Текст книги "Отважный свет (ЛП)"
Автор книги: Яна Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
– Да, это так. Апартаменты папы как раз там, – сказал Альберо, указывая направо на четырехэтажное белое здание. – Казармы Швейцарской Гвардии тоже находятся неподалеку.
Хотя он был так же напуган, как и Райли, Бек хранил молчание. Он подозревал, что здесь происходит что-то еще, кроме экскурсии «позвольте мне показать вам нашу красивую церковь».
Его догадка подтвердилась, когда Альберо повел их через площадь в саму базилику. Особенно когда охранники даже не пытались остановить их, несмотря на закрытие здания для посещения.
– Мне очень жаль, что у нас нет больше времени, потому что это просто чудесно, – сказал Альберо.
Бек быстро взглянул на свою невесту. Понимала ли она, что здесь происходит? Нет лучшего способа запугать их, чем тщательно рассчитанное проявление силы Святого Престола. Напоминание о том, что как только они с Райли окажутся внутри этих стен, они будут подчиняться законам Ватикана. Именно так бы поступил Бек, и он задавался вопросом, кто же это организовал.
Наверное, кардинал.
Как только он все это уладил в голове, Бек переключил свое внимание на интерьер здания.
– Боже милостивый, – пробормотал он, глядя на высоченный потолок. Хотя он смотрел множество видео об этом месте, увидеть его лично было совершенно другим.
– Пьета Микеланджело, – сказала Райли, останавливаясь, чтобы посмотреть на статую справа от них. – Этот человек был гением.
Альберо кивнул.
– Мария держит тело Иисуса после распятия. Это одна из наших самых запоминающихся работ.
– Да, это так. – Она подошла поближе, чтобы рассмотреть его. – Боль от потери… он заключил в камень.
Чем дальше они шли, тем больше открывалось пространство над ними, словно врата в высшие сферы.
Райли двинулась вперед, молча вбирая все это в себя.
– Базилика ее не беспокоит, – озадаченно сказал Альберо.
– А почему бы и нет, – ответил Бек. Только не с небесной меткой.
По какой-то причине Альберо думал, что его невеста не на стороне ангелов. Он поверил бы в это только в том случае, если бы это сказал кто-то из его начальников. Это не очень-то устраивало Бека.
Они продолжали бродить по похожему на пещеру пространству, останавливаясь, чтобы полюбоваться различными произведениями искусства, пока не остановились перед тем, что Альберо назвал папским алтарем, прямо над могилой святого Петра.
Теперь эти ощущения были всеохватывающими, не оставляя у Райли никаких сомнений в том, что она должна быть здесь. Отчасти это было связано с величием этого места – нельзя не испытывать ошеломляющего изумления, какими бы не были ваши убеждения.
Чье-то присутствие наполняло ее покоем и поднимало настроение. Это было именно то, что ей нужно, потому что она чувствовала себя все более подавленной. «Слишком много, слишком быстро», – вот как бы Морт подытожил. Здесь ей казалось, что она не одна, что все ее тяготы, хотя и трудные, но вполне выполнимы.
Небесная команда что-то задумала.
Глядя на витражное окно над алтарем, она прошептала: «Пожалуйста, помоги мне выяснить, кто убивает всех этих людей. Затем помоги мне понять, как их остановить. Это не может продолжаться вечно».
А поскольку она находилась в самом центре католического христианского мира, то где же еще можно попросить благословения у некоего ангела?
– На кладбище, где похоронены мои родители, – сказала Райли все еще шепотом, – есть горгулья на их мавзолее. Та, которая каждое утро смотрит на восток, встречая восход солнца. – Позади себя она услышала слабые шаги, когда кто-то пересек огромное открытое пространство, направляясь к выходу.
– Ори был одним из вас, пока не доверился не тому человеку. Он заплатил своей жизнью, чтобы спасти других, спасти меня и Бека. Теперь он свободен от Ада. Пожалуйста, найди способ послать его душе свет, который он так любит? Он заплатил за свою ошибку и заслуживает снисхождения.
