Текст книги "Бестселлер по случайности"
Автор книги: Венди Уэкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
Глава 25
В достоверных фактах больше странного, чем в вымысле, зато в вымысле больше достоверного.
Фредерик Рафаэль
Кендалл боялась сглазить, но с каждым прожитым днем и с каждой написанной страницей все сильнее чувствовала, что грозовая туча, висевшая над ней со дня конференции «ВИНК», рассеивается.
Она долго терпела боль и унижение, а теперь казалось, весь мир на ее стороне.
Дети спокойно учились в колледже и не подозревали о грядущем разводе родителей; адвокат взяла на себя утомительное общение с Кэлвином и его не менее утомительным адвокатом; подруги безоговорочно поддерживали, присылали готовые сцены и часто звонили, чтобы поговорить о книге и просто спросить, как дела.
Любовь и участие подруг Кендалл чувствовала даже на расстоянии. Во время работы, которая из повинности превратилась в лекарство, они питалась от них как от батарейки.
К середине октября заметно похолодало, горные склоны изумляли Кендалл бесконечностью оттенков красного и золотого.
Сегодня Кендалл сидела на террасе – теперь она считала ее местом Мэллори – и доводила до ума восьмую главу, в которой ее героиня убегает на горную ферму. Когда очередной эпизод более-менее устроил Кендалл, она размялась, потом прислонилась к перилам и, глядя на бордовые листья, позволила себе подумать о второй ванной, где решила установить перегородку.
Кендалл приняла душ, оделась и в последний раз сделала нужные замеры в ванной. Она почти не сомневалась, что Джеймс сегодня работает, и, хотя запрещала себе о нем думать, потратила на укладку и макияж больше времени, чем обычно.
Витая двухрядка шоссе номер 78 была забита машинами, судя по номерам, зарегистрированными в Атланте. Стояли лучшие дни осени, и, казалось, половина четырехмиллионного населения Атланты и пригородов выехала поглазеть на яркую листву. Прямо из машины Кендалл позвонила Мэллори, ожидая взбучки или как минимум недовольства тем, что она оставила работу. Только голос Мэллори звучал престранно.
– Эй, у тебя все нормально? – спросила Кендалл, когда Мэллори ни словом не возразила против перегородки в ванной и поездки в «Хоум депо». – Голос такой, словно…
– Да, конечно, – не слишком уверенно ответила Мэллори. – Просто задумалась.
– Как насчет мозгового штурма? – предложила Кендалл. – До «Хоум депо» ехать еще минут двадцать пять.
Повисла тяжелая пауза.
– Дело не в сюжете. Мирандины сцены пишутся сами собой.
– Вот и славно, – проговорила Кендалл, не желая давить на подругу, которая держала личную жизнь за семью печатями. Только Мэллори ей очень помогла, и Кендалл хотелось ответить тем же. – Как Крис?
Повисла тишина. «Неужели звонок прервался? – подумала Кендалл. – Среди лесистых склонов немудрено». Однако, взглянув на дисплей сотового, Кендалл убедилась, что они с Мэллори все еще на связи.
– Что-то случилось? – спросила Кендалл.
– Да нет, – чуть слышно ответила Мэллори.
– Значит, все-таки случилось?
– Последние три недели Крис работает в Финиксе. Без него мне дома как-то непривычно, – неохотно призналась Мэллори.
– Ой, он только на выходные приезжает?
– Ну, не совсем… – Мэллори снова замялась. – Он еще ни разу не приезжал.
Кендалл хотелось пожалеть подругу, но она знала: Мэллори жалость ненавидит.
– А когда его работа заканчивается?
– Трудно сказать. У Криса все заказы, хм, с открытыми датами.
– О-о-ох, Мэллори! – Кендалл поехала короткой дорогой, чтобы не попасть на диллардскую Мейн-стрит, которая в час пик забита машинами туристов.
– Никаких «о-о-ох», Кендалл. Крис расстраивался, что у меня нет свободного времени. Вот я нашла время – пожалуйста, радуйся. Так теперь он расстроен, что я сделала это не ради него. – Мэллори тяжело вздохнула. – И после этого мужчины еще смеются над женской логикой!
За центром переработки отходов Кендалл вернулась на шоссе номер 441 и поехала на юг к Клейтону.
