Текст книги "Кровавая луна (ЛП)"

Автор книги: Ю Несбё

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц)

Где-то в темноте слышался перезвон колоколов городской ратуши. Скоро наступит полночь, и останется шесть дней плюс девятичасовая разница во времени с Лос-Анджелесом. Прошло не так много времени, но они нашли Бертину, и обнаружение тела означало новые зацепки и возможность решающего прорыва. Вот как он должен был думать. Положительно. Это было неестественно для него: думать так нереалистично позитивно вопреки обстоятельствам, но безнадёжность и апатия не были тем, что ему сейчас было нужно. И не в этом нуждалась Люсиль.

Когда Харри покинул бар и вышел в тёмный коридор, он увидел свет, как в туннеле. Подойдя ближе, он понял, что свет исходит из открытого лифта, и смог разглядеть человека, стоящего наполовину снаружи и придерживающего двери. Как будто он ждал Харри. Или кого-то другого – в конце концов, он уже стоял там, когда Харри появился в коридоре.

– Просто езжайте, – крикнул Харри, подавая сигнал взмахом руки. – Я поднимусь по лестнице. Мужчина попятился в лифт и скрылся из поля зрения. Прежде чем двери закрылись, Харри успел увидеть воротничок священника, но не смог разглядеть его лицо.

Харри был весь мокрый от пота, когда отпирал дверь в свою комнату. Он повесил свой костюм и лёг на кровать. Попытался выбросить из головы мысли о том, как поживает Люсиль. Он решил, что сегодня ночью ему приснится приятный сон о Ракель. О том времени, когда они жили вместе и каждую ночь вместе ложились спать. О том времени, как он шёл по воде, ступая по льду, который был толстым и прочным. Всегда прислушиваясь к трещинам, всегда высматривая разломы, но также не забывая жить настоящим моментом. Они делали это. Как будто знали, что время, отведённое им для того, чтобы быть вместе, скоро закончится. Нет, они проживали каждый день не так, как если бы он был последним, а так, как если бы он был первым. Как будто они открывали друг друга снова и снова. Не преувеличивал ли он, не приукрашивал ли воспоминания о том, что у них было? Может быть. Ну и что? Что реальность когда-либо делала для него?

Он закрыл глаза. Попытался представить Ракель, её золотистую кожу на фоне белых простыней. Но вместо этого всё, что он мог видеть, – это её бледную кожу на фоне лужи крови на полу гостиной. И он увидел Бьёрна Хольма в машине, который смотрел на него, в то время как на заднем сиденье ребёнок плакал. Харри открыл глаза. Да, действительно, что он должен сделать с реальностью?

Его телефон снова зазвонил. На этот раз сообщение от Александры.

«Анализ ДНК будет готов к понедельнику. Было бы неплохо сходить в спа-салон и поужинать в субботу. “Терсе Акто” – хороший ресторан».

ГЛАВА 20

Среда

– Что ж, здесь всё достаточно ясно, – сказал Эуне, кладя свою копию полицейского отчёта на одеяло. – Как по учебнику. Убийство на сексуальной почве, совершённое человеком, который, скорее всего, убьёт снова, если его не остановить.

Три человека вокруг кровати, всё ещё поглощённые распечатками отчёта, кивнули.

Харри закончил читать первым и поднял глаза, щурясь от резкого света утреннего солнца снаружи.

Затем с бумагами покончил Эйстейн и позволил своим солнцезащитным очкам снова соскользнуть со лба на глаза.

– Брось, Бернтсен, – сказал он. – Ты, должно быть, уже читал это.

Трульс что-то проворчал в ответ и отложил распечатку.

– Что нам делать, если это словно искать иголку в стоге сена? – спросил он. – Сложить лапки и предоставить всё Братт и Ларсену?

– Не совсем так, – сказал Харри. – На самом деле это ничего не меняет. Мы и ранее предполагали, что Бертина была убита тем же способом, что и Сюсанна.

– Но мы должны честно признать, что это противоречит твоим интуитивным ощущениям, что это рационально мыслящий убийца с рациональным мотивом, – сказал Эуне. – Необязательно отрезать голову жертве или красть её мозг, чтобы ввести полицию в заблуждение и заставить её поверить, что это убийство на сексуальной почве со случайными жертвами. Есть способы нанесения увечий, которые требуют меньше усилий и точно так же оставляют впечатление об убийце, как о человеке, не имеющем никакой связи с жертвами.