Райли пробормотала почти беззвучное «аминь» и отвернулась, надеясь, что кто-то услышал эту молитву. Ее глаза встретились с глазами Бека, стоявшего рядом с их проводником. Он не произнес ни слова, но она подозревала, что он знает, что она только что сделала. И он это одобрил.
Она бы направилась обратно тем же путем, каким они пришли, но вместо этого что-то потянуло ее вокруг алтаря, а затем дальше в базилику. В нише справа от себя она обнаружила картину.
Пока она разглядывала картину, к ней присоединились Альберо и Бек.
– Это алтарь Архангела Михаила, – объяснил их сопровождающий. – На картине он изображен убивающим Дьявола.
Райли внимательно вгляделась в изображение и не смогла сдержать нахмуренных бровей. Художник, по какой бы то ни было причине, придал Михаилу мягкое, женственное лицо, хотя его руки были явно мускулистыми. Как и у настоящего Архангела, у него были светлые волосы. Это была одна из вещей, которая поразила ее, когда она впервые встретилась с верховным главнокомандующим Небесной армии, насколько близко его цвет волос походил на цвет волос Саймона.
– Нет, это не совсем он, – сказала она, поворачиваясь к их проводнику. – У Архангела Михаила очень мужское лицо, и он высокомерен, как будто все, кого он встречает, ниже его. О, и его пламенный меч намного больше.
Альберо моргнул.
– Откуда ты все это знаешь?
– Я встречалась с ним однажды. Мы торговались, и человечеству повезло. – Она снова повернулась к картине и покачала головой. – Хорошая попытка, но это совсем не он. Этот парень, возможно, мне даже понравился. Настоящий Михаил – не такой.
Уходя, она услышала, как Альберо спросил:
– Она шутит со мной?
– Нет. Я тоже его видел, – ответил Бек. – Картина очень красивая и все такое, но даже рядом не стоит. Настоящий Архангел пугает до полусмерти. Он абсолютно крутой парень.
Потрясенный, их сопровождающий замолчал на всю оставшуюся часть экскурсии.
***
Райли надеялась, что они с Беком будут сидеть вместе с кардиналом в его кабинете и обсуждать возникшую проблему. Ничего подобного.
Комната, в которую их привел Альберо, была размером примерно тридцать на тридцать футов: ничем не примечательное помещение с белыми стенами, коричневыми занавесками и бронзовым распятием на одной из стен. В передней части комнаты стоял длинный резной стол черного дерева, за которым стояли четыре черных стула. Такое же количество блокнотов, ручек и стаканов с водой было выстроено перед каждым стулом с математической точностью. Напротив него, примерно в десяти или более футах, стоял второй стол. За ним стояли два стула, скорее всего для нее и Бека. Кроме того, имелось несколько стульев для публики, если таковой разрешат присутствовать.
Все остальное пространство было пустым, единственным светлым пятном был старый гобелен, висевший между двумя высокими створчатыми окнами, расположенными прямо за столом черного дерева. Любопытно, что на ткани был изображен царь Соломон, сидящий на своем троне. У его ног лежали младенец в пеленках и две женщины, умолявшие взять ребенка под опеку. Он каким-то образом соответствовал этой комнате, хотя Райли и не знала, почему.
Альберо указал им на второй столик.
– Пожалуйста, садитесь. Его Высокопреосвященство скоро будет здесь. – Доставив сообщение, он вышел через боковую дверь, несомненно, чтобы сообщить кардиналу о их прибытии.
– Это очень красивая церковь, – сказал Бек, когда они уселись в кресла.
Райли кивнула:
– Много великолепных произведений искусства. Мне бы хотелось потратить больше времени и осмотреться. Может быть, у нас будет шанс позже, когда кардинал поймет, что я действительно не могу ему сильно помочь.
Теперь Бек пристально смотрел на нее.
– Ты знаешь, почему нам устроили эту экскурсию?
– Кроме того, что они хорошие хозяева? – сказала она.
– Кроме этого.
– Это был их намек «не думай переходить нам дорогу», без всяких криков и маханий руками. Жаль, что это не сработало.
Он рассмеялся.
– Да.
