Текст книги "Точка Столкновения. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 76 страниц)

  – Они и так были мертвы...

  – Сантос сказал то же самое. Все от того что вам на артэонов Лютиэль наплевать, они же наши союзники не ваши. Вы только выиграли от того что их не стало. У меня было много знакомых офицеров из лютиэльской армии обороны, много друзей. Я не мог дать им погибнуть, не так просто... Да я отверг предложение Сантоса и ваши спецназовцы решили действовать самостоятельно. Они захватили один из наших минометов... Сначала раздался грохот, такой раскатистый, дышать стало сложнее – черная дыра поглотила в том числе и окружающий воздух. Снежная вьюга, которой был объят Лютиэль, резко прекратилась. Уши заложила пронесшаяся воздушная волна, которую испустила сомкнувшаяся миниатюрная черная дыра. Поняв, что произошло я, увидел в воздухе черный дымный след, какой в соответствии с наложенными чарами после себя оставляют волшебные снаряды вакуумных бомб...

  Все произошло как он, и сказал, от центрального дворца Лютиэль в котором находился увязший в человечьем теле Дух, осталась только глубокая воронка. После расщепления физического тела материя Духа была дестабилизирована, мы вывели эту тварь из строя... В себя пришла та девчонка, та артэонка Барега тело которой я на себе вынес из-под бомбежки. Ее бессознательное закованное в наручники тело я положил рядом с собой, пока отдыхал. Придя в себя, она немного испуганно поморгала глазами, не понимая, где находится, а после завопила от боли. Промучившись в жуткой агонии, несколько минут, крича от боли, она умерла у меня на руках. Ее душа сожгла ее тело изнутри, и я ничем не мог помочь, – горько шмыгнув носом, сдержав накатившие слезы, Ользер замолчал.

  – Ты психанул, и за такую самодеятельность пошел и отрубил голову нашему капитану Сантосу, – Кэйбл был совершенно равнодушен.

  – Ваши спецназовцы и не собирались убегать, они понимали, что совершили что-то ужасное. Сначала их отметелили наши громилы. Офицеры кое-как успокоили рядовое зверье, не дав им убить ваших ребят. Все вроде успокоились, наши стали уходить, ваши валялись избитыми, все казалось бы кончилось и вот тогда я подкрался и обезглавили вашего капитана. Дальше ты знаешь...

  – Оставшиеся четверо забрали голову капитана, говорят, они швырнули ее под ноги нашему правителю и потребовали войны. И спустя неделю мы оказались здесь сейчас, в Мак-Тауред по локоть в братской крови.

  – Политики могли не допустить этой бойни, отрубленная голова офицера это не причина. Этот конфликт назревал уже давно, нам осознанно дали возможность выплеснуть накопившийся гнев.

  – Ты что пытаешься оправдать себя? – улыбнулся Кэйбл.

  – Брось, все мы здесь грешники. Просто в действительности все не так просто. Официально я сделал это, потому что не контролировал себя, увяз в эмоциях травмированных смертью той девчонки у меня на руках. В действительности все немного по-другому. Я осознанно убил капитана Сантоса...

  – Ты что такое несешь? – напрягся Кэйбл.

