Текст книги "Жизнь (СИ)"
Автор книги: Юлия Ларосса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
Глава 15
Танец и боль
– Готова? – услышала я голос Себастьяна над своим ухом.
Его рука легла на талию и я, повернувшись к нему, оказалась очень близко.
– Д-да! – прохрипела я, подняв к нему глаза.
Себастьян повел меня в центр зала. Мы оказались в окружении других пар, которые выстроились в заранее отрепетированном порядке.
Эскалант занял позицию ведущего партнера. Я положила дрожащую руку ему на плечо, а другую отдала в его теплую ладонь в белой перчатке. Он обвил мою талию и притянул к себе.
Первые звуки трогательной мелодии вальса зазвучали, словно эстетическая услада для слуха. Себастьян умело закружил меня в медленном танце, вызывая новый прилив волнения в океане моей взволнованной души.
О, нет!
Последняя надежда на неумеху-танцора с повадками хромого слона превратилась в цветы на алтаре его безукоризненности. Сглотнув, я посмотрела на него… и утонула в его глазах. Опять. Безвозвратно.
Себастьян. Нерушимый пример мужественности заставлял сердце стучать, как будто я пробежала несколько километров. Духовное чутье художника наслаждалось от происходящего. Меломан во мне ликовал, слушая божественные звуки вальса. А тело торжествовало от прикосновений и близости мужского совершенства в облике Себастьяна Эскаланта.
Это был мой первый вальс. Это был самый волнительный, чувственный и лучший вальс в моей жизни. Это был мой первый вальс с мужем…
Словно сцена кинохроники из эпохи девятнадцатого века предстала перед глазами присутствующих в этом бальном зале. Все взгляды, фото и видеокамеры репортеров по негласной команде обратились на пару, которая кружилась в вальсе.
Высокий мужчина и хрупкая женщина. Белое платье юной графини легко парило над паркетом, когда будущий герцог кружил ее в танце. Темноволосые, красивые, статные. Ее глаза нацелились на его плечо. А он смотрел на ее лицо. Гордые, сильные люди, которым на роду предначертано быть вместе и которые упрямо отрекались от этого.
Они настолько живописно смотрелись вместе, что многие оказались не в силах отвести глаза. Искренний восторг и дикая зависть отбирали у них эту способность.
– Пресвятая Дева Мария! – выдохнула Ньевес, зачарованно глядя на своего сына и невестку. – Как же они прекрасны!
– Ты права, милая, – поддержал ее герцог.
Ньевес коснулась платочком уголков своих глаз и тяжело вздохнула:
– Кажется им действительно суждено быть вместе, Давид. Почему же они так противятся этому?!
Герцог, помолчал, не отрывая глаз от своего наследника и девушки, которая владеет половиной состояния его семьи.
– Судьба переплела их жизни так сильно что, кажется, уже сама не в восторге от своих стараний.
Солер и Эскалант. Насколько красивые и настолько же мерзкие. Аморальные представители своего рода, заслуживающие жестокой расплаты за то, что сделали со мной.
Я смотрю на них и чувствую, как кровь в венах вскипает ненавистью и бурлящим презрением. Еще совсем немного и я увижу, как ее глаза закроются навеки. Еще мгновение и я растопчу его имя. Я убью обоих, но по-разному.
Как же отвратительно находиться среди этой разодетой толпы и скрывать свое истинное лицо под маской ничтожества и слабака! Как же я хочу предстать перед ними и рассказать правду об этих семьях. Очернить их белые имена. Погрузить во мрак их собственной мерзости. Раздавить и растоптать как отвратительных тараканов.
И я совершу это! Я уже близко. Я почти чувствую холодный привкус мести. Скоро я буду сыт, поглотив их плоть.
Себастьян кружил меня в вальсе, пока я смотрела на то, чего была лишена в детстве. Я разглядела это в девушках, которые танцевали рядом. Я прочла это в их взглядах. Я нашла это в лицах всех присутствующих. Это – бесценная близость и поддержка родителей.
Мысли вдруг запестрели, рисуя мне другую, альтернативную жизнь. Вот она я, также облаченная в белое платье и с маминой диадемой на голове, кружусь в вальсе. Только мой кавалер не жестокий и суровый аристократ, вынужденный жениться на мне. А молодой мужчина, который робко надеется на взаимность моих чувств.
