Текст книги "Сектант и девять миров (СИ)"

Автор книги: Виктор Коновалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Грох кивнул, опустошая портсигар и закуривая последнюю имевшуюся у в нём сигару: лучшего случая точно не представится.

– А можно поподробнее? – упорное молчание Гроха просто вымораживало. Да и перед кем? Перед товарищами по культу, с которыми октопус днём ранее участвовал в диверсионной операции! Просто неуважение какое-то.

Сделав длинную паузу и ещё больше подогревая наш интерес, Грох наконец-то выпустил облако дыма и, растягивая слова, начал:

– Фамилия «железного» человека, спасшего мой род от магов-аистов, – Дрейк… Лоренс – его сын, – Грох замолк, глядя на потемневшее перед дождём небо. – Я знал Лоренса с самого детства. С тех самых пор, когда пошёл следом за «железным» человеком и присоединился к культу Гремучей змеи. Мы вместе поднимали ранги, вместе постигали тайны исчезнувших культов. Вместе нашли первую часть кода и вместе должны были участвовать в Великой битве. Но Лоренс предал нас. – сжав зубы, проговорил Грох. – Перед самой битвой перебежал на сторону объединённого войска Храмов со всей имеющейся у него информацией…

Октопус замолк. На этот раз молчание длилось несколько минут. Погружённый в воспоминания сектант что-то усиленно обдумывал.

– Его уже давно подозревали. Харрис всё время предлагал выбросить Лоренса из культа или хотя бы не посвящать его в стратегию боя!.. Но я был молод и глуп. Я поручился за друга. А после его предательства отдал свои боевые артефакты Дикерсону и ушёл… Так что да, Корт, я знаю Лоренса, – грустно заключил Грох. – И ты тоже его знал. Очень хорошо знал, тогда, до потери памяти.

Грох замолчал, всем видом показывая, что больше на эту тему он говорить не намерен. Замолчали и мы. И только капли дождя шумели, ударяясь о зеленеющую листву древнего леса.

***

Через час наконец-то вышли на тропку, проложенную между особенно густорастущими деревьями в нужном нам направлении. По словам Гроха, протоптали её представители местной фауны, слишком крупные, чтобы пробираться между ветками старых осин, а он, Грох, изредка использовал, чтобы миновать раскинувшиеся на юге владения Храма Носорога.

После рассказа Гроха боевой настрой команды упал. Мы продолжали молчать, а Стефан так и вовсе старательно отводил взгляд от октопуса, стыдясь того, что помог мне вывести его на разговор о Лоренсе Дрейке. Тем не менее степень важности полученной информации сложно переоценить. Выходит, к примеру, что Дрейк вполне может знать стиль ведения боя октопуса, его тайные приёмы и навыки… Или даже способен предсказать действия бывшего друга, просчитать его планы и маршрут передвижения, и тогда!..

– За нами следят, – коротко сказал Грох, останавливаясь посреди тропинки и вслушиваясь в отдалённые лесные звуки.

Собственно, о чём я и говорил…

***

Дождь усиливался, постепенно превращая тропинку в вязкую полосу, протянутую между ветвистыми деревьями. Наших следов в грязи не заметить разве что совершенный идиот. А Лоренс Дрейк идиотом не был. Откровенным идиотом не был и Шрам, группа которого наверняка сопровождала Дрейка: надзиратели знали всю троицу сектантов, а двое рабов и вовсе сбежали прямо у них из-под носа.

– В лес! – скомандовал Грох и, подхватывая завязшего в грязи Воя, осторожно переступил на траву справа от тропинки. Пёс скулил и покусывал ошейник, дёргая грязными лапками, но телепортироваться не спешил, предпочитая не наступать на мокрую землю.

И тут взгляд пса неожиданно остановился на мне. Он словно хотел что-то сказать своему новому хозяину, но природа не наделила пса речевым аппаратом. Да и момент был, прямо скажем, не самым подходящим… А потому я просто отмахнулся от пса:

– Давай как-нибудь потом, Вой.

О Великая Гремучая змея, как же я сожалел о своём решении проигнорировать бигля! Ошибка, которая едва не стоила нам жизни… Но тогда об этом даже не задумывался: погоня вот-вот должна была настигнуть нашу четвёрку. Мы последовали примеру сектанта и, осторожно замаскировав след, быстро скрылись между деревьями.

