Текст книги "Контра (СИ)"

Автор книги: Виталий Гавряев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 48 страниц)

Глава 54

На очередной визит в зиндан, именно так благодаря Аврааму, называлась эта тайная часть склада, Каца подвигло известие пришедшее с британских островов. Его люди сообщали, что некие активы, которыми они сочли возможным пользоваться, перешли в их собственность и по их расчётам, в ближайшее время должны начать приносить прибыль. Значит, мистер Шимин закончил на этом свете все свои дела. Но. Отдавать простой приказ на его ликвидацию, старому ювелиру не хотелось. Вот и камера, в ней темно, поэтому её узник, резко приняв на своём топчане положение сидя, слеповато щурился от света свечи. Впрочем, как показалось посетителю, заключённый от резкой перемены положения тела с лежащего, на сидячее, немного «поплыл», испытывая что-то похожее на предобморочное состояние. Да и выглядел он не важно. Некогда шикарная одежда была грязной и измятой. Волосы на голове не стрижены, давно не мыты, и сбились в колтуны. А жиденькая, клочковатая бородёнка, дрожала, как и подбородок этого испуганного человека.

"Ну здравствуй, мой заклятый враг". – прямо с порога, поздоровался со своим пленником Авраам, делая шаг в камеру и поморщившись от ударившего в нос неприятного амбре.

"А это вы, – еле слышно ответил пленник, – вновь решили надомною поиздеваться".

Было видно, что узник смотрит на этот мир устало и немного отрешённо. И безразличный взгляд иноземца, подтверждал, что он давно не ждёт от своих похитителей ничего хорошего. Поэтому и голос его, звучал безжизненно, без проявления каких либо эмоций.

"Ну что вы, мистер Шимин. Не возводите на меня напраслину. Вас разве били? Или выкручивали руки?"

"Эх, лучше бы вы меня калечили, или избивали. Чем так изощрённо унижали, сводя с ума".

Авраам не спешил отвечать на последнюю реплику своего пленника. Он смотрел на своего врага, и думал, что противник и в самом деле ему достался серьёзный. Он выдержал почти весь арсенал воздействия, которому в потерянном мире подвергались те, смертницы, которые, по началу, не желали становиться шахидками. Иосиф, окончательно "сломался" только после четырёх суточного лишения сна. Это и стало той последней каплей, прорвавшей мощную платину сопротивления. После этого, иностранец поведал о всех своих активах, как в России, САШ, так и Британии. Сказать что ему было жалко своего невольника, это значит обмануть. После того, как Кацу попали письма этого банкира, в которых он прочёл приказы не просто ограбить Авраама, но и выкрасть сына. После чего, подвергнуть самым страшным пыткам, дабы выведать у юнца все деловые секреты его семьи. Да и то, что вся семья Каца должна быть ликвидирована, включая троих байстрюков и подвигло ювелира к такой извращённой жестокости. Но. Объяснять чего-либо этому живому трупу не хотелось, поэтому, немного помолчав, Кац заговорил:

"Решать что мне делать с вами, позвольте мне. Однако спешу вас обрадовать. Всё что вы нам рассказали, подтвердилось. Так что, скоро я освобожу вас от излишних мучений".

"Спасибо, спасибо… – запричитал узник, и тихо заплакал, прерывая свою речь всхлипами. – Смею надеяться, что вы не тронете моих детей и жену? Они не в чём не виноваты".

"Я с ними и не боролся. И ещё, не хотел тебе это говорить, но всё же. Если бы ты не планировал мученическую смерть моему сыну, как всей моей семье, то я бы просо тебя убил. Не покусись ты на моё имущество, как и дела моих хороших друзей, я бы тебя совсем не трогал".

"Спасибо и на этом".

"Не за что. Так что, поступим так, как я и обещал. Ты меня не обманул, хотя, может быть и не всё рассказал. – Авраам заметил как вздрогнул и испуганно сжался его пленник, вот только выяснять, причину такой реакции, он не захотел. – Но мне, это уже не важно. Так что я выполняю часть своего договора. Сегодня тебя скупают, побреют, подстригут, переоденут в новые вещи. Помимо этого, у тебя есть последнее желание. Кроме помилования. Ну а на завтра, ты просто не проснёшься. Как я и обещал, тихая смерть во сне. Похоронят тебя как и подобает любому человеку, вот только извини, на твоей могиле будет написано чужое имя".

