Текст книги "Чёрное и Белое (СИ)"

Автор книги: Вера Анмут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

– Боже, Павел, ты меня ревнуешь? – Хаос мыслей в светловолосой голове парнишки приостановился, поддавшись любопытству. – Вот уж не думал...

Следивший за молодым соперником мужчина перевёл взгляд на хитрые голубые глазки и вдруг смутился. Чувства вышли из-под контроля и теперь обязательно подвергнутся насмешкам.

– Не думал, что мне неприятны твои шашни с кем попало? – Павел с назревающим нервом принялся терзать ножом колбаску. – Да, ревную. Твой танец с этим смазливым типчиком был слишком откровенным. Ты позволял ему лапать тебя.

– Пашенька, – Олег прибывал в умилении. – Я не знал, что это тебя так сильно заденет.

– Ты мой парень. И хотелось бы, чтоб моим и оставался. У тебя с ним что-то есть?

– Ничего.

– Тогда почему он так смотрит на тебя?

– Господи, Павел... – Ревность – это, конечно забавно, да только до той минуты, пока в ней не появляются нотки угрозы. – Может, он просто вспоминает, где меня видел? Подумаешь, смотрит. На меня многие смотрят.

– Вот именно.

– Что же мне теперь, паранджу надеть? С чего ты так разозлился?

– Мне не нравится, что он здесь, – продолжал ворчать Павел. – И не очень верится в совпадение.

– Хорошо, пойду, поговорю с ним. – Олегу тоже стало невесело.

– Зачем?

– Хотя бы для того, чтоб он перестал сверлить меня взглядом.

Поднявшись с места, Олег решительно направился к столику Филиппа. Вот и начались проблемы.

– Чего ты здесь делаешь?

– Пиво пью. – Мальчик невинно хлопал тёмными ресничками.

– Ну да, другого места не нашлось?

– Мне захотелось прийти сюда.

– Знаю я, чего тебе захотелось! – грозно зашипел Олег.

– А ты что, боишься? – Филипп продемонстрировал самую лучезарную улыбку, однако, она ещё больше разозлила блондина.

– Слушай меня, сосунок. Ты сейчас выпиваешь своё чёртово пиво и уматываешь отсюда. А если решишь задержаться, то можешь навсегда забыть о моём существовании. Понял? Даю тебе пять минут.

Условие поставлено и возражений не требовало. Игриво помахав симпатяге ручкой, Олег вернулся на место, за столик к своему мужчине.

– Недолго ты с ним любезничал, – отметил Павел.

– Какие любезности? Просто поздоровался, спросил, как дела. – Милая улыбочка вновь озарила хорошенькое личико блондина. – Представляешь, он действительно частенько сюда заходит пропустить бокальчик пива.

– Если бы я знал, мы бы сюда не пошли.

– Почему? Здесь классно!

Но Павел остался при своём мнении, ясно показав хмурой гримасой, что настроение его изменилось к худшему.

– Паш, давай обойдёмся без ссор, – попросил Олег и обернулся, чтобы уничтожить взглядом нахального мальчишку. – Вон, смотри, он уже уходит. А вместе с ним и причины для пустой ревности.

– Надеюсь, что пустой.

Очаровательный паренёк с самой очаровательной улыбкой вновь повернулся к своему мужчине. Ну надо же, каким ревнивцем оказался Павел. Раньше за ним не наблюдалось проявление этого бурного чувства. А может, он так умело скрывал его?

– Паша, – вздохнула нежность, и белая тонкая кисть парня, скользнув по столу, легла на руку мужчины.

Впрочем, Павел тут же убрал руку.

– Олег, здесь люди, – прорвался укор сквозь нахлынувшую волну смущения.

– Ладно, постараюсь дождаться вечера, – томно прошептало желание. – Неистовый страстный ревнивец, ты меня возбуждаешь. Закажи мне ещё пива, иначе я воспламенюсь прямо сейчас.

Инцидент исчерпан, эмоции улеглись. Вечер прошёл даже лучше, чем многие вечера перед ним. Павел позволил своей душе передохнуть, успокоив тем, что ревность действительно причин не имела. Возможно, и следующий вечер тоже завершился бы миром и спокойствием, однако, его сценарий неожиданно сложился иначе.

