Текст книги "Меж двух мгновений Вечности (СИ)"

Автор книги: Владимир Карман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

В Орли Антуан без задержки прошёл индикатор паспортного контроля для вип-персон. Хорошо быть генералом, хотя бы потому, что не приходится терять время в очередях! Спустился на лифте в гараж, забросил в багажник походный чемоданчик. Личных вещей он возил с собой немного. Трубка и пачка хорошего табака, малый джентльменский набор предметов личной гигиены, несколько блокнотов, карандаш в золотистой "рубашке" – пометки и наброски он делал только карандашом, поскольку изобретение своего соотечественника Николы Жака Конте считал самым надежным и удобным средством фиксации мыслей и образов. Это как русский "Калаш" – безотказен, пока не выработан расходный материал. Представительский багаж, включающий статусный генеральский набор, предназначенный для официальных визитов, заберут люди из хозяйственной части. От Орли до Кретея езды минут десять. Если без пробок. Пробок не было, и Антуан поднажал. Вот уже заблестел стеклом ветеран торговли супермаркет Икея, вот бросилось под колеса серебристое покрытие моста через Сену – совместная инновация дизайнеров и инженеров. Для французов и гостей Парижа это знаковая достопримечательность: благодаря новейшим композитным материалам мост виден только из автомобиля, стороннему наблюдателю представляется, что машины несутся в воздухе. Вот и развязка в Шуази. Замелькали по сторонам шоссе магазины, теннисные корты, футбольные поля и парки. Заиграло водной гладью озеро, в котором отразились знаменитые дома-капусты. Пежо Антуана вкатил в Кретей. Оставив машину на служебной стоянке, достал чемоданчик и нырнул в прохладу просторного вестибюля. Прошел мимо вытянувшегося дежурного офицера, поднялся на третий этаж, кивнул заулыбавшейся Мадлен.

– Мадмуазель Пасси, кофе и бумажную переписку.

– Здравствуйте, мсье Дампьер. Вам всё в одну чашку?

Он погрозил ей пальцем. Состроив вопросительное выражение на лице, кивнул в сторону двери у нее за спиной.

– Мсье Дюпон занят. Но он вас ждал.

– А что больше?

– Узнать?

– Не спешите. Пусть поработает. А то он на радостях спихнёт половину бумаг на меня.

– Хорошо. Я сообщу ему о вашем прибытии, как только он выйдет на связь.

– Боюсь, что мне придётся ждать до конца рабочего дня!

– Мсье! – С деланным возмущением воскликнула Мадлен, которая немного гордилась своими особыми отношениями с шефом.

Он в шутливом испуге прикрылся чемоданчиком, а затем открыл его и извлёк оттуда яркую матрешку.

– Это вам. Из России с любовью.

Войдя в кабинет, распахнул шторы, и включил компьютер. Открыл файл с докладом и задумался.

Напор инаких резко ослабел в последние три года – это очевидно для всех. Но только посвященные знают почему. Государственные мужи полагают, что причина этого в бурном развитии земной науки и техники. Тот факт, что развиваются они стремительно главным образом благодаря технологическим заимствованиям у противника, не выпячивается. Да и какая разница? Главное, что сравнялся потенциал. Иссякла энергия одних, а у других она нарастает. Однако никто не задумывался, отчего же он сравнялся? Не будет радоваться своей победе начинающий спортсмен, нагнавший тяжелобольного чемпиона. А чиновники уже готовятся праздновать победу. Они видят ситуацию на мониторах своих компьютеров. А там только вспышки бластов, опрокинутые тарелки и обожженные трупы своих и бэров. Им представляется, что ещё один нажим, ещё одно усилие и – победа. Если бы так.

