Текст книги "Кровавая луна (ЛП)"

Автор книги: Ю Несбё

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

После этого он выдохнул. Снова проверил время. Всё, что оставалось сделать, – уничтожить все следы. Будем надеяться, что удар лопатой не оставил на черепе никаких следов, которые заставили бы усомниться в том, что это было самоубийство. Пламя скоро уничтожит всё остальное. Он расстегнул ремни и сунул их в карман. Он вырезал начало и конец фильма на телефоне Рё, чтобы никто не заподозрил присутствия в кадре другого человека, а сложилось бы впечатление, что Рё сам отредактировал запись, прежде чем отправить её. Затем он отметил каждый контакт в списке Рё, установил время на 00.30 и нажал «Отправить». Подумал обо всех этих испуганных, недоверчивых лицах, освещённых экранами. Он стёр свои отпечатки пальцев с телефона, прежде чем спрятать его в пиджак Рё, и заметил, что на телефоне высветилось восемь пропущенных звонков, три из них от Юхана Крона.

Он облил тело бензином. Дал ему впитаться и повторил процесс три раза, пока не убедился, что тело достаточно «промариновано» бензином. Облил оставшиеся балки и уцелевшие легковоспламеняющиеся стены. Он прошёлся кругом, поджигая их. Не забыл положить зажигалку у кровати, так чтобы создавалось впечатление, что напоследок его отчим поджёг сам себя. Вышел из стен дома своего детства, встал на посыпанную гравием дорожку и поднял лицо к небу.

Мерзость закончилась. Взошла луна. Она была прекрасна и скоро должна была стать ещё прекраснее. Стать потемневшей, покрытой кровью. Небесной розой для его возлюбленной. Он скажет ей это, употребив именно эти слова.

ГЛАВА 47

Пятница

Блюмен

Блюмен, Блюмен, козлик мой,

Возвратись скорей домой.

Катрина пропела последнюю ноту почти беззвучно, пытаясь по дыханию Герта определить, заснул ли он. Да, дыхание было глубоким и ровным. Она натянула его одеяло чуть повыше и приготовилась уходить.

– А де дядя Хавви?

Она посмотрела в его голубые, широко открытые глаза. Как Бьёрн мог не заметить, что они от Харри? Или он знал это с самого первого дня в родильном зале?

– Дядя Харри в больнице с приболевшим другом. Но рядом бабушка.

– Куда ты идёшь?

– В местечко под названием «Фрогнерсетерен»⁸³. Это почти в лесу, высоко на холмах. Может быть, мы с тобой как-нибудь съездим туда.

– И дядя Хавви.

Она улыбнулась и в то же время почувствовала укол в сердце.

– И, может быть, дядя Харри, – сказала она, надеясь, что никого не обманывает.

– Там есть медведи?

Она покачала головой.

– Никаких медведей.

Герт закрыл глаза и через несколько мгновений уже спал.

Катрине сложно было отвести от него взгляд. Она посмотрела на часы. Половина девятого. Ей нужно было идти. Она поцеловала Герта в лоб и вышла из комнаты. Услышала слабое позвякивание вязальных спиц свекрови из гостиной и заглянула к ней.

– Он спит, – прошептала она. – Я ухожу.

Её свекровь кивнула и улыбнулась.

– Катрина.

Катрина остановилась.

– Да?

– Можешь мне кое-что пообещать?

– Что?

– Что ты хорошо проведёшь время.

Катрина встретилась взглядом с пожилой женщиной. И поняла, о чём она говорит. Что её сын давно мёртв и похоронен, что жизнь должна продолжаться. Что она, Катрина, должна продолжать жить. Катрина почувствовала комок в горле.

– Спасибо, бабушка, – прошептала она. Это был первый раз, когда она назвала её «бабушкой», и видела, как глаза другой женщины наполняются слезами.

Катрина быстро направилась к станции метро рядом с Национальным театром. Она не слишком принарядилась. Взяла тёплую куртку и практичную обувь, как советовал Арне. Значит ли это, что они будут ужинать в открытой части ресторана, под уличными обогревателями и с прекрасным видом? И над головой будет только небо? Она взглянула на луну.