– Они, кажется, забыли нашу историю, что мы встретили Михаила и что я отговорила его и Принца от войны. Что мы оба побывали в Аду и наши души принадлежат нам. Эти люди обладают глобальной властью, но прямо сейчас они нуждаются в нас больше, чем мы в них.
На лице Бека появилась улыбка.
– Я все понял, мастер Блэкторн. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – И все же не позволяй им запугать себя, что бы ни случилось.
Она сжала его руку в знак солидарности.
– Мы будем в порядке.
Дальняя дверь открылась, Альберо снова вошел и, не говоря ни слова, занял свое место позади них. Минуту или две спустя вошел высокий, серьезный человек в черном.
– Это кардинал Рихтер, – прошептал Бек.
Райли могла бы догадаться об этом по алым акцентам на его черной сутане, хотя на самом деле она не была настолько сведуща в последних Ватиканских модах. Рихтер носил дзукетто, широкий пояс, называемый фасцией, и нагрудный крест на груди. В комнату вошли еще двое мужчин, одетых примерно так же, как и кардинал. На вид всем им было под пятьдесят, а может, и под шестьдесят.
Три кардинала? Это был не очень хороший знак.
Как только они заняли свои места за столом – Рихтер в самом центре – его глаза встретились с ее глазами, и ей показалось, что ее уже осудили. Рихтер держался очень жестко, как будто любой наклон был грехом. Но в этих глазах она увидела тревогу. Может быть, даже намек на страх.
Альберо представил их друг другу.
– Его Преосвященство кардинал Кристоф Рихтер, – сказал он, указывая на человека в центре зала. – Преподобнейший Хесус Альварес, – он сидел слева от Рихтера и справа от него, – Преподобнейший Франклин Прагер.
– Епископы, – тихо пробормотал Бек. Она быстро кивнула с облегчением, хотя и не совсем понимала почему.
Теперь Альберо махнул рукой в их сторону.
– Мастер Райли Блэкторн и Великий мастер Денвер Бек.
– Есть ли какая-то причина, по которой Великий мастер присутствует на этой встрече? – спросил епископ Альварес. Его акцент наводил на мысль о латиноамериканском происхождении.
– Райли – моя невеста, – ответил Бек. – И Международная Гильдия посчитала, что один представитель может отправиться сюда… – он сделал паузу, подбирая нужные слова, – из-за серьезности ситуации.
– А, – ответил епископ, кивая головой.
Дальняя дверь открылась, и вошел отец Розетти, сопровождаемый знакомым лицом. Одетый в темно-синий костюм и галстук, Саймон Адлер быстро оглядел присутствующих, а затем его взгляд остановился на Райли. Он слегка кивнул в знак приветствия, а затем последовал за Розетти к стульям позади нее и Бека.
Что он здесь делает?
На мгновение Райли почувствовала себя преданной, но тут же поняла, что это неправильно. Саймон никогда больше не предаст ее. Но почему он оказался здесь, в Риме?
Не обращая внимания на ее внутренний диалог, кардинал начал:
– Мы попросили вас присутствовать сегодня, мисс Блэкторн, чтобы выяснить некоторые вопросы, касающиеся вашего пребывания в качестве ловца. В частности, у нас есть вопросы относительно некоторых действий, которые Вы предприняли.
Просьба о присутствии не соответствовала истине, и, похоже, они собирались спросить ее об Изре. Настало время установить несколько основных правил.
– Я предпочитаю, чтобы ко мне обращались как к мастеру Блэкторну, Ваше Преосвященство.
«Я заплатила кровью за эту честь».
Рихтер поднял бровь, затем перевернул страницу лежащей перед ним папки.
– Значит, мастер Блэкторн.
– Прошу Прощения, Ваше Преосвященство. Мастер Блэкторн попросила, чтобы она была испытана святой водой, прежде чем эта встреча продолжится, – сказал отец Розетти.
Последовало долгое молчание, Рихтер пристально посмотрел на священника.
– Тогда сделай это.
Теперь уже Саймон подошел к ней и поставил перед ней на стол маленькую металлическую коробочку. Он открыл контейнер, достал прозрачный стеклянный флакон с папской святой водой и повернулся спиной к переднему столу.