В реплику героев телевизионного фильма внезапно вонзилась трель звонка входной двери. Отдыхающие на диване молодые люди переглянулись, посмотрели на настенные часы.

– Поздновато для гостей, – сказал Павел.

– Неужели соседи? – отозвался Олег. – Надеюсь, у нас краны закрыты?

Звонок звучал настойчиво, и Павел отправился открывать дверь. За ним любопытство вывело в прихожую и Олега. Никакой катастрофы парень не ожидал, однако, едва он увидел на пороге позднего гостя, как чувство тревоги немедленно участило ритм сердца. Павел тоже узнал визитёра и тоже не обрадовался.

– Чем обязан? – сухо поинтересовался мужчина, не собираясь приглашать посетителя в дом.

Совсем молоденький смуглый брюнет пребывал в явном подпитии. Тёмные глаза завуалированы хмельной поволокой, надменная улыбочка кричала, что пьяному море по колено.

– Мне нужен Олег, – надменно заявил гость.

– Не думаю, что он тебе нужен. Да и ты ему тоже.

– Позови его.

– И не подумаю. Уходи.

– Позови, – настаивал парень и, обратившись к приоткрытой, двери позвал. – Олееег! Это твой сладкий Фил! Выйди!

– Пошёл прочь, я сказал! – начинал злиться Павел.

Олег отступил в комнату, предпочтя слушать перепалку оттуда. Его душа, сердце, мысли замерли в ожидании итогов этой сцены. Заступаться за глупого пацана и ещё больше портить отношения с Павлом Олег не собирался. Пусть Фил сам выпутывается. Чего он добивался своим бунтом? Ведь ему ясно дали понять: либо встречи тайные, либо их вообще не будет. Похоже, он выбрал второе. Да уж, как бы ни был хорош этот нежный мальчик, наступила пора с ним расстаться.

– Не командуй! Это ты ему не нужен! – рвался в бой мальчишка, геройски выпячивая грудь. – Он изменяет тебе! Со мной! Я его любовник!

– Тогда тем более убирайся.

В груди Павла клокотал такой вулкан возмущения, что даже стеснительность опешила, забыв напомнить, что столь громкие возгласы буйного парня могут долететь до ушей соседей.

– Пусти. Я должен поговорить с Олегом!

Филипп протянул было руку, чтобы отстранить охранника, однако, сильный толчок заставил его самого отступить на шаг назад.

– Может, мне помочь тебе уйти?

– Дурак! Ты бы лучше его погнал к чёрту! – не отступал парень. – Мы с ним уже давно встречаемся за твоей спиной. И встречаемся здесь, в этой квартире, в вашей кровати! В которой он тебе мурлыкает лживые нежности!

В скулу наглеца вонзился вполне профессиональный удар боксёра.

– Так моё требование более понятно? Или повторить?

Повалившись на перила, Филипп потирал ушибленное место, но не сдавался.

– Ты не мне это повторяй! Неужели веришь его улыбочкам? Наивный. Да у него куча любовников!

Второй удар вынудил парня скатиться с лестницы. В глазах "воина" потемнело, а из разбитой губы потекла кровь, на рёбрах отпечатались углы ступенек. А победитель с высоты лестничной площадки взирал на поверженного с презрением, словно на мерзость, на гниль.

– Чтоб больше я тебя здесь не видел! – приказал Павел. – Иначе разговор будет более серьезным.

Вернувшись в квартиру, мужчина запер за собой дверь, с каменным лицом прошёл в комнату, сел на диван. На стоявшего поодаль притихшего блондина Павел даже не взглянул, не сказал ему ни слова. Просто сел на диван и продолжил смотреть фильм. По застывшей маске безразличия нельзя было рассмотреть никаких чувств, но душу мужчины наверняка переполняла обида. Уж это Олег прекрасно понимал. Он осторожно прошёл и занял место рядом с Павлом.

– Паш, прости, – произнёс парень. – У нас с ним ничего нет и быть не может.

Ни одна чёрточка не дрогнула на лице мужчины.

– Мы не любовники. То, что он наговорил... он мне мстит! Фил втюрился в меня и теперь донимает своей любовью.

Павел лишь приподнял бровь, показав, что данный вариант оправдания весьма любопытен.

– Я ему отказываю, гоню прочь, но он, сам видишь, не понимает. Не веришь мне?

