Текст книги "Точка Столкновения. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 76 страниц)

  Не любящий загонять себя в рамки Кратон на склоне лет был окружен гаремом из пяти прекраснейших артэонок. После стандартного выражающего дружелюбие приветствия Кратон представил двух красавиц сопровождающих его сейчас. Обе артэонки средних лет, с длинными волосами, убранными в аккуратные прически, как и подобает супругам правителя днем облаченные в строгие длинные платья. "Айрис, – так Кратон представил красавицу с глазами, отливающими агатовым блеском, которая мило улыбнувшись, поклонилась. – И королева Мириса, – представил он вторую красавицу в виду короны украшавшей ее черные волосы. Она, рассмеявшись, пародируя свою подругу, также поклонилась.

  – Ты теперь один из нас Рурхан, ты теперь житель Армидеи. Как ты, наверное, уже понял, наше общество существует исходя из двух принципов: это доброта и любовь. Как один из нас, готов ли ты соблюдать все вытекающие из этих принципов законы, по которым мы живем? – спросил Кратон, в ожидании ответа не сводя с Рурхана своего легкого теплого взгляда, будто пытаясь в нем что-то разглядеть.

  – Да конечно, – выправив спину, едва ли не встав по стойке смирно, максимально серьезно ответил Рурхан.

  – Это замечательно. Живи среди нас и будь счастлив! – удовлетворенный ответом благословил его Кратон. Айрис и Мириса, засмеялись и зааплодировали.

  – И это все? – послышалось откуда-то сбоку из темноты меж боковых колонн.

  – Господи! Он не может, чтоб не напугать! – положа руку на сердце, посетовала Айрис.

  – Это Фросрей, пугать нас своим неожиданным появлением – его фирменный стиль, – объяснила Рурхану Мириса.

  Из темного угла на свет вышел старый маг. Смуглая кожа и длинный нос с горбинкой. В его облике ничего не осталось от того странника, которым он некогда пришел к артэонам Аркея. Теперь его длинные темные волосы, как и борода, гладкие и аккуратно вычесанные. Вместо свежего воздуха с примесью дыма костра – чем обычно пахнут маги, от него теперь исходил приятный запах мягкого парфюма. Его эксклюзивный армидейский плащ, был золотистого цвета, как и у всех здешних госслужащих.

  – Я увидел все что хотел, – Кратон ответил подошедшему Фросрею.

  – Значит, нет причин для беспокойства? – Фросрей поинтересовался у Кратона, не обращая никакого внимания на Рурхана.

  – Из Рурхана получится хороший "артэон". Я уверен в этом, – оборвал все последующие вопросы Кратон.

  Согласно кивнув ответу своего правителя, Фросрей посмотрел на Рурхана. Его глаза скрытые в глубине старого пронизанного морщинами лица, заключали в себе какой-то гнев и строгость. "Здрасьте!", – робко, под его взглядом пытался быть вежливым Рурхан. Молча поприветствовав Рурхана кивком головы, Фросрей отошел в сторону, встав в нескольких метрах за спиной правителя. "Вам виднее ваше высочество", – сказал он.

  – Как я вижу, ты хочешь поговорить Рурхан, – Кратон разбавлял мрак принесенный старым магом. Кратон пояснил, что предложил бы Рурхану пройти присесть за стол для деловых обедов и спокойно побеседовать в нормальной обстановке, но видя гостя насквозь, знает, что это будет неудобно для него. При помощи своего дара разглядев внутренний мир Рурхана за секунды он предложил пройти и просто прогуляться по Лунной, беседуя на ходу. Рурхан согретый теплом Намариэль, прибывая в обществе того кто видит тебя насквозь, естественно немного засмущался.

  – Не пугайся малыш, – поспешила успокоить его Мириса. – Он, видите ли "зрит в наши души". Постоянно этим выпендривается. Но не бойся, к этому быстро привыкаешь. Мне так, например, вообще чтобы о чем-то попросить любимого достаточно просто об этом подумать.

  – Он отчитывает нас не за плохие поступки, а за плохие мысли! Представь?! Видите ли, в нас складываются предпосылки неадекватности. Представь, каково нам жить с ним и тебе сразу станет полегче! – подхватила мысль подруги Айрис.

