Текст книги "Отважный свет (ЛП)"

Автор книги: Яна Оливер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Райли спустилась на пару ступенек, повернулась и снова посмотрела на него. Его руки были сжаты в кулаки, дыхание затруднено. Он был невероятным человеком со стальной волей, но цепи прошлого сковывали его.

– Это хороший вопрос, – ответила она. Теперь он смотрел ей прямо в глаза, как будто она собиралась подтвердить все его сомнения.

Нет, это не так. Райли указала на портреты, выстроившиеся вдоль стены вдоль лестницы, всех Великие мастеров, которые пришли до него.

– Я изучаю этих людей с тех самых пор, как ты приехал сюда, – она указала на одну картину, изображавшую мужчину из Восточной Индии с белоснежными волосами и серьезным выражением лица.

– А ты знал, что он был неприкасаемым, на самом дне кастовой системы в Индии? Или как насчет этого? – сказала она, указывая на другой портрет. – Он приехал из Мексики. Бедный, один из восьми детей, почти без образования. – Райли спустилась еще на один лестничный пролет, Бек следовал за ней по пятам.

Она остановилась перед другой картиной, изображавшей молодого чернокожего мужчину.

– Тогда есть еще один парень. Натан Джонсон рос одним из десяти детей на ферме в Южной Каролине. Его отец был скупщиком акций, и их семья была очень бедной, как говорится. Натан умел читать и писать, но больше у него ничего не было. До того летнего дня 1904 года, когда ему удалось убить падшего. Он напал на священника в Чарльстоне, и хотя он не был католиком, Натан вмешался, чтобы защитить его, потому что он сказал, что это было правильно.

Райли пристально посмотрела на мужчину, которого любила. Его рот превратился в тонкую линию, челюсть сжалась. – Я бы сказала, что сын Сэди Бек находится здесь в хорошей компании. Великими мастерами не рождаются, Ден, их выбирают. Неважно, кем ты был в прошлом, важно лишь то, что ты сейчас здесь.

Бек несколько раз моргнул.

– Малыш издольщик, да? – Она кивнула. Он шагнул вниз и встал рядом с ней. Протянув руку, он коснулся ее подбородка. – Я не уверен насчет избранности. Я здесь из-за тебя. Я слышал твой голос, когда был в аду, умоляющий меня вернуться. Ты никогда не отказывалась от меня.

– И никогда не откажусь.

Держась за руки, они продолжали свой спуск, проходя мимо еще большего количества портретов мужчин и женщин всех рас и религий. Оказавшись на первом этаже, Бек повел ее в отдельный коридор и маленькую часовню, расположенную в задней части особняка. Когда они приблизились, она заметила, что двери в эту комнату были закрыты. Прямо перед ними стояли Великие мастера Стюарт, Мактавиш и Кеплер.

– Мастер Блэкторн, – сказал Мактавиш.

– Добрый вечер, Великие мастера, – ответила она.

Быстро поцеловав ее в щеку, Бек присоединился к ним. Видеть их вместе – троих в килтах и Кеплера в накрахмаленном черном костюме – было все равно что шагнуть назад во времени.

– Твое место здесь, Ден. Ты – один из них, и неважно, насколько ты неуверен.

Кивнув ей, Мактэвиш открыл одну из дверей, и они вчетвером вошли внутрь. Бек предупредил ее, что перед церемонией будет закрытая встреча, только для Великих мастеров, и чтобы она не беспокоилась.

Прежде чем Райли успела пошевелиться, в коридоре послышались шаги – к ним приближался серьезный мужчина в сутане. На несколько ударов сердца ее грудь сжалась.

Неужели отец Розетти пришел сюда ради нее? Нет. Бек пригласил его и Элиаса Сальваторе на церемонию посвящения. По крайней мере, она надеялась, что именно поэтому он здесь.

Придя в себя, Райли постаралась улыбнуться, надеясь скрыть свою минутную панику.

– Отец Розетти. Я так рада снова видеть вас. Ден будет очень рад, что вы сегодня здесь.

– Я бы этого не пропустил, – ответил священник, останавливаясь рядом с ней. – Это такое важное событие, как для него, так и для Великих мастеров.

