об этом мечтала всю жизнь? А теперь... Какая же я все-таки дурочка.
– Еще несколько часов и мы, наконец, будем дома.
– Дома? – я так задумалась, что не сразу поняла, о чем он говорит.
– Дома, – еще раз повторил мужчина, бросив на меня внимательный взгляд. – Это теперь и твой дом тоже, моя герцогиня. Скоро, Меллани, уже скоро.
Что именно "скоро" он не уточнил, а я не стала спрашивать, хоть и не совсем поняла, что имел в виду супруг.
Следующие несколько часов прошли в молчании – Ренделл, казалось, полностью погрузился в чтение, я же сосредоточилась на тех землях, которые мы проезжали. Красиво, даже очень. И красота окрестности заключалась не в природе, хотя надо отметить, места были просто великолепны, а в ухоженности полей, качественной дороге, крепких, вполне пригодных для жилья домах арендаторов, и в улыбках местных жителей при виде кареты с гербом герцога. Во всем чувствовалось влияние Ренделла, и мне было весьма приятно видеть такую заботу о своих землях, ведь если судить по тому, что я знала, титул, как и все предлагающееся к нему имущество перешло к мужу в возрасте девятнадцати лет, после смерти отца. Даже не представляла, что делала бы, окажись я на его месте. Такая власть, такое состояние и такая ответственность. Знать, что от твоих действий зависят жизни сотен людей, живущих в герцогстве и на других землях, принадлежащих роду Веллиант, когда ты полон амбиций, стремлений, желаний и только начинаешь пробовать на вкус взрослую жизнь... Еще одна причина уважать и восхищаться человеком, с которым меня связала судьба.
О том, что мы подъезжаем к имению я поняла по странному напряжению, охватившему мужа. Тот мгновенно подобрался, отложил книгу и, посмотрев в окно, перевел задумчивый взгляд на меня.
– Не хочет ли герцогиня Веллиант немного пройтись?
– Только если вы, ваша светлость, составите ей компанию, – тем же высокопарным тоном ответила я, улыбнувшись.
Подобные обращения после приема в честь нашей свадьбы стали не редкостью, и следовало признаться, мне нравилось, как звучал новый титул, да и Ренделл, казалось, получал от этого удовольствие.
Повинуясь знаку, карета остановилась, и, с помощью мужа спустившись по ступенькам, я с наслаждением вдохнула свежий по-летнему теплый воздух, наполненный ароматом луговых цветов. И застыла, не в силах оторвать взгляда от величественного строения, возвышающегося над небольшим озером. И здесь мне предстояло провести ближайшие несколько недель? Все это великолепие мое? Невероятно.
Особняк представлял собой огромное трехэтажное здание, окруженное по бокам небольшими башенками, возвышающимися всего на один этаж и заканчивающимися высокими шпилями. Светлый камень и резная лепнина, всю красоту которой можно было разглядеть даже с такого расстояния, приковывали взор, светло-серая крыша, казалось, задевала небо. А ведь это только фасад... Даже я, привыкшая к определенной роскоши, не в силах была противостоять этому месту и с первого же взгляда влюбилась в великолепное строение. Его просто невозможно не полюбить!
– Нравится?
– Очень, – совершенно искренне выдохнула я, даже не думая скрывать восторга, и с удивлением заметила, как расслабились плечи мужа, а из глаз ушло напряжение. Ему действительно так важно было знать мое мнение? – Это сказка, Ренделл, я даже предположить не могла, что когда-нибудь увижу нечто подобное, не говоря уже о том, чтобы здесь жить.
Сделав несколько шагов, подошла к нему вплотную и прикоснулась к щеке, пытаясь хоть как то выразить всю гумму чувств, что теплилась в моей груди. Изумление, восторг, гордость, а также небольшая доля страха – ведь следить за поместьем придется именно мне. Даже занятно что, примерно эти же чувства во мне вызывал и сам владелец этих земель.
– Спасибо.
– За что?
– За что, что позволил стать хозяйкой всего этого. Теперь и я вижу всю прелесть нашего брака.
– Рад служить, ваша светлость, все мое состояние отныне принадлежит вам, – со всей серьезностью изобразил поклон мужчина, однако глаза искрились весельем.