У неё зазвонил телефон. Это снова был Харри.

– Звонил Юхан Крон, – сказал он. – Просто к сведению, Маркус Рё сбежал от своих телохранителей.

– Этого можно было ожидать, – сказала она. – Он наркозависимый.

– Охранная компания отправила людей на площадь Йернбанеторгет. Там его нет. Он не вернулся домой и не отвечает на звонки. Конечно, он мог бы отправиться куда-нибудь ещё, чтобы добиться своего, а затем продолжить праздновать своё освобождение. Просто подумал, что тебе следует это знать.

– Спасибо. Но я планировала провести вечер, во время которого не буду думать о Маркусе Рё, а сосредоточусь на людях, которые мне нравятся. Как там Столе?

– Удивительно хорошо для человека, который так близок к смерти.

– Правда?

– Он считает, что таким способом его приветствует Мрачный жнец⁸⁴. Вынуждает его добровольно переступить порог подземного мира.

Катрина не смогла сдержать улыбки.

– Похоже на Столе. Как поживают его жена и дочь?

– Они хорошо держатся. Справляются.

– Окей. Передай им от меня большой привет.

– Передам. Герт спит?

– Да. По-моему, он упоминает тебя слишком часто.

– Хм. Новый дядя, о котором ты никогда не слышал, – это всегда волнительно. Хорошего тебе свидания в ресторане. Не поздновато для ужина?

– Так получилось, возникли проблемы с распределением задач в Кримтекниск, в отделе криминалистической экспертизы. Кстати, Сон Мин должен был пойти поужинать со своим партнёром. Знает ли он...

– Да, я ему звонил по поводу Рё.

– Спасибо.

Они завершили разговор, когда Катрина спустилась в метро.

Харри опустил взгляд на свой телефон. После разговора с Катриной у него высветился один пропущенный звонок. Номер Бена. Он перезвонил ему.

– Доброе утро, Харри. Мы с другом были на Доэни Драйв. Боюсь, Люсиль там нет. Я позвонил в полицию. Возможно, они захотят поговорить с тобой.

– Понятно. Дай им мой номер телефона.

– Я так и сделал.

– Окей. Спасибо тебе.

Они завершили разговор. Харри закрыл глаза и тихо выругался. Должен ли он сам позвонить в полицию? Нет, если Люсиль всё ещё была у парней со скорпионами, он бы подверг её смертельному риску. Он ничего не мог поделать, только ждать. Ему пришлось на время перестать думать о Люсиль, потому что такова его нелёгкая доля: в его распоряжении всего лишь мозг обычного человека, который одновременно мог сосредоточиться только на чём-то одном, а иногда и это ему не удавалось, а прямо сейчас этот мозг был ему очень нужен, чтобы поймать убийцу.

Когда Харри вернулся в палату 618, Джибран уже встал с постели и сидел с Эйстейном и Трульсом у кровати Эуне. Посреди одеяла лежал телефон.

– Только что вошёл Холе, – сказал Эуне в телефон, прежде чем повернуться к Харри. – Джибран считает, что если убийца вывел нового паразита, то он, должно быть, проводил какие-то исследования в области микробиологии.

– Хельге из Института судебной медицины думал так же, – ответил Харри.

– На свете не так уж много людей, имеющих опыт работы в этой области, – сказал Эуне. – У нас на связи профессор Лёкен, он возглавляет исследовательское отделение микробиологии Университетской больницы Осло. Он говорит, что знает только одного человека, который участвовал в исследовании мутаций паразитов Токсоплазмы гондии. Профессор Лёкен, как его звали?

– Штайнер, – раздался голос с одеяла. – Фредрик Штайнер, паразитолог. Он посвятил много времени разработке варианта, который мог бы использовать людей в качестве первичного хозяина. И у него был родственник, который пытался продолжить исследования, но он не смог добиться финансовой поддержки и возможности проводить здесь свои исследования.

– Ты не можешь сказать почему? – спросил Эуне.

– Насколько я помню, из-за неэтичных методов исследования.

– Что это значит?

– Я не знаю точно, но в данном случае, полагаю, это речь шла об экспериментах на живых существах.