– Если нужна помощь, пожалуйста, обращайся. Захочешь – приезжай на ферму, буду очень рада. Спальня имени Мэллори Сент-Джеймс в боевой готовности – стены покрашены, полы начищены. В ванной вот-вот появятся перегородка и дверные наличники.
– Так и знала, что ты перед соблазном не устоишь! – подначила Мэллори, и Кендалл вздохнула с облегчением.
– Мэл, ты бы мной гордилась. Окончательно от пагубной зависимости я не избавилась, но на первом месте всегда работа. Когда терпеть невмоготу, спрашиваю себя: «Как бы поступила Мэллори?» – и соблазн отступает.
Смех Мэллори Кендалл посчитала своей личной победой.
– Здорово, что я стою у тебя над душой, даже когда физически нахожусь в другом городе.
– Уверяю, на расстоянии твоя головомойная сила не ослабевает! – воскликнула Кендалл.
– Вот и отлично. – Возникла пауза, но на сей раз не тяжелая. – Джеймсу привет, и пусть больше не впаривает тебе электроинструменты!
– Хорошо! – отозвалась Кендалл и, прежде чем отсоединиться, добавила: – Думаешь, я еду в «Хоум депо» ради Джеймса? Откуда такие мысли?
* * *
Едва увидев Кендалл, Джеймс расплылся в улыбке и вышел ей навстречу.
– Моя самая верная покупательница, вы как раз вовремя! Мы только что получили пневматические гвоздезабиватели – помните, я рассказывал? Я отложил один специально для вас.
Джеймс повел ее к столу информации и стал шарить на нижней полке стеллажа.
– Вот посмотрите, каков красавец! – Джеймс вытащил гвоздезабиватель, и Кендалл согласилась, что инструмент и впрямь чудо. Чуть ли не с благоговением она потянулась к гвоздезабивателю и случайно коснулась руки Джеймса. Оба, как по команде, отпрянули друг от друга.
Кендалл подняла голову и поймала взгляд выцветших голубых глаз, которые заинтриговали ее с самой первой встречи. Они вызывали в памяти вытертые, миллион раз постиранные джинсы и небо в ясный летний день. Как истинная писательница, она тут же придумала тысячу историй о том, что видели эти глаза.
– Знаете, я давно хочу куда-нибудь вас пригласить.
Кендалл неуверенно кивнула: ладонь до сих пор горела от неожиданного прикосновения.
– Я все думал… – Джеймс сделал паузу, точно собираясь с мыслями. – Может, на этой неделе как-нибудь вместе поужинаем?
Судорожный вздох Кендалл испугал обоих.
– Ну или кофе ограничимся. – Джеймс заглянул ей в глаза, пытаясь оценить реакцию. Кендалл пожелала ему удачи, потому что не понимала себя сама. – В людном месте.
Кендалл отступила на полшага.
– Я сделал ошибку? – тихо спросил Джеймс. – Разглядел интерес там, где его в помине не было?
Кендалл молчала, и Джеймс начал извиняться.
– Если я все домыслил и выдумал, пожалуйста, простите. Я только…
Кендалл мысленно перебрала подводные камни этого приглашения. Она сразу прониклась к Джеймсу и была польщена его вниманием, но стоит ли соглашаться на свидание прямо сейчас?
– Давайте сделаем вид, что я ни о чем не спрашивал, – предложил Джеймс. – В самом деле, я…
– Тс-с-с! Пожалуйста, не извиняйтесь! – Кендалл опустила глаза и, увидев, что держит гвоздезабиватель как младенца, невольно улыбнулась. – Вы… точнее, ты совершенно прав: я действительно заинтересовалась тобой с самого начала. Если бы не ты, у меня не появилась бы одержимость, благодаря которой я не сошла с ума.
Джеймс ждал продолжения – не только взгляд, но и весь его вид источал покой и безмятежность. Казалось, ничто на свете не выбьет его из колеи. Кендалл решила: однажды она выяснит, что сделало его таким. Однажды, но не сегодня.
– Дело в том, что сейчас у меня очень трудный период. Развожусь с мужем, должна сдать книгу в издательство и выдержать сроки, а еще… – Прежде чем продолжить отговорку, Кендалл сделала глубокий вдох. – Проблема не в тебе, ты совершенно… – Кендалл запнулась, подыскивая нужный эпитет, но на сей раз Джеймс не дал ей договорить.
