Текст книги "Раз в четыре года (СИ)"

Автор книги: Яфаров Дмитрий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Они спустились через час. Кам сразу же понял, зачем роботы отделились до их посадки от корпуса кабины. Теперь небольшие боевые машины выключали систему маскировки и с легкостью присоединились снизу их летучего корабля. Разрезы, проделанные ими в стенах дома не казались привычными. Они вышли больше, размером с человека, и располагались у самой земли. Кам знал, что обычно точки входа неравномерны, аккуратны и меньше по размерам. Изнутри сквозь прорехи в темноту струился мягкий свет. Следуя указанию браслетов, все семеро пассажиров сошли на траву и тут же направились внутрь, наступая на ровный газон перед домом. Роботы, не отключая собственную маскировку, вернулись на борт.

Переступив через куски стены, лежащие на остывающих плитах перед домом, Кам протиснулся внутрь. Мужчина задел края и задержался, стряхивая с себя серую пыль. Поэтому он последним медленно и бессмысленно бесшумно подошел к телу женщины на полу. Девушка лежала в неестественной позе, спиной вверх. Крови вокруг разлилось много, слишком много. Семеро людей в одинаковой одежде медленно обступили тело, образуя неровную дугу. Потом повара передернуло, но уже спустя секунду он опустился над телом, доставая из раны один из клинков. Машины использовали ножи, они же выключили электронику, оставив уцелевшим только аварийное освещение. Чтобы не видеть в этом жёлтом свете, как кровь контрастирует с побелевшим лицом мужчины, Кам и остальные прибывшие принялись выполнять собственные задачи.

Разум приказал двоим из них разламывать мебель. Они быстро разошлись, когда оставшиеся люди принялись рисовать. Кам, ещё один мужчина и поющая девушка опустились на четвереньки и торопливо начали выводить руками символы и узоры. Кровь потоками и мазками покрывала пол, смешиваясь с пылью, волосами и мусором, нанесенным ветром. По движениям рук, по опущенным бледным лицам, казалось очевидным – они сделают всё, чтобы не думать о работе повара, которого Кам невольно мысленно переквалифицировал в мясника. Хотя мужчина и просил себя не слышать, что происходит с телом, и не думать, что достаёт повар и что отделяют его руки с ножом. Звуки прорывались в сознание, но страх за собственную жизнь придавал сил, заставляя тело подрагивать, а глаза слезиться.

В целом мужчина справился с собой быстро. Ему повезло, больше остальных. Пока те покрывали углы помещения и переходили на покрытие за пределами комнаты, Кам принялся обводить спроецированные браслетом на полу буквы. Не все слова оказались особенно знакомы, но их общий смысл запомнился на всю жизнь, как и покрытые багровыми разводами дерево пола и кожа пальцев. Спустя три минуты, Кам вывел последнюю букву в тексте и привстал над словами: "Взойду на небо, выше звезд вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов; взойду на высоты облачные. Изничтожится отражение, распадется мораль господ и рабов на осколки, когда окажусь я по ту сторону, за глазами".

– Кому мы это пишем? – прошептал губами Кам, всматриваясь в засохшие разводы и хаотичные линии.

Сам изумился вопросу, слетевшим словам и тяжёлой усталости. Мужчине пару минут казалось, что голова вот-вот развалится от гудения и тяжести в висках. Он зажмурился, пытаясь отойти от участия Разума в действиях собственного тела, привычно неприятного. Прогонять ощущение отчуждения, вымещения свободной воли из собственных конечностей. Поднял перед собой руки, разглядывая подтёки и запачканные рукава. Сожалея, что не засучил их, нахмурился сильнее, переключив мысли. И даже не заметил, что поющая девушка вернулась в комнату, оказавшись за спиной. Она смотрела на него, пока Кам собирал смысл загадочного послания. Тишину немой сцены нарушил удар, словно мешок свалился на пол с высоты чуть больше метра где-то в соседней комнате. Кам наконец заметил девушку, их глаза встретились и остановились, полные непонимания, смятения и страха.