Когда Райли подняла на него глаза, он улыбнулся. Этот единственный жест сделал весь этот момент терпимым.
– Она была благословлена Его Святейшеством только сегодня днем, – сказал он так, чтобы все могли его услышать. И это заставило ее задуматься, встречался ли он когда-нибудь с папой римским.
Саймон ловко позволил одной капле священной жидкости упасть на отметину на ее правой ладони и отступил назад, чтобы другие могли видеть результат. Когда жидкость обожгла ее кожу, Райли ахнула. Намного сильнее, чем в другие разы. Возможно, из-за свежести или местонахождения.
Когда жжение начало утихать, она подняла ладонь, чтобы другие могли увидеть результат – или в данном случае отсутствие такового, поскольку адской метки не было.
– Моя душа принадлежит только мне.
Саймон повторил то же самое на ее левой ладони. На этот раз боль была очень сильной, корона пульсировала в такт ее быстрому сердцебиению. К ее удивлению, она вспыхнула ярким белым светом, танцуя на ее ладони.
– Не каждый день увидишь, – сказал Бек, впившись взглядом в мужчин, сидевших за передним столом.
Постепенно эффект прекратился, но Райли могла поклясться, что все еще чувствует, как святая вода бежит по ее венам. Неужели это вообще возможно?
– Спасибо, Саймон, – сказала она, когда он собрал святую воду и вернулся в свое кресло.
Райли обратила свое внимание на троицу перед ней. Выражение лица Рихтера стало трудно читать, а епископы просто смотрели на нее.
– Хотя ты и не принадлежишь Принцу, тем не менее, возможно, ты все еще помогаешь ему, – сказал Рихтер.
Ничего нового: твоя душа принадлежит тебе, но мы почти уверены, что ты болеешь не за ту команду.
– Я здесь не для того, чтобы говорить о своей бессмертной душе, особенно когда люди умирают, – парировала она.
– Прежде чем мы обсудим столь деликатный вопрос, мы должны быть уверены в вашем статусе в аду.
– Вы только что видели, что у меня его нет.
Рихтер ответил не сразу, неспеша вытаскивая страницу из своего досье.
– И все же некоторые ваши действия отражают определенную… близость к принцу и его слугам, что говорит нам совсем о другом. – Он опустил взгляд на лист. – Твое первое преступление состояло в том, что ты позволила падшему по имени Ори стать твоим любовником.
«О нет».
Райли попыталась не морщиться, но у неё ничего не вышло. Это откровение было неловким в комнате, полной мужчин, но с тех пор, как сюда вошел Саймон, оно стало еще более неловким. Когда ее лицо потеплело, она могла поклясться, что услышала его вздох у себя за спиной.
– Ты отрицаешь, что у тебя были плотские отношения с падшим? – спросил Рихтер.
– Нет, мы провели вместе всего одну ночь. – Горько-сладкое время, полное радости, а потом предательство и слезы. – Я была зла и ревновала, и это был глупый поступок. Я поверила тому, что он мне сказал. – Она хорошо помнила ту ночь. – Как ни странно, не все это было ложью. Ори действительно хотел обезопасить меня, и именно поэтому у него возникли проблемы с Люцифером. Возможно, он последовал за принцем в изгнание, но он знал, что совершил ошибку. Он жаждал света, как вы и я нуждаемся в кислороде.
– Вряд ли, – последовал едкий ответ.
– Нет, это правда. Я надеюсь, что однажды небеса заберут его обратно.
– Опять же, маловероятно, – продолжал Рихтер. – Сейчас ты изучаешь магию у некроманта.
– Да, и к тому же ведьмы.
Они уже знали все это, так почему же продолжили топтаться на месте?
– Эта ассоциация подвергает твою душу опасности, – настаивал кардинал.
– Я не верю, что они это делают. Ведьма и заклинатель – хорошие люди. Они сражались против демонов Сартаэля и рисковали своими жизнями, чтобы спасти Атланту.