– Да, это так. Забавно, как все изменилось между Ватиканом и этими ребятами, – сказала она, поворачивая голову в сторону часовни.

– Перемена, вызванная вами, во многом, – ответил священник.

– В некотором смысле, но не все.

Он кивнул в знак согласия, изучая две закрытые двери.

– А нам позволено увидеть саму церемонию?

– Да. У них заранее назначена личная встреча с посвященным. Скорее всего, все это чушь собачья, – ответила она. – Тайные рукопожатия и все такое.

На лице Розетти появилась редкая улыбка.

– В Риме мы тоже часто этим занимаемся. Он что, нервничает?

– Очень. Много сомнений.

– Как и должно быть. Любой, кто берется за эту задачу и не сомневается – дурак.

– Это не та работа, которую я хотела бы получить. Как вы уравновешиваете добро и зло? Иногда злые люди совершают поступки, которые оборачиваются добром. И наоборот. Как же вы принимаете решение, когда это так?

– Я не так уж уверен в том, что зло творит добро, но в принципе согласен. Попытка расшифровать, являются ли чьи-то действия следствием влияния Ада или нет, очень трудна. Сделаешь неправильный выбор, и люди могут умереть. Ребенок, который мог бы стать великим вождем, может погибнуть. Или серийный убийца может выйти на свободу.

– Вы тоже так делаете, но по-своему, – заметила она, понимая, что они говорят не только о гипотетических ситуациях.

Теперь он снова посмотрел на нее.

– Как и ты. Это не слишком приятная ноша, но именно она нам и дана.

Иногда мы даже делаем все правильно.

В их направлении послышались новые шаги.

– Элиас! – сказала она. – Я надеялась, что ты сможешь быть здесь.

Плутовато-красивый капитан Ватиканских охотников на демонов присоединился к ним, крепко обняв Райли.

– Как поживает наша будущая невеста?

Она закатила глаза.

– Если бы я знала все эти суетливые подробности, я бы просто сбежала. Я сомневаюсь, что Бек вообще стал бы возражать. Пока после этого есть барбекю и пиво, он счастлив.

Элиас рассмеялся: – Но твои друзья пропустили бы этот особенный момент, – сказал он.

– Есть ли шанс, что кто-нибудь из вас примет участие в церемонии? – она посылала им приглашения.

Пара обменялась взглядами.

– Я в этом не уверен. Все зависит от… – начал Элиас.

Розетти согласно кивнул.

– Мы постараемся быть там.

– Вполне справедливо. – Особенно учитывая то, с чем столкнулся сейчас Рим. – Я знаю, что мысленно ты с нами.

– Безусловно.

Райли снова повернулась к часовне. Что же это так долго тянется? Как поживает Бек? Неужели он поддался своим страхам и решил не давать клятву?

– Господь направит его, – сказал отец Розетти, словно прочитав ее мысли.

– Надеюсь, что так.

К ее облегчению, двери открылись одна за другой.

– Пора, – сказал Ангус необычно тихим голосом.

Когда Райли переступила порог этой двери, она могла поклясться, что почувствовала слабое покалывание магии. Может быть, это какая-то защита? Она ожидала увидеть традиционную часовню, возможно, с алтарем, несколькими свечами там и сям и различными религиозными символами на стенах. Но здесь все было не так.

Внутреннее убранство было каменным, как и все остальное в поместье, как стены, так и полы. Сама комната была прямоугольной, и когда вы входили, то оказывались лицом к самой длинной стороне. В ней на удивление не было никакой мебели, только семь стульев, четыре слева и три справа. Они были сделаны из цельного дуба, с высокими спинками – здесь не было дешевых складных.

Бек и Мактэвиш стояли неподалеку и напряженно разговаривали, а Кеплер уже занял свое место. Ее жених обернулся, как только она вошла в комнату. Он быстро кивнул и вернулся к своему разговору. В любое другое время она могла бы почувствовать себя оскорбленной, но только не сегодня.

Ангус вежливо указал на три стула справа от них, показывая, что они должны сесть там.

