Текст книги "Укрощение строптивого (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Там стояла старуха. Расу ее определить не представлялось возможным. На женщине был накинут плащ, и капюшон скрывал большую часть лица. Из под него виднелись седые пряди, указывавшие на возраст нежданной гостьи. Или хозяйки? Женщина была невысокого роста, к тому же сильно сутулилась. Сухая старческая рука со смуглой кожей сжимала клюку. Из-под капюшона на нас взглянули цепкие глазки.

– Удачи во Мраке, – поздоровалась старуха.

– Мрака, – коротко ответил Элион.

– Так и будете держать хозяйку на пороге или впустите? – поинтересовалась женщина, но вампир не отошел с прохода.

– Этот дом выглядел необитаемым, – ответил он, пристально разглядывая визитершу.

– Я не живу здесь, – пояснила она. – Прихожу время от времени. Так впустишь?

Элион, нехотя, посторонился, и старуха проковыляла в дом. Она сняла капюшон и вновь обернулась к нам.

– Зовите меня Жаена, можно тетушка Жаена, а можно и матушка Жаена. Мне без разницы, – сказала женщина. – А вы, значит, вампир и человечина. Интересно.

Жаена скинула плащ, повесила его на спинку стула, прислонила клюку к столу и села ближе к огню. Мы с Элионом переглянулись и подошли к ней. Старуха грела руки.

– Ну и погодка, – сказала она. – Еле дошла. Ноги совсем не те стали, чтоб их Тьмой перекорежило.

– Извините нас, – обратилась я к ней. – За то, что своевольно заняли ваш дом.

– Пустое, детка, – отмахнулась старуха. – Оставайтесь. Я все равно не усну. А вы ложитесь, отдыхайте. Молодость не должна равняться на старость.

Женщина улыбнулась, и я рассмотрела крепкие белые зубы. У нее имелись и увеличенные клыки. Впрочем, многие расы могли этим похвастаться, кроме людей, разумеется. Элион сел напротив нее, все еще пристально разглядывая. Я встала у него за спиной и положила руку на плечо. Вампир накрыл мои пальцы своей ладонью и чуть сжал.

– Пара, – отметила Жаена. Затем снова взглянула на нас уже более внимательно и покачала головой. – Нет, не пара. Больное сердце.

– В смысле? – спросил вампир.

– Неважно, – снова улыбнулась Жаена. – Так, ворчу по-стариковски. Пойду-ка я пройдусь.

Она опять накинула плащ, взяла клюку и вышла, оставив нас в недоумении смотреть на дверь.

– Она мне не нравится, – сказал Элион. – Собирайся.

– Вы не хотели ехать под дождем, – возразила я.

– Я же люблю дождь, – подмигнул вампир. – А ты опять устроишься под моим плащом. Оз нас быстро вынесет.

– Если вы считаете, что так лучше, то уезжаем, – кивнула я.

Элион подхватил сумку, и мы направились к двери. Он дернул за ручку, но дверь не поддалась, дернул снова, попробовал выбить и ошарашено взглянул на меня.

– Не поддается. Через окно.

И вдруг маленький домик наполнил искрящийся туман. Сначала он окутал наши стопы, добрался до колен, поднялся к бедрам.

– Что это? – испуганно спросила я.

– Не бойся, – Элион прижал меня к себе и затравленно огляделся. – Я найду выход, с тобой ничего не случится.

– Вы сможете, – постаралась улыбнуться я.

Туман уже скользил по моей груди, подбирался к шее, и вампир подхватил меня на руки, поднимая все выше. И вот уже искрящаяся дымка удавкой опутывает шею моего кровопийцы, поднимается выше. Элион вытянул вверх руки, поднимая. Но еще мгновение, и его лицо скрылось в клубах странного тумана. Руки дрогнули, и я полетела вниз. Падая, я увидела, как Элион оседает на пол. Уже отключаясь, я призвала силу Пресветлой. Но сознание покинуло меня раньше, чем Свет наполнил мои вены…

Сознание возвращалось медленно. Было ощущение, словно меня за уши вытягивают из трясины, куда я пыталась снова провалиться. Еще какое-то время ушло на то, чтобы понять, это сила чистого Света приводит меня в чувство. Я открыла глаза и попыталась оглядеться. Самым неприятным стало открытие, что тело мне не подчиняется. Меня словно разбил паралич, заковав душу в ледяную клетку неподвижности. Попробовала позвать моего вампира, но и голос не желал подчиняться мне.

