Текст книги "Собор без крестов - 2"

Автор книги: Владимир Шитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)

–   Когда наши люди привезут его бабки к нам сюда, то его можно будет отпустить домой, – развивая мысль Дебантини, предложил Лесник.

– Так он потом может нас выдать копам! – посерьезнев заметил Филичи.

–    Пускать его в расход ни в коем случае нельзя. Он слишком заметная личность в вашей стране. Копы не жалея сил и средств, будут искать виновных в его смерти. К тому же их будут подталкивать и теребить другие, подобные Потсбернеру толстосумы, которые будут возмущаться, почему ваши полицейские такие нерасторопные, плохо работают и так долго и безуспешно ищут убийц. А отпустив его домой, мы обстановку вокруг себя разрядим, – объяснил друзьям Лесник.

–   Но он все равно сообщит в полицию, что мы его обокрали! —заметил Простон.

–  Кто его обчистил, он не будет знать. Ну, придется с ним поработать в масках, не такая уж и проблема. А то, что он лишится части своих денег, не вызовет в обществе большого резонанса. Все его знакомые будут рассуждать примерно так: «Он не должен был оказаться таким лопухом и ротозеем, который так глупо и небрежно хранил свои капиталы как на работе, так и дома». Они будут даже рады,

что их конкурент стал несколько беднее, чем был до ограбления, – высказал свою точку зрения Лесник.

Общаясь с главарями мафиозных групп, Лесник понял, что Ричард Простон в троице американцев является главной скрипкой. Это подтверждала и нынешняя затянувшаяся между ними беседа.

–   Как я понял, Лесник, не тебе, а нам в предстоящей операции придется брать на себя роль исполнителей. У тебя в данной обстановке нет под рукой надежных помощников, нужных связей. Я верно рассуждаю? – поинтересовался Простон у Лесника.

– Я бы сказал: не совсем так.

–  Почему? В чем я ошибаюсь?

– Ты не хуже меня знаешь, что русская мафия уже давно пустила у вас тут свои корни и прижилась во многих штатах. Как вы уже смогли убедиться, я отношусь к избранным и уважаемым авторитетам воров своей страны. Поэтому, если я обращусь к своим соотечественникам за поддержкой, то они мне ее окажут в меру своих сил и возможностей бесплатно, так как сочтут за честь оказать мне помощь. Поэтому говорить, что я тут у вас совсем одинок и беззащитен, будет не совсем верно. Операцию в Швейцарии, о которой мы сейчас ведем речь, я мог бы провернуть и без вас, —угадав ход мысли Ричарда Простона, пояснил ему Лесник.

–  Но мы теперь не можем отдавать тебе одному столько же, сколько заработаем все вместе, – заявил Простон.

–   Я и не собираюсь уводить у вас такой лакомый кусок, Я просто ответил, уважаемый Ричард Простон, на поставленный тобой вопрос. Если бы я думал иначе, то не стал бы делиться с вами своими «фантастическими» планами. Я легко мог бы как первую, так и вторую операции провернуть без вашей помощи. Ведь только просьба моего друга передать вам письмо явилась причиной нашей встречи и сотрудничества. Я не пожелал болтаться по вашей стране в поисках других помощников и пошел на сотрудничество с вами. Я принял во внимание, что между нами имеется давняя связь. Когда-то мы проверили друг друга в деле и убедились, что можем доверять не оглядываясь на каждом шагу назад.

–  Я должен согласиться с твоим рассуждением и признаю, что ты у нас в штатах не одинок и имеешь за спиной хорошую людскую и материальную поддержку. Но развивая свою мысль, хочу тебе сказать, что швейцарский барыш мы теперь будем делить не по-твоему, а по-нашему, – поставил Леснику принципиальное условие Простон.

–  Это как же?

– Тебе из общего пирога будет лимон, а нам каждому по два.

Кивки голов Дебантини и Филичи дали понять Леснику, что они мнение Простона поддерживают. Такой неравноправный раздел будущей добычи ущемлял самолюбие Лесника, поэтому он обязан был выставить свое условие.

