Текст книги "Когда под ногами хрустит империя (СИ)"

Автор книги: Вера Ковальчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

Кенред повернул за угол буквально за миг до того, как в слугу, шедшего вперёд, врезался кто-то в форме тирасмосского охранника. Перекатился через сшибленного, ловко затормозил спиной о стену и, заметив посторонних зрителей, поспешно защитился от них сбитым с ног слугой. Попытка получилась вполне рефлекторной, как и движение Кенреда, который пригнулся и схватился за пояс. И только схватившись, вспомнил, что оружия при себе у него нет.

Беглец пригнулся и толкнул сбитого слугу в Кенреда, бросился прочь по коридору – и вовремя. Из той же комнаты вывалился встрёпанный Райвен и, скособочившись, бросился следом. Может быть, он даже не заметил Кенреда. Скорее всего. Кернед бросился за ними ещё до того, как сообразил, что надо делать, и когда нагнал Райвена, попытался обогнать его на повороте к гаражу. Именно на пороге гаража преследуемый оглянулся и поднял руку характерным жестом. Кенред сильно толкнул Райва в бок, прочь с траектории выстрела. Он ощутил короткий удар по рёбрам, но и опять привычки оказались быстрее, чем разум – тело само сообразило, что рана не слишком опасна, и падать не стало, продолжило бег на пределе возможностей.

Так что дверь беглец захлопнуть не успел, Кенред врезался в неё, и преследуемый споткнулся, покатился по каменному полу. Дальше уже всё решали мгновения – либо один выстрелит, либо другой успеет его обезоружить. Кенред рванул в места и не просто вышиб у противника оружие из руки – по сути споткнулся об него. И в результате потерял несколько мгновений, ловя равновесие и возвращаясь к беглецу.

Когда до них обоих добрался Райвен, беглец был уже мёртв.

– Вам не следовало так рисковать сэр, – задыхаясь, проговорил Райв. Нагнулся к телу. – Что такое?

– Видимо, успел сломать рамку. – Кенред ощупал руку мертвеца на сгибе правого локтя. Западинка нашлась сразу – место, где под кожу была вшита капсула с моментально действующим нейротоксином. Приводилась в действие просто – нужно было правильно нажать в двух местах. – Ну, конечно.

– Вы ранены, сэр…

– Понятное дело… Ничего, рана лёгкая. А ты был бы мёртв. В следующий раз будь осторожнее.

– Сэр, идёмте. Вас нужно перевязать.

– Сходи за врачом. Тут должен быть врач. – И Кенред принялся обыскивать карманы, а потом пояс и пазуху самоубийцы.

Как и следовало ожидать, ничего сколько-нибудь значимого. Когда Райвен вернулся вместе с замковым врачом, Кенред ещё не закончил, но уже уверился, что на теле ничего не найдёт. Ему помогли подняться и пересесть на скамейку, и медик, почти не причиняя боли, осмотрел и ощупал раненый бок. Выстрел действительно пришёлся вскользь, ожёг кожу, но не задел кость. Быстро стало ясно, что хватит лекарства и простой перевязки поверх. Закончив её и высказав все положенные укоризны, врач наконец осмотрел и Райва.

– Что – ты тоже получил? – усмехнулся Кенред.

– Да, сэр… Ничего. Всё нормально.

– Да, ничего страшного. Покровит немного, но новые швы накладывать не требуется. – Врач затянул повязку, прижавшую тампон, и помог Райвену одеться. – Однако вам стоило бы поберечься.

– Он побережётся. Верно, Райв?.. – Кенред проводил медика взглядом. – Ладно, рассказывай.

– Я, как вы и велели, поговорил с управляющей. Она и рассказала мне об этом парне, который приехал сюда вместе с дамой Ламмара Леруз.

– Из Альдахары?

– Именно так. Я ни о чём толком не успел с ним поговорить. Он почти сразу кинулся убегать. Я – за ним, а остальное вы видели сами, сэр.