"Я всё понимаю, сам во всём виноват. Но всё равно спасибо что перестали мучать…"

Что там ещё говорил приговорённый к смерти человек, Аврааму было не интересно. Он повернулся, и решительно направился к выходу. Единственное, уже выходя из потайного входа в тайную темницу, он остановился и не оборачиваясь, обратился к своему спутнику идущему следом: "Георгий, посмотри чтоб всё что я пообещал своему врагу, было исполнено со всем прилежанием. Своего противника необходимо уважать, особенно, если ты его победил в нелёгкой борьбе. Пусть мы его и сломали, но он стойко этому сопротивлялся, так что, дайте ему уйти из жизни достойно, это очень важно. Лично для меня".

Эпилог

За несколько последних суток, выдалось первое спокойное утро, когда среди ночи не раздавался горестный плач, и не было причин для беспомощного метения. Сын тихо спал в своей кроватке, рядом с ним, чему-то улыбаясь во сне, дремала кормилица и только её дочь, морщила своё маленькое личико. К радости графини, на сей раз девочка не расплакалась, а забавно почмокав губками, успокоилась. Так что, Лиза, поднявшись со своей пастели и накинув на плечи домашний халат, пошла к выходу из спальни. Только Авдотья, отреагировав на звук еле слышно скрипнувшей половицы, приподнялась на своём топчанчике, привычно окинула взглядом детей и вопросительно посмотрела на тихо идущую к двери госпожу.

"Спи Дуся, всё в полном порядке – прошептала графиня прикладывая к губам указательный палец, – и тише, детей не разбуди. Мой Коленька, как прорезался зубик, первую ночь спал спокойно".

"Ништо, барыня, они сейчас сами могут проснуться. Чую, мне пора их кормить."

"Вот и хорошо. Занимайся своими делами, сегодня дети на тебе – весь день. Я распоряжусь, чтоб тебе прислали парочку девчат нашей кухарки, в помощницы".

Дота, там временем, уже достала хозяйского сына из его кроватки и приложила к груди. А Елизавета, украдкой перекрестив то ли своего ребёнка, то ли сразу всех, включая Авдотью и её дочь Алёну, вышла за порог. А перед тем как прикрыть за собою дверь, она услышала: "Ой, Николай Александрович, проголодались то как? Так больно и сердито кусаетесь…". – Дверь почти бесшумно закрылась, отрезая доносящиеся из спальни звуки и две молоденьких служанки, приступили к своим прямым обязанностям, помогая хозяйке с утренними процедурами. К моменту, когда всё было готово, приличествующий макияж нанесён; выходное платье одето; причёска уложена, Лиза прибывала в лёгком смятении. Что было немудрено, ведь она впервые с рождения ребёнка, оставляла сынишку одного, точнее без своего присмотра. Но и не сопровождать мужа при посещении им дома графа Мусин – Елецкого, она не могла себе позволить. Тем более, она боялась в этом признаться даже себе, но ей до дрожи в груди хотелось прокатиться в новинке, сделанной мастерами её супруга. Это была чудная, доселе нигде не виданная мотоколяска, вчера, Саша, называл её именно так. Говорил он так, когда слесаря закончили её сборку во внутреннем дворе столичного дома и он, самолично осматривал эту диковинку.

Вчера, когда только начинали сборку, никто не обращал внимание на небольшую, четырёхколёсную конструкцию, отдалённо напоминающую кабриолет, только без привычного сидения для кучера и с нелепым колесом для управления её движением. Некоторые из домработников, даже посмеивались над не по возрасту хмурыми, недорослями-умельцами, намудрившими с неправильным экипажем. И еле сдерживаясь от хохота, комментировали, куда эти горе мастера, должны подвесить необычные агрегаты, кои те монтировали на собираемой ими коляске. Но, когда вечером, это колёсное чудо, грозно урча мотором, и временами выпуская облачка сизого дымка, поехало. Все острословы если деликатно выражаться, умолкли, часто крестясь и стараясь отойти подальше от неправильного транспортного средства.