***

Пробираться сквозь чащу – трудоёмко, неприятно и довольно медленно. Теперь даже затопленная тропинка казалась манной небесной, но зато в лесу отследить беглецов гораздо сложнее.

– Как вообще они догадались, где нас искать? – прошептал Стефан, которому из-за высокого роста приходилось сгибаться в три погибели, лавируя между ветками и стволами. – Мы ведь могли оказаться где угодно!

– Лоренс, – проговорил Грох, отвечая тем самым на все возможные вопросы.

Лоренс. Этот загадочный человек, чей отец спас род Гроха от погрома аистов, казался теперь каким-то совершенно непобедимым всезнающим существом. Мы сделали огромный крюк вокруг Храма Носорога и были теперь на северо-востоке от его владений, но Дрейк всё равно сумел выйти на наш след. А ведь мы действительно могли быть где угодно: на юге, на востоке, на севере!.. Мы могли остаться у дома октопуса ещё на неделю, в конце концов. Но инквизитор мгновенно выбрал нужно направление и уже поджидал троицу еретиков.

Носороги как будто знали, где именно появятся их жертвы… Но откуда у них такие точные данные?

Мистические способности Лоренса? Канал слежки?.. Предательство? Большой вопрос.

Пожалуй, есть и ещё один вопрос: настолько ли Лоренс неуязвим? Способен ли он допустить ошибку или всё, что происходит, – часть его хорошо продуманного плана? При всех плюсах он всё же не машина, не автомат, не всезнающий Оракул… Нет и быть не может людей, которых невозможно перехитрить.

Или Лоренс – редкое исключение из правил?.. Допустить это значит подписаться в собственном бессилии.

***

Вскоре нас ждал ещё один неприятный сюрприз. Густая чаща резко оборвалась и выбросила путников к широкой, в несколько сот метров, проплешине посреди леса… Вернее, огромной воронке от ядерного взрыва.

Экзоскелет Гроха взвизгнул, сигнализируя о превышающем норму радиационном фоне.

– Ерунда! – успокоил нас Грох, щёлкая по невидимой кнопке и прерывая сигнал. – Всего-то два пункта. Лучевую не подхватите, будьте уверены. По крайней мере, в ближайшие пару часов…

Вокруг воронки чернели остовы спёкшихся строений и машин, обрастающих мхом и ржавчиной. В конструкциях преобладал уже знакомый мне зеленоватый металл – точно такой же использовался при создании гигантских автоматов, штурмовавших Шроснберг несколько тысячелетий назад. Вероятно, взрыв произошёл примерно в то же время.

В центре воронки от огромной температуры земля расплавилась и была покрыта толстым слоем «коры», однако по краям уже давно выросли деревья и кустарники. Выглядели они столь же древними, как и окружающий воронку лес, да и низкий радиационный фон в эпицентре взрыва явно говорил о том, что прогремел он очень и очень давно.

Но что здесь случилось? Взрыв атомного реактора или же целенаправленный удар?.. Если удар, то откуда?

Уж не из Шроснберга ли?..

– Мы нашли базу диких? – спросил Стефан, ошарашенно глазея по сторонам. – А я думал, всё это бредни, но…

– Всё это правда, Стефан, как и многое из того, что считают легендами. – покачал головой октопус. – Следы исчезнувшего народа, который под воздействием радиации и биологического оружия выродился в уродов. Шроснберг оказался в более благоприятном месте для строительства Портала: на плато складка материи между мирами достигает своего пика. В результате кровопролитной войны этот безымянный город оказался вычеркнут из истории. Я тут уже бывал: ничего особенно интересного, кроме самих диких, здесь давно нет.

– Всё это, конечно, очень здорово, – хмыкнул я, указывая на дюжину чёрных фигурок, вышедших к воронке с противоположной стороны. – Но с дикими я бы предпочёл не встречаться вовсе.

– К сожалению, Корт, далеко не все наши желания сбываются, – многозначительно ответил Грох всматриваясь в указанном направлении.