Когда они уселись, Розетти сказал:

– Это переломное событие для нас. Насколько мне известно, никто из представителей Святого Престола никогда не присутствовал на церемонии посвящения.

Это ее порадовало.

– Я уверена, что некий инфернальный индивидуум нисколько не рад, что ты здесь. – Райли категорически отказалась использовать свое имя в этом месте. – Он предпочел бы, чтобы мы сражались друг с другом, а не работали вместе.

– Очень верно.

Теперь она смотрела на священника.

– Значит ли это, что прямо сейчас существует какое-то перемирие? Потому что когда я впервые встретила вас двоих, между Великими мастерами и Римом не было ничего хорошего.

– Перемирие звучит как временное прекращение конфликта, – ответил Розетти. – Разрядка, пожалуй, более подходящее слово. Наши отношения с Великими мастерами часто диктуются руководством святого отца. Нынешний Папа Римский не возражал против нашего присутствия здесь сегодня. – Он заколебался. – Должен признаться, у меня тоже были неверные представления о том, как Великие мастера выполняют свою работу.

– Эти заблуждения были обоюдными, – призналась Райли.

– К сожалению, да.

Пока они ждали начала церемонии, она обнаружила, что дышит слишком неглубоко, поэтому попыталась успокоить нервы, изучая окружающую обстановку. Как и в большинстве комнат поместья, в часовне было холодно, как ни странно, без камина или дровяной печи, чтобы обеспечить тепло.

На стене слева от нее шесть деревянных дверей были откинуты назад, открывая большое витражное окно. Вздрогнув, она поняла, что это был тот самый человек в кабинете Мактавиша, за его письменным столом. Райли и не подозревала, что эта комната упирается в эту, потому что каждый раз, когда она была в офисе, двери были закрыты.

Как всегда, витражи были полностью освещены, чтобы показать падение Люфицера в ярких деталях. Напоминание о том, что любой человек может упасть от благодати при правильном искушении.

– Поразительно, не правда ли? – Сказал Элиас, изучая витражное стекло.

– Конечно, все пошло не так, как он планировал.

– Ничего не происходит, когда ты работаешь против воли небес, – сказал Элиас.

Иногда это даже не шло хорошо, когда ты делал именно то, что они хотели.

Она перевела взгляд на противоположную от падения стену; пять узких, прозрачных стеклянных арок заполняли пространство. Центральная была выше остальных, создавая еще одну арку. Сквозь них лился чистый свет. Рядом с ней Элиас и священник что – то бормотали по – итальянски, их внимание было приковано к этим аркам, а на лицах застыло благоговение.

Райли нахмурилась. Как они это делают? Снаружи было темно, и не похоже, чтобы у них было какое – то особое освещение.

Чем дольше она изучала его, тем больше понимала, что уже видела этот яркий белый свет раньше, на кладбище, когда небесная армия упала с неба. Быстрый взгляд на витражное окно, потом снова на арки.

И тут ее осенило: слева от этой маленькой часовни был ад, а справа – рай. Великие магистры стояли посередине – точка опоры, на которой они оба балансировали.

– Да здравствует Святой свет, отпрыск Небесного первенца… – пробормотала Райли.

– Ты хорошо знаешь своего Милтона, – сказал Розетти.

Слишком хорошо.

С серьезным выражением лица Великий Магистр Кеплер осторожно поднялся на две ступеньки к возвышению. Позади него, от пола до потолка, была каменная стена, полная ниш, каждая из которых была украшена медной табличкой. Надписи были слишком мелкими, чтобы Райли могла их прочесть. Внутри каждой из этих ниш стояла обетная свеча, почти все они были освещены голубым мерцающим светом. Однако группа в самом центре была белой. Она удивлялась их значению.

Кеплер устроился за низкой мягкой скамьей, которую обычно используют для коленопреклонения во время молитвы. Рядом стоял стол, на котором стояли чаша, меч в ножнах и белая льняная скатерть.

Пока великий магистр раскладывал предметы на столе по своему вкусу, внимание ее жениха было приковано к стене с обетами, его руки лежали на бедрах, а пальцы плотно прижаты к ткани килта.