– Это Харри Холе, профессор. Ты хочешь сказать, что он заражал людей?

– Да, ничего толком не было доказано, но ходили слухи.

– Как звали этого человека?

– Я не помню, это было давно, и проект был просто остановлен. Это не такое уж редкое явление, необязательно, чтобы что-то пошло не так, иногда проекты просто не демонстрируют достаточного прогресса. Сейчас, во время этого разговора, я поискал Штайнера в базе персоналий учёных и исследователей среди персонала не только нашей больницы, но и по всей Скандинавии. К сожалению, я нахожу с такой фамилией только Фредрика. Если это важно, я могу поговорить с кем-нибудь, кто в то время занимался паразитологией.

– Мы были бы очень признательны, – ответил Харри. – Как далеко продвинулся этот родственник в своих исследованиях?

– Недалеко, иначе я бы узнал об этом.

– А можно задать дурацкий вопрос? – спросил Эйстейн.

– Как правило, это самые лучшие вопросы, – отозвался Лёкен. – Задавай.

– С какой стати нужно финансировать исследования по выведению или селекции паразитов, которые могут использовать людей в качестве хозяев? Разве это банально не вредно?

– Ну что я говорил о лучших вопросах? – Лёкен усмехнулся. – Люди часто вздрагивают, когда слышат слово «паразит». И это понятно, поскольку многие паразиты опасны и наносят вред хозяевам. Но многие паразиты также исполняют важную с медицинской точки зрения роль для хозяина: сохраняют его жизнь и здоровье, поскольку это в их интересах. Учитывая, что они выполняют эту функцию для животных, не исключено, что они могут выполнять её и для людей. Штайнер был одним из немногих в Скандинавии, кто занимался исследованиями по выведению полезных паразитов, на международном же уровне эта научная область уже много лет давно исследуется. Это только вопрос времени, когда кто-то из исследователей-паразитологов получит Нобелевскую премию.

– Или снабдит нас самым совершенным биологическим оружием? – спросил Эйстейн.

– Я думал, ты говорил, что ты дурак, – ответил Лёкен. – Да, снабдит.

– Мир мы будем спасать в другой раз, – сказал Харри. – Прямо сейчас мы заинтересованы в спасении следующей жертвы из его списка. Мы знаем, что сегодня вечер пятницы, но ты спросил, важно ли это...

– Теперь я понимаю, что это важно. Я читал о тебе в газетах, Холе. Я прямо сейчас сделаю несколько звонков, а потом перезвоню вам...

Они завершили разговор.

Члены группы посмотрели друг на друга.

– Кто-нибудь голоден? – спросил Эуне.

Четверо остальных покачали головами.

– Давненько никто из вас не ел, – сказал он. – Из-за этого запаха пропадает аппетит?

– Какого запаха? – спросил Эйстейн.

– Запаха из моего кишечника. Я ничего не могу с этим поделать.

– Доктор Столе, – сказал Эйстейн, похлопывая Эуне по руке, лежащей на одеяле, – если здесь и есть какой-то запах, то он исходит от меня.

Эуне улыбнулся. Были ли его слёзы от боли или он был тронут, сказать было невозможно. Харри смотрел на своего друга, пока эти мысли проносились у него в голове. Или, скорее, как будто он рылся в своём сознании в поисках какой-то мысли. Он знал, что чего-то не хватает, и ему нужно было это выяснить. Но он понимал, что дело было срочное.

– Джибран, – медленно произнёс он.

Возможно, услышав что-то в его тоне, остальные повернулись к нему, как будто он собирался сказать что-то важное.

– А как пахнут кишечные соки?

– Кишечные соки? Я не знаю. Судя по запаху изо рта людей с кислотным рефлюксом, возможно, что-то похожее на запах тухлых яиц.

– Хм. Значит, не как мускус?

Джибран покачал головой.

– Только не у людей, насколько мне известно.

– Что значит «не у людей»?

– Я вскрывал кошек, их желудки отчётливо пахнут мускусом. Его источник – анальные железы. Животные используют мускус, чтобы пометить свою территорию или привлечь партнёров в брачный сезон. В древней исламской традиции говорилось, что запах мускуса – это запах рая. Или смерти, в зависимости от того, как на дело посмотреть.