***

Чёрными фигурками оказались дикие во главе с небезызвестным Большим Амой. Воронка посреди разрушенного города была для них чем-то вроде сакрального места, а потому посещали они её довольно часто и не очень любили, когда к локации подходил кто-то другой… особенно люди. Неудивительно, что, заметив нас, дикие почти мгновенно рванули через обугленную землю, стремясь перебить чужаков.

От рёва двухметрового Большого Амы, напоминавшего смесь гориллы, шакала и буйвола, душа уходила в пятки. Гора мышц, огромная дубинка и совершенно яростный нечеловеческий взгляд могли испугать любого. Стефан подался было в сторону леса, но Грох удержал Мясницкого, схватив его за бронированный плащ крепкой шестипалой рукой:

– Куда?! Наша цель – по ту сторону от воронки! – безапелляционно рявкнул октопус.

Грох выглядел грозно и даже пугающе, а от его меланхолического настроения не осталось и следа. Правая рука октопуса зажила. И теперь шестипалая ладонь уверенно выхватила из-за спины Электрический щелчок, готовясь нажать на спусковой рычаг и залпом убить Большого Аму. Вой спрыгнул на мокрую траву и зарычал, из его тельца выскочила полупрозрачная копия, готовая отвлечь противника. Мясницкий плюнул и приготовился отбиваться от диких при помощи меча… Я же задумчиво подсчитывал количество врагов:

…Четыре, пять, шесть… Десять… Одним словом, слишком много, чтобы быть уверенным в однозначной победе.

С приближением к Двери Грох всё меньше себя контролировал и, кажется, готов был положить нас всех (и умереть самому), только бы добраться до цели раньше Лоренса Дрейка. На поиски Двери он потратил пятнадцать лет, и его можно понять, но вот я умирать вовсе не планировал.

Да и стоит ли вообще вступать в дра?..

– А ну стоять!! Оружие на землю! – раздался из-за наших спин громкий бас. – Одно движение – и я прострелю затылок!

Бас принадлежал Шраму.

***

Я медленно поднял руки и обернулся – Шрам, Самуэль и Яхонт стояли у леса, в двадцати метрах от нас, сжимая в руках редкие в Первом мире огнестрелы. Ничего особенного: обычные охотничьи ружья, которые могут дать осечку в самый неподходящий момент… но если уж попадут, мало не покажется.

Мы оказались между молотом и наковальней: с одной стороны – дикие во главе с Большим Амой, с другой – носороги с ружьями. К счастью, пока что без Лоренса Дрейка..

Грох дёрнулся было, чтобы прострелить из Электрического одного из надзирателей, но я тихо прошипел, останавливая его:

– Не надо, Грох! Нас тут всех положат… У меня есть план. Повторяй за мной.

Я первым бросил на землю нож № 23 и, подняв руки, медленно пошёл по дуге, уходя с линии атаки диких. Шрам внимательно следил за движениями сектанта, держа меня на мушке. Кажется, сейчас он и не думал о каких-то там дикарях с дубинками, бегущими через Воронку.

Несмотря на испуганный шёпот Яхонта, пытающегося указать на Большого Аму, Шрам продолжал целиться точно в меня.

– Ну что, Шрам, – расхохотался я, отвлекая внимание носорога. – Вот мы и встретились… Что ж не стреляешь? Лоренс Дрейк запретил?! Прямо как тогда, в Молельной Храма, когда мы глумились над вашими святынями!

Грох понял мой замысел и, бросив Электрический щелчок, медленно отошёл в сторону. Дрожащие руки Яхонта увели ствол ружья следом за октопусом. Стефану ничего не оставалось, кроме как последовать примеру Гроха: его на мушке держал Самуэль.

– Дрейк мне не господин! – злобно проговорил Шрам, всё больше багровея. – Я лично изуродую твою нахальную рожу, тварь, и засуну…

– Ты тупое животное, Шрам, – продолжал издеваться я. – Лоренс Дрейк и пальцем меня не позволит тронуть. Ты всего лишь пешка. Жалкая никчёмная пешка в большой игре, способная только выполнять приказы и получать по своей тупой башке!

