Текст книги "Темная леди (СИ)"

Автор книги: Юлия Сотникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

– Еще одна грань нашего дара, девочка, – тихо произнесли за моей спиной, прикоснувшись к плечу. – Мы не только защитники, но и судьи, палачи. Ты должна это прекратить.

Вновь убить? Нет. А если снова ошибусь, если причиню зло тому, кто этого не заслужил? Он же еще так мал, лет десять, не больше. Нет.

– Давай, Меллани, иначе это придется сделать мне.

– Нет...

Отступив, наткнулась на Кайллана, упершись спиной в его грудь, и тут же почувствовала, как сжались на талии сильные руки, удерживающие от постыдного бегства. Я не могла сделать то, о чем он просил, просто не могла, но одна мысль о том, что кто-то, пусть даже он, мог поднять руку на духа, вызывала жгучую волну ярости. Это лишь мое право. Никто не должен прикасаться к мертвым, кроме меня!

– Злишься? – его дыхание опалило ухо. – Теперь понимаешь, почему мы не вмешиваемся в дела другого Хранителя? Все, кто пришел на наши Земли и обустроился здесь, принадлежат нам, лишь нам одним. Мы несем за них ответственность, и лишь мы имеем право карать, это инстинкты, от которых никуда не деться. Но на этот раз, если ты не вмешаешься, я отступлю от правил. Он убивает моего человека, Меллани, МОЕГО человека. Решайся, девочка, или ты, или я.

Он прав, действительно прав, вот только я не могла. Или мне так только казалось? В конце концов, этот подросток мог просто обезуметь от голода и в таком случае, я постараюсь впервые отправить кого-то за Грань. Надо всего лишь просмотреть. Всего лишь...

Нет, ему больше не было места за Гранью, только не тому существу, в которого превратилась некогда светлая и чистая душа. Едва по-настоящему взглянув на этого ребенка, я ощутила черноту и грязь, сплошную тьму, жаждущую крови. Он не просто был голоден, он наслаждался страданиями других. Даже переродившись, он никогда бы не изменился и продолжил бы убивать уже в новом теле. А для таких душ исход один – уничтожение.

Он почувствовал, понял, что я хотела сделать, и побежал, бросив так и недопитую жертву, исчез из подворотни, растворившись в воздухе.

– Зови пса.

И я позвала, мысленно выдохнув имя оборотня, зная, что тот обязательно услышит, и возродила в памяти образ тощего чумазого мальчишки, с невероятно страшным взглядом. Не прошло и пары минут, как рядом мелькнула белоснежная молния, а после раздался жуткий, выворачивавший душу вой. Призрачный гончий. От него не скрыться, не спрятаться, он никогда не упустит того, кого наказала загнать Хранительница. Загнать и доставить. Откуда я знала? Сейчас это было неважно, просто знала и все.

Всего миг и вот уже я смотрела на того, кто недавно забирал жизнь из живого тела. Зачем ты на это пошел, милый? Почему сдался, неужели быть паразитом лучше, чем искать спасения? Глядя в горящие ненависть глаза мальчика, я поняла еще кое-что – уничтожать можно по-разному. Можно наказать, заставив мучиться от боли перед истинной смертью, а можно просто отпустить измученную душу. И я отпустила. Просто пожелала, чтобы он исчез, чтобы никогда больше не мог никому причинить вреда.

– Молодец, маленькая, – прошептал Кайллан, так и не отпустив меня из капкана своих рук, а потом, прикоснувшись губами к волосам в мимолетной ласке, отстранился и направился в сторону лежащего без движения мужчины. – Аллан, проводи ее в замок, я должен о нем позаботиться.

Обратно шла в сопровождении огромного белого волка и на этот раз на испуганные взгляды местных жителей внимания не обращала. Я впервые применила силу, впервые воспользовалась даром, ощутила власть над другими. И это не принесло радости. Не знаю, чего ожидала, но не того, что сердце будет обливаться кровью, не того, что буду корить себя за ошибку. Мальчика было жалко, но по-другому нельзя и я это понимала, стерев этот эпизод из памяти, а вот женщина... Ее я забыть не могла, не имела на это права. Ее я обязана была помнить, чтобы не совершить ту же ошибку еще раз. Только теперь я поняла, что пытался донести до меня Хранитель, говоря, что прежде чем осознать силу, я должна была понять тех, кого доверили мне боги.