Подумав над предложением американца, ожидавшего вместе с друзьями ответа, Лесник произнес:

– Я принимаю ваше условие, но чтобы вы мне мой лимон отдали не после завершения операции, а сейчас.

–   Почему ты хочешь получить свои бабки сейчас, а не потом? Неужели не доверяешь нам? – поинтересовался у Лесника Дебантини.

–   О недоверии вам с моей стороны не может быть и речи. Тут петрушка совсем в другом. Простон может вам подтвердить мои слова, что много лет назад я у вас тут здорово поработал с сейфами, в результате чего попал на подозрение к копам. Информация насчет меня как медвежатника, я уверен заложена в их компьютер. Когда вы завершите операцию в Швейцарии и отпустите домой Потсбернера, а мы договорились, что убивать его вы не будете, то он, придя домой, обнаружит пустые сейфы. Тут он, безусловно, побежит в полицию искать управу на медвежатника. Мой приезд к вам сюда и пребывание тут в дни пропажи денег у Потсбернера даст копам основание вновь заподозрить меня в довольно грязном деле, исход которого потом может стать непредсказуемым.

Со швейцарским делом вы справитесь без меня и моего участия. Улетев домой заранее, до прилета домой Потсбернера и до того, как вы отпустите его домой, я сниму у копов подозрение по отношению ко мне. Кроме того, им до меня в России не так легко добраться, во всяком случае сложнее, чем если б я оставался здесь. Чтобы меня арестовать и привезти сюда, им понадобятся доказательства и показания, но ни я, ни вы их ведь не дадим.

–  Твои рассуждения нам понятны. В умении логично мыслить и рассуждать тебе не откажешь. А вдруг у нас со Швейцарией ничего не получится? – засомневался Простои.

–    А если все же получится, так как сложностей на пути к успеху я не вижу, то автоматически получается, что я теряю своих кровных более семисот кусков баксов. Но я иду на риск, так как меня обстоятельства толкают на него. Почему же вам троим не рискнуть лимоном из одиннадцати, которые вам так легко достались?

Посовещавшись между собой в присутствии Лесника, который никак не мог повлиять своим авторитетом на их решение, американцы пришли к единому мнению, которое выразил Дебантини:

–   Если бы речь шла о бабках, которые надо было бы вынимать из собственного кармана, то мы до завершения операции авансом, ни за что бы тебе лимон баксов не дали. Но так как эти баксы лежат еще на столе, и мы к ним еще не привыкли, как к своим деньгам, то так и быть, мы из них выделяем тебе указанную сумму. Если бы ты знал, как нам не хочется с ними расставаться! Но мы идем на это, так как верим в будущую удачу.

Положив свою долю в мешок, Лесник нисколько не сожалел, что существенная ее часть была не в баксах и драгоценностях, а в акциях фирмы Корвина Фостера. Поскольку завладеть ими было главной причиной, толкнувшей его на ограбление Потсбернера.

Такую огромную добычу везти прямо домой к сыну Лесник не рискнул. Он знал, что после смерти Давида Борисовича Локмана, его функции по связи еврейской мафии с известной читателям троицей перешли к его внуку Хаиму Якобовичу, с которым его сын Константин много лет находится в дружеских отношениях. Вот к нему-то Лесник и намеревался отвезти свою часть добычи на хранение после того, как распрощается с боссами мафии. Но они не спешили расставаться с ним. Решив все спорные вопросы, перед тем, как устроить коллективную пьянку, Ричард Простои обратился к Леснику:

–    Как мы понимаем, ты теперь не только отключаешься от нашей операции в Европе, но и забываешь о ней?

– Я уже отключился от нее и начисто забыл, – улыбнувшись, заверил его Лесник, видя довольные, понимающие улыбки двух других мафиози.

– Ты, Лесник, не спеши так быстро от нее отключаться. Может быть, напоследок еще посоветуешь нам что-нибудь? Вы, русские, здорово петрите на разные выдумки, – попросил его Дебантини.