Мои воспоминания радужные и счастливые. Они лишены тех дней, в которых я голодаю, выполняю грязную работу и тоскую от душераздирающего одиночества. Мое сердце не разбито. Моя душа не кровоточит. А самое главное, что там, среди толпы, есть две пары глаз – самых дорогих, самых близких и родных! Они устремлены на меня с восхищением и наполнены искренними слезами. Они счастливы, видеть свою повзрослевшую дочь, ставшую в этом году дебютанткой. Когда я дотанцую, то почувствую их объятия. Мама поцелует меня, а отец крепко обнимет…
Горячая слеза покатилась по щеке и вернула в реальность. Никто меня там не ждет. Я совсем одна. Меня лишили этой жизни.
Я почувствовала, как пламя ненависти к незнакомому мстителю разгорается во мне.
О, вот оно! Да, нужно его ненавидеть! Это единственное, что он заслужил!
Я судорожно вдохнула воздух ртом, непроизвольно сжав пальцы на плече Себастьяна, и почувствовала, как он притянул меня ближе. Я вздрогнула и подняла к нему голову. И тут же ощутила, как чувство, портящее нутро, побеждено отступает, лишая способности отвести взгляд от его золотистых глаз. Они насыщали меня вдохновением. Они зажигали огни внутри меня. Они касались моего сердца, исцеляя его и разбивая одновременно.
Рядом с ним я живу. А без него – умираю. Я не могу его не любить, даже понимая сквозь муку, что ему не нужна моя любовь.
От этого осознания мне хотелось проснуться. Но наступало признание – жестокое, непобедимое, которое говорило, что это не сон. Все это – кошмар моей реальной жизни.
Это не я его бремя, это он – мои цепи, удерживающие рядом, на дне.
– Жалеешь? – нарушил он наше молчание.
– О чем? – как в тумане спросила я.
– Что танцуешь со мной? – сощурив глаза, холодно спросил он.
Я пыталась запретить себе наслаждаться касанием к его плечу. Я устала сопротивляться удовольствию от ощущения своих пальцев в его твердой руке. Я вдыхала его парфюм. Моя голова кружилась от близости к нему.
Ну вот, я снова падаю в эту пропасть!
– Жалею лишь о том, что наслаждаюсь этим, – не скрывая восхищения, тихо призналась я.
Он сильнее стиснул руки на мне и глубоко вздохнул:
– Так перестань жалеть, малышка!
– Тогда я перестану быть собой, Себастьян! – возразила я ему и своему сердцу.
Как же больно!
– А что же Варгос? – сарказм портил его голос. – С ним проще наслаждаться?
Я не уловила связь в его высказываниях и нахмурила брови.
– Он помогает мне быть собой…
– Не делай этого, Зоя! – жестко пригрозил он сквозь зубы.
– Чего именно, Себастьян?
Его внезапная и непонятная злость сбила меня с русла нашего разговора.
Он склонился к моему уху и угрожающе прорычал:
– Не зли меня!
Сверкая бешенством в медовом взгляде, он так сильно сдавил мои пальцы, что я поражено распахнула глаза.
– Почему ты так ведешь себя, Зоя? – гневно вопрошал он, пока наш светский вальс уверенно перерастал в схватку характеров. – Обнимаешь меня, смотришь так, будто готова быть со мной уже сейчас, а потом – прогоняешь, выбирая этого проклятого Ксавьера?!
– Мне больно, Себастьян! – громко проинформировала я его, привлекая внимание окружающих пар.
– А мне, думаешь, не больно?! – он гневно искривил губы. – Да я в тот вечер едва удержался, чтобы не прикончить этого пижона прямо у тебя в квартире! – он резко выдохнул и обратил на меня взор, полный давящей силы: – Признавайся, секс был между вами?
Ах, так вот в чем дело!
Меня скрутило от мучительного разочарования. Он думает, что я отдалась Ксавьеру. Гордость, дремавшая в розовом тумане любви, очнулась и подняла голову.
– Между нами ничего не было, Себастьян, – холодно сказала я, глядя прямо в его глаза.
Медовый взор сузился, будто пытался проникнуть в мою голову, чтобы раскрыть правдивость или лживость сказанных слов. Я увидела, как напряжение ушло с его плеч. Мой ответ его устроил. А вот меня разбил его вопрос. Как же он мог предположить, что я отдамся мужчине, которого не люблю?!