Да, Павел не верил. Оправдания слишком хлипкие. К тому же он давно понял, что Олег легко применяет ложь, особенно во своё спасение. А вот влюблённый мальчик, которому, видимо, уже надоело быть игрушкой, вряд ли станет лгать. Хотя и может преувеличить прегрешения обидчика.

– Не веришь. Это понятно. – Олегу не требовалось изображать трагедию, он на самом деле был расстроен и теперь боялся крупной ссоры. – Паш, ну зачем мне ещё кто-то, если у меня есть ты?

– Не знаю, – шевельнулись губы каменной маски. – Вот сам и ответь.

Но Олег даже и не пытался задуматься над им же самим поставленным вопросом. Напротив, в его голове крутилась мысль, что если бы Павел проще смотрел на некоторые вещи в отношениях, то и жизнь стала бы легче. Ох уж эти влюблённые, вечно они ревнуют, выискивают проблемы, вечно делают из мухи слона.

– Знаешь, Олег, – произнёс Павел, так и не сводя взгляда с фильма, – я решил послушаться твоего совета и записался на занятия боксом.

Олег напрягся. Новость хорошая, но сказана она несколько странным тоном, словно предупреждающим о чём-то, и почему-то сказана именно сейчас.

– Вот и хорошо, – ответил вслух парень. – Видишь, как он пригождается в жизни.

– В жизни с тобой да. И кажется, подобные гости ко мне зачастят. Сколько их у тебя?

– Никого нет, Паш! – пылко заверил Олег. – Ни с кем ничего. Да что я, маньяк какой, иметь уйму любовников? Я, между прочим, работаю. Ещё и хозяйство на мне. С Филом и то лишь так...

– Что "так"? – ухватился за слово Павел.

Олег закусил губу. Лгать-то он умел, да только не всегда качественно.

– Что у вас с ним было "так"?

– Ничего особенного, – повёл плечами парень.

Но жёсткий взгляд тёмно-карих глаз отвернулся от фильма и теперь вонзался в невинную скромность милого личика, требуя честного ответа.

– Ну... были мы с ним один раз, – тяжко вздохнув, вынужденно признал Олег. – Он мне долго названивал, писал, потом пришёл сюда, снова стал в любви признаваться, лезть с поцелуями...

– И ты не устоял.

– Я подумал... пересплю с ним разок, чтоб отстал.

– Отстал?

– Ну... почти.

За непроницаемым лицом мужская душа утирала слёзы. Зачем Олег так поступал? Зачем ему столько любовников? Неужели лишь для свободного секса? Но ведь он говорил, что Павел ему нравится, что вполне его удовлетворяет. Или это очередная ложь?

– Хочешь сказать, он больше не смог тебя уломать? – с горечью усмехнулся Павел.

– Паш, да с ним был просто секс, – пояснил Олег. – Просто секс, развлечение без любви, без чувств. Что такого?

– Тогда, может, и со мной у тебя просто секс, развлечение?

– Ну что ты такое говоришь? С тобой у нас всё серьёзно. Те все никто для меня, а ты...

– Да, скажи, кто я для тебя?

– Ты мой мужчина, которого я уважаю, которому многим обязан...

– Ничем ты мне не обязан. – Слёзы души готовы были выплеснуться наружу. – Можешь продолжать искать мне альтернативу.

– Что за бред ты несешь? Паша, я никого не ищу. Я хочу с тобой быть. Ты моя пара.

– Пара. Но пара – это двое. А ты постоянно вплетаешь к нам третьего. Зачем, Олег? Раз уж ты называешь меня своим мужчиной, парой, то давай между нами больше не будет никаких третьих, даже мимолётных. Олег.

На эту реплику парень промолчал. Павел прав. Прав настолько, что с ним и не поспоришь. Пара – это двое любящих друг друга людей, это мир на двоих, мир, где третьему нет даже крошечного места. Двое любящих. Павел был влюблён, и принимать условия и законы любви ему было легко, тогда как сердце Олега не горело, душа не томилась в прекрасной любовной печали. Парень уважал Павла, как человека, симпатизировал, как мужчине, но тех ощущений, которые называют любовью, не испытывал.

– Мне никто не нужен кроме тебя, Олег. Даже смотреть ни на кого не хочу. Если уж ты не можешь ответить взаимностью на любовь, то ответь хотя бы на мою верность.

