Текст книги "Число зверя"

Автор книги: Йорг Кастнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

66
Настоящая могила Петра

Облако пыли еще не осело, но Анжело и его соратники уже вскочили и побежали к дыре примерно два метра в диаметре, которую взрыв проделал в скале. Они торопливо пролезли внутрь.

Два члена братства остались охранять Пауля и Клаудию. Остался и Мартин, сосредоточенно следивший за развитием событий. Они услышали крики, затем выстрелы, и все стихло.

Несколько минут спустя к ним подошел Анжело и сообщил:

– Настоящая могила Петра у нас в руках, domitor.Часть ее хранителей погибла во время взрыва, остальных мы застали врасплох, и их былолегко одолеть. Несколько наших человек сторожат вход, чтобы избавить нас от неприятных неожиданностей.

– Благодарю тебя, Анжело.

Теперь Мартин тоже направился к дыре в скале и дал знак охранникам; те стали подталкивать Пауля и Клаудию в том же направлении.

Пауль и без принуждения полез бы в дыру: слишком велико было его желание увидеть настоящую могилу Петра. Так велико, что он почувствовал разочарование, когда наконец оказался перед ней.

Они находились в подземном помещении, похожем на то, из которого вышли. В центре, на каменном постаменте высотой чуть более полуметра, стоял простой каменный гроб. Впрочем, некоторые украшения на нем все же были, понял Пауль, посмотрев внимательнее: на крышке была выцарапана рыба, символ ранних христиан. Возможно, также и символ рыбака Петра, который, став апостолом, превратился в «ловца человеков».

– Здесь действительно лежит Петр? – спросил Пауль.

– Да, – ответил Мартин. – Но лежать ему осталось недолго.

– Что вы задумали?

Мартин дал знак своим людям, и они начали обматывать постамент, на котором покоился саркофаг, пластиковой взрывчаткой.

Пауль изумленно смотрел на Мартина.

– Вы же это не всерьез!

– Серьезнее не бывает.

Пауль стал лихорадочно думать, сколько времени пройдет, пока сюда прибудут карабинеры. Десять минут? Возможно, и меньше. Они наверняка слышали взрыв и понимают, что промедление подобно смерти. Теперь его задача – выиграть время.

Его взгляд упал на сидящих на земле мужчин – обезоруженных и раненых. Всего хранителей могилы было шестеро.

– Вы ведь доставите этих людей в безопасное место? – спросил он у Мартина.

– Мы все перейдем в другой подвал, когда настоящая могила Петра прекратит свое существование.

Пауль покачал головой.

– Как вы можете планировать подобное? Помочь Злу получить господство над нашим миром! Я не понимаю вас, Мартин!

– Мы не злые, Пауль, мы добрые. Мы помогаем настоящему Богу занять свое законное место. Ваш отец понял это, но у него было гораздо больше времени на то, чтобы понять. Возможно, вы тоже однажды осознаете, что мы поступаем правильно. Только тогда вы действительно станете Ожидаемым, голосом Старика на Земле. И только тогда вы сможете помочь нам установить новый порядок и возродить настоящую веру в древнего Бога! – Мартин вошел в раж, его старческие глаза пылали вдохновением. – Вы ошибаетесь, Пауль, называя христианского Бога истинным и добрым. Подумайте! Сколько войн велось от его имени, сколько бесчестных поступков совершено?

– И это изменится, если Старик, как вы его называете, воцарится над миром? Кто он вообще? Сатана? Великий змей?

– Имена ничего не значат. Он – противник ложного Бога христиан. Он тот, кто был и будет. Он не нуждается ни в каком имени, а те, кто называют его сатаной, змеем или дьяволом, хотят оклеветать его. Так же, как последователи Финчера опозорили тело вашего отца, отметив его клеветническим числом дьявола.

– Вы сами опозорили этим числом Джакомо Анфузо и Антонию Мерино!

– Не мы начали эту игру. Финчер навязал ее нам. Он хотел оклеветать нас, но мы ответили ему его же оружием.