Он вывел на экран фото Брюса, взятое из личного дела, и поставил рядом изображение убитого на прошлой неделе при атаке на "тарелку" негра. Сходство было поразительное. Что подтверждало и заключение экспертов. Впрочем, это был тот случай, когда вмешательство специалистов не требовалось. Поработать им придется с идентификацией тела. Если удастся добиться эксгумации. Но это почти невыполнимо. Американцы не позволят извлекать прах национального героя для сравнительной экспертизы. Биохимиков надо подключать. В музее родного городка Брюса пошуровать. Интересно, сколько лет сохраняются отпечатки пальцев? Впрочем, зачем отпечатки, если и так ясно, что это другой человек? Ах как жаль, что Крот не прихватил своего двойника. И в связи с этим всплывал неудобный вопрос – почему? Ведь, чтобы Крот и не взял... Вот именно, почему. Случись такое по оплошности или не справься он, совсем другой вид имел бы при разговоре. Злился бы, стыдился, что не справился. Он ещё раз взглянул на снимок: да, эти парни не увальни-бэры, из них получатся высококлассные бойцы, которым трудно будет что-то противопоставить. Их прототипы – лучшие из нас. Но как? Это почти сформировавшиеся мужчины. А Брюс погиб восемь лет назад. Если даже взяли его биоматериал, то как вырастили из зародыша за такой срок зрелую особь? И Крот. Он ведь жив-здоров. Хотя... Или это что-то другое? Но что?

Шеф принял его через полчаса. Кивнул на стул, приглашая садиться. Поинтересовался:

– Как поживает твой боевой друг?

Антуан выразительно посмотрел на пепельницу, и, получив разрешение курить, достал трубку. Набивая её, обдумывал ответ. Слишком откровенничать не хотелось.

– Поживает он хорошо. Маленькая встряска пошла нашему суперветерану на пользу. Я утвердился в мысли, что ему нельзя долго пребывать в покое.

– Ты не оставил мысли включить его в дело?

– Только утвердился в необходимости этого.

– Что-то произошло?

– Иные явно охотятся за ним... И это не спроста. Это явно имеет отношение к нашему рейду. Но вот какое?..

– Похоже на то. Ну, так пусть не высовывается из-под купола. Это единственное, что мы можем ему посоветовать. Ты привез что-нибудь важное для нас?

– Да хорошую русскую водку лично для вас, матрёшку для Мадлен и валенки для старика Сильвана.

Дюпон хмыкнул, видно, представил генерала в валенках. Но тут же посерьёзнел.

– Водка и валенки – это хорошо. Но кроме этого есть ещё что-то?

– Да. Появлялся ещё один двойник...

– Чей?

– Крота.

– Интересно. Появлялся, говоришь? Значит, ушёл?

– Ушёл.

– От Крота?

– Вот это и странно.

– Всякое бывает. Пока ты летал, я нашёл кое-что интересное. Во внутренней сети болтается заключение экспертов по Брюсу Мартину. Чтобы тебе не разбираться со всём этом заумье, я тебе перескажу в двух словах. Генетическая экспертиза показала, что у наших близнецов полное совпадение по био.

– Откуда материал? Неужели американцы?..

– Нет, конечно. На несколько дней нам передали кое-что из одежды, хранящейся в музее его родного городка. Там было крови на десяток экспертиз.

– Отпечатки бы пальцев ещё сравнить.

– Зачем? И так всё ясно. Или у тебя теоретический интерес?

– В общем, да. Совет не перенесли?

– Нет, всё остаётся в силе. И твой отчет пойдет сразу за моей справкой. Постарайся быть убедительным. Видишь ли, руководство ФОРСИС пока еще не заняло позиции. Сам понимаешь... Эти чёртовы бабочки. Это раньше генералы были солдафонами, сейчас они все такие эстеты. Ну и, к тому же, кое-кто сделал неплохую карьеру, не отрываясь от кресел. Зачем им что-то менять? Самое неприятное, что в качестве экспертов собираются привлечь представителей альянса.

– НАТО?

– Да.

– Но это значит, что у нас возникнут трения с Россией. А учитывая, что полная информация по поводу нашего с Кротом рейда есть только в наших двух странах.

– Вот именно. И это ставит под угрозу наш проект. Если только...

– Это невозможно...– предупредил Антуан реплику шефа.

– Ну почему? Он ведь и так пол жизни провел вне России. Дадим ему французское гражданство. Или он предпочитает гражданство США?