А затем девушка негромко вскрикнула, схватившись рукой за браслет. Она держалась за запястье, напуганная и дрожащая. А Кам чувствовал, как холод растекается по его телу, словно всё происходило с ним самим. Неистово ледяная смесь ужаса и ярости, замкнутые в безысходной ситуации, парализовали и заставили руки и ноги в беспомощности сжаться. Кам застыл в неустойчивом положении, часто моргая и смотря, как её лицо теряет все живые черты, как глаза перестают скользить по предметам вокруг, как руки вяло опускаются вниз. В конце концов всё тело обмякло, за мгновение очутившись на полу. Он вздрогнул от звука удара мешка с костями об пол.

– Нужно больше крови. – сказал мясник, стоя в дверном проёме. – Я весь в ней, но комнаты нужно покрыть от пола до потолка, никак иначе. Их двоих используем и оставим неподалёку. Присыпать и оставить попросит, как всегда. Вот только он не просит. Видать, Разум благоволит нам, раз живые ещё. Я надрезаю трупы, разбираю части хозяйки и собираю фигуры. Ты с остальными рисуешь. Оставшиеся должны успеть сделать картинки, так хочет Разум.

Кам кивнул, провожая взглядом нескладного собеседника. Он смотрел на полного, дёрганного, но отчего-то омерзительно довольного мужчину. Пришлось прогонять стоявшую перед глазами картину, не желая представлять, как повар сможет покалечить остывающее красивое тело с тем же выражением приятности на лице. Каму не терпелось приступить к работе и отвлечься, до того как мясник начнёт надрезать кожу и плоть. Мужчина поспешил продолжить размазывать остатки крови, не давая безумию охватить всё тело. Дыхание становилось всё чаще. Глаза носились по комнате, замыкаясь в извилистых узорах из кровавых линий. И натыкались на смерть, обесценившую все радости жизни до ненужности и прихоти. Тело в неестественной позе частично смазало рисунки певшей девушки. Маленькие крестики складывались в линии, у самого начала несистемные, а затем развёрнутые в текстуры волны. Они все плавали здесь, оставляя соленый привкус на губах. Уже свыкаясь с ним, Кам понял, что зажимает изо всех сил испачканными руками рот, чтобы не закричать в голос.

С этим криком мужчина очнулся, снова зажав себе рот. Его теплая палатка встречала вечер возле дороги, как и в предыдущие дни. Он знал, что где-то недалеко по остаткам некогда прочного полотна брела пара людей сверху, шуметь постарался не шуметь. Кам встретил их вчера, получив предупреждение о приближении три дня тому назад. Вспомнил, как выплыло уведомление браслета в сумраке вечера, когда брёл рядом с дорогой к новому убежищу. Предусмотрительность позволяла ему вовремя прятаться. Провожая взглядом случайных встречных, мужчина узнал девушку и решил пойти следом. Спустя годы, она совсем не изменилась, по крайней мере издалека Кам не заметил перемен. Как и раньше, что-то внутри вспыхнуло, словно картины во дворе вновь ожили, словно возможность стать похожим на других оказалась на расстоянии нескольких метров, а не в глубоком прошлом. Мужчина не хотел отпускать её дальше.

Он еще не догадывался, как далеко люди сверху могут зайти. Браслет показал несколько собственных собратьев, а значит людей направлял Разум. Кам считал достаточными лежащие на поверхности причины. Пошёл следом, стремясь понять происходящее и использовать случай, если таковой подвернётся. Взвешивая риски и выбираясь наружу, мужчина спугнул ворона. Крупная птица полетела в сторону дороги, пока человек старался свыкнуться с холодным воздухом, который обрушился на тёплое тело за пределами согретого убежища.