Здоровяк всё больше походил на помидор. Его уродливый шрам, пересекавший лицо, налился кровью и, кажется, вот-вот готов был разорваться, вновь открывая старую рану. Татуировки под рубашкой зажглись алым, а ружьё – такое маленькое в непропорционально огромных ладонях – ходило из стороны в сторону.

– Ущербный, жалкий и тупой, – продолжал накидывать я. – Ты для Лоренса Дрейка – лишь пушечное мясо. Он поднимется по службе, а вы так и продолжите гнить в Первом мире… Разве что Самуэль сможет вылезти из дерьма. Но только не ты, Шрам.

Этого Шрам выдержать уже не мог.

Заорав почти также громко, как главарь дикарей, он хотел было нажать на спусковой крючок… но крупный булыжник, прилетевший от Воронки, едва не выбил ружьё из его рук. Удар пришёлся точно в мощную грудь здоровяка. Разорвав рубаху, он оставил на коже огромную гематому. Шрам зашатался, но на ногах устоял. Его ошалелый взгляд застыл на диких так, словно он только что их увидел.

Со стороны Воронки раздался нечеловеческий крик. Теперь Большой Ама (судя по всему именно он бросил камень) и думать забыл о каких-то там чужаках, благоразумно уступивших ему дорогу. Его маленькие глазки горели злобой и видели только его, крепкого человека, неделей ранее решившегося бросить ему вызов.

Ему, главе всех племён диких!! Большому Аме!

Нет, такого Большой Ама потерпеть никак не мог. После ничейного исхода их прошлого столкновения с этим человеком, власть Амы и без того пошатнулась: дальний клан диких, живущий неподалёку от Двери, покинул объединённую армию. Пришлось перебить всех мужчин взбунтовавшегося племени… Но однажды сил у сторонников Амы может не хватить. Здесь, перед небольшим отрядом верных ему соратников Ама должен убить наглеца со шрамом, пересекающим наглое красное лицо.

Убить, оторвать голову и бросить её в центр священной воронки, чтобы больше никто не смел идти против него, Большого Амы!

***

Шрам всё-таки выстрелил. Не в меня, в Большого Аму. Инстинкт самосохранения возобладал над злобой.

Пуля пробила толстую кожу и застряла где-то в районе ключицы дикого, не нанося ему видимого урона. Размахивая дубинкой размером с половину Яхонта, Большой Ама стремительно приближался к противнику. Тогда Шрам отбросил ружьё, выхватил из ножен мачете и, раскаляя лезвие до предела, рванул навстречу дикому.

Самуэль и Яхонт не знали, что и предпринять. С одной стороны, нужно остановить еретиков, с другой – помочь боссу справиться с Большим Амой. Пока нервный Яхонт соображал, Самуэль сплюнул и всё-таки выстрелил в Мясницкого – устремившаяся прямо в сердце пуля ударилась о бронированный плащ и, расплющенная, упала на траву. Стефан ойкнул и принялся шарить рукой под плащом, проверяя, нет ли крови.

Самуэль снова прицелился.

– Пригнись! – крикнул я Мясницкому, но на этот раз ружьё выдало осечку. Потом снова и снова… в итоге Самуэль, чертыхаясь, присел на корточки и стал разобраться со спусковым механизмом.

Яхонт был на грани истерики. Его руки дрожали, из глаз текли слёзы, однако он всё-таки нажал на спусковой крючок. Больше рефлекторно, нежели сознательно…

Мимо!

Вылетевшая из ружья пуля прошла высоко над голой Гроха и даже не задела верхушек деревьев. Звук выстрела окончательно перепугал Яхонта. Выронив ружьё и отчаянно закричав, надзиратель побежал в лес.

– Уходим! – скомандовал Грох и, подхватывая Электрический щелчок, бросился к воронке в обход диким. Мы последовали за ним.

***

Дикие предпочли не нападать на вооружённых игроков без своего вожака, который в этот момент отстаивал статус в поединке против Шрама. Они остановились за несколько десятков метров от дерущихся здоровяков и принялись активно болеть за своего лидера, крича что-то нечленораздельное и потрясая толстыми лапами.

Во всей этой суматохе я совершенно забыл про нож № 23, брошенный рядом с Воронкой…

Глава 20. Погоня!

