Текст книги "Жизнь (СИ)"

Автор книги: Юлия Ларосса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Глава 3
Неосознанное прощение

– Итак, детка, теперь все будет иначе, верно? – вздохнул Ксавьер и улыбнулся, пока пилот завершал свою речь, посвященную удачной посадке, и разрешал расстегнуть ремни безопасности.

Я поджала губы, чувствуя острое нежелание покидать самолет. Но, увы, пора.

– Абсолютно, Ксав! – кивнула я, и, собравшись духом, поднялась на ноги.

Ни шага без сопровождения охраны. Не отвечать на незнакомые номера телефонов. Не пренебрегать уроками самообороны. Не откликаться на провокации. Не поддаваться приступам паники и быть всегда готовой к нападению.

Ксавьер снова наставлял меня в миллион двадцатый раз, пока мы сходили по трапу. Я послушно вслушивалась в его слова и испытывала безмерную благодарность, смешанную с чувством вины, за то, что втянула его во все это… дерьмо.

О, да именно так называется этот период моей жизни!

Барселона встретила нас вечерней прохладой. Ноябрь с удовольствием показывал свою сезонную власть. В воздухе ощущался многочасовой дождь, мокрый асфальт отражал искусственный свет, а ветер насквозь пронизывал мою куртку.

Меня уже ждал черный тонированный «Ягуар». Начальник моей охраны, которого выбрал Виктор Эскалант, – Бенедикт Раблес, ожидал у открытой задней дверцы машины. Высокий крепкий мужчина с молчаливой натурой, выглядел сурово и внушал чувство уверенной способности защитить. Я уже была знакома с ним, но только сейчас взглянула на него по-другому. Ведь теперь я осознавала, что от уровня его внимательности, опыта и ответственности зависят жизни людей, которые меня окружают.

– И еще одно, детка, – неловко замялся Ксавьер у автомобиля, и полез во внутренний карман своего пальто. – Вот, держи.

Мой мобильный. Вернее, мой новый мобильный. От прошлой модели пришлось избавиться и приобрести новую, с более надежными и обширными функциями безопасности.

– Это новинка. «Блекфон», – пояснял мне Ксавьер, пока я рассматривала черный телефон с большим экраном. – Это модель самая безопасная и защищенная от прослушки, кражи данных и слежки. Единственное условие – не устанавливай никаких других приложений, кроме тех, которые уже есть. Номера, внесенные в адресную книгу, подключены к твоей системе безопасности. Звонки и сообщения этим абонентам полностью защищены.

– И чьи номера ты внес? – усмехнулась я.

Ксавьер передернул плечами.

Неужели смутился?

– Всех тех, кто прошел проверку на вшивость. Вернее людей, которых проверил Виктор. Он спец по всем этим вопросам, с хорошими связями и друзьями по ту, шпионскую сторону.

– Понятно.

Видно без семьи Эскалант мне никак не обойтись. Точнее, не выжить.

– Спасибо, Ксав! – я погладила его по плечу и улыбнулась.

Но он снова остановил мое намерение сесть в автомобиль.

– Зи… – виновато опустил он взгляд, удерживая меня за локоть. – Есть еще кое-что.

Я выпрямилась и сдвинула брови, выжидающе глядя на сконфуженного друга. Плохое предчувствие сковало мое рваное сердце.

– Я не хотел мешать твоему эмоциональному восстановлению, – неуверенно начал он, глядя куда угодно, кроме моих глаз. – Поэтому утаил одну новость. Плохую новость.

– Да говори уже! Прошу тебя! – горячо потребовала я.

Ксавьер, наконец, посмотрел на меня и быстро выдал:

– В тот вечер, две недели назад, у Латти открылось кровотечение. Тогда врачам с трудом удалось спасти ее и ребенка…

Я в ужасе распахнула глаза, ожидая услышать худшее.

– Все эти дни она находилась под наблюдением врачей. А сегодня… вернее, прямо сейчас она рожает.

– О, Боже! – выдохнула я, зажав рот рукой.

– Я не говорил тебе, потому что предугадывал твою реакцию, – оправдывался он.