– Подумать только, – услышала я голос старухи, – самый редкий ингредиент и у меня в сторожке. Ну, что ты смотришь на меня, мальчик? Что скалишься? Не трону я твою девочку. Я ее из леса вынесу, очнется, ничего не вспомнит. Ни о тебе, ни о ком. Приючу, позабочусь. Не переживай, не пропадет.

– Что тебе от меня надо? – с трудом спросил Элион.

– Немного, хороший мой, всего-то твое сердечко. Твое холодное сердечко. Болит ведь? Болит, – она не ждала ответов, довольствуясь разговором с самой собой. – Сильный мальчик, очень сильный, только не снимешь чары, не старайся. Ты же простой кровосос, а я Жаена из рода Веккелсов. Последняя, мой мальчик, последняя. Знаешь, кто такие Веккелсы?

– Убью, – глухо произнес вампир.

– Нет, мальчик, не сможешь. Нет в тебе силы противостоять мне. Уже недолго, потерпи.

Она прошла мимо меня, и я спешно закрыла глаза. Скрипнула дверь, и по полу пополз сквозняк. Затем домик заполнился запахом гниющей плоти.

– Подними его и отнеси к алтарю, – велела ведьма.

– У-у, – ответил мертвяк.

– Прочь лапы, – голос Элиона был наполнен яростью.

Он выругался, но я все равно понимала, что речь дается ему с трудом. Пресветлая, помоги мне! Свет продолжал очищать меня, и вскоре пальцы послушно шевельнулись, но теперь я не спешила обнаруживать то, что пришла в себя. Пугало одно, я могу опоздать. Очень хотелось спросить, кто такие Веккелсы, и что в них особенного. И, главное, зачем ведьме сердце моего вампира. Но голос все еще не повиновался мне, да и спрашивать я не собиралась.

Тяжелые шаги умертвия пробухали обратно к двери, и яростное шипение моего телохранителя затихло, отрезанное от меня захлопнувшейся дверью. Старуха продолжала бродить по дому, что-то бурча себе под нос. Я толком не вслушивалась потому, что чаще всего это было что-то типа: «Жаена знает», «Жаена все видит». В какой-то момент она остановилась рядом, склонилась надо мной, отчего ее седые пряди скользнули по моему лицу.

– Спи, детка, спи. Утром все у тебя иначе будет. Такому научу, о чем мечтать не смела. – Проговорила Жаена и направилась к двери.

Когда дверь закрылась за ней, я попробовала обернуться, и тело меня послушалось. Я тяжело села, мотнула головой, разгоняя остатки дурмана, и посмотрела в окно. Там царила ночь. Непроглядная чернота заливала землю, скрывая силуэты деревьев и тех, кто за ними спрятался.

– П… Прес-ветлая, – с трудом произнесла я, – даруй свою защиту и помощь. Я не могу его потерять.

Метка отозвалась легким жжением. Остатки чар окончательно исчезли, и я вскочила на ноги, спешно направляясь к двери. Метка снова дала о себе знать. Я взглянула на руку и увидела Свет, заполнивший мою ладонь. Появилось ощущение могущества и уверенности в себе.

– Благодарю, моя Госпожа, – прошептала я.

Приятное тепло охватило все тело, словно меня обняла мама. И пусть я никогда не знала ласки материнских объятий, но это должно было быть именно так: уютно и нежно. Я открыла дверь и выглянула на улицу. Ночная прохлада в один момент пробралась под одежду. Поежившись, я вышла из домика и вгляделась в ночь. Лес наполнился новыми звуками, настораживающими, пугающими. Где-то хрустнула сухая ветка, где-то слышался шорох, неприятно заухала ночная птица, словно издеваясь над осмелевшей человеческой девушкой, возомнившей себя всемогущей. За кустами послышалось урчание нежити, и я невольно попятилась, но тут же стиснула зубы, взглянула на собственную руку, которая сейчас не светилась, но я знала, что наполнена божественной силой.

– Да не оставит меня Пресветлая, – прошептала я и сделала шаг вперед.