– Все в порядке. – Его спокойная сердечность была диаметрально противоположна неистовству Кэлвина. – Я понимаю, – заверил Джеймс, и в его глазах Кендалл увидела, что это правда. – Ничего страшного, я здесь и никуда не денусь! – Улыбка Джеймса была такой же мудрой и теплой, как и его слова. – Занимайся своими делами, а когда почувствуешь, что готова к новым отношениям, дай мне знать.
Кендалл ощутила прилив благодарности и некое чувство посильнее, которого не ощущала уже давно.
– Отлично! – проговорила она, так и не выпустив из рук гвоздезабиватель. – Надеюсь, это случится очень скоро. – Кендалл положила гвоздезабиватель в корзину и вытащила из сумочки список покупок. – Хочу поставить в ванную декоративную перегородку, а над ней – молдинг. Надеюсь, у вас есть и то и другое.
* * *
«Советы домашнему мастеру» сейчас не помешали бы и Фэй. Равно как и мощный электроинструмент, который скрепил бы кусочки ее разваливающейся жизни, распутал все узлы и навел бы порядок.
По дороге к приюту «Радуга» Фэй вспоминала вчерашнюю конференцию. Все прошло великолепно: каждая из подруг прекрасно справилась со своими главами «Брани на вороте». Фэй отметила, что любовные сцены с участием ее героини теперь восхищают, а не удивляют.
Не нравилось Фэй лишь одно: что появился очередной секрет от Стива. Впрочем, ее вклад в проект Кендалл казался пустяком по сравнению с тайной карьерой автора эротических романов – этот секрет тяготил Фэй все больше и больше.
Фэй отметилась в приемной, как минимум в сотый раз гадая, что станет с «Радугой», если откроется настоящее имя Шэннон ЛеСад.
Через служебные кабинеты Фэй прошла в центр досуга. «Вот так ирония! – думала она. – Приют и все организованные при нем службы обязаны существованием моему страшному секрету». Благодаря плодовитости Шэннон ЛеСад «Радуга» росла, развивалась и привлекала крупных спонсоров.
Некогда Фэй считала: главное, чтобы деньги творили добро, а их источник совершенно не важен. Одна загвоздка: жизнь изменилась до неузнаваемости. Теперь Фэй не сомневалась: если выяснится, кто настоящий спонсор «Радуги», пострадает и сам приют, и те, кому он необходим. И Стив.
В общем, о возможных проблемах Фэй знала, а как их решить, понятия не имела.
В новой библиотеке дошколята, рассевшись полукругом, слушали, как волонтерка читает «Там, где чудища живут» Мориса Сендака. Девушка очень старалась – глаза детей блестели от восторга. Фэй постояла пару минут – вдыхая умопомрачительный запах новых книг, вспоминая, как сперва читала Сендака своим детям, а потом – Ребекке.
После чтения дети ели, потом играли под присмотром волонтеров, затем ложились спать. Для большинства малышей проведенные в «Радуге» часы были настоящей экскурсией в нормальную жизнь.
Фэй поставила на полку книги, которые выбрали они с Бекки, и заглянула в гардеробную, куда новеньких, нередко удиравших из дома с одним рюкзаком, приводили выбирать одежду.
За гардеробной был компьютерный класс, где женщины могли заниматься и составлять резюме. Для желающих проводились курсы компьютерной грамотности.
Разве могла Фэй поставить крест на всем, что создавалось таким трудом?
Но именно так и получится, ведь с каждым днем повышается вероятность скандала и разоблачения.
Напоследок Фэй заглянула к директору приюта и его заместителю, чтобы обсудить планы расширения детской площадки, а потом отправилась на ленч со Стивом. С фермы Кендалл она вернулась месяц назад, и с тех самых пор им с мужем не удавалось устроить совместный ленч.
Фэй ждала Стива за любимым столиком «Кафе Сентраль», изнемогая от желания обсудить с ним свою проблему. Когда-то муж был для нее единственной «жилеткой» и буфером, так же как она – для него. Только стоило представить откровенный разговор, Фэй видела перекошенное от страха лицо Стива, и желание облегчить душу гасло.
Шорох шагов у входной двери прервал тяжкие раздумья. Фэй подняла голову и лишь тогда увидела Стива.