– Постараюсь не разорить вас, ваша светлость, – присела я в реверансе и, не сдержавшись, засмеялась, а успокоившись и вновь посмотрев на супруга, замерла.
Почему он на меня так смотрел? И отчего мне стало тревожно? Рендел больше не веселился, хоть внешне этого невозможно было заметить, однако вместо тепла и задора во взгляде герцога на несколько мгновений показалась ярость и что-то похожее на боль. Это отрезвило, напомнив, что приличные леди в любой ситуации ведут себя достойно и уж конечно не проявляют столь открыто эмоции в компании мужа.
Взяв себя в руки, отвернулась и направилась обратно к карете. Поделом мне, слишком расслабилась, открылась, зная, что не каждый человек нашего круга способен оценить подобное. Таков уж высший свет, своеобразный мир с собственными законами, правилами и укладом жизни. Обычно я об этом не забывала. Обычно.
– Меллани? – в голосе Ренделла помимо удивления проскользнула тревога.
– Кажется, я несколько переоценила собственные силы, – пришлось остановиться и чуть виновато улыбнуться. Сыграть все это было легко – сказывались годы тренировок. – Мне бы хотелось побыстрее добраться до покоев и немного отдохнуть. Надеюсь, ты не возражаешь?
– Конечно нет, прости, что сам об этом не подумал.
– Пустяки.
Весь оставшийся путь до особняка прошел в молчании, только на этот раз ни о каком комфорте речи не шло. Не знаю, о чем думал герцог, но тяжесть его пристального взгляда мне удавалось вынести с трудом. Пару раз казалось, что он хотел что-то сказать, но передумывал в самый последний момент, и, честно говоря, меня это вполне устраивало.
Изнутри поместье оказалось не менее восхитительным, чем снаружи. Мне действительно понадобится время, чтобы привыкнуть к подобной роскоши, которую даже сравнить нельзя с тем, что мог позволить себе мой отец. Графство Ассек никогда не считалось бедным, напротив, наш годовой доход по меркам аристократии был весьма высок, однако по сравнению с состоянием Ренделла мы были беднее храмовых мышей.
Встречать, по традиции, нас вышла вся прислуга, которой меня представили в новом статусе. Слушая, как Ренделл перечисляет имена каждого своего человека, начиная с управляющего и заканчивая самой обычной служанкой, я внимательно присматривалась к этим людям, не в силах понять, что же меня так настораживало. Запомнить, как их зовут, я даже не пыталась, прекрасно понимая тщетность этого занятия, и делая зарок на утро запросить полный список прислуги у управляющего. Им, кстати, оказался всего один человек, да к тому же мужчина, что несказанно удивило. Надо бы присмотреться к нему повнимательнее. Обычно загородными поместьями, которые довольно редко посещают хозяева, занимаются двое – поверенный делами и домоправительница. Мужчина и женщина, и всегда в паре. Здесь же Тольрих, как представил его муж, отвечал абсолютно за все. Даже если предположить, что основную часть дел Ренделл предпочитал вести сам, объем работы у управляющего был попросту огромным.
Что же касается прислуги... Опрятные, приветливые, исходя из того, что я уже успела увидеть – исполнительные и весьма ответственно относящиеся к своей работе, но что-то не давало покоя. Быть может взгляд, в котором отражался налет обреченности? Или мне это всего лишь показалось?
Поприветствовав всех должным образом и извинившись перед Ренделлом, я поднялась в хозяйские покои, отныне принадлежавшие мне и, наконец, смогла расслабиться, оставшись одна. Пресветлые боги, как же здорово! Пять дней в карете не могли не сказаться на самочувствии, поэтому первое, что я сделала – с наслаждением растянулась на огромной кровати, даже не потрудившись раздеться. Перевернувшись на спину, медленно прошлась взглядом по комнате, понимая, что абсолютно ничего не хотела бы здесь изменить. Нежные бело-золотые тона покоев радовали глаз и создавали атмосферу легкого шика, в остальном же планировка оказалась вполне типичной. Всего четыре комнаты: малая гостиная, спальня со смежной дверью в покои герцога, гардероб и ванна – стандарт любых хозяйских покоев. Но почему-то мне именно мои казались самыми-самыми.