Безразличие, с которым Мартин говорил о смерти людей, пугало Пауля. Но еще страшнее ему становилось при мысли о том, что он сам, если верить Финчеру, ведет свой род от древнего Бога, ради которого и заварили всю эту кашу. Он поблагодарил Бога – единственного и истинного Бога – и святого Игнатия за то, что не чувствовал ничего, совсем ничего, что влекло бы его к Сыновьям Старика и их ложному божеству. Вероятно, Мартин прав и со временем ситуация изменится. Но возможно ли это вопреки его воле? Пауль был твердо намерен не допустить, чтобы все зашло так далеко.

– Я не думаю, что ваш план удастся, даже если вы взорвете настоящую могилу Петра, – заявил он. – Зачем людям обращаться к вашему так называемому Богу, если у них уже есть один?

– Это будет медленный, постепенный процесс, и большинство людей даже не заметят его. Они будут ходить в церкви и молиться своему Богу, но это уже будут церкви Старика, и однажды люди начнут молиться ему и станут следовать его приказам. Ведь христианство именно так и поступало, когда возводило свои церкви на развалинах языческих храмов и накладывало свои праздники на старые празднества языческих божеств. Старик побьет христианского Бога его собственным оружием.

Тем временем взрывчатку уже установили и Мартин приказал очистить помещение настоящей могилы Петра.

Карабинеров по-прежнему не было ни видно, ни слышно. Куда же они подевались? Пауль должен был что-нибудь предпринять. Охваченный отчаянием, он вырвался из рук мужчины, который хотел вытолкать его в коридор, и прижался животом к саркофагу.

– Что это значит? – спросил его Мартин.

– Я запрещаю вам взрывать могилу!

– По какому праву?

– Я – Ожидаемый!

– Но по вашему поведению этого не скажешь, – вздохнул Мартин. – Мои люди могли бы легко сбить вас оттуда, но я всерьез спрашиваю себя – зачем? Я не думаю, что вы окажете нам помощь при достижении наших целей. Ваш отец был важен для нас, поскольку верил в наше дело. Однако вы, Пауль, разочаровали меня. Старик и без вашей помощи возвратится в мир. Он – сила, а вы, в конечном счете, только человек. Возможно, Старик даже обрадуется, если Ожидаемого принесут в жертву в честь праздника его возвращения. Посмотрим.

– Но вы не можете так поступить! – закричала Клаудия. – Вы не можете вот так просто взорвать Пауля!

– Это его собственное решение.

Клаудия умоляюще посмотрела на Пауля.

– Пожалуйста, не надо! Спустись, прошу тебя!

Пауль почувствовал ее отчаяние. Он действительно кое-что значит для нее, и понимание этого в других обстоятельствах сделало бы его счастливым. Но он не мог покинуть настоящую могилу Петра. Хотя бы ради своего отца он должен был остаться здесь. Какие бы прегрешения Ренато Сорелли ни совершил, его грех был определенно велик. Возможно, какую-то его часть Пауль сможет искупить, если останется у могилы Петра до самого конца.

– Идем отсюда! Пусть глупец умрет, – прокаркал Анжело, – он только задерживает нас.

– Ты прав, – согласился Мартин и приказал всем уходить.

Клаудия еще раз попыталась уговорить Пауля спуститься с саркофага. Но как бы ему ни хотелось послушаться ее, он уже принял решение. Затем она исчезла, уведенная охранниками, из его поля зрения, так же как и остальные, постепенно уходившие через дыру в скале. По крайней мере, Мартин забрал с собой раненых и изумленных стражей.

Принадлежали ли эти люди к Обществу Иисуса? Иезуиты с оружием? Так много вопросов оставалось без ответов, которых Пауль никогда уже не получит. Он закрыл глаза и стал считать секунды, оставшиеся до его смерти.

Однако вместо ожидаемого большого взрыва Пауль услышал много маленьких. Затем раздались выстрелы. Прошло довольно много времени, прежде чем Пауль понял, что это карабинеры, которые ввязались в перестрелку с Сыновьями Старика. Буквально в последнюю секунду.

Пауль испытал огромное облегчение при мысли о том, что Мартин и его люди не достигли цели. Однако одновременно его переполнило беспокойство о Клаудии. Он спустился с саркофага и побежал к дыре, за которой слышалась отчаянная стрельба. От того, что он увидел, у него перехватило дыхание.

Карабинеры одерживали верх, и поражение заговорщиков было делом всего лишь нескольких минут. Мартин и Анжело, догадавшись об этом, собрались сбежать с поля боя, используя Клаудию как живой щит!

