Текст книги "Графиня поневоле (СИ)"
Автор книги: Янина Веселова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)
Глава девятнадцатая, в которой героиня любуется курами
– Значит, я прощен?
– Не знаю, я еще думаю.
– Так нечестно, леди. Я выполнил ваше требование.
– Ну и что. Я устала, перенервничала, у меня нога болит, – Иришка приподняла упомянутую конечность и пошевелила пальцами. – Я должна отдохнуть.
– Хорошо, – он тяжело вздохнул, – я отнесу вас в вашу комнату.
– А нельзя просто попросить, чтобы подали мою обувь.
– Нет, – Грег поднялся, не выпуская девушку из рук, и зашагал к выходу из лаборатории.
– Между прочим, мне неловко. Ваши слуги и так косятся на меня, а Магда даже замечания делает, – наябедничала маркиза, поудобнее устроившись у него на руках.
– Больше не посмеет.
– Посмотрим.
В злосчастном коридоре уже ничего не напоминало о случившемся. Осколки были убраны, пол чисто вымыт, а на комодике красовались парные серебряные вазы.
– Как предусмотрительно, – захихикала Иришка, – теперь точно ничего не разобьется.
Она с удивлением заметила, что некромант покраснел. «Вот же милота какая, он еще и скромник, кто бы мог подумать?» – девушка спрятала улыбку, а Грегори тем временем уже открывал дверь ее спальни.
– Теперь то отпустите, я надеюсь? Мне Магда поможет, вон как смотрит внимательно, просто глаз не может отвести, – Иришка не скрывала недовольства.
– Конечно же, – он согласно кивнул, несмотря на обещание шагнул в спальню и уложил возмущенно пискнувшую девушку на постель. – Отдыхайте, – и тут же совершенно другим тоном, – Магда, мне нужно с тобой поговорить.
Пользуясь отсутствием неприятной особы Ира быстро переоделась и устроилась на кровати, осторожно умостив больную ногу.
О чем бы рю Морено не говорил с горничной, результат был просто волшебным. Магду словно подменили, куда только подевались недовольно поджатые губы и насупленные брови. Теперь служанка улыбалась и вела себя почтительно.
– Выпейте, ваша светлость, – она подала какое-то питье. – Милорд сказал, что вам это необходимо.
Иришка взяла бокал и принюхалась, пахло вроде ничего. Решив не спорить, она залпом выпила предложенный напиток, оказавшийся неожиданно вкусным, и отпустив Магду осталась одна. Перебирая в уме события этого сумасшедшего дня, который еще и не думал заканчиваться, девушка незаметно для себя задремала.
* * *
Она почти лежала на столе, касаясь пола лишь самыми кончиками пальцев. Мраморная столешница приятно холодила пылающую кожу груди, заставляя съежиться чувствительные ареолы и собирая соски маленькие горошинки.
Чье то теплое дыхание коснулось возбужденного лона. И Иришка почувствовала, как мужские пальцы нежно раздвинули его влажные лепестки, мимолетно погладили клитор, заставляя ее низко застонать, закрывая глаза, а потом их сменил язык, раз за разом проходя по всей доступной длине. – Открой глазки, милая, – не смея ослушаться она подняла, ставшие тяжелыми веки, ничуть не удивляясь присутствию второго мужчины, и прямо ололо своих губ увидела крупный, налитой, перевитый венами, скульптурно совершенный член, – Хочешь…
* * *
– Не смей так говорить об Аоле, жаба старая! – громкий крик Миранды прогнал сладкие грезы, заставив прислушиваться к происходящему за дверью. Похоже некромашка услышала не слишком вежливые разговоры слуг, и теперь пытается восстановить справедливость.
– Защитница моя, – пробормотала сонная Иришка и нащупала халат. – Пойду спасу прислугу.
– Пусти!
– Да что они там делают с ребенком? – маркиза резко ускорилась и, припадая на больную ногу, поспешила на место разборок. – Уроды моральные!
Распахнув настежь дверь, Иришка почти вывалилась в коридор, но остановилась, завороженная увиденным.
