Текст книги "Графиня поневоле (СИ)"

Автор книги: Янина Веселова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

Глава восемьдесят девятая, в которой супруги мирятся

– Тащи ее сразу в ванную, – распорядился Грег, распахивая дверь. – Обрати внимание, птичка, в логово ты попадаешь исключительно на руках у мужей.

– Предлагаю сделать это традицией, – подмигнул рыжий. – А ты что скажешь, сладкая?

– Апчхи, – высказалась по существу вопроса Иришка.

– Простыла все-таки, – Кас поспешил вглубь дома, туда где уже хлестала тугой струей горячая вода, ударяя о дно мраморной купальни. – А хорошо у тебя тут, – поставив жену на крепкую скамью, маркиз огляделся по сторонам. – И ведь и не подумаешь, – он начал раздевать недовольную супругу.

– Ты вообще не думаешь, – вырывалась Иришка. – Я сама, чхи! Грег, – она обратилась к некроманту, звякающему какими-то флакончиками, – скажи ему!

– Не слушай ее Кас, – Грегори в ответ покачал головой. – Прояви свое всегдашнее благоразумие, Аола. Ты же понимаешь, что болеть сейчас крайне нежелательно? – отвернувшись, он стал добавлять в воду какие-то настои.

– Все равно, – перестав сопротивляться, она по-прежнему хмурилась, – это не повод вести себя со мной как с ребенком.

– Как же ты ошибаешься, сладкая, – рыжий был похож на мальчишку, разворачивающего долгожданный подарок. – Я жду не дождусь того момента, когда смогу доказать тебе обратное, – Кас лизнул находящуюся прямо перед его лицом грудь жены. – Но это будет после ванны.

Он выглядел таким расстроенным, что Иришка не удержалась и хихикнула.

– Смейся, жестокая, – тут же включился в игру этот паяц и, не теряя времени, скомандовал. – А теперь обними меня за шею.

– Зачем это еще? – подозрительно прищурилась ее светлость.

– Чтобы удержать равновесие, а ты о чем подумала, – в карих глазах плясали смешинки.

– Ну, вы управились? – Грег уже скинул одежду.

– Даже не думай об этом, – Иришка снова забарахталась.

– Чшшш, тише, птичка, – забирая жену у Кастерса, принялся уговаривать некромант. – Мы просто искупаемся и поговорим. Успокойся. Давай подберем волосы, сегодня лучше не мочить их. Ну же, счастье мое.

– Морковка – твое счастье, – Иришка решила не сдаваться до последнего.

– Вот так, – приговаривал Грег, заплетая волосы жены. Упоминание о немертвой кошке он предпочел пропустить мимо ушей.

– Кас, – позвала неугомонная Иришка.

– Да, сладкая, – обрадованно откликнулся рыжий.

– Ты меня любишь?

– Очень, – насторожился он.

– Сильно-сильно? – уточнила коварная супруга.

– Что нужно сделать? – покорно уточнил ри Кавиньи.

– А на что ты готов ради меня? – не отставала Иришка, сама себя не узнавая.

Кастерс нахмурился, по-простому почесал в затылке, но признался.

– На все что угодно, родная.

– Это хорошо, – прищурилась ее светлость. – Тогда ответь мне, где вы покупаете свои необыкновенные шелковые трусселя?

– А зачем тебе? – растерялся Кас, поддержанный тихим хмыканьем некроманта.

– Да вот, хочу заказать для Грегори подарок.

– Какой? – тут же почувствовал неладное Грег.

– Ну как же? – Иришка очень натурально изобразила удивление. – Закажу тебе белье с изображениями дорогих твоему сердцу корнеплодов.

– Это она про Морковь, если ты еще не понял, – расхохотался рыжий и, не обращая на рычание некроманта, забрал у него довольную жену, опуская ее в теплую воду купальни и устраиваясь рядом.

– Злые вы, – попенял Грег.

– Уйдешь ты от нас, – продолжил за него Кас.