Анжело обвил левую руку вокруг ее талии и прижал ее к себе. В правой руке он держал пистолет, из которого время от времени стрелял в карабинеров. Мартин держался рядом с ним. Их целью был проход, зиявший в скале в конце помещения.

Пауль находился сбоку и позади них, на него никто не обращал внимания. Он подкрался к маленькой группе, бросился к Анжело, схватил его за правую руку и сумел-таки выбить у него пистолет. С глухим стуком оружие упало на землю. Одновременно Клаудии удалось вырваться из хватки Анжело.

– Опять ты! – Вся ненависть Анжело, кажется, обратилась на Пауля. – На этот раз я доведу дело до конца!

Жестокий удар кулаком в живот заставил Пауля отшатнуться. При этом он споткнулся о неровности почвы и упал навзничь. Из-за раны в затылке боль была вдвое сильнее, и на пару секунд у него потемнело в глазах.

Этого времени Анжело хватило, чтобы броситься на него, сжимая в правой руке камень величиной с кулак. Его рука с камнем уже пошла вниз.

В последний момент Пауль отклонил голову, так что камень ударился прямо рядом с его щекой. Если бы камень попал в цель, он, пожалуй, раздробил бы ему череп.

– Во второй раз у тебя не выйдет!

Анжело снова яростно размахнулся и застыл на месте. Камень выпал у него из руки, упал в полуметре от Пауля и покатился по земле, но скоро замер. Человек без лица осел и рухнул на землю рядом с Паулем. В его спине зияла кровавая дыра.

Клаудия медленно подошла к нему, обеими руками, все еще закованными в наручники, сжимая оружие Анжело. Она опустилась на колени рядом с Паулем, положила пистолет на землю и приподняла ему голову скованными руками.

– Иезуит ты или нет, теперь мне все равно! – заявила она и поцеловала его.

Эпилог
Рим, Борго Санто-Спирито

На этот раз Пауль встретился с генералом ордена в его библиотеке. Возможно, Гавальда больше не доверял никому из советников, после того как и генеральный секретарь, и адмонитор оказались предателями. Возможно, однако, информация, которую преподобный генерал хотел с ним обсудить, была конфиденциальной. В конце концов, Паулю было известно такое, о чем больше не знал никто. Примерно пятнадцать часов прошло после сражения возле настоящей могилы Петра, и большую часть этого времени Пауль спал глубоким и спокойным сном. Снов он не видел и за это был благодарен своему Создателю. Преподобный генерал попросил его подробно изложить происшедшие события. Некоторые из поверженных заговорщиков ускользнули, в том числе, к сожалению, и Хуан Фелипе Мартин. Напрасными оказались также поиски синьоры Джиральди и мужчины по имени Эццо, о которых рассказала Катерина. За прошедшее время подземная тюрьма Катерины была обнаружена, как и вход в нее на Виа Аппиа, но похитители давно ушли оттуда.

– Создается впечатление, что мы опять чудом спаслись, – заметил Гавальда. – Без вашей помощи, брат Кадрель, исход дела был бы, наверное, иным.

– Вы действительно считаете, что взрыв могилы мог освободить Зло?

– В любом случае, я не стал бы полагаться на счастливый случай. А вы?

Пауль покачал головой.

– Вы, кажется, не очень-то рады, брат Кадрель. В чем причина?

– Карабинеры одолели заговорщиков в катакомбах, но их организация продолжает существовать. И самое главное, ускользнул Мартин. Он исчез где-то в коридорах лабиринта. Боюсь, однажды мы снова услышим о нем.

– Война продолжается, но это не значит, что мы не должны радоваться после выигранной битвы. А для того, что нам еще предстоит, нужны такие братья, как вы, Пауль. Энергичные, неустрашимые. Грядет время перемен.

Пауль понимал, что Гавальда намекает на свою тяжелую болезнь и приход нового генерала ордена. Однако похвала не очень его обрадовала.

– Я не был послушен вам, преподобный генерал. За последние несколько дней я очень часто нарушал свои обязанности.

– И все же вы поступили правильно, это самое главное! Поскольку я доверяю вам и поскольку я возлагаю на вас большие надежды, я хотел бы поручить вам надзор за настоящей могилой Петра.

Пауль был ошеломлен.