– Хм.

– Не говори мне «хм», Харри. Слушай. Если цель убийцы – ввести нас в заблуждение, то он потратил слишком много времени на месте преступления, и тем самым подверг себя большему риску, чем нужно. Мозги – это его трофеи, и теперь мы наблюдаем типичные признаки того, что он совершенствует свой метод, отрезав полностью голову жертвы и забрав её с собой вместо того, чтобы разрезать и зашить скальп обратно прямо на месте преступления. Харри, всё это двигается, звучит, пахнет и походит на ритуальное убийство с целым спектром сексуальных подтекстов и намёков. Вот что это такое!

Харри медленно кивнул. Повернулся к Эйстейну, который вскрикнул «Эй!», когда Харри снял с него солнцезащитные очки и надел их на себя.

– Не хочу ничего говорить, – сказал Харри, – но ты стащил их у меня. Я оставил их в кабинете после вечеринки в стиле пауэр-поп в баре «Ревность», на которой ты отказался играть «R.E.M.».

– Потому что мы должны были играть классику пауэр-попа. А что до очков, кто нашёл – тот и хозяин.

– Даже когда их «нашли» в ящике стола?

– Словно дети малые, – вздохнул Эуне.

Эйстейн попытался снять с Харри очки, но тот оказался быстрее и отодвинул голову назад.

– Успокойся, я верну их обратно, Эйстейн. Давай, лучше расскажи нам, что узнал.

Эйстейн вздохнул

– Итак, я поговорил с коллегой, который продаёт кокаин…

– Водители такси продают кокаин? – с удивлением спросил Эуне.

Эуне и Эйстейн посмотрели друг на друга.

– Есть что-то, о чём ты мне не говорил? – спросил Эуне, переведя свой взгляд на Харри.

– Да, – ответил Харри. – Продолжай, Эйстейн.

– Он свёл меня с постоянным дилером Рё. Парнем, которого мы будем звать Эл. И он действительно был на той вечеринке. Но он сказал, что его опередил другой человек, у которого был такой «примо бланко»²⁹, что Элу просто пришлось тихо уйти в тень. Я спросил, кто это был, но Эл его не знал, на его лице была медицинская маска для лица и солнцезащитные очки. Самое странное, сказал Эл, что, несмотря на то, что у него была самая лучшая, чистейшая дурь, которую он когда-либо нюхал в Осло, парень вёл себя как любитель.

– Это как?

– Это сразу замечаешь. Профессионалы расслаблены, потому что знают, что делают, и в то же время постоянно мониторят, что происходит вокруг, как антилопы на водопое. Они знают, в каком кармане у них лежит товар, и, если появятся копы, могут избавиться от него за две секунды. Эл сказал, что этот парень нервничал, смотрел только на человека, с которым разговаривал, и ему приходилось рыться в карманах, чтобы найти пакеты. Но самым дилетантским было то, что он мало разбавил продукт, если вообще это сделал. А ещё он раздавал бесплатные дозы.

– Всем подряд?

– Нет, нет. Я имею в виду, это же была шикарная вечеринка. Ну знаешь, там были люди из приличного общества. Некоторые из них употребляют кокаин, но не на глазах у соседей. Они пошли с Рё в его квартиру – парень в маске, две девушки и Эл. Парень выложил несколько дорожек на стеклянном столе в гостиной, что выглядело так, словно он учился этому по роликам на Ютубе, и сказал, что Рё должен это протестировать. Но Рё, будучи истинным джентльменом, сказал, что сначала должны попробовать его гости. Тогда Эл захотел сделать это, я имею в виду, он захотел затестить этот товар. Но парень в маске схватил Эла за руку и оттащил его от стола, расцарапал ему руку так сильно, что пошла кровь, похоже, совсем запаниковал. Элу пришлось успокоить парня. Парень сказал, что это только для Рё, но тот сказал, что в его доме люди должны вести себя прилично, и что девушки пробуют первыми, иначе он может убираться ко всем чертям. И тогда парень пошёл на попятную.

– Эл знал этих девушек?