Этой ночью Ренделл мне не снился. Этой ночью в кошмарах я видела полные боли и незаслуженной обиды глаза уставшей истощенной женщины.

Глава 3

– Что ты с ней сделал?

– Ничего, – мрачно ответил Хранитель Закрытых Земель обеспокоенно наблюдавшему за мной Даррену.

Я их слышала, но не обращала внимания, наворачивая очередной круг по тренировочному залу, впервые получая своеобразное удовольствие от боли в ноющих мышцах. Сегодняшняя тренировка, как и две предыдущие, длилась намного дольше обычного. Да, я сознательно изводила себя, осознанно загоняла, не позволяя отдохнуть даже ночью. Это было одновременно наказание и спасением. Наказанием за совершенную ошибку и спасением от очередного кошмара, поджидавшего в сновидениях. В последние дни сны изменились, совсем немного, но у меня было достаточно времени, чтобы проанализировав, понять, что же странного я находила в образе мужа, какое несоответствие, бросающееся в глаза. Его взгляд. Ни разу во взгляде герцога мне не удалось увидеть злобы или наслаждения хищника, наконец загнавшего свою жертву. Нет, в нем отражалась боль, мука и раскаяние, какая-то беспомощность и самое настоящее горе. Что это – всего лишь фантазия, игра воображения или одна из граней дара? Могла ли я каким-то образом увидеть душу Ренделла, находясь от него так далеко?

– Не вмешаешься? – снова спросил Даррен у брата.

– Пока нет, хорошая тренировка ей не повредит, да я и не возражаю против такого способа самоедства.

– А он что здесь делает?

– Наблюдает.

– За ней?

– За мной, – с изрядной долей иронии усмехнулся Кайллан. – Боится, что могу причинить ей вред.

– Действительно смешно, – немного странным тоном протянул Даррен, словно в жизни ничего глупее не слышал. – Как будто ты на это способен.

– Рен, – тихо и немного угрожающе отрезал Хранитель, не завуалированно намекая следить за словами.

Меня их разговор не волновал, хоть в памяти и отложилась брошенная фраза. Не то, чтобы я опасалась Кайллана, вовсе нет, однако неизвестно, что ждало нас в будущем, поэтому узнать, что этот мужчина не способен причинить мне вред, было весьма полезным. Я доверяла обоим Хранителям, но лишь до определенной степени, в конце концов, когда-то я уже слепо поверила одному человеку и в тот раз ничем хорошим для меня это не закончилось. Сейчас единственным существом, от которого не таилась и на которого могла полностью положиться, был Аллан, связанный со мной жизнью. Именно он каждый день наблюдал за нашими тренировками, предпочитая перед Хранителем появляться исключительно в звериной ипостаси. Следил за Кайлланом? Возможно. Мы не обсуждали его отношение к хозяину замка, хоть в последние дни все чаще разговаривали, чего раньше никогда не было. Впрочем, те долгие пять месяцев я была замерзшей ледышкой, которой не было дела до окружающих, даже до того, кто каждый день оберегал и спасал жизнь.

Без оборотня я бы, наверное, не выжила, что естественно звучало глупо, учитывая, что Хранители практически бессмертны. Он не только обеспечил мою безопасность во время путешествия на Закрытые Земли, но и отпугивал порой надоедливых духов, зная, что в тот момент я все равно ничем не смогла бы помочь. Следил за тем, чтобы ела, о чем частенько забывала, договаривался о ночевках на постоялых дворах, заказывал билеты на корабль, улаживал конфликты, которые вызывала я. Именно благодаря ему гномы, работающие в банке, остались живы. Всего однажды, именно в тот раз, гончий отказался исполнить мой приказ уничтожить тех, кто не желал возвращать того, что принадлежало мне. Надо отдать должное, этот маленький народец быстро понял, что к чему и, извинившись, выдал все необходимое, списав с личного счета герцогини Веллиант. О чем подумал Ренделл, узнав, что кто-то воспользовался деньгами его покойно жены, меня не волновало.