  – Чудовищность произошедшего в Лютиэль, переросла все границы. Дух, сошедший с ума, превративший своих артэонов в зомби! Это была самая чудовищная трагедия союза Духов и людей за все время его существования. Этот инцидент должен был оказать мощное негативное воздействие на мир артэонов – дискредитировать Духов в наших глазах. Ну, представь, что было бы, когда всем артэонам стало бы известно, что натворил там этот Дух. Да все мы попросту стали бы бояться своих Духов, с недоверием относится к ним, вот и все. Поэтому во имя защиты нашего артэонского мира мой Дух предложил мне выход из этой ситуации, который заключался в том, чтобы поднять шумиху способную затмить инцидент в Лютиэль. Заставить всех про Лютиэль забыть. От меня требовалось только лишить жизни этого несчастного капитана Сантоса. Дух предложил это именно мне, поскольку у меня был вполне реальный мотив, совершение мною этого поступка выглядело бы вполне логично в той ситуации. Мой Дух конечно с сожалением говорил о смерти вашего капитана, на чем особо заострял внимание, говоря о нем как о необходимой жертве, но почему-то я с легкостью понял его, ведь в тот мрачный час нам не приходилось выбирать. И я, не колеблясь, согласился, ведь я был там, я лишь краем глаза видел то, на что способен взбесившийся Дух, и мне до сих пор очень страшно. И я не мог допустить, чтобы все остальные почувствовали то же самое. Ведь все равно как не крути Духи наше спасение, я был за периметром, видел то как живут дикие люди, и меня тошнит от осознания того факта что мы относимся к одному виду с этими лишь формально разумными существами. Чего я тут распинаюсь, ведь ты тоже видел их общества пропитанные насилием, на насилие построенные. Духи много делают для нас, и мне представилась возможность отплатить им, защитить их, и всех нас одновременно, поэтому я сделал то, что должен был.

  Дальше все пошло как по маслу, как и сказал Дух. Разразилась мощная шумиха, мол в Преферии артэоны убивают друг друга, собираются воевать и все такое, а про Лютиэль и что там случилось все позабыли. Но, да вот только за содеянное я обзавелся проклятием, как его там... Проклятие злого прорицательства, вспомнил блин. От которого Дух как от кары свыше спасти меня не смог. Или не захотел, не знаю. Движимый ужасными муками проклятия я и пришел сюда. Но теперь эта кара пережита мной, муками от проклятия я заплатил за смерть вашего капитана. Но все равно до самого конца я буду сожалеть о жизни отнятой мною у того несчастного Сантоса пусть даже и во имя нашего общего блага. Среди всего зла что натворил, среди всех отнятых мною жизней именно за эту я не найду себе прощения. Конечно, жаль, что ты не хочешь компенсировать гибель своего сослуживца Сантоса моей жизнью, но, да ладно главное, что все закончилось хорошо. Тем более что рано или поздно битва при Мак-Тауред все равно бы произошла, я просто привнес в нее логики, – высказал все, что томилось у него на душе Ользер.

  – Ну, вот видишь сразу и полегчало. Стоило только рассказать все это первому попавшемуся шизику, вернее просто проговорить вслух, излить душу как ты сам понял, что ни в чем не виноват, – поднялся на ноги Кэйбл. – Я тебя понимаю, скажем так, ты сделал что должен был. Только теперь держи все это в тайне, до конца дней, все, что мы можем так это не сделать смерть Сантоса бессмысленной.

  Кэйбл двинулся в западном направлении, а Ользер так и продолжил сидеть среди солдатских тел и дыма. Он еще долго не находил в себе силы чтобы встать и двинуться по этой жизни дальше, пока вышедшее из-за туч весеннее солнце не согрело своим теплом его измученное тело и душу.

  ЧУЖЕЗЕМЕЦ

  В Круге Трех Великих Сил магия как первая из них изображалась всеми цветами радуги. Следом за магией в Круге шла обозначенная оттенками синего Вторая Великая Сила – Азура.

  Вторая из Великих Сил своим названием обязана богине лесов, животных и растений одного некогда очень распространенного языческого культа. Азура это своего рода проклятие глобального масштаба, обрушенное на этот мир у его истоков, проявляемое в виде бури невидимой глазу уникальной природной энергии своим потоком пронизывающей этот мир, влияя на природу, бесконечно изменяя и преображая ее.

  Источник Азуры находился в ядре планеты. Бесконечным потоком, вырываясь из ядра, Азура настоящей бурей бушевала в глубине, лишь иногда своими выбросами обжигая живой мир, раскинувшийся на поверхности под светом солнца. На неживую материю Азура никакого влияния не оказывала. Ее частицы безвредно проплывали сквозь земную твердь, воздух и воду. В то время как контакт ее частиц с живой (биологической) материей приводил к моментальному изменению структуры, мутациям последней. Азура своими потоками вырываясь из земли, бесконечно изменяла, улучшала и преобразовывала, а также порой извращала и уродовала все проявления жизни в этом мире. Являя на свет уникальных удивительных животных и жутких мутантов.