– Нет. И да, я спросил у него, не те ли это две пропавшие девушки, но он даже не слышал о них.

–Вот как? – удивился Эуне. – О них говорят уже несколько недель во всех новостях.

– Да, но наркоманы живут – как бы это сказать? – в другом мире. Эти ребята не знают, кто премьер-министр Норвегии, например. Но, поверь мне, они знают цену в каждом норвежском городе за грамм каждого чёртова наркотика, которым наш господь благословил эту планету. Поэтому я показал Элу фотографии девушек, и ему показалось, что он узнал их. По крайней мере Сюсанну, которой, как он думает, он продавал раньше немного экстази и кокса, но он не был уверен. Как бы то ни было, каждая из девушек попробовала по очереди, а затем настала очередь Рё. Но потом вошла его жена и начала кричать о том, что он обещал завязать. А Рё пофиг, он уже засунул соломинку в нос, делает вдох, вероятно, планируя втянуть все оставшиеся дорожки за один присест, а потом... – Эйстейн начал хихикать. – Потом… – Он наклонился вперёд, не в силах удержаться от смеха, вытирая слёзы.

– А потом? – нетерпеливо сказал Эуне.

– А потом этот идиот чихает! Смахивает весь кокаин со стола, оставляя только слёзы и сопли по всему стеклянному столу. Он в отчаянии смотрит на парня в маске и просит добавить несколько новых дорожек? Но у парня больше ничего нет, это был весь его товар, и он тоже в отчаянии и бросается на колени, чтобы попытаться спасти то, что может. Но балконная дверь открыта, и дует сквозняк, и теперь порошок повсюду, и там, и тут. Ты можешь поверить в это дерьмо?

Эйстейн откинул голову назад и расхохотался. Трульс рассмеялся своим хриплым смехом. Даже Харри расплылся в улыбке.

– И Эл идёт с Рё на кухню, где жена их не увидит, открывает свою сумку и делает для Рё несколько дорожек из белого порошка. И да, я забыл сказать, что у парня в маске порошок был не совсем «бланко», не белого цвета, это был зелёный кокаин.

– Зелёный?

– Да, – сказал Эйстейн. – Вот почему Элу так хотелось его затестить. Я слышал, что в Штатах его можно найти на улице, но в Осло его никто никогда не видел. На улице в самом чистом «бланко», который вы можете купить, максимум сорок пять процентов кокаина, но, говорят, что в зелёном его намного больше. Очевидно, цвет товара обусловлен содержанием в порошке листьев коки.

Харри повернулся к Трульсу.

– Зелёный кокаин?

– Не смотри на меня так, – сказал Трульс, – я понятия не имею, как он там оказался.

– Чёрт возьми, это был ты? – спросил Эйстейн. – Незнакомец в маске и солнцезащ...

– Заткнись! Из нас двоих ты чёртов толкач, а не я.

– Почему бы и нет? – сказал Эйстейн. – Это гениально! Ты конфискуешь товар, а затем разбавляешь его, как мы раньше наполняли водой бутылки с водкой из минибаров в отцовских кабинетах. А потом ты лично продаёшь товар, чтобы исключить…

– Я не конфисковал товар! – лоб Трульса стал темно-красным, глаза выпучились. – И я не разбавлял. Чёрт возьми, я даже не знаю, что такое левамизол!

– О? – сказал Эйстейн, светясь от удовольствия. – Тогда откуда ты знаешь, что его смешивали с левамизолом?

– Потому что так сказано в отчёте, а отчёты есть в электронной полицейской базе, – взревел Трульс.

– Прошу прощения.

Они все повернулись к двери, в проёме которой стояли две медсестры.

– Приятно, что у Столе так много посетителей, но мы не можем допустить, чтобы его и Джибрана чрезмерно беспокоили...

– Извини, Кари, – сказал Эуне. – Понимаешь, ситуация может немного накалиться, когда обсуждаются наследственные дела. Ты так не думаешь, Джибран?

Джибран поднял голову и снял наушники.

– Что?

– Мы мешаем тебе?

– Вовсе нет.

Эуне улыбнулся старшей медсестре.

– Что ж, в таком случае... – сказала она, поджав губы, и укоризненно посмотрела на Трульса, Эйстейна и Харри, прежде чем закрыть за собой дверь.