– Ну, понятно. Если при нём самом ничего нет, значит, всё спрятано там, куда он бежал. На чём он надеялся сбежать? На авто, полагаю.

– Наверняка.

– Значит, надо найти то авто, которое он для себя подобрал. Может быть, там что-нибудь отыщется… – Он сделал знак одному из слуг. – Приведи сюда полковника Службы. Скажи ему, что я прошу прийти… Ладно, Райв, что ты успел узнать?

– Ничего. Вроде бы, парень из людей Альдахары, и, судя по поведению, с ним действительно что-то нечисто.

– Мягко говоря. Но теперь уже не узнаешь. Альдахара… Что-то сомнительно…

– Ваша милость, её милость ждёт вас. – Слуга, который добрался до гаража только сейчас, выглядел совсем не так чопорно, как раньше. Его основательно поваляли и даже разукрасили синяками. Одежду он худо-бедно привёл в порядок (и это по факту потребовало больше времени, чем перевязка), что же касалось душевного равновесия, то он испытывал явственное смятение, ведь терять это равновесие хорошему слуге опять же не полагалось – даже в момент смертельной опасности или унижения наподобие пережитого.

Вот ведь незадача.

– Прошу передать её милости мои извинения. Ещё несколько минут. Я не уйду, пока сюда не явится полковник. У злоумышленника могут быть сообщники, которые быстро уберут все важные следы, как только я оставлю это место без присмотра… Райв, иди на другой конец гаража и следи оттуда. В дела полковника не вмешивайся, но смотри. Может быть, разглядишь что-нибудь важное… Но, на самом деле, я не особенно-то верю, что мы что-нибудь найдём.

– У него должны быть какие-то средства связи.

– Не обязательно, Райв. Иногда человек просто получает инструкции и следует им. Зачем ему рисковать и обнаруживать себя, лишний раз связываясь с начальством?.. Полковник! Вот вам ещё одна из здешних загадок. Говорю про загадку, потому что вряд ли это ниточка, которая приведёт к нужному клубку. По мне, так тут ворох клубков, и каждый выглядит сомнительнее прежнего. Но попробуйте потянуть. Только об одном прошу: если найдёте что-нибудь, расскажите мне.

– Вряд ли мне разрешат, – снежно усмехнулся офицер. – Любопытно, что на моих людей этот охранник не кидался. Чем ваш человек так его испугал, что он себя обнаружил? Но против того, чтоб ваш лейтенант сейчас держался рядом, я не возражаю.

– На том и порешим. – Кенред многозначительно взглянул на Райвена и наконец-то отправился на встречу со старой графиней.

Шагая по ступеням, он уже решил, что начнёт с заверений: несмотря на случившееся очевидно, что подруга графини, достопочтенная Товия Леруз, совершенно ни при чём. Ею воспользовались, её ввели в заблуждение. Наверное, старуху это успокоит. Не стоит говорить ей и о своих возникших подозрениях. Вообще его задача в том, чтоб услышать предположения, подозрения и достоверные факты от неё, а не изложить их ей. Правда, лишившаяся сына мать с этим не согласится и попытается выдавить из собеседника всё до капли, но тут придётся проявить изобретательность.

Старуха ждала гостя на террасе, восседая в кресле с жёсткой высокой спинкой. Одного взгляда хватило, чтоб вспомнить, насколько эта дама непроста. Осанка, одеяние, продуманное до мелочей, поза, выставленные напоказ изящные руки в старинных украшениях – но самое главное взгляд. Он уже успел забыл её колючий выворачивающий взгляд и манеру обращения, более приличествующую школьной наставнице, а то и воспитательнице табунка малышей. Дама вела себя так со всеми, кому было меньше шестидесяти.

– Жаль, что вы не особенно-то спешили, юноша, – поприветствовала она его тоном столь же любезным, сколько холодным был взор. Но едва он с извинениями поклонился, притворно сменила гнев на милость. – Как поживает ваша дорогая матушка? Здорова ли она? Я давно её не видела. Здоров ли ваш отец? Он давно не появляется при дворе, это печально. Передавайте ему привет.