Харри смотрел на ветеринара. Но в сознании Харри звучал голос Люсиль. «Мы слышим это так, потому что считаем, что автор думает в той же последовательности, в которой пишет. Это не удивительно: люди склонны верить, что происходящее – результат произошедшего ранее, а не наоборот».

Мухлёж с наркотиками, подозрения и раскрытие информации о том, что груз с наркотиками был разбавлен. Такова была последовательность событий, которую они автоматически приняли на веру. Но кто-то, являющийся автором, изменил порядок. Теперь Харри понял, что их одурачили, и что, возможно, он, в буквальном смысле, разнюхал – кто это сделал.

– Трульс, мы можем поговорить наедине?

Остальные трое наблюдали за Харри и Трульсом, когда они выходили в коридор.

Харри повернулся к нему.

– Трульс, я знаю, ты говорил, что это не ты жульничал с кокаином. Я также знаю, что у тебя есть все причины лгать об этом. Мне насрать, ты ли это сделал, и я думаю, ты мне доверяешь. И я собираюсь спросить тебя ещё раз. Это был ты или, может, некто, кого ты знаешь? Подумай об этом пять секунд, прежде чем ответить.

Трульс нахмурился, как сердитый бык. Кивнул, но ничего не сказал. Сделал пять глубоких вдохов. Открыл рот. Снова закрыл его, как будто ему что-то пришло в голову. Затем заговорил.

– Ты знаешь, почему Бельман не запретил нашей группе продолжить расследование?

Харри отрицательно покачал головой.

– Потому что я пришёл к нему домой и сказал, что, если он это сделает, я сообщу, что он убил наркоторговца из мотоклуба в Алнабру, тело которого я спрятал, залив его цементом на террасе нового дома Бельмана в Хойенхоле. Всё, что нужно сделать, это откопать это тело, если ты мне не веришь.

Харри долго смотрел на Трульса.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

Трульс фыркнул, его лоб всё ещё был раскрасневшимся.

– Потому что это доказывает, что я тебе доверяю, верно? Я только что дал тебе достаточно информации, чтобы упрятать меня за решётку на долгие годы. Почему я должен признаваться в этом и не признаваться в том, что подсыпал немного дерьма в кокаин, за что отправился бы за решётку самое большее на пару лет?

Харри кивнул.

– Понял.

– Хорошо.

Харри почесал затылок.

– А как насчёт тех двоих, что вместе с тобой забирали наркотики?

– Без вариантов, – сказал Трульс. – Я был тем, кто нёс наркотики всю дорогу от таможни в аэропорту до машины, а из машины – до склада конфиската.

– Хорошо, – сказал Харри. – Я уже сказал, что, по-моему, наркотик размешал один из таможенников или кто-то из склада конфиската. А как ты думаешь?

– Я не знаю.

– Нет, но что ты думаешь?

Трульс пожал плечами.

– Я знаю людей, которые хранили его на складе конфискатов, и никто из них не является мошенником. Думаю, просто неправильно взвесили.

– И я думаю, что ты прав. Потому что есть третья возможность, которую я – такой уж я идиот – не учёл. Возвращайся в палату, я пойду вслед через секунду.

Харри попытался дозвониться до Катрины, но безуспешно.

– Ну? – спросил Эйстейн, когда Харри вернулся и снова сел у кровати. – Что мы трое не могли услышать после всего, что прошли вместе?

Джибран улыбнулся.

– Нас ввела в заблуждение последовательность действий, – сказал Харри.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда в Кримтекниск поступила партия кокаина, никто её не разбавлял. Как и сказал Трульс, они просто немного ошиблись при взвешивании, так возникло небольшое расхождение в весе. Кокаин разбавили после этого. Его разбавил человек из Кримтекниск, который анализировал его.

Остальные уставились на него с недоверием.