Я мерил шагами кабинет и усиленно думал, задействовав все мозговые ресурсы и отстраняясь от эмоций.

«Стягивай силы», – приказал Коллекционер…

Неужели старик действительно считает, что у сектантов есть хоть какие-то шансы сбежать?

Вряд ли.

Просто хотел меня поддеть. Усомнился в том, что Лоренс Дрейк, будущий инквизитор-протектор нижних миров, сможет поймать какую-то там троицу сектантов, и хотел посмотреть на реакцию!

Коллекционер такие штуки любит – об этом надо помнить.

Конечно, еретики далеко не такие идиоты… Во всяком случае, они куда сообразительнее тех, кто достался мне в подчинение. Как следует из личного дела октопуса, Грох – довольно опасный сектант со стажем подпольной работы в несколько десятков лет. Да и Отмеченный показал себя как совершенно отмороженный боец. Сначала сбежал из космической тюрьмы Клавдия, затем, имея первый ранг, преодолел километров двадцать по древнему ночному лесу, населённому киборгами, дикими и хищниками… А это, уж поверьте, многого стоило!

Что касается третьего, сбежавшего не так давно раба по имени Стефан Мясницкий, ничего определённого я сказать не мог, кроме того, что он, как и Отмеченный, имел просто до смешного низкие ранги. Вот и получается, что реальную опасность представляет только Грох. Сейчас октопус находится не на своей территории. Он не мог перетащить на северо-запад опасные артефакты-ловушки, да и вообще сколько-нибудь большое количество оружия… Межпространственный мешок доступен только красному направлению Гремучей змеи. Грох имеет жёлтое, а Отмеченный даже с баффом на четырёхкратное увеличение опыта совершенно точно не мог набрать необходимый для этой способности третий ранг.

У нас в распоряжении есть несколько ружей, из которых с полдюжины всё ещё неплохо стреляют. Да и у меня имелся небольшой сюрприз в запасе. Именной плазмоган модели Y-120-Z. Хех… Дорогая вещица! Впрочем, оказалось, что артефакт-зарядка в Первом мире вышел из строя, а тратить драгоценную энергию встроенной батареи я не хотел. Поэтому плазмаган пролежал неиспользованным и во время битвы с дикими, и во время атаки киборгов. Но назревает кульминация моего долгого путешествия в нижние миры, и теперь, во время поимки Отмеченного и разграбления древней тайны, скрывающейся за Дверью, самое время его применить.

Внутренний голос прошептал:

И не забывай об ульте, Лоренс! В крайнем случае придётся пожертвовать одним из идиотов, и восполнить силы…

Да, в крайнем случае придётся. Например одну из трёх жизней Шрама я заберу с превеликим удовольствием!

Главное Боевой окуляр верно настроить, направить точно в глаза жертвы, и…

Я остановился посреди комнаты и с удивлением посмотрел на Боевой окуляр, неведомый образом оказавшийся в моей руке. Чёрный металлический круглешок, дарованный самим Лучезарным Владыкой после моего второго рождения, приятно холодил руку. Он словно знал мысли своего хозяина и уже был готов выкрасть жизненные силы у обречённой жертвы…

Решено!

Если ранее, до разговора с жёлтым странником, я ещё раздумывал над тем, стоит ли набирать большую группу или же лучше обойтись бесшумной четвёркой, то теперь вариантов быть не могло. Чисто из принципа я добьюсь того, чтобы старик Коллекционер заткнул свой рот, и больше ни у кого не оставалось сомнений в профессионализме и незаменимости Лоренса Дрейка.

***

Звонок на видеофон раздался ранним утром, но я, будучи поглощённый мыслями, не спал.

На экране высветилось:

Жёлтый странник

Не здороваясь, старик сообщил, что человек из Шроснберга только что засёк сигнал от некоего «агента», следящего за Отмеченным, и передал данные Коллекционеру. Теперь же Коллекционер «благородно» делится этой «бесценной» информацией со мной и выражает надежду на то, что Отмеченный наконец-то будет доставлен в его резиденцию во Втором мире.

– И где мне его найти?

