Текст книги "Собор без крестов - 2"

Автор книги: Владимир Шитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц)

ГЛАВА 3. ВСТРЕЧА НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

Валентина, с целью досадить Стокозу, отвергшему ее как любовницу, проявила в финской бане столько внимания и ласки Старовойтову Роману Карповичу, чем пробудила с его стороны ответную заинтересованность. В отличие от нее, его чувства были неподдельными и искренними. Откуда он мог знать, что является свидетелем сведения счетов между враждующими сторонами и используется Валентиной как козырь, служивший осуществлению такой задумки.

После распития спиртного, парной, душевой, плавания в бассейне и нескольких повторений этого набора процедур, обстановка в компании разрядилась до такой степени, что собравшихся на уикенд можно было бы принять за две добропорядочные супружеские пары.

Валентина была в ударе – раскрепощенная, эротически соблазнительная и доступная своему партнеру.

Женщины не были до такой степени глупы, чтобы не догадываться, что присутствуют при какой-то важной деловой встрече мужчин, а поэтому часто под благовидными предлогами оставляли их наедине. В такие моменты, пользуясь предоставившейся возможностью, мужчины немедленно переходили на продолжение деловой беседы.

–  Сергей Викторович, тебе не кажется, что мой кусок пирога в тридцать процентов против твоих семидесяти выглядит довольно-таки маленьким? – отправляя на вилке в рот порцию красной крупнозернистой икры, поинтересовался Старовойтов, хитро прищурив глаза.

–    Я был уверен, что вы обязательно затронете эту тему, Роман Карпович.

–  Безусловно, не совсем же я дурак.

–   Никто в ваших умственных способностях не сомневается. Просто, задавая свой вопрос, вы не просчитали моих затрат. Вы, Роман Карпович, не забывайте, что по документам деньги за работу буду получать я, точнее, моя компания «Уникум». С этой суммы она платит налог в налоговую инспекцию. С этой суммы будут рассчитываться и производственные затраты, тогда как вы получите свои три арбуза – чистоганом.

Внимательно выслушав доводы Стокоза и, видать, удовлетворившись ими, Старовойтов, вздохнув, решил в спор с компаньоном не вступать. Помолчав некоторое время, он произнес:

–  Не привлечем ли мы к себе внимания налоговой полиции и милиции такой крупной суммой в нашем договоре?

–  Исключено! – уверенно заявил Стокоз.

–  Почему ты так думаешь?

–    По признанию министра финансов страны в прошлом году из-за завышения руководителями предприятий платежей на покупаемую продукцию казна потеряла один триллион рублей. Но о санкциях к этим руководителям, которые допустили такие затраты, он ничего не сказал. А если сверху к ним за их головотяпство не считают нужным применять никаких санкций, то почему нам не продолжить занятие таким прибыльным бизнесом?

–  Ты меня убедил. Видимо, пока предприятия не станут частной собственностью и мы не научимся – каждый считать свою копейку, весь этот бардак в развитии промышленности, в купле-продаже будет продолжаться до бесконечности.

–  Вот именно! – закуривая сигарету, согласился с ним Стокоз, довольный, что собеседник его понял.

–    А почему мы договор заключаем именно на десять миллиардов, не больше и не меньше? – задал очередной свой вопрос Старовойтова

–  Потому что этой суммы нам достаточно, чтобы удовлетворить аппетиты всех заинтересованных сторон.

– Лично меня такое пояснение удовлетворяет, но понравится ли оно налоговой полиции и милиции, если они под нас начнут копать? Представь, что на этот вопрос я отвечу твоими словами. Не думаю, что их такой ответ удовлетворит!

–  На сумму, указанную в нашем договоре, сделаем соответствующий расчет. В компьютеры заложим несколько ноу-хау. А как вам известно, ноу-хау таблицей умножения не проверишь. Сколько оно стоит на самом деле, его твердую пену никто назвать не может. Как мы оценим, так и будет.

–   Но вы же не знаете специфики нашей работы! Где вы возьмете свои ноу-хау?

–  Купим в вашем же конструкторском бюро. Об этом вы безусловно не обязаны знать. Я не думаю, что в ваших интересах копаться и выяснять этот момент.

–    Конечно, конечно! Но я бы тогда порекомендовал вам не только купить у них эти ноу-хау, но и запатентовать их на себя. Тогда наш договор станет более убедительным документом для разного рода проверяющих.

–  Хорошая мысль! Мы так и сделаем, – заверил его Стокоз.