– В какой она больнице, Ксавьер? – резко спросила я.

– Клиника «Кирон Текнон», – быстро ответил тот.

– Ты со мной? – на ходу спросила я, быстро садясь в авто.

– Нет, я позже подъеду, – он непривычно мямлил, но дверь удержал. – Зи, ты не злишься на меня?

Мои глаза скрестились с его взглядом:

– Не злюсь, Ксавьер, – сухо прозвучал мой голос. – Но больше никогда не принимай решения за меня. Не поступай со мной так… как он.

И не дожидаясь его ответа, я сама закрыла дверцу машины.

Да, я не хотела видеть в близких людях именно те черты характера Себастьяна, которые больше всего меня тяготили.

Одна из самых лучших многопрофильных клиник Европы встречала меня ярко освещенной территорией и светом, льющимся из нескольких окон трехэтажного здания. Сумерки уже превратились в ночь, когда я выглядывала из окна автомобиля на подъездную аллею. Репортеры. Их сотни!

Неужели… я опоздала?

Молчаливые телохранители проложили мне путь сквозь наглую толпу, сующую микрофоны и видеокамеры в лицо.

Я, трясущаяся от переживаний, узнала месторасположение жены Виктора Эскаланта и почти побежала к лифту. Меня пропустили сразу, я даже не успела озвучить свое имя.

М-да, популярность немного работает на меня.

Двери лифта разъехались на нужном этаже, и я быстро прошагала по светлому коридору, почти зеркальному от глянцевых белых стен. По обе стороны от меня шли парни из охраны, привлекая внимание как пациентов, так и персонала.

Кусая губы, я смотрела на указатели, почти не чувствуя пола под ногами от переживаний.

– Сюда, сеньорита! – услышала я спокойный голос Раблеса и все еще непривычное обращение к себе.

Он открыл передо мной дверь, ведущую в зону для особенных пациентов, желающих уединения. Я вошла внутрь и замерла на пороге. Просторную комнату с белыми креслами и диванами украшали живые цветы в белых фигурных вазах и огромное окно с широким подоконником.

Давид, Ньевес, Адриан и Виктор будто по негласной команде, повернули головы и удивленно уставились на меня. Заплаканная Ньевес сжимала руку мужа, сидя рядом с ним на диване. Адриан – поникший и исхудалый – стоял у стены. Виктор медленно поднялся с кресла, неотрывно глядя мне в глаза.

Себастьяна здесь нет.

Только сейчас мне пришла мысль о том, что он обязан быть рядом со своей семьей в этот тяжелый час.

– Я только что узнала, – без приветствия пробормотала я. – Как они?

– Зоя! – выдохнул Виктор и быстро пошел ко мне.

Я даже попятилась от неожиданности, но далеко отступить не успела и оказалась в крепких объятиях мужчины.

– Ты простила меня! – шептал он, прижимая меня к груди. – Ты простила меня, Зоя!

Я услышала слезы в его голосе и замерла, обескураженная происходящим.

– Виктор, сынок!.. – прозвучал голос Ньевес, и чьи-то шаги приблизились к нам. – Ты пугаешь девочку!

– Они живы, Зоя! – уже громче говорил Виктор, сжимая меня в объятиях. – Они живы благодаря тебе!

Облегчение и счастье нахлынуло расслабляющей волной, избавляя меня от напряжения.

– Виктор, отпусти Зою! – мягко сказал Давид и попытался разжать руки парня.

– Ты простила меня! – счастье, слезы и толика безумия неприкрыто звучали в его голосе над моей головой, пока я пыталась осторожно высвободиться. – Простила меня, жалкого беспринципного подонка! Нашла в себе силы и спасла их!.. Спасибо тебе, Зоя!..

Наконец, он разжал руки. Вернее его оттянули отец с Адрианом.

Я сконфуженно посмотрела на радостного новоиспеченного отца с мокрыми от слез глазами. Он на себя не похож: измученный, усталый, с черной тенью под глазами и впалыми щеками.

