Текст книги "Взгляд на звёзды (СИ)"

Автор книги: Владимир Забудский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

Глава 4: Откровение или безумие

Спальные районы Паксе, провинция Тямпасак, Лаос.

10 июня 2120 года. 21:45 по местному времени (14:45 по Гринвичу).

Её глаза подозрительно сузились.

– Что ты имеешь в виду?

«Теперь она заподозрила старческое слабоумие» – догадался Купер.

– Пару дней назад станция «Эхо-12» получила от него сигнал. Я не сбрендил, Саша. Это случилось 8-го июня 2120 года, около 7 утра по Гринвичу, через 28 лет, 2 месяца и 18 дней после последнего полученного до этого момента сообщения.

Он дал ей пару секунд, чтобы переварить информацию.

– Как такое могло быть? Такая задержка в передаче сообщения?! Какая-то волновая аномалия?!

– Не было никакой задержки. Сообщение было доставлено с обычной скоростью.

Саша больше не пыталась задавать вопросов – только слушала.

– В сообщении была объяснена задержка. Как мы и предполагали, ориентировочно в 86-ом корабль столкнулся с неизвестным космическим объектом и получил серьёзные повреждения. Однако повреждения не оказались критическими, как мы подумали, и не привели к разрушению корабля. Он достиг цели в 2105-ом. Через примерно 3 земных года он сумел восстановить систему связи, чтобы передать нам сообщение.

Выдержав паузу, Купер сообщил:

– Там действительно находится экзопланета. Как мы и предполагали.

– Жизнепригодность?! – выпалила Саша, затаив дыхание.

– Превысила самые оптимистические прогнозы.

– Матерь Божья! Там есть вода?

– Да, – улыбнулся Купер.

– А-атмосфера? – от волнения Саша начала заикаться.

– Да. 29,5 % кислорода. 65 % азота.

– Этого не может быть! Не может! – запротестовала Тёрнер. – З-значит, ты хочешь сказать, что планета потенциально жизнепригодна?! Там может существовать жизнь, подобная земной?!

Наслаждаясь её реакцией, старик возразил:

– Жизнь не может существовать там, Саша. Она там существует, девочка моя. Флора, фауна, микроорганизмы – в огромном количестве и невероятном многообразии. Эта планета… она… она просто невероятна. Сказочна. Это даже не то, что мы искали. Даже не то, о чём мы мечтали, задумывая проект «Пионер». Это больше. Намного больше. Это настолько невероятно, что… я даже не знаю, был ли во всей человеческой истории хоть один момент, сравнимый с этим. Я даже не знаю, может ли это быть совпадением. Могло ли нам настолько сильно повезти.

Тёрнер подошла к окну и какое-то время тупо стояла у него, глядя на небо. Этим вечером в Паксе не было видно звёзд – город был уже достаточно велик, чтобы над ним стоял смог. Но Саша знала, что они там – те самые мириады небесных светил, на которые она восхищенно смотрела с самых ранних лет, о которых мечтала, которые снились ей. Она пыталась представить себе, может ли это быть правдой – что там, далеко, в тёмных глубинах космоса, скрывается мир, похожий на тот, в котором она живёт.

Купер не прерывал её – он уже знал по собственному опыту, что требуется время на принятие такой новости.

– Доминик, ты уверен в этом? Откуда ты это знаешь? – Саша наконец резко повернулась и начала требовательно задавать вопросы.

– Мне сказала Моника.

– Моника Мейер?! Член правления «Ориона»?!

– Я предпочитаю говорить о ней как о своей очень давней и очень близкой подруге, а не как о работнице этой корпорации-монстра.

– Я не понимаю. Но ведь если всё так, как ты говоришь – почему об этом ещё не трубят во всех новостях?! Они никому не рассказали?! – нахмурилась Саша.

– Моника считает, что они будут хранить это в секрете так долго, как только смогут – от конкурентов, правительств, даже от собственных акционеров. Они мыслят не так, как мы с тобой, Саша. Для них наш мир – это огромная игра в монополию. Пока лишь они знают об этом невероятном открытии – они имеют преимущество перед всем остальным миром. Перед ними возникла перспектива обрести колоссальные ресурсы и немыслимую власть. Любой корпоративный делец без раздумий продал бы душу и родную мать за тот шанс, который сейчас имеют они.

– Но ведь!.. А как же?!. – Саша замолкла на миг, почувствовав, что приблизилась к разгадке: – Подожди-ка! Ну конечно! Они снова хотят нанять тебя на работу, да?! «Орион»?! Хотят, чтобы ты помог им со всем этим разобраться?! Поэтому и поручили Монике связаться с тобой! Я угадала?!