К ним возвратились купавшиеся в бассейне девушки. Рядом с Валентиной Роман Карпович почувствовал себя вновь молодым и сильным. Она пробудила в нем столько энергии и вдохновения, что ему даже не верилось. В свои годы он уже на такое и не рассчитывал. Поэтому именно Валентина стала тем решающим грузом на весах сомнений, который и перетянул Старовойтова на сторону Стокоза и преступное сотрудничество с ним.

Когда участником вечеринки пришло время расставаться, Роман Карпович пьяно-расслабленно сообщил Стокозу:

–Так и быть, договор я с тобой заключу на твоих условиях. Но ты должен отдать мне Валентину в придачу к тем моим тридцати процентам!

–  Ради такой сделки на что не согласишься, – изобразив кислую мину на лице, но радуясь в душе условию Старовойтова, произнес Стокоз, пожимая ему руку.

Удерживая его руку в своей во время рукопожатия, Старовойтов поставил новое условие:

– И чтобы с сегодняшнего вечера ты на нее больше не претендовал!

– Договорились! Не буду!

–  Я очень ревнивый! Если нарушишь наш договор и попытаешься сделать меня рогатиком – не прощу... Обижусь и очень сильно накажу!

Обняв потянувшегося к нему Старовойтова, Стокоз ответил:

– Ты мне друг, а в отношении друзей я подлянки никогда не допущу!

Минут пять продолжались пьяные признания и откровения. Наконец, уставшие ждать шоферы развезли их по указанным адресам.

ГЛАВА 4. ИГРА НЕ ПО ПРАВИЛАМ

Начиная сколачивать капитал, Стокоз не представлял своей коммерческой деятельности без надежной помощи друга – Пластунова Егора Николаевича, сильного инженера-электронщика и опытного программиста.

Но после образования коммерческой компании «Уникум» со штатом из нескольких десятков человек, Стокоз обнаружил, что прежняя необходимость в знаниях Пластунова уже отпала.

Приказом по «Уникуму» Стокоз назначил его ведущим инженером группы, дав ему приличную зарплату. Другой бы на месте Егора Николаевича был доволен и должностью, и окладом, но Пластунов считал себя таким же, как Стокоз, отцом созданной компании, а поэтому претендовал и на дивиденды от ее прибыли, такие же, как получал ее учредитель. Владелец фирмы и близко не подпускал Пластунова к управлению компанией, видя в нем опасного для себя конкурента, который ему может в любое время серьезно помешать.

В затянувшемся противостоянии бывшие друзья надоели и опротивели друг другу до крайности. Оба они убедились, что теперь им в одной компании вместе уже работать нельзя. Но о том, что Пластунов устанет с ним постоянно бороться и по собственной инициативе уйдет из фирмы, бесполезно было и думать.

Стокоз понимал, что в отношении Пластунова поступает нечестно. Но он задался идеей быстро разбогатеть. Любыми путями, дозволенными и недозволенными! Туг уж, как говорится, не до джентльменских отношений.

О конфликте Стокоза с Пластуновым Старовойтов не знал. Он был доволен сотрудничеством с «Уникумом». Свои договорные обязательства друг перед другом они честно выполнили: каждый получил свое. Как Стокоз и предполагал, его сделка со Старовойтовым вызвала у рабочих и служащих как на заводе, так и в коммерческой компании много разговоров с нездоровыми предположениями и домыслами, но эта пустая говорильня нисколько повлиять на стороны договора не могла.

Зная хорошее расположение Старовойтова к себе, Стокоз однажды утром пришел к нему в контору, в рабочий кабинет. Стокоз не ошибся в своем предположении: его дружескому визиту Старовойтов был рад. Позвонив по селектору своему секретарю, генеральный директор потребовал, чтобы она его ни с кем по телефону не соединяла и никого из посетителей в кабинет не пускала, пока у него находится гость.

–   Кофе будем пить или желаешь что-нибудь из горячительного? —доброжелательно предложил Старовойтов.

–  Ни того, ни другого, – отрицательно покачав головой, категорически отказался Стокоз.

–  Тогда рассказывай, что привело тебя ко мне? Какое такое новое предложение родилось у тебя в голове?

–  Со вступлением или без него?

– Давай покороче!

–  Вы моего Егора Николаевича знаете?

–    Конечно, знаю – грамотный, толковый инженер– электронщик, – быстро ответил Старовойтов, которому часто приходилось общаться с Пластуновым и его бригадой в процессе выполнения ими работ по договору на заводе.

–  Мне надо от него избавиться.

– Зачем и почему?

– Он стал мне наступать на пятки.

–А я тут при чем? Какова моя роль в разрешении вашего конфликта?

–  Возьмите его к себе на работу.

–  Зачем?