На приснопамятном комодике, поджав ноги, подвывая, сидели бледные Магда и Аннабел, тесно прижавшиеся друг к другу. Испуганные женщины крепко сжимали в руках серебряные вазы, словно пытаясь отгородиться ими от чего-то страшного. Проследив их взгляды, Иришка увидела, что по драгоценному мраморному полу прыгают три румяных, хорошо прожаренных пулярки, начиненные изюмом и черносливом, которые вываливаются из куриных тушек при особо удачных пируэтах.
– Да отпусти же меня! – возмущенная Миранда пыталась тщетно пыталась вырваться из рук некроманта. В воздухе уже начинала клубиться тьма, холодало, пахнуло озоном.
– Тихо! Прекратить базар! – Иришка сделала несколько шагов, пользуясь тем, что все участники представления уставились на нее. Даже безголовые жареные куры, и те повернули к ней свои туловища, покрытые аппетитной золотистой корочкой.
– Вы, – отставив хорошие манеры, маркиза ткнула пальцем в некроманта, – немедленно отпустите девочку и отойдёте от нее на три шага! Вы, – теперь она указывала на служанок, – прекратите орать, и сейчас же наведете порядок, убрав отсюда этих монстров недоделанных, – тетки синхронно кивнули. – Теперь ты, – голос Иришки смягчился, она улыбнулась и протянула руки некромашке, – ты опять меня разбудила, красавица моя.
Уже в своей комнате, девушка закрыла глаза и устало привалилась к косяку.
– Ты чего? – всполошилась Миранда. – Тебе нехорошо?
– Детка, я за тебя так испугалась, – Аола так и не открывала глаз. – Но я сейчас буду тебя ругать.
– Это из-за того, что я Аннабел обзывала? Так она и вправду жаба, и говорила про тебя всякие гадости.
– На мой взгляд, она больше похожа на облезлую мышь в чепчике и очках, но это не дает тебе никакого права обзывать взрослых людей, которые к тому же находятся в зависимом положении. Ты маркиза или рыночная торговка?
– Они тебя обидели, – упрямо повторила малышка.
Сделав над собой некоторое усилие, Иришка отошла от такой надежной двери и, сделав несколько шагов, уселась в кресло, притянув обиженную некромашку себе на колени.
– Милая, поверь, я очень ценю то, что ты меня защищаешь. Но все гадкие слова этих людей меня никак не касаются. Это их грязь, и нас с тобой они в ней не запачкают. А ты прекращай нервничать, меня гораздо больше пугает, когда твоя сила начинает выходить из-под контроля.
– Тебе больно или неприятно?
– Нет, девочка моя, – Иришка покачала головой, – ласково гладя непослушные рыжие вихры, – я просто боюсь, что ты не справишься с этой мощью. Потерпи, скоро у тебя появится учитель, и все наладится.
– Не хочу я, чтобы он был моим наставником, я к дяде хочу, – шмыгнула носом малышка.
– Знаешь, по-моему, мэтр не так уж плох, – помня об утренних откровениях некроманта, Ира не хотела, чтобы Миранда обижалась на будущего наставника. – Давай дадим ему еще один шанс.
– Только пусть своих жабо-мышков разгонит!
– Резонно, помоги-ка мне одеться, наверняка его светлость сейчас заявится для серьезного разговора.
– Ты же не дашь ему ругать меня, – хитрая некромашка обнимала тетку за шею, умильно заглядывая в глаза.
– Можешь не сомневаться!
Глава двадцатая, в которой героиня любуется шедеврами живописи
Напрасно Иришка поторопилась переодеться, никто не потревожил ее до самого ужина, на который их с некромашкой пригласила незнакомая служанка. От похода в столовую маркиза отказалась, ссылаясь на боль в ноге, и потребовала подать еду в свою комнату. Потом она долго рассказывала притихшей, жмущейся к ней в поисках ласки Миранде, сказки удобно устроившись на плетеном диванчике, стоявшем на балконе и любовалась на реку, словно старалась передать медленно и плавно текущему потоку все неприятности, как-то разом свалившиеся на ее голову.
