Текст книги "М. С."

Автор книги: Владимир Чистяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 70 страниц)

Трепач. Заткнем его сейчас пожалуй. Змеино улыбаясь Марина сказала.

– Слушай, ещё раз что-нибудь про свои отношения с Катти Сарк брякнешь – и я тебе морду набью. Нос из затылка торчать будет. Сам знаешь, это я делать умею. Так что ври, да не завирайся. С отбросом вроде тебя Катти Сарк дел иметь не могла – сказала Марина, подумав при этом: 'А вот с ещё большей кучей отходов – запросто!

Пилот вскакивает. Лицо побелело.

– Тварь!!! Я тебя в окно выкину!!!

– Попробуй. – ледяным голосом сказала Марина. – Без крыльев летать научу.

– Да хоть знаешь, что за человек это была!!! Да ты же ногтя её не стоишь!!!

– Приеду домой – расскажу сестрёнке, до чего же она здесь популярна.

– Что???

Кажется, лицо лейтенант-подполковника вытянулось в два раза.

– Ничего. – Марина усмехнулась – Та, которую зовут Катти Сарк – моя родная сестра. И это не её имя.

– Я знаю. Елизавета она.

Надо же, сестрёнка наврала только наполовину. Нехарактерно для принципиальной противницы любых полумер.

– Если уж так гордишься знакомством с ней – то и поступай так, что бы при встрече она от тебя не отвернулась. Не таким ведь она тебя знавала. Подполковник.

– Не таким. Это верно. Она меня от расстрельной статьи спасла. Ничего людям не забывает. Давно с ней виделись?

– Перед отъездом. Она сейчас в ПВО столицы. Бездельничает.

– Отдыхать с шиком она любит. Я помню.

Никогда не видела Марина у подполковника подобного лица. Встретивший богиню не позабудет её никогда.

Полковник с каждым днем все страннее на неё смотрит. Словно подозревает что-то, а спросить боится. Только что же может страх у старого оборотня вызвать? Или пригляделся, какого цвета глазки у ненормального майора? Есть же тут легенда о зеленоглазой ведьме, обещавшей вернуться и погубить народ. Они утверждают, что шли через эти земли войска Чёрной Дины. Шли, сея смерть вокруг себя. И великий святой проклял Динердов… Обещала Черная Дина на обратном пути вырезать тут всех. Но проклял её великий святой. И не вернулись они до сих пор. Никто их не видел больше.

Деток малых пугать легенда вполне сойдёт. Только Марина неплохо знает историю. Хронисты тех лет даже не заметили разгромленных деревенек и воплей безумного деда. Шла война с куршанами, и Дина решила ударить, откуда её не ждали. А кто там по дороге попался – а какая разница. Мир-то подписывали на руинах одной из куршанских столиц.

К себе домой грэды, или динерды, что на грэдский можно перевести примерно как 'отродья Дины' , вместе с ней самой возвращались другим путем. И все. Нет никакой легенды.

Однако, есть вера в зеленоглазую ведьму.

Неужели и полковник верит?

Сегодня после доклада попросил задержаться. Кажется, решился-таки спросить о важном.

– Сначала я думал что вы здесь человек случайный. Ждал рапорта о переводе. Но потом… чего-то в бумагах не дописали. Это факт. Кто же всё-таки вы? У меня начинает складываться впечатление, что вы нечто вроде личного представителя министра, посланного сюда для сбора информации. Это так?

Марина решила играть в открытую.

– Близко к истине. Министр меня знает. И к сказанному мной прислушается. Но не более того. Права менять тут что-либо у меня нет.

– Как часто докладываете министру?

– Раз в месяц. Могу чаще. Но не вижу особой нужды.

– Ситуация не улучшается. Скорее наоборот.

– Да. Но последнее время мне начало казаться, что дело не только в повстанцах. И не в старых их покровителях – нейтралах да мирренах. Что-то тут не так. Либо в гарнизоне, либо где повыше.

– Создание территориальных частей да местной полиции вовсе не моя идея. Закон принят парламентом.

– Они и не такое принять могут. Но инициативная группа депутатов – сплошь из данного округа. И иные из них в неплохих отношениях с губернатором.