– Хочу вас предупредить, что Крот немного тугодум, поэтому иногда бьёт быстрее, чем думает. Поэтому, может быть, и жив до сих пор. Так что, если возникнет желание поговорить с ним на эту тему, пошлите кого-нибудь бесполезного для дела, ну кого не жалко. Особенно это касается Америки.

– Ну а Франция?

– Русские Францию любят, но не больше, чем Россию. Так что, нам в данной ситуации удобней дистанцироваться от НАТО, чем от России.

– Или приблизить их одновременно.

– Шеф, вы что всерьез полагаете, что в центральном штабе ФОРСИС нет агентов ЦРУ? Всё, что нашим американским друзьям нужно будет узнать, они свободно узнают и, не входя официально в координационный совет.

– Ты говоришь о разведке, а я о дипломатии. Мы должны делать определенные политические жесты. Ладно, я принял твоё мнение. Завтра поговорим о деталях выступления. А сегодня я занят. Гостей надо устраивать, сам понимаешь.

Глава вторая

Круглый стол в кабинете заместителя командующего Европейской группы Форсис оказался слишком просторным для участников совещания. При желании за ним можно было разместить ещё столько же народу, однако, Антуану казалось, что посвященных и так слишком много.

Дивизионный генерал Пауль Сильван, старый служака-артиллерист, рассматривающий свое место как синекуру и перепоручивший ведение дел заместителям, был полезен общему делу уже потому, что не мешал ему. А своими связями в армейской среде и министерстве обороны даже очень помогал. Он окинул зорким взглядом собравшихся, будто бы проводил беглую рекогносцировку местности. Убедившись в наличии целей, открыл совещание, предоставив слово шефу планирования специальных операций генералу Дюпону.

– Господа, – начал тот голосом совсем не военным, а сугубо штатским, даже немного профессорским, – перед тем как перейти к сути вопроса, для решения которого мы сегодня собрались, я хотел бы коротко обрисовать историю нашего противостояния той силе, которую мы чаще всего называем сокращенно – UC. И при этом стараемся не расшифровывать это сокращение, поскольку за этим обозначением по сути дела ничего не стоит. На самом деле, почему Underground civilization? Потому что раньше мы были уверены, что инакие приходят из земных глубин. Пока вот этот парень, – он кивнул в сторону Антуана, – не сходил к ним в гости. Но об этом расскажет сам. А я ещё раз, как положено во время таких совещаний доведу в очередной раз до вас вещи вам известные.

Антуана, который до обиталищ инаких так и не добрался, этот пассаж речи шефа неприятно задел. Но поправить его сейчас было невозможно, и он проглотил незаслуженную похвалу.

– Так вот, – начал краткий исторический обзор Дюпон, – UC, как вы знаете, по-настоящему отчетливо заявило о себе примерно десять лет назад. Вы помните, господа, что именно тогда они начали проявлять особую активность. Началась колонизация территорий. Развертывание баз, которые они умело маскировали. Главным образом в труднодоступных районах. И на попытки вооруженных сил противодействовать этому, наши противники отвечали очень дерзко. Тогда мы начали нести первые и серьезные потери. Тогда же были созданы силы противодействия вторжению инаких, наши доблестные ФОРСИС, которые в течение всего этого времени ведут мужественную борьбу с агрессорами. Увы, мало кто из тех парней, что первыми вступили в борьбу с UC дожил до наших дней. Почтим память героев минутой молчания.

Выждав положенное время, Дюпон продолжил:

Семь лет мы вели неравную борьбу с противником, обладавшим значительно более высоким техническим развитием. Наши парни проявляли чудеса героизма и благодаря их самоотверженному героизму постепенно удалось накопить достаточно трофеев, чтобы учёные занялись изучением оружия и техники наших противников. Благодаря перевооружению, мы научились обнаруживать и уничтожать их летающие объекты, а иногда даже наносить ущерб их базам.

При этих словах Антуан усмехнулся: инакие практически всегда успевали уйти из-под удара. Ракеты, как правило, били по уже оставленным площадям, потому что базы инаких представляли собой мобильные объекты, при первой же опасности разлетающиеся или вообще исчезающие непонятным образом.

