Текст книги "Бестселлер по случайности"

Автор книги: Венди Уэкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Глава 13

Писать легко и хорошо очень трудно и нелегко.

Энтони Троллоп

– Мэллори, не прочтешь мне инструкции? – спросила Кендалл, протягивая «Ремонт для начинающих», успевший основательно истрепаться.

– Что мне сделать? – Мэллори скорчила выразительную гримасу.

– Много времени это не отнимет, – пообещала Кендалл. – А вот у меня, если я читаю и делаю одновременно, получается очень медленно.

– Кендалл, что за ерунда! – возмутилась Мэллори. – Мы уже починили палубок…

– Не палубок, а патрубок!

– Какая разница?! И ступеньки крыльца, и перила, – загибала пальцы Мэллори. – Вычистили головку душа и все утро изучали анатомию унитаза.

– И что такого? – вскинулась Кендалл, хотя звучало на самом деле дико.

– Сейчас вторая половина вторника, а мы уже три раза ездили в «Хоум депо». Твой дружок Джеймс наверняка решил, что мы на него запали.

– Ты правда так думаешь? – Такая перспектива одновременно радовала и пугала Кендалл. Ради заинтересованного мужского взгляда не грех и в Клейтон съездить, хотя собиралась она вовсе не за этим.

– Черт подери! – Мэллори захлопнула оранжевую обложку справочника. – Стоит упомянуть «Брань на вороте» – и ты выискиваешь предлог от меня отделаться. Кстати, если ты не заметила, я сама ни строчки не написала!

– Вот в чем дело! – воскликнула озаренная догадкой Кендалл. Мэллори зажмурилась и шумно выдохнула. – Слушай, Мэл, я очень, очень тебе благодарна. Не знаю, что бы я делала, если бы ты не приехала. Даже представить не могу!

– Кендалл, я не жалуюсь, просто…

– Нет-нет, ты права. Я не стану тебе мешать. Почему-то мне нравится заниматься ремонтом. Наверное, мгновенного удовлетворения захотела. «Приладьте деталь А к детали Б, поверните рычаг» – и вуаля! – Кендалл прижала справочник к груди. – Но это не означает, что ты не должна работать. Ты не обязана читать мою книгу или мою судьбу по линиям на ладони. Занимайся своими делами, а я постараюсь поменьше шуметь. Молотком стучать не буду, обещаю! Хочешь, на террасе тебя устрою? – Кендалл кивнула на раздвижные двери, которые оставили открытыми, чтобы впустить полуденный ветерок.

– Кендалл, я только хотела…

– Нет, не извиняйся! – попросила Кендалл, а сама подумала, насколько уязвимой кажется, раз даже несдержанная Мэллори боится сказать ей лишнее слово. – Я рада, что ты со мной честна, и впредь очень на это рассчитываю.

Зазвонил телефон. Мэллори вздрогнула, а Кендалл бровью не повела, вознамерившись устроить подруге рабочее место.

– Пойдем на террасу! – Она потянулась к руке Мэллори.

– Ты что, трубку брать не будешь?

– Нет, – ответила Кендалл. – Определителя номера здесь нет, а в прошлый раз, когда я ответила на звонок неизвестно от кого, новости были плохие. Сейчас мне плохие новости ни к чему.

– Но это может быть…

– Да кто угодно! Пусть оставит сообщение на автоответчике. – Кендалл кивнула на огромный металлический ящик, которому следовало красоваться на полке антикварного салона.

Раздался дребезжащий звуковой сигнал, а за ним до боли знакомый подругам голос: «Кендалл, это Кэлвин. Возьми трубку!»

Подруги переглянулись. Кендалл подняла голову, логике вопреки опасаясь, что, если сделает резкое движение, Кэлвин услышит.

«Ради Бога, Кендалл, нельзя же вечно прятаться! Мой адвокат спрашивает, кто будет представлять твои интересы».

Кендалл сидела не шевелясь, но сердце колотилось так яростно, что даже Кэлвин в Атланте мог услышать.

«Черт, поверить не могу, что разговариваю с автоответчиком! – посетовал Кэл и сделал паузу. – Кендалл, я знаю, что ты на ферме, хотя никогда не понимал, почему тебе там нравится». – Кэл снова сделал паузу. Неужели надеется, что она возьмет трубку? Да, он же не в курсе, что на семейном гербе у них новая надпись «Izbeganius, izbegatas, izbegant».