– На что намекаете, майор? Знаете, на что это тянет?

– Я не намекаю. Делюсь своими наблюдениями просто.

Витает, витает что-то в воздухе. Нехорошее. Городские местные боятся. Грэды, кто могут, на большую землю уезжают, продав имущество по дешевке. Не верят, что армия может защитить. В ближних деревнях мужчин почти не осталось. Где они? А заработках. Знаем мы эти 'заработки' . Местные полицейские да из территориального полка солдаты уж слишком нагло себя ведут. Чуть ли не в лицо говорят. 'Чемодан, вокзал, домой' .

''Хужбудэт' с танкистами собрались, пошли, и территориалов отметелили. Сильно. Какого территориала не встретишь – рожа оплывшая, вокруг глаз синева, да и шепелявит чего-то. У кого зуба не хватает, а у кого и десятка. А Марина упорно делает вид что она тут ни причем. Только на утреннем построении объявила личному составу благодарность за идеальную дисциплину.

А от полковника приказ – выделить взвод для земляных работ. То есть для работы на единственном в гарнизоне экскаваторе и паре бульдозеров. И что же копать собрались? А оказывается, траншеи и рвы вокруг города. И там уже все полицейские с битыми территориалами без энтузиазма правда, но машут лопатами.

– Ваша идея – укреплять город?

– Моя. По крайней мере, полиция да эти полусолдаты, пока окопы копают, всегда на виду, и ничего не выкинут.

– Неисправные машины можно использовать как огневые точки.

– Есть идеи, где их установить?

– Разумеется.

– Ставьте.

– Есть!

– На охрану складов поставим 'Хужбудэт' .

Марина усмехнулась.

– Кто сунется, тем точно хуже будэт.

Усмехнулся и полковник.

Только обоим оборотням не до веселья.

– Есть конкретные предложения?

– Пока только – изъять всё излишнее вооружение у местных органов власти и полиции. По стволу на рыло оставить. А лучше – по одному на двоих. Чует моё сердце – по нам эти стволы скоро работать будут. Так что – чем меньше этих стволов будет – тем лучше.

– Вони будет…

– Ничего, мы привычные.

– Не помешает заменить и охрану моста. Рванут его – и помощи к нам добираться будет куда сложнее.

– Охрана из лояльных полицейских.

– Лояльных, так их раз так.

– Конечно же без радиосвязи?

– Да.

– Послать бронепоезд. – обрубил полковник.

– Полковник убит.

Сонливость как рукой сняло.

– Где? Кто?

– У него. Охранник.

– Схвачен?

– Убит.

– Кем?

– Другими.

Вот всё и стало с ног на голову. Можно не сомневаться, это начало.

У ворот дома часовые. Как ни странно, те же самые. Во дворе – полный комплект особистов и накрытое брезентом тело.

Та комната с коврами и оружием на стенах. Полковник лежит на низком диване. Холодный, можно не сомневаться. В грудь полдиска всажено, не меньше. Но врасплох чудовище не застали. В руке зажат пистолет. И возле входа лежит убитый охранник. Судя по всему, они зашли к нему вдвоём. Как осмелились эти почти потерявшие человеческий облик существа поднять руку на своего господина. Полубога. Психология раба – потёмки для тех, кто рабом не был. Эти двое считались особо приближенными. И могли заходить к нему с оружием. Но старый оборотень о чём-то догадался. И рванул пистолет, едва они вошли. Первого застрелил. Второй из-за падающего тела поднял автомат…

Опустошив диск, не попытался скрыться через второй выход, а бросился обратно. Во дворе его изрешетили прочие охранники. Не столь приближённые. Но видимо, более верные.

– Радируют.

– Что именно?

– Опоздали…

– Чего и следовало ожидать. Все пролёты моста взорваны?

– Да.

– Где местные.

– Их нет, правда постройки сожжены. Но следов боя нет.

– Пусть возвращаются. Связь поддерживать постоянно. При малейшей попытке помешать движению – открывать огонь на поражение.

– Спрашивают чей приказ?

– Командира дивизии.

