Текст книги "Число зверя"

Автор книги: Йорг Кастнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

61
Сан-Вито

Через час Пауль и Людовико Анфузо кое-как прибрали разоренную комнату и закрыли растрескавшееся окно брезентом.

– Как только распогодится, я снова подниму брезент, – сказал Анфузо. – Тогда запах гари быстрее улетучится. А пока он не выветрится, я не забуду Януса.

У Пауля от сильного запаха тоже неприятно щекотало в носу. Он еще раз пережил тот критический миг, когда демон вылетел из Фраттари и пронесся по помещению, подобно вихрю.

– На какое-то мгновение я подумал, что здесь камня на камне не останется.

– Потому я и соорудил эту пристройку. В крайнем случае, я могу все снести и отстроить заново.

Гроза стихла, но дождь шел с неослабевающей силой. Снаружи, хотя до вечера было еще далеко, было так темно, что казалось, будто край земли находится рядом с границами усадьбы Анфузо.

– Где сейчас Янус? – спросил Пауль, когда они покинули пристройку. – То есть он еще где-то рядом, в доме?

– Трудно сказать. Исходя из своего опыта, могу сказать, что наши понятия о пространстве и времени на демонов не распространяются. Он может быть здесь и в то же время – совсем в другом месте. Возможно, он находится возле нас, просто мы не видим его. Вот почему справиться с этими существами так трудно. Однако главное, что он не внутри нас!

– Что защищает нас от них, Вико, – только наша вера?

– Только? Странно слышать подобное из уст иезуита. Вера – самое сильное оружие, которое у нас есть. Вы только что испытали это на себе.

Они умылись и переоделись. Затем Анфузо попросил Пауля подождать его в библиотеке, занимавшей вытянутое помещение, окна которого выходили на заднюю часть усадьбы с большими скульптурами. Пауль рассматривал каменные создания, с помощью которых Анфузо пытался стать господином мучивших его духов. Ему стало неловко за то, что он привел в дом экзорциста очередного демона. Может, Анфузо проверял стойкость своей веры, когда смотрел в глаза каменным чудовищам? Пауль, во всяком случае, был рад, что из-за плотной пелены дождя он видел лишь неясные контуры статуй.

Анфузо вошел и поставил поднос с горячим чаем и печеньями на низкий столик, чья почкообразная форма делала его похожим на реликт из пятидесятых или шестидесятых годов прошлого столетия.

– Садитесь и угощайтесь, Пауль. Теперь мы можем немного расслабиться. Я только что от синьора Фраттари. Он еще спит; в его случае сон – лучшее лекарство.

Перед тем как сесть, Анфузо взобрался по низкой лесенке, достал с полки тяжелый фолиант и положил его рядом с подносом. Пауль с ужасом посмотрел на тисненые золотом цифры, украшавшие обложку: 666.

– Эта книга Жерардо Сарфатти, мягко говоря, не первой свежести, но по-прежнему считается фундаментальным трудом в отношении того, что касается истории и интерпретации так называемого числа зверя. В свое время я многое из нее почерпнул. Для таких, как я, все, что имеет отношение к дьяволу, представляет интерес. Возможно, именно поэтому мой брат хотел посоветоваться со мной. Он обязательно должен был обратиться ко мне.

– Он не решился подвергать вас опасности, но за него это сделал я.

– Все в порядке, Пауль. Бог требует, чтобы мы помогали ближнему своему. Живя отшельником, я иногда забываю об этом. Очевидно, именно я виноват в том, что Джакомо не доверился мне. Я сам в последнее время не стремился к общению. Может, он был бы сейчас жив!

– Или его убийцы убили бы также и вас и поставили вам на лоб печать числа дьявола.

– Собственно, это число человека, как написано в Откровении Иоанна Богослова: «Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть». [16]16
  Откровение 13:15-18


[Закрыть]

– Человек, в котором воплотился дьявол? – спросил Пауль. – Одержимый сатаной так же, как Фраттари – демоном Янусом? Или даже человек, чей род ведет свое начало от дьявола?