– К Морковке, – уточнила направление движения маркиза.

– Не дождетесь, – посулил мрачный некромант, опускаясь в воду.

Некоторое время в комнате было тихо, а потом Иришка чихнула, словно давая сигнал к началу разговора.

– Мы должны извиниться перед тобой, Аола, – негромко заговорил Грегори. – Вынужден признать, что из нас получились не самые лучшие мужья, не самые лучшие защитники и даже не самые чуткие люди, не сумевшие стать тебе надежной опорой в трудный момент.

– Быстро привыкнув к твоему спокойствию, рассудительности и мудрости, мы упустили из виду, что забота о любимой заключается не только в том, чтобы ночью спуститься на кухню за каким-нибудь лакомством, но и в том, чтобы просто поддержать, подставив плечо, Кастерс был непривычно серьезен. – Прости нас, сладкая, а?

– Мы исправимся, честно! – пообещал Грег.

– А то нам без тебя плохо! – пожаловался Кас.

– Пропадаем, – выдохнул некромант.

– Чахнем.

– Вянем.

– Тоскуем.

– Что скажешь, птичка?

– Апчхи! – прослезилась Иришка.

– Это значит, да! – догадался Кастерс.

– Вот и ладненько, – обрадованно чмокнул в нос удивленную жену Грегори и быстро поднялся. – Я на кухню, подогрею молоко для Аолы, а вы вытирайтесь и в спальню.

– Будем тебя лечить, – многозначительно поиграл бровями Кас.

– Апчхи, – согласилась Иришка.

Глава девяностая, последняя

Это утро она встречала улыбкой, по-партизански тихо покидая сначала супружескую постель, а потом и спальню. Плотно притворив за собой дверь, Иришка поспешила привести себя в порядок. Накинув на себя рубашку Грега, она, тихонько напевая, принялась варить кофе и делать бутерброды. Радуясь, что мужья спят, а бдительные слуги и строгая тетушка отсутствуют, Аола поставила на поднос здоровенную кружку крепкого сладкого, но запрещенного ей, кофе со сливками, не забыв прихватить бутерброды, и вышла на улицу. Решив, что еще слишком прохладно, она вернулась в дом, накинула теплый плащ, и, наконец, устроилась завтракать прямо в лодке.

– То что надо, – сообщила маркиза какой-то пичужке, скачущей по берегу. Сделала пару глотков и зажмурилась от удовольствия. – Красота!

Глядя на окутанную утренним туманом реку, Иришка вспоминала вчерашний вечер. Мужчины были такими заботливыми и деловитыми. Они с удивительной серьезностью подошли к процессу изгнания из тела жены всех хворей. В ход пошло все, начиная с каких-то настоек с растирками и кончая магией. Под конец, завернув Иришку в одеяло, они обняли ее, отгораживая от всего мира.

– Береги себя, птичка маленькая, – шепнул Грег. – Мы так тебя любим.

– Да, – соглашался с ним Кас, – без тебя мы пропадем. – Спи, сокровище.

И она уснула. И всю ночь видела во сне своих девочек. А потом она проснулась здоровой.

– Наверное это неправильно, и говорить с богами нужно иначе, но я всем сердцем благодарна тебе за все, Матерь Всеблагая! За это утро, за реку, за рассвет, за людей, ставших родными, за мужчин, которых я так сильно люблю и за малышек, которых ношу под сердцем! Спасибо! – шепнула Аола Александра рю Моро, графиня рю Морено, маркиза ри Кавиньи, встречая новый день своей жизни.

Эпилог. О братьях наших меньших

– Пушок.

Нежное мурлыканье Груэллы вплелось в сладостное сновидение, рождая мгновенный отклик в молодом, полном сил организме.

– Да? – он лениво потянулся, не открывая глаз.

– Зная о вашей симпатии ко мне, – шепнула кошечка, – могу ли я обратиться к вам с просьбой?

– Я весь во внимании, – перекатился на спину галантный кавалер, потягиваясь.