– Подумай об этом, – сказал Харри. – Ты работаешь в Кримтекниск, и тут присылают партию почти чистого кокаина, потому что таможенники подозревают, что кто-то разбавил его и украл разницу в весе. Ты понимаешь, что он абсолютно чистый, никто его не разбавлял. Но, видя, что таможенники уже подозревают кого-то другого, ты не упускаешь свой шанс. Берёшь немного чистого кокаина, добавляешь немного левамизола и отправляешь партию обратно с заключением, подтверждающим, что да, кто-то разбавил наркотик до того, как он поступил в Кримтекниск.

– Прекрасно! – пропел Эйстейн быстрым вибрато. – Если ты прав, то этот человек чертовски коварен.

– Или коварна, – сказал Эуне.

– Это мужчина, – сказал Харри.

– Откуда ты знаешь? – спросил Эйстейн. – Разве в Кримтекниск не работают женщины?

– Да, но помните того парня, который подошёл к нам в баре «Ревность» и сказал, что подавал заявление в полицейский колледж, но не пошёл на собеседование, потому что хотел изучать что-то другое?

– Парень Братт?

– Да. В то время я не придавал этому особого значения, но он сказал, что выбранная им сфера деятельности означает, что он, возможно, всё-таки мог бы заниматься расследованиями. А ранее этим вечером Катрина проговорилась, что они собирались поужинать в ресторане «Фрогнерсетерен» так поздно, потому что в Кримтекниск было так много дел. Это не у неё много дел, а у него. Ты слышал о ком-нибудь по имени Арне из отдела криминалистики, Трульс?

– Сейчас там много новых людей, и я не умею... – он покачал головой, словно подыскивая нужное слово.

– ... легко заводить новых друзей? – предположил Эйстейн.

Трульс бросил на него слегка обиженный взгляд, но кивнул.

– Я понимаю, как это мог быть кто-то из криминалистов, – сказал Эуне. – Но почему ты так уверен? И причём здесь парень Катрины? Ты намекаешь на случай Кемпера?

– И на это тоже.

– Привет, – вмешался Эйстейн. – О чём вы двое сейчас говорите?

– Эдмунд Кемпер, – сказал Эуне. – Серийный убийца 1970-х годов, которому нравилось дружить с полицейскими. Что типично для некоторых серийных убийц. Они ищут копов, которые, как они предполагают, будут вести расследование совершённых ими убийств. Кемпер также подавал заявление в полицейский колледж.

– В этом заключается сходство, – сказал Харри. – Но больше всего меня беспокоит этот резкий запах. Запах мускуса. Так пахнет влажная или тёплая кожа. Хелена Рё сказала, что почувствовала этот запах на вечеринке. Я почувствовал этот запах в морге, когда там лежала Хелена Рё. Я почувствовал этот запах, когда мы разрезали глаз Сюсанны Андерсен. И я почувствовал его в баре «Ревность» в тот вечер, когда мы познакомились с этим парнем Арне.

– Я ничего не почувствовал, – сказал Эйстейн.

– Там пахло мускусом, – сказал Харри.

Эуне приподнял бровь.

– Ты заметил этот запах среди ароматов сотни других потеющих мужчин?

– Это чертовски специфический запах, – сказал Харри.

– Может быть, у тебя токсоплазмоз, – сказал Эйстейн с притворным беспокойством, – он тебя возбудил?

Трульс издал хрюкающий смешок.

Харри испытал внезапное болезненное дежавю. Бьёрн Хольм очень тщательно прибирался после убийства Ракель.

– Это также объяснило бы, почему мы не нашли никаких улик на местах преступлений или на телах, – сказал он. – Это был профессионал, который умело убрал за собой.

– Конечно! – сказал Трульс. – Если бы мы нашли хоть что-нибудь с его ДНК...

– У каждого, кто работает на местах убийств и с трупами, в базу данных загружен профиль его ДНК, – добавил Харри. – Таким образом, мы можем убедиться, что какой-нибудь найденный волос принадлежит криминалисту, который просто был недостаточно осторожен.

– Если это всё же Арне, – сказал Эуне, – то сегодня вечером он с Катриной. В ресторане «Фрогнерсетерен».

– Который находится практически в лесу, – добавил Эйстейн.

– Знаю, и я пытался дозвониться до неё, – сказал Харри. – Она не берёт трубку. Насколько мы должны волноваться, Столе?