– Согласно Откровению, любая из этих возможностей вполне реальна. Там говорится, что дракон отдал зверю свою власть, и трон, и великую силу. Дракон – это сатана, дьявол, падший ангел.

– Но Финчер упоминал о древнем божестве, злой силе, а не о сатане как таковом.

Анфузо указал на одну из заставленных книжными полками стен.

– Там целые ряды книг, в которых тщательно анализируется вопрос, существует ли сатана вообще. Что касается меня, я считаю такое мнение скорее ошибочным.

– Хотя вы имеете дело с демонами, которые являются вам в совершенно определенном виде.

Сказав это, Пауль снова посмотрел наружу, где стояли кошмарные статуи.

– Вы попали в яблочко, Пауль. Демоны действительно появляются в определенном виде. Но это просто демонстрация, чтобы мы могли воспринимать их; то же и с именами. То, что пугает меня, не обязательно напугает и вас. Возможно, вы бы увидели того же самого демона в совершенно ином облике.

Пауль махнул рукой в сторону окна.

– Так, значит, эти страшилища – просто отражение вашего восприятия, именно вашей фантазии.

– С одной стороны, да. Причем нельзя забывать, что зло реально. Это составная часть нашего мира, с тех пор как оно взбунтовалось против Бога. И до тех пор, пока мы, люди, потворствуем ему и не отворачиваемся от него, оно останется составной частью нашего мира – нашей составной частью. Мы придаем ему форму и вид, даем ему имя – сатана, дьявол или Люцифер. Мы – зло, и в то же время мы – сила, которая побеждает его.

– Если я вас правильно понял, то вы считаете этого древнего, злого бога, о котором говорил Финчер, воплощением злой силы, одним из многих.

– Да, во всяком случае, судя по всему, могущественным. Рим построил свою империю на войне и подчинении, на порабощении и смерти.

– Но неужели возможно, чтобы современные люди, мой отец и я, происходили от такого бога?

– Я бы не стал непременно рассматривать это в плане физического происхождения, если вы об этом. Вы мне кажетесь человеком из плоти и крови, таким, у которого из-за демонов на лбу выступает холодный пот.

– Но как же мои сны? Я ведь предвидел смерть вашего брата.

– Это вряд ли делает вас сверхчеловеком, или нечеловеком, или демоном, или дьяволом. Я знаю многих людей, которым во сне являются вполне реальные вещи. Не просите меня объяснить этот феномен, такими делами занимаются другие. В некоторых случаях, пожалуй, важную роль играет психологический момент. Когда мы спим, наше подсознание имеет дело с тем, что может случиться, проигрывает различные варианты, формирует ожидания и опасения. Это вообще можно объяснить с помощью математики – время от времени мы грезим о том, что в результате действительно происходит. Я знаю, в вашем случае речь идет немного о другом. Ваши сны были очень яркими и насыщенными. Возможно, в них и правда скрывается нечто большее, что как-то связано с той злой силой, за которой наблюдает настоящая могила Петра.

– Все это так туманно, – слабым голосом произнес Пауль. – Все связано с числом зверя. Никто не знает, что оно должно нам сообщить.

– Не совсем так. – Анфузо раскрыл книгу и стал искать нужную страницу. – Ага, вот оно. Сарфатти пишет: «Обозначение 666 как человеческого числа с высокой вероятностью указывает на определенного человека, так что мы должны понимать последовательность цифр как код его имени или другого вида обозначения его личности. В качестве метода дешифровки этого кода можно рассматривать гематрию».

– Гематрию? Что это?