– Вы проводите нас в город? – закончив последний круг и отдышавшись, я подошла к подпиравшим стену мужчинам и остановилась перед Кайлланом.

– Нет, – ровно ответил Хранитель, однако мне показалось, что его что-то крайне злило. – На сегодня тренировка закончена, тебе необходимо хоть немного отдохнуть.

– Как скажете, – не стала спорить, прекрасно зная, чем займусь оставшимся вечером и ночью.

– Отдыхать, Меллани, – с нажимом произнес мужчина, отстранившись от стенки и медленно двинувшись ко мне. – Это значит поужинать и лечь спать пораньше, чтобы дать организму восстановиться, а не бегать по ночному Харланду.

– Я поняла вас, ваша светлость.

– Даже так, – задумчиво протянул Даррен, не сводя с меня пристального взгляда. – Беру свои слова назад, брат, я бы так не смог.

– Даррен!

– Так тренировка на сегодня закончена? Я могу быть свободна? – решила не забивать себе голову их странной перепалкой.

– Можешь, – ответил Кайллан и едва я направилась к выходу, добавил. – Этой ночью ворота будут закрыты, Меллани.

– Как скажете, ваша светлость, – чуть скривила губы в улыбке, отметив, как гневно полыхнул взгляд Хранителя, которого явно не обманул мой покорный вид.

И правильно делал, что не верил. В одном Кайллан был прав – следовало подкрепиться. Я могла не ощущать холода, так как он уже давно поселился в моей душе, но еда и сон мне были необходимы, как любому нормальному человеку. Вот только спать после ужина я не собиралась. Тратить время на очередной кошмар, после которого буду чувствовать себя еще хуже? Уж лучше проведу это время с большей пользой.

– Так и знал, что найду тебя здесь.

Закрыв за собой дверь, Аллан прошел вглубь пустой комнаты и опустился рядом со мной на обледеневшую каменную площадку, нависающую над пропастью. Что ни говори, а башни в этом замке были просто огромными, однако именно поэтому мне нравилось здесь находиться – освещенный ночными фонарями город был как на ладони.

– Кого-то ждала? – стащив с большого стоявшего на полу подноса ломтик мяса, оборотень руками отправил его в рот.

– Тебя, – лишь усмехнулась, наблюдая за мужчиной, так иногда напоминавшего мне близнеца. – К твоему сведению, мне тоже было известно, что ты обязательно последуешь за мной. Не замерзнешь?

– Если замерзну – перекинусь, – он плотнее закутался в теплый меховой плащ.

В отличие от меня, гончий не чувствовал холода лишь в звериной ипостаси, поэтому предпочитал дожидаться окончания ежедневных занятий за дверью.

– На твоем месте я не стал бы столь демонстративно игнорировать его приказы.

– А он может мне приказать? – отвернувшись от оборотня, я обхватила прижатые к груди колени, скрытые мягкой тканью платья, в которое успела переодеться, пока слуги собирали поднос. – Я равна ему, как бы странно это ни звучало. Кайллан не может запретить мне покинуть замок, если я этого хочу. Я не нарушаю его правил, не причиняю вреда местным жителям, не устраиваю проблем, просто слежу за мертвыми. Это мое право, это мое предназначение, и он не может мне в этом отказать.

– Действительно веришь, что такого как он могут остановить твои доводы? Поверь тому, кто многое повидал в жизни – если этот Хранитель действительно захочет, ты и шагу не сделаешь из замка. Кем бы ни была.

– В таком случае мы просто уйдем на Грань.

– Для меня Грань означает смерть, не говоря уже о том, что ты до сих пор не научилась с ней связываться. Как собираешься уходить?

– Не говорю, что для этого не потребуется время, но в конечном итоге все равно уйду. А для тебя Грань безопасна, ты должен был уже понять, Аллан, что можешь находиться везде, где могу я, – заворожено наблюдая за засыпающим городом, я в который раз подумала, как же мне здесь было хорошо и спокойно. – Никогда больше не позволю кому-то решать мою судьбу, никогда вновь не окажусь во власти мужчины.