– Непременно, ваша милость.

– Я надеюсь, раз вы прибыли сюда, значит, хоть кто-то собирается заняться расследованием гибели моего сына?

– Конечно, ваша милость.

– Или на него решили закрыть глаза?

– Ни в коем случае, ваша милость.

– В то, что это случайность, поверит только малое дитя. Такая техника не ломается вдруг. А чиновники, как я вижу, делают всё, чтоб замолчать злой умысел и проглядеть очевидного виновного. Полагаю, это заговор против высших семейств империи, осуществляемый уже давно. Надеюсь, юноша, вы вмешаетесь, вы ведь знаете свой долг, не так ли? Чиновники должны знать своё место.

– Кто же очевидный виновный, ваша милость?

Старуха раздражённо сжала пальцы.

– Вы и сами могли бы сообразить. Разве не в этом суть любого расследования – выяснить, кому могла быть выгодна смерть? В случае моего сына интерес понятен, и тут, конечно же, замешан мой зять.

– Ваш зять, ваша милость?

– Ну разумеется! Муж моей старшей дочери. Никак не может успокоиться, что кроме её приданого ему не достанется ничего, даже после моей смерти.

– Но, как понимаю, наследником вашего сына является его племянник…

– Этот мальчишка? Нет-нет, рассмотрите обстоятельства повнимательнее, и уверена, что вы сами увидите – виноват мой зять! Именно так и есть…

– Ваша милость, прошу, расскажите: когда и как ваша подруга упомянула, что оставит при вас своего человека?

Снова раздражённый жест пальцев, тень недовольства коснулась и черт лица.

– Почему вас заботит эта ерунда, юноша? При чём тут моя подруга и её человек?

– Этот слуга напал на меня.

– Это ещё зачем?

– Трудно сказать, ваша милость. Он меня ранил.

– Это, конечно, прискорбно. Юноша вашего положения не должен позволять какой-то прислуге ранить себя, особенно если вы находитесь в гостях. Это просто неприлично. Слугу я, разумеется, накажу.

– Боюсь, это не получится.

– Почему же?

– Он мёртв.

– Очень жаль. То, что я не имею возможности навести порядок в собственном доме, очень печально. Это недопустимо, когда слуги ведут себя так вызывающе. Боюсь, этот случай бросит тень на весь Тирасмос. Надеюсь, я могу рассчитывать на вашу сдержанность, юноша?

– Безусловно, ваша милость.

– Хорошо. Запомните то, что я сказала, и отправляйтесь. Ищите доказательства. Не должно случиться так, что мой зять умудрится натворить ещё что-нибудь. Его должны поставить на место – и не только семья, но и воля империи. Так будет правильно, потому что мой сын был не просто членом семьи – он был её главой и воплощением имперской власти как высший аристократ. А со своей подругой я поговорю сама, объясню, как ей в будущем следует подбирать слуг.

– Расскажите, как она вручала вам этого.

– Ни к чему вспоминать о такой ерунде. Отправляйтесь, – и царственно взмахнула рукой – сама императрица-мать бы позавидовала. – Вам надо подумать о своём здоровье. Поберегитесь после ранения и не тратьте силы впустую. Мой врач позаботится о вас. Идите, юноша!

Спорить? Кенред по опыту знал, что спорить с дамами такого возраста и такой закалки – дело бессмысленное. К тому же, очевидно – полезных идей он от неё не услышит. Дама уже выбрала на роль злодея своего зятя, отвлечься на любую другую кандидатуру не согласится. Но у супруга её дочери вряд ли была возможность провернуть такое сложное дело, а уж к гибели Илимера из семьи Альдахара он тем более отношения иметь не может – следуя предложенной логике. За ним-то он точно не наследует никогда и ничего. А Кенред не видел смысла рассматривать гибель графа Тирасмоса в отрыве от прочих двух эпизодов, так что отмахнулся от подозрений старой графини.