– Мне? Разве это не то же самое, что пустить козла в огород? В конце концов, я – Ожидаемый, потомок Зла.

– Ваше поведение доказало, что вы стоите на правильном пути и не последуете примеру своего отца.

Пауль надеялся, молился о том, чтобы это было правдой. Но как он может быть уверен, что в нем не дремлет зло, которое может проснуться в любой момент?

– Ваше доверие делает мне честь, и за это я благодарен вам, преподобный генерал. Но я не могу принять это назначение. Собственно, я пришел к вам с огромной, необычной просьбой.

– Какой же?

– Преподобный генерал, я хочу просить вас освободить меня от обета!

Сердце Клаудии бешено колотилось, когда она стояла у дверей квартиры и прислушивалась к шагам Пауля на лестнице. Когда он наконец появился перед ней, она едва сдерживала нетерпение.

– Ну? Как все прошло?

– Я больше не принадлежу к Обществу Иисуса, – очень серьезно произнес Пауль. – Преподобный генерал выразил понимание моей «особенной ситуации», как он сказал, и освободил меня от обета. Он даже позволил мне и дальше руководить сиротским приютом на Мондзее.

– Мне кажется, ты грустишь, – заметила Клаудия. – Может, ты все-таки поступил опрометчиво?

– Нет, это было правильное решение. Моя жизнь иезуита заканчивается. С этой минуты я обязан слушаться одну тебя!

Он обнял ее и поцеловал, и Клаудия почувствовала себя в безопасности. Такого она не испытывала ни с одним мужчиной. Пауль давал ей тепло и уверенность. Все то, чего ей не хватало, когда она была с Альдо.

– Ты настоящий подкаблучник! Или мне стоит назвать тебя «подрисовником»?

Оба рассмеялись. Они продолжали смеяться, даже когда оказались в спальне Клаудии, где разделись и, шатаясь, как пьяные, упали на кровать. Да они и были пьяны – от страсти, от счастья. Но Клаудию все равно не покидало ощущение, что Пауля что-то гнетет.

Когда она проснулась ранним утром, кровать рядом с ней была пуста. Почти. Она нашла написанное от руки письмо, которое ей пришлось прочесть несколько раз, прежде чем она поняла его до конца:

«Клаудия, сердце мое, я не хотел бы причинять тебе боль. Возможно, мне вообще не следовало приходить к тебе. Но я мечтал провести хотя бы одну ночь как тот, кем я так хотел бы стать, – как твой муж. То, что находится во мне, мое наследие, не допустит этого. Не проклинай меня за мое решение, Клаудия, постарайся понять. Вся любовь, которая у меня есть, принадлежит тебе.

Пауль».

Она позвала его по имени, хотя и понимала, что это бесполезно. Тогда она соскочила с кровати и собрала вещи. Она должна найти Пауля, пока не поздно. Взяв кобуру, Клаудия насторожилась. Она была странно легкой. Ее табельного оружия там не было.

Приятно смотреть, как солнце восходит над Римом и поднимается в синее небо. Однако Пауль испытывал грусть, думая о том, что он никогда больше не сможет любоваться этим видом, что счастье с Клаудией длилось всего одну ночь.

Но он должен действовать, пока им не овладел страх перед собственным решением. Кто может сказать наверняка, что он сделает, если в нем начнет проявляться наследие отца, наследие Старика? Он ни за что не хотел бы превратиться в подручного Хуана Фелипе Мартина и его банды заговорщиков. Дэвид Финчер был прав, и Паулю почудилось, будто он снова слышит его слова: «Свершите то, что должно!»

Пауль с грустью подумал о Клаудии и о сиротском приюте на Мондзее, в который он вложил так много энергии и любви. Но он знал: сиротский приют и дети, которые живут там, находятся в хороших руках его заместителя Роберта Баумерта.

Он стоял перед руинами приюта Сан-Ксавье, и солнечный свет делал их не такими безотрадными. Здесь все началось, и здесь все должно закончиться. Когда он раскрыл медальон, принадлежавший матери, и увидел старые фотографии родителей, он даже почувствовал некоторое удовлетворение. Скоро он воссоединится с ними. Теперь он понял, почему отец так мирно улыбался перед лицом смерти. Пауль тоже улыбнулся, доставая служебный пистолет Клаудии из кармана куртки.