Закрыв глаза, Райли молилась за себя и за Бека.

Глава 13

Беку сказали, что каждая обетная свеча символизирует Великого мастера, а голубое пламя означало, что его с ними уже не было. У тех, кто еще был жив, пламя горело белым. Кроме одной незажжённой.

«Моей».

Как только Бек принесет свою клятву, отдаст свою жизнь этому делу, свеча зажжется сама по себе. По словам Ангуса – а Бек не был уверен, верит ли он в это, – свеча меняла цвет в случае гибели. Первый признак потери в их рядах.

Тех, кто отрекся от своих обетов или встал на сторону Ада, больше не было на этой стене. Здесь оставались лишь верные своему призванию Великие мастера.

Его ладони вспотели, сердце бешено колотилось, каждый вдох был напряжен. Именно к этому он стремился все эти месяцы, возможно, всю свою жизнь. Может ли он сделать следующий шаг? Осмелится ли он?

Бек мог поклясться, что почувствовал любящую руку на своем плече, и он знал, что это была рука Пола.

Великий мастер Кеплер откашлялся.

– Это очень торжественное событие. В настоящий момент в мире нас всего двадцать девять человек. Возможно, вскоре появится еще один.

Теперь он смотрел на Бека сверху вниз с выражением глубочайшей привязанности.

– Денвер Бек, ты готов предстать перед нами и судом?

Бек поднялся, его колени дрожали сильнее, чем ему хотелось бы. Он посмотрел на стену с пятью арками и огнями, потом снова на старика.

– Да, я готов. – Он готов был поклясться, что услышал позади себя вздох облегчения Ангуса.

– Есть ли у кого-нибудь в этой комнате опасения, что этот человек не сможет выполнять свои обязанности Великого мастера?

Сердце Бека снова забилось сильнее, он знал о многих причинах, по которым он не должен быть здесь. Еще до того, как он начал мысленно пересчитывать их, он понял, что в комнате воцарилась тишина.

– Значит, возражений нет, – продолжал Кеплер. – Кто-нибудь хочет поговорить о том, почему этот молодой человек должен стать одним из нас?

К удивлению Бека, поднялся капитан охотников на демонов.

– Меня зовут Элиас Сальваторе, и я познакомился с Денвером Беком чуть больше года назад. Несмотря на то, что ситуация была трудной для нас обоих, я нашел его надежным и честным человеком. – Элиас сделал паузу. – Я могу засвидетельствовать его доблесть во время нашей битвы с падшим демоном, его храбрость, когда нас с моими людьми загнали в ловушку на крыше с неубиваемыми демонами. Я всегда буду помнить его юмор даже в самые мрачные времена. Вы не найдете лучшего кандидата в Великие мастера.

Элиас снова сел, а Бек уставился на него, пораженный его свидетельствованием.

Следующим поднялся Ангус.

– Я поддерживаю все, что сказал капитан Сальваторе. Я полюбил этого парня как сына, потому что он – истинное воплощение одного из моих самых дорогих друзей, Пола Блэкторна. Пол, да упокоится он с миром, увидел потенциал этого молодого человека раньше, чем кто-либо другой, и позаботился о том, чтобы я тоже осознал его. Мы здесь, не только из-за упорства и храбрости этого парня, но и из-за мудрости другого человека. Пол был прав: этот парень более чем достоин стать одним из нас.

Когда Ангус вернулся на свое место, настала очередь Тревора.

– Мы с Денвером много раз беседовали по вечерам, когда он заканчивал свои дневные занятия. Мы делились не только прекрасным виски, но и историей его жизни. Говорят, что прошлое – это пролог. – То же самое и с Денвером Беком. Суровое детство сделало его сильным там, где другие сломались бы. Он был искушаем самим Принцем и отвернулся от этого соблазнительного пути. Он стоял на своем с падшим и одержал победу.

Теперь Тревор перевел взгляд на людей Ватикана.

– Тот, кто создал нас, дал нам свободу воли. Наша задача, как Великих мастеров, состоит в том, чтобы обеспечить всем возможность сделать личный выбор, хороший он или плохой. Я искренне верю, что Денвер достоин того, чтобы присоединиться к нам в нашем стремлении уравновесить свет и тьму.