– Идем, милая, я тебя уложу, а то ты совсем клюешь носом.
Сонная малышка только кивнула в знак согласия и направилась в свою спальню, крепко держа Иришку за руку. Отпустив горничную, девушка сама искупала притихшую Миранду и помогла ей надеть пижаму.
– Посиди со мной, – девочка завернулась в одеяло, как маленькая гусеничка.
– Конечно, а ты засыпай, – маркиза склонилась и поцеловала темно рыжую бровушку.
– Спой колыбельную, пожалуйста.
– Только не открывай глазки, – глядя в окно, где вечер прогнал тихие сумерки и теперь уверенно украшал небо яркими звездами и зажигал луну, Иришка запела:
Лунные поляны, ночь, как день, светла…
Спи, моя Светлана, спи, как я спала:
В уголок подушки носиком уткнись…
Звёзды, как веснушки, мирно светят вниз.
Лунный сад листвою тихо шелестит.
Скоро день настанет, что-то он сулит.
Догорает свечка, догорит дотла…
Спи, моё сердечко, ночь, как день, светла.
Она пела и думала о том, что не представляет себе расставание с этой рыжей занозой, так глубоко вошедшей ей под кожу. Меньше чем через месяц она должна будет уехать из Морено кастла, навстречу мужу, который скорее всего только обрадуется предстоящему разводу. Наверняка маркиз запретит ей видеться с Мирандой. О некроманте, который ей слишком сильно нравится, Аола и вовсе предпочла бы забыть.
Убедившись, что девочка крепко спит, Иришка поправила ей одеяло и вышла из комнаты.
В коридоре обнаружился Грегори. Он стоял, опираясь на незабвенный комодик.
– Мы можем поговорить?
Вместо ответа Иришка подошла и стала рядом. Некромант молчал, то ли ожидая ответа, то ли обдумывая предстоящий разговор. Аоле тоже не хотелось прерывать молчание. Ей вдруг вспомнилось, как Джимми Лэнгтон в моэмовском «Театре» кричал: «Если уж взял паузу, то тяни ее! Чем больше артист, тем больше у него пауза!» Чтобы чем-то занять себя она стала разглядывать картину, висящую напротив.
На изрядных размеров холсте была изображена сцена похищения сатирами молоденьких поселянок. Сладострастно улыбающиеся фавны хватали ужасно довольных этим обстоятельством пастушек, взваливали их на плечи и тащили в пышные кусты. Складывалось впечатление, что девы, собравшись в компанию по интересам, сами искали сатиров, уж больно счастливыми они выглядели, попав в руки озабоченных самцов.
«Интересно, а фавны вонючие? И почему девы так радуются? Они все поголовно извращенки или это какое-то магическое воздействие? А может быть сатиры непревзойденные любовники? Каково это заниматься сексом с таким волосатым мужчиной» – мысли скакали подобно резвым козлоногим фавнам. «Интересно, а Грег волосатый?» – она покосилась на некроманта. «Ой, чего-то я не о том думаю!» – но совершенно непристойные мысли упорно возвращались к стоящему рядом мужчине, хотелось чтобы он, взяв пример с нарисованных сладострастников, схватил ее в охапку и утащил в спальню. «Так, давай уже успокаивайся, и вспоминай, что ты замужняя женщина. Хватит глупостей!» – она постаралась отогнать ненужные мысли, но те с упорством возвращались, приводя с собой еще более неприличных подруг.
– У вас прекрасный голос, – Грег наконец-то решил прервать затянувшееся молчание.
«У тебя он тоже волшебный. И руки… Боги мои, как же мне нравятся твои руки!» – ничего не отвечая, Иришка смотрела, как один из сатиров повалил на травку молодую дебелую крестьянку и, задрав ей юбку, целовал бесстыднице целлюлитную коленку.
– Магда наказана, а Аннабел слегла.
– Что, ее жареный петух клюнул?
– Они вас больше не побеспокоят.
