Текст книги "Лучший из врагов (сборник)"
Автор книги: Вэл Корбетт
Соавторы: Ева Поллард,Джойс Хопкирк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 42 страниц)
– Чем больше мы узнаем об этой компании, о принципах, которыми она руководствуется, и о методах ее работы, тем лучше мы подготовимся к рассмотрению их предложения.
– Рассмотрение? – резко сказала Ванесса. – Вы хотели сказать «отказ», не так ли? Никакого слияния не будет. Я этого не допущу. Мы не будем рассматривать их предложение.
– Я не согласна, – спокойно возразила Чарли. – Как члены совета директоров, мы обязаны обсуждать каждое предложение.
– Не надо читать мне лекцию о моих обязанностях как члена совета. – Ванесса не могла скрыть язвительных ноток в голосе.
В комнате раздалось смущенное покашливание, и Уолтер сразу же вмешался, чтобы разрядить обстановку.
– Дамы, я считаю такой подход к обсуждению неразумным. – Он решил, что на данном этапе не стоит всем сообщать, что он намерен предложить Чарли заняться ведением переговоров с Солтерами.
Итак, расстановка сил в вопросе о слиянии компаний была ясна: первая жена объявила войну второй.
– Слияние компаний, дорогая? Как интересно! – донесся хриплый голос – результат неумеренного потребления «житан», «перко», а также тех бесконечных ночей, проведенных в прокуренных залах казино – Сесили Тоскани, в девичестве Форрестер, потом графини Куликовски, а ныне вдовы. Она говорила из принадлежащего ей пентхауса[18] в Каннах.
Ванесса живо представила себе элегантно причесанную женщину, сумевшую сохранить необыкновенную стройность фигуры, в изысканном наряде от Шанель или Армани – в зависимости от настроения.
– Нет, в этом нет ничего интересного, тетя Сисси, – решительно сказала Ванесса. – Эта сделка не принесет больших доходов, во всяком случае в ближайшее время.
– Денег не будет? Тогда какой в этом смысл?
– Никакого. Просто идет борьба за контрольный пакет акций. Чарли выступает за слияние, и мне нужна твоя помощь, чтобы взять над ней верх.
– Конечно, мы, Форрестеры, должны держаться вместе, – без малейшего колебания ответила Сисси. – Можешь рассчитывать на меня, дорогуша.
Слава Богу, подумала Ванесса. Имея сорок пять процентов акций, она должна будет найти всего только шесть – у тех людей, которые несмотря ни на что сохранили преданность семье. И тогда она победит.
Глава пятнадцатая
Ну это уж ни в какие ворота не лезет, когда отец идет на поводу у собственного сына, недовольно подумал Пол Солтер. Он только что получил указание от Кайла немедленно лететь в Лондон, чтобы «немного развлечься и быть готовым подписать контракт о слиянии компаний».
Полу было несвойственно доверять кому бы то ни было, даже если этот «кто-то» его собственный ребенок, но тогда не имело смысла поручать своему единственному сыну такую сделку, чтобы потом не следовать его указаниям.
И вот Пол, надев смокинг и нацепив галстук-бабочку, едет во взятом напрокат «роллс-ройсе» в Пелем-Хаус, расположенный в суссекской глубинке, на благотворительный бал, устроенный с целью сбора средств на исследования в области онкологии. Кайл сказал ему, что это одно из самых важных общественных мероприятий года, где будут все сливки британского общества.
– За столом ты можешь оказаться единственной нетитулованной особой. Вокруг тебя будут исключительно вице-короли и вице-королевы и лишь в крайнем случае – герцогини.
На Пола это не произвело никакого впечатления.
– То, что ты ухаживаешь за леди Генриеттой и помешался на титулах, вовсе не означает, что я последую твоему примеру. В Нью-Йорке полно бывших русских графинь и князей, и большинство из них лишь попросту коптит небо. И вообще я не уверен, что твоя затея с контрактом удастся. Миссис Локхарт Номер Один не захотела встретиться со мной за ленчем ни при каких обстоятельствах. Почему ты думаешь, что она согласится говорить со мной на этом вечере?