– Кто-нибудь еще? – спросил Кеплер.

Райли встала, вытерла слезы салфеткой и откашлялась.

– Можно сказать, что я пристрастна – в конце концов, я помолвлена с этим парнем. – Раздались смешки. – Но я знаю Дэна с детства. Ладно, может быть, это было не так уж и давно, хотя мне так кажется. Мы спорили и ссорились все эти годы, но как бы я ни злилась на него, я знала, что он всегда рядом. Для всех, кто нуждался в защите.

Теперь она смотрела на него, и ее взгляд был подобен любовной ласке.

– Я видела, как он кормит бездомных, противостоит высокомерным политикам, борется с самим Адом. Когда-нибудь, когда новый Великий мастер будет подниматься по этой лестнице, они увидят его портрет. Тогда кто-нибудь скажет: «Это Денвер Бек. Он был верен своему призванию. Он никогда не колебался и никогда не забывал, что любовь – самое мощное оружие во Вселенной».

Райли снова сморгнула слезы, а затем упала на стул, как будто все ее силы ушли на поручительство. Бек потер глаза, и его пальцы стали влажными. Любовь и поддержка, которые он чувствовал, ошеломляли. Кеплер дал ему несколько минут, чтобы прийти в себя, а затем жестом пригласил подойти ближе.

Бек преклонил колена на подушечку. Опустившись, он вспомнил о килте. Если бы он на всю комнату продемонстрировал флеши, вышло бы не очень хорошо. Эта мысль почти заставила его рассмеяться. Когда он поднял глаза, то увидел блеск в глазах Кеплера; тот угадал его мысли. Ученый взял чашу и показал Беку, чтобы тот вытянул руки ладонями вверх. Он так и сделал, не обрадовавшись слабой дрожи.

– Поскольку искушение – одна из наших самых больших опасностей, мы испытываем наших клятвопреступников, чтобы убедиться, что они не запятнаны. – Он осторожно позволил нескольким каплям жидкости упасть на левую ладонь Бека, затем на правую. Святая вода покалывала, но, в отличие от Райли, корона не появлялась. Что подходит ему очень хорошо. Следуя инструкциям, Бек поднял руки, повернув их так, чтобы ладони были видны остальным.

– Он не от Тьмы, – торжественно произнес Ангус. – Пусть так будет всегда.

Опустив руки, Кеплер отставил чашу, затем вытащил меч и отложил ножны в сторону. Бек уставился на клинок, потом понял, что это был за меч, который Ангус бросил ему во время битвы, тот самый, которым он убил Сартаэля. Внезапно он снова очутился в этом мгновении, слыша крики, вопли, чувствуя, как боль пронзает его плечо в том месте, где архангел нанес ему удар. Зная, что он скоро умрет. Зная, что если он это сделает, то следующей будет Райли.

Темные глаза Кеплера внимательно следили за ним.

– Денвер Бек, дитя Саделии и человека, известного только Богу, ты добровольно принимаешь задачи, поставленные перед тобой как Великим мастером? Готовы ли ты пожертвовать своей жизнью, чтобы защитить невинных, выстоять против Тьмы, разделить свет, взвесить, рассудить и принять последствия этих решений? Клянешься ли ты, что твое служение всегда будет превыше всего?

Бек глубоко вздохнул. Вот и все. Давая клятву, он соглашался, что быть Великим мастером важнее всего в его жизни, даже Райли. У него снова заныло сердце.

Молчание затянулось, но ни Кеплер, ни кто-либо другой не стали подталкивать его к ответу. И снова его взгляд остановился на образе Люцифера, вспоминая все те времена, когда он сталкивался с ним, души проклятых, запертые в стенах Ада, умоляющие об освобождении. Его собственная мать, которая, как он думал, никогда не любила его, все же вернула его к жизни.

Он повернул голову к противоположной стене, той, где горел этот свет. Если Сэди Бек сможет бросить вызов Люциферу в его собственной яме, то ее сын даст эту клятву, чтобы почтить ее.