– Лучше всего это сказал К. С. Льюис, – вмешался епископ Прагер. – «Поистине, самая верная дорога в ад – та, по которой спускаются постепенно, дорога пологая, мягкая, без внезапных поворотов, без указательных столбов».
– При всем моем уважении к мистеру Льюису, я не стала постепенно спускаться в ад. Меня бросили в него ногами вперед. – Она наклонилась вперед, опершись на стол. – Вы, ребята, понятия не имеете, каково это – стоять перед Люцифером, когда сотни демонов дышат тебе в спину, и каждый из них хочет разорвать тебя на части и съесть твою плоть. Пока ты там не побываешь, ты никогда не узнаешь, каково это – слышать крики проклятых. Поверьте мне, это производит одно большое впечатление.
– У нас есть только ваши слова, что вы совершили это путешествие, – сказал Прагер, прищурившись.
– А зачем мне врать об этом? Что хорошего это мне даст?
Бек пошевелился.
– Она не лжет. Я был там, когда Райли вернулась из ада. От нее несло серой, и ужас в ее глазах – это то, что я никогда больше не хочу видеть.
Между тремя прелатами состоялся тихий разговор.
– Мы признаем, что вы испытали ад, – сказал Рихтер. – А вы бы вернулись туда по какой-нибудь причине?
Это была ловушка, прекрасно сработанная. Она сделала выбор в пользу правды.
– Я бы вернулась обратно.
– Что? – выпалил Бек, уставившись на нее так, словно она сошла с ума.
Райли посмотрела ему прямо в глаза.
– Я бы вернулась за тем, кого люблю. Если бы дело дошло до меня или до них, я бы пошла. Но я постараюсь вытащить нас обоих оттуда. Я знаю, что проиграю, но я буду бороться за этого человека, несмотря ни на что. – Она сделала паузу. – Я буду сражаться за тебя.
– Я тоже, – сказал он.
Теперь в комнате воцарилась тишина, которую она не могла прочесть. Рихтер внимательно изучал ее, даже когда Альварес наклонился и прошептал ему на ухо: кардинал бросил на него пронзительный взгляд и вернулся к своим записям.
– Мы получили сообщение, что вы позволили Гипнодемону остаться в школе, где он мог причинить вред ученикам. Что вы встали на сторону этого исчадия ада вместо того, чтобы поймать его.
Саймон застонал. Райли очень сомневалась, что в его рапорте было сказано хоть слово о том, чтобы «встать на сторону этого адского отродья», но именно так кардинал и хотел это представить.
– Мезмер оказался непокорным, способным ходить по святой воде.
– Иллюзия.
– Нет, это не так, и поскольку я тренировалась с заклинателем, я могу это сказать. – Райли глубоко вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок. То, что они выкладывали все ее грехи, было подозрительно, и это делало ее еще более осторожной. – Святая вода была освящена в ночь перед моей встречей с демоном. Изра смог переступить ее, а это означало, что он был тем, за кого себя выдавал: демоном, скинувшим оковы Люцифера.
– Это невозможно, – сказал Рихтер, качая головой.
– Я бы тоже так не подумала, но я видела доказательство. Когда Гончая пришла в школу, Изра не позволил мне драться с ним. Он не хотел, чтобы его ученики пострадали. Вместо этого он подошел к этому громадному демону и сдался.
– Адское отродье служит только Принцу, – настаивал епископ Прагер. – У них нет никакой морали. Они принадлежат тьме.
– На этот раз нет. Изра сдался на вечные муки. Я поняла, что это значит, когда была там, внизу. Сартаэль был закован в цепи, которые никогда не переставали двигаться. Он не мог ни спать, ни есть. Они врезались в его кожу каждую секунду каждого дня. Навсегда. Это лишь одна из многих мук Люцифера. – Мысль об Изре в этих цепях заставила ее сердце сжаться от боли.
– Возможно, он уже приказал казнить этого демона, – сказал Прагер.
– Это не в его стиле, – вмешался Бек. – Он просто хочет сохранить свою силу. Он сделает из этого пример, чтобы у других не было никаких ярких идей.