– Возможно, они и захотят этого. Это даже весьма вероятно, я бы сказал, учитывая некоторые… кхм-кхм… обстоятельства, – признал Купер. – Но пока ещё Моника сообщила мне это по старой дружбе, конфиденциально. Она полагала, что я имею право знать. А ещё она побаивалась, что желание её работодателей получить от меня некоторую информацию, в свете всех этих событий, может оказаться… скажем так – слишком настойчивым.

– О чём ты говоришь, Дом? – не поняла Саша.

«Это будет самый непростой этап» – подумал Доминик, подавив тяжкий вздох.

– Ты ведь помнишь все эти скандалы с так называемой «кражей» мною интеллектуальной собственности?

– Конечно же, помню.

После скандального увольнения «Орион» донимал Купера годами. Они использовали свои связи, чтобы ФБР открыло на него дело и объявило в международный розыск. Его преследовали многочисленными судебными исками во всём мире. Травили в прессе и социальных сетях. Пытались очернить в научном сообществе, лишить почётных званий и наград. Не давали ему спать по ночам звонками с угрозами. Был момент, когда он боялся, что его могут похитить. Но в конце концов в «Орионе устали платить гонорары юристам, частным детективам, коллекторам и проплаченным репортёрам. Там прагматично посчитали, что всё связанное с «Пионером» уже не имеет особой ценности.

– Проклятье! Думаешь, теперь они снова?!. – Саша прервала вопрос перед словами «возьмутся за тебя», так как ответ был очевидно утвердителен. – Вот чёрт! Но ведь ты ничего не крал!

Купер отвёл глаза в сторону и, прочитав изумлённое выражение в глазах Саши, нехотя признался:

– Я предпочитаю не называть это так. Но, по правде говоря – кое-что я действительно взял.

«Это не может происходить в реальности» – запротестовало Сашино сознание.

– Но ты все эти годы говорил мне, что ничего не брал! – возмутилась она.

– Прости, девочка моя, – он виновато потупился. – Это был единственный раз в жизни, когда я солгал тебе.

Саша всплеснула руками и воскликнула.

– Поверить не могу!

– Никто не должен был знать. Если уж решил сохранить тайну – не делай исключений. Даже для близких.

Всё ещё не в силах поверить, что Доминик, который всегда ассоциировался у неё с детской непосредственностью и наивностью в житейских делах, хранил такую тайну десятки лет, она беспокойно зашагала из стороны в сторону

– «Кое-что» – это, например, что?! Что ты взял?! – требовательно спросила она.

Она и не заметила, как её голос сделался резким – совсем позабыла, что говорит со своим старым наставником, с которым привыкла общаться уважительно, а не с полоумным дедушкой, нашкодившем в доме престарелых. Однако Купер не осуждал Сашу за её тон. При таких обстоятельствах даже трёхэтажный мат не был бы, пожалуй, чрезмерным проявлением эмоций.

– Разную мелочь, – ответил он ей нарочито мягко и успокаивающе. – Кое-какие записи, протоколы, шифры. Может, некоторые коды доступа.

Однако мягкий добродушный тон Купера не обманул Сашу ни на секунду. Как и её мать, она была смекалистой и всегда быстро соображала.

– Коды доступа к управлению «Лиамом»?! К искину, который управляет «Пионером»?! – вскричала она, чувствуя, как её глаза лезут на лоб. – Ты это сейчас, бляха, серьёзно, Дом?!

Купер вздохнул, и принялся объяснять:

– Мы с твоей матерью разработали этого искина, Саша. Она – вложила в него душу даже в большей степени, чем я. Неспроста его даже назвали в честь неё. «Лиам» – это наше с Лианной детище.

– Я это знаю! Но ведь эта штука стоит десятки, если не сотни миллионов кредитов! Это была собственность «Терра Новы», а не твоя личная, Дом! Потом она перешла к «Ориону»! А ты – просто взял её?

– Да, чёрт побери, я взял эти коды! – рассердился он из-за её осуждающего тона. – Мне было невыносимо от мысли, что «Лиам», а вернее последняя память о нём, попадёт в руки к жадным беспринципным корпорократам, которые без зазрения совести и без сожалений поставили крест на проекте, для которого он был создан! К тому же, в «Орионе» все были уверены, что «Пионер» погиб, а вместе с ним погиб и «Лиам». Зачем им нужны коды доступа к искину, чьё ядро уничтожено?