– Их могут задержать только вот на этом мосту.

– Там охрана из наших.

– Их мало. Роту на грузовиках и три танка туда. Подойдёт бронепоезд – пусть грузятся на платформы.

– Ну, чё, братва, до белой горячки уже допились, или как? Жить-то ещё не надоело? Конечно, если надоело, то можете и дальше квасить, а если ещё нет – она резко стукнула кулаком по столу и проорала – То вставайте немедленно и поднимайте части. Иначе нас как курей передушат.

– Какого…

– Уже два часа я являюсь командиром 46-й дивизии и всех приданных частей. НЕМЕДЛЕННО ВЫПОЛНЯТЬ МОИ ПРИКАЗЫ!!! ВСТАТЬ!!!

– Их надо вытаскивать.

– Как?

– Как угодно. Пошлем составы. И бронепоезд. Там не так много народу. У них вряд ли есть крупные силы… Точнее, их ещё не подтянули.

– Рискованно…

– Иначе их всех перебьют. К каждому составу подцепим по охранному вагону. Как раз подойдёт полицейских отпугивать.

Рельсы разобрать не хватило ума. Соорудили баррикаду из шпал. Её разворотили за пять минут.

Бронепоезда откровенно не ждали.

Теперь можно давать команду составам. Повстанцы, оказывается, сразу утрачивают боевой пыл, когда приходится стрелять не имя в перспективе возможности пограбить.

Торопливо лезут в вагоны. В основном – женщины и дети. Многие полуодеты.

''Хужбудэт' кочегарит из всех стволов. В основном затем, что бы зажечь город. Те, кто намеревались перебить засевших на вокзале, сбежали. Кто смог. Остальные остались. Судя по докладам десантного отряда, уничтожили до трёхсот человек. Среди них довольно много полицейских.

В начале заварушки 'мирные' местные жители ринулись было грабить район, населённый грэдами, но натолкнувшись на какое-никакое, но вооруженное сопротивление, сбежали. Хотя и сожалели небось, что всё имущество достанется повстанцам.

Пожаров в городе всё больше. Вот-вот они сольются в один большой. Но бронепоезд и составы с беженцами к тому времени уже уйдут. А любители мародёрничать не сумеют спасти даже своего барахла. Ну, так им и надо, любители чужого.

Хотя лупить-то в первую очередь стоит вовсе не вас.

– Как полноправный представитель центральной власти, объявляю город на осадном положении. Всеобщая мобилизация по первому разряду.

– По взводу танков распределить в каждый сектор, и подчинить командиру сектора обороны.

– Батальон в полном составе остается резервом командира гарнизона.

– Кровь взыграла, майор? Танки придадут обороне жесткость и положительно повлияют на боевой дух личного состава.

– Боевой дух состава и так высок. Нам необходим мобильный резерв для ликвидации возможного прорыва.

– Если не распределите танки по секторам, оборона гарантированно будет прорвана…

– Батальон останется в резерве. Это мой приказ.

Мало кто в эту ночь спал. Объявили боевую тревогу. Части заняли оборону. Усилили патрули. Блокировали казармы вспомогательных частей и полицейских. С ними разберёмся утром. Оружия у них практически нет. Произошло несколько перестрелок с неизвестными. Парочку удалось взять живьём. При ближайшем рассмотрении оказались очень даже известными – местный полицейский да житель ближайшей деревни. Естественно, никогда ранее даже не подозревавшиеся в связях с повстанцами. А дальше вступили в дело законы военного времени…

Ближе к полудню, вспомогательные части и полицейские, объявили, что они сохраняют верность правительству. Им не особенно поверили, и потребовали выйти из зданий и сдать оружие. Что и было выполнено. При здравом размышлении, решили использовать их для рытья окопов, а на ночь загонять в их же казармы, и держать под охраной.

Собственно, с мобилизацией проблем не было. О художествах повстанцев местные жители и так преизрядно наслышаны. Да тут ещё и беженцы добавили живописных подробностей. Большую проблему составляло то, что многие никогда раньше не служили.