– Папа, твой столик будет рядом с ее, и ты будешь сидеть вместе с самыми известными и самыми уважаемыми людьми в этом обществе. Она не сможет не заметить тебя. Тот актер, который открывал наш супермаркет во Флориде, приехал сюда со своей новой картиной; он не забыл, какой гонорар мы ему тогда заплатили, так что с удовольствием придет на вечер, и тот факт, что ты с ним знаком, поднимет тебя в ее глазах. Нам повезло.
Какое уж тут везение, подумал Пол. Кайл, должно быть, очень серьезно ко всему этому подготовился. На некоторых струнах человеческого сердца он умеет играть лучше, чем Яша Хейфец на своей скрипке.
– И Джоэл Френсис сейчас в городе, и Том Ривз, – продолжал Кайл. – Они оба будут со своими женами. Еще должен быть один парень из посольства; он собирается приехать с дочерью, так что у всех будут пары. А ты – вольная птица. Стол заказан на имя нашего дипломата, так что проблем со службой безопасности не будет. Для тебя я все устроил.
Кайл знал, что его отец любил четкость в работе. Пятидесятидвухлетний миллионер, сам сделавший свое состояние, Пол ненавидел необходимость приспосабливаться к чужому распорядку. Хотя по своему характеру он был добрым, чутким, щедрым человеком, любившим общение, день его был так загружен, что Пол был вынужден учитывать каждую секунду. К тому же он не хотел идти на этот вечер еще и потому, что ненавидел лицемерные светские беседы с людьми, далекими от его собственных интересов. Но Кайл послал его на задание. Черт возьми, хорошо, что только на один вечер!
– Все, что от тебя требуется, это произвести впечатление на миссис Локхарт, – наставлял его сын. – Заставь ее увидеть в тебе человека, а не всесокрушающего монстра.
Пол засмеялся.
– Я всегда говорил тебе, Кайл – надо ставить достижимые цели.
– Ну, если не подействует твое легендарное обаяние, тогда выбей у нее почву из-под ног с помощью своего кошелька. Мой агент говорит, что она страстно желает превзойти председателя прошлогоднего бала по количеству собранных денег. За свой почетный пост эти дамы, несмотря на изысканность нарядов, могут драться не хуже девчонок из Бронкса, Бруклина или Куинса[19].
Если бы Кайл знал, как мало меня волнует эта сделка, он пришел бы в ужас, думал Пол, пока машина мчалась по залитой лунным светом дороге, приближаясь к старинному особняку.
Сын был единственным существом на свете, кого по-настоящему любил Пол Солтер. Мать Кайла ушла из жизни десять лет назад. Пол дождался, пока сын поступил в университет, прежде чем последовать глупому примеру нескольких своих друзей и завести себе молодую жену. Слава Богу, от этого союза не было детей; брак продлился всего два года. Это была ошибка, которую он решил больше не допускать. Она заставила его стать осторожным. Теперь женщины в его жизни были не более чем развлечением на время отпуска.
Может быть, это несправедливо, но мужчины, богатые или бедные, могут выбирать. Для мужчины, которому исполнилось пятьдесят, быть одному значило находиться почти на седьмом небе. Для женщины в том же возрасте, несмотря на прогресс эмансипации, такое положение, как слышал Пол, было равносильно аду. Еще не разу никто не привел ему примера, что кто-то из этих женщин может вполне счастливо существовать и без мужчины.
Ванесса Локхарт казалась вполне уверенной в себе и довольной жизнью, проходящей в развлечениях и организации всякого рода благотворительных акций, но, согласно донесению «Бархатного голоса», на самом деле все было иначе, и, как утверждали, после развода у нее не было ни одной любовной связи.
Хотя Ванесса была на девять лет моложе Пола, она все же была старше тех женщин, с которыми он встречался в последнее время, но, судя по фотографии в газете, которую прислал ему Кайл, она была весьма недурна собой, правда, фотография была сделана несколько лет назад. Кайл не стал посылать ему появившийся на первой полосе снимок испуганной Ванессы, сделанный перед Рождеством.
Ветеран многих благотворительных акций у себя на родине, в которых он участвовал, чтобы получить налоговые льготы, Пол прекрасно понимал, что для того, чтобы обратить на себя внимание и благодарность организатора, нужно будет пожертвовать больше всех присутствующих, даже если эта сумма заставит тебя поежиться. А стоит ли игра свеч?
Когда лимузин не спеша выехал на дубовую аллею, ведущую к Пелем-Хаусу, самому величественному и просторному особняку в Англии, ночное небо осветили прожектора, указывая дорогу к парадному подъезду, и Пол с волнением заметил кортеж королевских машин, движущийся ему навстречу.