– Похлопочите за меня перед Повелителем, мой рыцарь, – не сразу нашлась Морковка зачарованная открывшимися горизонтами, которые манили и звали поддаться своей внутренней природе.

– Что?! – прекратив зевать, перекатился на живот Пушок.

– Я отплачу, – пустилась во все тяжкие Груэлла, кокетливо щуря глаза.

– Нет уж, – поджал под себя хвост и отвернулся до глубины души оскорбленный кот.

– Умоляю! – взмолилась она. – Повелитель, я не могу оставить его…

– Вот ты где, Морковка! – звонкий голосок некромашки прервал тягостный для Пушка разговор. – Тебя ждет мэтр, – она подхватила зашипевшую кошку под пузо. – Аола сказала, что если ты меня оцарапаешь, она сделает тебе татуировку. На груди.

– Что? Какую? – перестала от удивления сопротивляться магианна.

– Не забуду мать родную, – обрадовал опешившую от обилия информации Морковку простодушный ребенок, открывая дверь лаборатории.

* * *

– Не грусти, мой хороший, – Иришка устроила фамильяра на своем животе.

– Ты не понимаешь, – пожаловался он с горечью. – Отказавшись от Груэллы, я обрек себя на одиночество. Она конечно совсем меня не любила и даже более того… Но я надеялся, что в будущем… – он вздохнул и замолчал. – Ой! – раздалось через минуту. – Ой! Аола! Они пихаются! Мои долгожданные девочки!

– Вообще-то мои, – поправил Кас, входя в комнату.

– Могу с тобой поспорить, – Грег поставил на постель плетеную корзинку с крышкой.

– Они пихаются, Аола! – восторженно вопил кот, не обращая никакого внимания на мужчин. – Как же я счастлив.

– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой, Пушочек, – улыбнулась Иришка.

– О девочках? – поднял ушастую голову кот.

– Пройдет не так уж много времени, и малышки появятся на свет, – Кас уселся на краешек кровати, не сводя счастливого взгляда с жены. – И вот Аоле пришла в голову мысль, что девочкам нужны будут защитники, а точнее защитницы…

– И вы… – боялся поверить в происходящее Пушок.

– И мы решили оберегать наших крошек, создав им фамильяров, – Грег откинул крышку корзинки, в которой спали, переплетясь лапами, два котенка: угольно-черный и белый как снег.

– Какие они маленькие, – умилилась Иришка.

– Какие миленькие, – согласился кот.

– Значит одобряешь? – вмешался Кастерс. – Годятся невесты?

– Я… Мне… Спасибо, – Пушок не сводил глаз с корзинки, в которой мирно спало его счастливое будущее.

Еще один эпилог. О том, как малышки появились на свет.

– Не спится, родная? – тихо спросил Грег.

– Нет, – коротко ответила жена, сбивая подушку.

– А? Что? Уже началось? – вскинулся задремавший Кастерс.

– Все в порядке, спи, – Иришка попыталась слезть с кровати, поняв, что уснуть не получится.

– Куда ты, птичка? – Грегори зажег ночник.

– Пойду почитаю.

– Тебе необходим отдых, сладкая, – зевнул Кас. – Свежий воздух, крепкий сон, здоровое…

– Забодал меня ваш отдых вместе со здоровым сном! – гаркнула ее светлость. – Только и знаю, что ем, сплю и гуляю! Разожралась как слон!

– А это кто? – никак не мог проснуться рыжий.

– Конь в пальто! – еще более непонятно ответила Иришка и вдруг заплакала.

– Где болит?

– Рожаешь?

Переполошились мужчины.

– Мне страшно! Я умру! – не вытирая горьких слез жаловалась маркиза. – Да стой ты, – она поймала Кастерса за косу. – Не нужно никуда бежать, не рожаю я.

– Точно? – поинтересовался Грег, обнимая жену.

– Точнее некуда, – всхлипнула она, забирая у Каса носовой платок.

– А рыдаешь чего? – рыжий чмокнул будущую мамочку в кончик носа.