– С помощью гематрии можно определять числовые значения букв, – объяснил Анфузо. – Ни в древнееврейском языке, ни в древнегреческом нет специальных знаков для чисел. Они записываются с помощью букв. Первая буква соответствует единице, вторая – двойке, третья – тройке, и так далее. Каждое слово в обоих языках может также являться числом. Когда хотят закодировать слово, в качестве кода можно взять сумму числовых значений имени на древнееврейском или древнегреческом языке. Сарфатти в своей книге также исходит из такого кода в Откровении. Для ранних христиан, пишет он, такой код был легко узнаваем, а значит, легко поддавался расшифровке.

– Но насколько мне известно, никто до сегодняшнего дня так и не понял, что стоит за числом 666.

– Никто не может доказать, что именно за ним стоит, хотя существует много различных и в разной степени достоверных теорий. Известнее всего, пожалуй, та, согласно которой за данным числом скрывается император Нерон: долгое время он был непопулярен у христиан, поскольку преследовал их. Если взять еврейский вариант написания имени императора Нерона, Néron Kesar(Нерон Кесарь), то действительно в итоге получится 666. Гласные звуки «а» и «е» в древнееврейском не записывались. Затем можно сложить сумму и в греческом написании, разумеется, только в том случае, если и здесь считать по еврейскому принципу. Даже одно только имя «Нерон», взятое в латинском написании, подходит к зверю из Апокалипсиса. Здесь, правда, получится только 616, но такую цифру действительно можно обнаружить в более старых списках Откровения, вместо 666. Один из отцов Церкви, Ириней Лионский, объявил именно 666 правильным вариантом, и потому мы встречаем его в современных переводах.

У Пауля голова шла кругом. Он отхлебнул чая и вздохнул:

– Это сложнее, чем юриспруденция. Но Нерон в роли сатаны? Насколько мне известно, современные историки судят его куда менее сурово.

– Что лишь доказывает, что результат такой дешифровки существенно зависит от соответствующих ожиданий. В истории человечества неоднократно случалось, что людей, которых хотели выставить в черном цвете, называли пособниками дьявола просто из-за очень размытого истолкования числа зверя. Это проклятие коснулось и Джона Нокса, и Мартина Лютера, и Наполеона, и Гитлера, и даже Билла Гейтса.

Анфузо продолжил рассказ о разнообразных возможностях истолкования числа дьявола, но Пауль не мог больше его слушать: его мысли занимало кое-что из того, что Анфузо сообщил о Нероне.

– О, я вижу, вы не совсем понимаете, о чем я, – заметил Анфузо. – Прошу простить меня за мой пространный доклад. Мы, в конце концов, не в аудитории. Но вы должны всегда быть готовы к подобной болтливости, если посещаете кого-то, кто живет так уединенно, как я. Если уж я получаю возможность побеседовать, да еще и на одну из любимых тем, меня не остановить.

– Дело не в этом. Я бы охотно еще вас послушал, но меня мучит одна мысль. Вы ведь сказали, что одно только имя Нерона также дает в итоге сумму числа дьявола в его латинском написании, если принять старый вариант, 616.

– Правильно. Этот вариант, впрочем, можно обнаружить также в Цюрихской библии Ульриха Цвингли, которая вообще заслуживает похвалы за точность и научную достоверность. Но что показалось вам необычным?

– Я ведь рассказывал вам о визите в горный монастырь, где я встретил свою мать. Когда она заговорила о моем отце, Ренато Сорелли, то употребила сокращенную форму его имени, которую она, пожалуй, использовала чаще, чем полное имя. Она называла его «Рено».

Прошло несколько секунд, прежде чем Анфузо понял, что Пауль имеет в виду. Пауль явно видел, как на худом лице экзорциста отражается ход его мыслей. «Неро» (в латинском написании) или «Рено» состояли из одних и тех же букв, только в разной последовательности. Оба имени могли соответствовать числу дьявола, если брать 616 вместо 666.

– От такого умозаключения просто так не отмахнуться, – заметил наконец Анфузо. – Но на трупах в Риме стояло клеймо 666.