«Ладно, может, тебя и нет на ферме. На всякий случай и на сотовом сообщение оставлю. Пусть твой адвокат свяжется с Джошем Либерманом по телефону…» – Кэлвин продиктовал номер с кодом Атланты.

Кендалл не то что шевелиться – даже дышать не могла.

«Сообщи мне, говорила ли ты с детьми. Нужно подготовить их к встрече с Лорой. Ты ведь уже сказала Джеффри и Мелиссе, что мы разводимся?»

Имя мерзкой разлучницы эхом разнеслось по кухне, и Кендалл мертвенно побледнела. Кэлвин бросил ее и их двадцатитрехлетний брак, как ящерица – хвост, но при этом надеялся, что она подготовит детей, чтобы самому не признаваться им в аморальном поведении.

Кендалл украдкой взглянула на Мэллори: судя по выражению лица подруги, звонок Кэла потряс и ее. «Говнюк!» – беззвучно прошептала Мэллори, но Кендалл без труда прочла ругательство по губам.

То ли Кэлвину надоело беседовать с автоответчиком, то ли шпильки кончились, только он повесил трубку.

Кендалл и Мэллори молча уставились друг на друга. Кендалл открыла рот, но тут же закрыла, не в силах передать словами глубину обуревавших ее чувств. Как бы она ни старалась, какие бы ассоциации ни подбирала, ни одна не годилась, ни одна не гарантировала хоть небольшого облегчения.

Если и дальше сдерживать эмоции, она взорвется, выплеснет все наружу, хотя скорее вовнутрь. Кендалл вырвала провод автоответчика из розетки, подняла громоздкую махину и швырнула в мусорное ведро. Жаль, здесь нет уплотнителя мусора, не то бы расплющила автоответчик в «летающую тарелку» и швырнула вниз с горы.

– Как же меня угораздило выйти за такого ублюдка?! – прокричала она.

На глаза навернулись непрошеные слезы, тяжелые и такие горячие, что могли запросто прожечь кожу; по крайней мере так показалось Кендалл. В каждой капельке растворились боль и унижение, каждая символизировала конец привычной жизни.

Господи, какая же она жалкая – стоит посреди кухни и рыдает!.. Мэллори смотрела на нее так испуганно и беспомощно, что Кендалл зарыдала еще громче, бросилась в спальню, захлопнула дверь и упала на кровать, зарывшись лицом в бабушкино шениловое покрывало.

Из-за чего она рыдает? Или из-за кого? Она рыдает по Кэлвину? По бьющемуся в агонии браку? По детям? По неудавшейся карьере? Встретив такой вопрос в анкете, Кендалл пометила бы последнюю клетку: «Из-за всего вышеперечисленного».

Щедро смачивая покрывало слезами, она четко понимала одно: у нее выбили из-под ног почву. Как же теперь встать и расправить плечи?

* * *

Сбитая с толку и озадаченная, Мэллори стояла на кухне и слушала всхлипывания Кендалл. Сама она дважды впадала в черное отчаяние и дала себе клятву, что третьего раза не будет. Но как помочь впавшей в отчаяние подруге? Мэллори не знала, по силам ли ей это.

Чисто автоматически Мэллори вытащила из мусорного ведра автоответчик, вытерла и поставила на стол. Что делать? Мэллори бесцельно мерила дом шагами и наконец остановилась у спальни Кендалл. Очень хотелось ее утешить, только как войти? Господи, кого она обманывает? Она боится сказать что-нибудь не то и еще сильнее расстроить Кендалл. А еще… еще боится выдать себя.

Мэллори сжала волю в кулак и приоткрыла дверь. Из-за плотно задернутых штор в комнате царил полумрак, и она увидела лишь Кендалл, ничком лежащую на кровати.

– Кендалл?

– Д-да? – Кендалл повернулась на бок, и Мэллори увидела ее заплаканное, перепачканное тушью лицо.

Она нерешительно переступила порог и шагнула к кровати.

– Принести тебе холодной воды? Или компресс на голову?

– Н-нет, – пролепетала Кендалл, выжидающе глядя на подругу.