И вот сегодня, кузина графа Михаила по материнской линии, княжна Лопухина, Анна Иоанновна, соизволит принять в дар это чудо техники. Как она им распорядится в дальнейшем, можно даже не гадать. Но. Для демонстрации её надёжности и работоспособности, к дому граф Мусин – Елецкого мотоколяска должна будет доставлена своим ходом. Вот Лиза и вытребовала у мужа право, сопровождать его во время "перевозки" необычного дара. Пропустить такой выход в город, когда все будут обращать внимание не только на необычный, безлошадный экипаж, но и на его пассажиров, управляющими этим чудом без помощи кучера, это было недопустимой глупостью.

Так что, к завтраку, Лиза вышла еле сдерживая эмоции, вот только помимо нетерпения, в них присутствовал и необоснованный страх. Как молодая женщина и ожидала, Александр уже сидел за столом, но к еде не притрагивался, он о чём-то думал, забавно хмуря лоб. Увидев жену, он, мгновенно позабыв о том, что так его печалило, радостно улыбнулся, галантно встал из-за стола, и, направился ей на встречу.

"Здравствуйте моя дорогая жена, вы сегодня прекрасны, как никогда. – с элегантным поклоном, поцеловав протянутую руку, супруг не поскупился на комплимент. – И этот новый костюм…, вы в нём просто неотразимы. Душа моя, ну что мы стоим. Прошу вас, разделите со мною утреннюю трапезу".

Так как Саша начал общаться на французском языке, Лиза изобразив помесь улыбки и детской застенчивости, ответила: "Bonjour mon cher. Je suis aussi content de te voir…"[90]90
  Доброе утро милый друг. Я тоже рада тебя видеть… (фр.)


[Закрыть]. – И дальше, всё происходило как обычно. Сашенька самолично помог ей усесться за стол, занял своё место – напротив и пошли разговоры не о чём, как будто, супругов не ожидала поездка по столице в необычном экипаже. Ведь уже к вечеру, это событие не будет обсуждать только ленивый, или слепоглухонемой. А пока….

И вот, самобеглая коляска, тихо урча, стоит у крыльца, во дворе и как оказалось, незаметно дрожит, как будто её саму кто-то напугал. Во время посадки, дотронувшись до этого экипажа рукой, Елизавета испуганно отдёрнула руку. И только то, что муж придерживал её под руку и одобряюще улыбался, не позволило ей отскочить в сторону. Так что, графиня в очередной раз, мысленно поблагодарила супруга за то, что он настоял на том, что они, сядут в экипаж так, чтоб это не видели посторонние. Несколько раз торопливо перекрестилась, женщина поставила ногу на ступеньку и…. Пришла в себя только уютно усевшись на пахнущее свежевыделанной кожей сидение. После этого, Лиза принюхалась к новым запахам, исходящим от мотоколяски и вновь перекрестилась. И когда, она, в смысле машина, управляемая Александром поехала, её первый пассажир, не удержавшись, тихо визгнула. А дальше, ею овладела буря неощущаемых доселе эмоций. Это и радость от причастия к чему-то новому, грандиозному, и ощущение множества взглядов горожан, выражающих разнообразные, геометрально противоположные эмоции, от испуга с завистью, до дикого восторга. Также, по пути, были напуганы все лошади в повозках, так что, успокаивающие их возницы, скорее всего не скупились в выражениях, озвучивая всё что они думают о бесовской повозке. Это обозначение нового вида транспорта, чаще и громче всего звучало из их уст. Единственное было плохо, поездка получилась не очень продолжительной, уж слишком быстро она окончилась.