Да и формы просто не имелось – все склады амуниции достались повстанцам. Правда, кроме формы военного выпуска, да чудовищного количества седел и конской сбруи им мало что досталось.

Ну, да ладно, свой дом и в гражданской одежде защищать можно. Главное было бы чем. А с этим проблем не наблюдается. А стрелять – научим.

Город опоясан рядами траншей. Улицы перегорожены баррикадами. Только теперь стали устанавливать мины и натягивать проволоку. Но вряд ли удастся создать нормальные минные поля. Они ждать не будут. Мелкие и крупные отряды стягиваются к городу. Авиаразведка докладывает о продвижении артиллерии и бронетехники. Дожили! В глубине территории империи началась самая настоящая война. Вроде никто не думал, ни гадал… А кто местную полицию вооружал? Вот теперь и палят.

Судя по всему, тех кто по лесам прятался, не так много и было. Основная масса восставших – территориалы, местные полицейские, да мобилизованное мужичьё. Живой силы у них на бумаге – похоже, раз в десять больше, чем у защитников города. И город им нужен. В нем неизвестно зачем устроены военные склады. Оружия и боеприпасов там – на пять дивизий хватит. И городская полиция похоже и должна была их захватить. То-то они несколько дней у складов крутились. Крутиться крутились, а соваться под пулемёты мрачных Хужбудэт вовсе не хотелось. А теперь уже и не сунуться. Сидят в своих казармах с одной винтовкой с пятью патронами на троих. Сидят небось и думают о превратностях земного бытия. Казармы окружены. На каждый вход с интересом смотрит 75-мм пушка В-1. И несколько пулемётов. Попытаться пробиться – будет море трупов. Сдаваться пока не предлагают. А здания-то деревянные. А на В-1 огнемёты имеются. Ситуация вырисовывается не очень оптимистичная. Обезглавленную дивизию рассчитывали застать врасплох. Но с обезглавливанием вышли проблемы. Смерть старого оборотня не изменила ничего.

Осталась паленая зеленоглазая кошка. А она-то пострашней будет. Старый оборотень хоть как-то её бешеный норов сдерживал.

Повстанцы очень рассчитывали на захват складов. Имея такую груду ресурсов можно довольно эффективно оборонятся. И даже попытаться перерезать трансконтинентальную дорогу. Однако, с вооружением проблемы и приходится довольствоваться небогатыми полицейскими арсеналами, да содержим лесных схронов. А этого маловато чтобы быстро подавить сопротивление засевшей в круговую оборону дивизии.

К утру окончательно всем стало ясно: началось всеобщее восстание. Вся местная администрация и полицейские перешли на сторону восставших. По рации от них теперь слышны только призывы сдаваться пока целы и площадная брань. В городе в общем спокойно. Жители в основном боятся соотечественников больше чем грэдов. В траншеи не полезут, но и в спину стрелять не будут.

Бронепоезд и охрана моста вернулись в целости. Мост рвать не стали. На крайний случай, под ним радиофугас. Успеем, если что.

Связь с центром превосходная, но радируют оттуда 'Не поддаваться панике. Ситуация под контролем. ' А то мы не видим, под каким она контролем! Новость о взрыве моста не произвела впечатление.

Дураки или изменники?

Время работает против повстанцев, и их лидеры это прекрасно понимают. Как бы ни были перенапряжены фронты, а две-три дивизии вполне смогут отыскать. И перебросить их сюда. Расчёт только на то, что это невозможно проделать быстро. Слишком уж большую угрозу может представлять пробка на трансконтинентальной дороге.

Поэтому надо любой ценой захватить склады. Ибо только с помощью этого оружия можно перерезать дорогу – и тогда с империей можно будет говорить на равных. И требовать независимости. Или очень широкой автономии. Можно рассчитывать и на дипломатическую поддержку мирренов. В условиях переговоров внутренние проблемы грэдов им на руку.

Так что сейчас – задача один захват города. Задача два – установление контроля над отрезком железной дороги под лозунгом 'Поход к святому городу' .

Одним из ключевых моментов плана восстания было застать дивизию врасплох. Всех их. Тёпленькими. Что бы и следа от грэдов не осталось.