–  Это наш «недостаток», – не считая нужным скромничать, согласился с ним Лесник. – Так и быть, дам вам напоследок один совет. До прихода к вам за помощью я внимательно ознакомился с досье на Потсбернера. И обратил внимание, что он очень падок на красивых девушек. Не подсунуть ли вам ему такую сексуальную девку, на которую не клюнуть он посчитал бы для себя большим грехом? С ее помощью вам легче будет его затащить в приготовленную заранее ловушку.

– Я думаю, мы твоим советом обязательно воспользуемся, —заверил его Ричард Простон.

–  Тем более, что путевую деваху нам и искать не придется для него, так как у нас такая уже есть, – похвастал Дебантини, подмигнув Простону.

–  Уж не Дейзи ли ты имеешь в виду?

–  Конечно, ее, – захохотал Дебантини.

–  Его любимое место отдыха, откуда он уходя снимает девиц, это бар «Айоланте», – продолжал Лесник делиться с американцами своей информацией о Потсбернере.

–  Знаю я этот парник для рассады, – беспечно сообщил Филичи.

–   Не мешало бы вам уже сейчас подготовить ему укромное местечко, где он смог бы скоротать время до тех пор, пока в нем надобность у вас не отпадет, – решился дать последний совет Лесник.

–    Время у нас пока есть, подготовим ему соответствующую берлогу, – заверил его Ричард Простон. – Мы благодарны тебе за твою информацию. Ну, а теперь давайте обмоем завершившуюся успешно нашу первую операцию и пожелаем себе, чтобы вторая была не менее удачной, – предложил он.

–  Между прочим, уже утро. Не лучше ли нам сначала отдохнуть, а потом уже приступить к пьянке? – предложил свой вариант Лесник.

– Целиком и полностью присоединяюсь к твоему мнению, —подхватил Дебантини.

–  Не пацаны же мы двужильные, в конце концов. Нам уже под сраку лет. Давайте пьянку отложим на вечер. Мы все нуждаемся хотя бы в небольшом отдыхе, рассудительно заметил Филичи.

Видя, что его никто не поддерживает, и понимая разумность решения большинства, Простон произнес:

–  Ну, если вы все так считаете, то пускай будет по-вашему. Но давайте договоримся перед тем, как разбежаться на отдых, в какое время встречаемся и где?

–   В пансионе мадам Констанции, эдак часиков в девять вечера, —не очень понятно для Лесника, предложил Филичи; чем вызвал у гостя очередной вопрос.

–  Хата надежная?

–  Она работает под моей крышей и на меня, – успокоил его Филичи.

–  Как мне найти этот пансион, когда я вечером вздумаю туда отправиться? – поинтересовался у него Лесник.

Филичи вручил ему визитную карточку мадам Констанции с ее адресом и добавил:

–  Без предъявления охранникам ее визитки тебя в пансион не пропустят.

–  Что ж это за пансион такой, если вход в него стерегут охранники?

–  Приедешь, сам увидишь и узнаешь.

–  Понятно. Тогда у меня к тебе больше вопросов нет, – пряча визитку мадам в карман пиджака, произнес Лесник. Поднимаясь со своего места и направляясь к телефонному аппарату он сообщил американцам: – Мне нужно позвонить в одно место, – и набрал номер телефона спальни Константина, будучи уверен, что в такое раннее время сын обязательно должен быть дома. Ждать ответа пришлось недолго. – Костя, немедленно одевайся, бери машину и без водителя подъезжай к ресторану «Усталый ковбой», —по– русски потребовал он.

– Зачем?

–  Потом узнаешь.

–   Извини, папа, я еще не проснулся. Прости за глупый вопрос, конечно, я сейчас подъеду.

Завершив свой короткий телефонный разговор и положив трубку на аппарат, Лесник, обращаясь к троице американцев, произнес:

–  Мне нужна тачка, чтобы она нас отвезла в одно место.

–  Без проблем, – заверил его Простон.