Вроде, и хорошо, когда тебя любят, а с другой стороны, это такая ответственность. Это обязательства, это ограничения, это клетка. Олег, конечно, постарается, но в том, что он долго продержится в путах любви, уверен не был.

25. ЧЁРНОЕ и БЕЛОЕ

Ну какая может быть работа? Разве можно сосредоточиться на ней, когда мысли упрямо улетают к этому несносному мальчишке, к этому голубоглазому бесёнку? Когда же он наконец угомонится, утихомирится? Чего ему не хватает? Что не устраивает? Разве Олег притворялся, когда радовался обретению дома, семьи? В таком случае он великолепный артист. Впрочем, какой из него артист, когда он лжёт так неубедительно.

Обидно. Безусловно, было обидно. Павел понимал, что Олег сейчас больше походил на дикого котёнка, которого подобрали на улице и принесли в незнакомый мир домашнего уюта. И вроде, тепло здесь, и сытно, но нет простора, свободы действия. Ему нужно время привыкнуть к новым условиям. Однако с другой стороны, Олег всё-таки не котёнок, и разум у него не такой примитивный, и домашняя жизнь для него не в новинку. В конце концов, сколько можно ждать, что мальчишка остепенится? Сколько можно прощать, верить обещаниям? Сколько можно подвергать пыткам своё сердце?

Павел сидел за рабочим столом и бессмысленно чертил карандашом по бумаге. Штрихи, линии, линии, штрихи, чёрточки. Приводить любовников в его дом, в его постель – немыслимая наглость! Прогнать бы неблагодарного мальчишку. Если ему так хорошо там, на улице, то пусть и идёт туда. Пусть вновь живёт в подвале и питается на помойке!

Карандаш всё сильнее вжимался в бумагу, линии наматывали на себя нервы расстроенного художника и всё больше перекрещивались, застывая в изображении плюсиков. Павел понимал, что прогнать Олега не сможет. Поворчит, позлится и снова простит, снова подставит своё сердце под лезвие измены. Ведь без него, без Олега Павел уже жить не сможет. Он уже отдал мальчишке душу, уже выжиг в своём сердце клеймо любви.

И всё же нужно как-то с этим бороться, усмирять строптивое беспокойное создание. Ведь страшны даже не измены, а то, что Олег может настолько окунуться в удовольствие гулянок, что его и прогонять не придётся, сам уйдёт. Вспомнит котёнок радости вольной жизни и уйдёт в свои подвалы. Да, вот такая дилемма. И хочется прогнать, и страшно потерять. До ужаса страшно. Мужчина присмотрелся к хаотично разбросанным на листе бумаги серым плюсикам, выбрал из них самый красивый и приписал по его сторонам аккуратные печатные буковки "О" и "П". "Олежка, белокурая бестия, что же мне с тобой делать? Придётся взяться за воспитание более твёрдой рукой."

Олег прекрасно понимал обиду Павла на ложь, да только если бы он не ревновал из-за всяких пустяков, то и лжи бы не было. И почему влюблённые такие собственники? В каждом простом поцелуе способны увидеть измену. Трагедии устраивают на пустом месте, мучают и себя, и партнёра. Олег никогда не понимал такой совершенно неоправданной нервотрёпки. Измена – это когда душа тянется к другому человеку, когда вспыхивает любовь, горячие чувства, отталкивающие от прежнего партнёра и притягивающие к другому человеку, когда близость происходит от пламени сердца, а не от вибраций нервных окончаний внизу живота. Вот это Олег называл изменой, изменой душе, сердцу, самому человеку. А у него был просто секс, игра, удовлетворение телесных потребностей.

Ну да, Павел хороший любовник, за последнее время многому научился и доставляет необходимое количество удовольствия. Но только... если ежедневно есть одно и то же блюдо, оно рано или поздно приестся. Секс – это пища тела, и в нём, как и в любой другой пище, должно быть разнообразие. Павла Олег ценил, уважал, и терять то благополучие, которое подарил этот мужчина, парень боялся. Именно поэтому лгал, покрывая свои гулянки, и именно поэтому сейчас, вот уже больше двух недель подобные гулянки вообще пресёк, даже не отвечал на письма в интернете. Да, Олег принял условия Павла, дабы не было больше скандалов и обвинений, ради сохранения мира Олег согласился на роль примерного семьянина. Роль не сложная, но, блин... скучновато, когда каждый день похож на предыдущий. Особенно тяжело давались выходные дни, в которые приходилось сидеть в квартире в полном одиночестве.