Пустые.
Он опоздал. Пол нередко нарушал этикет, но приехать после королевских особ было дурным тоном, даже для американца. Он набрал в легкие побольше воздуха и молодцевато взбежал вверх по широким ступеням. Его советник по связям с общественностью велела поступать так постоянно, на случай, если его снимают.
– Посмотри правде в глаза, Пол, – инструктировала она его, – тебе уже перевалило за пятьдесят. Теперь особенно важно, чтобы ты выглядел энергичным и бодрым. – С тех пор следить за своей осанкой и выражением лица вошло у него в привычку.
Проходя быстрым шагом через ярко освещенный вестибюль, высокий, широкоплечий житель Нью-Йорка не мог избавиться от мысли о долгих тоскливых часах, которые он должен провести за светскими беседами с совершенно чужими ему людьми.
Он поправил манжеты рубашки. Жизнь не раз бросала ему вызов более серьезный, чем необходимость уговорить Ванессу Локхарт проголосовать в его пользу, и, как правило, победа была на его стороне.
Ванесса была первой, кого он увидел. Застыв на секунду в украшенном позолотой сводчатом проходе словно в раме, она с его королевским высочеством направилась в Длинную галерею. Неплохо смотрится, подумал Пол. Красивая шея. Пышная грудь. При взгляде на Ванессу Пол вдруг вспомнил свою первую жену. Он быстро прогнал от себя эти мысли. Кайл просил его очаровать эту женщину, а не наоборот.
Было трудно поверить, что она так беспомощна, как утверждал «Бархатный голос». Донесение рисовало портрет замученной жизнью провинциальной неудачницы. Но эта женщина в ярко-синем изысканном туалете, с жемчугом и бриллиантами на шее, которые, как видел Пол даже издали, были никак не подделкой, выглядела хозяйкой положения. Он чувствовал, что она так легко не уступит.
Пока Ванесса была с его высочеством, Пол вряд ли мог к ней приблизиться. Совершенно неожиданно для себя он помедлил – ему захотелось еще раз взглянуть на нее – и стал протискиваться сквозь толпу гостей в поисках хоть одного знакомого лица.
Пробираясь вдоль стен галереи, он увидел из окна, как во дворе шестнадцать лучших шеф-поваров в ослепительно белых колпаках и накрахмаленных фартуках жарили нежные куски крабов, омаров и гигантских креветок на тонких вращающихся шампурах. В шумной, галдящей толпе то появлялись, то исчезали жонглеры, фокусники и музыканты.
В дальнем конце зала Пол увидел обещанных Кайлом знаменитостей, известных всем любителям кино и спортивным болельщикам. Знаменитостей окружали поклонники, которые быстро решили стоящую перед ними дилемму; на кого поглазеть сначала, на принца или на звезд, и все-таки выбрали последних. Пол немедленно направился к ним.
Пока все шло по плану. С такой компанией за столиком Пол был просто обязан привлечь внимание Ванессы. Но закуски уже были наполовину съедены, а она так и не посмотрела в его сторону.
Проглотив последний кусочек тарталетки с белужьей икрой, Ванесса неожиданно почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она испытала некоторое смущение, и ей захотелось убедиться, что с ее прической и платьем все в порядке, но сейчас она не имела такой возможности.
Этикет предписывал, что принц должен вести беседу с гостем справа во время первой перемены блюд, во время второй – обратиться к соседу слева, и так попеременно в течение всего обеда. Таким образом каждый получал равную долю его внимания. Сейчас была очередь Ванессы, поэтому только когда сменили приборы и принесли блюдо с тонко нарезанными кусочками утки под соусом из испанского хереса и дикого меда, Ванесса смогла оглянуться и проверить свои ощущения.
Повернув голову вполоборота, она сразу же встретилась взглядом с импозантного вида мужчиной, который сидел, беззаботно откинувшись на спинку стула. Он непринужденно улыбнулся ей. Его лицо показалось Ванессе знакомым, и когда он опять улыбнулся, она ответила ему неуверенной улыбкой.
И тут она узнала его, вспомнив фотографии в «Санди таймс». Пол Солтер.