– Так как это более известное число, вы сами только что мне это объяснили. Финчер и его так называемые братья хотели прежде всего привлечь внимание своим тавром. – Пауль положил голову на руки и потер лоб пальцами. – Здесь царит жуткая неразбериха из чертей и демонов, подозрений и опасений. Мне уже кажется, что чем больше я узнаю, тем меньше понимаю.

Анфузо сочувственно посмотрел на него.

– Вы все равно не должны терять надежду, Пауль. Вы вошли в Общество Иисуса, так как верите в Бога. Это ваше преимущество, и оно должно стать источником вашей силы. Где царит ясность, вера не нужна.

62
Катерина

Ей казалось, что она попала в кошмарный сон. Сон, ставший явью. Будто она очутилась в одном из дешевых фильмов ужасов, которые иногда смотрела с друзьями, чтобы пощекотать себе нервы – и так, чтобы родители не знали. Ее окружали одни мертвецы, точнее, то, что от них осталось. Кости и черепа, которые лежали в скалистых нишах, как будто в ожидании Страшного суда.

Батарейки почти разрядились, и Катерина включала фонарик только три или четыре раза, да и то на несколько секунд. Но каждый раз она видела одну и ту же картину: длинные темные коридоры, обрамленные обителями мертвецов. Огромный подземный город мертвых. Если верить ощущениям, то Катерина уже несколько часов скиталась по этому ужасному месту, причем потеряла способность ориентироваться в пространстве. Теперь она, даже если бы и захотела, не смогла бы вернуться к похитителям. Голод и жажда мучили ее, но хуже всего был страх, пожиравший ее изнутри.

Она ударилась левым плечом о твердый камень, остановилась и снова попыталась включить фонарик. Яркий луч света превратился в неверное мерцание, но его хватило, чтобы составить представление о том, что ее окружает. Катерина сбилась с пути, и теперь ей нужно придерживаться правой стороны. Перед нею простиралась ступенчатая, постепенно поднимающаяся скальная порода, усеянная скелетами. Среди костей валялись остатки инструментов, бокалов и кубков.

«Предметы, которые опускают в могилу вместе с покойником», – подумала она и снова выключила фонарик. Катерина сомневалась, что это христианское погребение. Может, здесь похоронены язычники? Ей было все равно. Главное, что она единственное живое существо среди бесчисленных мертвецов. Оставался только один вопрос: как долго это будет продолжаться?

63
Сан-Вито

В утреннем халате в синюю и белую полоску, который был слишком велик ему, Альчиде Фраттари походил не на восьмидесятидвухлетнего мужчину, а на ребенка, который неожиданно проснулся и пришел в комнату родителей. Зевая во весь рот и протирая глаза, он вошел в библиотеку. Взгляд его пробежал по высоким стенам, заставленным книгами; судя по улыбке, расцветшей на его лице, ему понравилось то, что он увидел.

– Однако, синьор Фраттари, вы недолго спали, – заметил Людовико Анфузо. – Вы хорошо отдохнули?

– Я, пожалуй, никогда не смогу отдохнуть как следует. Если бы мои волосы уже не были седыми, теперь они бы поседели. Никому не пожелаю пережить нечто подобное. Слышать это из уст такого отшельника, как я, наверное, странно, но теперь мне хочется немного человеческого общения.

– Я вас прекрасно понимаю, и мне это вовсе не кажется странным. Присоединяйтесь к нам. Я приготовлю свежий чай. В такую погоду ничего лучше и не придумаешь.

Дождь, кажется, вовсе не хотел прекращаться, хотя и бросался на одинокий дом на краю дубового леса уже не с такой яростью. Похоже, он уже израсходовал свои основные силы. Или понял, что ничего не сможет поделать с тремя мужчинами в доме? Как демон, которого они победили, подумал Пауль. Победили, по крайней мере, на данный момент. Может, Янус сейчас затаился и ждет подходящего случая, чтобы нанести новый удар, как только его жертвы решат, что они в безопасности?