Что сказать? Мэллори приблизилась еще на шаг и ляпнула первое, что пришло в голову:

– Досадно, что Кэлвин такой ублюдок!

Кендалл слабо улыбнулась и села на кровати.

– А мне как досадно! Мой муж – полный, законченный ублюдок.

– Всем ублюдкам ублюдок! – горячо согласилась Мэллори и стала лихорадочно подбирать эпитеты. – Кендалл Эймс – гигантский, гипертрофированный, матерью не доношенный, школой не доученный ублюдок!

На этот раз улыбка тронула губы Кендалл и даже осветила покрасневшие глаза.

– Хочешь вина? – чуть смелее предложила Мэллори. – Бокал? Или сразу два?

– Не сейчас, – покачала головой Кендалл. – Пожалуй, я немного посплю.

– Ладно. – Мэллори отступила к двери.

– Давай лучше выпьем, когда я проснусь, хорошо?

– Да-да, конечно, – закивала Мэллори, нащупывая дверную ручку. – Я поставлю в холодильник пару бутылок белого – на случай если ты проснешься с пересохшим горлом.

– Спасибо, Мэл! – тихо сказала Кендалл.

– Не за что! – Мэллори нервно сглотнула и нажала на дверь. – Я буду на террасе.

– Хорошо.

Мэллори осторожно закрыла дверь, скользнула на кухню, вытащила из сумки сотовый и вышла на улицу. Пытаясь взять себя в руки, она долго смотрела на далекие горные вершины, а потом не без труда разыскала место, где был сигнал.

Крис снял трубку после третьего гудка.

– Привет! – проговорила Мэллори, чувствуя, что ее голос еще дрожит. – Как жизнь в Большом Яблоке?

– У тебя все нормально?

– В общем, да. – Мэллори с трудом подавила раздражение: Господи, какой заботливый!

– Как Кендалл?

– По-всякому. Ее мужу не терпится получить развод, а у Кендалл и адвоката нет.

– Как ее книга?

– Никак. Вообще никак. Кендалл даже говорить о ней не желает. Зато не на шутку увлеклась ремонтом дома.

– Что?

– Что слышал! – улыбнулась Мэллори. – У тебя здесь появилась родственная душа. Я уже трижды выезжала в городишко Клейтон исключительно ради посещения «Хоум депо».

– Ты?! Ушам своим не верю!

– Лучше поверь! Вчера я помогала Кендалл выбирать ручной фрезер. – Мэллори представила, как Крис потрясенно качает головой. Ей совершенно не хотелось думать о том, что ради Кендалл она отважилась переступить порог «Хоум депо», а при ремонте собственного дома не отвлеклась от работы ни на секунду. Другой сейчас бы это припомнил, только не миляга Крис.

Мэллори ждала, что Крис поинтересуется ее работой, однако не дождалась. Разумеется, Крис уверен, что она пишет вопреки всему происходящему. Ради него Мэллори пауз не делала – разве он поверит, что она сделает паузу ради Кендалл? Но ведь, если честно, причина паузы заключалась вовсе не в Кендалл.

– Патриша оставила несколько сообщений, – сменил тему Крис. Патриша Гилмор была агентом Мэллори. – И Зоя тоже. Я ведь не знал, хочешь ли ты, чтобы тебе звонили на ферму, и ловит ли там твой сотовый.

Имена агента и редактора вызвали приступ паники и угрызения совести. На долю секунды Мэллори даже захотелось поделиться с Крисом проблемами: мол, она не в состоянии написать ни слова, даже за работу сесть не может! Мэллори запрещала себе думать о творческом кризисе – она и выражения такого не знает! – словно признавая очевидное, она расписывалась в собственной никчемности.

– Позвонить по сотовому в этой глуши можно, только если забиться в угол террасы и встать на цыпочки! – Мэллори заставила себя рассмеяться. – Если честно, сейчас мне лучше с ними не разговаривать. Все мои мысли о Кендалл.

– Тогда я перезвоню им и объясню, что ты вернешься в четверг и сама выйдешь на связь.

Мэллори уставилась на горные вершины, подыскивая нужные слова.

– Я не уверена, что вернусь в четверг…

На другом конце провода воцарилось молчание.

– Я… я не могу так быстро бросить Кендалл. Думала, проверю, как она, приободрю, и дело сделано. Однако ей действительно нужна помощь.