– Мы с ним не можем больше работать в одной компании.

– Да у меня для него даже вакансии нет!

–   Придумайте что-нибудь, пообещайте ему золотые горы, уговорите, а потом забудьте свое обещание. Не Мне вас учить. Поставьте куда-нибудь работать инженером. Ему у вас претендовать не на что, так что он сам быстро отсюда уйдет.

–   Сергей, сам подумай, ну зачем мне лишние хлопоты, неужели мне своих проблем не хватает?

–  Я прошу вас о личной услуге для меня.

–   Если я правильно тебя понял, Сергей Викторович, ты хочешь свою проблему переложить на мою шею и плечи?

–  Выходит так. Но ваши хлопоты я хорошо оплачу.

–  Хотелось бы, чтобы ты об оплате моих услуг выразился более конкретно.

–  Получите новую иномарку, все документы будут на ваше имя.

–  Хорошая плата. Можешь считать, что ты меня уговорил.

Обсудив по всем моментам подлое соглашение, довольные друг другом, они стали расставаться. Проявляя к Сто– козу особое внимание, Старовойтов проводил его до самого выхода из своего кабинета, что делал только в исключительных случаях.

–   Роман Карпович, если вам когда-либо понадобится такая же помощь, как мне сейчас, моя компания всегда будет к вашим услугам!

– Договорились! – пожимая Стокозу руку на прощание, заверил хозяин кабинета.

Во время встреч со Старовойтовым Стокоз умышленно не стал спрашивать у него о Валентине, так как считал, что данный разговор о ней был бы для Старовойтова неприятным. Сам он сейчас нисколько не сожалел, что лишился такой сотрудницы, какой была Валентина. В свое время она для него была приятной игрушкой, которая умела и знала, как развлечь своего хозяина. Теперь ее место в компании (со всеми прежними обязанностями) заняла другая девушка. К сожалению, новенькая еще не успела расположить к себе душу хозяина, была исполнительной, но без фантазии, внимательной, но не ласковой. Поэтому в сравнении с Валентиной она проигрывала, что у Стокоза, конечно, вызывало досаду, но не больше.

Привыкнув менять любовниц, как хирург перчатки. Стокоз уже пресытился ими и воспринимал просто как полезную и приятную для души и тела необходимость. Он понимал, что девушки и женщины летели к нему и липли, как пчелы на мед, не из-за какой-то неотразимой его красоты, хотя он был совсем не урод, а в первую очередь из-за его богатства.

Находясь уже в зрелом возрасте, он видел для себя естественную необходимость в создании семьи, но ему хотелось, чтобы его избранница вышла за него замуж по любви, а не из-за денег, без расчета на то, что он – богатый человек и может обеспечить ей безбедную жизнь до глубокой старости.

В том, что его избранницей будет славянка, он не сомневался, так как другой выбор его не устраивал. Побывав во многих европейских и азиатских странах, он был приятно удивлен одним обстоятельством: там молодые женщины, в своем большинстве, интереса у него не пробуждали. Если одни были длинноноги, худы, костлявы и с грубоватыми чертами лица, то другие – низкорослы, плоскогруды, с едва проступающими из-под одежды бедрами. Иногда ему даже казалось, что у некоторых этих женщин живот прилип к позвоночнику. Тогда как в родной России увидеть на улице красивую девушку или женщину – самое обычное явление. Что было причиной такой, открытой им закономерности, он не знал, но предполагал, что виной всему послужила тесная жизнь сотен национальностей в нашей стране, смешанные браки между ними, здоровая и красивая селекция народов Европы, Азии и Кавказа. В каком другом месте Земного шара природа могла бы произвести подобный эксперимент? Ни в каком! Даже многовековая высокая смертность новорожденных у россиян при не менее высокой в прошлом рождаемости работала на селекцию нации: выживало и продолжало род только здоровое потомство.

Чтобы далеко не ходить за примерами, я, злоупотребляя своим положением автора, несколько слов скажу о своих родителях: Шитове Кузьме Ювенальевиче и Шитовой Александре Филипповне. Они вступили в брак в 1917 году, выражая волю и интересы своих родителей. Прожили в браке 64 года. Мать родила отцу девять сыновей. Я у них – последний, родился тогда, когда матери было сорок два года. Четыре брата у меня умерли в раннем возрасте, но пятеро выросли взрослыми, обзавелись семьями, детьми. Отец вместе с двумя своими братьями и двумя сыновьями защищал Родину от фашистских орд. О моих родителях, прошедших тиф, голод, войны, можно долго говорить, но и из сказанного видно, что заложенные в них гены предков помогли им не только выжить в лихие годины испытаний, прожить до глубокой старости (отец, являясь инвалидом войны Первой группы, умер на 90-м году жизни, ничем от природы не болея и не имея никаких противопоказаний в приеме пищи), но они еще сумели оставить после себя, – я так считаю, —здоровые корни в лице своих пятерых сыновей.