– Кто знает, девочка, кто знает...

Но я его уже не слушала, подобравшись и пристально взглянув вниз. Все повторялось. Плач. Я словно вновь оказалась в поместье, словно перенеслась на пять месяцев назад, когда проснулась в комнате мужа. Испуганный плач новорожденного младенца. Но на этот раз все было несколько иначе – я знала, что плакал не мой ребенок, не ощущала затуманившего разум зова, более того, чувствовала, что это была девочка, маленькая малышка, которой было страшно и очень больно. И она была мертва.

– Ты слышишь? – вскочил на ноги Аллан.

О да, Призрачный гончий не мог не услышать ее крика, не мог не почувствовать того, что ощущала я.

– В этом городе нет алтарей, – встала рядом с оборотнем.

– Причем здесь алтари?

– Я слышала такой же плач, когда нас убили, и это был зов алтаря.

– Что собираешься делать?

Обернувшись, я с благодарностью посмотрела на мужчину, который не стал отговаривать, прекрасно понимая, что я обязана была разобраться, откуда исходил этот призыв о помощи.

– Прогуляемся?

– А как же ворота?

– Разве тебя могут остановить какие-то ворота? – со значением произнесла, предвкушающее улыбнувшись.

И Аллан понял, судя по ответному смешку. Что значили высокая каменная стена и огромные кованые ворота для того, кто был Призрачным гончим? Он с легкостью преодолеет это препятствие, даже не заметив на своем пути. А я впервые прокачусь на спине огромного волка.

Новый крик заставил нас обоих вздрогнуть и посмотреть вниз, а потом мы побежали, поддавшись отчаянию, боли и ужасу, что чувствовался в плаче маленького создания, уже покинувшего мир живых. Я не помнила, как оказалась на улице, очнулась лишь на миг, врезавшись в незнакомого мужчину, поднимавшегося по ступеням замка, и, коротко извинившись, устремилась вперед, еще какое-то время чувствуя направленный в спину изумленный взгляд. А потом оказалась на спине оборотня, и мир растворился, слившись в череду огней и темных домов. Аллан бежал невероятно быстро, так быстро, что местные жители должно быть нас даже не замечали, однако я успевала все рассмотреть, каким-то образом перейдя на зрение гончего. Видела мир его глазами, ощущала невероятную смесь запахов. Вперед, еще немного.

Где она? Где девочка? Растерянно оглядываясь вокруг, я не могла понять, откуда раздавался безудержный плач. Никого. Ни душ, ни живых, абсолютно пустая улица. Но она здесь, я чувствовала присутствие ребенка, знала, что она где-то совсем рядом, ждет, когда же я ее замечу. А я не замечала. Да что такое? Почему я не могла ее найти? Опустившись на заснеженную дорогу, закрыла глаза, как учил Кайллан, и погрузилась в мир ощущений, где зрение не мешало по-настоящему смотреть на мир, где главную роль играли чувства. И лишь тогда поняла, где находилась маленькая душа – в ближайшем доме, где в порыве страсти слилась воедино пара, мужчина и женщина. Но при чем здесь ребенок? Почему девочка боялась? Почему молила о помощи? Почему испытывала нестерпимую боль? Возможно ли, что женщина беременна и малышка умерла еще в утробе? Но нет, та, что наслаждала обществом своего мужчины, никогда не носила в себе другую жизнь, я не видела ее в ней. Но тогда почему?

"Как только поймешь живых – узнаешь мертвых" – так недавно выразился Кайллан. Ну что ж, попробуем. Отстранившись от малютки, я сосредоточилась на тех, кто еще был в этом доме. Мужчина. Вор и убийца, имевший определенную репутацию на Темных Землях, полукровка, наполовину человек, наполовину наг, темнокожий, безволосый и отдаленно напоминавший змею. Не самый приятный собеседник, что, учитывая, сколько людей загубил, было вполне естественно. Удивляло то, что уже сорок три года он проживал в этом городе, оставив прежнее ремесло и действительно желая создать семью. Впервые я видела плоды труда Хранителя.