  Все проявления Азуры, достигающие поверхности делились на пассивные потоки и активные выбросы. Пассивные потоки – результат высвобождения Азурой своих разряженных частиц, представляющие собой не более чем красивые атмосферные явления, ненесущие никакой опасности. Например "Омут", в результате которого на территории в несколько квадратных километров все вокруг заволакивало неощутимой голубой прозрачной дымкой, поднимавшейся из земли и растворяющейся в озоновом слое. Находясь в Омуте Азуры, казалось, будто все вокруг затопило невесомой голубой водой, постоянно переливающейся и находящейся в движении. Другая разновидность пассивных потоков – "Фонтан Азуры" представлял собой мощный выброс энергии в виде луча ярко голубого света, бьющего из земли прямо в небеса. Достигая озонового слоя планеты, какая-то часть энергии Фонтана устремлялась за его пределы, растворяясь в космической тишине, другая растворялась в нем, порождая озоновое сияние неописуемой красоты, видимое даже днем, под яркими лучами солнца переливаясь серыми узорами. Но истинную красоту этого явления можно было оценить только ночью.

  Активные выбросы проявлялись чаще всего в виде "шторма Азуры" и блуждающих испарений. Шторм Азуры подобно стихийному бедствию обрушивался внезапно, охватывая территории от нескольких десятков до нескольких сотен километров. Всю территорию шторма сотрясал мощный грохот сильнее раскатов грома, нарастал гул бурлящей под землей энергии. Из земли повсеместно выходили потоки частиц Азуры своим контактом изменяющие, преображающие все формы жизни попадающие в них. Блуждающие испарения Азуры, в перерывах между крупными выбросами отдельными незначительными едва заметными потоками пронизывали этот мир постоянно. Они были причинами болезней, различных физических отклонений и уродливых мутаций. Контакт с блуждающим испарением приводил к появлению лишних конечностей, чрезмерному увеличению, уменьшению отдельных частей тела, различным внешним уродствам. Появлению полноценных мутантов, жутких и кошмарных тварей.

  Долина Мак-Тауред была погружена в глухую ночную темноту, от света ночных небес ее закрывали набежавшие еще днем тучи, так и не пролившиеся дождем. Во мраке ночи усыпанное телами солдат поле битвы стало местом пиршества для здешних лесных обитателей.

   Самыми многочисленными едоками на ночном пиршестве были одноглазые волки. Почти поголовно имеющие черный окрас и длинный загривок, ну и конечно один единственный расположенный посередине морды глаз сверкающий в ночном мраке, они стаями рассыпались по всей долине, гремя железом бронекостюмов и оружия, пожирая останки тел. Среди сливающихся с темнотой стай одноглазых волков по всей долине поодиночке топтались также порожденные Азурой продолжения лесных кабанов. Из-за наличия толстых кожаных складок создающих ощущение своеобразной брони покрывающей тела, солдаты называли этих тварей бронесвиньями. На их головах имелись четыре рога. Они окончательно стали плотоядными, их пасти обзавелись рядом больших зубов. Ломая кусты и мелкие деревья по склону одного из северных холмов на запах крови в долину спустился слепой медведь. Прибавивший в размерах этот бурый медведь обзавелся вдобавок еще одной парой лап, более чутким слухом и обонянием что компенсировало почти полное отсутствие зрения, но глаза мертвые и безжизненные у этого вида все еще сохранялись, так для галочки, наверное, до следующего шторма Азуры. Будучи самым большим хищником, на этом ночном пиршестве слепой медведь ревом разогнал всех остальных, жадно поглощая сладкую артэонскую плоть.