– Привет, милый, как дела? – позвонил Олег своему другу.

– Нормально, – ответил Павел. – Пока всё в штатном режиме. А ты как?

– Сижу, скучаю. Выгладил бельё, полил цветы, разморозил курицу. Потушу её кусочками в соусе с чесноком.

– Вон сколько дел, и скучать-то некогда.

Ничего-то Павел не понимает. Как раз бытовуха больше всего тоску и наводит.

– Паш, а Паш... – робко произнёс тихий голосок парня. – Тут... один знакомый... Данил... на День рождения приглашает...

– Когда? – тут же насторожился Павел.

– Завтра вечером.

– Ты завтра работаешь.

– Я могу поменяться или уйти пораньше.

– И где будет проходить столь великое событие?

– В ночном клубе...

– Нет, – отрезал строгий воспитатель.

– Это хороший клуб, – заволновался Олег. – Да и парни нормальные.

– У тебя нет "нормальных" парней. Это опять будет пьянка и разврат.

– Ну, Паш, я обещаю, что не стану много пить и ни с кем ничего!...

– Сам знаешь, какая степень доверия к твоим обещаниям. – Павел был непреклонен.

– Но почему? Я же исправился. Сижу дома, ни с кем не общаюсь, гуляю только с тобой...

– Если бы ты исправился, то ответил бы отказом на приглашение подобного знакомого.

– Паш, ты же его совсем не знаешь...

– Хотелось бы, чтоб и ты его тоже не знал.

Парень издал тихий рык раздражения:

– А по-моему, тебе просто хочется посадить меня на короткий поводок.

– Только хочу, чтоб ты наконец понял, что достоин лучшего. В том числе и лучших друзей.

Моралист хренов. Как же ему понравилась роль ангела-спасителя заблудшей души! Только теперь с кучей правил и ограничений она превращается в роль узурпатора. Это уже не поводок, и даже не цепь, это уже клетка с навесным замком. Даже Леонид себе такого не позволял.

Весь вечер Олег почти не разговаривал с Павлом. А о чём говорить? Опять слушать нравоучения? Запрет, значит, запрет. Не хотелось, но придётся подчиниться. Отказавшись от приглашения на праздник, Олег на следующий день отправился на работу. Видимо, придётся привыкать к очередной цепи очередного хозяина. Хоть и сделана она из шёлка, но сути своей не меняет.

Впрочем, к концу рабочего дня Олег постепенно успокоился, обиды стихли, ворчание себя исчерпало. А после двенадцати часов стояния у горячей плиты желание прилечь, ну, или хотя бы присесть, уже активно перебарывало желание танцевать.

Телефон позвонил, как всегда не вовремя. Олег засуетился, ища, обо что можно вытереть руки. Полотенце оказалось рядом, и вскоре парень смог ответить.

– Привет, Данил! С Днём рождения!

– Целый день ждал от тебя звонка, – пожаловался именинник.

– Прости, работы много, замотался совсем.

– Плохое оправдание.

– Я знаю.

– Давай, приходи к нам, отдохнёшь. Мы уже собираемся в клуб.

Вот, опять этот соблазн, под его действием желание повеселиться несколько воодушевилось.

– Данил, я бы с радостью, но куда я после трудового дна?

– Да ладно тебе! Хотя бы на пару часов, – уговаривал шельмец. – Это же "Фортуна"! Ты там был хоть раз?

– Не был, – вздохнула печаль.

– Это самый крутой клуб, в нём только известные ди-джеи!

О данном факте Олег знал, потому так и хотел пойти на этот праздник. Погулять среди золотой молодёжи да ещё за чужой счёт – такая удача, возможно, не повторится. Может, всё же сходить? Но как же Павел? Он же запретил. Опять станет обижаться, читать марали, воспитывать.

– Нет, Данил, не получится.

– Ну как хочешь. Но место твоё останется не занятым, так что у тебя есть время передумать.