– Ваша светлость, к вам можно? – в дверь робко постучалась молоденькая служанка.
– Проходи.
– Я Эмми, ваша светлость, – пройдя в комнату, девушка присела в неглубоком реверансе. – Мы заметили, что с вами нет горничной, я буду вам прислуживать, пока она не подъедет.
– Боюсь, что свою горничную я оставила в родительском доме, Эмми, поэтому буду рада, если ты возьмешь на себя эту обязанность, – улыбнулась я, сев на край постели.
– Конечно, ваша светлость, с большим удовольствием, я... – радость ее была настолько искренней, что улыбка моя стала еще шире, а эта малышка густо покраснела, поняв, что слишком бурно проявляет эмоции.
Действительно малышка. Невысокая, худенькая, на вид не больше шестнадцати-семнадцати, довольно миленькая, а густыми ярко-рыжими волосами, непослушно выбивающимися из-под белоснежного чепчика, я так просто залюбовалась. Чем-то она напомнила мне Кристи, заставив сердце сжаться от тревоги. Именно ради сестренки я рассталась с Ленси, горничной, прислуживающей мне с детства. Раз Кристабель забрали из пансиона, я не могла доверить заботу о младшей кому-то другому.
– Все в порядке. Эмми, сколько тебе лет?
– Восемнадцать, ваша светлость.
– Правда? Я думала меньше.
– Мне многие это говорят, ваша светлость, – она не решалась поднять на меня взгляд.
– Хорошо, – я добавила в голос больше теплоты, надеясь, что это хоть как-то подбодрит перепуганную девушку. – Ты ведь знаешь, чем должна заниматься горничная?
– Да, ваша светлость, моя матушка прислуживала покойной герцогине.
Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что речь шла о матери Ренделла, которая отправилась за Грань три года тому назад.
– В таком случае помоги мне переодеться, а после ступай к господину Тольриху и предупреди о своих новых обязанностях.
К тому времени, как в дверь вновь постучались и предупредили, что все готово для обеденной трапезы, я успела переодеться, дать Эмми указания насчет гардероба и немного передохнуть. В столовую, вопреки собственным ожиданиям, я спустилась первой.
– Прикажете подавать, миледи?
– Нет, думаю будет лучше дождаться его светлость, – с легкой полуулыбкой ответила лакею и заметила, как тот виновато отвел взгляд.
– Боюсь, милорд просил передать, что не сможет отобедать с вами.
Это шутка? Как он мог не прийти на первый семейный обед? Как мог так унизить меня перед слугами? Не понимаю. Возможно что-то произошло? За последнее время я успела достаточно хорошо узнать своего мужа, чтобы быть уверенной, что он никогда не позволит себе неуважительное отношение ко мне. Но его нет, и если честно, я даже не знала, что думать.
– Он у себя в покоях? – внешне я оставалась абсолютно спокойной.
– Нет, ваша светлость, он уехал с пол часа назад.
Уехал? Знаком поблагодарив слугу, я принялась за еду, совершенно не чувствуя вкуса. Аппетит пропал, словно это не я за весь день съела всего одно яблоко, однако продолжала пробовать кулинарные изыски местной кухарки. Любой труд должен быть оценен, этому нас всегда учил отец, а она действительно постаралась на славу. Каждое блюдо было восхитительно вкусным и будь я в более благодушном настроении, непременно отдала бы должное каждому творению. А так приходилось лишь делать вид и улыбаться, ни на миг не позволяя себе "потерять лицо".
Выждав достаточно времени, чтобы уход не выглядел бегством, попросила передать благодарность кухарке и направилась прочь из дома. Уж не знаю, что подумала прислуга, но мне срочно нужно было на воздух. Как он посмел?! Немыслимо, просто немыслимо. Он не мог вот так просто уйти в такой момент, не поставив в известность меня лично, это верх неуважения, и подобные негласные правила высшего света мы знаем с первых лет жизни.
Едва замечая красоты прекраснейшего сада, разбитого вокруг усадьбы, я пыталась успокоиться. Тщетно. На душе было так гадко, так обидно... И это первый день в новом доме. Стерпеть? Ну уж нет. Возможно, именно так и следовало бы поступить благовоспитанной и утонченной герцогине, во всем покорной воле мужа. Однако не этого я ждала от брака, когда решила довериться Ренделлу.