Да и прочие идеи временно отодвинул – рана в самом деле начинала чувствоваться. Тянуло хотя бы ненадолго прилечь. Но он всё же сделал над собой усилие и спустился в гараж, к полковнику. Тот уже закончил проверять и мертвеца, и автомобили. Слуги заворачивали тело в чёрный пластик под его присмотром, но на Кенреда службист любезно отвлёкся.

– Ничего, – пояснил он вполне вежливым тоном. – Почти ничего. Слуга, несомненно, альдахарец, но это всё, что можно сказать с определённостью. Маркировку на рамке ещё предстоит проверить, но, думаю, ничего нового не будет. Их обычно не снабжают личными данными тех, кому ставят, если предполагается, что человек будет исполнять деликатные поручения.

– Вряд ли заказчик – Альдахара, – мрачно высказался Райвен. – Кто из высшей знати стал бы ради прикрытия убивать собственного сына? Кто вообще стал бы так делать, кроме совсем уж потерянных босяков?..

– Я тоже сомневаюсь, что это герцог. Но по другим причинам, – сказал Кенред.

Полковник удостоил его отстранённым взглядом.

– А вы уже твёрдо решили, что оба покушения связаны? И исходите строго из этого?

– Три покушения.

– Но вы уже решили для себя, что эти события связаны. Всё рассматриваете через эту призму. А так расследования не ведутся. Если, конечно, вас интересует истина, а не убедительная версия. – Он помолчал и добавил с едва заметной иронией. – Прошу прощения, что говорю об этом, ваша милость.

– Наша милость любит поучиться тому, чего не умеет, у мастеров своего дела, – с прохладцей ответил Кенред. – Так что говорите то, что считаете нужным. И когда вы рассматриваете версию, в которой изначальный виновник всего, что происходит – я, это выглядит чуть логичнее, чем версия с Альдахарой, хотя бы потому, что я выжил. Но мне-то известно, что я не виноват. Поэтому мне сложнее, чем вам, полковник… С радостью приму ваше сочувствие.

Службист криво усмехнулся, но больше ничем шутку не отметил.

– Ещё раз повторюсь: заранее ставить себе ограничения, определять картину события в целом – дурная привычка. Мы так никогда не делаем. Но ваши аргументы звучат довольно весомо. Если найдутся другие доказательства, мы охотно свяжем оба… все три случая вместе.

– Боюсь, доказательства отыщутся только тогда, когда уже поздно будет предотвращать заговор – нужно будет разбираться с последствиями… Впрочем, его и теперь уже поздно предотвращать. – Кенред глубоко вздохнул и вежливо кивнул офицеру. – Полковник…

– Генерал…

– Мне помочь вам подняться в ваши покои? – уточнил Райвен, косясь на Кенреда.

– Да, пожалуй. Сделай любезность… И пообщайся с другими слугами. Если узнаешь что-нибудь, сообщи. А к вечеру, скорее всего, отправимся обратно. Сомневаюсь, что тут найдётся ещё что-нибудь полезное. Своё присутствие я обозначил, большее пока не требуется.

Он едва улёгся на постель поверх покрывала – и тут же заснул в изнеможении. Проснулся через полтора часа от боли – и потому, что комнату осторожно заглянул Райвен.

– Слуга просил узнать, спуститесь ли вы к общему обеду.

– Да чтоб тебя…

– На мои солдатские выражения он не отреагировал и настоятельно просил уточнить у вас лично.

– Не спущусь.

– Так ему и передам. Отдыхайте…

– Нет, Райв! Райв!

– Да?

– Подай мне лекарство со стола… И садись. Сам-то как?

– Хорошо. – Райвен был бледноват, так что на «хорошо» его состояние вряд ли тянуло. Но двигался спокойно, хоть и скованно.

– К какому выводу пришла Служба?