Но и этот факт не сильно расстроил Елизавету, так как оказавшись во дворе дома семьи Мусин – Елецких, она заметила что возле парадного подъезда, её встречала сама княжна Лопухина. Естественно, фрейлина императрицы была не одна. Сбоку и немного позади Анны Иоанновны, стоял её кузен Михаил. Стоял, это не совсем точное определение того что он делал, юноша изображал статую удивлённого отрока, он замер с приоткрытым ртом, и сопровождал мотоколяску округлившимися от шока глазами, казалось, что он даже перестал дышать. А вот его родственница по материнской линии, облачённая в наряд пошитый по последней английской моде, наоборот, никак не проявляла своих эмоций. Она держалась со свойственным ей холодным достоинством, слегка, горделиво "вздёрнув" свой носик, так что, хотелось присесть перед ней в глубоком реверансе и терпеливо ожидать дальнейших распоряжений. Но так как моторный экипаж продолжал своё движение, Лиза не имела возможности это сделать, что и спасло её от конфуза. Вот только следующее мгновение, принесло девушке избавление от чрезмерного усердия и намного большее удовольствие, чем вся предыдущая поездка по городским улицам. Она рассмотрела, с какой завистью на неё смотрит внешне надменная княгиня и величественный морок власти рассеялся как дым, бесследно исчезающий под воздействием налетевшего ветерка. В этом взгляде княгини, бушевало сразу всё, восторг, зависть, ликование, всей гаммы не перечислить. И это ощущалось как райский, нежный бальзам пролитый на Лизину душу. Ещё миг, самобеглая коляска остановилась и странный, немного шумный агрегат, обозванный Александром как мотор, затих, наступила блаженная тишина. Впрочем и перед этим машина не издавала много шума.

Княжна Лопухина, к этому времени уже полностью совладала со своими эмоциями и вновь выражала только немного холодноватую приветливость. Так что она вновь выглядела хозяйкой окружённую прислугой. Что самое удивительное, главы семейства, полковника в отставке, графа Мусин-Елецкого, среди встречающих не было, как позднее выяснилось, он неожиданно убыл ещё позавчера, по каким-то секретным, государственным делам. А убывая сильно удивлялся тому, что его после нескольких лет забвения вспомнили при дворе. Так что сегодня, гостей встречали только кузен со своею кузиной. И всё. Рядом больше никого не было. Как позднее признался Саша, он убеждён, что это Анна Иоанновна немного подсуетилась, дабы, на всякий случай, сократить число свидетелей получения ею чудного подарка. Вдруг она не совладает своими эмоциями. Но не в этом суть. Как только Лиза, опираясь на руку супруга покинула экипаж, Александр, по военному чётко повернулся к хозяевам во фронт и щёлкнул каблуками своих сапог. Затем, коротко кивнув, поздоровался с княжной. Ну а Елизавета, тем временем, замерла в лёгком реверансе.

"Здравствуйте княжна. – Сашин голос прозвучал громко и по юношески звонко. – Рад вас видеть в полном здравии. Давно мы с вами не виделись, благо, для нашей встречи появился уважительный повод".

"Здравствуйте Алекс. – ответила Лопухина, вот только её голосок, был тих и вкрадчиво спокоен. – Я тоже рада нашей встречи. Если мне не изменяет память, на тот момент, вы ещё были школяром, и даже не задумывались о женитьбе. Может быть, для начала, представите мне свою жену?"

"О-о-о! Прошу прощения Анна. – изобразив небольшое смущение ответил Саша. – Моя вина. Рад вам представить свою супругу, ангела спустившегося ко мне с небес, Елизавету Леонидовну, урождённую княжну Вельскую – Самарскую. Дорогая, а это одна из самых могущественных дам нашей империи, она же кузина моего лучшего друга, графа Мусин – Елецкого, фрейлина её императорского высочества, княжна Лопухина Анна Иоанновна".

"Рада нашему знакомству, Анна Иоанновна. Мой муж столько хорошего о вас рассказывал, что я прониклась к вам искренним уважением". – Изобразив книксен и с излишней скромностью потупив взор, проговорила Елизавета.

"Полно те, графиня. Я настолько устала от общения с придворной элитой, что жажду простого, неформального общения, без льстивой похвалы и многозначных недомолвок. Я так устала от постоянного контроля своих слов, что желаю забыть об этом хоть этим утром. Мне так не хватает искренности в общении, как тому пациенту только что испытавшему острый приступ сильной гипоксии, и алчущему сделать глоток свежего воздуха".