– Да, в последние три года ситуация изменилась. Присутствие UC наблюдается сейчас лишь в районах, прилегающих к большим источникам воды. Чаще всего пресной. Вы всё знаете о водяных шарах, которые в просторечье называют "упаковками". Существует немало снимков водяных пузырей, перемещающихся в свободном полете от водоемов к местам так называемого перехода, где вдруг этим многотонные массы воды исчезают бесследно. И это не шутки господа. Это даже серьёзней, чем развёртывание баз, которое нам удалось пресечь. Развертывание не приносило нам никаких убытков, а только задевало наше чувство самолюбия.

Наше противодействие водным хищениям мизерно. Несколько раз удалось расстрелять шары, и они лопнули, пролившись на землю. Но чаще всего обстрелы, при условии, если удается зафиксировать перемещение "шаров", не дают никаких результатов даже при попадании в цель. Инакие же энергично контратакуют, нейтрализуя наши ракетные комплексы и авиацию. На сегодняшний день удаётся отбить только два-три процента похищенного. В ареал действий инаких входят главным образом водоёмы Африки. Чаще всего в сводках мелькают озера Виктория, Танганьика, Чад, Альбер, в последнее время спутники зафиксировали активность инаких у озер Матано и Тоба в Индонезии. Там пока нет наших постов и баз. Подбираются они и к озеру Байкал в России.

В связи с этим у многих возникает вопрос, есть ли смысл при такой низкой эффективности расходовать финансовые ресурсы и жертвовать человеческими жизнями? Не проще ли прекратить противодействие и ограничиться наблюдением? Это мнение, господа, по-своему логично. Вполне можно сделать вид, что ничего не происходит. Я познакомлю вас со статистикой. Воруют инакие в год около 40 тысяч кубических метров воды. Для сравнения: запасы пресной воды на Земле составляют 75 тысяч кубических километров. Суммарный водозабор жителями Земли составляет три с половиной миллиарда литров воды в год. Это против сорока миллионов литров, которые забирают у нас инакие. Стоит ли из-за этого поднимать шум? Стоит! Это, как правило, питьевая вода, в которой испытывают острую потребность во многих регионах Земли. К тому же, вода, потребленная населением – возвратные потери, унесенная же из нашего пространства – потери безвозвратные.

Кто-то из присутствующих, пощёлкав клавишами, сообщил с ехидцей:

– Через два миллиарда лет мы останемся без воды.

– Согласен, – отозвался Дюпон, – на наш век хватит. Однако не унижение ли это, господа, терпеть наглые происки космических воров? Мы готовы делиться водой, но на выгодных для нас условиях. Да, торговля, или обмен, если хотите. Воду на техническую информацию. Недостойно делать вид, что ничего не происходит. Представьте себе, что из вашей квартиры каждый день воруют какую-то мелочь. Разве вы станете мириться с таким издевательством? Разве не попытаетесь призвать воришку к ответу? Так вот, некоторые чудаки, а к их числу принадлежу я и сотрудники моего отдела, считают, что необходимо, наконец, воспрепятствовать этому жульничеству. Для этого необходимо найти новые методы борьбы. Эффективные методы. Что невозможно без серьезного изучения противника изнутри. У нас есть предложения, мы их сегодня выскажем, и просим вас отнестись к тому, что вы услышите, со всей серьезностью. Я представляю слово генералу Дампьеру, – Дюпон сделал жест в сторону Антуана. – Думаю, нет надобности представлять вам, господа, этого отважного воина, несколько лет участвовавшего в реальном противостоянии с UC, дважды раненного в боях и участвовавшего в рейде, о котором по причинам секретности вам мало, что известно.

Антуан встал и сдержанно поклонился.

– Действительно, господа, – заговорил он на безукоризненным английском (на таком безукоризненном, что англичанин-ооновец удивленно вскинулся), – мы с моим бывшим командиром, который известен вам по позывному Крот, провели две недели на территории UC.