Катрина посмотрела вниз, на тела Сюсанны и Бертины. И снова её поразило то, как выглядят лишённые жизни тела, лежащие на столах так, что можно поверить в существование души. В нечто такое, во что она определённо не верила, но на что надеялась. Это нечто, в конце концов, является движущей силой всех религий и мистицизма. Две женщины были обнажены, их кожа имела оттенки белого, синего и даже чёрного, главным образом из-за того, что кровь и телесные жидкости осели в самых нижних частях тела. Началось разложение, и отсутствие головы у Бертины усиливало ощущение, что она смотрит на статуи, безжизненные предметы, которым что-то живое некогда придало форму. В комнате для вскрытия находилось семь живых людей: Катрина, патологоанатом, Скарре из отдела убийств, Сон Мин Ларсен, женщина-детектив из Крипоса, Александра Стурдза и её ассистент по судебно-медицинским экспертизам.

– Мы не обнаружили никаких признаков насилия или борьбы, предшествовавших смерти, – заговорила патологоанатом. – Причины смерти. Сюсанне перерезали горло, затронув сонную артерию. Бертина, вероятно, была задушена. Я говорю «вероятно», потому что многие признаки, которые мы могли обнаружить, будь у нас её голова, отсутствуют. Но следы на нижней части её шеи указывают на удушение ремнём или верёвкой, что привело к гипоксии. В их крови или моче не было обнаружено следов каких-либо веществ, свидетельствующих о том, что они были накачаны наркотиками. На одном из сосков жертвы была обнаружена засохшая слюна и слизь.

Она указала на тело Сюсанны.

– Насколько мне известно, данное тело уже было исследовано...

– Да, – сказала Александра.

– Кроме того, мы не нашли материала чужеродного ДНК на телах жертв. Поскольку были версии об изнасиловании, мы уделили особое внимание поиску его следов. На руках, ногах или шеях нет следов от крепко сжимавших их пальцев, нет следов укусов или засосов. Никаких ран или кровоподтёков на запястьях или лодыжках. У одной жертвы нет головы, поэтому мы ничего не можем сказать о её ушных раковинах.

– Простите? – переспросила женщина-детектив из Крипоса.

– Жертвы насилия, – пояснила Александра, – часто получают ранения в области ушей.

– Также мы не можем ничего сказать о возможных петехиях, – сказала патологоанатом, указывая на голову Сюсанны. – У первой жертвы этого обнаружено не было.

– Маленькие бесцветные пятна вокруг глаз или нёба, разрывы артерий, – объяснила Александра.

– Ни у одной из жертв нет видимых повреждений labia minora, – продолжила патологоанатом.

– Малых половых губ, – перевела Александра.

– Также не было никаких следов от ногтей на шее или царапин на коленях, бёдрах или спине. В остальном, во влагалище Бертины есть микроскопические отметины, но они такого порядка, что вполне могли появиться из-за секса по обоюдному согласию. Словом, ни у одной из них нет никаких существенных доказательств, указывающих на изнасилование.

– Но это не значит, что изнасилования не могло быть, – добавила Александра.

Взгляд, которым патологоанатом одарила Александру, заставил Катрину заподозрить, что им, возможно, предстоит разговор о соблюдении субординации после того, как все разойдутся.

– Итак, никаких травм, – сказала Катрина. – И никакой спермы. Почему же тогда вы так уверены, что у них обоих был половой акт?

– Предохранение, – сказал другой ассистент по судебно-медицинским экспертизам, Хельге как-его-там, милый парень, который до сих пор молчал и который, как инстинктивно поняла Катрина, был в самом низу иерархии из трёх присутствующих медиков.

– Был презерватив? – спросил Скарре.

– Да, – ответил Хельге. – Когда мы не находим сперму, мы ищем следы презерватива. В основном следы ноноксинола-9, вещества, содержащегося в смазке, но, очевидно, это был презерватив без смазки. Вместо этого мы обнаружили следы мелкодисперсного порошка с презерватива, который предотвращает слипание латекса. Состав порошка уникален для каждого производителя. Порошок этого бренда – «Бодифул» – был одинаков для Сюсанны и Бертины.