ГЛАВА 5. ПОДЛЕЦУ ВСЕ К ЛИЦУ

Во исполнение договоренности со Стокозом, Старовойтов вечером после работы позвонил по телефону домой Пластунову и попросил его утром следующего дня зайти к нему на завод для серьезного разговора. Получив заверение от собеседника, что тот обязательно придет, Старовойтов с чувством исполненного долга повесил трубку.

Утром, придя на работу, Старовойтов пригласил к себе главного инженера Панасюка Бориса Ильича. Когда тот зашел к нему в кабинет. Старовойтов. поздоровавшись с ним, поинтересовался.

–  Борис Ильич, у нас с вами по работе, вроде бы, сложились хорошие отношения. Или нет? Как вы считаете?

– Я не жалуюсь.

–  Я тоже к вам никаких претензий не имею. В текущем году вам исполняется шестьдесят лет.

– Да! – понуро кивнув головой, подтвердил Панасюк.

–  Как вы поступите после такого юбилея? На пенсию пойдете или будете продолжать работать?

–  Конечно, хотелось бы еще потрудиться, но, если вас это не устроит, то могу уйти на пенсию.

–   Мне вы не мешаете. Мысвами вполне сработались, а поэтому работайте себе на заводе столько, сколько пожелаете.

– Тогда, Роман Карпович, я не пойму, к чему вы затеяли весь этот разговор?

–  Видите ли, Борис Ильич, мне для обслуживания наших ЭВМ нужен опытный инженер-электронщик. Такую кандидатуру я подыскал, но ее не так просто перетянуть из компании «Уникум» к нам на завод.

–  И кого же это вы хотите умыкнуть? Я его знаю?

– Знаете, Борис Ильич, знаете! Вам часто приходилось с ним общаться. Есть у них такой – Пластунов Егор Николаевич.

–  Как же, как же, очень хорошо знаю. Но он к нам на работу не пойдет.

–  Почему?

–  У них в «Уникуме» зарплата намного выше, чем у наших инженеров.

–  Вы правы, без серьезного стимула нам к себе Пластунова на работу не перетянуть.

–  Что же мы можем ему предложить в качестве стимула?

– Должность главного инженера! Это для Пластунова станет заманчивым пряником! Я бы попросил вас сказать ему при встрече, что осенью вы уходите на заслуженный отдых.

–  Но я-то на пенсию уходить не собираюсь, – напомнил Панасюк директору сказанное ранее поданному вопросу.

–  И не уходите! Вы только скажите ему то, о чем я вас сейчас попросил.

–   Осенью Пластунов обязательно напомнит мне о моем обещании. Что я скажу ему тогда?

–   Что вы раздумали идти на пенсию. Скажем, из-за затруднений материального характера в семье. Разве такое стечение обстоятельств не может случиться в действительности?

–  Вы хотите, чтобы я его обманул?

–                   За компанию! Я ведь тоже его буду обманывать. По-моему, нам с вами не привыкать ради интересов производства обманывать трудящихся, – доброжелательно улыбнувшись и надеясь найти в Панасюке единомышленника, напомнил ему Старовойтов.

–  Нас с вами, Роман Карпович, когда-нибудь за грехи боженька накажет, – принимая предложение директора, заметил Панасюк.

–   Если бы мы не грешили в своей жизни, то господу Богу некого было бы прощать и не было бы у него никакой работы, – довольный состоявшейся беседой пошутил Старовойтов. – Сами видите, как нелегко заполучать толковые кадры.

–  Поэтому я и согласился принять участие в устроенном для Пластунова спектакле.

–  Только, Борис Ильич, о нашем сговоре никто другой не должен знать, иначе все потеряет смысл, – поставил условие Старовойтов.

–  Само собой разумеется, – заверил его Панасюк.

После беседы с главным инженером Старовойтов уже во всеоружии смело ждал в кабинете прихода Пластунова.

–  Зачем я вам понадобился, Роман Карпович? – здороваясь с ним за руку и доброжелательно улыбаясь, как старому знакомому, поинтересовался Пластунов, который со своим визитом не заставил себя долго ждать.

– Серьезные дела, Егор Николаевич! А серьезные дела вот так, как «здравствуй» не решаются. Давайте присядем и поговорим.