– Подожди. Дай мне осознать ещё раз всё, что я слышу, – продолжая нетерпеливо прохаживаться по комнате из угла в угол, как тигрица в клетке, возбужденно пробормотала Саша. – Ты хочешь сказать, что «Орион» не может контролировать «Пионер»? Они принимают от него сообщения, но запрашивать что-либо или отдавать команды «Лиаму» – не могут?! Это действительно так?!

– Да, ты довольно точно всё описала, – признал Купер.

Представив себе, какова должна быть реакция менеджмента корпорации на подобное открытие, Саша покрылась мурашками.

– Они уже знают об этом?

– Вероятно, да. Впрочем, эти надутые индюки могут пока ещё тешить себя иллюзиями, что без труда взломают искина, созданного больше тридцати лет назад.

– А ты уверен, что им это не удастся?! С их-то ресурсами?!

– Совершенно уверен. Взломать «Лиама», не имея доступа к его «железу», которое находится сейчас в двенадцати световых годах от нас – невозможно.

– И сколько пройдёт времени, как ты думаешь, прежде чем какой-то толковый хакер им это объяснит? И что они тогда сделают, ты не думал?

– Саша, я приехал сюда именно потому, что я прекрасно понимаю серьёзность положения.

– Да нет! Не может быть, чтобы ты его понимал! Я его до сих пор не понимаю даже на 1 % от того как следовало бы понимать. А мне уже и так, извини за прямоту – страшно так, что обосраться! Ты правда думаешь, что я могу тебе чем-то помочь в противостоянии с транснациональным гигантом?! Да я – сраный инженер из мелкой инжиниринговой конторы!

Пройдясь ещё раз из угла в угол, она воскликнула:

– Послушай! Ты должен немедленно снова связаться с этой Моникой Мейер! Пусть она организует тебе с ними встречу, и ты предложишь им… Господи, нет! Плохая идея. Лучше не надо даже показываться им на глаза после того, что ты натворил! Просто отдай ей эти чёртовы коды! Отдай им их! Безо всяких условий! Не играй с ними в эти игры!

– Я этого не сделаю, Саша, – упрямо покачал головой он.

– Что?!

– Я не отдам им коды. Не стану помогать им прибрать к рукам плоды проекта, который они похоронили.

– Но ведь они не отстанут от тебя! Они тебя со свету сживут, если придётся!

– Если я буду сидеть сложа руки и ждать действий с их стороны – так и будет. Но я собираюсь начать действовать первым.

Выдержав паузу – самую долгую за время их разговора, во время которой Саша перестала ходить по квартире и уставилась на него с выражением выжидающего недоумения, Купер торжественно изрёк:

– Это – мой проект, Саша. Наш проект. И мы – доведём его до конца. Мы, а не «Орион».

Тёрнер не отвечала довольно долго. Глядя на решительное и торжествующее выражение в глаза старика, она нехотя, но твёрдо уверилась в том, что начала подозревать ещё в самом начале их разговора – от рухнувшей на него новости бедный Доминик съехал с катушек. Ей сложно было винить в этом бедолагу. Она и сама не чувствовала себя вполне в норме, услышав то, что услышала. Чего уж говорить о 86-летнем пенсионере?

А не могло ли всё быть ещё проще и банальней? Не мог ли он просто вообразить себе всё это – разговор с Моникой Мейер, сообщение от «Пионера», жизнепригодную планету? Воспользовавшись бритвой Оккама, приходилось признать, что сумасшествие 86-летнего старика является более простым и статистически вероятным объяснением происходящего, чем наличие в двенадцати световых годах от Земли планеты, чья атмосфера практически идентична земной.

Может быть, первый человек, с которым ей стоило связаться в такой ситуации – это психиатр?

– Ты не веришь мне, да? – догадался он по выражению её лица. – Думаешь, я сошел с ума?

– Нет, – с некоторым опозданием поспешила она заверить его. – Вовсе нет!

Доминик тяжело вздохнул. Он понимал, что Саша врёт ему. Но он не мог винить её в этом. Её реакция была абсолютно логичной и рациональной при появлении на пороге чрезмерно возбужденного старикашки, который несёт бредни, являющиеся отражением его старых нереализованных стремлений и забытых мечтаний.

Купер уже и сам много раз задумывался о том, не сошел ли он с ума, не был ли галлюцинацией его разговор с Моникой. Что ж, если это так – значит, его психическое расстройство слишком тяжело, чтобы он мог его контролировать. А значит – и задумываться об этом вряд ли есть смысл. Если он болен, то другие люди вскоре диагностируют расстройство и позаботятся о том, чтобы он остаток своей жизни провёл в безопасной палате на успокоительных препаратах.