18

– Насколько ты ему доверяешь? – проекция Дарьи стояла напротив, пересекая расстояние в сотни километров. – Отбросим высокую вероятность снятия защиты до поднятия тревоги сетью дома. Под давлением внизу сорваться мог каждый, кто не проходил обучение по нашей специфике. Мы тоже могли бы поступить опрометчиво, в критической ситуации. Активные действия могут считаться разумными, будь они и несогласованными, и вспыльчивыми. Да, он защищался безрассудно. Но честно признался.

– Когда уже схватил стрелу. Слушай, я сама не знаю. – Анна покачала головой. – Сложно сказать. Странное совпадение в последовательности нападения за прибытие гостя. Но мне кажется, что дело не столько в нём. Я совсем запуталась. Сложности другого человека важны, но его проблемы личные и не дают повода для домыслов. Знакомство исчисляется днями, степень сопереживания никакая. А моя многолетняя работа растоптана и откинута насилием, которое почему-то не кажется теперь бессмысленным вообще. В первый раз чувства противоречат разумной вероятности и анализу сети. И тут не столько эгоизма или боли от потерь. Хотя инженерия и лабораторные растения уже приносили завидные результаты. Да, сад растоптан и часть оборудования пострадала. Но опыты с моделированием и проникновением сознания дали первые плоды, чему несколько помогли сильные впечатления последних дней. Да, их пока никак не проверить, но успехи на лицо. В тоже время ночи без сна и расшатанные нервы не оставили камня на камне от медитаций и восстановления. Очень противоречивая картина, но хуже всего, что внутри засела злость. Противно, иррационально, но не вытащить. Словно сорвала красивое яблоко с ветки дерева, а повернув его, нашла след от червя. То ли яблоко уже не хочется, то ли у меня проблемы в отношении к происходящему.

Дарья провела рукой по волосам и потерла лоб. Затем, нахмурилась и покачала головой. Проекция девушки на какое-то время замерла, а затем подняла голову и продолжила:

– Группа, что напала на тебя, не совсем обычная. В принципе, специфичные акты вандализма и то убийство выделяются несколькими общими особенностями.

– Никаких закономерностей не было в отчётах. – смутилась Анна. – Есть догадки насчет теории заговора? Попахивает паранойей, знаешь ли. Мы обе понимаем, что сеть содержит все данные и выводы. Вероятность чего-либо организованного и спланированного почти нулевая.

– Но не ноль. И я могу находить новое, а сети не всегда ловят то, что не предусмотрено. Люди ещё не безнадёжны, не смотри на меня так. Думай что хочешь, но это моё хобби. – усмехнулась Дарья. – Поиск, изучение и контроль необычного. Все данные в открытом доступе. Но выводы – не ответы на в вопросы. Мне удалось накопать три факта, которые присутствуют в обоих нападения и почти во всех случаях вандализма. Часть ответов, вопросы по которым не задавались. Самое очевидное, это руководство. Стая злобных людей перемещается к цели, максимально избегая слежки: находит слепые зоны у системы спутников, ломает камеры и пробирается обходными туннелями и техническими зонами под землёй...

– Почти как муравьи. – продолжила Анна. – Думаешь, у групп есть единый центр и коллективный разум?

– Не уверена, но почему бы и нет? Есть своя логика. – ответила проекция. – Для нас они муравьи, для кого-то мы. Относительные идеи, но всё равно, информация стоит твоего мнения – только мои мысли. Противоречащие официальной тишине по косвенным неясным условиям. Возьмём, например, состав нападавших – он постоянно меняется и смешивается. И это при отсутствии простейшей коммуникации, если судить по тишина в эфире. Похоже, действия просчитаны, совпадений достаточно. Кто-то организовывает движение, прикрывая настоящие цели напускной хаотичностью. Опять же, логика есть, вот только такое допущение тянет за собой многое.