  Пока дикие твари подчищали долину, на небе рассеялись тучи, и все вокруг осветила нарастающая луна. Созданный в космической темноте мир этот обладал своими собственными спутниковыми солнцем и луной. Здешняя луна независящая от солнца сияла своим собственным бледно-голубым (как и подобает луне) светом. Но в отличие от солнца всегда испускающего свой яркий свет, сияла циклами, в своем сиянии то нарождаясь, с каждыми сутками сияя все ярче, то достигнув своего пика и просияв несколько ночей полнолуния, постепенно угасала, как и подобает луне.

  Тем временем на краю горизонта в виде огромного дополнительного ночного светила появилась Кратон-1, первая из двух сталкивающихся галактик, светом миллиардов своих звезд помогавшая луне. Мир этот находился в точке столкновения двух галактик смешивающихся в одну. Слияние, которых хоть и длилось уже несколько тысячелетий, но по меркам вселенной только началось, и каждая из них единым небесным телом пока еще сияла светом своих звезд где-то вдалеке, украшая ночные небеса этого мира.

  Азура своим наличием в десятки раз усиливала гравитацию планеты являющей этот мир. Отчего за долгое время скитаний в галактическом мраке он сумел притянуть к себе другие, так же одиноко парящие в пустоте миры, пережившие гибель своих звезд, отбившиеся от галактик. Притянутые Азурой эти девять мертвых планет, вращались вокруг этого мира, хотя многие из них по массе превышали его. Днем эти планеты-спутники за редким исключением были невидны, а ночью находящиеся за луной этого мира, освещаемые ее светом как фонарем, они представали во всей красе. Этой ночью над небом долины Мак-Тауред освещаемый луной в небе проплывал Ирделий – небольшая красная планета, поверхность которой была испещрена гигантскими трещинами. Позади него мрачный и хмурый медленно проползал темно-зеленый гигант Саптайн, во много раз превышавший размеры этого мира и ближнего Ирделия.

  Следом за дикими падальщиками в Мак-Тауред стали подтягиваться их разумные собратья. Различные темные личности, движимые слухами также хотели поживиться добром оставленным битвой. На лысую вершину одного из холмов южного гребня взобрались три человека невысокого роста. Азура постоянно пронизывала этот мир своими блуждающими испарениями, одним из результатов контакта с которыми были так называемые скрытые мутации – когда изменения проявлялись не сразу, а спустя годы, или же вовсе проявлялись в потомстве. Самый распространенный пример мутаций, передаваемых потомкам это так называемый карликово-великаний эффект (КВ-эффект). Из-за этого "подарка" Азуры чуть ли не каждый трехсотый ребенок в этом мире рождался карликом или великаном. Особенностью и причиной распространенности КВ-эффекта служило то, что у родившихся с ним примерно до трех лет внешне он вообще не проявлялся, и если от других детей-мутантов в основном избавлялись сразу, то великаны и карлики имели больше шансов выжить.

  Среди людей называемые выродками и мутантами, покинувшие людские общества, ставшие бродягами с большой дороги, трое карликов своей стаей, заменяющие одного полноценного человека явно торопились. Оставшееся поле битвы сулило возможность поживиться разным ценным хламом. Например, наградными мечами, украшенным разными самоцветами, а также если повезет, то чем-нибудь из разряда личных вещей солдат – ювелирными цепочками или кольцами. Старший в карликовой стае оглядел освещенную ночными небесами долину в подзорную трубу.

  – Коротышки, я бы советовал вам уйти с открытого места, пока какая-нибудь из тварей вас не заметила, – откуда-то сбоку из темных обгорелых деревьев покрывающих склон, до трех карликов донесся сиплый прокуренный голос. Из-за деревьев вышел человек, вернее когда-то это был человек, сейчас будучи изуродованным Проклятием Гнилой Метки, было сложно сказать, во что он превратился. Данное проклятие на отведенной ему территории поражало каждого, кто совершил одно из преступлений, занесенных в специальный кодекс гнилой метки, в который обычно вносились самые тяжелые преступления, наказанием за которые была смертная казнь. Делалось это для того чтобы виновные не могли избежать наказания. У пораженного гнилой меткой полностью выпадали волосы, венозные сосуды на теле становились черными, зубы начинали гнить, кожа становилась жесткой и принимала серый оттенок, а на лбу появлялось черное пятно – гнилая метка. Как говорили: "душевная гнилость преступника проступала наружу". Так же любая одежда на теле проклятого почти сразу превращалась в лохмотья, и от самого преступника постоянно исходил мерзкий смрад.