  С улыбкой выслушав своих красавиц, Кратон только заметил: "Ведь это мой долг видеть вас изнутри, прогнозировать ваши ошибки до их свершения и удерживать вас от них". "Да любимый", "Как скажешь", – согласились они.

  Всей компанией они вышли на улицу. Заранее запасшись зерном чтобы покормить гуляющих по площади птиц Кратон в окружении двух своих милых спутниц, беседуя с Рурханом, двинулись к ближайшей скамейке. Фросрей сторонней фигурой в нескольких метрах шел за ними следом. Правитель сообщил, что рад тому, что Рурхан все-таки одумался, согласившись остаться. Пытаясь выразить благодарность и как-то достойно ответить правителю, Рурхан старался выглядеть и звучать как можно более серьезно, чем только посмешил его. Кратону было интересно узнать мнение Рурхана, как стороннего гостя, полностью погрузившегося в здешнюю жизнь, о том, что есть сотворенная им Армидея. Рурхан, сияющий от счастья, естественно не в состоянии выразить своего восхищения, сказал что не мог и представить себе того прекрасного что открылось ему за стенами золотого города. И без успокаивающего, убаюкивающего Света Намариэль согревающего гостя изнутри, Кратон вопреки не совсем обычному внешнему виду был приятным и предрасполагающим к общению. Видя собеседника насквозь, он отвечал на зарождающиеся в Рурхане вопросы, прежде чем тот успевал их задавать. В итоге просто привыкнув к такому общению, практически не утруждаясь вопросами сразу слыша ответы, расслабившись, согретый Светом Намариэль Рурхан, не переставал улыбаться, глядя на правителя и двух скрашивающих его общество артэонских королев. Кратон, называя себя просто ворчащим стариком, призывая не прислушиваться к его ворчанию, все же современной Армидеей был заметно недоволен. Хотя она была в первую очередь его творением. С его слов раньше, несколько столетий назад, когда еще была жива его смертная мать, еще не было никакой Армидеи, а было только маленькое простое племя артэонов Аркея, все было лучше и проще. Как сын Духа и будущий правитель он единственный из племени был отправлен к развитым артэонам, в Райнону, получать образование. И только поэтому он выжил. Когда обезумившие люди, желая отомстить за изгнание с севера, напали на его артэонов, он находился за морем, спал в комнате университетского общежития. Немедленно вернувшись, застав сожженные руины он зарекся, что впредь не допустит подобного, в результате и появилась Армидея – сложная громоздкая, но за ее стенами его народ в безопасности, жертвами они уже не будут.

  – В нашем случае "гражданство" всего лишь формальность. Гражданство артэонов определяется наличием артэнсфер и связью с Духом, ну или добротой в душе. Нет никаких бумажек, грамот или паспортов способных сделать частью нашего общества. Ты от природы добр, в тебе нет зла, есть зачатки разумности, а значит, ты всегда был частью нашего внутреннего мира. Ты просто воссоединился с нами, – подвел итог получасовой фактически дружеской беседы Кратон. – Любовь сияет в нас так ярко, что ее трудно не заметить сразу. Так вот, любовного света я в тебе не вижу. Да знаю, знаю, мне не переубедить тебя, сейчас ты пленен красотой той принцессы, которую здесь встретил, любые разумные доводы сейчас для тебя бессмысленны. Но время все расставит по местам. Тебя тяготят различные глупости, оказавшись среди нас, ты инстинктивно все еще озадачиваешься насущными проблемами. Я советую тебе просто расслабиться, все отпустить и обещаю, завтра утром все решится само собой просто и играючи, ты найдешь себе новый дом.

  – Мне тогда можно не отвечать, а просто подумать? – полностью открывшийся своему высокому мудрому собеседнику, за столь короткое общение автоматически став другом, Рурхан тепло улыбался.

  – Я не читаю мысли, а вижу внутренний мир человека целиком. Ваши души в моих глазах сияют разными цветами. Мы не прощаемся. Я подыщу для тебя подходящую социально полезную функцию, чтобы ты мог приносить пользу нашему обществу и спокойно жить в нем.

  – Это было бы очень хорошо. А то я так и останусь просто задержавшимся безмерно наглым гостем, – Рурхан не переставал Кратона удивлять.