Райли кивнула: – Именно. После мятежа Сартаэля Люцифер очистил ад. Любая форма бунта приводит его в ярость, а еще больше – в паранойю.
– Демоны не подлежат искуплению, – настаивал Рихтер.
– А почему бы и нет?
– Этого не может быть. Они сделаны из тьмы.
Заметив ее нерешительность, Бек бросил на нее обеспокоенный взгляд. Осмелится ли она настаивать?
– А откуда взялась эта тьма? – спросила Райли. – Кто вообще её создал?
– Что вы имеете в виду? – спросил кардинал.
– В воскресной школе меня учили, что все сотворил Бог. Он, конечно же, создал ангелов, одним из которых является Люцифер. Вот только Люцифер вбил себе в голову, что он значительнее своего босса, а потом был сброшен с небес. Он забрал с собой кучу своих приятелей и создал свое собственное маленькое королевство в аду.
На лице кардинала отразилось неудовольствие, вызванное ее довольно бойким обзором небесной истории.
– Поскольку у Принца нет собственных солдат, он создает демонов. Но откуда он берет силу творения?
Альварес моргнул, а Прагер только нахмурился.
– Я уверен, что Вы нам все расскажете, – едко ответил Рихтер.
Она наклонилась вперед в своем кресле.
– Люцифер, несмотря на всю свою хитрость, всего лишь Ангел, Божий лакей. Теперь я знаю, что это звучит так, будто я минимизирую его угрозу, но это не так. Он невероятно злой, отвратительный тип. – Она глубоко вздохнула, надеясь, что не ошиблась.
– Но… он все еще жив только потому, что ему позволено существовать. Если бы я была Богом, то давным-давно убила бы его. Однако, если я чему-то и научилась за последний год, то действия небес не всегда имеют смысл. По крайней мере, в краткосрочной перспективе, как моя жизнь. На протяжении тысячелетий? Да. Для них это очень долгая игра.
– И что же? – сказал Рихтер, и по его тону она поняла, что его терпение подходит к концу.
– Я думаю, что Люцифер все еще жив, потому что мы, смертные, нуждаемся в выборе, в этой свободной воле, о которой все продолжают кричать. Мы можем идти навстречу свету или объять тьму. Или и то, и другое. – Она и сама там побывала.
– В этом нет никакого смысла, – возразил Альварес.
– Вообще-то есть, – сказала Райли. – Адаму и Еве было хорошо в саду; тогда Бог говорит им, чтобы они не ели с одного конкретного дерева. Зачем он это сделал? Разве они вообще заметили бы это дерево, если бы не он? Нет, это было первое испытание свободной воли. Бог установил их: следуй его законам или отведай запретного. Мы все знаем, чем это обернулось.
– К чему ты клонишь? – сердито спросил кардинал.
Райли вернулась к своему первоначальному аргументу.
– Я хочу сказать, что Люцифер может создавать демонов только потому, что ему это позволено Богом. Это означает, что какая-то часть этих демонов имеет связь с небесами.
Теперь Рихтер пристально смотрел на нее.
– Никогда бы не подумал, что услышу такое от ловца.
– Согласна, это действительно странная идея, и я не понаслышке знаю, каким злым может быть адское отродье. Но если в Демоне есть хоть капля света, то почему он не может захотеть освободиться от принца? – Она сделала паузу. – А почему они не хотят делать добро вместо зла? Потому что если нам, смертным, дан такой выбор, то почему не им? Почему это касается только нас?
Альварес что-то пробормотал себе под нос по-испански. Это не было похоже на согласие.
– Это просто невероятно, – сказал Прагер
– Возможно. И все же я увидела в глазах этого Четвертака нечто такое, что подсказало мне, что он больше не хочет быть с Люцифером. Изра пожертвовал собой, чтобы спасти этих детей. Разве не об этом вы, ребята, всегда говорите? Самопожертвование?
– Только не для тех, кто служит в армии Люцифера, – чопорно ответил Рихтер.
– Когда-то душа моего отца принадлежала Принцу, но он пожертвовал собой, чтобы спасти нас от Сартаэля. Он заплатил свой долг, и теперь он с моей мамой на небесах. Если это могло случиться с ним, то почему не с демоном?