  Беглый преступник, гниющий заживо, улыбался своим старым знакомым карликам, бродягам, как и он сам. От гнилой метки вся его одежда стала серой безликой обволакивающей массой, в которую он был замотан с головой, будто в своих лохмотьях пытаясь укрыться от окружающего мира и дневного света. "Ну, Ивз ты нас и напугал!" – сказав своим детским нелепым голосом, выдохнул с облегчением один из карликов. Перекинувшись парой слов со своими знакомыми коротышками, Ивз предложил им спуститься в другое место, где будет безопаснее ждать "нужного момента".

  Деревья на склоне после пожара бушевавшего днем местами еще дымились, обгорелая земля местами еще источала жар. Все четверо спустились чуть ниже по склону, выйдя на небольшую поляну со всех сторон окруженную обгоревшими деревьями. Ивз предложил гостям устраиваться поудобнее и ждать, сам усевшись на пенек. Карлики не могли не заметить еще одного человека сидящего на краю поляны Ивза. На первый взгляд это был замотанный в плащ из шкуры бородатый, длинноволосый дикарь. Плащ грязный, весь в пыли, что говорило о долгой дороге, проделанной до этого места, скорее всего это был очередной беженец с юга. Подойдя ближе, один из карликов увидел, что руки дикаря связаны за спиной веревкой, во рту у него кляп, на плечах висят две сумки. Избитый, тяжело дыша и не дергаясь, он, сидя на земле, старается не смотреть ни на Ивза, ни на карликов.

  – Это еще кто? – указывая на дикаря, спросил карлик.

  – Это мой носильщик! – с улыбкой Ивз.

  – Заняться тебе нечем.

  – Хотелось бы вынести как можно больше добра, кто-то же должен мне помочь! – шутил Ивз, но карлики его иронии не разделяли. – Так он можно сказать сам меня к этому принудил. Я встретил его по дороге сюда. Он просто вышел из леса и такой спрашивает у меня: "Где я нахожусь?". Блин! Грех было не воспользоваться. Да ничего страшного, я его только пару раз под дых ударил, он сразу с копыт слетел. Я его отпущу, сейчас он мне только поможет немного!

  Ивз достал из-за пазухи странный амулет. Это был огромный волчий клык с выгравированными на нем узорами. "Видели что-нибудь подобное? – спросил он у карликов, держа в руке амулет. – Это принадлежит моему носильщику. Я обыскал его, ничего ценного у него кроме этой штуке на шее не было. Ни еды, ни даже фляги с водой. Странно".

  – Нет, не видели, – ответил карлик.

  – Он чужеземец это понятно, – сжимая в руке странный амулет, Ивз смотрел на плененного им дикаря. – Просто хотел узнать, из какой именно дыры на диком юге он вылез. Странный он какой-то...

  – Нужно торопиться. О битве в Мак-Тауред слышали все, мы не одни такие умники, скоро придут и другие желающие поживиться. Не хотелось бы столкнуться с какой-нибудь бандой, – нервничал кто-то из коротышек.

  – Ну и чего мы ждем здесь? – старший карлик адресовал Ивзу.

  – Подожди еще немного и сам увидишь, – спокойно ответил Ивз.

  Душа артэона усилиями Духа из пассивного никак не проявляемого состояния была сжата в физически ощутимую маленьких размеров энергетическую сферу или более кратко в артэнсферу. Называемая также новым органом, скрытая в центре груди артэнсфера была основой артэонской сущности и совершенства. Подобно реактору артэнсфера потоком нескончаемой энергии души питала тело артэона в прямом смысле. Запитанные на энергии души они не ведали ни голода, ни жажды.