  – Мы проработаем этот вопрос, подыщем что-нибудь интересное. В нашем мире, полностью контролируемом Духами, редко когда что-то происходит случайно (по воле божьей). Вот и твой приход к нам – не думаю что это просто случайность. Если, возможно, ты здесь не просто так, то значит, принес нам какие-то перемены, хочется верить что положительные. Ты пришел к нам из маленького, хоть и жестокого, но живущего в тишине, в гармонии с природой племени. Быть может, своим приходом ты заставишь нас вспомнить, что такое простота, оторвешь нас от "блеска Армидеи"!

  Пожав Кратону руку, получив прощальные поцелуи от хохочущих глупых его спутниц, Рурхан собравшись уходить, столкнулся с Фросреем. – Я просто провожу его до метро и заодно немного побеседую, – взяв Рурхана под руку, оправдался перед правителем старый маг.

  – Официально я светлый маг – хранитель всего живого и прекрасного в нашем мире. Я не представляю опасности для адекватных людей, – отойдя от правителя, шагая по необъятной площади, говорил Фросрей. – Я ведь такой же, как и ты, пришелец, извне допущенный к жизни среди этих прекрасных существ. Когда-то я остался один, загнанный в тупик я был лишен веры в эту жизнь. Тогда они и спасли меня, дали мне дом и новую цель в жизни. Золотой город рос под моей опекой, сегодня он все, что у меня есть.

  Ради них я отошел от заветов светлых магов, чувствами привязался к чему-то, приобрел что-то ценное для себя лично. Я хранитель в первую очередь Армидеи, остальной мир для меня не так значим. Сегодня мне ведома великая красота, которая достойна преклонения. И ради защиты этой красоты я уничтожу кого угодно, никому не позволю хоть немного, хоть чуточку омрачить их общество. Ну, ты понял, к чему я клоню.

  – Конечно. Я вас понимаю. Ну, в смысле вы все делаете правильно, защищайте их и дальше, – Рурхан с пониманием смотрел на старого мага.

  Фросрей проводил Рурхана до ближайшего спуска в метро. На ходу он достал из-за пазухи свою старую деревянную курительную трубку. – Удивительно, – сказал он, разглядывая трубку, – как же сильно они изменили меня. Вернее как сильно я позволил себе измениться. Раньше мне хватало пару раз в день продрать себе глотку дымом ядреного табака. Сейчас, когда мне приходится довольствоваться этим, – убрав трубку, достав сигарету, продолжал он, – я курю по нескольку раз в час и никак не могу насытиться этим дымом. Ну, вот как я уйду от них? Я же элементарно умру без этих сигарет, – рассуждал вслух Фросрей, прежде чем закурить.

  – Я слышал о вас. Вы сошли с пути светлого мага задолго до прихода в Армидею. Вам сотни лет, целую вечность, вы скитались по миру и до этого видели артэонов. Так что же случилось, почему именно Армидея вас привлекла? О какой красоте вы говорите?

  – Все хватит! – Фросрей пришел в заметное раздражение. – В отличие от Кратона я твоего внутреннего мира не вижу. Но думаю, мы пришли к пониманию. Я буду присматривать за тобой, учти это, – едва договорив, старый маг, стуча своим посохом, ушел в сторону Цитадели.

  Самостоятельно прокатившись на метро, Рурхан в одиночку отправился гулять по городу. Свободно бродя по улицам, впервые он ощущал себя частью всего окружающего. Армидеей, и без того его пленившей, теперь еще в его сознании ассоциирующейся со сладостью и нежностью той кого он считал любимой, сейчас он буквально не мог налюбоваться. Когда солнце, заполнив небо красками заката, скрылось за крышами домов, под желтым светом вечерних фонарей Рурхан пришел к университету Гордона теперь уже ставшему для него таким родным и любимым. В полумраке поздних сумерек, в оседающей темноте центральный корпус храма науки выглядел как-то угрюмо, будто застыв в ожидании нового учебного года. Над крышей университетского корпуса горели первые вечерние звезды. Обойдя корпус Рурхан, оказался у террасы, которую днем намывал Гордон, усевшись на ее ступеньки, он долго смотрел в ночное только здесь незаслоненное светом фонарей небо.