Эуне пожал плечами.

– Насколько я понимаю, они с Катриной уже некоторое время встречаются. Если бы он намеревался убить её, то, вероятно, уже сделал бы это. Передумать он может только по какой-то причине.

– По какой, например?

– Настоящая опасность возникла бы, если она сделает нечто, что заставило бы его почувствовать себя униженным. Отвергла бы его, например.

ГЛАВА 48

Пятница

Лес

Тхань стояла у окна в многоквартирном доме в Ховсетере на третьем этаже и смотрела вниз. Она держала в руке свой телефон. Было без одной минуты девять. Она смотрела вниз, на машину, припаркованную прямо у входной двери. Он стоял там уже почти пять минут. Это была машина Джонатана. Она вздрогнула, когда зазвонил телефон. Цифры на экране показывали, что наступило девять часов вечера. Ровно.

Она подумала обо всех отговорках, которые придумала за последний час, только для того, чтобы отмахнуться от них. Она нажала «Ответить».

– Да?

– Я снаружи.

– Хорошо, иду, – сказала она и бросила телефон в сумочку.

– Я ухожу!– крикнула она из коридора.

– Tam biêt⁸⁵, – ответила её мать из гостиной.

Тхань закрыла за собой дверь и спустилась на лифте вниз. Не потому, что она не могла ходить по лестнице, она обычно поднималась по ней, а потому что существовала теоретическая вероятность того, что лифт может сломаться, застрять, потребуется вызвать пожарную команду и отменить все другие планы.

Но лифт не сломался. Она вышла на улицу. Ночь была странно тёплой для такого позднего сентября, особенно учитывая, что небо было безоблачным.

Джонатан перегнулся через пассажирское сиденье и распахнул перед ней дверцу. Она села в машину.

– Привет.

– Привет, Тхань.

Машина тронулась с места. Её поразило, что он назвал её по имени, чего никогда не делал, когда они были в магазине.

Когда они выехали на главную дорогу, он направился на запад.

– Что ты хотел мне показать? – спросила она.

– Кое-что красивое. Кое-что особенное для тебя.

– Для меня?

Он улыбнулся.

– И для меня тоже.

– Ты не можешь сказать мне, что это?

Он покачал головой. Она сидела, глядя на него краем глаза. Он был каким-то другим. Во-первых, он назвал её по имени, и она никогда не слышала, чтобы он употреблял слово «красивое» или говорил, что что-то предназначено для неё. Она волновалась, да, почти боялась, прежде чем сесть в машину, но что-то – возможно, звучание его голоса – успокоило её.

И теперь он улыбнулся, как будто заметил, что она украдкой смотрит на него. «Может быть, он такой, когда не на работе», – подумала она. Но потом она вспомнила, что она подчинённая, а он начальник, так что в некотором смысле это была работа. А может быть, это было не так?

Ховсетер⁸⁶ находился в западной части города, и через несколько минут они миновали Рёа, поле для гольфа в Богстаде, и углубились в Сёркедален, где их с обеих сторон окружил обширный густой еловый лес.

– Ты знала, что в этих краях видели медведей? – спросил он.

– Медведей? – встревоженно переспросила она.

Он не смеялся над ней, просто улыбнулся. У него была приятная улыбка, чего она раньше не замечала. Или, может быть, замечала, просто она не обращала большого внимания. В конце концов, он так редко улыбался в магазине, что спустя какое-то время можно было легко забыть, как выглядит его улыбка. Как будто он боялся выдать то, чего не хотел показывать ей, если улыбнётся. Но теперь он действительно хотел ей кое-что показать. Кое-что «красивое».

Зазвонил её телефон, снова заставив её вздрогнуть.

Она посмотрела на дисплей, отклонила вызов и положила телефон обратно в сумку.

– Не стесняйся ответить, если хочешь, – сказал он.

– Я не отвечаю, если не знаю, кто звонит, – сказала Тхань. Это была ложь: она узнала номер полицейского Сон Мина. Но, конечно, она не могла сказать об этом из-за риска, что Джонатан снова разозлится.