– В эти выходные День труда – мы в пятницу на побережье собирались…

Теперь промолчала Мэллори – не знала, что сказать.

– Мы же несколько месяцев назад все запланировали!

Как, какими словами спасти ситуацию?.. Звенящую тишину нарушил голос Криса, из которого начисто исчезла обычная доброжелательность. Под аккомпанемент боли и обиды звучала неслыханная доселе суровость.

– Хорошо: я, я уже несколько месяцев назад все запланировал. Мы договорились, что посвятим эти выходные друг другу.

– Да, я помню, прости, – тихо сказала Мэллори и стала ждать ответа.

Крис не торопясь обдумывал истинный смысл услышанного. Мэллори пообещала ему эти выходные после того, как отказалась ехать в отпуск. Она несколько раз говорила, что хочет на побережье!

– Господи, какой же я осел! – Крис шумно выдохнул, и Мэллори представила, как он проводит рукой по волосам. – Искренне верил, что когда ты завершишь книгу, промотур или что там у тебя по расписанию, то уделишь время мне, точнее, нам, нашим отношениям. Ну хоть немного! Видимо, это не случится никогда.

– Крис, я не могу сейчас оставить Кендалл! – В собственном голосе Мэллори услышала настойчивость и горячее желание достучаться до мужа. – На выходные хочу вызвать сюда Фэй с Таней и устроить мозговой штурм. Первого декабря Кендалл нужно сдавать книгу, а она ни слова не написала. Пойми, Крис, к нам с тобой это не имеет ни малейшего отношения.

– Я пытаюсь понять, честное слово, пытаюсь. – Крис будто сам с собой говорил, и по спине у Мэллори побежали ледяные мурашки. – Похвально, что ты подруге помогаешь. Вдвойне похвально, учитывая, какая ты целеустремленная и самопоглощенная.

«Нет, – хотелось возразить Мэллори, – не самопоглощенная, а испуганная, и не столько целеустремленная, сколько не уверенная в завтрашнем дне», – но, как обычно, она не сказала ни слова.

– Только знаешь, Мэллори, я не могу вечно ждать, когда ты удостоишь меня вниманием. И ты очень не права, если считаешь, что очередной срыв совместных выходных никак не скажется на наших отношениях.

Крис отсоединился, не дожидаясь ответа. Мэллори знала: он не швырнул трубку на базу, а именно отсоединился. Даже в гневе он поразительно мягкий и сдержанный.

Тем не менее сердце Мэллори бешено стучало, а с губ рвались слова, которые она опять не решилась произнести.

Глава 14

Одних технических приемов недостаточно. Писателю нужна страсть. Одними техническими приемами самое большее салфетку вышьешь.

Рэймонд Чандлер

Солнце уже садилось за горы, когда по деревянному полу зашлепали босые ноги – Кендалл наконец вышла на веранду. В руках она держала бутылку вина и два бокала.

Кендалл плюхнулась на стул рядом с Мэллори и поставила открытую бутылку с бокалами на журнальный столик. Не говоря ни слова, щедро наполнила бокалы вином, вручила один Мэллори и чокнулась с ней.

В полной тишине подруги потягивали сухое белое вино и смотрели на сгущающиеся сумерки. Кендалл еще не до конца проснулась, и свежий горный воздух вместе с тактичным молчанием Мэллори приглушали в ней жгучее чувство тревоги. Сидеть бы так вечно и смотреть, как внизу, в крошечном Дилларде, штат Джорджия, зажигаются огоньки.

– Тебе нужен адвокат, – проговорила Мэллори.

– Если найму адвоката, значит, признаю, что все кончено, – отозвалась Кендалл, сделав большой глоток вина.

– Сегодняшний звонок Кэла не слишком напоминал попытку примирения. – Мэллори пристально взглянула на подругу.

Верная новому жизненному кредо «Izbeganius, izbegatas, izbegant», Кендалл не ответила.

– Сколько ни прячься, сама собой проблема не решится.

– Если не хочешь поссориться, прекрати читать мои мысли! – потребовала Кендалл.

Снова воцарилась тишина: подруги молча наблюдали, как догорают последние лучи заката. Заметно похолодало. В кустах послышался шорох, где-то неподалеку застучал дятел.