– Спасибо, – ей хотелось поскорее уйти, чтобы не наделать глупостей, спровоцированных нарисованными греховодниками.
– Это моя вина. Простите, – он говорил тихо.
– Я тоже виновата.
– Это просто безумие какое-то, но я хочу вас поцеловать, – в черных, как сама полночь глазах некроманта разгорался мрачный огонь. «Я тоже тебя хочу, но…»
– Милорд, у вас есть дети?
– Нет, – он даже растерялся.
– А вы представьте на минутку, что у вас дочь.
– Я не совсем понимаю…
– Что же тут непонятного? Просто поставьте эту придуманную девушку на мое место. Что вы думаете о ее похитителе?
– Я…
– Спокойной ночи, ваша светлость, – покачав головой, Иришка пошла в свою комнату, ужасно завидуя нарисованным пастушкам.
Глава двадцать первая, в которой героиня принимает воздушные ванны
Проклиная своего сексуального похитителя, маркиза вертелась на кровати, сбивая вышитые простыни. Прогнать воспоминания о сладких поцелуях черноглазого искусителя не могли ни мысленные внушения, ни прохладный душ. Вообще-то девушке хотелось искупаться в речке, которая завлекательно мерцала сейчас в лунном сиянии прямо за окошком, но сочтя затею с ночным купанием слишком опасной, она с тяжелым вздохом вернулась в постель.
– Интересно, а что он делает? – будучи женщиной умудренной, Иришка знала, что Грег скорее всего или спокойно спит, или зажал где-нибудь молодую служаночку, но, идя на поводу у распаленного воображения, представила, что он по неведомо откуда взявшейся веревочной лестнице поднимается на балкон. Было так легко поверить, что сейчас его высокая широкоплечая фигура на мгновение заслонит лунный свет. И отодвинув, надувающуюся парусом кружевную занавеску, он с грацией, какую не ожидаешь от такого мощного мужчины скользнет в комнату.
Быстро… Нет, он будет раздеваться медленно, позволяя ей любоваться разворотом широких плеч, проводить руками по плитам грудных мышц. И кубики… Пусть у него будут кубики, которые она обведет дрожащими от нетерпения пальчиками, постепенно спускаясь ниже и ниже…
Но тут воображаемый некромант, перехватил ее руку, остановив в каком-то дюйме от самого главного.
– Даже в моем воображении, ты постоянно командуешь, доминант кладбищенский! – Иришка скинула ночнушку, позволив едва ощутимому ночному ветерку коснуться разгоряченной кожи. Пальчики привычным движением накрыли грудь, воображение послушно нарисовало Грегори. Вот он склонившись к ней говорит о том, как она прекрасна, а потом его губы накрывают ее левую грудь, вызывая обоюдный стон наслаждения, он то целует чувствительную вершинку, то прикусывает, то зализывает, словно извиняясь за что-то. Длинные смуглые пальцы, не желая обидеть вторую грудку, начинают ласкать ее.
Иришка выгибается и стонет, не думая о том, что ее могут услышать любопытные слуги. Одной рукой она продолжает ласкать грудь, а другая тянется вниз, накрывает лоно и начинает легко скользить, постоянно задевая клитор… Наступивший оргазм получился не слишком то бурным, однако он прогнал скопившееся возбуждение и позволил ей уснуть.
* * *
Погоня осталась далеко позади, и сейчас она бежала, едва касаясь земли, и наслаждалась собственной хмельной радостью. Утренний лес вокруг был чудо как хорош. Прислушиваясь к многоголосому пению птиц, Иришка сама себе напоминала птицу счастливую и свободную. Казалось еще самую малость, и она взлетит, и будет парить высоко в небе, и петь, и все узнают, что в этом году охотники остались ни с чем.
Вот и заветная поляна. На ней прежде заключали браки. Старики рассказывали, что детки, зачатые здесь, рождаются настоящими богатырями, которых минуют все злые хвори.
– А мне что тут одной делать? Разве земляники собрать? – она засмеялась и закружилась на месте, раскинув руки. И вся поляна кружилась вместе с ней.