– Страшно!

– Уже месяц в Морено касле живут лучшие врачи Леории. Разве ты забыла, птичка?

– Я страшная, пузатая, – не сдавалась Иришка.

– Ты самая прекрасная.

– Желанная.

– Драгоценная.

– Ну конечно! Именно поэтому и забыла уже, что такое супружеская близость!

– Врачи говорят, – начал Кас, но видя, как задрожали губы жены и, что ее глаза снова наполнились слезами, просто поцеловал ее со всей страстью изголодавшегося мужчины.

– Мы совершаем огромную глупость, – сообщил очевидное Грег, запуская руки под широченную ночную рубашку Аолы.

* * *

– Не подглядываем! Рано вам еще такое видеть, – волновался Пушок, одергивая своих любопытных невест. – Брысь отсюда, бессовестные!

– Мы только послушаем, – муркнула Беляночка, потираясь носом о жениха.

– Буквально вполуха, – соглашалась Чернушка, поддерживая подружку.

– Бесстыдницы, – сдался кот, приникая к двери из-за которой слышалось: «Так, да! Красавица моя! Да сними ты с нее эту палатку! Нет, милая, стой так! Вдвоем нельзя! А я сказал нельзя. Нет. Тобой займется Кас, а я… Что ты делаешь? Да! Люблю тебя! И я! Еще! Так! Счастье мое, девочка родная! Аааааа! Началось! Скорее доктора!»

* * *

– Наконец-то я вижу вас наяву, – Иришка смотрела на крошечных дочерей.

– Ты говорила, что они будут страшненькие, – Миранда пощекотала рыжий чубчик одной из малышек. – А они красавицы!

– Ну извини, солнце мое, я ошиблась, – соглашалась маркиза.

– И они совсем не похожи друг на друга, – теперь некромашка погладила черноволосую сестренку. – И на тебя они тоже не похожи.

– Ага, – умилялась Иришка, все в папочек.

– Аола, – тревога прозвучавшая в голосе Миранды заставила ее светлость поднять глаза на племянницу, – ты меня теперь разлюбишь?

Ничего не отвечая, Иришка передала малышек Марте и притянула к себе встревоженную девочку.

– Ну какая же ты глупая, – целуя кудрявую макушку, ругалась тетка. – Я же тебе сто раз повторяла, что никогда, слышишь, ребенок? Никогда не разлюблю тебя. Просто не смогу!

– И я не смогу, – хлюпнула носом некромашка.

– Так, – по-прежнему прижимая к себе Миранду, поинтересовалась Иришка. – А где все?

– Леди Неели рожает, – доложил Пушок, не сводя влюбленного взгляда с колыбели, в которой дремали новорожденные. – Она как дождалась известия, что с тобой и девочками все благополучно, так и заявила, что ей тоже пора произвести на свет малышку. Грегори и Кастерс успокаивают Тео, а так как до этого он их полночи успокаивал, то, по-моему, они уже не просто спокойные, а под наркозом.

– Каким наркозом? – не поняла Иришка.

– Тем самым, из калгановки, – хихикнула Марта и, видя недоумение ее светлости, охотно пояснила. – После того, как у вас все началось супруги ваши себе места не находили, вот шевалье их и успокаивал.

– А когда твоя тетушка решила стать мамочкой, – хихикнул Пушок, – успокаивать пришлось колобка. – Так! К детям не лезем! – шепотом прикрикнул он на невест. А я сказал, не лезем!

– Аола, как ты малышек назовешь, – заворочалась в объятиях тетки Миранда.

– Вот протрезвеют твои дядюшки, и разбирайся с ними, – отмахнулась Иришка. – Я вам их родила и все.

– Что совсем? – не поверил мудрый фамильяр.

– Ну может и не совсем, – зевнула молодая мамочка. – Посплю немного и наведу тут порядок.

– Вот это правильно, – поддержал хозяйку Пушок.