– Прости нашего сына, Зоя, – обратилась ко мне Ньевес, пока Давид и Эйд уводили в другую комнату все еще безумно бормочущего Виктора. – Он пережил кошмар: не спал больше четырех суток, отказывался от еды и не выходил из этих стен, пока все не закончилось.

– Понимаю, – кивнула я. – С малышом и Латти все хорошо?

Герцогиня улыбнулась:

– Да. Несколько минут назад Злата подарила Виктору сына, а нам – внука. Слава Святой Деве Марии, они живы! Роды были очень тяжелыми. Сейчас она отдыхает. Бедная девочка так измучена!..

Я сморгнула слезы.

Так хочу их увидеть! Я очень соскучилась. Господи, я действительно их простила?

– Я очень рада, что все обошлось! – облизав губы, заговорила я и, не сдержавшись, обняла Ньевес.

Женщина расплакалась и в ответ заключила меня в объятия:

– Спасибо тебе, милая! – отстранившись, она сжала мои плечи и, не скрывая слез, заговорила: – Я понимаю, как это сложно, но все же, попробуй простить нас. Позволь нам быть для тебя семьей, Зоя! Мы очень дружили с твоими родителями и…

Мое израненное сердце опять стало кровоточить. Я высвободилась и перебила герцогиню:

– Я заеду к Латти. Возможно, завтра. Передавайте ей мои поздравления!

Не дождавшись ответа, я вышла прочь из комнаты. Ждавшие у входа телохранители, вмиг двинулись следом. Даже сидя в автомобиле, я никак не могла перестать плакать. Слезы так и текли по щекам, когда я всматривалась в зелень парка, который окружал клинику. Нет, я не стала жесткой и бесчувственной. Я все такая же слабая и эмоционально зависимая личность.

Выезд из ворот лечебницы на мгновение задержался, пропуская въезжающий автомобиль. Мой взгляд скользнул по черному капоту, который отражал свет фар других машин. Темные стекла окон надежно скрывали важного пассажира и его водителя. Но я знала, кто сидит на заднем сидении. Эта машина одна из очень не многих, которые я узнавала с первой секунды.

«Майбах Ландо» вез Себастьяна Эскаланта к семье.

Слезы высохли мгновенно. Но руки задрожали сильнее при мысли, что мы разминулись с ним. Как же хорошо, что я ушла раньше! Хотя сегодня мука от переживаний и планирования предстоящей встречи могла закончиться.

Глава 4
Кольцо

Мой адрес проживания вновь потерпел изменения. Единственным отличием от всех других переездов было то, что это жилье я смело, могла называть «мое». Двухэтажную квартиру на четырнадцатом этаже с видом на Средиземное море выбрал Ксавьер, А Виктор оборудовал новейшими средствами защиты и безопасности.

Я изнеможенно дожидалась у двери, пока все комнаты осмотрят охранники. В квартиру можно было попасть только с помощью ключ-карты, сделанной в двух экземплярах – для меня и Бенедикта Раблеса.

Наконец, я вошла в новое жилье, напичканное датчиками движения, «умным» видеонаблюдением, кнопками экстренного вызова охраны и средствами прослушивания. Одна из комнат была отведена под охранный пункт, где за мной велось круглосуточное наблюдение. А квартира напротив моей арендовали специально для парней из охраны. В свете последних событий моя личная жизнь накренилась над пропастью безвыходности.

Я неспешно осмотрелась. Пафосный стиль арт-деко будто кричал мне о необходимости привыкнуть к новому окружению. Высоченные потолки, традиционно окна вместо фасадных стен, мраморные полы, мебель подобранная строго под тональность комнат и куча технических и цифровых изобретений последних лет.

Меня робко порадовала студия. Мольберты, живущие в ней, столы, на которых лениво расположились кисти наивысшего качества, палитры, краски, гордые полки на стенах держали полотна и коробки с мелками пастелей от лучших производителей. Все дожидались, когда их хозяйка разложит по местам, оживит и придаст очертания своей души.