За столом произошло движение. Антуана узнали по снимкам в прессе и с интересом рассматривали.

– Общественности этот рейд представлен, как наше проникновение на базу инаких, где нам удалось договориться о встрече представителей их и нашего руководства. Однако всё было не совсем так. Имеется существенная недоговорённость. Та база, о которой шла речь, находится не на Земле.

За столом произошло заметное движение.

– Я не стану рассказывать подробностей. То, что вам необходимо знать, вам сообщат на специальном совещании. Я хотел бы рассказать о том, что заставляет меня просить вас поддержать идею о создании подразделения, в задачи которого будет входить сбор данных об инаких непосредственно в местах расположения их коренных поселений. Господа, ещё раз подчеркну: подразделение будет работать не у компьютеров, а там, откуда прилетают их корабли. Сбор разведывательных данных стратегического характера – вот что будет нашей главной задачей. Но не просто сбор данных. Есть возможность, при необходимости, перенести боевую деятельность на территорию противника. Сейчас для этого наступил удобный момент: цивилизация анимеров переживает глубокий кризис. В связи с этим они и утратили активность. Но это, поверьте мне, временное состояние.

– Анимеры? – переспросили его из-за стола.

– Да. Применяющееся нами понятие "инакие" слишком общее. До нашего рейда никто из землян анимеров не видел. Со стороны инаких воюют биологические роботы – бэры, как называют их на сленге. Да, мы берем их в плен, но их невозможно допросить. Как источник информации они не представляют интереса, потому что обходятся при общении сотней слов, главным образом команд. А недавно мы установили, – он сделал небольшую паузу, обвел глазами собравшихся и дождавшись, когда они дозрели, очень вовремя закончил, – мы установили, что инакие начали комплектовать боевые группы из людей! Не только воду воруют у нас инакие, но наших с вами сограждан! Мы не можем даже предполагать, как они будут использоваться. То ли их рассчитывают применять как бойцов, то ли готовится многочисленная агентура, которая будет заброшена к нам для сбора информации и выполнения иных заданий. В том числе и террористических. Представьте, что будет, если эти люди, натурализовавшись, войдут в органы власти. Чьи интересы они будут там представлять?

В этом месте он выдержал небольшую паузу, давая слушателям проникнуться важностью момента. Потом добавил:

– И, не удивлюсь, господа, если окажется, что они уже среди нас.

После этих слов в кабинет воцарилась тишина, а маленький господин, представляющий подкомитет ООН, тревожным взглядом окинул присутствующих.

– Они чувствуют себя в нашем мире волне свободно, мы же пока лишь приоткрыли к ним дверь, – продолжал Антуан, выдержав паузу. – Поэтому, я прошу вас отнестись серьезно к предложению создать структуру, целью которой будет проникновение в места обитания противника. У меня всё, господа. Если есть вопросы, готов на них ответить.

– Мсье Дампьер, а сейчас хотя бы скажите, где расположено это "там"?

– Я не могу точно ответить на этот вопрос. Но по моим ощущениям – на Земле.

– На Земле?

– Мне трудно объяснить, где это и как это соотносится с нашей географией. Во всяком случае, солнце там – наше Солнце, притяжение соответствует земному, воздух пригоден для дыхания. У нас не было специального оборудования, с помощью которого можно было бы производить детальные исследования.

– В отчете есть упоминание о городе.

– Господа, – вмешался генерал Дюпон, – после перерыва на кофе мы перейдем в демонстрационный зал, где вам будут представлены видеоматериалы. Уверяю вас, мсье Дампьер прокомментирует их предельно подробно и с присущей его манере художественной образностью. А пока позвольте пригласить вас немного подкрепиться.