Анфузо вернулся, неся крепкий черный чай, и Фраттари стал жадно пить, как будто высох изнутри.

– Я должен еще раз поблагодарить вас обоих за помощь. Даже не знаю, как выразить свою благодарность.

– Просто ответьте на несколько вопросов, – предложил Анфузо.

Пауль уточнил:

– Вопросов, которые касаются вашей книги о римских катакомбах.

– Моей книги? Но она еще не вышла.

– Как раз поэтому ваш ответ так важен, – объяснил Пауль. – После того как ваша рукопись исчезла, только вы и можете сказать нам, каково ее содержание.

Фраттари раздраженно посмотрел на Пауля.

– Рукопись исчезла? О чем это вы?

– Ее выкрали те же люди, которые похитили вашего редактора, Антонию Мерино, и ее дочь. Тело синьоры Мерино нашли на Виале Ватикано, а что касается ее дочери, то, насколько я знаю, о ее местонахождении ничего не известно. Возможно, вы и в этом сумеете нам помочь.

Старик недоверчиво покачал головой, и его длинные белые волосы разметались, словно знамя на ветру.

– Тут я вам помочь не в силах. У меня такое ощущение, будто я последние несколько недель провел в каком-то трансе.

– Это чрезвычайно точное описание вашего состояния, – заметил Анфузо. – Оно не всегда, но довольно часто встречается у одержимых. Этот Янус, кажется, очень цепкий демон. Такой, который пытается контролировать жертву даже тогда, когда ему ничего не угрожает. Но прежде чем мы продолжим нашу беседу, пусть Пауль вкратце опишет вам все, что произошло. Чтобы вы поняли, почему на вас охотятся демоны, похитители и иезуиты.

Пауль так и поступил, но его рассказ получился короче, чем у Анфузо. К тому же он не стал упоминать о настоящей могиле Петра. Однако, как оказалось, в этом и не было необходимости, поскольку Фраттари заметил:

– Вы говорили о древней силе, которая якобы прячется в катакомбах. В этой связи я хотел бы спросить вас, слышали ли вы что-нибудь о настоящей могиле Петра.

Когда Пауль и Анфузо изумленно уставились на него, он улыбнулся.

– Я вижу, слышали. Тогда вы также должны знать, что эта могила служит замком для тюрьмы того бога, которого называют Стариком.

– Я впервые услышал об этом прошлой ночью, – сказал Пауль, – из уст Дэвида Финчера.

– А я – только сегодня, – вставил Анфузо. – И потому возникает вопрос: откуда это известно вам?

Фраттари скорчил виноватую мину.

– Все гораздо прозаичнее, чем вы, вероятно, считаете. Я просто долго искал, очень долго. Полжизни я хочу написать книгу о римских катакомбах. Еще несколько десятилетий назад я говорил с людьми, которых давно уже нет на этом свете, и получил доступ к редким записям. Мне оставалось просто соединить груду кусочков мозаики, чтобы натолкнуться на легенду о настоящей могиле Петра.

– Вы говорите о легенде, синьор, – уточнил Пауль. – Значит, вы в нее не верите?

– Вера для таких людей, как вы, членов монашеского ордена. Я нахожу легенды весьма увлекательными, но считаю их правдивыми, только если могу их проверить.

– Но если вы снимаете с них чары, то они перестают быть легендами, – возразил Пауль.

– Вы правы. – Фраттари, еще минуту назад пребывавший в веселом расположении духа, внезапно стал серьезным. – Действительно, в этом случае мне пришлось бы дистанцироваться от них. Тогда меня миновала бы встреча с Янусом!

Когда Фраттари упомянул о демоне, Анфузо навострил уши.

– Где произошла эта встреча?

– В катакомбах, под Иль-Джезу.

– Там есть катакомбы? – вырвалось у Пауля.

Писатель кивнул.