Куда идти? Что делать? Время идет, так беспощадно бежит, а я даже не знаю, в какую сторону идти. Метка в очередной раз напомнила о себе. Сделала шаг вперед, замолчала, вернулась на прежнее место, снова ожила. Улыбнувшись, я сосредоточилась на новой милости Пресветлой Мэйгрид и позволила ее благословению вести меня.

Я так увлеклась, что забыла, кто наполняет этот лес по ночам. Расплата не заставила себя ждать. Через тридцать шагов, сзади послышался шорох, и зловоние заполнило воздух. Глухое рычание стало ближе, и я порывисто обернулась, почти уткнувшись в грудь мертвецу, чьи глаза тускло светились в темноте.

– Мама, – взвизгнула я, и умертвие бросилось на меня.

Я отпрыгнула, машинально выставив вперед руки, и с ладоней сорвалась вспышка чистого Света, опутав нежить ярко-мерцающей сетью. Мертвец завыл и вцепился когтистыми лапами в собственную грудь, пытаясь разодрать путы. Я наотмашь махнула рукой, и новая вспышка рубанула чудовище, разрывая его на части.

– Ох, – выдохнула я, разглядывая руки. – Вот бы всегда так.

Но всегда так не будет, я это знала. Помощь Пресветлой приходит в те моменты, когда своих сил недостаточно. Но она не оставит меня, пока я не закончу свое дело, это я тоже знала. Медлить я дольше не стала, боясь опоздать. Метка вела меня все глубже в лес, но никто больше не кидался на меня. Только раз на дорогу выползло нечто, что определить было невозможно. Оно оскалилось на меня, но взмах руки, и нечто уползло, предпочтя не связываться со мной.

Неожиданно между деревьями мелькнул всполох белесого сияния, и я побежала. Но застыла, оказавшись на границе небольшой поляны. Впрочем, поляной это было сложно назвать. Круглая площадка, выложенная щербатыми каменными плитами, сквозь которые пробивалась трава, была окружена разрушенными колоннами. На них еще виднелись остатки барельефов, изображавших каких-то фантастичных созданий.

Посреди этой площадки возвышался истукан, уродливый, мерзкий, при взгляде на который хотелось скривиться и сплюнуть. Сияние шло именно от этого истукана. Перед ним на коленях стояла ведьма. Она возносила молитвы на гортанном языке. Я поискала взглядом Элиона. Мой сильный, бесстрашный и всегда такой удачливый телохранитель был растянут между двумя колоннами. Голова его свесилась на грудь, и мое сердце заныло от сострадания. Несгибаемый Пьющий кровь был побежден старухой. Отвратительная ирония.

Снова шагнув за деревья, я поспешила к вампиру. В воздухе остро пахло мертвечиной. Значит, где-то рядом нежить, и восставших покойников здесь много, уж больно сильным было зловоние. Я едва подавила спазм, продолжая молить богиню, не оставлять меня.

– Элион, – прошептала я, оказавшись за его спиной.

Вампир не шевельнулся, он вообще выглядел безжизненным, и я испугалась, что старая ведьма успела отнять у меня того, кто заставлял сердце биться чаще, кто с некоторых пор не оставлял меня даже во снах. Я подошла вплотную к нему, обняла со спины и прижалась всем телом.

– Живой, – с облегчением выдохнула я.

Он был без сознания, но, главное, жил. Свет окутал вампира, уничтожая чары ведьмы. Я это так ясно видела, словно тело Элиона было прозрачным. Он застонал, дернулся и голова поднялась.

– Лиора, – произнес он.

– Я здесь, мой несносный, – прошептала я, прижимаясь лицом к его твердой спине. – Ты живой.

– И очень злой, – возвестил вампир, и его мускулы напряглись.

Я впервые не видела, а чувствовала, как меняется тело Элиона, и теперь зачаровано следила, как под руками движутся мышцы, раздаются и вытягиваются кости. А потом раздался треск последней куртки, и меня по лицу ударили крылья.

– Прости, – рыкнул преобразившийся монстр.

– Переживу, – проворчала я. – А курточку-то опять порвал.

– Маленькая жмотина, – фыркнул курносый упырь, и цепи жалобно звякнули, оборванные одним движением.

– Бережливая, – не согласилась я.

– Отстань, – отмахнулся вампир, разминая с хрустом шею. – Потом поругаемся.

– Договорились, – кивнула я и оглянулась, привлеченная тяжелой поступью за спиной.