Глава третья

Когда обеспокоенных, однако не до состояния утраты аппетита, ответственных мужей повели обедать, Антуан спустился к себе, включил автономный компьютер и вошёл в папку с материалами «Оттуда». Перелистал снимки. Открывали подборку фото со спутника. Сначала шло несколько почти однотипных. Две фигурки возле каменного выступа. Это они с Кротом. Он долго выбирал нужное из «покадровки», но, что бы он ни брал, Крот, как ему казалось, выглядел более выразительно. Его это задевало. Включалось чувство соперничества, которое он в реальной жизни старался игнорировать, не умея подавить. Оно подталкивало скорректировать глубинное психологическое неравенство, выражавшееся, как ему казалось, даже в снимках, сделанных с высоты в нескольких десятков километров. Но он объяснял себе, вернее, делал вид, что объяснял, это перетасовывание фотографий тем, что ищет наиболее выразительную композицию. Подбирает такой вид, где хорошо видны и они, и находящиеся с другой стороны кряжа бэры в тот момент, когда они еще не обнаружили друг друга. Следующим в галереи показа был снимок, в центре которого зияло раскрывшееся жерло входа. Это сейчас он знает про вход, а тогда ему показалось, что прямо у его ног обрушалась порода, образовав неестественно круглый провал. Н снимке отчетливо видны бэры, стреляющие туда, где на предыдущем кадре были они с Кротом. Но их уже нет, а в темноте провала различим неясный силуэт сцепившихся людей. В верхнем правом углу тускло светится округлый край заходящей для загрузки в туннель «упаковки» – четырёхсоттонного водяного шара, стянутого в единое целое гравитационной оболочкой. Антуан прикрыл глаза, вспоминая, как всё было...

***

Тогда он подумал, что Крот сошёл с ума. Станет ли человек в здравом уме ни с того ни с сего сталкивать другого в пропасть?! Хотя нет, скорей всего, о том, что он так подумал, Антуан предположил уже значительно позже, тогда же он подумать ничего не успел. Когда перед ними вдруг разверзлась бездна, в буквальном смысле разошлась у самых ног каменная порода, образовав трехметровый округлый провал, он инстинктивно отпрянул. Но командир, вместо того, чтобы поддержать, вдруг сшиб его в пропасть. А ещё точней – спрыгнул в неё, сталкивая своим телом Антуана.

В тот день они совершали обход горного участка, обычный штатный обход по установленному маршруту. Рутинное, скучное занятие. И вдруг в бешеном темпе одно за другим пошла череда событий уровня "экстрим". И оказалось, что Антуан к ним не готов, а вот Крот – готов. Сначала почти под самыми подошвами разверзлась земля, а затем он, даже не успев порадоваться везению, получил сильный толчок в спину и рухнул в черный зев провала. Вслед за этим по стенам туннеля заплясали искры, высекаемые рикошетами. И понятно было, что это пляска смерти, которую они могли бы и не увидеть, промедли Крот хотя бы долю секунды. Но этим не ограничилось.

Чтобы легче было ходить по горам, антигравы их были выведены на пятый режим, то есть у Антуана они минусовали около тридцати килограммов от того, что он весил. И с этим весом он ушёл в пропасть. Достаточно много, чтобы расшибиться даже при падении с десяти метров. А сколько было внизу – неизвестно. Уже в падении Крот сбил аварийный рычажок на пульте Антуановского антигравитатора, полностью убрав вес. Свой антигравитатор он, каким-то образом успел включить раньше. Некоторое время они падали, замедляясь, а когда колодец кончился, перейдя в пещеру, Крот, изогнувшись, с силой толкнул напарника ногами. Они разлетелись в разные стороны, а сверху уже вдавливалась, затеняя собой белый свет, упакованная в силовое поле огромная масса воды. Если бы не пинок Крота, их бы расплющило о дно пещеры. Как он всё это успел, и сейчас, в спокойной обстановке, понять было невозможно. А тогда... Тогда о том и размышлять было некогда. Антуан еще не успел опомниться после пинка, когда услышал в наушнике резкий выкрик Крота:

– Труа! Позишн гравитасьон!