Сорвалось. Придётся воевать. Восстание планировали почти бескровным (для своих). А теперь стало ясно – крупных потерь избежать не удастся. И отступать уже поздно.

Время против нас. Но на нашей стороне многократный численный перевес. И поддержка населения. Грэдов не слишком много. Они не особенно уверены в себе.

Но очень уж много у них пулемётов. А это важный аргумент.

Начали обстрел города. Десяток гаубиц так и не разоружённого территориального полка. И толково бьют – по танковому парку, казармам, депо. Правда, там давным-давно пусто. Только какими бы разгильдяями ни были грэдские артиллеристы, а готовили их получше территориалов. А уже про бронепоезд и говорить нечего.

Да и истребитель для корректировки огня поднять не поленились.

Четыре гаубицы разнесли в клочья. Остальные снялись с позиций.

В цепях и пулемётчики, и расчёты противотанковых пушек (выучили на свою голову, так их раз так). Чуть сзади – ротные и батальонные миномёты. Создавали силы самообороны да местную полицию. Ну, вот и создали. Теперь расхлёбываем.

Давят со всех направлений. Ищут слабину. Лишь бы где затрещало – и ударят резервы. А они у повстанцев есть. Можно не сомневаться.

К вожделенным складам ближе всего станция. Но там бронепоезд. И весь его десантный отряд. И если где и прорвут оборону, то точно не здесь. Судя по форме, им противостоят бывшие полицейские да территориальный полк. Одни из самых подготовленных повстанческих частей.

''Хужбудэт' лупит из всех орудий. У насыпи – десантный отряд. А наступающих повстанцев явно намного больше, чем грэдов. Они даже с артиллерией, миномётами и несколькими броневиками.

Один горит в полусотне метров от траншеи. Второму снесло башню снарядом бронепоезда. Остальные куда-то делись. Пехота вперёд больше особо не рвётся. Врали вам небось, что территориальные части радостно перестреляют своих офицеров, и радостно перейдут на нашу сторону, стоит только нам высунуть нос из лесу.

Ну, высунуться-то легко. Теперь поглядим, получится ли убраться обратно.

А не остаться с носом.

Но повстанцы тоже не дикари с копьями и пушки противотанковые выкатывают на прямую наводку. Две батареи. Восемь орудий. Действуют слаженно. Чётко по уставу. (Грэдскому, чью-то там мать!) И огонь открыли довольно меткий. Паровоз правда, забронирован так, что снаряды этих пушек вряд ли возьмут. А вот на площадках броня хуже. Состав подал вперёд. Там выемка. Неглубокая, даже пулемётам стрелять не мешает. А рельсы не перебить.

Да и бронпробиваемость снарядов противотанковых пушек в таблицах сильно завышена. Неуместный вопрос, кем и зачем? Своих-то обманывать. Кличка-то у пушки нелестная – 'надгробие на четверых' . А по бумагам на начало войны всё прекрасно выглядело – любой мирренский танк берёт. Броню-то мирренских танков разведка замерила правильно. А вот качество снарядов оказалось не на уровне. Завышена в бумагах и бронпробиваемость, и дальность стрельбы. Интересно, за приписки кого-либо посадили? Вряд ли!

Невысокое качество этих орудий стоило грэдам немалой крови. Но и тем, кто использует трофейные тоже не сладко приходится.

Бронепоезд движется рывками. Вперёд. Назад. Стоп. Вперёд. Огонь из всех орудий. Башня на первой площадке замолчала. Но и 'надгробия' одна за одной превращаются в надгробия. Такой огонь долго не выдержишь. Даже если нервы крепкие. А тут силе противостоит сила. Три последних орудия расчеты бросили.

Недооценили этот бывший городской выгон. И лес за ним. Траншею там только ночью закончили копать. Да и заслон – две роты. Из недавнего пополнения. Всегда так, где тонко, там и рвётся. Сначала без особого энтузиазма поднялись цепи пехоты. Новобранцы их, тоже без видимых усилий прижали огнём к земле. Да ещё и миномёты по выгону шпарят. Не бог весть что, но на нервы действует. Перестрелка всё-таки велась довольно вяловатая.