Но никто из кустов не вышел, и я вновь посмотрела на каменную площадку, то ли храма, то ли капища. Ведьма вскочила с неожиданной прытью и сверкнула глазами.

– Как? – только и спросила она и заметила меня. – Кто эта девчонка?

– Жрица Пресветлой, – гордо ответила я.

Она выругалась и обернулась к идолу.

– Во имя твое, Карвах, – произнесла она, и белесое сияние окутало старуху.

Когда сияние опало, нам предстало существо со змеином телом, начинавшимся от бедер. Верхняя часть осталась женской. Дряблое старушечье тело с сухой обвисшей грудью. Руки, тонкие и длинные заканчивались крючковатыми узловатыми пальцами с острыми, загнутыми когтями. Лицо старухи тоже преобразилось, превратившись в жуткую хищную маску.

– Ламия! – воскликнула я, вспоминая разновидность низших демонов.

– Еще одна тварь, – проще определил ее вампир.

За спиной снова затопало, я резко обернулась и вскинула руки, встречая двух мертвяков. Свет, словно продолжение рук, помчался к нежити, откидывая их снова за кусты.

– Ты и так можешь? – заметил вампир.

– Не отвлекайся, милый, – попросила я, краем глаза отмечая, приближение ламии.

– Ты тоже, радость моя, – ответил Элион, возвращая свое внимание ведьме.

Ламия двигалась вокруг вампира, и он поворачивался вместе с ней, отслеживая малейшее движение. Руки ее взметнулись, и с кончиков пальцы сорвался уже знакомый туман.

– Давай меняться, – предложила я, откидывая прежних умертвий и еще одного нового.

– Она опасна, – отказался Элион, взмывая над туманом.

– Со мной Свет, – возразила я, – он блокирует ее чары.

– Она опасна, – упрямо повторил мой телохранитель.

– Нежить тоже, – взвизгнула я, глядя в оскаленную пасть какого-то, поросшего мхом, урода.

– Тьма, – выругался вампир, метнувшись ко мне, и я поспешила занять его место, отчаянно молясь, чтобы Пресветлая оставалась со мной.

Змеиное тело свернулось кольцами, и старуха приготовилась к броску. Ее глаза горели ненавистью, но я ненавидела ее не меньше. Убить моего вампира! Да собственными руками разорву! Кольца распрямились, и ламия понеслась ко мне. Свет так послушно встал передо мной стеной, что я едва не уверилась, что это моя родная сила. Ведьма ударилась о ярко-белую пелену и завизжала, отскакивая назад. Раздвоенный язык облизал сухие сморщенные губы, и ламия оскалилась.

– Девчонка, – прошипела она, – в тебе нет силы, уйди.

– Зачем тебе сердце вампира? – задала я мучивший меня вопрос, не сводя с нее взгляда.

– Я Веккелс, – ответила она, снова начиная движение по кругу.

– И что? – не поняла я, поворачиваясь вместе с ней.

Где-то в лесу злобствовал мой ненаглядный упырь, тираня местную нежить, время от времени выкрикивая:

– Лиора!

– Живая, – отвечала я, понимая, что он хочет убедиться именно в этом.

Глаза демонессы затопило белесое сияние, она закинула голову и произнесла непонятные слова, вырвавшиеся змеиным шипением. Идол повернул голову в мою сторону и сошел со своего места.

– Кто такие Веккелсы? – снова спросила я, пятясь к колоннам.

– Возрождающиеся, – ответила ламия, оказавшись у меня за спиной. Тонкие руки попытались схватить меня, но я успела увернуться. – Род, уничтоженный Первым лордом Бранор-Въергот. Мы знали, как возродиться после смерти, как вернуть молодость, как обмануть саму Смерть. Карвах был Изначальным, тем, кто жил до рождения богов. Он пришел в этот мир, изможденный, умирающий. И мои предки скрыли его от преследования Вечных, и наш Господин открыл нам много тайн. Ты могла узнать их, человечина, но теперь, когда сила твоей богини иссякнет в тебе, Карвах получит жертву.

– Он не живой, – заметила я, прикрываясь световым щитом от удара идола.

– Он не мертвый, – возразила ламия. – Мрак нашел его и убил, Карвах был обессилен, но его тело не умерло, и я смогу возродить его.