Женщина. А вот на ней я задержалась, не в силах понять, почему ощущала ореол дара, коконом окруживший ее тело, в то время как твердо знала, что дара у нее быть не могло. Падшая женщина, каких слишком много на Закрытых Землях, человек. Она родилась в одном из борделей Срединных Земель и всю свою жизнь хотела выбраться из той грязи, вырваться из обители разврата и порока, и, после того, как оказалась избитой одним из клиентов, решилась. В Харланде она прижилась сразу, открыла с помощью приближенных Хранителя небольшой цветочный магазин и впервые в жизни стала ощущать себя не мразью, грязной шлюхой, а молодой уважаемой женщиной. И даже полюбила. Вот только тот, кто сжимал ее в своих объятиях, не был тем возлюбленным. Почему же? Почему она отдавалась другому, когда в сердце горел образ одного-единственного мужчины? Зачем мучила себя? И почему все-таки я ощущала дар?

Плач раздался вновь и меня словно окатили ледяной водой. Артефакт. Образ слившихся в страсти тел отступил, выделив одну единственную вещь – пылающий браслет на руке женщины. Именно от него исходили волны отчаяния и боли, именно его плач не давал покоя. Душа младенца, запертая в этой красивой вещице.

– Зови Кайллана, – едва смогла произнести, чувствуя, как застилает глаза пелена ярости. – Быстро.

Ответом стал возмущенный рык, разозливший еще больше.

– Я сказала быстро!

Я сделала ему больно. Своей яростью, желанием разорвать на части ту, кто использовала не принадлежащую ей силу, своим стремление высвободить заточенную девочку, своей ненавистью, ударила по оборотню, словно кнутом. Еще одна грань силы, которую мог ощущать лишь Призрачный гончий, ослушавшийся хозяйки. Аллан не заскулил, даже видом не показал, насколько ему больно, просто исчез, помчавшись за Хранителем. Но я знала. И ни на секунду не жалела о сделанном. Не в том положении он был, чтобы спорить, да и ситуация не располагала к промедлению.

Пелена отступила, оставив после себя лишь холодную злость. Я не имела права вредить обитателям этого дома, живые мне не подчинялись, против них я была бессильна, но это не мешало мысленно представлять, как медленно сворачиваю шею этой блондинке. Никогда раньше у меня не возникло бы подобного желания, а сейчас я едва сдерживалась, чтобы не ворваться в спальню. Изменилась, ожесточилась, стала совсем другой. Да. Но изменить этого уже не могла и не хотела.

– Что случилось?

Обернувшись на раздавшийся позади голос, я с отстраненным удивлением увидела, что Кайллан пришел не один, а вместе с Дарреном и смутно знакомым мне мужчиной. Кажется, именно на него я налетела, убегая из замка.

– Выбирайте, вы или я, – произнесла практически то, что однажды говорил он мне. – Я не оставлю эту тварь.

Кайллану не потребовалось объяснять, что я имела в виду, это и было отличием Хранителей от других, вместо вопросов, он просто оглядел местные дома, безошибочно поняв, какой из них был нам нужен. А потом в облике Хранителя произошли некоторые перемены – черты лица заострились, сделавших более хищными, глаза потемнели, из жидкого серебра превратившись в грозовое облако, а зрачки вытянулись в две вертикальные щели. Дракон.

– Стой здесь, – ледяным тоном бросил Хранитель Закрытых Земель, направившись в сторону дома.

– Браслет, – не двинулась с места, все так же сидя на снегу и даже не собираясь участвовать в этой расправе. – Мне нужен лишь браслет, он мой по праву.

– Ты его получишь, haile, клянусь, ты его получишь. Роун?

– Присмотрю, – раздался за моей спиной голос незнакомого мужчины.

– Спасибо, – на миг Кайллан встретился со мной взглядом, а после исчез в темном дверном проеме.

– Так значит, он все же встретил свою haile, – задумчиво произнес оставшийся со мной незнакомец. – Жаль, думал, брату повезет больше.