Ударили. Кавалерией в развёрнутом строю. С шашками наголо. Как в кино. Психическая атака, блин. Но подействовало. Да и сил-то тут, похоже с кавполк. Против двух рот. Стрельба из траншей. А эти летят. Молча. Кто-то валится. Их не остановишь. Огонь усиливается. Они всё ближе. Кто-то лезет из траншей. Назад. Пока ещё стреляя.

Вот он, кризис боя. Либо они сейчас ворвутся в город, и уже к вечеру будут считать трофеи, предварительно перевешав все грэдов. Либо…

Навстречу живой стене двинулась стальная. Десятка три плохоньких танков. Вся эта куча разнообразных Т-26. Броню такого иногда берёт даже бронебойная винтовочная пуля. Но это всё-таки танки. И потери среди атакующих сразу выросли.

Как могли, они тоже подготовились к встрече с танками. То один, то другой всадник вырывается вперёд, и летит к машинам, стремясь забросить на моторный отсек или под гусеницу бутылку с бензином, или связку гранат. Иногда удаётся. Но чаще – нет.

Почти столкнулись. Волна врезалась в волну. И с пары десятков метров ударили струи коптящего пламени. Люди и лошади вспыхивают как гигантские факела. Предсмертные крики и ржание. И мерная трескотня пулемётов, да хлопки 50-мм снарядов.

Запаниковавшая было пехота поворачивает назад. А из-за домов выползают ещё танки. Их поменьше, но сами они намного массивнее. Семь штук. В-1. В ряд. И в центре – просто гигантский ТТ. Ахнула гаубица. Замолотили 75-мм. А на иных В-1 огнемёты-то помощней, чем на Т-26.

Горят люди, горят лошади. Какие мёртвые. А какие кошмарными факелами бегут. Недолго. Кто живой – поворачивают коней. Лошади ржут, и сбрасывают всадников. Упавшему – верная смерть.

И страшной косой по телам, по горящей земле, по ещё живым, мимо танков с поникшими пушками, идут созданные людьми чудовища. Вроде бы медленно. Как лава из жерла вулкана. И как лаву их не остановишь.

Там, где они прошли не осталось ничего живого.

Танки стали. И все видели. На гигантской башне ТТ, словно на хребте сказочного исполина, появилась маленькая фигурка. В багровых лучах заходящего солнца она кажется чёрной. Фигурка встает во весь рост. Мгновение – и словно молния сверкнула во вскинутой вверх руке. А она так и стоит, словно смертоносную молнию сжав в руке. Пусть её навеки запомнят все, кто видел это поле. И кому повезло уйти с него живым. Дьяволицу с молнией в руках. Ту, которой отныне жизни и смерти подвластны. Теперь за неё в огонь и воду пойдут. Куда угодно, ибо их поведёт она. Не каждый может похвастать, что видел её – древнюю и вечно юную богиню победы. Про неё только слышали какие-то обрывки древних легенд. Не верили в неё, а теперь увидели. Вот она какова!

Та что вела их предков через великий океан. Та, которая шагала в первом ряду подле ИМПЕРАТОРА. Та, чьего снежно-белого коня ни раз и не два видали подле вороного скакуна Дины. Многие не помнили её имени, но никто не забывал прозвища – Та, что шагает впереди.

Она дарует победу достойным. Юная и вечная. Бессмертная воительница.

Значит, надоело на высоких и пустых небесах. И вновь спустилась она на землю. К людям с горячей кровью. Что бы повести их за собой. И словно с земли в небеса ударила молния. И как говорили потом, даже дрогнула земля. Ибо воистину не человек стоял на башне созданной людьми машины. Не человек. Богиня! Та самая, из древних легенд.

А раз вернулась она, так значит вернулось и всё лучшее, бывшее в тех легендах. А раз вернулось прежнее – значит и про нас ещё сложат легенды. Ибо к нам пришла ОНА. И мы будем достойны её. Ибо много она не прощает. И если уйдёт – то никогда уже не вернётся. Но мы будем достойны. И не покинет она нас.

Прекрасная, вечно юная. И смертоносная. Как молния у неё в руке.