– Для этого нужно сердце Элиона. – Догадалась я.

– Верно, – она вновь попыталась меня схватить.

– Почему его? – сила Света понеслась в идола.

Карвах содрогнулся, но устоял. Ведьма бросилась на меня, воспользовавшись тем, что я отвлеклась. Неприятные шершавые кольца опутали меня, и острые когти вонзились в плечи.

– У него уникальное сердце, – ответила старуха, склоняя ко мне свою страшную морду. – Для Карваха подходит сердце только Пьющих кровь. Ты ведь знаешь, что оно отличается от сердец остальных рас? Но обычные сердца кровососов мрут в груди Господина. А вот это сердце именно то, что столько искал мой сгинувший род. Оно пережило смерть, закалившись в тление, но ему вернули жизнь. Теперь в нем живет любовь, которую вампир отвергает. Измученное, несчастное, больное, податливое сердце. Оно готово к потере, готово к боли, но все равно безумно хочет жить. То, что надо, – восторженно закончила ламия.

Свет уже исцелял раны от когтей, и она зашипела, спешно отпрянув от меня. Кольца ослабли, я поспешила выпутаться, но не устояла на ногах и полетела под ноги еще одному умертвию, Изначальному. Идол выплеснул в меня всполох своей силы. Свет окутал мое тело, вступая в единоборство с чужим выплеском. Ведьма вновь подползла сзади, схватила за плечи, шипя от боли и кривясь, и перевернула на спину. Карвах протянул четырехпалую конечность. Когти опасно сверкнули возле моего лица.

Ужас вдруг сковал меня, и сила Пресветлой стала меркнуть.

– Лиора! – донеслось из леса.

– Мертвая, – усмехнулась старуха.

А я вдруг поняла, что вновь парализована. Пресветлая, почему? Почему ты оставила меня именно сейчас? Ламия с кровожадным азартом в глазах следила за тем, как Карвах медленно склоняется надо моей грудью, вздымает руку…

– Это, что еще за мертвяк? – спросил Элион, деловито отрывая голову умертвию Изначальному. – Гадость моя, отдыхаешь? – съязвил мой обожаемый упырь, отрывая руки Карваха.

– Господин! – горестно возопила ламия, простирая руки к останкам того, кого разорвали не части.

Даже у меня от произошедшего банально отвисла челюсть.

– Что? – несколько раздраженно спросил вампир, разметав останки того, кто был древней богов.

– Это был Изначальный, – сглотнув, ответила я.

– Мертвяк, он и есть мертвяк, – пожал плечами Элион.

– Тебя его сила не достала? – неверяще спросила я.

– Разовая защита Вечного почему-то опять сработала, – пояснил мой телохранитель, показывая черный медальон.

– Сдохни, упырь, сдохни! – заорала ведьма, и в Элиона понеслась затухающая вспышка силы Карваха.

Выплеск исчез еще в полете. Конечно, источник, который давал ей могущество, умер окончательно под когтями клыкастого вандала. Вампир широко ухмыльнулся, величаво взметнул крылья и, явно красуясь, и шагнул к ламии. Старуха оскалилась, зашипела и… помчалась прочь. Мой упырь нагнал ее спустя долю мгновения, и я привычно зажмурилась и заткнула уши, когда крик ведьмы разбил тишину, воцарившуюся над лесом.

– Ну, вот и все, – услышала я и подняла глаза вверх.

Элион отряхивал рукава почившей куртки, уже вернув себе нормальный вид.

– Изначальный, ламия, тьфу, нечисть. – Он посмотрел на меня. – Что сидим? Вставай, бестолочь, застудишься.

– Невозможный, грубый, гадкий хам, – фыркнула я, поднимаясь.

– Я тебя тоже лю… – начал вампир, но сразу осекся. И все же закончил после короткой заминки. – Люблю я тебя слушать, гадость моя.

– Ты невыносим! – воскликнула я, подошла вплотную к нему и заглянула в глаза.

– Испугалась? – уже совсем другим тоном спросил он.

– Только одного, – ответила я, не отрывая от него взгляда.

– Чего? – неожиданно севшим голосом поинтересовался Элион.

– Что не успею, – прошептала я и обняла его лицо ладонями. – Такой везучий мерзавец не может умереть.

– Уже умирал, – улыбнулся вампир.