Откуда столько горечи и злости? Обернувшись, я снизу вверх посмотрела на того, кого Кайллан назвал Роуном. Кого-то он мне напоминал. Внешность мужчины была довольно примечательной, чтобы, встретившись однажды, забыть эти длинные огненные, с оттенком спелой вишни, волосы, струящиеся по сильному телу. Он был высок, что мне удалось заметить даже со своего положения, широкоплеч и, по сравнению с Хранителями, худощав. Если Кайллан с Дарреном больше походили на воинов, то этот мужчина был аристократом до кончиков пальцев, утонченный и высокомерный. Но не холодный, как можно было бы предположить. Нет. Во взгляде ярко-рыжих глаз горело пламя. Сейчас это был огонь боли и злости, направленной, к моему удивлению, на меня.

– Мы с вами знакомы?

– Не имел подобной чести ранее, – с изрядной долей сарказма протянул Роун, склонившись в светском поклоне, и в каждом его движении, мне чувствовалась издевка. – Позвольте представиться, миледи, Тироун, Хранитель Светлых Земель.

– За что вы меня так ненавидите, ваша светлость? – спросила напрямую, даже не удивившись, узнав, кем является этот мужчина. Нечто подобное я и предполагала. – По вашим словам, раньше мы не встречались, так когда же успела заслужить такое отношение? Или подобные чувства вы испытываете ко всем женщинам?

– Понимаешь ли ты, кому дерзишь, девочка? – растянув губы в мрачной, предвкушающей ухмылке, он сделал шаг по направлению ко мне. – Думаешь, что сможешь вертеть мной так же, как братом? О нет, маленькая дрянь, со мной это больше не пройдет.

О чем он говорил? Что за бред слетал с языка этого обезумевшего Хранителя? Он ненавидел меня, действительно ненавидел, несмотря на то, что ничего плохого я ему не сделала, это читалось в яростном взгляде, сквозило в голосе. Но за что? Удивленно разглядывая замершего напротив мужчину, решилась на то, что уже проделывала с его братьями – использовала дар, чтобы увидеть суть.

– Да как ты смеешь!

Боль. Резкая, острая, пронзившая голову боль отбросила назад, не позволив заглянуть глубже, но и того, что уже узнала, мне было достаточно.

Громкий, яростный рык бросившегося ко мне Аллана сменился протяжным воем и громким визгом, когда огненный дракон, не отрывая от меня пылающего ненавистью взгляда, одним движением руки отбросил гончего на другой конец улицы. А потом крайне медленно, явно наслаждаясь моим страхом, двинулся вперед.

Я отвыкла от страха, слишком отвыкла. Тем хуже было ощущать, как оцепенело в ужасе тело, как заколотилось сердце, а в голове зашумело от паники. Все это уже однажды было. На меня уже надвигался другой мужчина, желая напугать, причинить боль, и в тот раз убежать я не смогла. Но не в этот.

– Роун!

Яростный рык вышедшего из дома Кайллана подействовал, как спуск натянутой тетивы на острую стрелу. Я не хотела здесь оставаться. Не рядом с красноволосым драконом, от которого до сих пор ощущала волны злости. Потянулась к Грани, прося защиты, временного убежища, и облегченно улыбнулась, почувствовав ее ответ. Не знаю, что увидел и о чем подумал изумленно выдохнувший Тироун, наблюдая за мной, но дожидаться последующую реакцию не стала.

Грань. Она так прекрасна. Лежа на мягком снегу, я не сдерживала довольной улыбки, чувствуя, как вновь погружаюсь в такое знакомое спокойствие и отстраненность. Мне нравилось это пограничное состояние между холодной отрешенностью и бьющими через край эмоциями. Страх исчез, позволив обдумать произошедшее и понять, как вести себя дальше, так как я не могла позволить этому появившемуся внезапно Хранителю вести себя со мной подобным образом. Покинуть Закрытые Земли после того, как обнаружился артефакт, я пока не могла, а, следовательно, еще какое-то время придется терпеть присутствие этого мужчины, если, конечно, он не решит покинуть территорию брата. Но что-то подсказывало, что подобное не произойдет.