Но это не сегодня. Я не готова возвратиться в самый важный мир своей жизни. Однако не устояла от быстрого осмотра приобретений, о которых раньше лишь мечтала. Прошлась пальцами по блестящим щетинкам кисточек, насытилась разнообразием оттенков акварелей и вдохнула запах новых полотен. Хм, интересно, какие именно холсты сжег Себастьян у моего подъезда?

Мой муж – Себастьян Эскалант.

Руки дрогнули, и подставка с кисточками упала на пол.

– Чёрт! – раздраженно пробормотала я и, опустившись на корточки, собрала двадцать две кисти, разлетевшиеся по сторонам.

В последние дни эта мысль как молния пронзала моё сознание. Словно вспышка – яркая и внезапная – освещала меня изнутри, вызывая бурю эмоций невероятной силы, состоящую из предвкушения, волнения, нервного ожидания и томления неизвестности.

Ненавижу это!

Я поднялась на ноги и поставила кисти на место. Мой взгляд упал на внушительную стопку альбомных листов с портретами Эскаланта, словно желая еще сильнее испытать меня на прочность. Но я прошла это испытание и вышла из студии.

Обмотав белое полотенце вокруг головы, я покинула ванную и направилась в гардеробную. Застыв на пороге просторной комнаты, я окинула взглядом огромные шкафы для одежды и обуви, массивное зеркало в центре и туалетный столик с заботливо разложенными предметами, необходимые для макияжа.

Как скоро я к этому привыкну? И почему же я надеюсь, что никогда?..

Я с трудом нашла самую приличную ночную сорочку кремового цвета доходившую до пят.

Ах, Ксав, не надо было тебя подпускать к выбору нижнего белья!

Сокрушенно мотая головой, я надела шелк и подтянула тонкие кружевные бретельки на максимум, чтобы декольте хоть чуточку уменьшилось.

Ох, а разрез-то какой! Почти до самой талии?!

Скептически оглядев себя в зеркале, я сделала следующий вывод: длина этого ночного одеяния никак не компенсирует его порочного стиля. Хорошо, что мне удалось найти пеньюар, который дал надежду скрыть весь этот стыд. Ведь разгуливать в таком ночном наряде перед камерами видеонаблюдения и знать, что по ту сторону постоянно наблюдают несколько пар мужских глаз – совершенно неуместное испытание для меня.

Накинув шелковый халат сверху на сорочку, я завязала пояс и высвободила влажные пряди из-под полотенца. Расчесавшись, я направилась в смежную комнату и оказалась в спальне, оформленной в темно-фиолетовом цвете. Облако из нежно-пастельных до поглощающих свет оттенков, окружали круглую кровать под балдахином, камин в строгом современном стиле, большое окно и несколько кресел.

Расслабленность растеклась по телу мягкой волной, обещая подарить долгожданное забвение сном. Я ощутила острое желание оказаться в постели. Усталость теперь всегда со мной. Не только физическая. Я изнемогала душой...

– Здравствуй, моя красивая жена!

Голос Себастьяна Эскаланта тихо прозвучал за спиной. Машинально подпрыгнув, я резко развернулась, позволив влажным волосам хлестнуть меня по лицу.

Незваный гость восседал в одном из кресел спальни, закинув ногу на ногу и взирая на меня взглядом, горящим золотым пламенем. Черная рубашка с расстегнутым воротом выглядывала из-под темно-серого пиджака. Руки будущего герцога расслабленно лежали на подлокотниках. Золотистый циферблат часов заметно поблескивал возле рукава, словно поддерживая блеск другого украшения аристократа. Тоже из золота, но на безымянном пальце. Слухи подтвердились – он носит обручальное кольцо.

– Полагаю, у тебя привилегии из-за того, что мою охрану нанял Виктор? – чуть задрожал мой голос.

Он наполнил собой эту комнату. Его аромат вытеснял из меня воздух, заставляя хотеть дышать только им. Мои глаза так давно не видели его. Мой слух так и не смог забыть звучание его голоса…

Так, стоп! Бери себя в руки, дуреха!

Хищная улыбка растянула губы Себастьяна Эскаланта:

– Верно, моя малышка!