Видно Кроту некогда было сосредоточиться на одном каком-то языке, и он выкрикнул это на смешанном нерусском. Антуан понял и, не задумываясь над тем, для чего это нужно, переключил рычажок антиграва в третью позицию. Переключил машинально, отработанным на учениях движением. Его сразу же потянуло вниз, но там, в глубинах пещеры, что-то ухнуло. Могучий гул прошелся в замкнутом пространстве, отражаясь многократным эхом, и плотная масса воздуха подхватила его и понесла вверх и в сторону. Он ударился о свод, однако не сильно, так как восходящий поток был нейтрализован "выставленным" весом. От удара его перевернуло и поволокло к тускло мерцающему отраженным светом водопаду, низвергающемуся через бутылочное горлышко пещеры. Антуан успел уцепиться за выступ и, напрягая силы, удержался в нескольких метрах от ревущей лавины воды. И вдруг разом всё закончилось. Как только водяной столб промчался, ветер стих, и тело потянуло вниз. Крот что-то кричал про зеро, но он, полуоглушённый, не отреагировал на этот крик. Задумка Крота стала понятна Антуану лишь тогда, когда он, уже, лежа на поверхности подземного озера, увидел силуэт командира, опускающегося из туннеля. Антуан дал короткий световой сигнал. Крот ответил.

– Комон ту а?

– Нормально, – ответил Антуан по-русски, предлагая перейти на родной для командира язык, потому что предлагаемый французский был труден для них обоих.

– Надо было вылетать на воздушной волне. Теперь можем не успеть. – Крот приводнился рядом.

– А бэры? – Спросил Антуан. И Крот согласно кивнул в ответ, признавая, что такая опасность существует.

Они обнулили гравитацию, Крот крепко обхватил Антуана и выстрелил в воду. Реактивная сила вынесла их точно в туннель. Крот, оказывается, метко стрелял не только пулями, но и собой. Но они опоздали. Выход уже был перекрыт силовым полем. И тогда Крот вновь скомандовал "труа", и они провалились в темноту. И очень вовремя. Через несколько мгновений над головами вспыхнуло радужное сияние, и туннель исчез. Значение этой иллюминация они поняли позже, когда в спокойной обстановке обсудили все детали происшедшего. А тогда, оказавшись в кромешной темноте, вновь принялись, перемигиваясь фонариками, искать друг друга.

Встретились они на середине водоёма. Вода уже успокоилась и потому ходить, вернее, скользить, по воде получилось, "аки по суху". Подметки берцев для этого хорошо приспособлены: они изготовлены из материала, который хорошо "приклеивается" к воде.

Когда выбрались на сухое, сразу же отключили питание антигравитатора: пока барахтались в воздухе и в воде, сожгли немало заряда аккумуляторов.

Антуан повалился на спину, расслабился, чтобы унять дрожь в теле. То ли перенапрягся, мотаясь по пещере, то ли сказалось нервное перенапряжение. Крот поднял его, приказав проверить снаряжение и оружие. Недовольно чертыхнувшись по-русски, правда, не в слух, Антуан осмотрелся. Одна из укладок на разгрузке оказалась расстегнутой. С недобрым предчувствием он запустил в неё руку и не нащупал контейнер с запасными аккумуляторами: видно, вытряхнуло из укладки, когда носило их бренные тела по пещере. Не защёлкнул замки, когда собирался в патруль! В комбинезоне их с десяток. Да кто с ними возится? Если не совершать головокружительные кульбиты, то и "тэйп фастнэ" выдержит. Пришлёпнул ленту на ленту и все дела. Пока он размышлял, не промолчать ли о потере, Крот, словно почувствовал неладно, потребовал:

– Что у тебя? Докладывай.

Пришлось сознаваться. Щёлкнул выключатель фонарика, луч, пробежав по водной поверхности, уперся в противоположную стену. Крот сказал задумчиво:

– Метров двадцать.

Потом направил свет вниз. Вода была довольно прозрачной: яркий круг света упал на дно, поёрзал там. Видно было, как мелькнула меж заискрившихся камешков быстрая рыбка.

– Надо же. – сказал Крот одобрительно, – и рыбы натаскали. – помолчав, добавил уже деловым тоном, – глубина около двух метров. Отдыхаем десять минут. Потом отправляешься на поиски аккумуляторов.

– А если они не попали в воду? Может быть, они разбились о камни.