  Внезапно темное небо от края до края засияло мягким приятным светом, переливающимся всеми оттенками синего, собой осветив все вокруг подобно полной луне. Это Азура дала о себе знать, гигантскими фонтанами пассивные потоки этой силы где-то далеко ударили в небеса, осветив их. Устроенное Азурой представление вечерний город наполненный молодежью принял восторженными криками и овациями.

  Под приятным голубым переливающимся светом Рурхан, отправился погулять по университетскому саду. Ухоженные садовые деревья, клумбы с цветами, травяные лужайки облагороженные студентами во время процедур трудотерапии своей искусственностью не внушали того успокоения что давала дикая природа. Гуляя по тропикам сада, края которых выложенные камнями, в темноте испускающими слабое зеленоватое свечение не давали сойти в сторону. В центре одной из садовых полян он обнаружил необычное стальное строение, из массивного фундамента вырастающее вверх гигантским сужающимся конусом, метров двадцать в высоту, окрашенное в золотой цвет. Внизу у основания этого странного строения имелась задвигающаяся дверь. Войдя внутрь Рурхан, попал в помещение весь потолок, которого занимала огромная линза, в которой светом звезд мерцало изображение фрагмента ночного неба. Это было увеличенное изображение отдаленной частички звездной карты, захваченное специальным телескопом, расположенным на верхушке этой конструкции и системой линз закрепленных в конусообразном каркасе транслируемое на нижнюю огромную линзу образующую потолок этого помещения. Увеличенные изображения нескольких крупных звезд на фоне незначительной звездной россыпи слабым светом освещали это помещение. Рурхан расположился на лавочке стоящей здесь около стены. Помимо лавочки в этом странном помещении стояли еще три стола заваленные какими-то бумагами шелестящим на сквозняке, на стенах висели карты звездного неба с нанесенными пометками. Судя по всему, это место активно использовалось для наблюдений за ночным небом или любованием им. Усевшись удобней, глядя на звезды, такие большие и близкие, Рурхан решил остаться здесь до утра.

  На часах было далеко за двенадцать, погасло сияние Азуры, все вокруг заволокла темнота. Температура резко понизилась, Рурхан придремав минут на пять, проснулся от холода, который после сна стал ощущаться сильнее. Снаружи неожиданно зажегся свет. Рурхан подскочил, спешно соображая как бы лучше объяснить свое пребывание здесь. Лампа у входа в это холодное помещение зажглась сама собой, и в ее слабом свете появилась девочка с длинными вьющимися каштановыми волосами. Одетая в классический армидейский плащ, держа в руках клетчатое одеяло, она, улыбаясь, смотрела на застывшего на месте Рурхана.

  – Ну, ты и хулиган! Всерьез полагал, что сможешь скрыться тут от нас?! – заходя внутрь детским звонким голосом, сказала она.

   – Простите, что?! Кто вы?

  – Какая я тебе "Вы". Мне одиннадцать не парься, – сказала она, подойдя к Рурхану и протянув одеяло. Рурхан не замечая протянутого одеяла, уставился на нее в недоумении, от чего она закатила глаза. – Блин как все тяжело-то! Блин да я Аврора! Дочь Кратона Первого, его наследник и будущий правитель... Ну или типа правительница – так наверное правильно? Я наблюдала за тобой с момента расставания с отцом.

  – Следила за мной?

  Ее это рассмешило.

  – Ты что не врубаешься? Слово "Намариэль" тебе о чем-нибудь говорит? Я вижу тебя... сияние твоей души вне стен и расстояний.

  – Но зачем ты пришла сюда?

  – И это вместо благодарности?

  – Ой, извини, конечно...

  – Отец учит меня видеть ваши внутренние миры. Сегодня это было мое задание – разглядеть тебя. И я спрогнозировала твое не совсем адекватное дальнейшее поведение. Конечно, я не знала точно, во что это выльется. И предположить не могла, что под воздействием своей эйфории ты решишь залезть в эту хибару и промерзнуть здесь до утра. Что как бы странно. Я подошла к отцу, и мы сошлись на том, что тебе нужно помочь и вот я здесь. Держи! – сказала она, взглядом указывая на протянутое одеяло.

  – Огромное... Большое спасибо. Но не стоило, – сказал Рурхан, взяв одеяло.

  – Да брось, для меня это хоть какое-то разнообразие, – сказала она, взяв инициативу в свои руки, укутав Рурхана в одеяло и усадив на лавку.