– Хорошо, что это было до меня, – ответила я. – Попроси меня.

– Не могу, – шепотом произнес он, блуждая взглядом по моему лицу.

– Тогда я попрошу. Поцелуй меня, – и потянулась к нему.

– Не могу отказать даме, – чуть улыбнулся Элион, и наши губы встретились.

* * *

Выезжали мы из леса спустя часа полтора. Нежить к нам не лезла, просто ворчала из-за деревьев, но связываться не решалась. Копыта наших скакунов красноречиво говорили, что им тоже выпала неспокойная ночка, но выглядели они вполне себе довольными жизнью. Буся так вообще поглядывала на меня свысока. Сама я опять сидела на спине Оза. Нет, дождя не было, как и новой опасности. Вампир, молча, не желая пояснять своих действий, перетащил меня к себе, как только я оказалась в седле кобылы. Озвар укоризненно фыркнул, но вампир проигнорировал его недовольство. Оз попытался возразить еще раз, и Элион коротко бросил:

– Не ври.

Зверь смирился, и теперь я беззастенчиво сопела, уткнувшись в грудь телохранителя. Он правил одной рукой, второй бережно поддерживая меня. Разобраться со словами ламии, сказанными ею о сердце Элиона, я не успела, сон сморил раньше. Я спала до самого города, в котором мы раньше собирались остановиться на ночлег. Теперь же планы сменились на позавтракать и обновить гардеробчик моему дорогому упырю.

За почти три недели со дня нашего знакомства, мы уже трижды меняли ему верхнюю одежду. После уничтожения первого камзола, Элион стал запасаться легкими дорожными куртками, которые занимали в дорожной суме мало места. Та же судьба постигала и рубашку, которой не посчастливилось быть надетой в момент очередной трансформации. В такие моменты плащ мой спутник вообще не снимал, сохраняя внешне приличный вид.

– Лиора, – тихий ласкающий шепот проник в сознание, и прохладные губы скользнули по виску, – Лиора.

– Упыреночек, – улыбнулась я сквозь сон.

– Маленькая гадость, – усмехнулся вампир, и я снова улыбнулась, пряча лицо на его груди. – Ты уже не спишь.

– Сплю, – не согласилась я.

– Врунишка, – с добродушной насмешкой произнес он.

– Не-а, – помотала я головой.

Наглая хладнокровная личность, которая упорно не желала верить в мой крепкий мирный сон, усадила меня ровно и чуть встряхнула.

– Ну, чего пристал? – насупилась я.

– Онагр, гадость моя, – провозгласил вампир, и я, наконец, открыла глаза.

Мы, действительно, были в городе. Будить меня, видимо, начали еще от городских ворот, и сейчас мы ехали мимо ремесленных лавок. Их мы пропустили. Как и лавки с дешевой одеждой. Впрочем, и модные лавки мы пока проехали мимо.

– В гостиницу? – поняла я, когда Оз свернул к центру города.

– Угу, – отозвался вампир. – Как тебе эта?

Я посмотрела в указанном направлении и невесело усмехнулась.

– Краса Ургарая, – прочитала я вслух позолоченную вывеску над большими прозрачными дверями. – Издеваешься?

– Мне нравится, – пожал плечами Элион. – А, главное, я ее знаю.

Ограничившись этими странными словами и натянув на лицо свою излюбленную бесстрастную маску, вампир остановился напротив дверей «Красы Ургарая». К нам подбежал юркий привратник. Смуглая кожа, ярко-янтарные глаза и волосы пепельного цвета дали сразу понять, что перед нами уроженец южных стай оборотней. С некоторых пор у меня появилась нелюбовь к этой расе, но южные отличались от северных, которые служили у рыжего, более мягким нравом. Да и человекоподобная ипостась приятно отличала его от северных собратьев.

– Вы желаете остановиться в нашей гостинице? – спросил он, и протянул руки, желая помочь мне спешиться.

– Желаем, – коротко ответил вампир и отстранил руки оборотня. – Это лишнее.

После спрыгнул на землю и сам снял меня с озвара. Привратник понятливо ухмыльнулся и заслужил очередной прохладный взгляд моего телохранителя. Оборотень принял поводья наших скакунов и тут же передал их подбежавшему лакею. После поспешил к дверям и распахнул их, не забыв поклониться.

