Текст книги "Темная леди (СИ)"
Автор книги: Юлия Сотникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
Хотел меня смутить? Не выйдет, ваша светлость, не на этот раз. В конце концов, я тоже намеревалась получить удовольствие как от налаживания отношений с мужем, так и от брака в целом. Поэтому лишь улыбнулась в ответ на откровенную провокацию и, отстранившись, быстро опустошила корзину, выложив наш своеобразный ужин прямо на траву. Не знаю, кто все это собирал, но он явно переоценил наши силы, так как столько продуктов вдвоем съесть просто невозможно. Несколько аккуратно упакованных в бумагу тостов, сыр, фрукты, печеный картофель, пара томатов и изумительно пахнущая нежная крольчатина. Что самое интересное, она была еще горячей!
Невольно перевела взгляд на корзину и вздохнула, только сейчас осознав, какой ущерб нанес супруг собственному кошельку. Да и не думаю, что на кухне обрадуются, узнав, что немыслимо дорогая и уникальная утварь, сохраняющая температуру блюд в их исходном состоянии, была безжалостно уничтожена одним не в меру темпераментным герцогом.
– Вина? – мне протянули бокал с темно-рубиновым напитком, источавшим аромат ягод.
– Не откажусь.
Солнце медленно заходило за горизонт, окрашивая все вокруг в изумительные цвета, и я в который раз сравнила два столь непохожих дня. Вчерашний стал кошмаром, эпизодом, воспоминания о котором долго еще будут холодить душу. Сегодня же я наконец поверила, что все будет хорошо, что нашла свое место в жизни, что сделала правильный выбор. Закат, вкусная еда, изумительное вино, и мужчина, взгляды которого опьяняли намного сильнее напитка. А он смотрел, молча потягивая вино, и в глазах его я видела отражение своих мыслей.
Не знаю, что на меня нашло, то ли вино так ударило в голову, то ли ощущение невероятного счастья и спокойствия, однако удержаться от поцелуя не смогла. Легкого, целомудренного прикосновения к жестким губам, чтобы просто выразить ту гамму чувств, что была у меня в душе.
– Ну уж нет, котенок, на этот раз я тебя не отпущу.
Легко удержав на месте, не позволив отстраниться, Ренделл забрал у меня бокал и притянул еще ближе, усадив на свои колени. И не успела я осознать всю неприличность ситуации, как губы обожгло поцелуем, невероятно сладким, с привкусом вина и чего-то запретного, разжигающего пожар внизу живота. Я плавилась в его руках подобно воску, задыхалась от наслаждения, теряла голову от нежных прикосновений, от ощущения его пальцев на обнаженной коже.
Платье мешало, став невероятно тесным в груди, которую так бесстыдно ласкала сильная рука герцога, а нежная ткань раздражала разгоряченную кожу. Я сходила с ума. Кто бы посмел сказать, что я, герцогиня Веллинат, дочь графа, буду подобно продажной девице сидеть на коленях у мужчины и наслаждаться откровенными ласками? Безумие... Но такое сладкое.
Забыв обо всем, я уселась на него верхом, перекинув одну ногу, и с непонятным доселе удовольствием отмечая потемневший взгляд Ренделла и то, как со свистом он выдохнул воздух, стоило мне прижаться еще теснее.
– Девочка моя, знала бы ты что творишь...
А я не знала. Не знала и наслаждалась каждым новым открытием, каждым вздохом, стоном, срывающимся с губ. Прикосновения утратили даже малейший намек на нежность или невинность. Меня соблазняли самым наглым образом, едва ли не у всех на виду, но почему-то сейчас это было не важно, совсем не важно.
Платье задралось, выставляя на обозрение ноги, обтянутые тоненькими чулками. Насколько тоненькими, ощутила лишь тогда, когда по ним заскользили мужские руки, заставляя задохнуться от неожиданности и острого томления с легким налетом стыда. Это было неприлично, неправильно, но как же я не хотела, чтобы Ренделл останавливался. Он и не собирался, судя по пылающему жадному взгляду, потемневшему еще больше, едва с моих губ сорвался очередной прерывистый вздох. Медленно, как же медленно двигались его руки, поднимаясь туда, где все болезненно горело огнем, изнывало от жажды прикосновения. Я ждала и боялась одновременно, разрывалась между желанием и нормами, привитыми с детства. И, кажется, разум проигрывал эту неравную борьбу, сдавал позиции с каждым поцелуем, с каждым взглядом, с очередным прикосновением.