– Кендалл, я серьезно, тебе нужна помощь профессионала. Нельзя, чтобы бракоразводный процесс набирал ход без участия адвоката, представляющего твои интересы.

Кендалл зажмурилась, пытаясь отрешиться от неприятных мыслей. По большому счету ее проблему можно было назвать банальной: мужья часто бросают жен ради девушек помоложе и покрасивее. Так что удивляться, наверное, не стоит. От измены мужа хотелось закрыться в темной комнате и лечь в постель. «Izbeganius, izbegatas…»

– А еще, думаю, на выходные нужно вызвать Фэй с Таней и устроить мозговой штурм по твоей книге.

– Господи, Мэллори, да ты как Кролик Энерджайзер: тебе бы только работать, работать и работать!

Мэллори не ответила, но Кендалл чувствовала ее неуемную энергию, совершенно не гармонирующую с безмятежным спокойствием гор.

– И вообще с чего ты решила, что Таня и Фэй все бросят и примчатся сюда? В эти выходные День труда… – Кендалл повернулась к Мэллори: – Разве тебе не нужно в Нью-Йорк? По-моему, вы с Крисом собирались на побережье.

– Никуда я не денусь, даже не мечтай! – Мэллори пригубила вино. – Если приедут Таня и Фэй, мы обсудим сюжет твоей книги; может, даже составим подробный план.

– Ну ты даешь, Мэл! – выдохнула Кендалл и заглянула подруге в глаза. – Крис расстроился?

– Немного. – Мэллори старалась казаться беззаботной, но в голосе звучала тревога. – Ничего, успокоится, а на побережье мы в другой раз выберемся.

– Ты действительно думаешь, что Фэй и Таня приедут? – спросила Кендалл.

– Вот позвоним им и узнаем. Скорее всего они согласятся. Стив, как всегда, занят своими делами, поэтому Фэй вырвется без проблем. А Таня наверняка хочет развеяться. Не представляю, как она все успевает! Вот кто настоящий Кролик Энерджайзер. Из нас четверых я далеко не самая энергичная, просто самая пробивная.

Кендалл возражать не стала и не сказала ни слова о том, как благодарна Мэллори за «пробивную энергию». Каждое действие, которое следовало предпринять, вызывало у нее целый ворох мыслей, в большинстве своем неприятных, и лишало сил.

– Если нанимать адвоката, значит, нужно поговорить с Мелиссой и Джеффри, а я не представляю, с чего начать.

– Кендалл, они уже не маленькие, – напомнила Мэллори. – И, я уверена, о многом давно знают или хотя бы подозревают. – Она на секунду отвела глаза, потом снова посмотрела на Кендалл. – Если сейчас не готова к разговору, обратись к адвокату, а с детьми свяжешься чуть позже, когда ситуация прояснится. Главное – показать им, что ты справишься и все будет в порядке.

– Но я не уверена, что справлюсь. И что все будет в порядке, не уверена. Моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Мэллори ответила не сразу – чуть ли не минуту подруги прислушивались к звукам, пробивавшимся из-под плотного покрова тишины: жужжанию насекомых, далекому плеску водопада.

– По-моему, тебе нужно разделить свою большую проблему на маленькие и разбираться с ними последовательно, – наконец заявила Мэллори. – Даю тебе пару дней на то, чтобы выбрать зубастого адвоката, а вот Таню и Фэй нужно вызвать прямо сейчас. Готова поспорить на поездку в «Хоум депо», что обе будут здесь к пятнице. Таким образом, мы получаем целых три дня на работу над твоей книгой!

* * *

– Посмотри, сколько писем от фанатов! – Стив принес в кабинет Фэй коробку корреспонденции и поставил на стол. – И это лишь те, что пришли на адрес «Клирвью»! – радостно объявил он и чмокнул Фэй в щеку. Прямо со службы он отправился на обед с членами правления церкви и домой пришел только сейчас. Фэй посвятила вечер работе и последние три часа без устали стучала по клавишам. Возможность работать в халате и тапочках она считала одной из писательских привилегий.

– Где ты ел?