Когда они стали расставаться и прощаться, Дебантини, пожимая ему руку, сообщил с улыбкой:

–  Мы довольны сотрудничеством с тобой.

– Я тоже доволен вами, – похлопав его рукой по плечу, заверил Лесник.

На «тойоте-лексас», управляемой все тем же молчаливым водителем, Лесник вместе со своими телохранителями и добычей подъехал к ресторану «Уставший ковбой». Там он потребовал, чтобы водитель остановил свой автомобиль рядом с машиной сына на расстоянии одного метра. Его пересадка с телохранителями и добычей из одной машины в другую произошла быстро и практически незаметно для окружающих. После указанного маневра «тойота-лексас» их покинула.

Однако Лесник не последовал примеру Сысоя и Хуго, усевшихся в салоне автомобиля на заднее сидение и устроивших у себя между ног мешок с добычей, а остановился возле машины, поманив пальцем Константина. Они вместе зашли за багажник автомобиля, где Лесник рассказал сыну о результатах своей ночной работы, не забыв упомянуть, что акции фирмы Корвина Фостера теперь лежат у него в мешке с деньгами, которых у него набралось на общую сумму двенадцать миллионом долларов.

–  Ничего себе, отец, ты даешь гут у нас копоти. Так у нас в Америке не каждый миллиардер зарабатывает.

–  Я тебя сюда вызвал не для того, чтобы выслушивать твое восхищение. Эти бабки и акции сейчас везти к тебе домой нельзя.

–  Почему?

–  Вдруг у моих американских друзей имеются платные уши копов. Они могут вывести гончих на наш след. Чтобы подстраховаться и не замараться в дерьме, нам надо с тобой свою добычу на время хорошенько спрятать.

–  Конечно, но где?

– Я знаю, что ты в дружбе с внуком Молоха. Знаю, какими темными делами он занимается, но это его дело. Меня интересует, не возьмется ли он до моего отъезда домой припрягать у себя нашу добычу?

– Думаю, что от него отказа в нашей просьбе не будет.

– Тогда поехали к нему в ресторан.

ГЛАВА 50. ЛОКМАН ХАИМ ЯКОБОВИЧ

После затяжного дождя, прекратившегося только к утру, во многомиллионном городе, задыхающемся от смога, дышалось на удивление легкой приятно. Нос наступлением утра просыпающийся город уже в достаточной степени увеличил плотность движущегося потока транспортных средств, который урча и поскрипывая, с каким-то злорадным удовольствием отравлял легкие людей угарным газом, словно наказывая жителей за то, что они не желают передвигаться жить и работать дедовскими методами. Как долго природа будет терпеть нашу строптивость, будущее покажет.

Сев в машину вместе с Константином, Лесник попросил его:

–   Помотайся немного по городу, а вы, парни, понаблюдайте за машинами, следующими за нами. Давайте проверим, не сел ли кто нам на хвост.

– А что, могут сесть? – поинтересовался у него Константин.

– Такой ход со стороны кое-кого не исключаю, поэтому проверить такую версию считаю не лишним.

Поколесив по городу минут тридцать и не обнаружив за собой слежки, они поехали к Локману Хаиму Якобовичу на двенадцатую авеню в ресторан «Ночная фиалка», который после смерти Молоха автоматически стал собственностью его сына.

Якоб Давыдович занимался Честным, чистым бизнесом, но, зная, чем зарабатывал на жизнь его отец, Молох, не запрещал своему сыну Хаиму время от времени нарушать закон. Тем более, что связанная с ним мафия не облагала его ресторан разорительной данью, что было немаловажным фактором в принятии решения отцом не препятствовать Хаиму делать грязные деньги.

Хаим был похож фигурой на деда и отца, такой же, как они, низкого роста, с огромной головой, но пока еще ее украшала не плешь, а короткие курчавые черные волосы. Он не был толст, как Молох, или, как отец, но плотная фигура уже сейчас говорила о его предрасположенности к полноте. Только тридцатилетний возраст Хаима еще позволял ему бороться с этой склонностью и не отдавать свое тело в плен жировых отложений. Его карие, жгучие глаза были улыбчивы и пытливы.