– Ренделл... – полувсхлип прямо в губы супруга, чьи пальцы мягко, словно боясь спугнуть, прикоснулись к самому сосредоточию женственности.
– К демонам!
Низкий хриплый голос больше походил на рычание дикого зверя, и я опомниться не успела, как оказалась на спине, придавленная тяжелым мужским телом. Но эта тяжесть была приятной и какой-то...правильной. Хотелось прижаться и замурлыкать, оправдывая ласковое прозвище, которым он меня наградил.
Где-то на краю сознания отметила, что трава стала слишком мягкой, а вокруг подозрительно потемнело, так, словно... Мысль сбежала, потерялась, проиграв острой волне удовольствия, пронзившего тело, едва губы герцога коснулись обнаженной груди и сомкнулись вокруг затвердевшей горошины. Обнаженной... Но ведь нельзя...
– Ренделл... Подож...
Договорить мне не дали, закрыв рот поцелуем, а едва я уперлась ладонями в его грудь, перехватили запястья и прижали их над головой, лишь после этого чуть отстранившись. А я внезапно поняла, что находились мы уже не на поляне, и трава недаром казалась мне слишком мягкой.
– Помнишь, что я тебе говорил о наследнике, котенок? – мягкий обволакивающий голос завораживал. – Он должен быть зачат в моей постели и никак иначе.
Не прерывая зрительного контакта, Ренделл очертил пальцами контур моего лица, медленно, заставляя плавиться от взгляда и прикосновений, провел вдоль шеи, погладил ключицы, едва ощутимо пощекотал грудь, вызвав судорожный вздох. Опустился ниже, уводя за собой тонкий шелк нижней сорочки. Куда делось платье оставалось лишь гадать, видимо осталось там же, на поляне.
– Ренделл...
– Или ты думаешь, что я позволил бы кому-нибудь увидеть тебя такой? – рука опустилась на живот, заставив вздрогнуть и испуганно податься назад. – Впервые познающей страсть, раскрасневшейся, сгорающей от моих ласк... – Все ниже и ниже, туда, где так плотно сдвинуты бедра. – Такой прекрасной. Нет, моя герцогиня, подобным шедевром могу любоваться лишь я.
Голос обволакивал, заставлял расслабиться, раствориться в ощущениях. И я потерялась, уже не зная, что такое стыд, расслабилась, полностью доверившись супругу, чем он и воспользовался, коснувшись там, где никого никогда не было, погладил, сорвав с губ стон наслаждения, проникнул в самые глубины.
– Ренделл!
– Да, Меллани, да, моя герцогиня. Я уже говорил, как ты прекрасна? – каждое слово сопровождалось поцелуем, спускающимся все ниже и ниже. – Такая женственная... – Грудь. – Такая невинная... – Живот. – Такая...вкусная...
Неужели... Я вскрикнула, едва ощутила, где оказались его губы, и тут же выгнулась, оказавшись во власти неведомых доселе чувств. Мое тело больше мне не принадлежало, оно предало, отдавшись во власть этого невероятного мужчины, ластилось, изнывало, сгорало от внутреннего пламени, не в силах освободиться. Я задыхалась. Казалось, мир сузился до одной единственной кровати и мужчины, чьи губы и руки вытворяли со мной нечто непристойное, но такое восхитительно-прекрасное. Я была напряжена, как струна, накалена до предела и, в тот миг, когда казалось, больше выдержать не могла, внутри все взорвалось фейерверком удовольствия, вырвав из груди крик.
Словно сквозь пелену я почувствовала, как Ренделл отстранился, и спустя мгновение вновь ощутила его тяжесть, однако теперь муж был обнажен. Я ощущала его всем своим естеством, каждой клеточкой ожившего тела, вновь окунаясь в чувственный водоворот. И даже острая вспышка боли не могла испортить наслаждение, к ней я была готова, а вот к тому, что настолько растворюсь в этом мужчине...