– Доминик, прости, – наконец вздохнула она, устало облокотившись на барную стойку. – У меня просто сегодня был очень непростой день, и мне тяжело правильно реагировать на то, что ты мне говоришь. Может, это я слетела с катушек, а не ты. Я правда не знаю. Давай поступим знаешь как? Ты переночуешь здесь, у меня. Поспишь, успокоишься. А утром, если всё это будет видеться нам так же, как сейчас – мы с тобой вместе подумаем, что делать…

– У нас с тобой нет столько времени, Саша, – покачал головой он.

Жестом руки прервав её не начатую реплику, он сосредоточенно заговорил:

– Давай поступим следующим образом. Зайди в моё «облачное хранилище» – я дам тебе пароль. Там есть копии записей с камеры наблюдения во дворе моего дома. Если ты прокрутишь запись за прошлую ночь и увидишь, что Моника ко мне не приезжала – тогда завари мне успокоительный чаёк, уложи меня спать на этом диване, а утром я пообщаюсь, но уже не с тобой, а со специалистом, который мне в таком случае, очевидно, нужен. Обещаю, я не буду буянить и отрицать, что у старого доктора Купера шарики слегка заехали за ролики. Но если ты увидишь на этой записи Монику – тогда задумайся над тем, какова вероятность того, что она решила проведать меня просто так, из чувства сентиментальности, после стольких лет, да ещё и среди ночи, без предупреждения. И с чего это вдруг на почве её невинного визита вежливости у меня внезапно разыгралось столь сильное умопомрачение, приближение которого не предсказал ни один из врачей, с которыми я общаюсь куда больше, чем мне бы хотелось

Саша не нашлась с ответом, пораженная тем, насколько здраво всё это прозвучало.

– Доминик, ну прекрати, – выдохнула она. – Я не стану просматривать записи с твоей камеры. Это неправильно.

– Сделай это, прошу, – попросил старик. – Что тут плохого? Камера стоит на крыльце, а не в уборной, ничего унизительного здесь нет. Это важно для меня в первую очередь. Если я сбрендил – то уж лучше мне об этом знать. Согласна?

– Да, пожалуй, – нехотя согласилась Тёрнер.

Несколько минут спустя она уже сидела, закусив губу, и внимательно смотрела на статный силуэт Моники Мейер, выходящей из машины и направляющейся уверенной походкой к двери Купера.

– Вот чёрт, – вымолвила она наконец.

– Ты была бы больше рада, если бы оказалось, что у твоего старого преподавателя поехала крыша?

– Во всяком случае, я была бы намного более спокойна. И лучше знала бы, что делать. Не обижайся.

– Никаких обид.

Отключив запись, Саша встала, подошла к кулеру с водой и одним махом осушила стаканчик.

– Твои слова о том, что ты хочешь отобрать проект у «Ориона», по-прежнему кажутся мне ерундой. Как ты себе это представляешь?

– Возможно, найдутся те, кто поможет мне. Ты ведь сама понимаешь, что на кону. Любое правительство, любая корпорация увидят здесь колоссальные возможности.

– Нас с тобой никто не воспримет всерьёз. Извини, конечно, но кто мы вообще такие?

– У нас есть козырь.

– Этот козырь у нас очень просто отобрать силой. Да и так ли этот козырь важен? Координаты планеты известны. Контролируя «Пионер», или не контролируя, любой, у кого есть достаточные ресурсы, может начать подготовку к экспансии.

– Наш козырь – это не только коды доступа к «Лиаму». У нас есть опыт и знания «Терра Новы», которых нет больше ни у кого в мире. Те самые знания, которые я ношу в своей голове, а ты – впитала с материнским молоком. «Орион» собрал лишь фрагменты этих знаний – отдельно взятые технологии и отдельно взятых людей. Но он не систематизировал их, не осваивал. Он перенаправлял их совсем на другие проекты. На них сообщение с «Пионера» свалилось как гром среди ясного неба. Они не знают что с этим делать. А мы – ждали его всю жизнь. Жили ради него. Мечтали о нём. Я работал над этим проектом 34 года, Саша. Знаешь, сколько раз мы в «Терра Нове» думали об этом дне? Сколько тысяч часов мы провели, планируя, в том числе, и наши дальнейшие действия, если миссия «Пионера» окажется успешной? В «Орионе», я уверен, сейчас поднимают из архивов и перелопачивают наши старые материалы, доставшиеся им «в наследство». Реанимируют на скорую руку намётки наших старых планов. Однако они не знают очень многого из того, чем мы там занимались, о чём размышляли, какие страхи нас гложили, какие сумасшедшие идеи приходили к нам в головы во время разговоров в курилках, за ланчами и поздними ужинами в лабораториях. Не знают, что снилось нам по ночам после долгих рабочих дней. Не всё осталось в архивах.