– Мы с Гибсоном наелись до отвала! Каждый раз обещаю себе помнить о диете, но если подают отбивную на косточке… – Стив присел на краешек стола и показал на коробку с письмами: – Еще чуть-чуть, и я превращусь в «мужа Фэй Труэтт», «священника, женатого на известной писательнице». – В голосе Стива звучала неподдельная гордость, и Фэй улыбнулась. Как хорошо, что он радуется ее успеху не меньше, чем своему! – Если у тебя нет времени читать письма, найдем волонтеров. С нашего сайта на твой, а с твоего на наш ежедневно приходят сотни посетителей, на горячую линию поступают звонки желающих приобрести твои книги.

Фэй с удовольствием разглядывала коробку. Число писем от фанатов неуклонно росло. Фэй до сих пор удивляло, что люди обращаются к ней не только через сайт, но и тратят время на рукописные послания. Здорово, когда плоды твоей фантазии вызывают желание общаться с тобой таким старомодным способом!

Любовные романы из жизни верующих Фэй начала писать задолго до того, как они вошли в моду. Жанр как таковой зародился лет пять-шесть назад, число поклонников росло год от года, а с ним и гонорары Фэй.

Разумеется, немалую роль играло и то обстоятельство, что она супруга пастора Стива. Фэй понимала: лучшей рекламы не придумаешь.

Она невольно улыбнулась. Надо же – пятнадцать лет назад она была готова писать что угодно, лишь бы платили. Сейчас первые романы из жизни верующих уже переиздавались, что делало Фэй еще популярнее.

Она вскрыла лежащее сверху письмо и громко прочла:

– «Дорогая миссис Труэтт! Недавно мой муж ушел к другой, оставив меня с сыном Джексоном. Справиться с мальчишкой ох как непросто! Первое время я с трудом вставала по утрам, не то чтобы о мальчике заботиться. Потом мне дали почитать книгу «В Его имени». Молли, главная героина романа, прошла столько испытаний, а вера в Бога помогала ей и ее семье даже в самые трудные времена. Как здорово, что после всех невзгод она встретила мужчину, который оценил ее по достоинству. – Фэй сделала паузу, чувствуя на себе пристальный взгляд Стива. – Книга дала мне надежду. Я нашла ваш сайт, а потом увидела вас на телевизионной службе пастора Стива. После романа «В Его имени» я прочла еще три ваши книги и, как только появятся свободные деньги, обязательно куплю остальные. Можно сказать, ваша книга спасла мне жизнь».

– Здорово, правда? – воскликнул Стив. – Здорово иметь такое влияние на совершенно посторонних людей!

Фэй встала и обняла мужа за плечи.

– Это большое благо и большая ответственность, – рассуждал Стив, грея щеку Фэй своим дыханием. – Нельзя обмануть ожидания читателей!

От Стива пахло сигарами, которые члены правления любили курить после обеда, и амбровым парфюмом. Руки у него сильные и такие родные! Как уверенно он обнимает ее за талию!

– А тебе не кажется, что порой люди ждут слишком многого? – спросила Фэй, с наслаждением вдыхая его запах. – Что они ищут качества, которых у тебя нет, и хотят больше, чем ты способен дать? – Фэй старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал.

– С пастора, то есть лица духовного, спрос всегда особый, что вполне понятно. Меня это не путает.

– А как насчет родных и близких духовного лица? С них тоже спрос особый?

Стив не разомкнул объятий, но откинулся назад, чтобы заглянуть жене в глаза.

– Хочешь мне в чем-то признаться? – с удивлением спросил Стив: он был абсолютно уверен, что ничего серьезного жена от него не скрывает. – Ты прекрасно знаешь, что исповедь в нашей церкви не имеет принципиального значения, но если нужно облегчить душу…

Фэй почти решила поведать мужу единственное, что держала от него в секрете, и уже представила облегчение, которое испытает, поделившись с ним гнетущей сердце тревогой. Но пока она подбирала слова, удивление во взгляде Стива погасло.

Не сводя глаз с жены, он развязал ее пояс и скользнул рукой под халат. Фэй представила, как они выглядят со стороны – пожилые, убеленные сединами супруги, ласкающие друг друга посреди домашнего офиса. Секундой позже нелепая картинка исчезла, и Фэй растворилась во взгляде супруга.

– Я буду скучать, когда ты уедешь! – Стив помог Фэй снять халат, обнял и притянул к себе.