С каждым прикосновением, поцелуем, движением во мне, он открывал для меня новый мир, мир чувств и чувственности, мир страсти, в котором не было места стеснению и этикету, ханжеству и лицемерию. А я... Я оказалась способной ученицей, и спустя несколько часов, уже засыпая на его плече, подумала, как много потеряли его бывшие любовницы с моим появлением. Ведь теперь этот мужчина принадлежал только мне. И, кажется, нас ожидает счастливый брак.
Глава 8
– Ты уверена, что там в полной безопасности? К демонам такую безопасность, Мел! – взъерошив волосы, Грейсон заметался по кабинету отца, несколько раз пропадая из поля зрения. – Я едва с ума не сошел, когда перестал тебя ощущать!
– Со мной все хорошо, Грей, – в который раз за это утро мягко ответила брату, смотря на него сквозь зеркало связи. – Не буду скрывать, я и сама здорово перепугалась и до сих пор не понимаю, что произошло на этом озере, но Ренделл обещал во всем разобраться.
– Я приеду.
– Не дури, родной, ты и так уже однажды оскорбил моего мужа, не надо повторять прежних ошибок. Ты ведь и сам понимаешь, что твой приезд до истечения медового месяца будет расценен как проявление недоверия к герцогу.
– Я боюсь за тебя, Мел, – с мукой в голосе произнес брат, смотря на меня сквозь зеркальную гладь. – Ты ведь даже не представляешь, что происходит.
– А что происходит? – невольно напряглась, впервые видя Грейсона в таком состоянии. – Ты что-то скрываешь? Что-то, что касается Ренделла или меня? Грейсон, демоны тебя побери, отвечай немедленно!
– Не выражайся, Мел, – недовольно поморщился брат, а потом, тяжело вздохнув, опустился в отцовское кресло. – Не знаю, касается это твоего мужа или нет, но уверен, что он в курсе всего, что знаю я, и того, чего я не знаю. А вот к тебе это имеет самое непосредственное отношение. Ходят слухи, что в городах стали пропадать Потенциалы, Мел, теперь понимаешь, почему я так перепугался, почувствовав неладное?
– Но как? Почему я об этом не знала? Откуда...
Пресветлые боги, да что же происходит? Исчезновение Потенциала – не то, что можно скрыть, за нами всегда пристально наблюдали, но тогда почему я узнала об этом только сейчас? Тут же вспомнился случай с моим похищением. Неужели я тоже могла попасть в число исчезнувших? Кожа покрылась мурашками, когда поняла, как близка была к тому, чтобы никогда больше не увидеть родных. Но почему правитель бездействовал? Почему ничего не предпринимал?
– Сколько? – едва смогла произнести.
– Уже семеро, – столь же тихо ответил брат. – Четыре девушки и трое мужчин.
Семеро... Голова закружилась, и я медленно опустилась на кушетку, боясь не удержаться на ногах. Так много... Безумно много, учитывая, как нас мало.
– И никаких следов?
Он промолчал, отведя взгляд.
– Что? Грейсон, не тяни! Неужели никто ничего не видел?
– Троих нашли, двух девушек и мужчину, – нехотя произнес брат, все так же не смотря на меня. – Они мертвы, Мел.
Мир покачнулся. Немыслимо... Просто немыслимо. Кому понадобилось нас убивать? Кому?! Ведь сила Потенциала именно в жизни!
– Почему я ничего не слышала? Как такое можно скрыть?
– Они не принадлежали к аристократии, четверо из низов, а среди них извечно кто-нибудь пропадает.
– Но дар...
– Не всем он помогает, Меллани, – взгляд, которым меня одарили, был полон горечи и затаенного страха. – Уж кому, как ни тебе это понимать.
– Кристи!
– Она в безопасности, – тут же успокоил меня брат, устало потерев ладонями лицо. – После твоего похищения дом мы обезопасили, за что особая благодарность, кстати, твоему супругу, а за пределы особняка в одиночку Кристабель никто, естественно не отпустит.