– Мыслями ты где-то далеко, – заметил Стив, поцеловал жену в щеку и сел напротив. Он ловко расправил салфетку и постелил себе на колени. – Как дела? Нормально?
Фэй чувствовала: шанс лучше, чем этот, вряд ли появится. Ей следовало лишь открыть рот, объяснить ситуацию и попросить совета. Все просто и ясно, как и было у них с самого начала.
Фэй уверяла себя: несмотря на славу и лоск, перед ней прежний Стив – ее муж, который знает ее с первого курса колледжа, вырастил с ней троих детей и… да-да, основал религиозную телеимперию.
Другие посетители «Кафе Сентраль», старательно ловившие его взгляд, видели лишь пастора Стива, источник мудрости, питающийся прямо от Господа. Но Фэй знала его еще в допасторскую пору, когда он был лишь Стивом Труэттом, самым симпатичным парнем группы.
Фэй заглянула мужу в глаза: хотелось оценить его настроение, предугадать реакцию, увидеть некий сигнал.
Неужели именно сейчас подходящее время объявить, что она не только Фэй Труэтт, но и Шэннон ЛеСад? А если нет – наступит ли когда-нибудь подходящее для этого время?
– Да, нормально, – кивнула Фэй, когда встревоженный долгим молчанием Стив нахмурился. – Вот только…
– Добро пожаловать, месье и мадам Труэтт! Что будете пить? – спросил официант, выросший словно из-под земли.
Благоприятный шанс если и был, тотчас испарился. Они заказали напитки, Стив открыл меню, а Фэй, словно забыв о своей решимости, начала рассказывать о новой библиотеке приюта, очередной поездке к Кендалл, которую наметила на самый конец ноября, о смешной реплике Бекки…
Внезапно их ослепила яркая вспышка, и Фэй догадалась, что в завтрашнем выпуске «Чикаго трибюн» или как минимум в еженедельнике «Хайленд-парк ньюс» появится новая фотография. Фэй знала: читатели газет и посетители ресторана, глазеющие сейчас на них, вместо того чтобы есть, увидят пастора Стива и его жену, писательницу Фэй Труэтт, поглощенных задушевной беседой.
Только себя не обманешь: никакой задушевности в беседе не было. Для Фэй ее и быть не могло, потому что задушевность всегда зиждется на правде.
Глава 26
Существует три правила написания романа. К сожалению, никто их не знает.
У.С. Моэм
Первый же мейл застал Лейси врасплох. Он лежал в папке «Входящие» вместе с другими служебками, пришедшими с домена scarsdale.com. Только имя отправителя, К. Симпсон, заставило сердце бешено биться, а кровь – нестись по венам диким горным потоком.
«Надеюсь, на полях все спокойно. Смотри не перетрудись. Кэш».
Ответ Лейси сочиняла добрых пятнадцать минут, то и дело озираясь по сторонам: нет ли на горизонте Джейн Дженсен? Увы, к волнению из-за сюрприза примешивался страх перед неудачей: я, мол, жирафа, а он – настоящий мачо. В итоге Лейси ограничилась блеклым: «Родов сегодня не предвидится, но тружусь как пчелка». «Прекрасная крестьянка», – подписалась Лейси и, чтобы не струсить, поскорее кликнула «отправить».
Ответ пришел почти моментально: «Прекрасная крестьянка! Сколько же тебе лет, раз ты в войну на полях работала?» На сей раз Кэш подписался иначе: «Заинтригованный, но засланный в дальние дали».
Заинтригованный… Неожиданное признание помогло Лейси расслабиться и даже получать удовольствие. Не слишком задумываясь, она написала: «Унесу свой секрет в могилу. Точный ответ знают лишь мой пластический хирург и дьявол, мой старый деловой партнер». Ни перечитывать, ни редактировать Лейси не стала, а просто кликнула «отправить».
С ответом Кэш снова не тянул: «Готовлю секретный план разоблачения. Закупаю шинели и пароли. Говорят, в Миракл-майл есть специальный магазин».
Это продолжалось уже неделю. Кэш был в Чикаго, то есть личная встреча не грозила, но Лейси теперь вприпрыжку мчалась на службу, чтобы скорее проверить почту.