Олег убрал телефон в карман. Вот зачем Данил позвонил? Только разбередил душу. Олег тосковал по разгульной жизни, в семейных отношениях с Павлом ему не хватало развлечений. Вот таких, с шумом, с музыкой, с цветными огнями. Таких, которые Павлу совсем не нравились, и которые в его жизни естественно отсутствовали. А теперь и в жизни Олега. Как же хотелось в клуб. Потанцевать, забыть о буднях, выпить, помиловаться с каким-нибудь симпатягой. И почему Пашка такой упёртый, такой правильный? Как бы его уговорить?

А впрочем, зачем уговаривать? Ведь можно уйти на часок пораньше с работы, а домой вернуться на часок попозже. И перед Павлом вовсе не обязательно отчитываться. Два часа веселья, конечно, мало, но всё же лучше, чем ничего. Точно, больше размышлений для решимости Олега не требовалось. Закончив заказ и, бросив напарнику, что должен срочно уйти, парень убежал переодеваться.

Несмотря на вроде бы исправившееся поведение Олега, Павел всегда дожидался его прихода с работы. Не исключением стал и этот вечер. Когда пробила полночь, а парень ещё не вернулся, Павел, конечно же, позвонил своему запаздывающему другу и, услышав бездушный голос, сообщавший, что абонент отключен либо находится вне зоны доступа, даже не удивился. На унылый вздох разочарования доверие вяло и без энтузиазма предложило подождать ещё час. Однако после продолжительного бесплодного ожидания, оно всё же сдалось, признав свою ошибку.

Уже второй час ночи. Естественно Олег не на работе, и даже не на автобусной остановке. Мерзавец наверняка сбежал на тот День рождения. Опять напьётся там, а может, и накурится всякой дряни. А завтра на работу. В каком состоянии он встанет в смену? Дурак, из-за своих капризов запросто может лишиться хорошего места. Найти бы глупца, вернуть. Но где проходит чёртов праздник? В клубе. Павел с досадой подумал, что совершил оплошность, не узнав, в каком именно. А ведь клубов в городе тьма тьмущая. Олег говорил, что это хороший клуб, значит, не самый дешёвый. Хотя... для такого гулёны все клубы хорошие.

Быть может, в его переписке упоминается название? С надеждой Павел включил компьютер, загрузил страницу Олега. Но как ни вчитывался в диалоги нигде не нашёл даже слова о Дне рождения некоего Данилы. Неужели обманул? Или удалил переписку? Мог и солгать, придумать причину, чтоб сбежать к своим дружкам. Ох, Олег! Где же его искать?

Павел закрыл страницу, вбил в строку поиска запрос о лучших ночных клубах города, составил список согласно рейтингу, оделся и отправился на розыск блудного парня. Мужчина обходил клуб за клубом, осматривал залы, толкался в толпе на танц-поле, но Олега нигде не было видно.

Клуб "Фортуна" в списке стоял пятым. Маленькая стрелка на часах уже вплотную подползла к цифре три, когда Павел вошёл в слепящий вспышками огней просторный зал. Несмотря на столь поздний час, молодёжи здесь гуляло достаточно много. Большинство уже пьяные и усталые, но всё ещё старательно сохраняющие видимость танцующего веселья. Никого не разглядывая, ища лишь определённого человека, Павел уже по отработанной схеме отправился по периметру зала, между столами и шумными компаниями. Мысли о том, что Олег, возможно, уже где-то на пути домой, у мужчины даже не возникало. Чем прельщали парня подобные громыхающие, пропитанные алкоголем бетонные коробки, в которых можно задохнуться от количества народа и табачного смога, Павел не понимал, но догадывался, что если уж Олег сюда попал, то добровольно это место покинул бы вряд ли.

А вот и он. Олег сидел за круглым столом на кожаном диванчике и на пару с каким-то бритым качком курил сигаретку. Крупный парень с грудами мышц под натянутой на них майкой достаточно тесно и недвусмысленно прижимался к пареньку, широкая ладонь сжимала худую ляжку, сизый дым от сигареты выдыхался прямо в симпатичное личико. Подобное обращение Олег принимал, как должное. Он был слишком пьян, чтобы как-то на что-то реагировать, его взгляды и улыбка, казалось, уже растеряли все эмоции и смыслы и теперь подчинялись одной лишь инерции.