Последовал еще один тихий, но напряженный разговор между всеми священнослужителями, что Райли не смогла разобрать ни одного слова.
Отец Розетти мягко тронул ее за плечо, и она чуть не подпрыгнула. Она обернулась, гадая, что он обо всем этом думает.
– Интересная теологическая посылка. Вероятно, во внимание ее не примут, но мне все равно было приятно это слышать.
По крайней мере, она позабавила одного из Ватикана.
– Эта идея, конечно, удивила меня, когда я впервые поняла, что происходит.
Саймон ничего не ответил, его лицо было задумчивым.
Райли снова повернулась к выходу, чувствуя растущее беспокойство. Это повторение ее грехов было пустой тратой времени. Она как раз собиралась предложить им двигаться дальше, когда мужчины закончили свой разговор.
Она нацелилась именно на Рихтера, и пока у нее ничего не вышло.
– Мы обсуждали ваши позиции относительно Рая и Ада и находим их неортодоксальными, если не граничащими с богохульством. Из-за этих позиций мы не считаем, что вы окажете нам какую-либо дальнейшую помощь.
Рядом с ней Бек невнятно выругался. Райли уже собиралась поспорить с этим решением, когда он положил руку ей на плечо.
– Не беспокойся.
Вместо этого Райли стиснула зубы.
– Мы договоримся, чтобы вы могли уехать завтра утром, – сказал Рихтер, собирая свои записи.
– А что вы собираетесь делать с этими городами?
Кардинал уставился на нее пустым взглядом, секунды тикали.
– То, что мы делали всегда – молились, – сказал он и вышел из комнаты, ведя за собой епископов.
Розетти глубоко вздохнул, проходя мимо их столика и не сводя глаз с дальней двери.
– Мне очень жаль, что они не захотели меня слушать.
– Это не твоя вина. Они задавали трудные вопросы и не были готовы услышать ответы.
– Это часто случается.
Саймон присел на корточки рядом с ее креслом. Как он отреагирует на новость о ней и Ори?
– Не волнуйся, я точно не брошу первый камень, – сказал он. – Я не такой уж большой лицемер.
– Спасибо, – ответила она с облегчением.
– Я всегда делил все на добро и зло, вот почему Сартаэлю было так легко играть с моей головой, – признался он. – Я не уверен, что признаю, что демоны могут быть хорошими, но я видел, что Четвертак сдался, чтобы защитить этих студентов. Если он мог это сделать, то почему бы ему не сражаться против Люцифера не за власть, а за свободу?
– Мне нравится эта идея, – сказал Бек. – В основном потому, что это самый страшный кошмар принца.
– Да, это так. – Саймон встал. – Мне нужно идти. У меня назначена встреча с некоторыми учениками из последнего класса экзорцизма. – Он взглянул на Розетти. – Кое-кто хочет, чтобы я рассказал им, на что это похоже.
Райли присвистнула.
– Это должно быть весело.
– Когда я закончу, мы еще посмотрим, сколько человек осталось в классе. – Он наклонился и быстро обнял Райли, а затем пожал руку Бека. – Увидимся на свадьбе.
Когда священник и Саймон ушли, за их спинами послышалось тихое покашливание. Она совсем забыла, что Альберо все еще здесь.
– Не хотите ли вернуться в свою комнату? – спросил он, поднимаясь со стула.
Райли нужно было побыть одной, чтобы разобраться во всем, что произошло сегодня вечером.
– У вас здесь есть сад? Где-нибудь в тихом месте?
– Да, есть. Это очень успокаивает. Я прослежу, чтобы вас проводили туда.
– Пока ты этим занимаешься, мне нужно позвонить в Шотландию, – сказал Бек. – Тревор должен знать, что произошло сегодня вечером.
Райли разочарованно покачала головой.
– Не знаю, что еще я могла бы им сказать. Я бы не стала лгать насчет Изры.
– Я знаю. Ты сделала то, что должна была сделать.
«Тогда почему я чувствую, что потерпела неудачу»?