Что он делает здесь? Как, черт возьми, ему удалось пробраться за столик? Она почувствовала, что ее щеки запылали; она коротко кивнула ему и повернулась к своим соседям по столику, рассерженная и смущенная. Потом она вспомнила, как весь комитет пришел в восторг от чрезмерно щедрого чека какого-то американца. Не удивительно, что она даже не поинтересовалась его именем, так как столик был заказан на имя одного дипломата из американского посольства. Потратив совсем ничтожную по его меркам сумму, Пол Солтер явно находился сейчас на высоте положения, хотя Ванесса больше не взглянула в его сторону.
Но час спустя, когда начался благотворительный аукцион, она снова была вынуждена обратить на него внимание, так как он, перебив цены всех присутствующих в зале магнатов, выложил самую крупную сумму на аукционе, да не за один, а за все главные лоты. После его первой победы Ванесса увидела, что Доринда, как член благотворительного комитета, больше не отходила от Пола, пока он вел торг за оставшиеся лоты.
Атмосфера в зале была наэлектризована до предела. Когда его королевское высочество попросил представить ему самого щедрого спонсора вечера и его друзей-актеров, Ванессе пришлось подойти к Полу и выполнить свою роль хозяйки вечера. Как только Пол тактично отошел от группы сопровождающих принца людей, Ванесса не последовала его примеру и осталась рядом с его высочеством. Пусть это было не по протоколу, но она твердо решила избежать разговора с Полом Солтером и не дать ему возможности завязать с ней беседу.
– Ванесса, дорогая, прими мои поздравления! – радостно закричал почетный казначей благотворительного фонда; его глаза и лысина сияли. – Ты не догадываешься, с чем?
Она вежливо промолчала.
– По моим подсчетам, ты смогла обеспечить сбор, в три раза превышающий сумму, собранную в прошлом году. Замечательно, моя дорогая. Я считаю, что ты должна лично поблагодарить человека, который помог нам так преуспеть, разве я не прав?
– О нет, – быстро возразила Ванесса, – я думаю, лучше это сделать казначею.
– Нет-нет, это должен быть председатель. Пойдем, я провожу тебя.
У Ванессы не было выбора. Ее зашали в угол. Пылая негодованием, она, в волнах атласа и органди, направилась к своему врагу.
– Мистер Солтер, как мило с вашей стороны украсить своим присутствием наше скромное мероприятие и сделать такой щедрый взнос, – с преувеличенной любезностью сказала она.
– Я был рад оказать посильную помощь, миссис Локхарт, – ответил он склонив голову.
– Надеюсь, – добавила Ванесса, – такая щедрость послужит стимулом для тех гостей, которых вы перещеголяли.
Пол насмешливо посмотрел на нее.
– Я понимаю, что это чисто английская форма выражения «Ваш поступок на грани приличия». Неужели ваш покорный слуга перестарался в своей щедрости? – Пол Солтер, казалось, наслаждался сложившейся ситуацией.
– Нет-нет, – с жаром возразил казначей, – вовсе нет. Мы в восторге от вашего вклада. Даже не знаю, как вас отблагодарить.
– О, это очень просто. – Пол Солтер улыбнулся, не сводя глаз с Ванессы. – Один танец с миссис Локхарт будет достаточным выражением благодарности.
Казначей просиял.
– Я уверен, миссис Локхарт с удовольствием окажет вам такую любезность.
Теперь они оба смотрели на нее. Будь она проклята, если согласится танцевать с этим человеком.
– Простите, но я слишком занята, а сейчас я должна танцевать с его королевским высочеством – нашим почетным гостем. – Она повернулась, чтобы уйти, но Пол схватил ее за руку.
– Если вы танцуете первый танец с принцем, – настойчиво сказал он, – то вам ведь ничего не стоит протанцевать второй с лягушонком?
Вопреки самой себе, Ванесса не смогла сдержать улыбки. Она лишь едва заметно кивнула.
Когда первым танец закончился, Пол не подошел к Ванессе. Вместо этого он пригласил Доринду, потом еще двух дам из комитета. Неужели он забыл о своей просьбе? Ванесса рассердилась на себя за то, что почувствовала легкое разочарование.
Наконец он перехватил ее взгляд и направился к ней через зал. Она пришла в замешательство, услышав, что оркестр заиграл самбу.
– Мне очень жаль, но я не очень сильна в этом танце, – робко начала она, но Пол решительно повел ее за собой.