– Рендалл был в особняке? – эта новость ошарашила не меньше известия об охоте на Потенциалов. – Когда?
– За день до свадьбы, когда вы с матушкой были поглощены заботами. То, что он сделал... Я не обладаю даром, Мел, поэтому не могу объяснить, но теперь к нам даже мышь незамеченной не пролезет.
– Но почему он ничего не сказал?
– Такие вещи не говорят, Меллани, если не хотят этим похвастать, к тому же он прекрасно понимал, что рано или поздно ты обо всем узнаешь. Меня сейчас больше волнует твоя безопасность, сестренка. Кристабель осталась со мной и, клянусь, я сделаю все, чтобы ее уберечь, а вот ты далеко и... Я так боюсь тебя потерять, Мел.
От той боли, чтобы была в глазах близнеца и дикого страха, я едва сдержала слезы. Как же хотела сейчас обнять его, как хотела прижаться, дать почувствовать, что со мной все хорошо, что я жива и здорова. Чтобы было как в детстве, когда кроме нас двоих в целом мире не было никого. Родной мой, самый любимый.
– Ты ведь сам видел насколько силен мой супруг, Грей, – поднявшись, подошла к зеркалу и прикоснулась ладонью к ровной глади, наблюдая как то же самое, со своей стороны проделал брат. – Я здесь в безопасности, родной. А то, что случилось позавчера... Это была моя ошибка, мне не следовало гулять по незнакомым местам в одиночестве. Да и кто мог предположить такую странную реакцию на простой лес? Уверена, Рендалл во всем разберется, как только вернуться его люди.
– Ты ведь будешь беречь себя, правда, малышка?
– Я младше всего на несколько минут, – улыбнулась, вспомнив наш извечный спор с близнецом.
– Для меня ты навсегда останешься малышкой, Мел, – впервые в жизни не поддался на провокацию Грейсон, сверля меня тяжелым требовательным взглядом. – Обещай, родная, что бы ни случилось, всегда беречь себя. Я не переживу, если тебя не станет, не переживу, Мел. Мы одно целое.
– Грейсон... – пораженно выдохнула, не зная как реагировать на подобнее признание.
– Пообещай мне, Мел.
– Обещаю.
– Вот и умница, – с явным облегчением вздохнул близнец. – Я должен идти, малышка, через час у меня назначена встреча. Что касается твоей просьбы, я задействовал все связи, чтобы узнать побольше о маркизе, но ничего нового откапать не удалось. Он абсолютно чист, никаких темных пятен, ничего из того, что могло бы вызвать твое беспокойство.
– Но? – совершенно точно распознала его тон.
– Никто не может быть настолько идеальным, Мел, – нахмурился Грейсон. – Де Кравен далеко не мальчик, за тридцать семь лет с его положением в обществе невозможно не замараться хотя бы в одной истории. А тут пустота.
– Может он просто порядочный человек? – решила предположить, хоть все в душе перевернулось от такого сравнения в адрес маркиза.
– Скорее имеет влиятельного покровителя.
– Ренделл?
– Не знаю, Мел, не знаю, возможно, что и он. Одно могу сказать точно – тот, кто подчищает за маркизом, наделен немалой властью. Будь с ним осторожна, сестренка, и береги себя, ты обещала. Увидимся через три недели.
Еще долго после разговора с братом я не могла придти в себя и все думала о том, что только что узнала. Неужели Грей прав и кто-то, возможно даже мой муж, прикрывает темные дела де Кравена? А с чего я вообще решила, что он в чем-то замешал, что если это лишь плод моего воображения? Лишь то, что мне этот человек не понравился с первой встречи не делает его плохим, мало ли чего мне могло показаться. Но вот Грейсон не стал бы предупреждать, если бы не был уверен, что что-то с этим мужчиной нечисто. Да и убийства...