– Почему же одной, птичка? – кто-то, чье лицо не было видно из-за яркого солнца, что слепило глаза, приподнял ее над духмяной травой, крепко прижимая к широкой груди.
Она было вскинулась, собираясь вырваться, но куда там. Со спины прижался второй, большой, горячий, сильный.
– Ты наша по праву, милая, – низкий голос прозвучал у самого уха, рождая в ней неведомое доселе волнение. – Не скроешься, не сбежишь, красавица.
Как-то разом ослабнув, она позволила опустить себя на мягкую, пахнущую земляникой и мятой траву. Не сопротивлялась, когда мужские руки освобождали ее от одежды. Позволяла рассматривать себя и сама бесстыдно смотрела на своих супругов. Отвечала на их жадные поцелуи, мечтая соединиться с ними на травяной постели, что выросла для них на заветной поляне посреди темной дубравы.
* * *
– Ваша светлость, голубушка, вставайте! – чей-то встревоженный голос безжалостно вырвал ее из нежных объятий сна. – Миранда пропала!
Иришка, не раздумывая вскочила с постели готовая бежать на поиски малышки.
– Аола, почему она так кричит? – среди подушек показалась кудрявая головенка.
– Детка моя золотая, я из-за тебя поседею, – маркиза, которую не держали ноги, опустилась в кресло.
– Мне ночью сон страшный приснился, и я к тебе пришла. Разве неправильно? – зевнула некромашка.
– Правильно, умница моя, конечно правильно, – Аола обессиленно откинулась на спинку, прислушиваясь к шуму в коридоре. Похоже их деятельный хозяин успел поставить на уши весь дом и сейчас направляется сюда. Только теперь, когда схлынуло волнение, девушка обратила внимание на то, что, забыв вчера надеть ночнушку, так и бегала по комнате, укрытая только длинными распущенными волосами. – Упс, – она потянулась за халатом, но опоздала.
Некромант ворвался в ее спальню, раздавая по пути указания, всем встреченным на пути слугам.
– Глэдис, где ее светлость? Я велел прочесать парк. С малышкой все будет в порядке! Что… – он захлопнул дверь и привалился к ней спиной, не в силах отвести взгляд от открывшегося ему волшебного зрелища.
В массивном, оббитом розовато бежевым бархатом кресле, словно драгоценная жемчужина в раковине, выпрямившись и положив руки на подлокотники, сидела восхитительно обнаженная маркиза, белокожая, юная, стройная и очень сердитая. С восторгом Грегори смотрел на ее высокую чуть заостренную девичью грудь с нежно-розовыми ареолами, на длинные стройные ножки с маленькими, в чем от вчера лично убедился ступнями, на закушенную в волнении нижнюю губу.
Она недовольна? Сердится? Это неправильно! Эти губы должны всегда улыбаться ему, глаза лучиться теплой радостью, видя его, эти нежные руки должны обвиваться вокруг его шеи, словно в поисках опоры. Грег сделал шаг вперед, к ней, потом еще один.
– Ваша светлость, с девочкой все в порядке! – почтительный голос горничной заставил некроманта остановиться и с некоторым недоумением оглядеться по сторонам. Оказывается в комнате кроме леди Аолы находились и другие люди: чудесным образом найденная Миранда и потрясенная случившимся Глэдис.
– Кхм, – он откашлялся, – что ж я рад. Леди, а почему вы в таком виде?
– Принимаю воздушные ванны. Целители утверждают, что это очень полезно для здоровья.
– Ну, не буду вам мешать, – Грег склонил голову, обозначая поклон. – Жду вас в столовой, – он вышел, плотно затворив за собой дверь.
– Я из этой комнаты не выйду, а вы как хотите, – под сочувственными взглядами Иришка дотянулась до злосчастного халата.