– Они ведь со мной не общаются, сэр. Но не думаю, что успели наделать выводов. Всё тихо. Никто больше ничего не знает. Планер увезли на экспертизу, так что вы о результатах узнаете раньше, чем полковник.

– Ну и хорошо…

Райвен ушёл и почти сразу вернулся: принёс Кенреду воду на подносе и почтовую вкладку. Тот уткнулся лицом в подушку в притворном отчаянии, но почту взялся проверять в первую очередь. К счастью, ничего действительно важного не нашлось, и личных посланий от государственного секретаря и кого-то из его людей – тоже, а в положении Кенреда отсутствие новостей было хорошей новостью. Он пробежал глазами подборку заголовков и пожал плечами. Напряжённости империя не чувствовала. Даже о случайно открытом проходе в возможно опасный враждебный мир сообщалось вскользь и вяло. Это и понятно – информация о новом оружии просочиться в прессу не должна была, ещё рано, а раз так, что чего народу пугаться? Сама по себе ситуация рядовая.

– Что-то есть?

– Нет, Райв. Но, думаю, появится. Поэтому проверяй почту каждый час.

– Обязательно… А вы к какому выводу пришли? Каково ваше решение? Вы считаете, что Альдахара имеет ко всему этому отношение?

– Возможно.

– Но его собственный сын погиб!

– О том, насколько напряженные были у него отношения с наследником, известно всей верхушке империи. Конечно, их семья старалась демонстрировать единство, но игла то и дело выбивалась из подушечки. То, что мы усвоили из истории: близкие отношения в высших аристократических семьях – скорее исключение. Мы не знаем, что произошло в семье Альдахара, что там могло произойти в последние недели, что могло повлиять на… Нет, я только хочу сказать, что нельзя ни одну версию снимать со счетов. Но в конечном итоге настоящего виновника, скорее всего, будут определять по тому, кто начнёт перемещать свои войска без зримых на то причин. Вот и критерий…

– Они полагают, что и вы можете быть причастны к заговору, сэр.

– Не уверен, что смогу так уж легко доказать свою непричастность – учитывая отношение его величества – но, думаю, рано или поздно мне это удастся. У меня нет достаточно людей, войска я перемещать не буду, и последние дни – кстати! – не вступал в контакт со своими сторонниками в Генштабе иначе как по открытым внутренним каналам. Словом, подловить меня не на чем.

– Вы знали заранее?..

– Да нет, конечно. Откуда я мог знать. Просто чувствовал, что напряжение растёт, а в таких случаях лучше подстелить соломку. Любой прикрытый разговор по изолированному каналу, даже если он длится меньше минуты, в таких случаях вызывает преувеличенный интерес, а дальше возникают толкования. А потом последовало это назначение, и всё стало ясно.

– Для вас это может закончиться очень плохо.

– Вот именно. Но чем скорее я выясню, кто на самом деле всё это затеял, тем скорее смогу переключить внимание его величество с себя на настоящего врага. Может быть, он даже простит мне моё происхождение.

Райвен усмехнулся, но очень сдержанно. В их отношениях всё-таки была та грань, которую он опасался переходить. Выходец из низов, он прекрасно осознавал дистанцию между собой и Кенредом, человеком совсем другого сорта, другого положения, даже образования. Он очень ценил его простое и дружеское обхождение и боялся, что в один печальный момент услышит от него: «Разумеется, я сам виноват, что позволил тебе слишком многое и забыл, что подчинённых следует держать на расстоянии». Спровоцировать такое очень легко. Поэтому Райвен всегда держался уважительно и не забывал о субординации, даже если рядом не крутились слуги или другие подчинённые Кенреда.

Вот отчего некоторые шутки и любые острые замечания в адрес императора или императорской семьи были под запретом. Хотя Райву было что сказать.

– Я буду рад помочь вам всем, чем смогу. Если хотите, можете отправить меня ко двору Альдахары. Может быть, узнаю там что-нибудь.