Брата. Они с Кайлланом действительно были родными братьями, что отличало этих двоих от остальных Хранителей. Тироун был младше всего на несколько десятилетий. Среди того немногого, что мне удалось увидеть в его судьбе, отчетливо выделялся образ улыбающегося молодого мужчины, с теплотой, любовь и легкой насмешкой, взирающего на впервые поднявшегося на крыло младшего. Не знала, что Кайллан когда-то мог быть таким – ярким, эмоциональным, полным жизни. И эта улыбка... Что-то внутри дрогнуло и согрелось от той теплоты, что исходила от нее. Ему идет.

Вторым образом оказалась молодая девушка, с длинными ярко-рыжими волосами, шоколадно-карими глазами и ласковыми, нежными руками, которые так любил ощущать в своих волосах Тироун. Красивая. Такая грациозная, утонченная, ярка, как маленькое пламя – истинная драконица. А в глазах этого мужчины прекраснее нее в этом мире не было никого, она заменила ему солнце, стала смыслом жизни, невероятным образом затмив собой Земли и долг. Любила ли я когда-нибудь так? Нет. К Ренделлу я ощущала скорее теплоту и нежность, чем подобную страсть, он стал моим домом, от которого веяло защитой, уютом и невероятным комфортом. Я познала с ним новые грани жизни, удовольствия и радости, ранее неведанные, но того, что чувствовал этот Хранитель к драконице, никогда не испытывала. Она была его счастьем и его горем, его светом и болью, которая до сих пор жгла сердце. Его единственная, его пара, выбравшая другого. Он ненавидел не меня, а ту угрозу, которую он считал, что я несла его брату. Абсурд. Чем я могла угрожать Кайллану? Что могла противопоставить самому древнему дракону этого мира?

Где-то в районе солнечного сплетения вновь разлился жар, и я вздохнула, в который раз ощущая призыв Призрачного гончего. Аллан остался в том мире вместе с Хранителями по моему желанию. Я знала, что Грань пропустит не только меня, так как теперь мы оба принадлежали этому месту, но сознательно заперлась здесь в одиночестве, чтобы успокоится и обдумать сложившуюся ситуацию. За безопасность оборотня не волновалась, так как связь позволяла чувствовать все, что с ним происходило, даже видеть его глазами, но пользоваться этим я пока не хотела. После, когда вернусь в комнату, обязательно просмотрю его воспоминания, ту часть, которую сам мужчина захочет мне показать. Без его ведома и желания это было бы слишком подло, слишком мерзко, а мне не хотелось всю бесконечно-долгую жизнь ощущать ненависть того, кто разделил со мной этот путь.

Долго ли я провела на Грани? Возможно день, возможно год. В этой бескрайней белизне не существовало времени, не было дня и ночи, этот мир застыл, став перевалочным пунктом между жизнью и вечным покоем. На Грань попадали после смерти, но перейти на другую ее сторону могли не все, именно поэтому по миру бродило столько неупокоенных душ. Там, за той чертой их ожидал вечный покой рядом с близкими, выбравшими эту судьбу, или же новое перерождение. Находясь здесь, я не раз ощущала тех, кто отжил свой срок, но они меня не видели без моего желания. Почувствовала и ту, что еще недавно использовала артефакт.

Она появилась здесь до меня и бродила по снегу, увязая в нем по пояс, замерзая и мучаясь. Грань отторгала эту душу, наказывала за жестокость, за желание обмануть богов. Поняв это, я ее встретила, впервые наслаждаясь чьим-то страхом. Я стояла на снегу, не провалившись ни на сантиметр, смотрела в ее полные ужаса глаза сверху вниз и молчала, ждала, пока осознает, кто я такая, поймет все, что сотворила.

– Простите... Простите меня!

– А у того ребенка, чей дар украла ты тоже попросила прощения? – тихо спросила, опустившись на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. – Не лги, что не знала, мне известно о тебе все.