Просьба Лесника, поддержанная Константином, у Хаима вызвала понимание и поддержку. Взяв мешок с ночной добычей, Хаим унес его из комнаты и отсутствовал с ним довольно долго. Вернулся к гостям он без мешка и заверил их, что ценности будут у него храниться не менее надежно, чем в швейцарском банке. Откуда ему было знать, что не все денежные вклады клиентов в швейцарских банках имеют стопроцентную гарантию.

Считая проблему гостей решенной, Локман, обращаясь к Леснику, поинтересовался:

–  Как вы смотрите, Виктор Степанович, на то, чтобы вместе за дружеским столом отметить нашу встречу?

– Хаим, мы отметим ее в другой раз, когда будет более подходящее время, – уклонился от предложения Лесник.

–  Почему?

– Сам подумай, ну зачем нам сейчас перед всеми афишировать, что между нами дружеские отношения?

–  Как скажете, Виктор Степанович, вам виднее, – разведя руками, как бы снимая с себя всю ответственность за то, что встреча между ними прошла без хлебосольства, за– явил он.

Не задерживаясь больше в «Ночной фиалке», простившись с Локманом, Лесник со всем своим сопровождением поехал домой к сыну.

Если после завтрака Лесник вместе с Сысоем и Хуго легли отдыхать, то Константин отправился на работу в свою фирму, довольный, что скупленные Юргендом акции Ре– гиты и ее дяди теперь им никто не предъявит к оплате, а при желании он может их вновь пустить в оборот. Только его семье надо немного переждать и убедиться, что его отец и он вне всяких подозрений в преступлении, связанном с семейством Потсбернера.

Приехав к себе на работу, Константин позвонил в международный аэропорт и заказал наследующий день три билета первого класса на авиарейс в Вену. Такова была воля его отца. Ее выполнение откладывать на конец рабочего дня он не стал, так как за кучей дел мог о ней позабыть.

Лесник проснулся в три часа дня. Сходив в спальню к телохранителям он их разбудил:

– Ребята, вставайте! – после чего пошел в ванную умываться, бриться и приводить себя в порядок. Его примеру вынуждены были последовать Хуго с Сысоем.

Покидая обеденный стол, приготовленный служанкой на три персоны, Лесник, обращаясь к телохранителям, предупредил:

–   Как отобедаете, приходите ко мне в спальню, есть разговор.

Телохранители не заставили себя долго ждать и пришли к нему в комнату почти сразу за ним.

–  Ну как, орлы, отдохнули? Выспались? – спросил он

их.

–  Вполне, – заверил его Сысой.

–  От новых знакомых коллег-телохранителей много новостей почерпнули?

– С чем пришли, с тем и ушли, – недовольно признался Сысой. —Каждый боится другому проболтаться, а поэтому никто никого новостями не баловал.

–  Чем же вы тогда все занимались, ожидая нас?

–   Кто кемарил, кто играл в биллиард, а кто резался в карты.

–  Так выходит, что ничего путевого вы у американцев для себя не почерпнули? – удивился Лесник.

–   Почему не почерпнули? – возразил Хуго, вступая с Лесником в беседу. – Кое-какие выводы для себя сделали.

–  Какие же именно?

–  Молчи и дышь, будет барыш.

–   Хороший вывод, – довольно заметил Лесник. Достав из тумбочки пачку стодолларовых американских банкнотов, он кинул ее на кровать, отделявшую его от телохранителей.

–  Это, парни, вам по пять кусков на нос. Плата за работу. Она у вас не была пыльной и тяжелой. Скорее вам это плата за то, чтобы вы побыстрее забыли все, что видели и слышали.

–  Так и будет, – заверили они его, не скрывая своего удовлетворения от полученного щедрого денежного подарка.

–  Вот и договорились. Я вас отпускаю прошвырнуться

по городу. Такси вас увезет и привезет домой. Тряпками «

больно не загружайтесь. Помните, что вы не какие-то барахольщики, а мои телохранители. Ни с кем в городе не задирайтесь, помните, что находитесь не в джунглях а в цивилизованной стране.