Жёлтый странник отпустил несколько замечаний и, ухмыляясь, назвал точные координаты Отмеченного. Ехидно рассмеявшись протяжным искусственным смехом, он прервал видеосвязь, не дав мне сказать ни слова.

Ну ничего, урод… Посмотрим, кто будет смеяться, когда я отправлю тебя на пенсию и стану новым жёлтым странник… И да простит меня Бог Носорог за тщеславие!

– Самуэль!

На пороге кабинета тут же появился молчаливый бородач.

– Собираемся в дорогу. Возьмите ружья из арсенала.

***

Сектанты двигались по тропинке на запад. Мы шли за ними, держась в полукилометре к востоку. Шёл дождь. Тропа напоминала грязевую полосу.

Судя по следу, еретиков было четверо: огромные ножища высокого Стефана, узкие ступни осьминога, вполне среднестатистические – Отмеченного и маленькие лапки какого-то существа, то и дело оставлявшего отпечатки своей мордочки в размякшей земле.

– Собака, – со знанием дела проговорил Шрам. – Небольшая… У меня в детстве такая была.

Собака!.. И откуда? В Первом мире собаки не водились. В последний раз четвероногого друга человека я видел несколько недель назад во Втором мире: бигль, принадлежавший одной юной и очень привлекательной особе…

Но здесь, посреди древнего леса? Просто смешно!

– Ну да, Шрам, потерявшаяся собака-сектант!.. – съязвил я. – А как ты это объяснишь, следопыт? НЛО? Телепортация? Или может быть, еретиков вертолёт по дороге забрал?..

Я указал на лужу посреди тропинки, метрах в двадцати к западу, после которой следы резко обрывались – так, словно их никогда и не было. Ливень прижал траву по обе стороны от тропинки, и было совершенно неясно, в куда именно направились еретики. В том же, что они свернули в лес, сомнений быть не могло.

Шрам только руками развёл: он не знал, что такое НЛО и вертолёты… О том, куда направились сектанты, он, конечно, тоже не знал, предоставляя право выбора вышестоящему по званию и рангам инквизитору.

***

Ливень всё усиливался, и у меня создавалось ощущение, что с неба бьёт непрерывный поток воды, желая очистить грешную землю. Капли ударялись о полувоенный френч и уже окончательно испортили причёску, мокрые волосы облепили голову и постоянно норовили закрыть обзор.

Я молча размышлял.

Чёртов Грох… Пятнадцать лет провёл в этот долбанном лесу, а я и не рассчитал… Наверняка ведь услышал, что за ним погоня, и решил меня переиграть! Но куда они пошли? На юг или же на север?.. Чёртовы еретики!

Вытащил кожаный мешочек с видеофоном и, прикрывая артефакт от дождя, попытался вызвать Коллекционера. Видеофон издал протяжный свист, после чего на поцарапанном экране мелькнуло:

Ошибка…

Ошибка…

Связь не найдена.

На таком расстоянии от Шроснберга видеофон попросту не работал, и уточнить у Коллекционера актуальные данные о местоположении Отмеченного я не мог. О том, где именно находится Дверь, мне тоже было неизвестно. Оставался один вариант.

Я повернулся к надзирателям:

– Разделимся. Вы идите направо, я – налево. Если увидите сектантов, в бой не вступайте. Шрам и Яхонт держат на мушке, Самуэль – пулей ко мне. Поняли? – переспросил я у надзирателей. – Повторяю для особо тупых. В БОЙ НЕ ВСТУПАЕМ, ШРАМ! Ослушаешься – лично повешу на площади перед Храмом.

– Ну так ведь у нас ружья, – попытался было парировать здоровяк. В его огромных лапах ружьё выглядело несколько комично: словно детская игрушка в руках здорового дядьки. – Да что они нам вообще сделают?..

Бог Носорог, дай мне сил не убить его раньше времени!

– Да что угодно, тупоголовый! Грох вас в одиночку порешает, будь уверен… Ещё раз: в бой не вступаем. Ждём меня. Повтори… нет, все повторите!

Раздались нестройные голоса:

– В бой не вступаем, ждём вас…

Я плюнул и решительно вошёл в лес по левую сторону от тропинки.