– Спросите лучше, под какими улицами и площадями Рима их нет: это было бы куда легче установить. Что касается Иль-Джезу, то на эту тайну меня натолкнула рукопись семнадцатого столетия. Она хранится в монастыре бенедиктинцев на Сицилии. В ней идет речь об иезуите, который служил в Иль-Джезу и подвергался жестоким гонениям со стороны руководства ордена, когда неожиданно обнаружил, что скрыто под церковью Иисуса. Вход в катакомбы находится под надгробным памятником Игнатия.

– Тот же принцип, что и у настоящей могилы Петра, – заметил Пауль. – Мертвец – сторож тайны.

– Рим полон тайн, – согласился Анфузо. – Мы, люди, никогда не раскроем их все. Но как вам удалось проникнуть в катакомбы, синьор Фраттари? И прежде всего, зачемвы туда проникли?

Казалось, этот вопрос смутил старика.

– Человек и в моем возрасте может сохранить детское любопытство. Без любопытства жизнь прожита зря, не так ли? Я, во всяком случае, хотел больше узнать о настоящей могиле Петра. В уже упомянутой древней рукописи также говорилось, что катакомбы под Иль-Джезу ведут к настоящей могиле Петра. Я не мог противиться искушению. Техническое решение не представляло такой проблемы, как вы, вероятно, полагаете. Ночью я остался в церкви, что оказалось весьма просто сделать. А дорога к входу в катакомбы была подробно описана в рукописи. Даже треск тяжелой двери, которая преграждала туда доступ, звучал не дольше десяти минут.

– Я действительно могу только удивляться, – заметил Анфузо.

Писатель смущенно хихикнул.

– В молодости я принимал участие в Сопротивлении. Был членом партизанского отряда, занимавшегося освобождением пленников. Там я и научился многим полезным вещам. – Внезапно Фраттари стал очень серьезен. – На войне, а также в последующие годы я видел много зла, но к тому, что ожидало меня в катакомбах, подготовлен не был. То, что внизу будет прохладно, я догадывался. Потому и натянул на себя длинные кальсоны и толстую куртку. Но безо всякой видимой причины неожиданно похолодало так, что у меня буквально зуб на зуб не попадал. Я подумал, что замерзну. И тогда я почувствовал, как что-то овладело мною. Я повернул назад и побежал, по той же дороге, по которой и пришел туда. И все время бесчисленные мертвецы, которые лежат в катакомбах, таращились на меня своими пустыми глазницами в голых черепах, как будто желая посмеяться надо мной. Как будто они хотели сказать: «Ну, вот теперь ты и получил свое, любопытный старый глупец!»

Легкая дрожь охватила Фраттари, который словно еще раз пережил ту ночь, когда в него вселился Янус. Анфузо сжал в ладонях правую руку писателя и держал ее так, пока Фраттари не успокоился.

– Каким-то образом я снова оказался в церкви Иисуса. Но я не мог ждать, когда ее откроют. Страх перед тем, с чем я столкнулся в катакомбах, слишком глубоко сидел во мне. Я взломал боковую дверь и убежал. С тех пор прошел почти год. Но я никогда больше не заходил в церковь, даже не приближался к ней.

– А Янус? – осторожно спросил Анфузо.

– Сначала все вроде бы шло нормально. Но через неделю, начав писать главу о тайне Иль-Джезу, я заметил, что со мной что-то не так. Во мне что-то было, и оно пыталось удержать меня от работы. Я боролся с ним, снова и снова, и в результате смог наконец дописать главу. Но со временем чужой во мне становился все сильнее.

– Демон Янус, – произнес Пауль, взволнованный рассказом Фраттари. – По крайней мере, у него подходящее имя: ведь он, похоже, стережет вход в настоящую могилу Петра. Связан ли он как-то с богом Янусом?