– Ты ведь не против моей поездки к Кендалл? – Фэй так и льнула к мужу. От его прикосновений учащался пульс и краснела кожа. Фэй представила, как внутри открывается невидимый шлюз и кровь устремляется бешеным потоком. – Ты же все равно будешь занят на собрании, а Кендалл сейчас так… – Фэй не договорила, потому что руки Стива двинулись выше.

– Ничего страшного, – шепнул Стив, легонько касаясь ее груди. – Я понимаю, ты нужна подруге…

Он целовал ее долго и нежно, словно впереди была целая вечность. У Фэй задрожали колени. Какое чудо, что, несмотря на долгий брак, им хорошо вместе!

Они опустились на пол у письменного стола и скинули одежду, спеша насладиться друг другом.

* * *

Таня толком не понимала, как оказалась на пороге дома Бретта Адамса с покупным шоколадным тортом в руке и дочерьми по обоим флангам, но получилось именно так. Еще удивительнее было то, что чуть поодаль стояла Труди в топе с глубоким вырезом и обтягивающих джинсах.

– Зачем мы здесь? – спросила Лоретта.

– Затем, что нас пригласили на ужин.

Белль и Рыжего Томаса Таня знала чуть ли не с детства и с другими официантками старалась не ссориться. Однако помимо рождественского корпоратива и торта со свечами, который Белль дарила каждой своей подчиненной на день рождения, за пределы работы общение не выходило. У всех были семьи, много обязанностей и катастрофически мало денег. Если у одной из них случалась беда, девушки старались помочь, но не считались даже приятельницами. А тут приглашение на ужин, да еще для всей семьи…

Сегодня утром Таня принесла Бретту заказ на хэш из солонины и яичницу, а он возьми и пригласи на ужин. Разумеется, она онемела от удивления, да и сейчас на крыльце его дома в реальность происходящего верила с трудом.

– Тот еще особнячок! – хмыкнула Труди, глядя на шлакобетонную одноэтажку. Белая краска на стенах облупилась, декоративная решетка местами заржавела. Входную дверь украшало окно со ставнями, чудо-памятник пятидесятым.

– Разумеется, твой трейлер куда роскошнее! – парировала Таня, велев Лоретте нажать на кнопку звонка. – Мама, веди себя прилично. Я не шучу! Чем бы дело ни кончилось, со стороны Бретта очень мило пригласить нас в гости, и от домашней еды я нос воротить не стану.

– Сколько желания залезть к парню в трусы! – прошипела Труди. «Ладно, хоть девочки не слышали!» – подумала Таня.

– Мам, ты что, удивлена? Уверена, ты меня понимаешь! – подначила она, не сомневаясь, что Труди в качестве «вознаграждения» вполне хватило бы двойного виски.

Дверь открыли две девочки возрастом чуть младше Лоретты и чуть старше Кристал.

– Они пришли! – крикнула старшая. Младшая, такая же темноволосая и темноглазая, молча разглядывала гостей.

– Вот и хорошо! – У двери появилась девочка постарше, тоже высокая и темноволосая. «Если у Бретта лишь три дочери, то крошечные танга носит эта красавица!» – решила Таня. – Хватит глазеть, дайте людям войти! – зашипела девушка на сестер. – Я Валери, а это Энди и Дэни.

Девочки послушно отступили от порога. Первой вошли Лоретта и Кристал, следом – Таня, последней – Труди.

– Меня зовут Таня. – Таня протянула руку старшей девочке. – Это моя мать Труди, а это Лоретта и Кристал.

К счастью, дочери пожали девочкам руки, как она и учила.

– Здорово; имена как у кантри-певиц! – воскликнула Дэни.

– Да, их отец очень любит кантри, – кивнула Таня.

– Во всяком случае, лучше, чем наши имена, – посетовала Энди. – Папа каждый раз ждал мальчика.

Старшая из дочерей Бретта засмеялась. Уже не ребенок, а красивая девушка, она могла похвастаться бесконечно длинными ногами и обаятельной, как у отца, улыбкой.

– Сколько можно из-за этого дуться! – сказала она сестрам. – Одной уже десять, другой одиннадцать.

Таня вручила Валери торт и украдкой огляделась по сторонам. Бóльшую часть маленькой гостиной занимал широкоэкранный телевизор, но обивка мебели, подушки и аккуратно сложенный шерстяной плед сочетались по цвету. На стенах висели постеры с красивыми пейзажами. Судя по полосам на золотисто-желтом паласе, незадолго до прихода гостей его пылесосили.