– Он попросил... – плечи женщины поникли, и она заплакала, прижав ладони к лицу. – Сказал, что хочет от меня детей, но сам не способен, что болен... Я люблю его, люблю больше жизни. Он принял меня такой, не отвернулся, не побрезговал. А я... Мне не впервой спать с другими, так почему бы не порадовать любимого? Пусть у него не будет детей, но они будут у меня, мы вместе бы их растили, воспитывали. Он сам этого хотел!

– Он обманул тебя.

Глупая, какая же она глупая. Нет, я не права, эта женщина не была глупа, она просто любила и верила своему мужчине, а тот оказался мерзавцем. Дети? Болен? Ерунда.

– Если он просто хотел от тебя детей, то для чего понадобился артефакт? Ведь в нем заточен дар Потенциала, не так ли? – я знала, что ей это было известно. – Дар и жизнь маленькой девочки. Как думаешь, каким образом создаются такие вещицы? Для чего ему понадобились одаренные дети? Чтобы у них была хорошая судьба, отличная от вашей? Действительно в это веришь? Лично я убеждена, что мужчина, который по-настоящему любит свою женщину ни за что не попросит ее лечь под другого. А детишек можно просто взять с улицы или из приюта. Нет, милая, ему нужен был дар. Тебя бы одурманили, а потом сказали, что младенец не выжил.

– Не может быть... Это ложь! Ложь!

Страдание исказило лицо женщины, до которой только после смерти дошло, как страшна порой жизнь. Истинная грязь была не в притонах, не в пьянстве и разврате, настоящая гнусность в насилии над другими, в наслаждении чужой болью, в использовании того, кто искренне тебя любит. Даже убить можно по-разному. Можно просто оборвать жизнь, быстро и безболезненно, а можно предварительно долго издеваться, глумиться над беспомощной жертвой, упиваясь ее страданиями.

Я больше не злилась. Не на нее, не на ту, что в чем-то была так похожа на меня когда-то. Она просто любила и пыталась сделать счастливым своего мужчину, пусть таким недостойным способом. Но кто я такая, чтобы осуждать? Спасибо богам, мне не пришлось расти среди насильников, шлюх и разврата, я не знала той жизни, поэтому не могла ее судить. Эта душа заслужила новую жизнь, лучшую долю.

– Иди, – коснувшись ее щеки, улыбнулась я. – Все будет хорошо.

– А он? – в ее глазах застыла боль и обреченность. Все еще любила.

– Это зависит от него самого. От того, что толкнула его на это, и способен ли он на раскаяние.

– Вы его найдете? – страх в голосе женщины сменился грустью и пониманием.

– Не я, другие Хранители. Мои владения – Грань, его я встречу позже.

Она ушла по вновь затвердевшему под ногами снегу и растворилась в белоснежных просторах этого места. Не думала, что отпущу ее, когда еще недавно страстно желала уничтожить, но Кайллан прав, мы не только каратели, но и защитники, мы должны следить за порядком, а его не бывает без справедливости. Да, и не знала она о заточенной в артефакт душе, думала, дар просто отобрали и связали с артефактом, никого не убивая.

Вновь зов. Почему Аллан так волновался? Неужели нельзя было дать мне всего пару дней для отдыха? Ведь на Грани не нужен сон, а значит, не нужно было бояться очередного кошмара. Но оборотень не отставал, раз за разом напоминая о себе, и, в конце концов, мне пришлось сдаться. В последний раз проведя рукой по ледяной поверхности снега, я мысленно попрощалась со своими владениями, обещая, что непременно скоро появлюсь вновь, благо теперь я знала, как это сделать.

– Наконец-то!

Задушит. Не успела оказаться в собственной комнате, как меня крепко прижали к груди, уткнувшись лицом в волосы. Я не сопротивлялась, прекрасно понимая, что из подобной хватки мне не вырваться, и просто позволила Аллану удостовериться, что все хорошо и Грань не вернула меня в прежнее состояние. Знала, что он больше всего боялся именно этого. Но к чему столь бурное проявление эмоций? Почему все никак не мог заставить себя разжать руки, и почему мне казалось, что этот крепкий мужчина сильно похудел за то время, что меня не было?