– Интересная мысль, – заметил Анфузо. – Согласно христианскому учению, демоны – это падшие ангелы, которых изгнали вместе с их князем, сатаной, или Люцифером, на землю, так как они восстали против Бога. С тех пор их нечистые духи преследуют людей, чтобы заставить их отвернуться от Бога. Так почему бы людям, которые жили задолго до нас, не считать этих духов божествами?

– Да, опасности подстерегают нас повсюду, – вздохнул Фраттари. – Невидимые, неосязаемые, и при этом совершенно конкретные, как те люди, которые хотели меня похитить. Очевидно, они узнали о моем открытии, но откуда?

– Думаю, что в вашем издательстве произошла утечка информации, – ответил Пауль. – Похитители оказались у вас вскоре после того, как я вместе с полицейскими заехал к синьору Монтанья. Он, правда, утверждал, что не очень хорошо знаком с вашей рукописью, но, возможно, он лжет. Или это сделал кто-то другой из издательства. Я думаю, настоящий масштаб заговора нам еще не известен. Возможно даже, что мы никогда его не осознаем. Борьба в основном происходит не на виду, и те, кто участвует в ней, тоже действуют скрытно. Откуда, например, Финчер и его братья, как он их называет, знали, что Сорелли – Ожидаемый?

– Наверное, у них есть шпион у Сыновей Старика, – предположил Анфузо.

– Возможно. Но Финчер мертв, и мы уже, скорее всего, никогда этого не узнаем.

Фраттари хотел еще что-то сказать, но неожиданно дом наполнил высокий звук.

– Это звонок у ворот, – объяснил Анфузо. – Обычно у меня за неделю бывает меньше посетителей, чем за сегодняшний день. Боюсь, это не предвещает ничего хорошего.

– Карабинеры! Открывайте немедленно, или мы атакуем здание!

Обладатель решительного голоса, слегка искаженного переговорным устройством, явно не был настроен шутить. Пауль и Анфузо, вместе подошедшие к двери, обменялись долгим взглядом, после чего Пауль ободряюще кивнул собеседнику.

– Уже иду, – сказал Анфузо.

Вместе с Паулем он вышел под дождь. Пауль, который был выше его почти на две головы, открыл над ними зонтик Анфузо. Однако как только Анфузо отпер ворота, это перестало иметь какое-либо значение.

Ворота распахнулись от удара снаружи. Анфузо потерял равновесие и упал в жидкую грязь. Пауль, в лоб которому заехала створка ворот, отшатнулся, а зонтик, описав красивую дугу, куда-то улетел.

Вооруженные люди в темной форме ворвались в усадьбу и накинулись на Анфузо и Пауля, как свора диких собак. Уже через пару секунд Пауль лежал лицом вниз, в грязи, рядом с Анфузо, окруженный карабинерами, которые грозили ему пистолетами и автоматами. На их лицах читалось крайнее напряжение. Было совершенно очевидно, что они готовы начать стрельбу по малейшему поводу.

Широкоплечий офицер с угловатым лицом, чем-то похожим на щипцы для колки орехов, выступил вперед.

– Кто из вас Пауль Кадрель?

Не успел Пауль ответить, как рядом с офицером появились Клаудия Бианки и Альдо Росси. Альдо указал на него.

– Это Кадрель, капитан Гаэтано. Человек, похитивший Альчиде Фраттари из Рокка Сан-Себастьяно.

Он, улыбаясь, повернулся к Клаудии.

– Уважаю. Ты не ошиблась, предположив, что он отвезет Фраттари к брату Анфузо.

Клаудия оставалась серьезной.

– Слово «предположив» звучит так неопределенно… Ты спокойно можешь назвать это логическим умозаключением.

– Уведите! – приказал капитан своим людям.

Чьи-то сильные руки схватили Пауля и поставили его на ноги. Он чувствовал, что с ним обращаются не как с человеком, а как с бессловесной вещью, с которой можно вести себя по своему усмотрению.