Он снова посмотрел на Кеплера.

– Да, даю, – сказал он твердым голосом. На этот раз он услышал, как Райли вздохнула с облегчением.

– Тогда повтори свои клятвы.

Бек прочистил горло, которое внезапно сжалось.

– Я, Денвер Бек, клянусь перед этим собранием и перед воинством Рая и Ада, что принимаю благородную задачу, поставленную передо мной. Я буду стремиться сохранить этот мир целым, сохранить его в безопасности. Я буду делать это до последнего вздоха. Я даю эту клятву на костях тех, кто пришел до меня, и душах тех, кто последует за мной.

Кеплер легонько похлопал его плашмя по правому плечу, потом по левому и, наконец, по макушке, продолжая петь на латыни. Бек знал значение этих слов, поскольку всю последнюю неделю изучал клятву.

Честь, бдительность, долг и сострадание.

Трудная задача для простого деревенского парня.

Кеплер отложил меч, снова взял чашу и начертил на лбу Бека знак, известный только Великим мастерам. Он почувствовал, как жидкость обожгла его, хотя и не оставила видимого шрама. Это не имело значения – он всегда будет чувствовать эту отметину в своей душе.

Он словно прозрел. Цвета стали более четкими, тени – более глубокими. Смысл света лился через него, как и истинная природа Тьмы. Наконец он понял, какая перед ним стоит задача.

«О мой Бог».

Бек с откровенным изумлением уставился на Великого мастера. Старик понимающе кивнул. Затем на его лице появилась добрая улыбка.

– Денвер Бек, ты дал обет и выбрал наш путь. Добро пожаловать в Международную Гильдию, Великий мастер. Для нас большая честь, что ты решил присоединиться к нам.

Этого он никак не ожидал.

– Спасибо… спасибо вам.

– А теперь давайте все вместе немного помолчим.

Склонив головы, каждый нашел свой способ выразить благодарность. Бек был не очень религиозен – он это признавал. Тем не менее, он был благодарен за то, что ему дали, и он был благодарен за женщину, которую любил и которая любила его. За его близких друзей, даже тех, кого уже нет в живых.

«Я благословлен».

Когда он открыл глаза, то увидел, что обетная свеча, означавшая его время в качестве Великого мастера, вспыхнула ярким белым пламенем. Кеплер этого не делал, в этом он был уверен.

Он перевел взгляд на старика и получил ответную улыбку.

– Великий мастер Денвер Бек, теперь вы можете встать.

Бек так и сделал, а потом пожал Кеплеру руку.

– Спасибо вам за все, Джона.

– Всегда пожалуйста, молодой человек.

Бек едва успел спуститься по лестнице, как Ангус оглушительно хлопнул его по спине, а затем громко произнес:

– Поздравляю, парень! – Тревор только подмигнул и направился к двери, без сомнения, чтобы приготовить виски для предстоящей вечеринки.

Когда Бек повернулся и посмотрел на Райли, он чуть не потерял самообладание. Она плакала, несмотря на огромную улыбку на ее лице.

– Ах, принцесса, не делай этого, – сказал он.

Она подошла к нему, и он поцеловал ее в макушку.

– Я люблю тебя, Великий мастер Бек, – прошептала она. – Даже если я всегда буду второй в твоей жизни.

– Очень, очень близкая секунда, – сказал Бек. Когда она подняла на него глаза, он нежно вытер слезы с ее щек.

– Ты же сама купила себе немного этого вечного макияжа, не так ли?

Она рассмеялась.

– А это работает?

– Ну конечно же. Но, честно говоря, мне все равно в любом случае. Для меня ты всегда прекрасна.

Как только они расстались, он пожал руки Розетти и Элиасу.

– Спасибо, что вы сегодня здесь. Я действительно ценю это, – сказал он.

– Мы были удостоены чести стать свидетелями этого момента. —

Элиас перевел взгляд на окно справа от них. – Теперь я вижу все немного яснее.

– Я на это и надеялся.

– Да пребудет с вами Господь каждую секунду вашей жизни, – сказал Розетти и осенил себя крестным знамением.