Да что же это я?!
Этот человек не воспринимает любовь как повод. Он ее вообще не признает. Я почти завидую ему. Так намного легче жить.
– Учти, Зоя, – вскидывая взгляд поверх моей головы, деловито заговорил он. – Если в нашу первую ночь я обнаружу, что ты не девственница, то откажусь от тебя, как только родишь мне наследника!
Ох, зря он это! Бросает ядовитые слова, отравляя мои чувства к нему.
– За наследником тебе лучше обратиться к Виктории. Думаю, она не откажет…
– Какого черта, Зоя?! – прошипел он, чересчур резко притягивая меня к себе. – Ты требуешь от меня чувств. Так вот же они! Я ревную! Разве тебе и этого мало?!
Я горько усмехнулась, подавляя в себе желание, убежать и разрыдаться в укромном месте.
– Ничего я от тебя не требую и ничего жду, Себастьян. Это ты добиваешься от меня выгоды!
Я презрительно смотрела на человека, который так умело разбивал меня снова и снова.
– И ты совершенно не прав – ведь это не ревнивец в тебе проснулся, а примитивный собственник!
– Зоя, не испытывай мое терпение! – предупредил он меня тоном, который достоин надоедливой капризной девчушки лет пяти. – В противном случае, я сокращу данное тебе время и объявлю о нашей женитьбе прямо сейчас!
Этот мужчина все еще не воспринимал меня всерьез. Я почувствовала, как превращаюсь в извергающийся вулкан. Вот только вместо лавы выливалась пламенная злость и жажда доказать ему свою силу.
– Ну что же, Себастьян, – спокойно начала я, чуть дрогнувшим голосом. – Тебе очень не повезло в том, что меня закалила судьба. И я не знаю, как бы отреагировала на твои слова Зоя Солер. Зато точно знаю, на что способна Рольдан…
– Ты – Эскалант! – прервав меня, процедил он сквозь зубы, доказывая торжество своей власти.
Вальс вот-вот закончиться!
– Ошибаешься, Себастьян, – я гордо вскинула голову. – Запомни: отныне я готова на все, чтобы тебе доказать этот промах. И начну прямо сейчас!..
Я резко отняла от него руки и, повернувшись спиной, ушла прочь, навсегда оставляя в памяти расширенные от шока медовые глаза аристократа. Я только что бросила Себастьяна Эскаланта посреди бального зала королевского дворца. Если верить бальному этикету – это верх неуважения к партнеру. Словно подтверждая мои догадки, я заметила ошарашенные взгляды все еще танцующих пар, когда проходила мимо.
Хорошо, что внутри я вся клокотала от злости. Моя гордость ликовала от торжества. Именно эти чувства и притупили робкое раскаяние, которое сокрушенно мотало головой, предрекая будущую расплату.
Глава 16
В ответ
Экран на моем мобильном снова засветился, оповещая о двадцать втором входящем звонке. На этот раз звонил Ксавьер. Я сбросила вызов и положила телефон обратно на закрытые клавиши черного фортепиано, перед которым сидела. Имя, высветившееся над номером абонента, заставило меня снова вспоминать обидные слова Себастьяна. Прикрыв глаза, я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
Спрятавшись в одной из гостиных роскошного дворца, я наслаждалась тишиной и одиночеством. Эта такая редкость в моей нынешней жизни. Я даже на миг не могла задуматься или устрашиться мыслью о возможном нападении здесь и сейчас. Уверенность в собственной безопасности успокаивала меня.
Но все же я напряглась, когда услышала, как открылась дверь и в комнате послышались шаги.
– Ах, вот ты где, строптивица! – прозвучал за спиной голос Виктора Эскаланта.
Я дрогнула, но не обернулась.
Все, началось!
– Я поучать не буду, не вздыхай! – усмехнулся он, приближаясь.
Закусив губу, я все еще не решалась поднять на него глаза. Ох, как представлю, что меня ждет в том зале! Себастьян, непременно, разъярен как лев-людоед, от которого только что сбежала антилопа.
– Я знаю, что совершила глупость, – признала я, роняя голову на сложенные перед собой руки.
– Это хорошо! – снова послышалась улыбка в его голосе.