– Ого, – тихо воскликнула я, разглядывая богатое убранство. – Элион…

Он пожал плечами и кивнул, спешившему к нам управляющему.

– Апартаменты с двумя спальнями, – велел он, чем вызвал мой недоуменный взгляд.

– Три золотых за ночь, – с поклоном ответил управляющий. Им, к моему огромному удивлению, оказался дроу.

Эти из-под земли вообще редко вылезают. Не признают власти демонов, не относят себя ни к одному из доменов и никогда не добавляют их названия к своим фамилиям, как обозначение территориальной принадлежности. Я, например, если уж полностью называть себя, носила имя – Лиора Варней-Гархар Пронежская.

– Идет, – отмахнулся Элион.

– Прошу вас, – еще приветливей поклонился дроу.

Он повел нас на третий этаж, широким жестом распахнул высокие двери и снова поклонился. Вампир отсчитал три золотых, и мы оказались, наконец, наедине.

– Две спальни?! – это был первый вопрос, который я задала, неожиданно возмущенным тоном.

– Ты об этом давно мечтала, – немного сухо ответил вампир и пошел осматривать апартаменты.

– Да, но… – я не нашлась, что сказать. – Просто…

Затем махнула рукой и догнала его. Нам досталась общая гостиная, две спальни, соответственно две купальни и две уборные. Вот последнее очень радовало. Общая уборная до сих пор меня очень сильно смущала, и вампир тактично покидал номер, когда я начинала посматривать в ее сторону. Еще имелся кабинет, но там и смотреть особо было не на что.

– Какую спальню выбираешь? – поинтересовался Элион.

– Твою, – фыркнула я.

– Значит, эту, – кивнул упырь и зашел во вторую, оставив меня в первой. – Я в купальню.

– Я тоже, – проворчала я и закрыла дверь.

Ну, что за вредный кровопийца?! Я упала на кровать и сердито посмотрела в потолок. Упрямый, противный… красивый. Вздохнув, я перевернулась на живот, подложив под подбородок кулаки. Выйду замуж, будет тогда знать… Не хочу замуж. За горгула не хочу-у-у! Пресветлая, ну, почему так? Жила себе, спокойно готовилась стать супругой того, к кому меня везут. О любви не мечтала. И вдруг этот странный провожатый. «Сердце готово к потере, готово к боли…». Неужели так и отдаст? «Ты готова к тому, что твое княжество разнесут по камешку?» Нет! Не готова! Но не хочу расставаться с вампиром.

– За что ты так со мной, Пресветлая? – тихо спросила я и пошла в купальню.

В маленьком бассейне я сидела до тех пор, пока в двери не постучались.

– Гадость моя, ты там спишь? – насмешливо спросил вампир.

Я взглянула на дверь и промолчала. Стук повторился, и голос, вдруг лишившийся насмешки, тревожно позвал:

– Лиора?

Волнуешься? Ну и волнуйся. Шальная, какая-то детская идея, захватила меня, и теперь я молчала сознательно.

– Лиора! Лиора, ответь! Если ты дуришь, тебя ждет хорошая трепка!

Подумать и отозваться он мне время не оставил. Дверь с треском распахнулась, и я только успела нырнуть, прячась в ароматной пене. Вампир, не раздумывая прыгнул в бассейн, нащупал меня и потащил к бортику. Я так опешила, что даже не решилась признаться в своей глупой выходке. Через мгновение я уже лежала на полу, в чем мать родила, а Элион шлепал меня по щекам. Краска залила мое лицо, уши запылали, и руки метнулись, чтобы прикрыться.

– Живая, – с облегчением вздохнул он, сел рядом и…

Я с писком слетела обратно в бассейн, прячась в пене, а разгневанный упырь стоял на бортике, выпрямившись во весь рост. Глаза его сверкали до боли знакомыми красными огоньками, мои же упорно рассматривали мокрые сапоги телохранителя.

– Иди сюда, – холодно велел вампир.

– Еще чего, – я задрала нос, – я не одета.

– Быстро! – рявкнул он, и я отпрянула к другому бортику. – Иди сюда, зараза такая, – снова велел мой кровопийца.

– Это неприлично, – воззвала я к морали нахала.

– Гадость моя, где я, и где приличия, – отмахнулся упырюга. Сразу же вновь нахмурился и отчеканил. – Сам достану. Иди сюда по-хорошему.