Глава двадцать вторая, в которой героиня лезет на дуб
Иришка устала. Очень устала. Всю неделю, прошедшую со дня похищения, она пыталась свести контакты с хозяином Морено кастла к минимуму. На смену легкомысленным бриджам пришли темные закрытые платья. Теперь она делала только строгие прически, носила крепкие туфли на устойчивом каблуке. Прикинув, что никакая защита лишней не будет маркиза облачилась в корсет. Надев это пыточное устройство, леди ходила по замку прямая, словно проглотила палку, не отпуская от себя некромашку ни на шаг, и мечтала о поясе верности, как о манне небесной. Двери ее спальни всегда были закрыты, шторы на окнах задернуты. Ибо рю Морено просто осатанел.
Он не давал бедной пленнице ни минуты покоя, постоянно стараясь остаться с ней наедине, присылал цветы и сладости. Пока еще Иришке удавалось держать дистанцию, виртуозно прикидываясь дурочкой, которая не понимает ни завуалированных намеков, ни прямых просьб. Маркиза, чувствуя себя шпионом на вражеской территории, изучила распорядок дня всех обитателей замка, и теперь покидала спальню только тогда, когда педантичный некромант был в своей лаборатории.
Сегодня она проснулась на рассвете, повертелась с боку на бок в тщетных попытках уснуть, но так и не преуспела в этом. Сон сбежал от нее напуганный звонкими трелями птиц, радостно встречающими новый день. Потянувшись до хруста в костях, Иришка задумалась чем бы занять время до того, как проснется Миранда. Лежать не хотелось, читать тоже. Хотелось влезть на дуб.
Еще во время своей первой прогулки по парку Иришка обратила внимание на это могучее дерево. Мощный, в два обхвата дуб богатырь напомнил девушке детство.
Давным-давно бабушка ездила с ней к своей сестре в деревню. Все лето Иришка в компании сверстников носилась по лесам и лугам, играла в казаков-разбойников и пиратов, мастерила луки из орешника и лазила по деревьям. Так здорово было забраться высоко-высоко, устроиться в переплетении мощных ветвей и представить, что плывешь на пиратской каравелле по карибскому морю, и что сейчас будешь брать на абордаж ленивого голландского купца или даже мощный испанский галеон, который везет королю Филиппу золото инков.
И вот теперь такой точно дуб, словно издеваясь над выдержкой бедной благовоспитанной маркизы, рос на одной из лужаек совсем неподалеку.
«Глэдис говорила, что некромант вчера после ужина удалился в лабораторию проводить ежемесячный обряд со своими молчаливыми клиентами. Стало быть он еще спит, это хорошо. Миранда тоже так рано не просыпается, это замечательно. Значит я смогу залезть на свой дуб, это просто чудесно!» – придя к таким выводам, Иришка вскочила с кровати, быстро-быстро привела себя в порядок, надела бриджи и рубашку, обулась и тихо выскользнула за дверь.
На знаменитом комодике в ряд стояли четыре вазы с цветами, еще два букета располагалось рядом на полу. «Не хватает только мемориальной таблички с какой-нибудь витиеватой надписью о том, что на этом месте состоялся первый поцелуй маркизы ри Кавиньи», – она представила, как чопорная Аннабел страдальчески морщится стирая пыль с этого увековеченного для потомков свидетельства скандального поведения молоденькой аристократки, хихикнула и поторопилась в парк.
Никого не встретив по дороге, Иришка благополучно добралась до «своего» дуба и теперь стояла, крепко обняв могучее дерево. Казалось, что она снова вернулась в детство, такая радость сейчас пузырьками гуляла в крови. Скинув туфельки и чулочки, девушка осмотрелась по сторонам, слегка подпрыгнула, подтянулась и залезла на дерево. Не рискуя забираться слишком высоко, она устроилась на мощной ветке, от удовольствия прикрыв на несколько секунд глаза.
– Мне почему-то кажется, что вы избегаете меня, леди, – низкий голос раздался совсем рядом.
* * *
Кастерс ри Кавиньи с любопытством смотрел на стоящий перед ним бокал с какой-то мутноватой жидкостью.
– Что это, Алан, – он обратился к почтительно замершему дворецкому.
– Рассол, милорд! Ее светлость говорила, что это первейшее средство от похмелья.