– Это один и тот же порошок? – уточнил Сон Мин.

– Нельзя утверждать наверняка, – сказал Хельге. – Конечно, вполне возможно, что у них не было полового акта с одним и тем же мужчиной, но...

– Понятно, – сказал Сон Мин. – Спасибо.

– Основываясь на данных результатах, есть ли какой-нибудь способ определить, когда произошёл половой акт? – спросила Катрина.

– Нет, – твёрдо сказала патологоанатом. – Всё, что мы вам рассказали, за вычетом подробностей о порошке для презервативов, вы можете найти в отчёте, который мы приложили к материалам дела в базе BL96 непосредственно перед вашим прибытием.

Последовавшую паузу прервал Хельге, теперь его голос звучал более осторожно.

– Возможно, мы не сможем точно сказать, когда, но... – он бросил быстрый взгляд на патологоанатома, словно спрашивая разрешения, прежде чем продолжить, – кажется правильным предположить, что в обоих случаях половой акт произошёл незадолго до их смерти. Возможно, после.

– Продолжай.

– Если бы они были живы после полового акта, функции их организма уничтожили бы следы презервативов. Живое тело впитало бы их в течение нескольких дней, возможно, трёх. Но в мёртвом теле сперма и порошок презерватива хранятся дольше. Вот теперь... – он сглотнул и слегка улыбнулся, – всё.

– Ещё вопросы есть? – спросила патологоанатом. Она подождала пару секунд, прежде чем хлопнуть в ладоши. – Что ж. Как говорят в одном фильме: «Если найдёте ещё тела, просто позвоните нам»³⁰.

Только Скарре рассмеялся. Катрина не была уверена, было ли это потому, что он был единственным из них, кто был достаточно взрослым, чтобы помнить этот фильм, или же нездоровый юмор работал лучше всего, когда рядом не было трупов.

Она почувствовала, как завибрировал её телефон, и посмотрела на дисплей.

ГЛАВА 21

Среда

Напряжение возрастает

Катрине пришлось с силой повернуть руль пятидесятилетнего «Вольво-Амазона», когда она затормозила перед входом в клинику «Радиум».

Она припарковалась рядом с тем местом, где стоял высокий бородатый мужчина.

Видела, как Харри колеблется, прежде чем открыть дверь и сесть на пассажирское сиденье.

– Ты сохранила машину, – сказал он.

– Бьёрн её так любил, – сказала она, похлопав приборную панель. – Очень за ней ухаживал. Работает как часы.

– Это классический автомобиль, – сказал Харри. – К тому же опасный.

Она улыбнулась.

– Ты думаешь о Герте? Расслабься, я пользуюсь ей только в городе. Мой тесть заглядывает и возится с ней, и… она пахнет Бьёрном.

Она понимала, о чём он думает. «В этой машине застрелился Бьёрн». Да, так и было. На этом автомобиле, который Бьёрн так любил и на котором отправился за город, он выехал на прямой участок дороги вдоль поля в Тутене. Возможно, об этом месте у него были тёплые воспоминания. Была ночь, он перебрался на заднее сиденье. Некоторые считали, что он поступил так, потому что его кумир Хэнк Уильямс умер на заднем сиденье машины, но она подозревала, что это было потому, что он не хотел испортить водительское сиденье. Чтобы она могла и дальше ей пользоваться. Так что она должна ей пользоваться. Да, она знала, что это безумие. Но если она таким образом наказывала себя за то, что обманула хорошего человека, заставив его поверить, что её ребёнок от него, человека, который всегда был добр, слишком добр, что с того? Он любил её до безумия и всегда сомневался, что она и правда его любит, он даже дошёл до того, что прямо спросил её, почему она не выбрала равного себе мужчину. Нет, это наказание она с радостью принимала.

– Хорошо, что ты смогла так быстро добраться сюда, – сказал он.

– Я была неподалёку от Института судебной медицины. Так в чём дело?

– Я только что обнаружил, что мой водитель не совсем трезв, а мне нужно в одно место, куда ты можешь меня провести.

– Звучит не очень многообещающе. Куда бы ты хотел попасть?

– Места преступлений, – сказал он. – Я хочу их увидеть.

– Ни единого шанса.

– Ну давай же. Мы нашли вам Бертину.