Виктор сел рядом на длинный стульчик для пианистов.
– Признаю, если бы так поступили со мной, я бы отшлепал свою норовистую партнершу прямо там!… Ах, проклятье! Даже ладони зачесались!
Я фыркнула от смеха и выпрямилась. Но стоило мне представить себя в этой роли, как передернулась от ужаса.
– Тебе повезло, что мой брат идеал сдержанности! – заметив это, рассмеялся Виктор.
– Да уж! – буркнула я, тяжело вздохнув.
Виктор поднял крышку, обнажая бело-черные клавиши музыкального инструмента. Я смотрела, как его длинные пальцы зависли над тремя из них и нажали каждую по очереди. Комнату наполнили легкие звуки, будто рингтон мобильного телефона.
– Зоя, можно я дам тебе совет? – Виктор перестал нажимать на клавиши.
– Угу, – промычала я и встретилась с ним взглядом.
– В Себастьяне, как и в любом мужчине, живет зверь – дикий и неподдающийся контролю, – уверенно начал он без тени улыбки. – Но проблема в том, что он уже очень долго спит. Слишком долго. Так вот, тебе, милая моя, нужно всего лишь разбудить его!
Я опешила:
– Зачем мне это делать?
Виктор грустно улыбнулся и поджал губы:
– Чтобы перестать пытаться разлюбить его, Зоя. Ведь чем сильнее зверь ненавидит, тем ярче он любит.
И не дав мне ответить, он поднялся на ноги и протянул мне руку:
– Пойдем. Брат униженного парня будет танцевать с тобой.
Виктор имел немалый опыт урегулирования скандальных ситуаций и только дополнил свой послужной список, пригласив меня на вальс. Во время танца он рассказал мне пару «особенно серьезных происшествий в светском обществе». И, забавляясь, подметил, что сейчас единственный случай, когда вина лежит не на нем. Реабилитировав мою репутацию, Виктор, извинившись, покинул бал и отправился к своей жене и сыну.
И тут пришла она – популярность. Оказывается, я подлила керосина в пылающий костер, который вспыхнул новой силой. Вокруг столпились желающие пригласить на танец ту, которая возродила давний род и страшную, а от того и привлекательную, легенду. Ту, которая посмела «отшить» Себастьяна Эскаланта на виду у всех.
Я поняла, что расплата за неразумную вспыльчивость обрушилась в первую очередь на меня. Я наказала себя сама. Но хуже этого было то напряжение, с которым я бросала взгляды в толпу, испытывая страх встретиться с жестокими, злыми и жаждущими мести медовыми глазами. Его тактичные родители, не заводили разговор на тему моего поступка, что усиливало мое сожаление о содеянном. Они так добры ко мне, а я публично унизила их старшего сына.
Однако я танцевала, общалась на светские темы, давала интервью, пила шампанское, наигранно смеялась и выслушивала комплименты. Я раскаивалась, поэтому делала то, что не любила и не понимала. Так я пыталась смыть с души мерзкий и липкий осадок чувства вины.
– Детка! – лучезарно улыбался Ксавьер.
Он подошел ко мне в компании Хоакина, который по-свойски чмокнул меня в щеку в знак приветствия.
– Выглядишь сногсшибательно! И ведешь себя, кстати, также.
Ксавьер галантно склонился над моей рукой, а выпрямившись, задорно подмигнул.
– Слышал, ты Себа свалила на повал?
– Спасибо, Ксавьер, – пробормотала я и осмотрительно оглянулась. – Ты видел его?
Тот хмыкнул и заговорщически прошептал:
– Он в переговорной с королем. Скоро будет, детка.
– О, да! – рассмеялся Хоакин, блуждая взглядом по толпе. – Однажды мы с Тором взломали аккаунт Себа в «Фейсбуке», и написали всем друзьям признания в любви от его имени…
Я поперхнулась шампанским и уставилась на Хоакина в ожидании продолжения.
– Его телефон разрывался от звонков и сообщений от тайно влюбленных девушек. Даже несколько парней ответили ему взаимностью! – довольно ухмыльнулся тот и перевел на меня взгляд. – Но мы были вынуждены сделать публичное опровержение. В рупор. На главной Площади Каталонии. Прикрывая наши… э-э-э, пикантные места футбольными мячами с надписью «Он круче Месси».