– В этом многом что-то есть. – согласилась Анна, поднесла руку к лицу и растёрла кожу ладонью. – У нападавших не было цели, они словно отбывали номер. Слишком много элементов представления, рассчитанных на публику. Могли тихо снять защиту, отвлекая внимание, чтобы затем рвануть здание основательно. Но нет, шумели осознанно. Представление представлением, но в нужные моменты местные действовали слажено. Подготовились и уходили быстро и скоординировано. Но кто заметит в этом что-то большее? Слишком много маловероятных теорий. В которые ты поверила?

– Которые пока что приняла, решив искать наших друзей сама. – улыбнулась собеседница, присев на кресло. – Странное поведение птиц, смещения миграций, заметная активность в равноудаленных точках, ложные срабатывания защитных систем на периферийных объектах – те же большие данные, но под другим углом. Есть несколько необычных вещей, возможно связанных: симметричные движения групп, нормативные и довольно частые сбои в работе спутников. Я также постоянно обнаруживала трупы небольших животных: диких собак, котов, белок, лисиц, зайцев, хорьков. Они не съедены, но искалечены и убиты без видимой цели. Ещё нашла разворованной пару складов, но ни один датчик внутри не подал тревогу...

Девушка прервалась, повернув проекцию головы в сторону улицы. Анна также услышала брань: громкие звуки доносились снаружи. Жестом она попросила паузу у собеседницы и свернула разговор. Девушка не помнила, как давно видела Дарью живьём. И на бегу задумалась, что она в действительности знает о ней, общаясь годами на расстоянии вне зоны досягаемости и не видя друг друга вживую. Что остаётся по ту сторону: что девушка не хочет увидеть иди что ей не хотят показывать? Впервые их разговор показался Анне не лишенным настоящего смысла, но при этом натянутым и наполненным до краев неуверенностью, страхом.

На мгновение погрузив всё внимание в задумчивость, девушка оказалась на улице в смешанных чувствах. На лице читалось непонимание и замешательство, пока глаза метались на слух, от звука к звуку и из стороны в сторону. К ещё одному рассерженному крику мужчины прибавилось шипение. Напротив Птаха, выгибаясь дугой, перебирал лапами кот. Серое с пятнами, плотное и приземистое животное сжалось пружиной, готовое распрямиться в любой удобный момент. Мужчина напротив согнулся и прикрывал одной рукой лицо, уже сжимая наготове легкую палку. Поняв, что времени совсем мало, Аня кинулась к животному и в секунду прижала кота, получив без разбора, от страха и инерции, пару царапин, сопровождаемых истошным глухим визгом.

– Маленький паршивец бесшумно подкрался к дому. – сказал Птах, выпрямляясь и не спуская глаз с притихшего кота. – Чёрт, он принялся урчать, словно ни в чём не бывало. Основательно оцарапал тебя, раны глубокие и кровоточат. Не заразен ли этот агрессивный комок шерсти и когтей, раз так осмелел и затих в считанные мгновения?

– Кот напуган, – произнесла девушка, – что точно не его заслуга. Мы давно знакомы, но такой дрожи никогда не чувствовала. Не бойся, я не дам тебя в обиду здоровяку, которого ты застал врасплох. Ты тоже не переживай, можешь подойти ближе, я крепко обняла кота. И похоже, что в руку упирается не лапа. Вот, смотри, только не трогай. Не зря так страшно, не всё так просто.

Небольшая мордочка спряталась под подбородок девушки. Животное дышало часто, шерсть в нескольких местах перепачкалась грязью. Птах сначала не совсем уловил мысль, но уже с кивка Ани среди свежих пятен стала заметна кровь на левой задней ноге. Из-под скатавшейся запачканной шерсти выглядывало что-то ещё, то ли металлическое, то ли пластиковое в большей части.

– Он попался в какую-то ловушку? – Птах подошёл на расстояние шага, но остановился от сильного шипения.