  Однако артэнсфера как кокон удерживающий душу была нестабильна и без специальной поддержки распадалась, сжигая человеческое тело изнутри. Чтобы стабилизировать артэнсферы Духам пришлось создать внешний изолирующий слой сверху обволакивающий их. Изолирующий верхний слой артэнсферы состоял из материи Духа, частичку которой этим всесильным существам приходилось оставлять в каждом из своих артэонов. Поэтому можно сказать Духи в прямом смысле слова присутствовали в каждом из своих артэонов, которые становились с ними единым целым, и через свою подаренную артэону частичку Дух мог делать с ним все что угодно. После смерти артэона Духи свою частичку забирали, и лишенная изолирующего слоя артэнсфера распадалась, душа освобождалась, сжигая тело. Поэтому артэоны не создавали кладбищ, их тела просто испарялись. Именно поэтому после инцидента в Лютиэль все артэоны Духа Барега моментально погибли – лишившись частички Духа, их артэнсферы развалились и освободившиеся души сожгли их тела изнутри.

  Пришел час, и большинство тел артэонских солдат от распада артэнсфер яркими вспышками просто растворились. Волна беззвучных ярких вспышек, озарив все вокруг, прокатилась по долине. Что безумно напугало пировавших на остатках битвы диких тварей и все они разом с громкими воплями, в панике топча друг на друга, бросились к выходам из долины. Полностью сжигая бывшие тела своей энергией, освобождающиеся души, не вредили более ничему вокруг, даже трава под испарившимися телами оставалась нетронутой, лишь немного теплой.

  – Вот то о чем я говорил. Так исчезают артэоны, – когда яркие вспышки озарили долину, пояснил карликам Ивз. Как только стихли крики в панике разбежавшихся животных, трое карликов позабыв про Ивза, посмеиваясь, бросились вниз через обугленные стволы. "Вот маленькие засранцы!" – глядя им в след сказал Ивз. Достав нож, он двинулся к плененному им чужеземцу. Тот замер испуганно глядя на него. "Встань!" – Ивз, схватив за грудки, силой поставил его на ноги, посмотрев ему в лицо. Удивительно, но под грязным плащом, под длинной запущенной бородой вместо положенного измученного дорогой бродяги скрывался молодой приятный человек. Было в нем что-то необычное, что не давало Ивзу покоя. Вопреки грязи и потасканному внешнему виду от него не исходила вонь обычно свойственная подобным бродягам. Кожа на лице скрытая за бородой была молодой и гладкой, даже отливала каким-то неестественным нечеловеческим глянцем, красивые глаза, особенно выделялись на фоне жуткого внешнего вида. Обычно все бежавшие с дикого юга пешком добравшиеся до этих мест выглядят худыми, едва живыми, а этот неявственно здоров и цел. Как-то его истинное содержание не соответствовало жуткой внешней оболочке, статусу бродяги. Ивз уже подумал, не артэона ли он поймал. Но нет, это невозможно, артэоны так просто по лесам в таком виде не шастают. Ивз вынул из его рта кляп, дав ему прокашляться.

  – Слушай меня, – угрожая ему ножом, говорил Ивз. – Без меня связанный, в этих лесах ты сдохнешь. Твоя единственная возможность выжить это идти за мной и делать, что я скажу. Я не убийца, учти это. Я не убийца. Будешь себя хорошо вести, я тебя больше не трону и отпущу, когда все закончится. Просто поможешь мне вынести груз. И все. Понял?

  – Да, – голосом молодого человека ответил чужеземец. Следом за Ивзом он через обгорелые заросли, побежал по склону вниз.

  – И ни звука. В этой темноте повсюду могут быть хищники, – предупредил Ивз.