***

Спустя четверть часа блужданий в чаще в голову пришла запоздалая мысль:

Похоже, Лоренс, ты выбрал неверное направление…

Как будто подтверждая мою догадку, на севере с интервалом в несколько секунд раздались два выстрела. Вскоре оттуда же донёсся треск ломающихся веток: кто-то нёсся по лесу, не разбирая дорогу.

Нащупав под френчем рукоятку именного плазмогана, я рванул навстречу.

Вскоре между стволами показалась длинная фигура Яхонта. Игрок откровенно рыдал, грязными руками размазывая слёзы по своему кривому лицу. Подбежав, он подскользнулся на мокрой траве и упал на колени, продолжая плакать и бормотать что-то о диких, ружьях и еретиках и даже не пытаясь подняться на ноги.

– Благословите, инквизитор!.. Я… я видел греховных созданий!..

Каких же тугодумов набирает Храм Носрога в свои ряды… Я брезгливо отстранился от истерика:

– Ты просто омерзителен. Будь же мужчиной. Что там произошло?

Яхонт немного успокоился, шаря глазами вокруг себя, но продолжал молчать.

– Что там случилось?!.. Отвечай! – я не выдержал и заорал, приставляя плазмоган к виску Яхонта.

Честно? Был готов услышать всё что угодно и уже прокручивал возможные варианты событий: страшная смерть надзирателей от рук еретиков, кровавое месиво, сошедший с ума Шрам, убивший Самуэля…

– Ру… ружьё! – вскрикнул вдруг Яхонт, хватаясь за голову и вырывая клок редких волос. – Где оно?! Меня же убьют!

А ведь действительно, ружья у надзирателя не было.

– А это у тебя надо спросить, урод! – я схватил Яхонт за шиворот и с силой встряхнул, приводя в чувства. – Где остальные?! Где еретики?! Отвечай!! Отмеченный, тьфу… то есть Кортов, жив?!

– Все… все там! – рыдающий Яхонт ткнул пальцем на север, туда, где в древнем лесу спряталась воронка от снаряда, некогда уничтожившего целый город. – М… можно я не пойду?..

Звонкая пощёчина привела игрока в чувства. Я чуть не рассчитал с силой, и голова Яхонта мотнулась так, что надзиратель едва не вывернул шею.

Грубо, зато действенно.

– Ты на задании, носорог! Я мог бы прикончить тебя на месте за позорное дезертирство, но даю последний шанс на исправление, – я едва сдерживал злобу. – А ТЕПЕРЬ ВСТАЛ И ОТВЁЛ МЕНЯ К ОТМЕЧЕННОМУ!

***

Воронка действительно впечатляла: пустошь с расплавленной коркой земли, вокруг которой безмолвными памятниками стоят обугленные строения, уже давно обросшие лесом.

Анализ обстановки занял не более трёх секунд…

Шрам отчаянно рубился с огромным существом, над головой которого высвечивалось прозвище «Большой Ама». Не нужно быть гением, чтобы увидеть разницу между соперниками… Большой Ама по габаритам значительно обходил пусть и на редкость огромного, но всё же обычного человека. Одна его дубина – никак не меньше половины Яхонта, а сам дикий весил порядка двух сотен килограмм, причём большую часть массы составляли мышцы, буграми выступающие из-под рванины, заменявшей Большому Аме одежду.

Низкий лоб, звериный оскал, толстый расплющенный нос с чёрными ноздрями гиены… Я всё больше сомневался в том, что эти по-настоящему страшные существа – дикие – имеют хоть какое-то отношение к роду человеческому. Да и вообще к разумному виду.

Дешёвое мачете Шрама было практически бесполезно против грубого доисторического оружия соперника. Раскалённое лезвие лишь несколько раз с шипением перерубило толстую кожу дикаря и вскоре было выведено из строя нечаянным ударом дубины. Мачете пришлось отбросить и молить Бога Носорога, чтобы тот помог Шраму в рукопашной.

И пока что Бог Носорог был благосклонен к здоровяку.

Незначительные на первый взгляд раны ослабили Большого Аму. Ожоги стянули кожу и несколько ограничивали скорость передвижений моба. Но и Шраму было несладко: теперь он по большей части уворачивался от дубины, лишь изредка огрызаясь меткими ударами в огромную, словно ведро, голову.