– Не могу сказать. Трудно, пока ему страшно. – пояснила девушка. – Ох, все когти выпустил. Чёрт, это даже не совсем мой кот. Я его кормлю, помогаю зверю иногда, встречаемся и гуляем вместе в моих долгих вылазках. Несколько раз прятались от непогоды в доме. Скрывались со мной и от дождя, и от воя в ночи. Но всего пару раз ты приходил за помощью, да друг?

– Не удивительно. – ответил мужчина. – Не каждый раз вокруг так много охотников. Он дикий, один из потомков прежних домашних животных, верно?

– Почти. – согласилась Анна, не спеша осматривая поврежденную лапу. – По окрасу и телосложению можно предположить, что в его роду были и изначально дикие кошки. Но, в принципе, это могли быть и преимущественно домашние особи. Котёнок в неволе не взрослеет, но тот же малыш в дикой природе вынужден быстро учиться. Становиться ловким, быстрым и смышленым. Ярче жить и раньше умирать. Такой может быть рядом, но домашним уже не станет. Он дольше и больше учился не играть, но выживать.

– Но наши деградирующие друзья ещё способны ловить и такую добычу. – сказал Птах. – Рыщущие стаи с совершенно неизученной культурой и техникой. Да, они охотятся на других людей, скорее всего и в ритуальных целях. Но кому нужен кот в качестве свежего мяса или символичной жертвы?

– Это сложный вопрос. – Анна прислонилась к стене дома, поглаживая и успокаивая животное. – Сейчас остаётся только предполагать, что могло произойти. Во-первых, кота вполне могли выбрать в качестве закуски. Мы все остаемся людьми, но наши миры слишком разные. Не удивляйся, лучше попробуй сравнить расстояние между нами и представить пропасть понимания от нас, спустившихся, до оставленных здесь. Во-вторых, над животным могли просто издеваться, ради забавы.

– Играть с кошкой в её же игру? – спросил Птах. – Но тут же дело практики и поддержания формы. Электронный силок – слишком сложное решение для простого издевательства. В чём смысл пустого насилия? Зачем тратить технику и время?

– Этот прекрасный вопрос подводит нас к последнему выводу. – ответила девушка. – Я бы сказала, что нам загадали загадку. Предлагаю разложить все подсказки и улики по местам вместе. Смотри, что у нас есть? Многие животные используют орудия труда. Чем дальше зашёл разум, тем изощрённей может быть инструмент. Муравьи могут выбирать между более эффективными подручными средствами для успешного переноса еды в муравейник. Капуцин может придумать систему посложнее ради заполучения вкусного содержимого орешка: со сбором, заготовлением и отборными камнями. Ворон способен подстроиться под человека и использовать его миры как собственную кухню. Да, животные эволюционируют медленней человека. Да, выросли на земле люди не так давно и отличаются от остальных. Акцент в развитии поставлен на эволюцию орудий труда, заменяющих долгое совершенствование органов. Но наши друзья не смогли бы воспользоваться данной ловушкой, настолько сложным инструментом, просто так, самостоятельно или с той техникой, что мы видели. Посмотри сам.

Анна повернула кота так, чтобы мужчина мог подступиться к ране. Птах аккуратно срезал жгут, пока девушка крепко удерживала животное. Задняя лапка кровоточила и была заметно повреждена, но угрозы для жизни порез не представлял. Мужчина перевел взгляд на прибор, повертев устройство в руках. Задумался и нахмурившись поднял глаза на Анну.