–  Понятно! – произнес Сысой.

–  Мы долго еще будем здесь торчать? – поинтересовался Хуго.

–  Завтра вылетаем в Вену, – сообщил Лесник.

–  Тогда я не хочу тут прибарахляться, отложу это мероприятие до Вены, – поделился Сысой с Лесником своими планами.

– Я бы прошвырнулся по городу, но одному как-то не хочется, —сообщил Хуго.

– Как я понял, вы не желаете ехать в город, знакомиться с ним? – удивился Лесник.

–  Получается так, – согласился с ним Хуго.

– Как же вы думаете распорядится до завтра своим свободным временем?

–  Посмотрим видик, в картишки перебросимся, – пояснил ему Сысой.

–   Ну поступайте, как считаете для себя нужным, но чтобы к восьми часам вечера были дома. Чтобы мне не пришлось вас искать по городу, – отпуская телохранителей, поставил условие Лесник.

Откуда он мог знать, что его телохранители были заядлыми картежниками? Получив от него по пять кусков баксов, они, уединившись в своей спальне, стали резаться под интерес в секу. Каждый из них жаждал выиграть у другого его баксы. Но их проблемы Лесника не волновали. Свои моральные и материальные обязательства он перед ними выполнил.

ГЛАВА 51. ПОКАЗАТЕЛЬНЫЙ УРОК

Еще рано утром Лесник определился, что не будет брать с собой в пансион мадам Констанции своих телохранителей, гак как надобности в них там совершенно не предвиделось. Однако за два часа до того, как отправиться на встречу с мафиози, он решил проведать Сысоя и Хуго, узнать, чем они занимаются. Ему, честно говоря, не хотелось верить, что здоровые парни, в полном расцвете сил, имея солидный запас валюты и находясь в центре Америки, не пожелали воспользоваться случаем, чтобы пойти познакомиться с городом, его достопримечательностями, накупить подарков себе и свои родственникам. Тем более, что они прибыли в Штаты за его счет.

Подходя к их комнате, Лесник услышал громкий разговор своих телохранителей.

– Ну ты, Хуго, и стригун! Когда-нибудь залакшаю тебя на подлянке в игре, не обижайся, сразу же кишки выпушу.

–  Никакой подлянки с моей стороны не было!

– А чего ж я тебе сегодня так легко проиграл?

–   Ну если ты фанера в секе! Чего ты пыркаешься на меня, чего играть садишься? Теперь бабки ваши стали наши!..

Лесник решил прервать данную перебранку, опасаясь, что она перерастет в мордобой.

–  Что за шум, а драки нету? – входя в спальню, спросил он командирским голосом.

Сысой с Хуго стояли друг против друга в угрожающих позах и явно намеревались идти на более серьезное обострение. Увидев Лесника, картежники поубавили свой пыл и, набычившись, отошли к своим койкам.

. – В какую игру резались?

–  В секу, – ответил ему Хуго.

–    Ну что, Сысой, все свои бабки ему просадил? – с сочувствием в голосе, поинтересовался у телохранителя Лесник.

Сысой промолчал, не желая признаваться в своем проигрыше.

–   У вас в столице есть курсы по обучению в азартные карточные игры. Тебе не мешало бы там поднабраться опыта и ловкости. Я вижу, что ты не хочешь отвечать на мой вопрос. Но, честно говоря, я в твоем ответе и не нуждаюсь. Вы тут так пенились друг на друга, что весь дом поставили на уши. Я вами недоволен и обязательно об этом передам Душману, чтобы он вас научил прилично вести себя у таких людей, как я. Вы же, шакалы, позорите меня перед невесткой и сыном. Надо уметь как проигрывать, так и выигрывать, чтобы у проигравшего гордости за себя было не меньше, чем у выигравшего. Иначе нечего играть в азартные игры. Где стиры? – потребовал он у телохранителей карты, вспоминая давние развлечения в бараке.