– Спасибо. Он мне определенно понадобится. – Бек махнул рукой в сторону дверей, ведущих в коридор. – Теперь, когда все серьезные вещи позади, пришло время праздновать.

– Не найдется ли у вас немного виски? – спросил Элиас.

– Возможно. Мактавиш сказал что-то о бутылке, которая больше чем в два раза старше меня.

– А сколько тебе лет? – спросил Розетти.

– 24 года.

Он наблюдал, как двое мужчин делают расчеты. Через пару секунд он уже остался один в комнате, когда они торопливо зашагали по коридору. Повернувшись спиной к стене со свечами, Бек сосредоточился на своем, и тяжесть легла ему на плечи, как тяжелый плащ.

– Ну вот, теперь я это сделал, – пробормотал он.

Он закрыл за собой двери и направился по коридору в поисках своей невесты. С каждым шагом он готов был поклясться, что слышит шаги всех остальных, кто пришел до него.

***

– Ух ты, они все вошли, – сказал Бек, слегка положив руку на поясницу Райли. Низкий гул голосов приветствовал их, когда они вошли в столовую. Длинный стол был придвинут к стене и завален едой. В одном углу располагался открытый бар, а в каминах горел огонь. Райли предположила, что в зале присутствовало около тридцати человек.

– Они не так уж часто заводят новичков, так что им лучше отпраздновать, – сказала она.

– Обещаешь помочь мне подняться по лестнице, если я напьюсь?

– Конечно, – ответила она, хотя и знала, что это не так. В этой комнате было слишком много важных людей, чтобы Бек мог выйти из себя.

– Дай мне убедиться, что Элиас и Розетти нашли этот старый скотч, а потом я сразу вернусь. Не позволяй себя похитить, ладно?

Она застонала. Пусть ее жених напомнит ей о том, как она в последний раз была в поместье.

– Здесь есть заклинатели?

– Может быть, один или два, – сказал он. Быстро чмокнув ее в щеку, он направился в комнату.

Райли подошла поближе к одному из каминов, так как жара всегда была желанной. Это было также хорошее место, чтобы полюбоваться оружием на стене. Особенно она восхищалась мечами, тщательно выстроенными в форме веера. Можно было поспорить, что каждый из них готов к бою.

– Впечатляет, – сказала она.

– Как те, так ведь? – сказал Мактавиш, присоединяясь к ней. Неудивительно, что в руке у него был стакан виски.

– Я действительно люблю мечи. Они очень эффективны против архидемонов.

– Да. Ты узнала этот клинок во время церемонии? – Она покачала головой. – Это тот самый, которым Денвер убил Архангела. Ангус принес его с собой.

– Неужели? Вау. Я удивилась, почему он так пристально смотрит на него. К тому времени, как Бек отрубил голову Сартаэлю, я уже ничего не видела. Я подошла слишком близко к мечу Падшего, и мои глаза не оценили этого.

Ее внимание было приковано к толпе. Парочку она узнала, но остальные оставались загадкой. – Кто эти люди?

– Ну, у нас есть несколько членов парламента, представители различных религиозных организаций, вольнодумцы, обычная смесь. Давай заберем нашего нового Великого мастера, и я представлю вас друг другу.

Как и было обещано, Мактавиш оказал ей честь, проводив ее и Бека от группы к группе. Во-первых, он представил им Великого мастера Бека с заметной гордостью. Затем настала ее очередь.

– А это мастер-ловец демонов Райли Блэкторн, которая также является учеником заклинателя, – говорил он, одинаково довольный.

Вечером они познакомились с раввином из Балтимора, который присутствовал на конференции по иммиграции в Глазго, добрым мужчиной средних лет с серьезными глазами. Затем были шотландские, шведские и немецкие дипломаты, каждый по-своему экспансивный. И бхиккуни, буддийская монахиня с Тайваня. Ее бритая голова была поразительно красива, как и ее шоколадно-коричневые одежды. Она заговорила тихим, размеренным голосом, напомнившим Райли тихие звуки дождя в весенний день.

К тому времени, как они совершили обход, Райли получила более широкое представление о возможностях – и силе – Международной Гильдии.