– Я это понимаю, но я ясно дала понять, что мы не вознаграждаем за наводки.

– Да. Они всё ещё оцеплены?

– Да, так что нет, ты не можешь пройти туда сам.

Харри посмотрел на неё с чем-то вроде скрытого отчаяния. Она узнала этот взгляд, узнала эти чёртовы бледно-голубые глаза, сейчас чуть более широкие, чем обычно, тело, которое не могло долго усидеть на одном месте. Будто у него муравьи под кожей, будто у него мания. Или это было нечто большее? Она никогда раньше не видела его таким взволнованным, словно это дело было вопросом жизни и смерти. Так оно, конечно, и было, но не его жизни или смерти. Или?.. Нет, конечно, это была просто мания. Что означало, он должен – должен – охотиться.

– Мм. Тогда отвези меня к бару «Шрёдер».

Или должен выпить.

Она вздохнула. Проверила время.

– Как тебе удобно. Ничего, если по дороге я заберу Герта из детского сада?

Он поднял бровь. Взглянул на неё, как бы говоря, что подозревал, что у неё были скрытые мотивы. Которые, конечно, вполне могли у неё быть: никогда не повредит напомнить мужчине, что у него есть ребёнок. Она включила передачу и уже отпускала капризное сцепление, когда зазвонил её телефон. Она посмотрела на дисплей и снова вернула машину на нейтральную передачу.

– Извини, я должна ответить, Харри. Да, Братт на связи.

– Ты читала, что только что написал «Дагбладет»? – по меркам большинства людей главный суперинтендант совсем не казалась раздражённой. Но Катрина знала, что по меркам Бодиль Меллинг её босс в ярости.

– Если под «только что» ты имеешь в виду…

– Новость появилась на их сайте шесть минут назад, снова этот Воге. Он пишет, что судебно-медицинская экспертиза показала, что обе девушки занимались сексом незадолго до или после того, как их убили, и что при этом использовался презерватив, вероятно для того, чтобы не оставить следов ДНК. Откуда он это знает, Братт?

– Я не знаю.

– Что ж, тогда позволь мне тебе рассказать. Кто-то из наших сливает информацию Воге.

– Извини, – сказала Катрина. – Я неточно выразилась. Сливает – и это очевидно. Я хотела сказать, что не знаю – кто сливает.

– И когда ты планируешь это выяснить?

– Трудно сказать, босс. На данный момент мой приоритет —найти убийцу, который, насколько нам известно, может быть в поиске следующей жертвы.

На другом конце провода повисла тишина. Катрина закрыла глаза и мысленно прокляла себя. Она никогда не научится.

– Я только что разговаривала с Винтером по телефону, и он исключает из круга подозреваемых всех сотрудников Крипоса. Я склонна с ним согласиться. Таким образом, это ты должна найти человека, причастного к утечкам, и заткнуть ему рот, Братт. Ты слышишь меня? Из-за этого мы все выглядим круглыми идиотами. А теперь я собираюсь позвонить начальнику полиции, прежде чем он позвонит мне, чтобы задать вопросы. Держи меня в курсе.

Меллинг повесила трубку. Катрина перевела взгляд на телефон Харри, который он протягивал ей. Это был сайт «Дагбладет». Она бегло прочитала комментарий Воге.

«Обнаружение Бертины указывало на убийство на сексуальной почве, но исследование, результаты которого представили сегодня в Институте судебной медицины, не подтверждает эту версию и не снимает подозрений с Маркуса Рё. Магнат недвижимости имел сексуальные отношения как с Сюсанной Андерсен, так и с Бертиной Бертильсен, и – насколько известно полиции – является единственным человеком, связывающим двух женщин вместе. Источники говорят, что следователи рассматривали версию, мог ли Рё заказать убийства с условием, чтобы они были похожи на нападения на сексуальной почве, а не на наёмные убийства».

– Этот парень и впрямь неравнодушен к Рё, – сказала она.

– А вы? – спросил Харри.

– Что мы?

– Предполагали, что убийства лишь внешне имитируют убийства на сексуальной почве?

Она пожала плечами.

– Не слышала о подобном. Бьюсь об заклад, это собственное предположение Воге, которое он приписывает источнику, поскольку знает, что это невозможно проверить.