Мужчина поднялся на ноги и застегнул пуговицу на пиджаке, который удачно подчеркивал его широкоплечую фигуру и узкую талию.

Муж. Мой муж.

Ну, нет! Снимай розовые очки и швыряй их ему в лицо! В это красивое, совершенное лицо…

– Хорошо, что ты здесь, – сказала я, удивив нас обоих.

– Правда? – сомнение просквозило в его голосе, а темные брови скептично изогнулись.

Игнорируя его вопрос, я двинулась в направлении своей сумки, которая лежала на туалетном столике, рядом с Себастьяном.

Я пыталась покорить те штормовые волны импульса, которые накатывали без устали. Они исходили от него. От мужчины, который задел мою гордость – единственное нематериальное сокровище, которое осталось при мне.

– Я хочу покончить со всем этим и как можно быстрее, – достав пластиковый кейс с бумагами, я обернулась к нему. – Ты должен подписать это, Себастьян.

Какой же он высокий!

Мне приходилось закидывать голову, чтобы смотреть на его лицо. Я, босая и без макияжа, стояла перед мужчиной, который внушал власть и силу.

Эх, а ведь я так хотела, чтобы он увидел меня совершенно другой!

Его глаза медленно скользнули по моему лицу, шее, глубоком декольте, которое не спрятал пеньюар и задержались на черной папке. Челюсти Себастьяна сжались, а взор приобрел знакомый блеск нерушимости. Он скрестил руки на широкой груди и вздохнул. Тот самый вдох с приподниманием плеч, который говорил о его внутренней борьбе.

Я почти читала его чувства.

– Я не буду разводиться с тобой, Зоя, – твердо заявил он, пронзая меня властью своего взгляда.

Не. Позволяй. Ему. Покорять. Себя.

– Знаю, – спокойно проговорила я и опустила папку на стол. – Я должна была тебе предложить добровольно расторгнуть наш брак. На этом настояли мои адвокаты.

Его брови взметнулись вверх и он, выпрямив руки, сунул их в карманы брюк.

– Теперь суд заставит тебя подписать развод, Себастьян.

Эскалант опять вздохнул и посмотрел на меня долгим, пронизывающим взглядом.

Нервное напряжение сдавило мое сознание. Слишком мало времени прошло с нашей последней встречи. Возможно, поэтому так трудно дышать и говорить? Все слова вылетели из головы.

Я отвела взгляд от его лица.

Нужно вернуть свою гордость. Срочно. Мигом.

Себастьян достал из кармана левую руку и посмотрел на нее.

– Я не мог представить, что захочу надеть его, – тихо заговорил он. – Только недавно я понял, что готов это сделать.

Да. Вот оно. Говори то, что заставит меня отречься от тебя!

Себастьян нырнул во внутренний карман пиджака, и сделал еще пару шагов ко мне. Стоя напротив на расстоянии вытянутой руки, Эскалант раскрыл футляр, показывая его содержимое. Там на подушечке, в окружении белой ткани, блестело колечко с камнем в центре, который смело подмигивал мне.

Вот и зима вернулась в мое сердце.

– Это кольцо для тебя, малышка, – услышала я голос Себастьяна. – Видишь, как оно идеально дополняет мое? Также безупречно, как и ты меня…

Я дернула головой и снова увидела блестящее обручальное кольцо на его пальце.

Я не признаю такой вид развлечений как спор или пари. Но в этот момент я впервые была готова поспорить, что Себастьян Эскалант сделал самое уверенное предложение выйти замуж на этой планете. И оно настолько безукоризненно уверенное, насколько и унизительное. Для меня.

– Все это время меня мучили мысли о тебе, – вздохнул он и твердо продолжил. – Да, именно мучили. Раньше я наслаждался их запретностью. Как бы это абсурдно не звучало, но мне доставляло удовольствие бредовое желание обладать тобой. Но теперь я знаю, что ты моя и эта жажда стала непреодолимой!

Испытываемая горечь заставила меня усмехнуться.

– Я смешу тебя? – опешил он, опуская руку с кольцом.