– Нет у меня никакого похмелья, и никогда не было, – Кас взял бокал и принюхался, пахло вчерашней капустой. – Уберите это и подайте кофе.
Дождавшись требуемого, он с аппетитом приступил к завтраку. «Надо же она и в средствах от похмелья разбирается. Просто не жена, а клад. Осталось позаботиться, чтобы это сокровище не досталось всяким гробокопателям!»
Будучи человеком дела, маркиз просто не мог сидеть сложа руки и дожидаться, пока спадут чары, наложенные на границы Морено кастла. Таким образом к тому времени, как он доел омлет с грибами и сыром, примерный план действий был разработан. «Если один человек что-то сделал, другой при должном старании может это повторить». – раздумывая подобным образом, Кас переоделся в дорожный костюм и велел седлать Росса. «Разведка еще никому не мешала. Посмотрим, что там намудрил с защитой Грег, прежде он никогда не был особенно силен в этом», – размышляя примерно таким образом, ри Кавиньи достиг владений некроманта.
– Да, Росс, тут с наскока не прорвешься, – он достал из кармана яблоко и угостил каурого жеребца, терпеливо слушающего своего хозяина. – Вернемся-ка мы домой и попытаемся решить эту проблему. А иначе на что предки оставили нам лучшую библиотеку в Леории? – конь точного ответа не знал и предпочел выпросить еще одно яблочко.
* * *
Вот уже трое суток с перерывами на сон и еду упертый наследник древнего рода Кавиньи провел в закрытой части библиотеки. Вновь и вновь пытаясь разгадать секрет защиты, наложенной хитрым рю Морено на территорию поместься, но пока был далек от решения проблемы.
– Никак не могу понять, для чего нужны в северном секторе эти странные наложения векторов, – злился Кастерс. – Ну не специалист я в этой области, – он сердито отбросил карандаш, и взлохматил волосы. – И ведь не посоветуешься ни с кем! – стук в дверь отвлек мага от неприятных дум.
– Войдите!
– Почта, милорд! – чопорный Алан держал поднос с письмами. – Прикажете оставить?
– Да, спасибо.
– А письма, пришедшие миледи?
– Давай сюда, я разберусь. – отпустив дворецкого Кастерс задумчиво рассматривал корреспонденцию. Его внимание привлекло письмо, адресованное жене. – Пансион Тишайшей Бригитты… – он почесал брачную татуировку. – А не навестить ли мне почтенных сестер?
* * *
– Мне почему-то кажется, что вы избегаете меня, леди, – низкий голос раздался совсем рядом.
Вздрогнув от неожиданности, Иришка потеряла равновесие и упала бы, не подхвати ее Грегори, стоящий на ветке, расположенной ниже той, на которой было устроилась маркиза.
– Вы меня напугали, – устав бороться с собой, она не делала никаких попыток вырваться из мужских объятий.
– Я был вынужден, вы все время прятались от меня, – некромант понадежнее усадил свою пленницу, выбрав место поближе к стволу, и продолжал обнимать ее. – Зато теперь вы моя добыча!
– Вы мне прохода не даете, – сдаваясь, девушка склонила голову ему на грудь. – Так нельзя! – она закрыла глаза.
– Как хорошо, что вы сняли эти ужасные тряпки, – он уткнулся лицом ей в волосы, жадно вдыхая запахи солнца, меда и каких-то ягод.
– Вы сами просили меня переодеться, – Иришке хотелось, рассегнув его рубашку, провести пальцами по смуглой коже.
– Я идиот. Я все время думал о том, какое сокровище прячут эти жуткие наряды, – не сдержавшись, он поцеловал ее куда-то в макушку. – У тебя волосы земляникой пахнут.
– Кстати о землянике… – подняв голову она посмотрела на Грега.
– Что?
– Она поспела, – Иришка все гадала, поцелует ее этот несносный некромант или нет.
– В самом деле? – он склонился к самым губам.
– Я хочу сходить за ягодами! – руки сами собой обвились вокруг его шеи.
– После завтрака, – и он наконец-то поцеловал самую желанную женщину.