  Артэонские бронекостюмы после смерти своих носителей из-за наложенных чар превратились в груду гнилого, ржавого железа, но вот мечи, луки, копья, другие элементы снаряжения остались целыми. Далеко не все тела артэонов испарились, и периодические вспышки еще озаряли долину. Из темноты отовсюду то и дело доносились жуткие вопли. Ивз, двигаясь быстрым шагом, бегло осматривал на поле брани все, что попадалось ему в темноте, походу хватая все хоть мало-мальски ценное. Его не интересовали громоздкие тяжелые мечи, он хватал метательные кинжалы, удобные артэонские военные ножи, все, что обычному кузнецу выковать будет проблемно. Весь железный хлам он грузил в сумки, висящие на плечах следующего за ним чужеземца.

  Нагрузив своего носильщика, велев ему подождать Ивз, растворился в темноте, через пять минут, вернувшись с мешком забитым всяким железным хламом. "Ничего ценного блин, – бубнил Ивз. – Теперь нужно валить отсюда. Беги за мной, если хочешь жить", – позвал он чужеземца, и они вместе двинулись к северной гряде холмов. Чужеземец с руками связанными за спиной, придавленный двумя тяжелыми сумками, висящими на плечах, плелся за своим "проводником" стараясь не споткнуться в темноте. Вдруг ночную долину озарила мощная вспышка яркого света где-то в небесах. Это была сигнальная ракета, запущенная где-то у западного входа в долину. Ивз догадавшись, что это патруль СБК со всех ног бросился к склону ближнего северного холма, пытаясь как можно быстрее покинуть открытую территорию, бросив оставшегося позади чужеземца. Безумным грохотом раздавались взрывы шумовых гранат, разгонявшие диких хищников, заставляя их бежать без оглядки. Удивившись сигнальной ракете, которая ему показалась падающей с небес звездой, чужеземец на минутку задержался, разглядывая ее свет, но затем, как и дикие твари испугался шумовых гранат. Не понимая, что происходит, испугавшись, он что есть силы, понесся следом за Ивзом, позабыв об усталости и висящем на плечах грузе.

  Они преодолели холм и через болота двинулись на север от долины Мак-Тауред. Только когда сырость утяжелила воздух и звуки ночного леса полностью стихли, Ивз, убедившись, что они достаточно углубились в болота, нашел сухой островок, решив устроить привал. Чужеземец без сил рухнул на устланную сухой травой землю. Было около трех часов ночи, на небе ярко сияли звезды, луна, откатившись к горизонту, растворилась на фоне Кратон-1, смешавшись с ее светом. Ирделий тоже немного сместился в сторону, а мрачный гигант Саптайн будто и не сдвинулся с места. Окружающие болота были странно даже пугающе безмолвны.

  Ивз, решив, что пора двигаться дальше, нашел пригодную палку, накрутив на одном ее конце пучок болотной сухой травы, приковал к этому пучку свой взгляд на несколько секунд и тихо произнес: "Пламя дарованное явись". Примотанный к палке травяной пучок, загорелся, получился факел, осветивший желтыми, пляшущими языками пламени все вокруг. Когда-то давным-давно, у самых истоков этого мира, когда магов было не так много и все они еще не делились на темных и светлых, все они собрались на свой Великий Совет. Решив, что пора многое поменять, объединив свои силы и волю, маги древности установили ряд глобальных заклятий или магических прецедентов как их по-другому называли. Эти заклятия изменили собой здешнюю реальность, установлены они были с целью облегчить и обезопасить жизнь простых смертных существ. Одним из важнейших глобальных заклятий Великого Совета магов было "Дарованное пламя". После установления которого, любой смертный произнесся определенное заклинание, мог воспламенить любой, удерживаемый в руках способный гореть предмет, будь то факел или просто палка. Так что спички или нечто подобное здесь были ни к чему, маги древности сделали огонь доступным для всех.

  – Пора двигаться дальше, – подняв свой факел над головой, осветив дорогу, сказал Ивз. Только сейчас, когда он взял факел, стала заметной тряска его рук. Пламя факела не могло устоять на месте, было видно, что ему самому это не нравилось, но при этом он ничего не мог поделать. Точимый проклятием внешне Ивз и без того выглядел ужасно, поэтому только трясущиеся руки выдавали в нем запойного алкоголика, мечущегося в поисках дозы.