Моя гордость – мое спасение, мое лекарство.

Я подняла на него глаза. Он читал меня. Знала это и чувствовала. Так пусть же наслаждается!

Я заговорила, отчетливо слыша, собственный голос пропитанный обидой и презрением к мужчине, которого я когда-то боготворила:

– Благородство. Семейный долг. Обещание отцу. Азарт. Похоть. Жадность. И деньги, деньги, деньги. Вот истинные причины, которые заставляют тебя бороться за наш брак, – гордо глядя на него, объявила я. – Дополнишь? Или я назвала все?

Его глаза превратились в щели. Он смотрел на меня, будто не веря в то, что я его раскусила.

Где же та наивная девочка, которую он когда-то уберегал сам от себя?

– Варгос внушил тебе это? – в его голосе зазвучала жесткость и злость.

– Нет, – убийственно-спокойно ответила я, и взяла со стола свой «Айпэд». – Я покажу тебе свой любимый ролик, Себастьян. Здесь твой новый образ, который отныне вдохновляет меня. Жаль, что новый он только для меня.

Быстро загрузив видео, снятое в кабинете его отца, я повернула дисплей к нему. Сорок две секунды, которые я знаю наизусть, проходят в привычном режиме. Вот только вид жестокого раскаянья на лице сурового мужчины совершенствует мое отречение от него.

Видео закончилось, и наступила тишина. Я смотрела, как Эскалант опустил руку с кольцом и оставил коробочку на столе, рядом с документами на развод. Он провел рукой по лицу и вздохнул:

– Значит, поговорим начистоту?

– Я всегда так говорила.

– Я тоже, Зоя.

– Уверен?

– А ты – нет? – с вызовом бросил он, сощурив глаза. – Разве не об этом я тебя предупреждал, Зоя?

Его решительный, угрожающий тон, заставил меня испуганно сделать шаг назад, увеличивая пространство между нами.

Но Себастьян тут же исправил это, шагнув в мою сторону:

– Помнишь, я остерегал тебя? Просил держаться от меня подальше? Говорил же, что ты рисуешь не того! – он схватил меня за плечи и встряхнул. – Я даже просил прощения за то, что делаю сейчас с тобой!

Его жестокое и суровое лицо оказалось в опасной близости с моим. Пришлось втянуть шею, чтобы хоть чуточку отдалиться.

– И знаешь, что Зоя? – его голос понизился до хрипловатого шепота. – Я больше извиняться не буду!

– Себастьян!.. – выдохнула я боль от стальных пальцев, сдавивших мои руки.

– Да, ты назвала все причины, которые удерживают меня от развода! – жестко проговорил он и еще сильнее сжал мои плечи. – Именно поэтому, я не отдам тебя ни-ко-му! Уяснила?!

Он резко отпустил меня, почти оттолкнув в сторону.

Пошатываясь, я обрела равновесие и подняла на него глаза. Теперь Себастьян стоял ко мне спиной. Я испуганно наблюдала за его резкими движениями, в которых он пытался сковать свою ярость. Эскалант взял кейс с документами и раскрыл его. Повернувшись, он поймал мой взгляд и разорвал листы на несколько частей, а после, швырнул обратно на стол и убрал футляр с кольцом во внутренний карман пиджака.

– Знаю, что я очень обидел тебя, – сурово сказал он. – Мне жаль, что я намеренно это сделал.

Я увидела, как потемнели его медовые глаза из-за расширенных зрачков. Меня бросило в жар от огня, который вспыхнул в них. Я даже отшатнулась, ясно осознавая, что не смогу справиться с силой этого мужчины.

– И понимаю, что с другой женщиной мне было бы намного проще.

Ох, какой сильный удар!

Я мысленно сложилась напополам.

– Но ты совершенная, Зоя, – продолжал он, хищно двинувшись в мою сторону. – Только такая девушка как ты и должна стать моей женой! Гордая, смелая, красивая.