Меня охватывал ужас при мысли, что кто-то мог причинить вред мне или Кристабель. За что? Чем мы могли заслужить подобную участь? Ведь Потенциалы по сути своей беззащитны, мы лишь родители будущих одаренных, но сами беспомощнее младенцев перед теми, кто обладал силой. Так за что же нас убивать? Я могла бы еще понять похищение, бабушка рассказывала, как в давние времена, девушек-Потенциалов выкрадывали из дома, чтобы насильно выдать замуж и обзавестись наследниками. Но сейчас другое время!
Голова шла кругом от всех этих мыслей. Хотелось поговорить с мужем, узнать, почему он скрыл от меня такую важную новость, потребовать объяснений, но Ренделла в поместье не было, о чем мне было прекрасно известно. Сразу после совместного завтрака он отправился проверить раненного гончара, а после должен был встретиться с некоторыми людьми, прочесывавшими лес. Я не возражала, воспользовавшись возможностью немного побыть одной и пообщаться с семьей, по которой уже успела соскучиться. Теперь же хотела, чтобы он поскорее вернулся.
Решив немного проветриться, чтобы навести порядок в собственных мыслях, приказала оседлать Бель, а сама переоделась в брючных верховой костюм. Герцогиням не пристало скакать в мужском седле? Сейчас меня это занимало в самую последнюю очередь. В конце концов, далеко отлучаться от поместья я не собиралась, а здешние слуги, по словам Ренделла, умели держать язык за зубами.
Встречный ветер бодрил и дарил такое необходимое мне сейчас спокойствие. Да, именно этого ощущения свободы и покоя мне так не хватало, возможности побыть наедине с собой, не завися от условностей, не боясь сделать что-нибудь не так, оказаться недостойной нового титула. Я мчалась по ближайшим полям, позволив лошади самой выбирать дорогу, прекрасно зная, что благодаря щедрому подарку мужа не заблужусь. Да и Бель явно наслаждалась нашей скачкой, не обремененная громоздким дамским седлом и кучей юбок элегантной, но такой неудобной амазонки. Мы слились с ней в единый организм, ощущали друг друга, легко подстраиваясь под нужный темп и желания. Сегодня я по-настоящему знакомилась со своей новой подругой, а она открывала для себя свою хозяйку. И что-то подсказывало, что довольными остались обе.
Я уже хотела повернуть обратно, когда услышала неподалеку топот копыт, и развернулась, ожидая увидеть супруга, однако тот, кто появился из-за ближайшего холма, герцогом не являлся.
– Хорошего вам дня, леди Меллани, – улыбнулся подъехавший маркиз де Кравен, остановив своего жеребца рядом с Бель. – Какая приятная встреча.
– И вам, маркиз, – вежливо ответила, едва выдавив из себя улыбку. – Не ожидала встретить вас так скоро.
– Мои земли граничат с вашими, миледи, поэтому, едва получил письмо от племянника и узнал, что здесь произошло, поспешил вас навестить. Надеюсь, это не было слишком самонадеянно с моей стороны, – светло-карие глаза смотрели с неподдельным беспокойством.
Вот только я ему не верила. Не знаю почему, просто не верила. Так значит Ренделл сообщил маркизу о случае на озере. Но почему просто написал? Почему не связался через переговорник? И вообще, довольно странно, что этот блондин появился у нас лишь на третьи сутки после произошедшего, а это значит, что письмо направили сегодня утром. Только вот я не могла отделаться от мысли, что герцог не ожидал приезда родственника, более того, не хотел этого. Довольно странно, если предположить, что именно он был покровителем маркиза, а значит, они должны были быть довольно близки.
– Как видите, со мной все в порядке, милорд, – продолжила играть роль радушной хозяйки. – Мне повезло отделаться легким испугом.
– Уже известно, что это могло быть? – чуть привстал в стременах мужчина, подавшись вперед.
Конь под ним дернулся, заставив дернуться недовольную таким соседством Бель, и я едва удержалась в седле.
– Прошу прощения, миледи.
– Ничего страшного, – нежно потрепав кобылу по крупу, успокаивая, вновь обратила внимание на маркиза. – Мы не обсуждали еще эту тему, милорд, думаю, вам лучше было бы переговорить с моим супругом.
– Да, конечно.
Мне почему-то показалось, что ответом де Кравен остался недоволен. Почему? Что у них произошло с Ренделлом, если через меня он пытался узнать последние новости в обход племянника?