Саша слушала его, покусывая губу. На её лице легко было прочитать напряжение и тревогу.

– Мы должны рассказать об этом всем, Дом, – наконец изрекла она уверенно. – Всему миру! Немедленно! Секретность этих данных таит в себе для нас намного больше опасностей, чем возможностей. Что стоит, в конце концов, просто сжить нас обоих со свету?! Давай не будем тешить себя иллюзиями на предмет того, на какие преступления способна мегакорпорация, почуявшая невообразимые сверхвозможности, в отношении тех, кто стоит на её пути!

– У нас нет никаких доказательств того, что мы собираемся рассказать, Саша, кроме показаний 86-летнего старика с весьма сомнительной репутацией. Моника ни за что не подтвердит этого официально, а другим способом проверить наши слова практически невозможно. Нас сочтут парочкой сумасшедших.

– И всё-таки мы попробуем! Я свяжусь с дядей Дюком! У него много высокопоставленных знакомых в ООН! Мы найдём способ…

Она не договорила. Резко, как выстрел – она ощутила сильный укол в центральной части позвоночника, как будто её ужалило гигантское насекомое. Тело мгновенно сделалось ватным. Дополненная реальность, после вспыхнувшего на долю секунды предупреждения, возвещающего о критическом повреждении нейросети, исчезла. Не в силах пошевелить ни одним пальцем, Саша с ужасом ощутила, как ноги, которых она больше не чувствует, перестают держать тело. Саше повезло, что она стояла лицом к дивану, на котором сидел Купер. Благодаря этому счастливому совпадению она угодила при падении лбом не в пол, что наверняка стоило бы ей раскроенного черепа, а в мягкий поручень дивана, а уж потом её парализованное тело безвольно сползло на пол.

– С-саш… – издал было какой-то хрип доктор Купер, и затих.

Откуда-то из недр квартиры раздался такой же короткий тревожный стон Джилл.

Редко когда Саша чувствовала себя более жутко. Из груди рвался отчаянный крик, но голосовые связки отказывались слушаться. Она всё видела, слышала и понимала, но не чувствовала своего тела, за исключением сердца, которое колотилось так, словно готово было вот-вот лопнуть. В первый миг она подумала, что это – инсульт. Но это было невозможно – она была молода, здорова, признана пригодной даже для работы астронавтом, врачи не замечали никаких признаков приближающейся проблемы!

Из положения, в котором она лежала на полу, Саша не могла видеть, но услышала, как щелкает замок её квартиры и дверь беспрепятственно отворяется, как должна делать, в теории, лишь в том случае, если её открывает авторизированный пользователь – Саша или Джилл. Следом за этим в квартире раздались уверенные и бесцеремонные шаги нескольких пар ног. Сотрясаясь внутри от ужаса, но не способная внешне даже вздрогнуть, Саша видела, как над ней нависает тень одного из незваных гостей.

– Нейтрализованы, – холодно произнёс леденящий кровь голос, искаженный аппаратно до неправдоподобно низких частот.

Даже не будь этих механических эффектов, в носителе этого голоса Саша всё равно без труда распознала бы профессионала, которого, в отличие от горе-коллекторов, пришедших выбивать долг из Джилл, стоило бояться. Профессионала, работающего на кого-то, кто имел технологии, средства и решительность, чтобы вломиться к ней в квартиру, перед этим обездвижив всех находящихся в ней с помощью высокотехнологичных средств – возможно, нанороботов, заряженных капсулами с мгновенно действующим нейротоксином. Была лишь одна причина, по которой такие люди могли появиться здесь.

«О, Боже!» – воскликнула Саша мысленно, осознав, что происходит.

– Забирайте, – велел другой такой же нечеловеческий голос.

– Только старика? Девок – в расход? – осведомился без эмоций ещё один голос.

Наступила долгая пауза, на протяжении которой сердце отлично слышавшей весь диалог Саши ускорило свой ритм до совсем уж невообразимой скорости.

– Забирайте всех, – то ли приняв решение, то ли получив команду от невидимого для них координатора операции, велел, по-видимому, старший из этой группы.

Саша не смогла даже шелохнуться, когда один из вторгшихся в её квартиру людей вонзил ей в ягодицу, прямо через штаны, длинный шприц. Несмотря на паралич, боль от укола была острой. Несколько мгновений спустя внутримышечная инъекция начала действовать, и мечущееся в панике сознание Саши скрылось за обрушившейся перед ним мутной завесой.