И до скончания века одни будут молится ей. А другие – проклинать. Победа одних – поражение других. Так было и будет всегда. А зачем людям эта вражда? И кровавая ратная слава? А пусть об этом другие боги думают. Те, кто пореже этой вечно юной молниеносицы на землю заглядывают. Ну, так и спите на своих небесах. А здесь теперь будет другая жизнь. Ибо она пришла.

Да и среди людей, если уж честным быть, хватает тех, кто жизнь готов отдать, но всё-таки хоть одним глазом увидеть эту красавицу с молнией в руке. И ухватить хоть немного той славы, которую она приносит верящим в неё.

С чем в эту ночь были проблемы – так это с горячей пищей. Хлебопекарная рота оказалась в траншеях. Туда же угодили и все повара. Ну, да ладно, обойдёмся и без жратвы. Главное отбились.

Работа кипит. Дважды поймать их на одном и том же не удавалось ещё никому. Несмотря на усталость, роют траншеи. Сапёры уползли вперёд, и ставят противопехотные мины. ТТ и В-1 вытащили все подбитые танки. К вечеру стало попрохладнее, но завтрашний день ожидается жарким. Баграми и кошками тащат тела. Во всех окрестных домах распотрошили поленницы. Зажгли несколько костров. В них швыряют чужих мертвецов. Своих уже увезли.

Не особо брезгливые солдаты обшаривают убитых. Патроны вещь в хозяйстве нужная. А больше даже и с не обгоревших взять-то особо и нечего. Сапоги разве что, да и то, они в основном грэдские. Не первого сорта.

Покойного полковника уважаешь всё больше. Предвидел восстание. Боролся с то ли идиотизмом, то ли сознательным предательством центральных властей. И всеми силами стремился ослабить потенциальных повстанцев. Почти получилось.

Выполняй он все предписания губернатора – имели бы сейчас восставшие раза в три больше артиллерии, оружие посовременнее, даже танковый батальон территориалам планировали передать. Штаты создал, ни одной машины не дал. Так и с остальным. С месяц назад додумался – забрать у полиции патроны для крупнокалиберных пулемётов. Поступил де приказ о их утилизации, просрочены мол. Скоро новые привезут. Отдали. Тем самым оставив без боекомплекта основного вооружения все полицейские броневики. 120-мм миномёты тоже изъяли. Для профилактического обслуживания.

Как раз вчера бывших владельцев и обслуживали. Некоторых как раз в воронках от 120-мм мин и закопали.

Костры пылают. Пламя освещает лицо. В багровых отсветах кажется, что смотрит существо, у которого с лица содрана кожа. Какой-то окровавленный кусок мяса. И разум во взгляде. Холодный разум существа не из этого мира. Для которого не существует человеческих понятий и представлений. Кажется, будто на рубцах кровь. Заметны на красном белки глаз. И ярок нечеловеческий взгляд. Подобен смертельной вспышке молнии. Разящей без промаха. Гримаса искажает безобразную маску. Не поймёшь, какие чувства выражены.

Глянул в лицо – и отступил на два шага. Что бы там говорить не собирался, а смелости поубавилось.

Она шагнула навстречу.

– Что вы мне хотите сказать, господин подполковник?

Тот отступает ещё на шаг. Знает, что надо идти против неё. И боится её одновременно. Мобильный резерв майора решил исход сегодняшнего боя. Подполковнику отступать уже некуда.

– Прислушайся мы вчера к вам – ушли бы или нет – не знаю, а беженцы погибли бы все. Поголовно. Мы бы не смогли их защитить.

– То, что отбились – случайность.

– Отставить панику! – отрубила Марина. – Хватит паникёрских настроений. Их вполне можно бить. И мы их будем бить. Я сказала! Командир здесь Я!

Подполковник оборачивается к офицерам, словно надеясь на поддержку. Только его 'популярность' не особенно высока. Сюда всегда спроваживали самых негодных офицеров. А он даже на их фоне… А вот к чокнутому майору многие успели проникнуться искренней симпатией. А за прошедший день симпатии выросли до заоблачных высот.