Он включил поворотник и снизил скорость. Тхань не видела никакого поворота, но внезапно он показался. Её сердце забилось быстрее, когда колёса заскрипели по узкой, посыпанной гравием дороге. Фары были единственным источником света среди стен чёрного леса.

– Где... – начала она, но остановилась, опасаясь, что он услышит дрожь в её голосе.

– Не бойся, Тхань. Я просто хочу сделать тебя счастливой.

Её разоблачили. Просто сделать тебя счастливой? Она больше не была уверена, что ей нравится, когда он говорит ей подобные странные вещи.

Он остановил машину, выключил двигатель и фары, и внезапно они оказались в полной темноте.

– Хорошо, – сказал он. – Здесь мы выходим.

Она глубоко вздохнула. Должно быть, в его голосе было такое гипнотизирующее спокойствие, потому что теперь она уже не была напугана, просто взволнована. «Показать ей одной. Что-то прекрасное». Она не знала почему, но ей вдруг пришло в голову, что на самом деле это не так уж странно. И это было то, чего она ждала, да, на что надеялась. Что сильное беспокойство, которое она испытывала весь день, должно быть, похоже на то, что чувствует невеста в день своей свадьбы. Она вышла со своей стороны машины и вдохнула свежий вечерний воздух и запах ели. Затем паника вернулась. Поскольку он настоял на том, чтобы она не рассказывала о встрече ни единой живой душе, она – будучи полной идиоткой – так и сделала. Абсолютно никто не знал, что она была тут. Она сглотнула. В какой момент ей стоит сказать, что хватит и что она хочет вернуться домой? Если она скажет это сейчас, разве это не разозлит его очень сильно и, может быть... может быть, что?

– Можешь оставить сумку, – сказал он, открывая заднюю дверцу со своей стороны.

– Я бы хотела взять с собой свой телефон, – сказала она.

– Как хочешь, но тебе следует положить его в карман, там может быть холодно. – Он протянул ей стёганую куртку. Она надела её. От неё пахло. Возможно, это был запах Джонатана. И костра. По крайней мере, куртка недавно была рядом с открытым огнём.

Джонатан включил налобный фонарь и отвернулся, прежде чем включить его, чтобы не ослепить её.

– Следуй за мной.

Он перешагнул через неглубокую придорожную канаву прямо в лес, и Тхань ничего не оставалось, как перепрыгнуть вслед за ним. Они углубились в лес. Если там и была тропа, она её не видела. Они шли в горку, и он останавливался то тут, то там, чтобы раздвинуть ветки, чтобы ей было легче пробираться сквозь них.

Они вышли на открытую вересковую пустошь, залитую лунным светом, и она воспользовалась возможностью достать свой телефон и проверить его. Её сердце ёкнуло. Связь была не просто плохой, её вообще не было.

Когда она снова подняла глаза, то поняла, что свет от телефона лишил её способности видеть в темноте, и всё, что она увидела, была полная темнота. Она стояла, моргая.

– Сюда.

Она пошла на голос. Увидела Джонатана, стоящего на опушке леса и протягивающего ей руку. Она взялась за неё, не задумываясь. Рука была тёплой и сухой. Он повёл её дальше вглубь. Должна ли она сорваться с места и убежать? Куда? Она больше не имела ни малейшего представления, в каком направлении находится дорога или город, а здесь, в лесу, он всё равно догонит её. Если бы она стала сопротивляться, это, вероятно, только ускорило бы осуществление его планов в отношении неё. Она почувствовала комок в горле, но в то же время и протест. Она не была какой-то беспомощной, наивной маленькой девочкой, какая-то часть её мозга должна была говорить ей, что всё в порядке, так зачем подпитывать свой страх параноидальными мыслями? Скоро она поймёт, чего он хочет, и это будет похоже на те ночные кошмары, от которых ты просыпаешься и понимаешь, что благополучно лежал в постели всё это время. Он собирался показать ей что-то прекрасное, и на этом всё. И вместо того, чтобы отпустить, она чуть крепче сжала его руку, которая, несмотря ни на что, казалась странно безопасной.

Она вздрогнула, когда он остановился.

– Мы пришли, – прошептал он. – Ложись сюда.