После чего, Анна, вновь окинула взглядом доставленный ей подарок и констатировала очевидный для неё факт:

"Да. Действительно, изделие ваших мастеров, граф, намного превосходит то убожество, коим так чванливо хвастаются иноземцы. Мне не один раз довелось видеть их шумные паровые повозки, пышущие жаром, раскалённым паром, не экипаж а этакие безбожно дымящие котлы на колёсах. И да, конструкция вашего экипажа смотрится более элегантно, хоть она и непривычна для взора несведущего в технике обывателя. Да, кстати, почему у вас не предусмотрено место для возницы?"

"По поводу водителя этой самобеглой коляски, должен покаяться. Виновен в том что поспешил представить вам экипаж со слабым двигателем. К несчастью то что вы видите, это максимально выгодная конструкция, благодаря которой, наша машина способна ездить не только по ровной дороге, но и в горку. Просто я уверен, что в ближайшее время не смогу создать более мощный мотор а иноземцы сотворят что-то более убогое, но застолбят за собою звание первооткрывателей. Ведь…".

"Всё достаточно. – оборвала Александра княжна. – дальнейшее вы нам расскажите в доме. Не дело хозяевам, по долгу держать гостей на пороге. Ведь так, Михаил?"

Миша тем временем можно сказать отсутствовал, он, зачарованно рассматривая стоявший перед ним транспорт, опомнился только после еле заметного толчка локтем, ловко исполненного его кузиной. Встрепенувшись, он закивал головой как китайский болванчик и слегка осипшим от нахлынувших на него эмоций голосом, проговорил:

"Да-да. Алекс, Елизавета, здравствуйте. Э-э-э… Рад вас приветствовать в своём доме, проходите…".

Не стоит хоть как-то насмехаться над оторопевшим молодым человеком, который узнав о том что люди его друга создали самобеглую коляску, ожидал увидеть огромную, грохочущую махину, с обилием клубов дыма, вырывающегося из трубы внушительных размеров. А тут, всё такое маленькое и главное, весьма шустро движется. От вида того с чем он столкнулся, оторопеет любой из его современников, ну, почти любой. И как этого молодого графа понимала Елизавета, она сама, за сегодня не единожды испытавшая шок от соприкосновения с этим технологическим чудом. И признаться, графиня поражалась выдержке княжны Лопухиной. Ведь та, в отличии от Лизы, не стала водить "хоровод" вокруг необычного экипажа, а нашла в себе силы не выказывать свой восторг от увиденного. Мишина кузина, как нив чём не бывало, не выдав своё пред шоковое состояние даже слегка вздёрнутой бровью, чинно предложила гостям пройти в дом.

Впрочем, за столом, разговоры почти мгновенно вернулись к деятельности Александра, и его дальнейших планах развития своего производства и вообще, фрейлина императрицы, пожелала узнать о сильно изменившемся друге своего кузена как можно больше информации.

"Граф, Александр Юрьевич, – начала разговор Анна, которая, пусть и сидела вместе со всеми за обеденным столом, но, почти не притрагивалась к еде, – признаться, я вас помню взбалмошным, своенравным юнцом, который часто надомною подшучивал и высмеивал мои переживания. И как мне помнится, делали вы это очень обидно и зло. Поэтому поначалу, я не сильно удивилась поползшим по двору слухам о вашей прогрессирующей никчёмности и самодурстве. Вот только то, что в последствии рассказывал о вас мой кузен, этим сплетням никак не соответствовало. И вот сегодня, вы удивили даже меня. Признаться, я даже не могла подумать что безлошадную повозку можно сделать такой миниатюрной, без огромной, уродливой бочкообразной топки. И то что для управления ею, не нужен stoker[91]91
  Машинист истопник (анг.).


[Закрыть] – он же водитель".

"Даже не знаю, что мне вам ответить, княжна. – также с небольшой ленцой дегустируя стоящие на столе яства, флегматично ответил Александр. – В том что в детстве вас обижал, каюсь и прошу проявить снисхождение на мою отроческую глупость, был неразумным дитём. Вот только о чём сейчас шепчутся за моею спиною всякие бездари, мне абсолютно безразлично. На востоке говорят: "Собаки лают, а караван идёт". – Вот и я стараюсь не сильно отвлекаться на тех, кто исходя слюной алчности, завистливо шепчется за моею спиной".