Я прыснула от смеха и сочувственно посмотрела на Хоакина, который поддержал мою веселость вместе с Ксавьером.
– Да, шантаж – это путь к реализации фантазий! – изрек Ксав, и подал мне руку, приглашая на танец.
Вальс закончился, и у меня разболелись мышцы лица от смеха, который невозможно было контролировать из-за рассказов Ксавьера про его прошлые проделки в компании Виктора и Хоакина. Мы возвращалась к отведенному нам столику, возле которого я заметила высокую фигуру мужчины, походившего на…
Да. Это он.
Будущий герцог безразлично наблюдал за нашим приближением, стоя в компании Сезара, короля и моих «ухажеров», ожидавших своей очереди вывести меня на танцпол.
Вот тут-то и нахлынуло всепоглощающее чувство страха. Он слишком сильный соперник. Искушенный, говоря его словами. И вот теперь, я отчетливо понимала это разумом, который холодел от предчувствия.
– Ваше величество! – сделал легкий поклон Ксавьер.
Он демонстративно поцеловал мое запястье в знак благодарности за танец, подмигнул и отошел на почтительное расстояние.
Я присела в глубоком реверансе и пыталась унять дрожь от ощущения ледяного взгляда Себастьяна.
– Ваше величество! – пробормотала я.
Всеобщее внимание моментально переключилось в сторону строптивой дебютантки, монарха и высокомерного наследника титула гранде, которому нанесли удар по репутации.
– Графиня, – вежливо обратился ко мне король Фердинанд. – Вы очень похожи на свою мать.
– Спасибо! Я часто это слышу, – волнуясь, ответила я.
– Я хочу поговорить с вами, графиня, – продолжил король. – Сегодня я не смею отвлекать вас. Но возможно, завтра у вас будет время, чтобы встретиться со мной?
О, кажется, в этот момент Сезар отвлек Себастьяна, и они отошли в сторону, тихо о чем-то беседуя. Это для меня мимолетный шанс, чтобы уравновесить дыхание.
– Конечно, ваше величество, – кивнула я.
– Превосходно! – улыбнулся король и, коротко попрощавшись, покинул наше общество.
Так, пора и мне ретироваться отсюда!
Подхватив юбку, я уже собралась бесстыдным образом сбежать, как вдруг локоть пронзила острая боль. Подавив вскрик, я обернулась и увидела перед собой властного Себастьяна. Наши глаза встретились, и я отшатнулась от яростного бешенства, которое с легкостью читалось в медовом взоре. Сильные пальцы сжались на моей руке, угрожая новой болью. Он словно ждал от меня просьбы прекратить эту муку. Но я молчала.
Он довольно сощурил глаза и растянул губы в улыбке, больше походившей на усмешку жестокого садиста.
– Я запрещаю тебе танцевать с кем-либо, – враждебно рычал он: – Если ослушаешься – я выволоку тебя отсюда, увезу к себе, и заставлю танцевать для меня. Голой.
Я вытаращила глаза, пока он давил силой взгляда и удерживал руку.
– Кто ты такой?! – изумленно выдохнула я.
Себастьян чуть приблизил ко мне свое безупречное лицо и отрубил:
– Твой муж!
Его пальцы так резко разжались, что я даже потеряла равновесие, но устояла на ногах. А он, с явной демонстрацией своего превосходства, ушел прочь в компании смущенного Сезара.
Я забралась в логово к спящему зверю. Погладила его против шерсти и закричала ему в ухо. Я его разбудила. Ненамеренно последовала совету Виктора и разозлила его старшего брата. Сработала интуиция, которая и заставила признать, что я хочу вызвать на себя ярость этого зверя, дремавшего в Себастьяне.
Страх, который вспыхивал во мне при этом, не вызван инстинктом самосохранения. Страх заключался в уверенности, что стоит ему проявить хотя бы намек на нежность, чувственность… я не устою и сдамся. Я покорюсь ему, проиграв в нашей битве.
Я размышляла об этом и вдруг поняла, что на время отвлеклась от трагических мыслей о нависшей смертельной угрозе над близкими и об убийце, который затаился поблизости.