Шаг за шагом, минута за минутой, и я, наконец, спустилась к небольшому озеру, окруженному с одной стороны усадьбой, с другой – дорогой и полем, а с третьей – лесом, очень напомнившим мне другой, в котором знала каждую тропинку. Именно увидев лес, я словно очнулась. Слишком далеко. Неужели я действительно сюда дошла? Это сколько же времени прошло?
Самым правильным было повернуть назад, и вернутся в дом, пока встревоженные долгим отсутствием слуги не подняли на уши всю округу или же не вернулся Ренделл. Однако я, не отрываясь, смотрела на лес и пыталась разобраться в ощущениях. Странно. Это место влекло, шелковыми нитями притягивало к себе, не позволяя отвернуться и даже помыслить об уходе. Я хотела туда. В самую чащу. Жаждала окунуться в ледяную тьму, изнывала от желания пройтись особыми заветными тропами, прикоснуться к прохладной листве, уколоть нежную кожу острыми иглами ароматной хвои. Хотела почувствовать, как гостеприимно разойдутся передо мной ветки вековых деревьев и тут же сомкнутся за спиной, отрезав от всего остального мира, чтобы не выпустить из своего чрева уже никогда.
Тело свело от боли, а из груди вырвался стон, когда что-то врезалось в живот, а потом мир вокруг перевернулся. Перед глазами поплыло, уши заложило от тяжелого пронзительного гула, так похожего на яростный вой. И пришел холод, обжигающий лед, медленно распространяющийся по всему телу.
– Меллани! Смотри на меня! На меня... Все хорошо, только дыши. Открой глаза...
Я слышала его голос. Ренделл. Но не могла понять реальность это или кошмарный сон. Холод распространялся мучительно медленно, с каждой секундой подбираясь к сердцу, и почему-то я знала, что если это случится, ничего хорошего меня не ждет. А значит надо согреться, вот только не получалось.
– Открой глаза, Меллани!
Не могу. Ничего не могу, кроме как чувствовать боль и жуткий холод. Холод, навеивающий ужас, холод, отнимающий надежду и желание бороться за жизнь. Страшно.
Первое тепло я начала ощущать лишь через пару минут, показавшиеся мне вечностью, и исходило оно от мужчины, крепко сжимающего меня в своих руках. Ренделл. Кажется, он что-то говорил, но я не слышала, направив последние крупицы сил на то, чтобы прижаться еще плотнее, хоть это казалось невозможным. Тепла... Пожалуйста... Тепла... Всего на миг... совсем немного... лишь для того, чтобы согреть медленно леденеющее сердце и прогнать боль. Тепла...
Судорога, прошедшая через все тело заставила закричать, а потом все прекратилось. Внезапно. Полностью, словно никогда и не было. Будто где-то оборвалась натянутая до предела нить, соединяющая меня с источником ледяного холода и невыносимой боли.
– Как ты? Меллани!
Даже слыша страх и неподдельное волнение в голосе мужа, ответила ему не сразу. Как не смогла сразу открыть глаза и оглядеться. Слишком свежим было воспоминание о пережитом ужасе, слишком страшно было отстраняться от мужского тела, согревающего своим теплом. Лишь спустя какое то время удалось заставить собственные руки выпустить плотную ткань его камзола, а после открыть глаза. Чтобы тут же натолкнуться на пристальный взгляд.
– Скажи что-нибудь.
– Что это было?
Неужели этот хриплый, сорвавшийся голос принадлежал мне? Я кричала? Может быть. Не помню. Но теперь каждое слово давалось с трудом, режа изнутри.
– Ты в порядке? – Специально или нет, но Ренделл не ответил на мой вопрос.
– Кажется да.
Я не лгала. Силы действительно возвращались, а голова постепенно прояснялась, позволяя подметить все, что я не видела раньше. И испуганных слуг, столпившихся вокруг нас, и необычную бледность Ренделла, и темные круги под глазами на внезапно осунувшемся лице – еще утром их не было. Но самым поразительным для меня стало насквозь мокрое платье.
– Ты решила искупаться, – правильно понял мой изумленный взгляд муж.
– В платье?
– Может это твоя тайная страсть.
Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке, но взгляд... Тяжелый, пристальный, ни на секунду не отрывающийся от моего лица. Тайная страсть, говоришь? Одна на двоих?
– Решил присоединиться, – ответил на мой изумленный взгляд Ренделл, небрежно поправив лацкан мокрого насквозь камзола. И как я раньше не заметила? – Как ты?
Что сказать? Правду? Что до смерти напугана? Что абсолютно не понимаю, что только что произошло? Что хочу оказаться как можно дальше от этого места? Что сердце до сих пор заходится от пережитого ужаса? Выбрала нейтральное.
– Я в порядке.
Следует отдать ему должное, на столь откровенную ложь муж ничего не ответил, лишь выразительно хмыкнул, а после помог подняться с земли. Ноги едва держали, но я заставила себя медленно двинуться по направлению к дому, стараясь не замечать перепуганные лица слуг и тяжелую руку мужа, аккуратно придерживающего меня за талию. И мысленно вознесла хвалу богам за то, что на этот раз Ренделл не стал хватать меня на руки, и как разнеженную барышню нести в особняк. Нет, вместо этого он спокойно шел рядом, прибавляя сил и уверенности.
Что же произошло? Едва замечая дорогу, я пыталась вспомнить хоть что-то, хотя бы небольшой кусочек довольно большого отрезка времени. Но тщетно. Память услужливо преподносила фрагменты обеда, собственной злости на мужа, прогулки... И все. Далее лишь черная мгла, призывно скалящаяся из недр незнакомого, но такого притягательного леса. Леса, теперь внушающего дикий, всепоглощающий ужас.
– Все кончилось, котенок, все хорошо.
Легкая дрожь, пробежавшая по телу, не смогла укрыться от внимательного взгляда герцога. Пытливого, настороженного, пристального взгляда, которого я пока не могла открыто встретить. Не знаю почему. И не обида была тому виной, на фоне только что пережитого ужаса недавняя злость и оскорбленные чувства казались детским лепетом, и не стоили того, чтобы сторониться собственного мужа. Но что-то внутри не давало расслабиться, забыться, почувствовать защищенность. Не давало поверить в то, что все прошло.
Быть может причина в непонимании? Непонимании того, что случилось. Или в страхе? В любом случае, подумать об этом я хотела одна, в собственных покоях, где позволила бы себе расслабиться и хоть на пару часов снять маску, забыть о необходимости "держать лицо". Быть может поплакать, или, наоборот, всласть насмеяться над своими страхами. Но непременно одной.
В холл вошла уже вполне уверенно и даже попыталась отстраниться от герцога, чтобы подняться в комнаты, однако безрезультатно. Он не сдвинулся ни на миллиметр, наоборот, притянул к себе еще ближе, остановился, чтобы раздать указания слугам, и уверенно двинулся по лестнице, уводя за собой. Почему? К чему столько внимания? Беспокоился о моем состоянии? Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Быть может я и поверила бы, окажись он во время обеда там, где и полагается быть законному супругу во время первой по-настоящему семейной трапезы – напротив меня, во главе стола. И тогда бы все закончилось по-другому. Тогда бы я не пошла к этому проклятому озеру. Тогда бы...
Впрочем, нелепо перекладывать вину на других, когда за все решения человек должен отвечать сам. Тем более перед самим собой. Это я не сдержала гнева, я решила прогуляться по незнакомым местам в одиночестве, все это решила я одна, меня никто не заставлял. А вот поведение мужа невольно наводило на определенные мысли. Чего он боялся, раз не отпускал ни на секунду? Ну не расчувствовался же, право слово. Быть может, я слишком цинична, однако поверить в такую искреннюю заботу не могла. Да, наши отношения с Ренделлом меня вполне устраивали, я действительно пока получала от этого брака гораздо больше, нежели надеялась, однако ни о каких чувств и речи не шло. Так что...
Какая же я все-таки дурочка. Сила – вот что заставляло его беспокоиться. Ну конечно! Стоило лишь вспомнить, что было, когда мне удалось отбиться от похитителя. Впрочем, радости эти воспоминания мне сейчас не доставили, наоборот, заставили напрячься и с удвоенной силой рвануть из рук Ренделла.