– Не посмеете, – мой испуганный писк был прерван моим же громогласным, – а-а-а.

– Не визжи, – сморщился этот отвратительный тип, добывая меня из воды.

Затем, старательно отворачиваясь, замотал в широкое полотно, закинул на плечо и потащил в спальню, не забывая награждать меня шлепками и нотациями.

– Кто так себя ведет? – его шлепок, моя ругань. – Только последние заразы так себя ведут. – Опять шлепок и мои нелицеприятные эпитеты в его адрес. – Ты зараза, гадость моя? Еще какая, – и снова шлепок.

– Хам и мерзавец! Отпусти!

– Я сейчас тебя так отпущу, – с угрозой произнес вампир, награждая меня сразу серией из трех шлепков. – И за мою последнюю рубашку, – еще один, звонкий и обидный.

После меня скинули на кровать. Я спешно перевернулась на спину, оперлась о постель локтями и не менее гневно посмотрела на него.

– Да, как вы смеете! Я леди! Я княжна! Я жрица Пресветлой, в конце концов!

– А я твой телохранитель! – зашипел на меня Элион, нависая сверху. – Ты понимаешь, пустоголовая пакость, что я уже успел вообразить после всех наших приключений?! Ты вообще себе отчет отдавала…

Он вдруг замолчал, скользя взглядом по моим обнаженным плечам, посмотрел ниже, скользнул по ногам.

– Тьма, Лиора, ты прекрасна, – хрипло выдохнул он.

– А раньше не заметил? – тоже внезапно севшим голосом, спросила я.

– Пытался игнорировать, – ответил вампир и его пальцы пробежались по моему плечу.

– Удачно? – задала я глупый вопрос.

– Нет, не получилось, – Элион отрицательно качнул головой.

Его лицо вдруг оказалось так близко, а тело под моими ладонями, которые легли ему на грудь, в попытке удержать, оказалось значительно теплей, чем обычно.

– Что ты делаешь? – прошептала я, сама не понимая, чего я хочу больше, чтобы он остановился или продолжил касаться меня.

– Схожу с ума, – коротко ответил Элион, и его тело придавило меня к ложу.

В следующее мгновение я потерялась в обжигающем поцелуе. Вампир опять не просил, и я не просила. Он брал сам, брал с неожиданной страстью в таком хладнокровном существе, как Пьющий кровь. Элион на короткое мгновение оторвался от меня, жадно вглядываясь в глаза, и вновь завладел моими губами. После развернулся, и я оказалась на нем. Теплые, непривычные для него теплые, руки заскользили по моей спине, сжали бедра, огладили то, что он только что от души шлепал, и мои ноги охватили его бедра, подчиняясь нескромным рукам вампира. Я испуганно, зажмурилась, когда Элион вновь перевернулся, оказываясь опять сверху.

– Не смогу, – застонал он, вновь заглядывая в мои глаза, которые я широко распахнула, услышав стон вампира. – Не отдам.

– Элион, – выдохнула я. – Правда?

– Тьма, – рыкнул он и рывком поднялся.

Потемневший, слегка затуманенный взор остановился на мне, затем он снова глухо застонал, развернулся и покинул спальню, хлопнув дверью так, что она повисла на одной петле. Вскоре до меня донесся стук и входной двери.

– Элион, – позвала я. – Элион!

Но вампир покинул наши апартаменты. Я перевернулась на бок, закрыла лицо руками и затихла, прислушиваясь к тишине. Придя немного в себя, я встала и поплелась к дорожной сумке. Одевшись, села в гостиной и продолжила ждать. Вампир все не возвращался. Я уже начала нервничать, мерея шагами небольшую гостиную. Наконец, не выдержала и спустилась вниз.

– Любезный, – обратилась я к привратнику, памятуя, что в городе троллей привратник знал, куда отправился Элион.

– Да, леди, – вежливо поклонился оборотень.

– Вы не знаете, куда направился мой спутник? – задала я свой вопрос, и странный взгляд привратника мне не понравился.

– Эм-м, леди, думаю, он скоро вернется, – уклончиво ответил оборотень.

– Где он?! – вопрос вышел немного истеричным.

– Ну… Вы ему жена?

– Нет, – рявкнула я.

– Его зазноба? – зачем-то продолжал уточнять мужчина.