Большой Ама злился. Он уже мало походил на антропоморфное существо, казалось, ещё мгновение – и дикарь отбросит дубину, опустится на четвереньки и перегрызёт Шраму горло, после чего натурально сожрёт (обычно дикие не пожирали разумных игроков, хотя кто знает, что происходило в чаще древнего леса).

Дерущихся окружали мобы из личного отряда Большого Амы. Они активно болели за собственного лидера, рыча и жестикулирую. Самуэль сидел с противоположной стороны от группы нелюдей с ружьём и внимательно следил за боем, готовый в любой момент пустить пулю в Большого Аму или в дикаря, если тому вдруг взбредёт в голову вмешаться в поединок.

К счастью, Самуэль был отнюдь не таким идиотом, как Шрам, и пока что не предпринимал никаких активных действий, надеясь на то, что его босс каким-то чудом, но всё-таки сможет одержать верх в честном поединке без применения артефактов. Пристрели он Большого Аму сейчас, и все дикие неизбежно набросятся на Шрама и Самуэля, в несколько секунд разрывая их на куски.

Да, Самуэль – это, пожалуй, единственный разумный игрок во всём здешнем Храме Носорога. Таких нужно тянуть верх, за собой, – пронеслось в моей голове, но мысли тут же сменили направление: на траве блеснуло лезвие незнакомого артефакта…

Одно движение руки – и Боевой окуляр, словно влитой, закрепился на глазнице, издавая привычное механическое жужжание. Через мгновение я смог прочесть описание артефакта, осветившегося красным:

Нож № 23 (самодельный), артефакт 2 уровня

Модифицированный: повышение прочности

Производитель: [заблокировано]

Обычное использование: возможно

Ясно… Еретиков здесь уже нет.

***

Я не стал дожидаться окончания клоунады с поединком за место главного альфа-самца среди северо-западных племён нелюдей. Пора было с этим заканчивать.

Боевой окуляр вновь зажужжал, а правая рука выхватила из-за пояса именной плазмоган модели Y-120-Z. Я навёл прицел в сторону рубящихся Шрама и Большого Аму и прошептал:

– Точный выстрел!

Навык Точный выстрел активирован

Теперь помимо магических татуировок и красных силуэтов артефактов вкупе с улучшенной видимостью в дождливую погоду появился едва различимый лазерный прицел. Через мгновение зелёная точка прицела остановилась точно за черепушке Большого Амы, а ещё через секунду сгусток плазмы рванул к дикому мобу… И надо же такому случится, но этот идиот Шрам, окровавленный, уже едва держащийся на ногах, в последний момент пнул дикого в пах! Большой Ама заревел и отстранился – в итоге плазма покрыла не голову, а правое плечо, быстро сжигая кожу и проникая в мясо.

Со страшным шипением огромная рука вместе с не менее огромной дубиной отслоилась от туловища и рухнула на землю. Удар адреналина заглушил болевой эффект и активировал резервный источник сил. Отбросив Шрама каким-то нечеловеческим ударом, Ама заревел и бросился в мою сторону. Его мокрую от дождя голову застилал дым сгорающей плоти, искривлённое мясистое лицо искажала гримаса боли и звериной ярости, а маленькие глазки не выражали ничего, кроме желания убивать.

Но второй заряд плазмы тратить я не собирался.

Татуировки красного мангуста – направление давало значительную прибавку к скорости и изворотливости – на мгновение блеснули алым, и брошенный нож № 23 вонзился точно в сонную артерию Большого Амы, едва не перерезая толстую шею пополам.

Огромная туша ещё некоторое время продолжала двигаться вперёд, по инерции, и упала точно у моих ног, едва не окрашивая красным крепкие грязные берцы.

Я вырвал кинжал, застрявший между мышечными волокнами и, немедля, бросил его в сердце ближайшего дикаря. Нож с глухим хлюпаньем вошёл по рукоять. Моб взвизгнул и осел, остальные недолюди решили не повторять судьбу своих сородичей и поспешно бросились врассыпную. Голову ближайшего из них тут же пробила пуля. Свинцовый шарик раскрошил кость и вышел с противоположной стороны, брызгая серым веществом.