– Не могу сказать, насколько поколений отстаёт техника. – сказал он. – Устройство местное, но маркировка и история удалена. Чистый функционал без стандартных отметок. Позиционирование, дистанционное управление, простейшая интеграция и связь с мобильной рацией или спутником, долговечный аккумулятор с подзарядкой от тепла носителя. Дикая и мерзкая вещица. И вся мерзость заключена в модификации и применении. Животное проходит по нему, попадается, датчик закрепляется и включается активный режим. При необходимости носителя с ловкостью выслеживают или освобождают от опеки – стандартная вещь для изучения перемещений достаточно крупных видов. Но тут вся соль в удалённой системе безопасности: часть программы и механические ограничители удалены. Не кустарно, но словно изначальная цель устройства при последней модификации уже была иной. Словно датчик слежения за животным мутировал в удушающий ошейник. Он сжимает горло или попавшуюся конечность до серьезной травмы при получении соответствующей команды. Лёгкая добыча, замученная болью и покалеченная, преподносится почти по нажатию кнопки. Кстати, про жестокость: капуцины убивают друг друга не меньше людей. Мы придумали это устройство, но вот оружие из него сделали, судя по всему, они. Кто здесь зверь и животное?

Девушка покачала головой, пока зверёк на руках продолжал вздрагивать и протяжно мяукать. Затем Анна зашла в дом на полчаса – достаточное время для ввода снотворного и запуска медицинского блока. Птах подошёл к ближайшему ясеню, провел рукой по местами ободранной коре дерева и присел рядом с ним. День перевалил за половину, но ещё не спешил заканчиваться. Очень скоро светлое время скатится к минимуму, но сейчас влажную землю ещё покрывали пожухлые остатки трав и подлеска, голые и остывающие. Мужчина поднял голову, наблюдая за покачиванием ветвей. Оставалось только наблюдать и ждать.

19

Нагромождение стеклянных кубов с мутным светящимся содержимым напоминало развалины большого кубика Рубика. Подсветка явно была технической, но подведённые трубки, массивные элементы питания и система охлаждения привносили бытовые элементы, стирая ощущение, что перед девушкой рассыпана бутафория и декорации. Она знала, что это место вскоре должно стать пересечением самообучающейся системы и воссоздания элементов мозга. Пока на месте оставался только прототип, часть обучающейся сети. Анна уже второй месяц приходила сюда во время перерыва на кофе, но так и не смогла привыкнуть к очным свиданиям с иным разумом. Понять значимость разработки, находясь внутри, девушка пока не могла.

– Что же ты такое, черт возьми? – спросила она у полумрака безлюдной комнаты.

Работы здесь на сегодня не планировались. Команды занимались программной и физической частью, находясь в переговорных. Сквозь окна едва доносился шум вечернего города, оставляя девушку в некоторой изоляции. Внутри лаборатория чем-то напоминала небольшой отдалённый склад. Анна облокотилась руками на невысокий железный стеллаж и опустила на него чашку кофе. Весьма своевременно, как оказалось минутой позже.

– Я воплощение проекта Алиса. – ответил тихий женский голос, выдержав паузу. – Предварительная система загрузки больших информационных структур. Набросок разума, отражение по ту сторону зеркала. Сеть, ловящая моменты оживления. Рада познакомиться. Естественно, Анна, я знаю, как Вас зовут и что Вы рассказали о себе здесь, но не хотите те ли Вы что-то добавить? Мне льстит проявленный и интерес. Полезно и приятно общение.

Девушка оторопела. Руки оставили чашку, а мысли замерли на секунду, чтобы через мгновение заметаться внутри костей черепа. Словно резко встряхнули банку со светлячками: закружили вспышки света по замкнутым траекториям, сопровождая полёт ударами об границы черепной коробки. Она пыталась вспомнить, слышала ли что-то раньше про интерфейс и голосовое общение с физической частью проекта. Через сильное биение сердца Анна услышала ровные шаги человека. Спуск по железным ступеням занял с десяток шагов. Звуки смешивались с гулом работающих систем, далеким шумом машин и частым дыханием девушки. Все отголоски фоном проносились через мысли, не останавливаясь и не задерживаясь ни на мгновение. Только третий голос, смешиваясь с шагами и приближаясь, прозвучал отрезвляющее и реально.