– Думаю, мой визит в это время несколько неуместен, – с чуть извиняющимися нотками вдруг протянул мужчина. – У вас ведь медовый месяц. Не могу не отметить, леди Меллани, что замужество определенно пошло вам на пользу, вы просто светитесь изнутри. Стали еще прекрасней.
– Благодарю, милорд.
– Что вы, я просто говорю, что вижу. А сейчас позвольте откланяться, непременно появлюсь на приеме, уверен, вы будете великолепной герцогиней.
Он, наконец, уехал, оставив меня с бессильной яростью сжимать поводья. Меньше всего я хотела видеть этого мужчину на своем первом приеме в качестве герцогини, который обязана была дать по окончанию месяца после свадьбы, в течение которого нас с мужем было запрещено навещать даже родственникам. Считалось, что это время дается супругам, чтобы лучше узнать друг друга и привыкнуть к семейной жизни, а также многие верили, что брак обречен на счастье и процветание, если за это время удастся зачать наследника.
Пресветлые боги, что творилось в моей голове? Мой первый званый прием должен был состояться через двадцать три дня, а все, о чем я думала, так это о том, что не хочу видеть на нем маркиза. Что, в конце концов, сделал мне этот человек? Ничего. Так откуда взялась агрессия по отношению к этому благородному лорду?
Домой вернулась в прескверном расположении духа, а узнав, что супруг еще не вернулся, решила направить негативную энергию в нужное русло, как всегда делала в доме отца. Как любезно напомнили мне братец с маркизом, очень скоро я должна была появиться в свете в качестве новой герцогини Веллиант, но что, по сути, я знала о владениях мужа? Лишь то немногое, что он вчера показал. А что знала об этом поместье, управлять которым теперь стало моей обязанностью? Ничего. Абсолютно ничего.
– Маркус, будьте любезны попросить мистера Тольриха спуститься в кабинет его светлости, – обратилась к дворецкому, едва зайдя в холл. – Я буду ждать его там.
– Слушаюсь, ваша светлость.
В кабинете Ренделла мне быть еще не доводилось, однако дорогу нашла без труда, примерно представляя себе расположение основных комнат. Вполне уютный, выдержанный в благородных цветах красного дерева, с большим камином, напротив которого, утопая в пушистом ковре, расположился мягкий удобный диван. Но мне больше всего понравился добротный стол, у огромного окна, с видом на парк. Сев в глубокое кресло, с наслаждением провела ладонями по деревянной поверхности столешницы, представляя, как еще недавно здесь вот также сидел супруг.
Стук в дверь раздался неожиданно и, едва управляющий появился в поле моего зрения, на ближайшие четыре часа пропал для общества. Я хотела знать все – от учетных книг до имен прислуги, сколько всего людей трудились в поместье, были ли у них семьи и не нуждался ли кто-нибудь из них в помощи, какова общая площадь герцогства и сколько арендаторов на данный момент проживали на нашей земле. Какие блюда предпочитала подавать кухарка на завтрак, обед и ужин, и чем обоснован подобный выбор. Не нужна ли ей помощь на кухне и хватало ли горничных. Сколько всего в поместье комнат, и какие из них закрыты для проживания.
Вопросов было множество, и вскоре бледный мужчины был вынужден сопровождать меня на экскурсию по дому, запоминая все то, что мне хотелось переделать на свой вкус. А такого, следовало заметить, было совсем немного. Кое-где поменять гардины и заменить покрывала, чтобы в комнатах стало немного светлее и так, по мелочи. В целом осмотром я осталась крайне довольна, о чем и сообщила отчего-то смутившемуся управляющему, явно польщенному похвалой. А потом вновь спустилась в кабинет мужа и принялась за изучение учетных книг, погрузившись в излюбленный мир цифр и счетов.
Лишь раз меня побеспокоила прислуга, чтобы разжечь камин и принести поесть, так как обед и ужин, судя по темноте за окном, я пропустила. Ренделл все еще не вернулся, но здраво рассудив, что дел у него должно было скопиться предостаточно, решила не беспокоиться понапрасну и вновь засела за отчеты. Правда переместилась на ковер перед камином, куда перенесла книги, оставшиеся фрукты и легкое вино.