Я тяжело задышала, понимая, что силы на сопротивление стремительно иссякают. Собрав осколки своей разбитой решимости, я вскинула голову и встретилась с ним взглядом:

– Такая девушка как я всегда будет говорить «нет», чтобы ты не предложил: контракт на секс-услуги или замужество по расчету!

Вот если бы только мой голос не дрожал!

Себастьян медленно пошел на меня. Мое отступление заблокировало кресло за спиной. Мне пришлось превратиться в комок чувств, сцепленный напряжением, и наблюдать, как он, склоняя голову, оказывается опасно близко.

– Я могу заставить тебя сказать мне «да» прямо сейчас, Зоя. На этом полу. На твоей новой кровати. На столе, в кресле и еще раз вон у той стены.

Я сглотнула комок слов, застрявший в горле, и отвернулась от его лица. Теперь он дышал мне в ухо, и я не смогла сдержать судорожный выдох.

Он заметил это и я почувствовала как его губы шевельнулись в самодовольной усмешке.

– Больше нет тех принципов, из-за которых ты отказывала мне. Да, появились другие, добавляющие еще больше огня в мой азарт покорить тебя. Поэтому я подожду, Зоя.

Себастьян отступил на несколько шагов назад и стал изучать результаты сказанных слов. Непременно он заметил мои красные щеки, дрожащие руки, бегающий взгляд и сбитое дыхание.

– Даю тебе неделю, Зоя, – Эскалант перешел на деловой тон. – Потом я объявлю всем о нашем официальном союзе с королевской печатью на брачном договоре. Это произойдет с твоим согласием или без него. Увы, мне плевать на него. Порядок дел перед торжественной церемонией мы обговорим позже, ну а брачную ночь я беру на себя…

– Я не буду с тобой, Себастьян! Не буду… так! – выкрикнула я, почти плача от тяжести его власти.

В ответ он лишь улыбнулся и направился к двери. Взявшись за ручку, он оглянулся и бросил:

– У тебя нет выбора, малышка. Впрочем, как и у меня. Доброй ночи!

Я не смогла убить в себе зависимость от этого мужчины. Я отчетливо понимала это, глядя на закрывшуюся за ним дверь и все еще ощущая его близость, вдыхая его аромат. Я пережила в себе те ошеломляющие, сбивающие с жизненного курса истины, и сейчас, вновь заболела им.

Унижение. Бессилие. Боль. Мука. Жестокие и беспощадные чувства били ножами меня изнутри. Я опустилась на пол и больше не могла сдерживать слез. Я рыдала, уткнувшись лицом в густой ворс ковра.

Я беззвучно закрываю дверь спальни, где она спит. Мои шаги мягкие, словно поступь тигра, который готовиться напасть. Мое дыхание частое от сладкого прилива адреналина, но слышно только мне. Я подхожу к постели, на которой лежит она. Эта кровать слишком велика для нее, и мне это нравится. Мне доставляет удовольствие видеть ее худое, беззащитное тело, в котором еще стучит сердце, пульсирует кровь.

Лунный свет таинственно проникает через большие окна и дополняет обстановку ночной мистикой. Люблю это время суток. Только под покровом ночи проступает истина. Ночь снимает маски, открывает тайные желание и прогоняет притворство. Ночь – это мое время…

Я делаю еще один шаг к ее постели и останавливаюсь, неотрывно глядя на девушку, которую скоро убью. Бедняжка! Так наивна и глупа! Мне ее почти жаль. Но только почти.

Моя будущая жертва дышит ровно и тихо. Ее веки трепещут. Она видит сны.

Интересно, что же ей снится? Да разве это важно? Нет, это просто скользнувшая мысль о наивной девчонке, которая думает что она в безопасности.

Она даже не представляет, насколько я близко подобрался. Не знает, что я могу убить ее прямо сейчас и останавливает меня лишь жажда непростой мести. А яркой, красочной и запоминающейся.

Последняя-из-рода-Солер. Из грязного, подлого и ничтожного рода. Ее кровь опозоренная. Ее сердце опорочено. Ее имя проклято.

Через два месяца я стану мстителем, который превратится в легенду. А сейчас, спи, Солер. Пока я разрешаю тебе спать.