Внимание Кэша Симпсона ударило в голову и, чего греха таить, другие части тела Лейси. Невинный флирт принципиально изменил ее отношение к себе. Если прежде, глядя в зеркало, Лейси думала: «Долговязая оглобля», – то сейчас: «Экзотическая красавица». Ее наполовину полный стакан оптимизма наполнился до краев и даже начал переливаться через верх. Лейси чувствовала, что улыбается по поводу и без повода.
Лейси Сэмюэлс недаром считала себя умницей и понимала: так легко флиртовать способен лишь человек опытный. Тем не менее она радовалась уже тому, что из моря обожательниц Кэш выбрал именно ее. Сколько времени она потратила, гадая, в чем еще опытен Кэш!
Сегодня утром Джейн ушла на собрание еще до появления Лейси, так что можно было спокойно попить кофе-латте и проверить почту.
Первое письмо было от Кендалл Эймс – очередной полный энтузиазма отчет о работе над «Бранью на вороте». Прежде чем его прочесть, Лейси для храбрости глотнула латте: сама ситуация и враждебность Джейн Дженсен предполагала ответную враждебность, но этот мейл, как и все предыдущие послания Кендалл, отличался теплотой и оптимизмом. Лейси написала, что ей «не терпится начать редактуру», и зажмурилась, представив, как возьмется за свой первый проект.
К счастью, следующий мейл был от Кэша. Лейси открыла его и, еще не прочитав, улыбнулась.
«Милая Крестьянка! Шинели до сих пор в продажу не поступили, так что секреты придется выпытывать при помощи выпивки. Завтра возвращаюсь в Нью-Йорк. Если желаешь участвовать в алкогольном допросе, давай встретимся около шести вечера в Устричном баре Грэнд-сентрал. Кэш».
Лейси улыбнулась и хлебнула латте. Она силилась сочинить что-нибудь поинтереснее: «Да, я согласна, согласна, согласна!» – когда почувствовала, что за спиной кто-то стоит.
Гневный возглас так напутал Лейси, что она даже не попыталась стереть изобличающий мейл.
– Кэш – это Кэш Симпсон? – спросила Джейн, словно в «Скарсдейле» работали сотни мужчин по имени Кэш.
Откровенную ложь Лейси не любила, но одного взгляда на покрытое красными пятнами лицо Джейн оказалось достаточно, чтобы понять: от правды сейчас хорошего не жди. Девушка промолчала.
– Полагаю, тебе известно, что в «Скарсдейле» запрещены неформальные отношения между сотрудниками? – осведомилась Джейн с таким каменным лицом, словно она сама или любая другая сотрудница «Скарсдейла» отвергла бы ухаживания Кэша Симпсона.
Лейси кивнула. Джейн Дженсен долго буравила ее взглядом, а когда наконец заговорила, ее голос звучал холодно и резко.
– Хотелось бы выпить кофе. Будь любезна, свари свежий.
Ответа Джейн не ожидала, поэтому не стала терять время – развернулась и ушла к себе. Лейси чуть ли не бегом метнулась в комнату отдыха, выбросила гущу, сполоснула кофейник и лишь потом стала думать, как уладить ситуацию, не признавая себя виновной.
Через пятнадцать минут девушка ставила чашку кофе на стол Джейн, умоляя Всевышнего, чтобы руки не слишком дрожали.
На дымящийся кофе Джейн даже не взглянула: ее вниманием владела молодая помощница. И не шибко прозорливый человек догадался бы: ничего хорошего эту помощницу не ожидает.
– Раз у тебя столько свободного времени, займись незапрошенными рукописями. Вон там первая стопка. – Джейн показала на высокую, по грудь долговязой Лейси, гору в дальнем углу кабинета. За все время работы с Джейн Лейси ни разу не видела, чтобы кто-нибудь проявлял к этим рукописям хоть малейший интерес. – Вторая стопка ждет на складе шестого этажа.
Лейси подошла к горе и взглянула на титульную страницу первой рукописи.
– Обратным адресом значится исправительно-трудовая колония, – объявила она и, подняв рукопись, чихнула: ну и пылища! Девушка просмотрела еще несколько рукописей и побледнела от ужаса: – А здесь – психиатрическая клиника. – Лейси заглянула шефине в глаза. А вдруг… вдруг эти рукописи от бывших соседок Джейн?
– Да, я в курсе.
– По правилу «буравчика» такие, хм, послания, следует игнорировать, – заметила Лейси.