Они устроились за столом, оказавшись по разные его стороны, напротив друг друга. Старовойтов решил не спеша и издалека заводить под Пластунова свой «сачок».

–   Когда вы работали на заводе по выполнению нашего заказа, я внимательно присматривался к вам. В результате такого наблюдения у меня в голове родилась в отношении вас интересная идея, которой я решил сейчас с вами поделиться.

–  В чем же она заключается? – проявил большую заинтересованность Пластунов.

–   Осенью этого года мой главный инженер Панасюк Борис Ильич, с которым вы, между прочим, знакомы, уходит на пенсию. Как главный инженер, он является моим заместителем. – Подняв телефонную трубку и набрав нужный номер, он произнес в нее: – Борис Ильич, зайдите, пожалуйста, ко мне на минутку. – Положив телефонную трубку на аппарат, он сообщил: – Сейчас он к нам подойдет. Вы не согласились бы пойти ко мне в замы, а? Зарплата более миллиона рублей в месяц. Не за горами то время, когда не только Борис Ильич, но и я сам, мы оба уйдем на пенсию. Тогда у вас появится возможность не только быть моим заместителем, но и, поднявшись, занять мое кресло. Тем более, что у вас как у моего первого зама не будет конкурентов в борьбе за директорское кресло. Мои возможности, как директора, вы наверное, смогли оценить по реализованному договору с «Уникумом»...

Свалившееся предложение Старовойтова со столь приятной перспективой оказалось для Пластунова огромной неожиданностью.

Дальнейшая вражда со Стокозом и отсутствие каких– либо благ для себя от ее продолжения сразу же побудили его отказаться от намерения держаться за свою должность в компании «Уникум». Предложение Старовойтова было тем единственным, беспроигрышным выходом из сложившейся для него ситуации в компании, когда он мог покинуть ее с гордо поднятой головой под завистливые взгляды товарищей. Пусть Стокоз сам, в одиночку продолжает их эксплуатировать ради своего обогащения.

Пришедший в кабинет Панасюк, поздоровавшись с ним за руку, как со старым знакомым, подтвердил, что осенью текущего года, как только ему исполнится шестьдесят лет, он уйдет с завода и освободит кресло главного инженера.

Так под воркование двух подлецов Пластунов дал свое согласие на сделанное ему предложение, после чего Старо– войтов продолжил развивать свою мысль дальше:

–   В связи с тем, что Борис Ильич должен до пенсии проработать четыре месяца, вам, Егор Николаевич, это время на заводе пока придется потрудиться в качестве инженера-электронщика.

–   Пускай рабочие и служащие привыкнут к вам. Сделают о вас свои выводы, как о специалисте. Тогда Роману Карповичу будет намного легче назначить вас на мою должность.

– Да, наверное, это самый лучший способ ввести меня в ваш коллектив, – вдохновленный предстоящими перспективами, согласился Пластунов с новым условием.

–  Значит, в отношении вашего перехода к нам на работу мы договорились. Или нет? – подытоживая беседу, поинтересовался у него Старовойтов

–  Вполне!

–  Тогда побыстрее увольняйтесь из «Уникума» и приходите к нам, – считая беседу завершенной, предложил ему Старовойтов.

–  Роман Карпович, как вы смотрите на то, чтобы я поступил к вам на работу переводом?

–  Считайте, что письмо в вашу компанию с просьбой уволить вас переводом к нам на завод на должность инженера-электронщика я уже написал.

В течение одного дня Пластунов уволился из коммерческой компании «Уникум» по статье двадцать девятой КЗоТа, пятому ее пункту, и поступил на завод Старовойтова.

Проработав там инженером-электронщиком до осени, Пластунов узнал, что Панасюк раздумал уходить на пению и в ближайшие годы воспользоваться таким правом не намерен. Он понял, что стал жертвой сговора трех руководителей. Юридически ни к кому из них Пластунов не имел оснований предъявлять претензию, не было даже уверенности, что она будет судом принята. Так получалось, что увольнение с прежнего места работы и поступление на завод происходило по его инициативе, а поэтому и жаловаться ему практически было не на кого, кроме как на самого себя за свою чрезмерную доверчивость.

Оставаться в дураках и служить объектом насмешек было не в правилах Пластунова. Убедившись, что должности главного инженера на заводе ему не видать как своих ушей, он, переругавшись со Старовойтовым и Панасюком, уволился с завода по собственному желанию, затаив злобу как на них, так и на Стокоза. Именно его он считал организатором подлой игры с ним. Отомстить своим обидчикам за проявленную к нему подлость стало неиссякаемым желанием Пластунова. но являясь законопослушным человеком, не мог придумать, как это осуществить.