Тольрих свое дело знал великолепно, так как нигде я не нашла ошибок или расхождений, отчего невольно почувствовала уважение к этому немолодому уже мужчине. Лишь один момент вызвал недоумение – ровно раз в месяц в один и тот же день со счета герцога Велианта переводилась довольно крупная сумма, значившаяся в учетных книгах, как "инвестиции", и предназначавшаяся маркизу де Кравену. А еще заметила, что в этом месяце маркиз денег так и не получил. Что за дела были у супруга с дядей, для чего требовались огромные даже по меркам высшего света суммы?
– Мне все больше нравится возвращаться домой.
Вздрогнув, едва не расплескав зажатый в руке бокал с вином, я посмотрела в сторону двери, где с довольной улыбкой стоял, прислонившись к стене, герцог Веллиант. А поняв, в каком виде застал меня супруг, покраснела и отвела взгляд. О, боги, этого еще не хватало! Заработавшись, я даже не подумала переодеться и теперь лежала на животе, да еще одетая в обтягивающие брюки и легкую блузу, а прическу, пришедшую в негодность после бешеной скачки, я распустила пару часов назад, и теперь каштановые локоны спускались по спине и доставали до пола. Что он обо мне подумал?
– Как же ты прекрасна, котенок, – тихо протянул супруг, неспешно двинувшись ко мне. – Такая домашняя, такая...родная. И такая опасная, судя по тому, как переполошились слуги.
Усмехнувшись, он сел рядом со мной, облокотившись спиной о диван, и налил себе вино, в предварительно принесенный бокал.
– Что ты сделала с моим управляющим, моя леди? Я битых пятнадцать минут слушал дифирамбы в честь собственной супруги. Как тебе удалось влюбить в себя моих людей?
– Они теперь и мои люди, если ты еще не забыл, – мягко улыбнулась, даже не думая двигаться с места. В конце концов, все что мог он уже видел, а кроме нас в кабинете никого не было. – Естественно я хочу заслужить их расположение. Но, если честно, ничего особенно я не делала, просто захотела вникнуть в дела поместья, как и полагается новой герцогине.
– Расспросы о семьях работников тоже входят в обязанности герцогини? – спросил мужчина, задумчиво наблюдая за мной.
– Уже донесли? Быстро же, – улыбнулась, даже не думая обижаться на это замечание. – Качество их жизни напрямую влияет на работу, Ренделл, если у кого-нибудь из горничной заболеет ребенок или престарелая мать, она не сможет как следует выполнять свои обязанности. Я спрашивала об их жизни не их праздного интереса, а чтобы помочь, если это потребуется.
– Иди сюда.
– Что?
– Иди ко мне, котенок.
Едва придвинулась к мужу, как оказалась сидящей на его коленях, а в губы впились жадным, обжигающим поцелуем.
– Вот так должна встречать хорошая жена своего мужа, вернувшегося после тяжелого дня, – хрипло выдохнул Ренделл, отстранившись, а после чуть поменял положение так, чтобы я оказалась на нем "верхом", как тогда на поляне. – Ты скучала по мне, Меллани?
– Да, – едва смогла ответить, почувствовав, как герцог чуть прикусил мочку моего ушка, тут же лизнув языком, словно извиняясь.
– Не хочешь спросить, скучал ли я? – ухо оставили в покое, медленно и дразняще перейдя на шею.
– Ты скучал по мне?
– Каждую секунду, моя леди, – тихо произнес он, придвинув меня еще ближе и высвобождая края блузы из-за пояса моих брюк. – Знаешь, кажется, я ненавижу ваши корсеты, – едва ли не прорычал, ощутив этот предмет нижнего белья под тонкой тканью.
– Кажется я тоже, – не удержалась от смеха.
– Давай избавим тебя от него?
– Ренделл, но слуги...
– Дверь я запер, котенок, здесь только ты и я.