– Нет, стойте! – крикнул хриплый голос из дома. – Меня не похитили. Этот человек не совершал никакого преступления!

Фраттари, все еще в утреннем халате, стоял в проеме входной двери и махал рукой, чтобы обратить на себя внимание. Десять пар глаз удивленно уставились на него.

– Я не советовал бы вам лгать, синьор Фраттари! – в который раз предупредил писателя капитан Гаэтано, командир группы быстрого реагирования. – Вы и сами можете быть наказаны!

Они сидели в гостиной Анфузо, наполненной вооруженными карабинерами, которые все еще не могли поверить, что их усилия были напрасными.

– Брат Кадрель забрал меня из больницы по моей просьбе, – настойчиво повторил Фраттари. – Я согласился на все, что сегодня со мной произошло.

Клаудия, которая до сих пор молчала и только бросала на Пауля уничтожающие взгляды, спросила:

– Так что конкретно сегодня произошло?

– Мы с братом Кадрелем приехали сюда, и он и синьор Анфузо вылечили меня.

Клаудия улыбнулась, но улыбка получилась натянутой.

– Вылечили? Уж не хотите ли вы сказать, что вас освободили от демона?

Анфузо встал.

– Разум синьора Фраттари, как и его душа, снова свободен. Это самое главное. Пойдемте, я кое-что вам покажу.

Он провел их в опустошенную пристройку, где все еще ощущался тяжелый запах гари.

Альдо закашлялся.

– Господи, да что здесь все-таки произошло?

Клаудия медленно оборачивалась, оглядывая помещение, причем она, кажется, впитывала каждую деталь.

– Был ли это… демон?

Анфузо кивнул.

– Он назвался Янусом.

– Какая чепуха! – возмутился Альдо. – Всякие там демоны, заклинание духов, экзорцизм – сплошное надувательство. Двухчасовые страшилки в темном кинозале.

Анфузо повернулся к Альдо.

– Вы католик, молодой человек?

– Ну да, но какое это имеет…

Анфузо не дал ему договорить.

– Можете перечитать в Новом Завете, как Иисусизгонял демонов. И католическая церковь поддерживает экзорцизм совершенно официально.

Клаудия, не дававшая Альдо в обиду, пока дело касалось профессиональной сферы, возразила:

– Но ведь вам уже давно не разрешают заниматься экзорцизмом, синьор Анфузо!

– А в чем вы пытаетесь обвинить меня, если не верите в демонов? Или разрушить собственный дом – уголовно наказуемое деяние?

– Вы подвергли синьора Фраттари большой, возможно, даже смертельной опасности. Во время ритуалов экзорцизма мы уже сталкивались со случаями гибели участников. Разве вы сами не были когда-то замешаны в чем-то подобном?

– Моей вины там не было, но это уже другая история. Я разбираюсь в своей работе, и можете мне поверить, что я никогда не шел на ненужный риск.

– Так и есть, – поддержал его Фраттари. – Со мной прекрасно обходились, и у меня нет причин жаловаться.

Капитан Гаэтано недовольно откашлялся.

– Что тут у вас произошло на самом деле, должно выяснить тщательное расследование всех обстоятельств. Мне же и моим людям в данный момент здесь больше нечего делать. Мы возвращаемся в Рим.

– Там у вас наверняка найдутся важные дела, capitano, – добавил Пауль и продолжил, глядя на Клаудию: – Благодаря синьору Фраттари мы узнали о потайном ходе в римские катакомбы. Возможно, он приведет нас к заговорщикам, которые убили брата синьора Анфузо и похитили дочь Антонии Мерино.

– Вы описали этот ход в своей рукописи? – спросила Клаудия.

– Описал, – подтвердил Фраттари.

– Тогда эти опасные заговорщики ее прочитали. Они не оставят ход без охраны – если совсем его не перегородят.

– Это, конечно, возможно, – согласился Пауль. – Но есть ли у нас альтернатива?