Опять эпилог. Надеюсь, вам еще не надоело

– Валмира, – шепнул Кас, указывая на рыжую малышку, улыбающуюся счастливому папочке беззубым ртом.

– Беренис, – Грег поправил оборку чепчика у брюнеточки.

– Да помню я, – отмахнулась некромашка.

– Эйлин, – колобок сделал козу еще одной рыжей барышне. – Миранда, солнышко, ты же не перепутаешь?

– Ни за что – пообещала девочка.

– Иди, детка, – Иришка поцеловала племянницу в лоб и подтолкнула к дверям храма. – Я в тебя верю!

Заметно волнуясь, Миранда стала медленно подниматься по ступеням храма Пресветлой. За ней шли сестры наставницы, бережно прижимая к себе трех малышек. Церемония имянаречения должна была вот-вот начаться.

Папочки проводили процессию настороженными взглядами.

– Они не уронят малышек?

– Не простудят?

– А сквозняков там нет?

– Какое же это счастье, что родителей не пускаю в храм во время обряда, – шепнула Иришка тетушке.

– И не говори, – согласилась та. – Они бы нас опозорили перед Иллиад.

Услышав женщин, Тео фыркнул и понятливо переглянулся с Грегори и Касом.

* * *

Дело в том, что супружеские пары уже довольно давно были в ссоре. А причиной этого стало опрометчивое обещание Иришки разрешить папочкам назвать дочурок без ее участия. Тео, услышав такую новость, тоже пожелал самостоятельно наречь дочку. Варианты имен, предложенные отцами, отвергались мамочками, а те имена, которые устраивали мам, никуда не годились по мнению пап.

Так и прожили крошки безымянными больше месяца. И жили бы еще столько же, если бы в Морено касл не явилась возмущенная Иллиад с требованием провести церемонию имянаречения в самое ближайшее время.

А поскольку родители во время обряда в храм не допускались, то честь представить Пресветлой Матери малышек выпала Миранде. На семейном совете стороны кое-как договорились. Вернее мамочки сдались перед мужским произволом.

– Имейте в виду, – сказала Иришка, укладываясь спать. – Всех остальных детей я буду называть сама!

– Согласен, птичка, – притянул жену для поцелуя Грег.

– А сколько еще детей ты хотела бы, сладкая? – не торопился с нежностями осторожный Кас.

– Хотя бы парочку еще, – маркиза попыталась вывернуться из мужниных объятий. – Не сейчас, – хохотала она, – через пару лет. И вообще я на вас еще обижаюсь!

– Ну конечно, – соглашался Грег. – Ты нас главное прости.

– А может мы пока прорепетируем?

– Что?

– Процесс изготовления наследников, – пояснил рыжий. – А то я за полтора месяца все позабыл.

– Птичка, ты должна проникнуться серьезностью ситуации, – в голосе Грега послышались молящие нотки.

– Мы аккуратненько…

* * *

– Аола, – негромко позвале леди Неели, – о чем ты задумалась?

– А? – Иришка покраснела.

– Все с тобой понятно, – хмыкнула тетушка. – А как же характер? Женская солидарность? А, впрочем, я и сама… – сжалилась рад смущенной племянницей леди ди Мартен.

– Идут, идут, – послышалось взволнованное.

Широкие двери древнего храма, расположенного в пансионе Тишайшей Бригитты распахнулись, выпуская Светлейшую Иллиад.

– Запомните это день! Сегодня Пресветлая Мать благословила трех своих дочерей! И нарекла их! Азарика, Элира и Ноэми принесут счастье на эту землю.

Она указала на агукающих малюток.

– Азарика? – Кас.

– Элира? – Грег.

– Ноэми? Но позвольте?! – Тео.

– Так уж получилось, дядюшки, – развела руками некромашка. – Это было знамение свыше, – она послала мужчинам воздушный поцелуй и подмигнула тетушке Неели.

Настоящий эпилог

– И все же ты недовольна, сладкая, – Кас помог жене подняться в экипаж.