– Что? Тебя не примут при альдахарском дворе, а если и примут, постараются, чтоб ты ничего не смог узнать. Это бесполезно. Надо искать другие пути. – Кенред в задумчивости развернул голографический экран с браслета и уставился на новостную страницу. – Или не искать ничего. Раз так пошло дело, всё скоро станет ясно, и государь получит возможность расправиться с виновниками, как он того пожелает, и делать с заговором всё, что ему будет угодно.

– Но за это время может погибнуть ещё кто-то из высшей знати. Может пострадать даже кто-то из императорской семьи.

– Для их защиты существует служба внутренней безопасности. Я всё равно не справлюсь в одиночку… Так, минуту. – Он поднял руку останавливающим жестом, и Райвен дал понять, что подождёт. – Письмо… – Он пробежал его глазами и нахмурился. – Вот, похоже, и ещё одно. То ли на его высочество покушались, то ли принцу просто не повезло с любовницей. Хотя второе слишком уж маловероятно.

– Что-то произошло с его высочеством Меллгреем?

– Нет, с его высочеством Гезалецием. Во время приватной встречи девушка попыталась уколоть принца отравленной булавкой. Когда её схватили, она рыдала и клялась, что не знала о яде, что была уверена, будто это приворотное зелье.

– Может быть, она и не лжёт.

– Может быть. Теперь уже не узнаешь. Девицу не стали сразу допрашивать с использованием сыворотки: мол, она билась в истерике, и толку, вероятно, не было бы. А вечером её нашли повесившейся в камере, либо же повешенной. Пока выяснить не удалось.

– Как это? – У Райвена округлились глаза. – В тюремных блоках везде есть видеонаблюдение и регистрация движений.

– Ни то, ни другое, ни звукозапись ничего не показали, но есть способы обойти наблюдение, Службе о них известно. Так что вероятность насильственной смерти виновницы исключать нельзя.

– Вам сообщил об этом принц?

– Нет, такие подробности, наверное, неизвестны даже Меллгрею, а сам Гезалеций мне писать бы не стал ни за что. Это письмо от Бригнола.

– Что он от вас хочет?

– Ничего. Просто сообщает. Но, судя по этому письму, он склонен мне поверить. – Кенред движением пальцев свернул экран. – Это хорошо. Значит, если я представлю доказательства, возможно, господин секретарь сможет убедить его величество… Чёрт его знает. Не представляю, чем всё закончится, но пробовать надо. Если меня уберут из списка подозреваемых, я вздохну с облегчением.

– Но чем тут помогут показания вашей пленной? Она только и сможет рассказать, что нападение было.

– Она сможет рассказать и о том, что опасность гибели была реальной, а спасение – чисто случайным, а также подтвердит, что нападали не их люди. Она расскажет о том, как именно нападали, как действовали, как выглядели, Крей это подтвердит, и сложившаяся картина покажет организацию нападения. Очевидно, что если бы нападение организовал я, то делал бы это совершенно иначе. И в этом случае в меня бы совершенно точно никто не стрелял.

– Согласен. Главное, чтоб те, кто будет разбираться с обстоятельствами, захотели в это поверить.

Кенред пожал плечами.

– Если, приняв все сведения, представитель его величества или сам его величество заартачится делать из них логичный вывод, это будет выглядеть очень уж нарочито. Тогда с самого начала не надо было соглашаться… Да, может быть, я слишком оптимистично настроен, но практика подсказывает, что просчитанный оптимизм имеет право на существование.

– Возможно, от вас потребуют и других доказательств – помимо показаний пленной женщины и солдата. Всё это нужно, чтоб как можно дальше отодвинуть вас от центра событий.

Кенред качнул головой и, дотянувшись, похлопал собеседника по плечу.

– Это, Райв, не самое страшное, поверь мне… Ладно. Передай, чтоб мне подготовили машину. Нужно возвращаться в больницу и проверить, как там идёт подготовка к допросу. Заодно передам рапорт.