"Ой-ли, вы хоть себя не обманывайте, граф. Если бы всё было так как вы говорите, то этого дара, что сейчас стоит у парадного крыльца, не было. Вам нужна я, точнее моё покровительство. Ведь так?"

"Отчасти да. У меня созрела необходимость для поиска покровителя, желательно такого который не предаст. Мне, думается как и нашей империи важно, чтоб иноземные хапуги, приплачивая своим лобби при дворе нашего императора, не уничтожили моё дело. Знаете, мне не прельщает через несколько лет, покупать у британцев и американцев то, что по идее можем производить и мы. И всё это может произойти только потому, что я не удосужился обзавестись высоким покровителем и являюсь всего лишь никому не известным мелким, беззащитным производителем, пусть и не простолюдином".

"Так помимо моего покровительства, вы желаете при моей помощи получить и известность как владелец этих…, как вы их там называете? Заводов. Чтоб о вашем производстве заговорила не только вся придворная знать но и весь цивилизованный мир".

"Да. Можно сказать и так. Но и не только".

Лиза растерянно смотрела то на мужа, то на княжну и удивлялась, как это фрейлина императрицы говорит не намёками, а на прямую. И ещё, она может не только поддерживать беседу на подобные темы, но и сама в них активно и плодотворно участвовать. Графиня корила себя за то, что живя с Сашей под одной крышей, ничем кроме как мелким управлением хозяйством и прочими, чисто женскими делами не интересовалась.

"Алекс, не юлите и не пытайтесь интриговать, посравнению с придворной "псарней", вы слепой, беспомощный щенок. Я прекрасно понимаю что вы намерены с моей помощью решить многие свои проблемы и не желая понапрасну тратить время, поэтому говорю с вами открыто, без каких-либо экивоков. Ответьте мне. В чём моя выгода? Почему я должна помогать именно вам, а не кому-либо другому? Ведь причина не с в том, что мы знакомы с вами с самого детства?"

"Всё очень просто. Для начала, даря императорской семье новую забаву, вы немного оттесняете своих оппонентов, так сказать, подальше от внимания высочайших особ. Вы видели что она пусть и не имеет привычных для всего мира форм, но сделана из дорогой древесины, сидения отделаны отличной кожей и все металлические детали фурнитуры покрыты позолотой. Также, на мой взгляд, выглядит всё это весьма элегантно. Это изделие, ничто иное как подарочный вариант сверхсовременного транспорта, способный принести дарителю отличные политические дивиденды. Имеющему разум, с первого взгляда ясно, что это чудо создано не для того, чтоб им владели безродные мещане".

"Допустим это принесёт нам некие бонусы. А дальше что? Мне необходимо и дальше развивать свой успех, нельзя расслабляться и почивать на лаврах. Двор такой глупости не прощает".

"Анна Иоанновна, поверьте, это будет только первый шаг в нашем плодотворном сотрудничестве. Но можно я вам всё это озвучу тет-а-тет?"

"К чему создавать такие сложности? Мы и так собрались здесь для тайной беседы. Да и люди прислуживающие нам у стола, преданы мне душой и телом – до корней волос. Они знают тайны намного страшнее тех, кои вы можете мне сегодня поведать. Ещё. Несколько моих доверенных лиц, на данный момент, стерегут наш покой по ту сторону дверей. Всё это я сделала специально, для того, чтоб пообщаться с вами открыто, без боязни что неправильно сказанное слово, обернётся против тебя же. Что касаемо Михаила, так он много чем мне обязан, это помимо связывающих нас родственных уз. И самое главное, уже для вас, он ваш сторонник, можно сказать что преданней друга чем он, вы не найдёте нигде. Да-да, Алекс, вы даже не представляете, сколько раз он меня беспокоил, чтоб я отвела от вас очередную беду, учиняемую очередными продажными дворцовыми интриганами. Ну а ваша "вторая половинка". М-м-м, что она? Да Лиза и без того знает всё то, что вы тайно делаете в своих мастерских, или скажу больше, даже те идеи, которые вы только обдумываете. Она осведомлена о ваших секретах в большей степени, чем вы только можете себе представить. Уж такова наша женская натура, скромно молчать, всё подмечать, незаметно, и когда нам это нужно, тихо управлять мужьями. Так что, умные мужи никогда не обижают своих женщин, понимая что это весьма для них опасно – они делают из них соратниц".