Капитан особистов – туповатый служака. Мыслительный процесс – не далее параграфов должностных инструкций и предписаний. Что в данный момент нам на руку. Думать этот тип не умеет совершенно.

– Имеется приказ за подписью министра безопасности. Господин майор – лицо обличенное особыми полномочиями. После командира дивизии, второй по рангу офицер. То есть, в настоящий момент командир дивизии она. И все остальные обязаны выполнять её приказы.

Особист туп, но далеко не безопасен. Сейчас он союзник Марины, ибо так понял инструкцию. А держать две мысли в голове – выше его умственных способностей.

Марина отправилась в госпиталь. Раненых довольно много. Но настроение довольно приподнятое. Краем уха слышала разговор.

– А кто теперь командует?

– Майор с бронепоезда.

– Эта страхолюдина?

– Да.

– Ну, раз она за дело взялась, то дело пойдёт!

– Точно!

К утру окончательно подсчитали потери. Повстанцев местами наложили чуть ли не штабелями в два-три ряда. И это притом, что довольно многих не попавшие в штабеля сумели вытащить. С полсотни попало в плен. Прикатили даже один полицейский броневик. Во время боя с танками у машины заглох мотор. Экипаж бросился бежать… Их нашли недалеко. Всех пятерых. Срезанных пулемётной очередью. На машину за полчаса поставили обратно крупнокалиберный пулемёт.

Следующий день прошёл в обмене артиллерийскими 'гостинцами' . Грэдам ничего не жалко, а повстанцы стреляют довольно вяло. И из рук вон плохо. Спасибо полковнику, оставил местные части без Ў боекомплекта. Да и из имеющихся снарядов для гаубиц – половина – дымовые гранаты. Пользы от них ноль.

Подогнали машину с громкоговорителем и начали вещать. Артиллеристы уже рвались принять участие в дискуссии ( 'Лаптёжник' разглядел машину), но Марина приказала подогнать танк с громкоговорителем.

Начался диспут. Кто с той стороны – не поймёшь, а с этой принимает участие танковый экипаж, да солдаты, в основном уже употребившие императорские 100 грамм. Ржут и подают разнообразные советы танкистам. Те озвучивают особо выдающиеся.

С самолёта доложили о большом скоплении повстанцев в одной из соседних деревень. Беспокоить не стали. А в четыре часа ночи организовали побудку. Из всех гаубиц, да заодно и орудий бронепоезда. Кажется, угодили в бензовоз. И не в один, судя по осветившим ночное небо огненным вспышкам.

Проблема ещё сложнее, чем казалось вначале. Радиограммы от губернатора более чем странные. Какое, к свиньям собачьим, примирение?! Ну, да я лицо двойного подчинения. И губернатор может материться сколько угодно. Но пока не получу приказа от командующего округом – действовать буду по своему усмотрению. Ой, влезла в большую политику. Точнее вляпалась. Ну, да я всегда знала, что политика от всем известной субстанции не отличается. Только что же тут всё-таки затевали? Полковник что-то подозревал, но со мной не делился… Не доверял? Вряд ли. Сам верить боялся, где зараза гнездо свила… Если подозрения оправдаются – то местное восстание– это так. Семечки. Ибо такое затевается… Мы это запомним на будущее. А пока не мешает подумать, где бы ещё мин поставить. И хватит ли их. Раз губернатору почему-то очень не хочется, чтобы мы этот город защищали – значит его надо защищать. Да и с военной точки зрения целесообразней не ловить бандитов по лесам – а приманить на жирную приманку. И уничтожить оптом. Приманка есть. Создана не мной. И не в качестве приманки. Но ничто не помешает ей воспользоваться.

Дня три ничего не происходило, если не считать активного проведения земляных работ. Переругивание с 'Министром пропаганды государства Церент' уже успело стать чем-то вроде бесплатного развлечения. Но к вечеру третьего дня вместо уже привычного 'министра' заговорил кто-то иной. Грэдский отменный, и одновременно какой-то чужой. Местный, даже знающий грэдский как родной так говорить не будет. А вот кто-то с успехом окончивший курсы военных переводчиков по ту сторону фронта – вполне.