Теперь Ден – часть всего этого.

После короткого обхода буфета, чтобы взять немного моркови и фаршированных креветок, она вернулась, чтобы поговорить с Верховным друидом Скримшоу. Изумрудное платье друиды было пронизано маленькими серебряными и золотыми полосками, а ее рыжие волосы были такими же огненно-яркими, как и тогда, когда они встретились во время последней поездки Райли в Шотландию.

– Ты выглядишь гораздо лучше, чем в прошлом октябре, – сказала Скримшоу, потягивая какой-то фруктовый коктейль. – Без сомнения, отсутствие чар помогает.

– Это уж точно.

– Твоя аура намного чище, чем была в прошлый раз, – ответила верховный друид. Она повернула голову в сторону Бека, который рассказывал какую-то историю одному азиатскому джентльмену. – Она как раз совпадает с новым Великим мастером, – улыбнулась она. – Кстати, неплохой выбор.

– Да, так оно. Мне просто повезло.

– Вы оба это сделали, – последовал быстрый ответ. – Ты заклинатель, а не просто ловец. Есть ли в этом какие-то проблемы?

– Так оно и есть. Иногда это действительно трудно, – призналась она. – Это заняло некоторое время, но в конце концов я убедила большинство ловцов, что не собираюсь превращать их в тритонов или что-то похуже.

– Держу пари, что иногда ты испытываешь искушение, – сказала друид, поведя бровью.

– О-о-очень соблазнительно. – Особенно парочку таких парней.

Смех Бека, доносившийся с другого конца комнаты, заставил ее улыбнуться. Это была его ночь, и она была так счастлива, что он наслаждался ею.

– Любовь по-своему волшебна, – сказала Скримшоу. – Наслаждайся каждым мгновением. Я обязательно принесу вам обоим должное благословение.

– Спасибо. Мы будем вам очень признательны. – Райли заколебалась, но потом решила пойти в другом направлении. – У нас в Атланте есть экстрасенс, который предупреждает нас, что произойдет что=то очень плохое. Конец – всего – мира – это что – то плохое. Ты что-нибудь такое почувствовала?

Выражение лица Скримшоу мгновенно изменилось.

– Да, но никто из нас не может понять, в чем причина. Я собиралась поговорить с Великим мастером Мактавишем после приема. Возможно, он знает, что происходит.

– Хорошая идея. – Другой вопрос, поделится ли Великий мастер всем, что ему известно.

Через несколько минут верховный друид удалилась, чтобы поговорить с парой из Финляндии, оставив Райли одну. По своему обыкновению, она мысленно запечатлела этот момент. На этой фотографии была изображена обшитая деревянными панелями комната старого поместья, пылающий огонь в обоих очагах, льющиеся напитки и смех. Ее жених, занимающий свое законное место в мире.

Словно зная, что она думает о нем, Бек поднял свой стакан с виски и подмигнул ей. Всего на несколько секунд все остальные отошли на задний план. Она изучала его так, как это могли делать только любовница и жена. Его светлые волосы, более прирученные, чем обычно, вились на воротнике куртки принца Чарли. Это придавало ему суровый вид, словно он вышел из другого века. Эти темно-карие глаза были полны радости и светились изнутри. Он непринужденно стоял в этом килте, владея всей комнатой. Владея ею.

Когда весь остальной мир медленно вернулся в фокус ее внимания, она послала ему воздушный поцелуй, настолько гордая, что боялась, как бы ее сердце не разорвалось.

***

Хорошо выдержанный виски стоил того, чтобы подождать, хотя даже когда Бек принимал сердечные поздравления, тяжесть его новой работы уже начала ложиться на плечи, и теперь ее присутствие было неоспоримо. Что-то изменилось в тот момент, когда он дал клятву и на его лбу появился знак, что-то глубоко внутри него. Ангус предупреждал его, что этого следует ожидать, но он не предполагал, что это будет так глубоко.

Теперь же, впервые за целый час, он сам пытался разобраться в своих впечатлениях, понять, что же было не так. Вот почему он чувствовал себя так неловко.