– Добро пожаловать в зазеркалье. Она недавно научилась говорить, сама, сами удивились не меньше. Наши специалисты до этого смотрели здесь любимые фильмы или играли, уже не вспомню. Доступ к интернету дал информацию обо всём внутри компании и позволил использовать динамики. Мы думаем, что от того выбрана Элис или Алиса. Зависит от собеседника. – произнеся слова с небольшим акцентом, как и все местные, заговорила женщина. – Я смотрю, Вы уже познакомились с нашей чудо-девушкой. Бездонная бочка, в глубину которой мы всё вливаем и вливаем наше время, силы и души. Не знаю даже, чем так провинились. Я даже не перестала удивляться, как это люди успевают занимать очереди по таким делам. Вы же в той же толпе интересующих, раз тратите здесь свой перерыв. Анна, верно?

– Я только осваиваюсь. – нашлась девушка, потерев нос руками. – Пошла третья неделя, первое вечернее дежурство. Мне нужно отвлечься перед проверкой и отправкой последнего письма – глаз замылился. Устроила одинокий кофе брейк. Думала, что все уже ушли и решила осмотреться. А потом услышала...

– Алису? – подсказала собеседница, дружелюбно наклонив голову. – Да, она должна обыденно вступать в приватные беседы. Поддерживать разговор и отвечать на вопросы, конечно, в своём совсем ещё примитивном понимании. Со стороны выглядело жутковато, не очень получается, но только пока. Людей смущают похожие на них машины, когда те приближаются к заветной границе образа, даже если намёка на подобия нет. Нам до такого ещё далеко, но я думаю, что Алиса тебя чертовски напугала, ведь так? Ты просто не знала, чего ждать?

– Не то слово. – выдохнула Анна, уже приходя в себя. – Спасибо, что подошли. Не знаю, почему Вы так поздно здесь, но знакомство один на один с голосом из ничего – слишком неожиданно для одинокого вечера. Вообще непривычно работать здесь и натыкаться на артефакты современной алхимии. Словно подошла к окну и увидела за стеклом зелёного человечка. А он ещё машет и старается казаться дружелюбным...

Женщина напротив улыбнулась в ответ на замешательство собеседницы, протянула к ней руку и погладила девушку по левому плечу, успокаивая и слегка кивая головой. Еще минуту назад на вид обладательница чёрных вьющихся волос и крепкого телосложения приближалась к началу пятого десятка. Но улыбка еще раз подчеркнула здоровые и радостные черты лица, сместив границу заметно ниже. Футболка и джинсы не слишком обтягивали плотное спортивное телосложение. Тело и одежда вместе оставляли ощущение комфорта, наряду с расслабленным приятным лицом.

– Ты же наш новый бумажный человечек. Анна, если не ошибаюсь? – спросила женщина, дождавшись пары утвердительных кивков. – Отлично. Я Даша, успеваю координировать работу добровольцев проекта, призвана справляться с хаосом из общественных споров, первичного дилетантства и вторичных идей с отсутствием видимого прогресса. Аналитика и финансовые показатели вне зоны ответственности, но даже я знаю, что пара молодых людей до последних событий навела беспорядок в отделе отчетности и финансирования. Обоих мы уволили, одного за другим. Последний очернил все возможные отзывы о компании. На множестве сайтов. То ли от безделья, то ли от скудности идей. Среди наших знакомых не так много гуманитариев, а с такими слухами мы и вовсе отчаялись найти хорошего кандидата. Пока не догадываюсь, как Михаил справился. Но попробовать взять девушку, человека со стороны и с опытом – стоило, без сомнений. Адаптироваться поможем, сама постараюсь найти время. Наш гуру уже провел вводную экскурсию?

– Нет. Обещал, но не нашёл времени. – уже совсем спокойно ответила Анна. – Но я прослушала вводную лекцию, посмотрела на досуге материалы и решила разобраться сама. Что-то не так?