  – А ты?

  – У меня плащ с теплой подкладкой. Иначе, зачем мне сюда вообще было приходить? – сказала она сев рядом и обняв его руку. – Мне одиннадцать, я только тебя немного согреть, – сразу пояснила она.

  – Да конечно, – ответил он, немного шокированный всей этой ситуацией. – Так, а почему тебе больше нечем заняться? – собравшись с мыслями, он пытался начать разговор.

  – В смысле?

  – Ты вроде сказала, что для тебя прийти сюда это разнообразие, хоть какое-то.

  – Я же будущий правитель. Все мои дни расписаны от и до. Знаешь, как я задолбалась? Я в который раз переучиваю историю всех и вся, чтобы не дай бог не повторить чужой ошибки. Досконально изучаю основные особенности внутренних миров, ведь я должна наперед знать, что вы подумайте, не говоря уже о том, что сделайте. Знаешь как это скучно? У меня есть предназначение в жизни. И как следствие ни друзей, ни свободы, вот хоть какое-то общение.

  – Постой. Если ты уже родилась, то твой отец?..

  – Умирает. А ты начитан. Но поверхностно. Да мы Намарийцы оставляем потомство только когда наши силы покидают нас, когда наша Намариэль меркнет. Но это не значит, что после этого мы сразу умираем. Мой отец... он конечно старый пердун! – она рассмеялась и закрыла себе рот, Рурхан поддержал ее, улыбнувшись. – Но лет пятьдесят думаю, еще протянет. Может даже сто. Чем больше, тем лучше.

  – Не хочешь править?

  – Да и нет. С одной стороны это так-то круто. Первая леди и все такое. С другой. Ты что не заметил! Я женщина! Как я буду править? Вся наша внешняя политика это сплошь война, ну или, прежде всего война. Думаю тут без определенных половых органов никак! – они оба захихикали.

  – Имеешь в виду яйца?!

  – Тихо ты... разошелся сразу! – возмутившись, но все равно смеясь, она толкнула его в плечо. – Вообще мой отец говорит, что нашей Преферии после всей крови, что впиталась в ее землю, необходима мягкая женская рука. В то же время, СБКашники зная, что к вступлению на трон готовлюсь я, то есть женщина, вообще предлагают отцу внести изменения в гос. машину чтобы отстранить меня от власти.

  – Тяжело тебе приходится.

  – Да знаешь вообще плевать. С СБК у нас всегда все было сложно.

  – У тебя красивые мамы.

  – Вообще-то мама у меня одна – Инрилия, самая старшая из всех возлюбленных отца, ее волосы белы как снег. Она самая строгая и занудная. Будь ее воля я бы вообще по струнке ходила. А остальные они, скорее мои лучшие подружки. Они единственные с кем я могу пообщаться, похохотать, подурачиться. Ну, так чтобы окончательно не свихнуться.

  Закутанный в одеяло, Рурхан чувствовал, как изнутри его тело заполняет тепло, мягкое успокаивающее. Отчего неудобная лавка, холод ночи раннего лета вдруг стали такими незначительными, незаметными, а глаза стали слипаться.

  – Это тепло твоей Намариэль согревает меня изнутри?

  – Спи глупый, засыпай.

  – Они прекрасны. Да?

  – Блин! Неужели моя Намариэль настолько слаба? Кто прекрасны?

  – Звезды. Здесь они представлены такими большими, вопреки расстоянию, – сонно глядя в линзу образующую потолок сказал Рурхан.

  – Можно вывести объемную проекцию. Здесь стоит иллюзор. Это же что-то вроде планетария! – затараторила она.

  – Не надо, пожалуйста, не надо. Пускай они останутся настоящими.

  Аврора посмотрела на увеличенные звезды.

  – Когда я смотрю на них, меня терзают странные всегда разные чувства, неверное, в зависимости от настроения, – в тишине вместе с Рурханом глядя на звезды, она начала делится чем-то сокровенным. – Я досконально изучаю наш мир, и чем больше изучаю, тем меньше понимаю его. Порой, глядя на звезды, я вижу надежду. Быть может, где-то там есть миры лучше нашего. А если представить что некоторые из наших ночных огоньков это уже призраки погибших миров? Звезда уже погибла, а ее свет продолжает идти к нам. Это наоборот лишает надежды, напоминая о том что многое из того что мы видим это обман, нечто фальшивое как идущий к нам свет уже погасшей звезды.