– Мм.

Они поехали вниз к автомагистрали.

– Что думают твои люди? – спросила она.

– Ну. Большая часть команды думает, что это насильник и серийный убийца, и что связь между двумя жертвами случайна.

– Потому что?..

– Потому что у Маркуса Рё есть алиби, а наёмные убийцы не занимаются сексом со своими жертвами. А что думают твои люди?

Катрина взглянула на дорогу в зеркало заднего вида.

– Хорошо, Харри, я скажу тебе кое-что. То, о чём Воге не пишет: один из ассистентов по вскрытию обнаружил при вскрытии в обеих девушках один и тот же тип порошка, которым покрывают презервативы. Что означает, что это один и тот же преступник.

– Интересно.

– Также Воге не упоминает в статье, что судмедэксперты не исключают изнасилования девушек, хотя явных признаков на телах найдено не было. По статистике, они присутствуют только в одном из трёх случаев. Мелкие травмы только в половине изнасилований. В остальных случаях ничего не находят.

– Думаешь, это как раз такой случай?

– Нет. Я думаю, это потому, что жертвы были мертвы до того, как произошёл половой акт.

– Мм. Возбуждение начинается со смерти.

– Что?

– Кое-что, о чём говорил Эуне. У садистов сексуальное возбуждение возникает от страданий и пропадает, когда жертва умирает. У некрофилов же возбуждение возникает, когда жертва мертва.

– Итак, будем считать, что ты всё-таки вознаграждён.

– Спасибо. А что вы думаете о следах ботинок на месте происшествия?

– Кто сказал, что там были следы ботинок?

Харри пожал плечами.

– Места преступлений находятся в лесу, где, я полагаю, земля мягкая. За последние несколько недель практически не было дождя, так что очевидно, что следы от ботинок должны быть.

– У них одинаковый рисунок подошвы, – сказала Катрина после некоторого колебания. – Следы жертвы и предполагаемого преступника расположены близко друг к другу, как будто он удерживал её или угрожал оружием.

– Мм. Или наоборот.

– Что ты имеешь в виду?

– Может быть, они шли обнявшись. Как пара. Или как два человека, которые собираются заняться сексом по обоюдному согласию.

– Ты серьёзно?

– Если бы я кому-то угрожал оружием, я шёл бы за ним.

– Ты веришь, что девушки знали своего убийцу?

– Может быть. А может и нет. Во что я не верю, так это в совпадения. Сюсанна пропала через четыре дня после вечеринки в доме Рё, а Бертина – неделей позже. Они встретили убийцу там. На вечеринке был мужчина, которого, я полагаю, нет в вашем списке гостей.

– М?

– Парень в медицинской маске и солнцезащитных очках, торгующий кокаином?

– Никто из опрошенных не упоминал о ком-то подобном. Впрочем, это и не удивительно, если он продавал гостям кокаин.

– Или это оттого, что безликие люди быстро забываются. Он не продавал, а раздавал нескольким гостям образцы чего-то, что, по нашему мнению, похоже на чистый кокаин.

– Откуда вы знаете?

– Это не важно. Важно то, что он разговаривал и с Сюсанной, и с Бертиной. Ты знаешь кого-нибудь ещё, кто на вечеринке разговаривал с обеими девушками?

– Только Маркус Рё, – Катрина включила поворотник и снова посмотрела в зеркало. – Думаешь, этот парень подцепил их обеих на вечеринке и убедил отправиться с ним на прогулку по лесу?

– Почему нет?

– Я не знаю, но я не вижу в этом смысла. Одно дело, когда Сюсанна отправляется с парнем, которого только что встретила на вечеринке, искать приключения в лесу. Который ещё и торговал кокаином в придачу. Но то, что Бертина неделю спустя добровольно отправляется в лес в Скюллерюде с едва знакомым человеком, в то время как в газетах писали, что в последний раз Сюсанну видели в Скюллерюде? К этому моменту Бертина же должна была понимать, что все трое были на одной и той же вечеринке. Нет, Харри, я на это не куплюсь.

– Окей. Так что думаешь ты?

– Я думаю, мы ищем серийного насильника.

– Серийного убийцу.