От увиденного кровь моментально ударила в голову Павла и оттуда потекла по организму закипающей лавой негодования и гнева. Вот ведь сволочь! Он вообще помнит, что где-то есть человек, который с ума сходит от тревоги за него!

– Олег! – Павел подошёл к столу, за которым помимо Олега расположилось ещё куча народа.

Многие из компании с интересом уставились на незнакомца. Многие, но только не пьяный молодой блондин, уютно устроившийся на могучем плече обнимающего его парня.

– Олег! – уже громче гаркнул Павел.

– Чего тебе нужно, мужик? – с вызовом поднялся один из парней.

Блондин заметил какую-то суету и повернул голову. Сквозь дымку хмельной пелены просматривался размытый, однако, вполне знакомый образ.

– Паша, – полные губы растянулись в кривой улыбке.

– Ты его знаешь? – спросил вставший парень.

– Это же мой муж... мужчина! – едва ворочая языком, ответил Олег и выпрямился. – Идём сюда! Налейте ему выпить! Дань, налей!

Паренёк попытался встать, но накатившее головокружение уронило его прямо на колени верзиле, который с басистым смехом подхватил крепкими руками стройную фигурку.

– Ну, раз так, – смягчился Данил, – присоединяйся к нам.

– Нет, спасибо, – отклонил предложение Павел, едва сдерживая клокотавшую злость. – Я за рулём. Я приехал за Олегом.

– Деточка, за тобой папа приехал! – громко раздалась чья-то насмешка.

– Слезай с коленок дяди, не заставляй папу ждать, – с ехидством отозвалась другая, – а то он тебя строго накажет. А-та-та по попке!

Компания по достоинству оценила шутки дружным громогласным ржанием.

– Паш, ну чё ты, правда... – закапризничал мальчик, скривив пухлые губки. – Посиди с нами. Я не хочу домой.

Новый взрыв ржания поддержал желание ребёнка. И только Павлу было не до смеха. Он и так в незнакомых компаниях чувствовал себя некомфортно, а уж в таких, где над ним откровенно насмехались, вообще был готов сквозь землю провалиться. Однако сейчас негодование пересиливало смущение. Нервы напряжены настолько, что казалось, тронь их хоть пальцем, и они лопнут.

– Я устал, Олег, пойдём, – повторил Павел и протянул руку к парню.

Да только путь руки немедленно пресекла крепкая хватка большой ладони с толстыми пальцами, и грубый пьяный бас процедил:

– Он же сказал, что не хочет. Тебе трудно выпить с нами? Брезгуешь?

Парень явно нарывался на драку. Его пальцы ещё сильнее сжали схваченную руку, да так, что Павел даже сквозь рукав куртки почувствовал тугой запор стальных наручников. Мужчина понимал, что не справится с этим верзилой и в другой бы момент по-тихому ретировался, но сейчас откуда-то из глубин души выглянула смелость и начала подсказывать необходимые приёмы борьбы для достойного отпора.

– Убери руку, – с прорывающимся рычанием раздражения попросил Павел. – Думаю, никому не нужны неприятности.

– А ты мне что, угрожаешь, папочка?

Глаза бритого недобро прищурились, хищный оскал обещал кровавую бойню, по потному лицу и лысине в устрашающей пляске прыгали разноцветные огни цветомузыки. Но Павел был слишком рассержен, чтобы сдаваться. От молчаливой битвы взглядов в воздухе повисло напряжение: быть драке или не быть? Вибрирующие в атмосфере удары барабана отбивали секунды. И тут на кольцо наручника легла тонкая белая кисть.

– Остынь, Вась, – устало произнёс Олег. – Павел, между прочим, мастер по боксу. Его не напугаешь.

– Да мне плевать! – огрызнулся верзила.

– А во-вторых... он мой мужчина. Не трогай его.

Это уже более весомый аргумент. Проворчав ругательства, верзила Василий нервно оттолкнул схваченную руку. И всё же от своего требования он не отступил:

– Пусть хотя бы уважит именинника, раз забирает его гостя.