Итак, Себастьян запретил мне танцевать. Я бы плюнула на этот запрет, если бы не абсолютная уверенность в том, что он действительно увезет меня в свою квартиру и…
Нет, об этом лучше не думать. Танцевать мне нельзя, но Его-Высочество-Занудный-Идеал не наложил вето на флирт. И я с головой окунулась в эту новую для меня науку. Я фотографировалась в обнимку со всеми желающими, громко смеялась над шутками, даже не особо смешными, кокетливо хлопала ресницами и надувала губки, в лучших традициях современных красоток.
Через час я поняла, что преуспела в этом начинании:
– В кино?.. Завтра? Конечно!..О, я обожаю театр!...Разумеется, пойду!.. Клуб? Какой ди-джей? О, я его обожаю! Непременно сходим! Нет, в гольф не умею играть! Научишь? Отлично! Договорились!..
Вскоре у меня заболели скулы от улыбок, а голос немного охрип. Пару раз подходил Ксавьер и докладывал мне о появлениях Себастьяна в зале, который быстро скользил по толпе хмурым взглядом.
Каждый раз я превращалась в сгусток напряжения – дрожащий и нервно смеющийся от преизбытка противоречивых чувств. Но волнующий меня субъект был погружен в деловые беседы, как информировал Ксавьер. Неугомонный трудоголик!
– И еще, – добавил друг, собираясь снова меня покинуть. – Теперь я несколько огорчен, что прикончить он хочет не одного меня, а весь полк твоих сладкоречивых поклонников, детка.
Самодовольная улыбка, разгоряченная несколькими бокалами шампанского, осветила мое лицо, и я принялась с новыми силами флиртовать с малознакомыми парнями из светского общества.
– Никогда не ездила верхом! Но мечтаю научиться уже очень давно, – призналась я своему новому собеседнику.
Рядом стоял молодой испанец, который хвастливо представлялся наследником какого-то титула.
– Я могу дать тебе пару уроков верховой езды!.. – воодушевленно предложил тот.
Но вдруг улыбка сошла с его побледневшего лица, а взгляд устремился за мою спину.
– Уж лучше я дам тебе один урок дуэльной стрельбы, Рокос! – невозмутимо предложил Себастьян Эскалант позади меня.
– О… н-не стоит! – поджал губы тот.
Он нервно взъерошил волосы и поправил воротник своей рубашки, будто тот неожиданно стал ему тесен:
– Кажется, меня зовут…Там… Где-то…
Не поворачиваясь ко мне спиной, он шагнул в толпу, явно желая скрыться как можно быстрее.
А я, сглотнула комок страха, мысленно радуясь, что выпитый алкоголь дал моим нервам хоть каплю расслабленности.
– Зоя, скажи-ка мне, ты решила испытать грань моего терпения?
Себастьян лениво растягивал слова и медленно обошел меня, останавливаясь напротив.
Я подняла голову, с наслаждением скользнув взглядом по статному силуэту. Одна рука в кармане, другая держала бокал. Он снял перчатки, позволяя мне увидеть вены на его смуглом запястье и поблескивающий циферблат наручных часов. Пульсирующая жилка на шее аристократа, вещала о плохом настроении. Полные губы растянуты в вежливо-обманчивую улыбку, а глаза прожигали меня яростью.
Ох, не надо было пить!
– Мне стало скучно, – промямлила я, но подбородок дерзко вздернула.
Как же он высок, черт возьми!
Себастьян ехидно усмехнулся:
– Тогда повеселимся?
Он поставил полупустой бокал на поднос мимо проходящего официанта и протянул мне ладонь:
– Берешь меня под руку. Блаженно улыбаешься, будто вне себя от счастья, и идешь со мной.
Я не сразу поняла, что эти слова были установкой моих будущих действий. Моргнув пару раз, я продолжала смотреть на него, пока он снова не заговорил, удрученно закатив глаза:
– Зоя, я вытащу тебя силой из этого зала, и никто не станет на моем пути! Король в курсе нашего союза, а общество мысленно зааплодирует в знак упоения моим превосходством над невоспитанной девчонкой… Хотя почему это, мысленно? Уверен, я заслужил громогласные овации, усиленные посвистыванием и вульгарным топаньем ног!
О, нет, такого подарка от меня не жди, Себастьян!
Я изобразила радостную улыбку и расположила вспотевшую ладонь на его локоть. Себастьян довольно кивнул и повел меня в сторону широкой лестницы, по который несколько часов назад мы спустились.