– Совершенно верно. Быстрые убийства, некрофилия. Мозг вырезан, голова отрублена, тело подвешено, как туша убитого животного. Это я бы назвала ритуальным убийством, совершённым серийным убийцей.

– Мм, – ответил Харри. – Почему порошок от презерватива?

– Что?

– В преступлениях сексуального характера такого типа обычно ищут смазку, а не порошок, когда пытаются идентифицировать презерватив, не так ли?

– Да, но в данных случаях смазка не использовалась.

– Точно. Ты работала в отделе нравов. Разве серийные насильники – те из них, что достаточно умны, чтобы воспользоваться презервативом – не используют смазку?

– Да, но это насильники, Харри, они не действуют по одинаковому сценарию, а ты просто занудствуешь.

– Ты права, – сказал Харри. – Но пока я не увидел и не услышал ничего, что позволило бы нам исключить версию, что Бертина и Сюсанна занялись с убийцей сексом по взаимному согласию прямо перед тем, как он их убил.

– Помимо того, что это… крайне необычно. Не так ли? Ты здесь эксперт по серийным убийцам.

Харри потёр тыльную сторону шеи.

– Да, это необычно. Убийство после изнасилования не так уж необычно, будь то часть сексуальной фантазии убийцы или попытка избежать опознания. Но убийство после секса по взаимному согласию случается только в исключительных случаях. Нарцисс может убить, если он был каким-то образом унижен во время акта, например, если он оказался не в состоянии его совершить.

– Следы от презерватива указывают на то, что ему всё же удалось его совершить, Харри. Я скоро вернусь.

Харри кивнул. Они остановились в нижней части улицы Хегдехаугсвейнен, и он наблюдал, как Катрина быстро шла к воротам, где дети в зимних комбинезонах повисли на заборе, ожидая, когда их заберут.

Она исчезла за воротами, но через несколько минут появилась, держа за руку Герта. Он услышал звук нетерпеливого детского голоса. Сам Харри, судя по всему, был тихим ребёнком.

Дверь машины открылась.

– Пвивет, Хавви.

Герт наклонился вперёд с заднего сиденья и обнял Харри, прежде чем Катрина усадила его обратно в детское кресло.

– Привет, старина, – сказал Харри.

– Ставина? – спросил Герт, глядя на мать.

– Он прикалывается над тобой, – сказала Катрина.

– Ты пвикалываисся, Хавви!

Герт от души рассмеялся, и, взглянув в зеркало, Харри вздрогнул, увидев в этом смехе нечто знакомое. Не себя. Не своего отца. А свою мать. У него была улыбка матери Харри.

Катрина села за руль.

– К «Шрёдеру»? – спросила она.

Харри покачал головой.

– Я выйду у твоего дома, а потом прогуляюсь.

– Прогуляешься к «Шрёдеру»?

Харри не ответил.

– Я тут подумала, – сказала она. – Я хочу попросить тебя об услуге.

– Да?

– Знаешь этих лыжников и просто людей, которые отправляются на Южный полюс, а затем берут кучу денег за свои выступления для вдохновения людей?

Волна слегка покачивала паром до Несоддена³¹.

Харри огляделся. Пассажиры на соседних сиденьях уставились в свои телефоны, надев наушники, читали книги или смотрели на фьорд Осло. В дороге домой с работы, колледжа или прогулки по магазинам в городе. Никто не выглядел так, будто они были на свидании со своим партнёром.

Харри посмотрел на свой телефон, на последний отчёт судмедэкспертов, снимки которого сделал Трульс и разослал всем им. Он прочитал его во время перекуса в столовой клиники «Радиум», после того как написал Катрине сообщение, с просьбой приехать и забрать его. Чувствовал ли он себя виноватым, делая вид, что ничего не знает о её посещении Института судебной медицины? Не особо. К тому же, ему не пришлось делать вид, что он не в курсе информации о порошке от презерватива и некрофилии, этого не было в отчёте. Не было этого и в статье Воге. Иными словами, информатор Воге не был из тех, кто находился в тот момент в институте, иначе в своём рассказе он упомянул бы то, чего не было в отчёте. Но Воге добавил, что некоторые следователи полагали, будто убийство было подстроено так, чтобы всё выглядело как работа серийного убийцы, чтобы скрыть то, чем оно было на самом деле.