Компания, видимо, поддержала друга, так как один из парней налил полную рюмку водки, протянул её стоявшему Данилу, а тот в свою очередь – непрошенному гостю. Под грохот музыки все молча смотрели на мужчину и ждали. И сидевший на коленях Василия Олег в том числе. Гордость предложила Павлу плюнуть на всех, на бессовестного мальчишку, на его настоящее и будущее, плюнуть на бесполезную заботу о нём и уйти домой спать. Да, наверное, так и нужно поступить, это правильно, достойно. Павел вновь взглянул на Олега – тот смотрел, курил и со всеми ждал действий своего мужчины. Здесь другие правила и другие понятия, если Павел сейчас уйдёт, не приняв угощения, то его банально сочтут трусом. И Олег тоже.

Нет, не получается на него наплевать. Искать его полночи, чтобы найти и вот так оставить? Куда он пойдёт в таком состоянии? Наверняка в чью-то постель, а может, и в постель групповую. И там ему станут говорить: "Вот какой трус твой мужчина, побоялся рюмку водки принять. Не уважает твоих друзей, и тебя тоже не уважает." И Олегу станет стыдно за Павла, и он уйдёт. Уйдёт туда, где, как ему кажется, есть уважение и смелость, где царят вот такие дурацкие правила. Нет, Олега нельзя отпускать, нельзя позволить сделать новый шаг в топь пьянок и разврата. Придётся толпе уступить. Но вовсе не из-за слабости, а чтобы Олег пошёл за ним, а не за этой толпой.

Павел принял рюмку из рук именинника и, чуть приподняв её в его сторону, залпом выпил порцию водки. Сдержав гримасу горечи, мужчина с достоинством обвёл взглядом круг по-прежнему молчавших парней, – похоже, условия выполнены. Павел опустил пустую рюмку на стол и взял Олега за руку:

– Попрощайся с друзьями, деточка. Тебе пора баиньки.

Шутка в стиле компании вызвала пару смешков, обстановка расслабилась, более претензий никто не предъявлял. Данил занял своё место, даже верзила с неохотой помог Олегу подняться, поддерживая его под зад, и передал в руки "папочки". Помахав компании ручкой, пьяный паренёк почти повис на плече Павла. Ноги едва двигались, выстраивая неуверенные шаги. Но окурок сигаретки крепко держался в тонких пальцах.

– Что это такое ты куришь? – поинтересовался Павел, заметив непривычно серый цвет сигареты.

– Маруха, – просто ответил Олег. – Кстати, классная. Хочешь затянуться?

– Нет.

Ну, так он и знал, наркотики! Для чего было перенесено столько страданий, пережито столько боли? Чтобы вот так одной затяжкой уничтожить все достижения личности, духа? Как же Павел был зол! Что делать с этим несносным мальчишкой? Ни скандалы, ни увещевания не помогают. Как его подчинить? Как заставить бросить ту поганую жизнь? Павел нервно выхватил изо рта Олега окурок и отбросил его в сторону, прямо в толпу танцующих.

– Эй! Ты что сделал! – возмутился парень.

– Ты обещал, что больше не будет никаких наркотиков, – рычал Павел.

– Это просто травка!...

Но разгневанный мужчина ничего не желал слушать. Он тащил парня к выходу, а выйдя с ним на улицу, буквально подхватил его под мышку и поволок к машине. Там без всяких церемоний затолкнул в кабину на заднее сиденье, сам же занял место за рулём.

– Паш, ну чего ты... – заскулил мальчик.

– Заткнись! – гаркнул мужчина. – Ещё один звук, и можешь оставаться здесь навсегда!

И Олег заткнулся, притих и даже попробовал закрыть глаза, но залитый алкоголем разум тут же посадил на карусель и пустил кругом пёстрые картинки прошедшего вечера. К горлу подступила тошнота, пришлось глаза открыть. Смотреть на мелькавший ночной пейзаж за окном тоже невозможно, а потому парень уставился в одну точку на спинке переднего сидения и совсем отключил разум.

Утром громкая трель сотового телефона резко выбила Олега из мира сна и заставила подскочить на кровати. По мозгам немедленно резанула острая боль. Переведя испуганное дыхание, Олег принял себя в реальности и покосился на лежащий на столике телефон. Сработал будильник или чей-то звонок? А ставился ли вообще этот будильник? Олег напряг память, но она лишь отмахнулась, послав куда подальше. И только совершенно ненужная боль в висках охотно отзывалась на запросы страдающего похмельем разума. Телефон продолжал трезвонить. Возможно, это Павел звонил, и Олег дотянулся до столика.