Глава 16
Звонок Бека Тревору занял больше времени, чем он ожидал, главным образом потому, что старший Великий мастер хотел знать каждую деталь. После того, как он изложил доводы Райли относительно непокорных демонов, на другом конце провода воцарилось долгое молчание. Это стало настолько заметно, что Бек проверил дисплей сотового телефона, просто на случай, если его отключили.
Наконец Тревор заговорил:
– Ты должен уважать девушку, которая готова выстоять против кардинала, находясь в этих стенах. Особенно такого, как Рихтер.
– Чего я не понимаю, так это почему мы пересказываем то, что они знают уже несколько месяцев. Ну, за исключением случая с Изрой. Почему бы им не заняться этим делом?
– Они не очень-то быстро реагируют. Обычно они не нуждаются в нас. Происходящее потрясло основы Церкви. Я предполагаю, что хотели убедиться в абсолютной честности Райли, прежде чем просить ее о помощи.
– Да, но она не прошла проверку. Честно говоря, я не слишком расстроился из-за этого.
– Да. Дай мне знать, когда сядешь в самолет. Я позабочусь, чтобы кто-нибудь забрал вас из аэропорта.
– Спасибо, я так и сделаю.
– Спокойной ночи, парень. Будь сильным.
– У меня нет другого выбора.
***
Проводив Бека в его комнату, Альберо договорился, чтобы Райли отвезли в Ватиканские сады – обширное зеленое пространство на западной стороне анклава. Любопытно, что на этот раз он назначил её сопровождающим молодого швейцарского охранника. Его униформа была полной противоположностью камуфляжу, с широкими полосами синего, красного, оранжевого и желтого цветов, которые делали его похожим на ярко оперенную птицу. Несмотря на это, то, как он держал себя, и сосредоточенная напряженность, с которой он наблюдал за ней, говорили о том, что она была в надежных руках. Ватикан, возможно, и не знает, что делать с дочерью Блэкторна, но уж точно не допустит, чтобы ей причинили вред. По крайней мере, если только сами не планировали нанести ей этот вред.
Побродив некоторое время вокруг, остро ощущая, что охранник находится примерно в тридцати футах позади нее, Райли наконец выбрала каменную скамью. Она стояла возле ряда скульптурных живых изгородей, наполнявших ночной воздух древесным ароматом. Температура падала, и она пожалела, что не захватила с собой пальто или свитер.
Закрыв глаза, она положила руки на колени. Возможно, это тихое место поможет ей успокоить всю ту болтовню, что звучала у нее в голове. Это одновременно отвлекало и раздражало, а также сулило, что поспать сегодня ночью не получится, если она ее не прервет.
Когда простое сидение в тишине не помогло, Райли обратилась к технике медитации, которой ее научила Эйден. Она требовала создания легко парящей блестящей сферы золотого света. Обычно она меняла размер сферы или ее плотность, сосредотачиваясь на ней и отпуская мысли.
Но колдовать здесь, тычась носом в церковь? Нет, это их земля, их правила. Вместо этого Райли представила себе этот светящийся шар и позволила ему плыть вокруг, очищая от запутанных мыслей. Как только она это сделала, сердцебиение успокоилось, а разум начал проясняться.
Теперь она еще глубже погрузилась в медитацию, позволив покою поглотить себя. В этом состоянии ей казалось, что она чувствует вращение планеты, движение ветров и океанов. Когда она сказала что-то об этом Эйден, ее подруга удивленно подняла бровь и сказала: «пойди разберись».
Как только ее сознание стало менее хаотичным, она повторила эту встречу, слово за словом, выражение за выражением. Рихтер был так же обеспокоен в конце встречи, как и в начале. То, что он не доверял ей помогать им, не имело особого смысла. Она помогала Саймону в проведении экзорцизма – и оказалась ценным союзником во время этих встреч.
Нет, она переступила черту с Изрой, и они ни за что не согласятся с этим. Райли разочарованно вздохнула. По крайней мере, это была не совсем напрасная поездка – они с Беком побывали в Риме и осмотрели базилику. Это чего-то стоило.