К своему стыду, Елизавета не была настолько осведомлена о делах своего мужа, как это только что озвучила Лопухина. Так как она считала…, нет, она была даже убеждена в том, что с неё достаточно распоряжаться выделяемыми супругом деньгами, рожать и растить детей, руководить домашней прислугой, и конечно же, плотно контролировать вороватого управляющего. Ну ещё, по просьбе Александра, Лиза иногда, посильно, ухаживала за калечными ветеранами войны, проживающими в доме призрения. Так что, она сидела стараясь изобразить что-то среднее между согласием с высказыванием княжны, и нежеланием показывать степень глубины своей осведомлённости. А ещё через минуту, ей казалось, что она сгорит под устремлёнными на неё взглядами. По крайней мере, женщина отчётливо чувствовала, как от сильнейшего жара смущения "пылало" её лицо. А от того, что друзья её мужа, в этот момент снисходительно улыбались, она была готова провалиться сквозь землю.

"Что же, Анна Иоанновна, может быть вы, говоря о талантах моей ненаглядной Елизаветы правы. – одобряюще подмигнув жене, ответил Саша. – Я, об этой стороне своей семейной жизни, как-то не задумывался. Просто люблю эту женщину такой, какая она есть и ради её счастья готов на многое…".

"Хорошо. Если вы на эту тему не задумывались, то это ваше дело. Но вы так и не ответили, чем вы можете быть мне полезным? И как на моём имидже скажется ваша странная дружба с неким пожилым иудеем?"

"Ну что же, давайте поговорим о нашей взаимной выгоде и прежде всего о поставленном вами на рассмотрение еврейском вопросе. Начнём с моих взаимоотношений с неким ювелиром. Как вам известно, средств моей семьи хватило только на приобретение для меня Зорянской усадьбы, да поддержания её в надлежащем виде до моего вступления во владение и не более того. А я считаю это недостаточным для достижения поставленных перед собою целей и желаю озвучить по этому поводу одно мудрое изречение: "Для того чтоб не проиграть своим ушлым конкурентам, промышленнику нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги"[92]92
  Изменённая версия ответа маршала Джан – Джакопо Тривульцио Людовику XII.


[Закрыть]. – Повторюсь, я был во всём этом сильно обделён и уже не чаял что смогу сделать хоть что-то из мною задуманного. Но, к моей радости, я повстречал Каца, который свёл меня с людьми, согласившимися финансировать все мои проекты. Мне даже странно слышать озвученный вами упрёк, особо от вас. Вы и без меня знаете что в развитых странах, на которые мы ровняемся, давно не чураются работать с некоторыми сынами израилевыми и получают от этого немалую выгоду. А мы, значит не можем, дабы не уронить своего родового достоинства. И пойдём из-за этой гордыни на паперть, с протянутой рукой. Или мы настолько богаты, что нам не нужны их деньги? Или нет. Молчите. Мы настолько гордые, что будем догрызать последний сухарь, пухнуть от голода, но принципиально не примем помощь предложенную презренным соседом".

"Погодите граф, причём тут европейские евреи и Англия с САШ? О чём вы говорите?"

"А вы вспомните, кому принадлежат денежные кубышки, из которых финансируют многие зарубежные дела. Включая поддержание источающего нашу империю турецкого мятежа на нужной стадии накала. Но я, не об этом веду свою речь. Прошу вас, припомните, кто в последнее время стал держателем контрольного пакета акций "Индийской торговой компании"? Кроме членов королевской семьи, разумеется. Заметьте, никто не говорит о потере пресловутого достоинства".

"Но ведь подобное положение сложилось не везде. Есть и банки и компании, где среди основных держателей главенствуют только англичане и американцы". – после непродолжительного, минутного раздумья, с едва слышным укором уточнила Анна.