От корсета меня избавили за считанные секунды, впрочем, как и от блузы, и теперь я едва сдерживала стоны, плавясь под умелыми ласками супруга. Грудь налилась и чутко реагировала на каждое прикосновение, на каждый поцелуй, легкий укус, которыми награждал ее мужчина, срывая с моих губ приглушенные всхлипы.
– Ты такая чувствительная, моя маленькая леди, такая сладкая. Как я мог лишить себя такого удовольствия? Почему ждал так долго? Но теперь ты моя, только моя.
Его поцелуй был подобен шторму, сносившему все плотины, заставлявший терять разум от наслаждения, забывать обо всем, кроме этих губ и рук, ласкавших мое тело. Он подобно скульптору лепил из меня новую Меллани, жаждущую новых ласк, более откровенных, чем те, которыми одаривал меня герцог, Меллани, которую я раньше не знала. Запустив руки в его волосы, чуть потянула назад, открыв доступ к его лицу, к упрямой линии подбородка, который чуть прикусила, к бешено бьющейся жилке на шее, по которой провела языком, наслаждаясь тем, как напряглось подо мной сильное тело, как сбилось его дыхание, выдавая, что не я одна теряла голову в водовороте этой страсти.
А потом почувствовала прикосновение мягкого ворса ковра, коснувшегося моей обнаженной спины.
– Знала бы ты, моя герцогиня, сколько раз за сегодняшний день мне хотелось послать все к демонам и вернуться домой
В изумрудных потемневших от страсти глазах Ренделла помимо пламени камина отражалась я, полуобнаженная, бесстыдно лежавшая на полу и...желанная. Внутри все пело от осознания того, что муж говорил искренне, что действительно скучал, что думал обо мне. Вместо ответа чуть приподнялась, прижавшись к его губам, и потянула на себя, раскрыв свои объятия. Ни ложного стыда, ни неловкости, лишь твердая уверенность в правильности происходящего и острое, нестерпимое желание. Я хотела его, жаждала вновь ощутить в себе, почувствовать тяжесть тела, ощутить на губах вкус его кожи. Я болела им.
– Ренделл.
– Да, моя герцогиня.
– Возьми меня.
Он на миг застыл, пораженно всматриваясь в мои глаза, словно не веря, что я осмелилась попросить о подобном, а потом резко выдохнул и впился в губы с таким неистовством, захватившем нас обоих, что я потерялась, растворилась в ощущениях. Его руки были повсюду, мои тоже не отставали, избавив супруга от сюртука, жилета и рубашки. Да столько же на нем одежды?!
– Тише, тише, моя леди, – он негромко рассмеялся, видя мое нетерпение, – у нас впереди вся ночь. И вся жизнь.
Медленно, заставляя изнывать от желания, опустился ниже, покрывая поцелуями мою грудь, живот, расстегнул пуговицы брюк и проник туда, где все горело огнем. Я выгнулась, не сумев сдержать длинного стона, едва ощутила сильные пальцы внутри себя. На этот раз боли не было, лишь острое удовольствие, заставлявшее захлебываться от ощущений.
– Да, Меллани, вот так... Я хочу тебя слышать, котенок, хочу знать, что тебе хорошо со мной.
И я перестала сдерживаться, полностью отдавшись во власть чувств, шептала его имя, умоляла поторопиться, дать мне то, чего желала больше всего. А едва почувствовала резкое проникновение, застонала и с легкостью подстроилась под его движения, став единым целым. Еще... Сильнее... Глубже... Это было так правильно, так естественно, ощущать в себе часть его, растворяться с своем мужчине, отдаваться без остатка, доверять, как никому другому, чувствовать его желание и отвечать с не меньшим пылом.
Здесь и сейчас время остановилось, здесь и сейчас для меня существовал лишь он, тот, с кем посчастливилось разделить жизнь, соединить судьбу. И расщепляясь на миллиарды осколков, я словно издалека услышала его глухой рык и довольно улыбнулась, зная, что принесла ему не меньшее удовольствие, что подарил мне он сам.
– Мы ведем себя неприлично, – томно улыбнулась, расслабленная и абсолютно удовлетворенная, устроившись щекой на плече обнимавшего меня мужа.