  – Неплохо, – сонно ответил Рурхан, чем ее позабавил.

  – Да действительно мне лучше не смотреть на звезды! – засмеялась она. – А то мне в голову сразу ударяет какая-то мечтательная дурь.

  Она замолчала, думая, что Рурхан уже уснул.

  – О чем ты мечтаешь? – в полудреме пробормотал Рурхан.

  – Господи! Да когда же ты уснешь, наконец! О чем я мечтаю? – сначала резко выплеснув эмоции, затем, впервые услышав подобный вопрос, она серьезно задумалась. – Ага, так я тебе и сказала!

  – Мне просто интересно, о чем мечтают будущие правители, вершители судеб? Вот и все.

  – В действительности прямые правители это далеко не вершители судеб... Мечтаю я о многом. Ведь моя реальная жизнь скучна и однообразна, – сболтнув что-то лишнее, она быстрее заговаривала зубы. – Быть нормальной, обычной свободной, такой как все, это, разумеется, главная мечта...

  – Наверное, как и у всех тебе подобных...

  – Есть у меня одна мечта, глупая, которой можно поделиться. Это Остров, – тяжело вздохнула Аврора. – Я понимаю, что это глупо, но мечтаю об острове – тихом маленьком живописном месте, со всех сторон окруженном водой, где мы могли бы жить без войн и внешних угроз. Мой отец смеется надо мной, говорит, что все это мои детские мечты. Что мы не можем так просто уйти, от нас здесь теперь слишком многое зависит. К тому же опыт первых артэонов ясно показал, что бегство это тупик. Он говорит, что лишь, когда я займу его место я пойму его. Пойму что Остров невозможен, – тяжело вздыхая, сказала она, глядя на увеличенные звезды.

  Проснувшись в семь часов от звона будильника маленьких наручных золотых часиков лежавших рядом на лавке, завернутый в теплое одеяло Рурхан, чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Потолочная линза была задвинута специальным заслоном. Откуда-то зная, что одеяло нужно сложить и оставить на лавке, положить часы сверху, так и сделав, он побежал к ближайшему метро.

  Рурхан в ожидании встречи сел на скамейку возле их подъезда. После восьми часов из метро потекли сотни горожан следующих домой после суточной смены Энергожертвования. Заставив сердце Рурхана встрепенуться, из-за угла показалась колоритная компания его Друзей. В цветном платье Фиалка и белом нежном шелке Алекса под белыми армидейским плащами шли, по обе стороны прижавшись к своему Хьюго, все такому же простому, серому и невзрачному. Облаченная в классический черный армидейский плащ, с наброшенным на голову капюшоном, черным силуэтом отдельно следовала Кристина. Рурхан не мог сдержать улыбки, на них глядя, но сразу понял, что что-то не так. Девчонки и Хьюго шли, опустив глаза, только Кристина смотрела на него строгим даже сердитым взглядом. Рурхан сразу почувствовал себя виноватым, не понимая почему.

  – Ты где был хулиган? – скинув капюшон, сразу начала отчитывать его Кристина. Как оказалось его вчерашняя самостоятельная прогулка, для друзей вылилась в его пропажу. Джейсон, не сумев его отыскать, не зная, что делать, отправился на станцию Энергожертвования, где разбудил Кристину. Вместе они уже собирались идти искать Рурхана, разумеется, переволновались, не знали, что и думать, боялись, что может чем-то его обидели, и он решил сбежать, двинувшись в свою Страну Волка. Все разрешил правитель Кратон, мысленно связавшийся с Кристиной сообщив ей, что с Рурханом все в порядке. "Извините. Видимо мне нужно привыкнуть к тому, что у меня теперь кто-то есть", – отчитанный Кристиной по полной программе, все, что он сумел виновато пробубнить в свое оправдание.

  – Ладно, – удовлетворенно сказала Кристина. – Впредь запомни, что теперь ты часть нас, а часть не живет без целого. То есть не уходит, не предупредив, не делает ничего без согласования с другими. Ясно?

  – Да...