– Что такое, Меллани? – остановился возле покоев герцог. – Все еще боишься? Все прошло, даю тебе слово, больше подобного не повторится. Я не допущу этого.
– Я не боюсь, – мне все же удалось справиться с голосом, чему была безмерно рада. – Уже не боюсь. Правда, до сих пор не понимаю, что произошло, надеюсь, ты сможешь хоть что-то объяснить. Но не сейчас, – быстро добавила, заметив, что он хочет ответить. – Прошу, Ренделл, я хотела бы побыть одна. Немного. Мне необходимо переодеться, пока окончательно не промерзла, помыться... Знаю, ты беспокоишься о силе. Но я пока держу себя в руках, к тому же, ты здесь, неподалеку, и если что-то будет не так, я позову, обещаю. Просто...
– Тшшш...
Вместо ответа он меня обнял. Всего лишь обнял, прижал к себе, позволив уткнуться лицом в промокшую ткань камзола, и ласково и успокаивающе провел по волосам. Этого хватило, чтобы что-то перевернуть в душе. Слезы, до этого запрятанные где-то очень глубоко внутри, хлынули наружу бурным потоком. Все прошло. Все действительно прошло.
– Поплачь, поплачь, этой одежде все равно уже ничем не помочь. – Мягкий голос мужа привел в чувства и заставил виновато отвести взгляд, отстранившись от промокшей ткани.
– Извини.
– Что вы, миледи, я всегда в вашем распоряжении, – мне демонстративно раскрыли объятия, улыбаясь самой соблазнительной улыбкой, которой невозможно было не ответить. – Ну вот, так-то лучше. А теперь давай войдем внутрь, тебе необходимо согреться.
Только после его слов я поняла, что все это время тело трясло от холода, а промокшее платье тянуло вниз непомерным грузом. Поэтому не стала спорить, когда оставив меня в спальне и наказав подождать его пару минут, Ренделл принялся раздавать указания служанкам. "Приготовить горячую ванну. Да, как можно горячее. Немедленно принести теплое белье для миледи. Нет, платье пока не нужно, только плотную сорочку, белье и чулки. Это что такое? Какого демона ты притащила это тряпье?! Когда это шелк согревал тело? Да, как можно теплее, желательно из шерсти. Что? Слишком грубо? У миледи нет таких вещей? А если я найду? Вот видишь, можешь, когда захочешь".
Еще через пару минут мне надоело сидеть в промокшем платье, с которого уже натекла небольшая лужица, и слушать, как герцог разбирался со слугами. В конце концов, я слишком замерзла. Прекрасно понимая, что шнуровку на корсете самостоятельно не развязать, подошла к входу в гостиную и жестом подозвала Эмми, испуганно поглядывающую на герцога из-за вороха одежды. Моей одежды. И венцом живописной кучи тряпья являлись нежно-розовые панталоны, купленные прошлой зимой, и особо любимые мною именно в холодное время года. О, боги, дайте мне терпения.
Молча подойдя к горничной, забрала нижнее белье, развернулась, и, не обращая внимания на следившего за мной мужа, вернулась в спальню. Спокойно и как-то отрешенно. Наверное, мне просто хватило переживаний последних недель, а может все эмоции вышли со слезами. Единственное, что я сейчас истаптывала – пустоту.
– Закрой дверь, Эмми.
– Но, его светлость...
– Закрой, – обернувшись, я указала на дверной проем, за которым до сих пор оставался муж. – На ключ.
– Но, ваша светлость...
– Ты всегда перечишь?
– Простите, миледи, – потупившись, девушка быстро заперла дверь, и вернулась ко мне, вздрогнув, когда снаружи раздался деликатный стук.
– Помоги мне раздеться и подай халат.
Переодевание не заняло более пяти минут, и за это время стук повторился еще три раза, однако я не сдвинулась с места, да и Эмме не позволила. Меньше всего я хотела повторения истории с купанием. Да, теперь Ренделл мой муж, однако это не отменяло законов приличия, да и брачной ночи у нас еще не было. Вспомнив о первой близости, которая должна была наступить совсем скоро, я, к собственному удивлению, ничего не испытала. Ни страха, ни тревоги, ни томительного волнения. Даже холод ощущался не так остро, как должен был, ведь я прекрасно понимала, что промерзла до костей.