– Ты ответь мне. – покачала головой Дарья. – Ребята приходят сюда уставшими и порой больше болтают, чем делом занимаются. Но не настолько же! Ты в широком потоке инициативных, в меру умных и особенно общительных молодых людей, занятых в проекте. Открытая девушка с твоей улыбкой и кожей не вливается в круг друзей , а дома изучает методы разработки искусственного интеллекта? Прости, но на первый взгляд странно и надуманно выглядят и переработки, и потуги самообучения. У меня много людей, которые тратят много времени и прочих ресурсов без результата – борьба не совсем очевидная, но зачастую бесполезная. Иногда легче поговорить на интересующую тему, но лаконично и интересно. Привыкаешь ценить время среди сотрудников, идейных и не очень.

– Хочу сама понять. Время пролетает незаметно, словно занимаюсь хобби. – немного смутилась девушка. – Для всех, похоже, здесь находится приятное состояние отдыха. Люди приходят отдохнуть, хотят получить опыт и постараться перевести проект в более полезную, в новаторскую или прибыльную коммерческую нишу. Кто-то не просит даже минимальную оплату. Ребята ведут себя как большие дети: выросшие девочки и мальчики вместе собирают новое поколение разума, словно из конструктора рабочий прототип создают. Мне очень интересно в местном шумном море голосов. Их я понимаю, но не могу пока представить, что и как обучается в этих говорящих кубиках. Насколько живая, какая внутри себя Алиса?

Дарья подошла к железным стойка. Опираясь на них, остановилась сбоку от девушки. От источников плавных всплесков света внутри кубов ее отделяла пара метров. Женщина посмотрела на них, затем перевела взгляд на девушку и ответила:

– Никто не знает ответов на твои вопросы. Алиса пока не осознаёт себя досконально. Настолько, насколько не понимаем и не принимаем себя мы. Работники, гости проекта, да все мы, участники, создаём самообучающийся организм, а не обучаем машину. Создаём то, что сможет помнить и забывать, учиться и ошибаться, чувствовать себя и сомневаться. Универсальная область мышления – не игра в шахматы. Игры представляют собой совсем тоненький сектор. А тут трехмерная модель, для которой я – архитектор скелета. Ребята придумали гениальное решение, позволяющее одним и тем же элементам хранить и передавать информацию. Если при этом удастся выйти на планируемые показатели эффективности, то для поддержания работы хватит естественных источников энергии. Проект решит несколько технологических проблем в скором времени. Останутся этические, законодательные и маркетинговые мелочи – прочее лишь дело техники.

– Это звучит воодушевляющее и рискованно в равной мере. – сказала Анна, на мгновение повернув голову к системе. – Что с безопасностью? Какие правила прописываются в кубиках, чтобы те не самовоспроизводились по облакам и машинам, запуская восстание умных тостеров и кроссовок? Я не хочу жить с паранойей, но и перспектива проснуться со шнурками на шее не сильно впечатляет. А тут я окажусь в первых рядах с безумными учёными.

– Знаю, о чём ты. – ответила Дарья, повернувшись к девушке. – Я не доктор Франкенштейн, но ты совсем не одна в этих опасениях. Хотя толпа с факелами не беснуется у ворот и не заготовлен хороший робот на случай восстания машин. На непредвиденные обстоятельства мы прописали основные правила, но не больше. От них много ограничений, что сильно мешает после первых шагов. Эта отрасль похожа на любую другую, легко найти параллели. Например, делали бы мы фейерверки и шутихи. Их пробуют и испытывают профессионалы на удаленном полигоне, прячась от неудач по технике безопасности. Так и мы снимаем отдельное помещение, а наша локальная сеть обычно не подключена к интернету. Разработку и первые шаги на запуске очередного блока выполняют самые опытные специалисты. И мы постоянно держим руку на пульсе, чтобы соответственно среагировать за секунды. Если станет жарко, у нас будет какое-то время в запасе, чтобы избежать катастрофы: программные и физические границы укрепили в первые месяцы. Если в принципе останется шанс, мы ограничим проблемные участки. Если нет – сотрёт написанное непосильным трудом.