  – Ну все хватит ругаться, – после того как Кристина закончила, сказала Алекса. – Малыш наверняка очень рад нас видеть. Хотел поздороваться, хвостиком повилять, а что вместо этого! Все достаточно.

  – Да нет, все нормально...

  – Здравствуй Рурхан, – единственный правильно хоть и поздно начал разговор Хьюго.

  – Эй, хулиган! Прекрати выставлять меня на своем фоне невеждой. Я должна была отругать Рурхана, – Кристина отреагировала на слова коварно улыбающегося Хьюго.

  Фиалка общества, которой он так желал, стояла в стороне, должного внимания так и не проявив. Лишь когда их взгляды стараниями Рурхана пересеклись, она ему только улыбнулась. Неожиданно вместо ее внимания он получил общество Алексы повисшей на нем сбоку. Друзья отправились по домам отдыхать. Рурхану было приятно снова вернуться в цветочную квартиру Фиалки, почувствовать характерный домашний аромат. Шатун, Джерри, обе кошки бросились к хозяйке.

  – Наверное, ты уже получил от Кристины. Но все равно Рурхан, где ты был? – спросила мама Летиция, пока Милана щекотала Фиалку.

  – Гулял. Извините, что не предупредил.

  – Здравствуй Рурхан, – поприветствовала его Милана, вторая за это утро.

  – Ой, я не поздоровалась! Здравствуй Рурхан, – исправилась Летиция.

  – Здравствуйте. Ничего страшного со мной сегодня практически никто не здоровается!

  – Бедненький, – пожалела его Фиалка.

  – Давайте умывайтесь и за стол, завтракать. И Рурхан, – начала Летиция, подойдя ближе набрав полную грудь воздуха как перед серьезным разговором. – Ты решил остаться жить среди нас, но как мы поняли, дома у тебя нет. А наш дом, он пуст. Поэтому мы посовещались и решили, что может ты, будешь жить с нами?

  Рурхан шокировано замер. "Да вы с ума сошли!" – безумным криком раздалось у него в голове.

  – Да он просто испугался бедненький! – глядя на Рурхана, сказала мама Милана. – Зачем так резко-то?

  – Не бойся, мы тебя будем любить. Я буду любить тебя как братика! – улыбаясь, с кошкой на руках, добавила Фиалка.

  – Будешь братиком для Фиалки, для нас любимым сыном, – продолжала Летиция. – Считай это своего рода усыновлением. Ведь тебе всего двадцать, ты еще мальчишка. Потерянная заблудшая душа. Мы бы любили тебя как единственного сыночка. Сделали бы все от нас зависящее, чтобы ты не чувствовал себя чужим.

  "Ни фига себе! Как у вас все просто" – поражаясь про себя, Рурхан не мог выйти из шокового оцепенения.

  – Да у нас все просто, – мама Летиция будто прочитала его мысли. – Все просто вот так вот. У тебя здесь никого нет, так почему бы тебе не остаться у нас?

  Видя искренность в глазах Летиции, понимая, что они не шутят, Рурхан едва устоял, с трудом не потеряв сознание от всей этой ситуации. – Я даже не знаю как лучше сказать... конечно, да но...

  Без слов Летиция по-матерински крепко обняла Рурхана, робко замершего на месте. Сбоку их тихо обняла Милана. У Летиции только налились слезы, Милана начала плакать. Рурхан на них глядя, сам едва сдержался, чтобы не расплакаться.

  – Всем нам тяжело в этом сложном мире. У тебя здесь никого нет, нас судьба тоже почти лишила семьи, – сказала Милана, пока размывая макияж, по ее щеке стекала черная слеза. – Но зато теперь мы будем друг у друга. – Согретый неожиданно обретенными мамами Рурхан под давлением эмоций все-таки пустил слезу. – Спасибо вам. Я не подведу вашего доверия. Обещаю, – набухшими от накативших слез губами пробубнил Рурхан. В ответ они улыбались сквозь слезы.