Обеденный стол, удлиненный за счет ломберного, накрыли на восьмерых. Рядом, вероятно, на кухне, гремели кастрюли.

Таня вдохнула дурманящий запах полироли и жареного мяса. М-м-м, настоящий домашний запах! Точь-в-точь как пишут в журнале «Сазерн ливинг»!

– Всем добрый день! – Бретт появился откуда-то из глубины квартиры, вытирая руки о заправленную в джинсы салфетку. – Вы как раз вовремя!

В чужой гостиной было немного не по себе, но Бретт мгновенно взял ситуацию под контроль. Он явно не желал, чтобы гости чувствовали себя неловко.

– Труди, сегодня вы обворожительны! Надеюсь, выпьете пива или вина – я не знал, что вам больше по вкусу.

Труди мгновенно оживилась, на бледных губах заиграла улыбка.

– Девочки, вы представились? – спросил дочерей Бретт.

– Да, конечно, – заверила Таня. – Знакомься, это Лоретта и Кристал.

– Папа, у них имена как у кантри-певиц! – взвизгнула то ли Энди, то ли Дэни. У сестер даже голоса были одинаковые, как и все остальное, за исключением роста.

– Может, потом они перед нами выступят? – подначил Бретт. – Или еще до ужина пару песен споют?

Шутка далеко не свежая: из-за необычных имен Лоретта и Кристал наслушались всякого, – тем не менее обе захихикали. Воистину Бретт Адамс из женщин веревки вьет! Таня понимала, что он наверняка не такой миляга и обаяшка, каким кажется, но улыбнулась вслед за дочерьми.

– Нас почти хватает для женской софтбольной команды, – заявил Бретт. – Если вы с Труди согласитесь сыграть, а я надену шорты…

Таня громко засмеялась; Бретт, довольный, что сумел ее рассмешить, улыбнулся.

– Ты редко смеешься, – заметил он. – Очень редко. Но я намерен это исправить. – Не дав Тане опомниться, он повернулся к Труди: – Давно хотел спросить: сколько лет вам было, когда родилась Таня? Десять? Одиннадцать? Вряд ли больше, потому что вы похожи скорее на сестер, чем на мать и дочь.

Труди хмыкнула, однако улыбка и яркий румянец на щеках показывали, что она не осталась равнодушна к чарам Бретта.

Следовало отдать Бретту должное: от его обаяния и холодильник бы разморозился.

– Валери, – он повернулся к старшей дочери, направляя свои чары в воспитательное русло, – может, проводишь девочек в свою комнату и научишь ходить по подиуму?

Валери тут же увела девочек, а Бретт пояснил:

– Валери у меня в школьном совете, и когда в «Мейси» устраивают показы мод, она всегда участвует.

– Здорово! – вздохнула Таня, когда Бретт провел их с Труди в небольшую U-образную кухню. На одном столе стояла керамическая чаша с орехами и плоская тарелка с сыром и крекерами, на другом – разложенный по порциям салат «Цезарь».

– Когда живешь с тремя женщинами, пусть даже маленькими, волей-неволей кудесником станешь. – Бретт подал им напитки, но Таня с Труди не пожелали сидеть сложа руки. В итоге он попросил Труди отнести салаты на стол, а Таню – разлить по бокалам воду со льдом для взрослых и молоко для девочек. Пока они угощались закусками, Бретт достал из духовки сковороду с мясом, тушенным под овощами.

«Ну вот, от голода поплыла!» – с досадой подумала Таня и быстро взяла себя в руки. Если мужчина умеет готовить и стирать, это еще не значит, что он ангел. Тем не менее следовало признать: вечер удался.

Стараниями Бретта ужин пролетел быстро и незаметно, а потом девочки под руководством Валери убрали со стола и вымыли посуду. Валери «построила» даже Лоретту и Кристал, которые обычно ныли при одном упоминании помощи по хозяйству. Тем временем Таня, Бретт и Труди, которая чудесным образом ограничилась двумя стаканами пива, пили кофе и купались во внимании Бретта, которое он с удовольствием им уделял.

– Какие планы на выходные? Они же праздничные, День труда отмечаем, – напомнил Бретт, подливая кофе.