"Понимаю, вы не желаете обозначать всю степень своей осведомлённости в этом вопросе и давать лишний козырь вашим конкурентам. Хорошо, принимаю правила вашей игры. Не буду спорить. Ведь главное заключается в том, что наши заклятые друзья, не брезгуют использовать в своих целях еврейские деньги. Так чем мы хуже их? Ничем. Так что, пусть некоторые особы "клюют" только меня. Ведь мало кто из них знает, что именно Кац помог мне добиться весьма выгодное кредитование, без грабительских процентов. Так почему я, в угоду им, не должен воспользоваться его весьма выгодным предложением? Почему мне должно быть зазорно привлекать его к работе на моём, то есть уже нашем с ним совместном предприятии? Ведь я желаю таким образом заинтересовать старого ювелира в продолжении нашего дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества? Как видите, всё очень просто".

" Это ваши с ним дела. – включился в разговор Михаил – Но. Моя кузина всё равно не желает в них участвовать".

Говоря это, Михаил мельком взглянул на свою кузину, как будто уточняя, вовремя ли он влез в разговор, и то ли он говорит. Анна, встретившись с родственником взглядом, в знак согласия, еле заметно кивнула. И это не укрылось от Елизаветы.

"Вы правы. Это мои дела и я не собираюсь никого из вас в них вмешивать. Впрочем, вы и без того давно участвуете в некоторых моих проектах. Ведь через тебя, Михаил, я информировал Анну Иоанновну о необходимости участия кого-либо из императорской четы в благотворительной деятельности. Это выгодный шаг для поднятия имиджа правящего дома среди подданных, в ходе идущей войны это немаловажно. И основанный мной дом призрения пришёлся как нельзя кстати. Как и то, что об этой деятельности императрицы и её старшей дочери с восторгом пишут в нашей прессе. Разве вы княжна не укрепили этим своих позиций при дворе?"

Вновь короткий взгляд Михаила на троюродную сестру по матери. После чего, он слегка пожав плечами ответил:

"Всё так. Но, есть в этом деле один не понятный момент…"

"Что же вы замолчали, Мишель? Говорите, что вам непонятно и чего вас так пугает в моей деятельности?"

"Вы сами согласились ответить, поэтому поясните: "Где вы взяли деньги для найма нескольких пусть и не лучших, но и не самых заурядных врачей? " – "Почему сёстрами милосердия у вас служит ваш с братом горем? А санитарками вообще, девки из чёрных крестьян". – Я имею в виду то, что все они ваши дворовые девки и вы пытаетесь прировнять их к докторам. Не лучше ли обратиться за помощью в монастырь, к монашкам?. А то, получается, что вы бесстыже навязываете нам общение с теми холопками, что принадлежат как вам, так и вашему старшему брату".

"В этом нет никакого секрета. Деньги я беру у знакомых Каца. И да, все помощницы врача и санитарки, наши холопки. Но они учатся нужному для нас делу. Первые из них, в силу полученного ими с детства образования, на данный момент обучаются искусству врачевания у нанятых специально для этого докторов. Через четыре года, они сдадут некое подобие экзамена на ограниченную профпригодность. После чего, получат вольную и продолжат службу при находящемся на моём содержании доме инвалидов. Да и трудиться на этом поприще, они смогут только у меня, так как в империи их к врачебной практике никто не допустит. Эти девицы станут официальными помощницами врачей, то есть в случае необходимости, станут подменять их и управлять своими непосредственными подчинёнными – медицинскими сёстрами. Теми самыми холопками, которых нынче учат вести надлежащий, то есть правильный уход за пациентами. И ещё. Четверо из помощниц докторов, добившиеся наилучших результатов в обучении, отправятся на самостоятельную службу в мои имения. И будут при построенной к тому времени больнице, пользовать мастеров и крестьян. При этом, их денежное содержание будет в два раза больше чем у оставшихся в столице товарок. Как-то так. И ещё, им, этим четырём отличницам, не будет запрещена частная практика, если она не пойдёт во вред основным обязанностям. Пусть занимаются лечением тех людей, кто мне не принадлежит, и не служит."