Она посмотрела на то место, которое освещал его фонарь. Это было что-то вроде лежбища, ложе из сосновых веток. Словно почувствовав её колебания и желая показать, что это безопасно, он лёг сам и жестом предложил ей лечь рядом с ним. Она глубоко вздохнула. Задумалась, как сформулировать отказ. Облизнула губы. Увидела, что он приложил указательный палец к своим губам и смотрит на неё со счастливым, мальчишеским выражением лица. Это напомнило ей о её младшем брате, когда они вдвоём делали то, что им не разрешалось, – эта связь заговорщического восторга. Было ли это так или что-то ещё, она не знала, но внезапно обнаружила, что легла рядом с ним. Она могла видеть остатки небольшого костра рядом с ними, как будто кто-то бывал здесь прежде, не раз, хотя они находились посреди лесной чащи и вряд ли это было подходящим местом для разбивки лагеря. С того места, где они лежали, она могла видеть небо и луну между верхушками деревьев. Что он хотел ей здесь показать?

Она почувствовала его дыхание у своего уха.

– Ты должна вести себя совершенно тихо, Тхань. Ты можешь перевернуться на живот? – его голос, его запах, да, это было так, как будто человек, которого она всегда знала, который был внутри Джонатана, наконец-то вышел на свет. Или, скорее, в темноту.

Она сделала, как он сказал. Она не боялась. И когда она увидела его руку прямо перед своим лицом, её единственной мыслью было: вот оно, сейчас это произойдёт.

Сон Мин поднял свой бокал за здоровье Криса. После звонка Харри Сон Мин покончил с рабочими делами на этой неделе, позвонив по номеру Тхань, чтобы заказать выгул собаки и узнать, не хочет ли она воспользоваться возможностью рассказать ему что-нибудь о своём боссе. Она не ответила. Это не имело особого значения: он очень тщательно проверил этого Джонатана и не обнаружил и следа чего-либо криминального ни в прошлом, ни в настоящем. Он тут же принял решение отбросить подозрения в сторону. В конце концов, это был метод, который он всегда клялся использовать: следовать строгим и проверенным принципам расследования. Ему следовало бы уже понять, что слишком много прислушиваться к этому так называемому внутреннему чутью было заманчиво только потому, что это было так просто. Он также знал, что, если ты хочешь выжить в качестве детектива отдела по расследованию убийств, ты должен уметь дистанцироваться от работы в своё свободное время. И чтобы сделать это, нужно сосредоточиться на чём-то другом. Так что теперь он сосредоточился на Крисе. На них двоих. На этом ужине и на вечере, который они собирались провести вместе. Когда он приехал, обстановка была слегка напряжённой, эхо их ссоры всё ещё слышалось. Но атмосфера уже улучшилась. Это должен был быть приятный ужин, а после него должен был быть хороший примирительный секс.

Поэтому, когда он почувствовал вибрацию телефона, увидел, что это снова Харри, Крис посмотрел на него, приподняв одну бровь, как бы давая ему понять, что на карту поставлен тот самый примирительный секс, Сон Мин решил не отвечать на звонок. Конечно, это было нечто такое, что могло подождать. Не так ли? Сон Мин приказал своему правому указательному пальцу нажать «Отклонить», но он не подчинился. Он тяжело вздохнул и сделал извиняющееся лицо.

– Если я не отвечу, он просто будет продолжать звонить всю ночь. Я обещаю, это займёт всего двадцать секунд. – Не дожидаясь ответа, он отодвинул свой стул и выбежал на кухню, чтобы показать Крису, что он имел в виду буквально, когда сказал «Двадцать секунд».

– Давай быстро, Харри.

– Хорошо. Работает ли в Кримтехниск кто-нибудь, работающий по имени Арне?

– Арне. Ни о ком таком не могу вспомнить. Как его второе имя?

– Я не знаю. Не мог бы ты выяснить, кто в Кримтехниск проанализировал изъятие зелёного кокаина?

– Конечно, я займусь этим завтра.

– Надо сейчас.

– Сейчас, вечером?

– Сейчас, в течение следующих пятнадцати минут.