– Значит, принесёшь разбитые, все до одного. Весь комплект. Приказание понятно?

Он был, конечно, прав. Аккумуляторы – это жизнь. Но Антуана разобрало зло: то ли сказалось перенапряжение, то ли сработала реакция на тон. Крот никогда прежде с ним так не разговаривал. Он вообще не любил или не умел приказывать. Распоряжался. Толково и спокойно. Даже в самых серьезных ситуациях. А тут разошёлся, как капрал перед новобранцами. Пусть у него за спиной почти десять лет боевого стажа только в ФОРСИС, зато у Антуана – семь поколений благородных предков. И он ответил резко, грубо, что – сейчас и не вспомнить. Что-то вроде:

– Vas te faire...

Выкрикнул и тут же осёкся. Крот был не из тех, с кем можно было так разговаривать. И своего, если это касается службы, добьется в любом случае. Вот прямо сейчас. Рапорт по команде подавать не станет. Антуан прислушался к тишине. Кажется, Крот встал. Тогда он, стараясь не щёлкнуть, снял блокатор с кобуры. Чёрт его знает, чем дело обернется. А драться бесполезно. Видел он Крота в драке.

Год назад они после переподготовки в Кретее, добирались до нового места службы – озера Ньясу. Добирались с пересадкой. С натовского аэродрома в Энтеббе в Уганде их должен был забрать борт из Лишинги, где располагалась база ФОРСИС. Время было, и они, чтобы не мотаться по жаре, зашли в местный ресторанчик. Напрасно зашли, как сразу понял Антуан. Веранда была забита американскими солдатами. Сначала на них только косились. Антуан специально заговорил с Кротом по-английски, притом на пидмонтском диалеекте, на котором говорят только коренные американцы. Его, кажется, приняли за своего и пока Крот молчал – Антуан предупредил его об этом – всё было более-менее нормально. Однако форма ФОРСИС натовцев напрягала, да еще у Крота были погоны российских ВДВ. У спецов ANTIUC считалось шиком цеплять на камуфляжи погоны вооруженных сил той страны, из которой они были направлены в ФОРСИС. И головные уборы они носили "родные". Американцам нужна была разрядка, и они прицепились к Кроту. Его неуклюжий английский с явным русским акцентом только добавил натовцам энтузиазма. Антуана они посчитали за своего, коренного южанина, да и в этой паре Крот выглядел пожиже. Дело, может быть, закончилось насмешками и словесной перепалкой, только Крот был в этом виде единоборства не силен. Кто-то из солдат грубо отозвался о России. И пока Антуан думал, как выбраться из окружения бравых вояк, Крот, как бы ненароком, ткнул, наклонившегося над ним дюжего рейнджера, отчетливо произнеся на английском хорошо выученную фразу: "Не засти Солнца!" Рейнджер опустился на колени, а потом прилег на бок, держась за живот. Антуан наблюдал много драк, и сам был не дурак подраться. Еще в юности серьезно занимался каратэ. Но такого видеть ему не приходилось. Крот оказался на ногах на мгновенье раньше, чем на него набросились. Он не делал резких движений, не уклонялся и не закрывался. Он словно обтекал удары, как бы предвидя их направление. Он даже как бы и не бил, а лишь молниеносно прикасался к нападавшим. Было такое впечатление, что он их выключал, как выключают электричество. Тычок в клавишу, и тело обесточено. Через несколько секунд на полу лежали уже четверо. Антуан успел ударить за это время только один раз. Но удачно, приложил мощно. Но его противник не упал, а лишь отшатнулся и присел за столик, закрывая лицо. Тогда он бросил на стол купюру, раза в три перекрывающую стоимость заказа, и потащил Крота, который собрался уже усесться за стол, чтобы прикончить то, что было у него на тарелке, к выходу. Когда они оказались за пару улиц от ресторанчика и затерялись в зарослях скверика, как мог объяснил, что америкосы разбираться не будут, кто прав, а кто виноват. Военная полиция заберет всех, но потом своих отпустит. Русского же пропрессует по полной программе.