Хуго, достав колоду из заднего кармана брюк, подал их Леснику.

Тот, проверив их на свет, цвет, шероховатость, объявил:

–  Стиры не крапленные. Ты, Сысой, зря на Хуго хвост пружинил. Тем более, как я слышал, ты его в мошенничестве пока не изобличил.

– Да откуда им быть крапленными, если мы их сегодня вместе с магазине покупали, – сообщил Хуго.

–  Обидно, что такие бабки ему просадил, – наконец– то признался Сысой в истинной причине своего конфликта с партнером.

–  Хуго верно тебе сказал, если не фурычишь в стиры, то не пыркайся. А со мной. Хуго, ты не хотел бы сыграть под интерес?

–   Неудобно как-то, – смутившись от неожиданного

предложения, растерявшись, ответил тот.

–  Неудобно штаны через голову надевать и снимать, а отжарить в стиры такого башлевого мешка, как я, для тебя будет одно удовольствие.

– Что, Хуго, очко сработало? Боишься себя перед Лесником фанерой показать? – оживившись, стал подзадоривать товарища Сысой в предчувствии интересной игры.

Поколебавшись под науськивание Сысоя, Хуго спросил Лесника:

–  Во что будем играть?

–  Во что хочешь – очко, секу, терц, стокс, рамс.

–  В секу не возражаю.

–  Ну, спасибо! – легко согласился Лесник.

Хуго, как и Сысой, был молодым, но уже приблатненным вором, в котором гонора было гораздо больше, чем жизненного опыта и профессиональной подготовки.

Леснику в зоне у хозяина приходилось играть в карты, сделанные из газеты. Из одной большой, всесоюзной, газеты мастера могли изготовить целую колоду. Такими картами играть было трудно, но если кто из воров научится виртуозно пользоваться ими, то игра лощенными картами для него будет приятной сказкой.

Вор, не умеющий играть в карты, никогда не мог стать козырным. Приблизительно так же дело обстоит в армии: любой генерал обязательно должен пройти через звание лейтенанта.

Лесник, тасуя колоду, легко запоминал последовательность их расположения. В принципе, он запросто мог расположить их в колоде так, как считал нужным для себя. Мог с помощью зеркала, полированного стола, поверхности портсигара или какого-либо другого предмета, пригодного для такой цели, подсматривать карты противника. Не говоря уже о том, что пользование крапленными, мечеными картами давало бы ему дополнительное преимущество пе ред противником. Поэтому несмотря на все потуги Хуго оказать ему сопротивление. Лесник уже через час выиграл у него все десять тысяч американских долларов, которые утром дал им на двоих.

Закончив игру и небрежно бросив колоду на стол, Лесник нравоучительно произнес:

–  В карты выигрывает не тот, кто хочет выиграть, а кто умеет в них играть. Так вот, молодые люди, прежде чем садиться играть под интерес, научитесь в них играть.

Оставив парней без денег, Лесник поспешил в пансион Констанции, куда он уже явно опаздывал.

Хуго и Сысой, оставшись вдвоем в спальне, не сговариваясь, присели на свои кровати.

– Доигрались, дундуки, до ручки, ни цента в кармане не осталось, – обиженно пробурчал Хуго.

– А я доволен результатом вашей игры, – без улыбки, с серьезным лицом, сообщил товарищу свое мнение Сысой.

–  Чем же она тебе понравилась? – удивился Хуго.

–   Не один я являюсь фанерой в секе. Оказывается, и ты в моей команде, – пояснил ему, улыбнувшись, Сысой.

–   Вот так у нас, у русских, всегда ведется. Если тебе плохо, то ты стараешься всеми силами соседу напакостить.

–  Ишь ты какой сразу умный и рассудительный стал, как на пердячью кишку наткнулся. А когда меня обыграл и оттягивал, то совсем иначе щебетал...

Лишившись валюты и уравнявшись в неудаче, они помирились, тем самым погасив ранее вспыхнувшую между ними ссору.