– Верно, но лишь потому, что у нас обычно нет свободных сотрудников. – Джейн посмотрела Лейси прямо в глаза. Лишь огромным усилием воли девушка смогла не отвести взгляд. – А сейчас вот появились. Итак, тебе следует прочесть каждую рукопись, составить отчет и ответить автору. Вероятно, теперь ты не станешь тратить рабочее время на написание личных мейлов.
Лейси всегда старалась быть компетентной, а не конкурирующей, то есть работала на результат, а не с целью заткнуть ближнего за пояс. Только это наказание было откровенной местью за интерес Кэша Симпсона. Читая злорадство в глазах начальницы, Лейси поклялась: если Кэша Симпсона в принципе можно получить, она его получит.
– Что-нибудь еще? – осторожно спросила девушка.
– Пока нет, – скупо улыбнулась Джейн. – Но я наверняка придумаю.
* * *
К концу октября яркие краски, воспламенявшие холмы и горные склоны, поблекли: густой бордовый превратился в неровный красный, а сияющий золотой – в тусклую охру. Листья сохли, сморщивались, не в силах цепляться за ветви, слетали с деревьев и, кружась, падали на землю. К середине ноября в лесу появился разноцветный ковер.
Похолодало, и на террасе Кендалл больше не работала, предпочитая тепло и уют кухни. Здесь она писала по утрам, разложив на столе заметки. Порой она отвлекалась на тускнеющий пейзаж, но очень скоро вниманием Кендалл опять завладевала Кеннеди Эндрюс, отчаянно спасающая карьеру и личную жизнь.
Если после обеда теплело, Кендалл хорошенько куталась и шла на прогулку. Под ногами пестрели листья, солнечные лучи легко пробивались сквозь голые ветви на недоступные ни весной, ни летом участки земли.
Ремонт дома продолжался, хотя былой одержимости Кендалл уже не чувствовала. Теперь она устраняла неполадки по необходимости или в расчете получить удовольствие, а не потому, что не могла иначе.
С Кэлвином она общалась через адвоката – на сложном, порой совершенно непостижимом языке. В основном речь шла об имуществе, крайне редко – об их отношениях. Переговоры затягивались, но Кендалл не желала спешить, понимая: как только развод вступит в силу, придется сообщить о нем Джеффри и Мелиссе, а еще – совершенно по-новому относиться к себе.
Когда неизбежное приблизилось, Кендалл успокаивала себя, думая только о предстоящем шаге. «Сделай его сейчас, а потом беспокойся о следующем. Напиши пять страниц сейчас и еще две – после обеда. Разговор с Энн Джастисс сейчас, поездка в «Хоум депо» – завтра».
Так и проходили дни Кендалл: она занималась тем, что считала нужным, а если нужное казалось невыполнимым, обращалась за помощью к Фэй, Мэллори и Тане.
Самым светлым моментом жизни неожиданно стала «Брань на вороте». Поначалу Танино предложение Кендалл приняла от отчаяния. Тогда она согласилась бы на все, только бы выполнить условия договора, и даже не думала, как участие подруг скажется на книге.
Талантливый, одаренный богатым воображением писатель вполне способен вжиться в несколько образов и достоверно представить точки зрения разных персонажей. Это не редкость, а скорее обычная писательская уловка. Но чтобы в одном произведении образы создавались разными людьми – такого Кендалл еще не встречала. Роман получался не просто хороший – он получался отличный, куда более масштабный и глубокий, чем она представляла себе и могла бы написать в одиночку.
О том, что сделает с книгой Джейн Дженсен, Кендалл старалась не думать. Какая незавидная участь ждет это чудо!
В тот вечер подруги созвонились, чтобы обсудить промежуточный результат. Они уже написали около трехсот пятидесяти страниц и приближались к мрачному моменту, когда жизнь каждой из героинь начинает рушиться. Далее наметили развязку: она отразит внутренний рост героинь и предопределит финал.
Как всегда, телефонная конференция началась с шуток и болтовни.
– Ради Бога, скажите: когда Танина Тина уложит красавца повара в постель? – вопрошала Фэй. – Чего ждет эта девушка?
– А мне объясните, когда Фейт прекратит писать о сексе, – подначила Таня. – Я же с пол-оборота завожусь!