– Не начинай, – остановил его Грег. – Ты же знаешь, как Аола относится к придворным визитам. Она и так согласилась прибыть во дворец…

– Родные мои, – маркиза с треском захлопнула веер. – Может не стоит говорить обо мне как об отсутствующей? Да, я не люблю всю эту придворную мишуру, и вообще против того, чтобы Миранда выходила замуж за дофина…

Но раз таково ее желание, – Иришка замолчала ненадолго, – то я всегда поддержу свою девочку. И необходимость посещать Мулен меня не остановит.

– А что это ты такая сердитая? – прищурился Кас.

– Предвкушаю встречу с Морковкой.

– Только не опять! – простонал некромант. – Пропади она пропадом эта кошка драная! Прошло десять лет, а ты ее все вспоминаешь. Птичка, я никого кроме тебя не вижу, ты же знаешь!

– Знаю, – согласилась жена. – Но эту мерзавку, живущую под крылышком ее величества, буду припоминать тебе всю жизнь. И, Грег, пожалуйста, объясни своей дохлой магичке, что если она попробует обидеть мою девочку…

– Ей не жить, – поддержал супругу ри Кавиньи. – В случае чего я ее раздавлю как мерзкого червяка… Что? Что с тобой родная? Ты так побледнела!

– Останови! – гаркнул Грег и, едва дождавшись остановки кареты, практически вынес жену на свежий воздух.

– Ох, сладкая, – подавая воду с лимоном белой как полотно Иришке, – ты ничего не хочешь нам рассказать?

– А то ты сам не понял, – пихнул друга в бок некромант.

– Понять-то я понял, – не унимался рыжий. – Но пара вопросиков у меня осталась.

– Задавай, – краски постепенно возвращались к Иришке.

– Как тебе удалось скрыть беременность от нас? И кого ждем?

– Отвечаю по порядку, – сдалась ее светлость. – По моей просьбе Миранда модифицировала амулет с журавлями.

– Значит она знала? – уточнил Грег.

– Тетушка тоже в курсе, – взяла его за руку Иришка.

– А кого ждем-то? – не отступал рыжий.

– Мальчика, – Иришка счастливо положила голову на его плечо.

– Три девочки и мальчик, – подсчитал Грег. – Я полностью удовлетворен, – признался он. – Но прежде чем мы тронемся в путь, Кас проведет твою полную диагностику!

– А как же свадьба?

– Без тебя не начнут, – фыркнул Пушок, проявившись на мгновение, и тут же исчез под гневными взглядами мужчин.

* * *

Вот и закончилась эта история.

Как я и обещала все кроме Морковки и лэры Алиссии. Первая живет у ее величества, являясь фамильяром Матильды, а вторая бесследно исчезла, и ни одно воззвание самых могущественных некромантов не смогло вызвать ее душу из пучин Неназываемой. Словно и не было никогда на свете лэры Алиссии Горм.

Его величество Радвалф I, узнав о роли лэры, приложил все усилия к тому, чтобы помолвка между его сыном и даганийской принцессой была расторгнута. Благодарный дофин вздохнул полной грудью и был счастлив целых восемь лет, пока не влюбился в Миранду, увидев ее на балу дебютанток. Чувства его высочества оказались взаимными, но из-за вмешательства Иришки свадьба была отложена на долгих два года, до тех пор пока невесте не исполнится восемнадцать лет.

Леди Неели, используя все возможные рычаги, отказалась вторично выходить замуж

– Только ты, боровичок, – шепнула она мужу. – Ты один.

Они счастливо растят дочь и сына.

У Пушка тоже все хорошо. Жены, дети, бусики… Он теперь уважаемый глава большого семейства, патриарх.

У Иришки трое, то есть почти уже четверо детей: три девочки и мальчик. Иногда, очень редко ей снятся зеленые яблоки, веселыми мячиками скачущие по асфальту, и каждый раз после этого графиня рю Моро горячо благодарит судьбу, забросившую ее в этот странный, но ставший таким родным мир.