  Они с Фиалкой пошли умываться. Он, отходя от шока, вдыхал воздух, ставший, будто сладким от переполнявшего душевного тепла. Теперь она, смеясь, называла его "братик". Все его возможные проблемы действительно разрешились разом, отчего на душе стало так приятно и легко. Брызнув ему водой в лицо Фиалка, вывела его из раздумий, потом хихикнув, убежала. Доверие этих прекрасных созданий он принимал как ответственность, но ответственность желанную. Ему хотелось начать новую жизнь, прожить ее ни разу не обидев, ни своих мам, ни друзей, сделав все от себя возможное, чтобы видеть их счастливыми. После завтрака, знакомства с бабушкой, которая, как и всегда глядя в окно своей комнаты, не проявила никакой реакции кроме едва заметной улыбки, что было хорошим знаком, они с Фиалкой вышли на балкон.

  – Знаешь красавица, – начал Рурхан в паузе тишины поймав внимание этой егозы. – Я люблю тебя. Я хотел сказать тебе это...

  – Ты что братик?! – совершенно не удивившись, будто ожидая этого, как обычно улыбалась она. – Ты глупости какие-то говоришь! – сказала она, щелкнув его по носу.

  – Нет, я серьезно, – он упал на колени.

  Засмеявшись, она направилась к выходу с балкона. – Так все, мне нужна Кристина! – уходя, сказала она вслух.

  – Постой... Пожалуйста, – бросился за ней Рурхан.

  – А-а-а-ай! Отстань от меня маньяк! – начав убегать, хохоча, кричала она. – Кристина спаси меня! – на ходу кричала она, убегая от него по коридору.

  От понимания того что серьезный для него момент, перевели в шутку, Рурхану ничего не оставалось, как подыграть ей. "Ну-ка стой! Догоню, хуже будет!" – погнавшись за ней, кричал он. Убегая от Рурхана, направляясь к Кристине за спасением, видя как, он нагоняет ее, она начала визжать. Исполняя функции домашнего полицейского, залаяв, Шатун бросился следом за этими нарушителями покоя.

  В течение всего дня, гуляя в компании друзей, Рурхан как хвост ходил по пятам за обворожившей его красавицей. Она старалась не обращать на него внимания. Лишь изредка хихикнув, ограничиваясь поцелуем в щечку, она снова убегала от него. Никакие разумные доводы Кристины, за которой, спасаясь от Рурхана, пряталась Фиалка, не могли его переубедить. Пока не наступил вечер, и Алекса не подарила ему свой пылкий дерзкий поцелуй. Вследствие чего после незначительного внутреннего сопротивления Рурхан неизбежно покорился этой богини любви.

  В ее украшенной розовыми тонами комнате, специально подготовленной для любовных утех. Среди ароматов благовоний, под светом светильников имитирующих романтичный свет свечей, в своей большой мягкой кровати, она свела Рурхана с ума. Цветочной красавице по большей части нежной неторопливой было далеко до этой пылкой королевы. Ее поцелуи, ласки, ее безупречное горячее тело сводили с ума, даруя возможность неописуемого, фантастического наслаждения. Развеяв, затмив все впечатления прошлой ночи любви, она отправила его на небеса. Наутро после шуток и смеха они все повторили снова. И это было безумие, но безумие прекрасное.

  Испытывая предательские чувства по отношению к Фиалке, Рурхан пребывал в замешательстве. Он окончательно запутался в своих чувствах. Погруженный в себя прибывал в отрешении от всех, давая повод Фиалке похихикать над собой. Ему казалось, что он любит их обеих, вот только кого больше? Пытаясь тщетно разобраться в чувствах, он мучился этим вопросом, пока свою лепту в расширение кругозора Рурхана не внесла экстравагантная Кристина. Они уже обручились с Джейсоном, но по договоренности с любимым, напоследок перед медовым месяцем, Кристина решила, осчастливить Рурхана. Пройдя курс любовной терапии в компании этой необычной красавицы, не менее пылкой сладкой, нежной, но местами жесткой, где-то даже грубоватой, дарующей палитру своеобразного удовольствия, Рурхан перестал копаться в себе, пытаясь разобраться в смешенных чувствах. Это казалось бесполезным. Потом еще последовала райская ночь в компании Фиалки и Алексы, и вот Рурхан сбросив с себя всякие оковы, начал понемногу понимать смысл свободной любви артэонов. Наслаждение ради наслаждения, не обязательств, ни серьезных отношений пока ты молод. Только любовь, наслаждение, свобода и ничего больше. После осознания сути жизни местной молодежи началось полноценное приобщение Рурхана к миру артэонов.