– Согласна, – заявила Кендалл. – По-моему, ты, Фэй, ошиблась жанром. Эротических сцен лучше, чем у тебя, в книгах я еще не встречала. Да и в жизни таких классных не было.
– Присоединяюсь! – сказала Таня. – Шэннон ЛеСад пора отодвинуться и освободить место для Фэй Труэтт.
Все засмеялись, хотя смех Фэй показался Кендалл немного натянутым.
Мэллори, против обыкновения, отмалчивалась, и Кендалл решила ее растормошить.
– Твоя Миранда Джеймсон – просто чудо! Ее книги так быстро попали в список бестселлеров «Нью-Йорк таймс», что поневоле зависть одолевает. Но как узнаешь, через что она прошла, сразу проникаешься. – Кендалл решила задать вопрос, мучивший ее с момента прочтения первого эпизода Мэллори. – Почему Миранда не рассказывает о прошлом ни подругам, ни мужу? Почему все в себе держит?
Повисла тишина, едва не звеневшая от напряжения.
– Не знаю… – наконец отозвалась Мэллори. Ее голос звучал неуверенно, точно она впервые озвучивала объяснение. – Наверное, в Мирандиной жизни было столько боли, что ей не хочется ворошить прошлое. Сама подумай: мать с отцом вышибли себе мозги – разве от такого не появится комплекс неполноценности? Миранда решила, что родители не сочли нужным жить ради нее. Если бы окружающие знали об этом, относились бы к Миранде иначе. Жалели бы ее… – сказала Мэллори и чуть слышно добавила: – Миранда стала бы уязвимой. – Возникла пауза, и Мэллори откашлялась. – Я решила, Миранде легче быть сильной, если ее прошлое останется тайной. Так удобнее придумать себе новый образ.
Возникла очередная пауза: подруги осмысливали слова Мэллори.
– Но не говорить ни мужу, ни подругам?! – изумилась Кендалл. Разве такое возможно? Без помощи Фэй, Мэллори и Тани она не пережила бы последние месяцы.
– Мужу и подругам Миранда рассказала бы в последнюю очередь, – тихо, но уверенно продолжила Мэллори. – Потому что они ей слишком дороги. Потерять их было бы все равно что заново потерять родителей, даже хуже. Миранда снова осталась бы одна-одинешенька.
Что тут ответишь? Подруги потрясенно молчали. Мэллори засмеялась, разгоняя их уныние.
– Горько, да? Жалко бедняжку? Если Миранда разоткровенничается, то соответствовать новому образу не сможет. Потому и помалкивает. – Мэллори засмеялась еще заразительнее. – Что, здорово? Недаром я так долго обдумывала Мирандин характер! Она у меня как живая!
– Да, Мэллори, здорово! – Фэй пришла в себя быстрее, чем остальные, но тут же запнулась, подыскивая нужное слово. – Некоторые вещи… разумнее не афишировать. Это относится и к людям, и к персонажам. Любая новость, а шокирующая в особенности, влияет на восприятие и меняет отношение к тебе, то есть к героине.
– Святая правда, – согласилась Таня. – А насчет моей Тины… По-моему, секс чересчур сближает – не напрасно же говорят: половая близость. Вроде думаешь: «Это только секс», – а поневоле раскрываешься. Особенно… особенно если партнер дает понять, что рассчитывает на большее. – Таня откашлялась. – Поэтому вот мое мнение: Тине не стоит уступать повару.
– У меня вопрос ко всем. – Мэллори сменила тему, за что подруги были ей премного благодарны. – Насколько глупой и некомпетентной мы сделаем Люси Симмонс, помощницу Зануды Джейн?
Подруги немного поспорили, но так ни до чего и не договорились.
– У меня вопрос поважнее, – произнесла Кендалл. – Чем закончится книга? Мы зашли очень далеко, пора определяться.
Все разом заговорили, предлагая одну идею за другой, но последнее слово осталось за Мэллори.
– По-моему, конец предельно ясен, – заявила Мэллори, и подруги обратились в слух. Да, у каждой имелось собственное мнение, которое хотелось отстоять, только с фактами не поспоришь: Мэллори – самая продаваемая и успешная из них. – Думаю, вопросов быть не может. Если мы все сделали правильно, читатели проникнутся к Кеннеди и ее подругам. «Брань на вороте» попадет в список бестселлеров «Нью-Йорк таймс», а ее автор будет жить долго и счастливо.