  – Куда мы идем? – спросил чужеземец, при помощи Ивза поднявшись с земли.

  – В здешний трактир "Перепутье", пристанище всех путников и бродяг. И теплый ночлег для каждого. Там ты найдешь тех, кто сумеют помочь тебе, куда бы ты ни шел, – ответил Ивз. – Тем более тебе ли не все равно куда? Ведь без меня ты даже из болот не выйдешь. Так что иди и помалкивай. Еще немного осталось...

  В густом утреннем тумане показался перекресток четырех дорог, по одну сторону которого стоял острог, по другую большим сложенным из бруса зданием раскинулся придорожный трактир, над входом в который красовалась вывеска "Перепутье". На сторожевых вышках высоких стен острога под присмотром дозорных в специальных чашах пылало необычное ярко-голубое пламя. Дымя своей трубкой, Ивз волоча на себе все свои тяжелые сумки тяжело дыша, доковылял до крыльца трактира. Чужеземец теперь налегке, запуганный Ивзом, держась на расстоянии, плелся следом метрах в двадцати. Ивз завалился внутрь, толстая бревенчатая входная дверь осталось открытой. Чужеземец от безысходности нерешительно шел следом. "Давай быстрее" – изнутри его поторопил грубый голос. За дверью стояло несколько охранников вооруженных мечами. Эти вооруженные ребята здесь именовались "РОФовцами" – сотрудниками Разрешенных Организованных Вооруженных Формирований (РОВФ). Это были наемники из числа людей, наличие которых артэоны допускали на своей территории. Острогами вроде того что через дорогу их отряды были разбросаны по землям Арвлады. РОФовцы помогали артэонам поддерживать порядок в северных землях, отдельные их отряды даже участвовали в охране границы. В основном они служили охранниками, стражниками, платили им артэонские правительства и частные торговцы.

   В такую рань ставни были еще закрыты, внутри царил полумрак и тишина. В ноздри сразу ударил застоявшийся запах алкоголя и грязной одежды пропахшей потом и дымом костров. Только несколько световых кристаллов объединенные в люстру, висящую по центру, тускло освещали остывающее после вчерашней попойки помещение. Внутри свыше десятка столов самых разных размеров, несколько из которых были заняты. В основном вчерашние задержавшиеся посетители спали лицами на столах, издавая тихий храп, за несколькими столиками в углу потягивая что-то из кружек, сидели темные личности, смущавшие своими тяжелыми взглядами робко крадущегося чужеземца. За крайним столиком у окна что-то жуя и запивая пивом, расположились уже знакомые три карлика опередившие Ивза. Противоположно входу вдоль всей стены раскинулась барная стойка, за которой сонный бармен потирал отлежанное лицо. Ивз сидя у стойки игнорируя налитый стакан, вливал в себя виски прямо из бутылки. Он морщился, давился, закашливался, но высосал ее всю. Немного посидев, замерев взглядом в одной точке, едва не свалившись со стула, он, взвалив на себя свои тяжелые сумки с бренчащим железным хламом, заплетающимся языком распорядившись налить чужеземцу, чего тот захочет, с трудом зашел в дверь сразу за барной стойкой.

  На чужеземца это мрачное пропитанное алкоголем, дикими криками и табачным дымом помещение оказало тяжелое впечатление, эти темные стены буквально давили на него. Казалось мерзость и отчаяние, пропитавшие это место просачивались в душу. Нерешительно, осматриваясь по сторонам, всем своим видом показывая, что ранее он в подобных заведениях не бывал, чужеземец сел на место Ивза. Бармен налил ему стакан лучшего виски, он, сначала поморщившись, через силу осушил его разом. Немного расслабившись, молодой парень под личиной одетого в шкуры дикаря, замер с горестной гримасой на лице. Едва бармен хотел наполнить его стакан, как он резко подскочив, не глядя по сторонам, отправился к выходу из этого жуткого в его глазах места.