– Не волнуйтесь, миссис Локхарт, положитесь на меня.
Ванесса с облегчением обнаружила, что ей легко следовать за ним. Ее удивили его сильные руки, совершенно не подходящие для человека его возраста и профессии.
Но несмотря на такое мощное телосложение Пол был удивительно подвижен, хотя Ванессе показалось, что он чуть крепче, чем необходимо, обнимает ее и чуть более тесно прижимается к ней бедрами, направляя ее в танце. В какой-то момент, энергично делая поворот, он крепко обнял ее обеими руками за талию, как бы ясно давая понять, что она должна ему подчиняться, и Ванесса чувствовала, что вряд ли может на это что-то возразить, поскольку таков характер танца.
Ванесса уже не помнила, когда ее в последний раз прижимал к себе мужчина. Филип предпочитал танцам светские беседы. То, как этот человек держал ее, было сродни с покушением на ее территорию, но странным образом это ощущение было приятным. Они двигались в унисон, инстинктивно реагируя на каждое движение друг друга. Совершая очередной поворот, Ванесса взглянула в лицо партнеру. Оно было отрешенным; глаза полуприкрыты. Было видно, что он поглощен танцем, наслаждается каждым его мгновением. Несмотря на опасения, которые Пол у нее вызывал, Ванесса тоже начала получать от танца удовольствие.
Она ощутила в себе искру чего-то такого, что она считала давно умершим, проблеск какого-то чувственного влечения. Помимо своей воли она представляла себе совершенно немыслимые вещи. То, как она обнаженная лежит рядом с этим мужчиной, а он ласкает и целует ее. Она тут же отбросила эти предательские мысли и даже усмехнулась про себя: пока она не сбросила вес, у нее ни за что не хватит мужества раздеться перед незнакомым мужчиной. А это пробуждение чувственности было всего лишь плодом казавшихся бесконечными недель воздержания.
Ванесса подняла глаза на собравшихся вокруг людей, которые восхищенно улыбались к хлопали в ладоши. Боже, как неловко.
Сидя за своим обычным завтраком, – яйцами всмятку и поджаренными тостами – в гостинице «Коннот» президент компании «Солтер фаундейшн» и его сын вели важную беседу. Приобретя определенную скандальную известность благодаря своему предложению купить контрольный пакет акций корпорации Форрестера, они добились того, что их стати узнавать. А они знали, что среди лондонских любителей сплетен завтрак в этом, одном из самых посещаемых британским истэблишментом, месте котировался очень высоко. Сделки здесь не совершались, но оно вполне подходило для их подготовки.
Пол передал сыну лист плотной кремовой бумаги с указанным на нем адресом Ванессы в Придлингтоне.
– Прочитай вот это, прежде чем утверждать, что я не надрывал свою задницу, выполняя твое задание, – с усмешкой сказал он.
Кайл прочитал строчки, написанные размашистым почерком Ванессы. После выражения благодарности его отцу за поддержку ее благотворительной акции она писала:
«Как я сказала вам на балу, я не могу сегодня встретиться с вами за ленчем, и вряд ли буду располагать временем для подобной встречи в ближайшем будущем».
– Даже цветы были возвращены с посыльным, – сказал Пол. – Я сдаюсь. – Но воспоминание о ее пахнущем лавандой теле, прижимавшемся к нему в танце, взволновало Пола. Он расправил плечи. Это же бизнес, черт возьми!
Несколько минут Кайл молчал.
– Мы не можем сдаваться, папа. А поскольку мы платим за информацию, я посоветовался с «Бархатным голосом».
– Как у тебя с ней?
– В личном плане? К сожалению, никак. Такое великолепное тело, но никакого движения в моем направлении. Печально. Тем не менее она дает тебе пенный совет. Появись у дверей Ванессы с цветами, и она говорит, что та будет слишком растеряна, чтобы прогнать тебя.
– Ни за что, – возразил Пол. – Ты опять просишь меня преследовать эту женщину? Ехать в какой-то Богом забытый уголок в Суссексе, чтобы задобрить ее?
– Папа, – сказал Кайл, – ты обещал или нет, что когда ты приедешь сюда, то сделаешь все что угодно, чтобы помочь мне заключить мою первую сделку? А когда я попросил тебя о ничтожной услуге…
Они оба рассмеялись.
– Когда я давал такое обещание, я думал, что тебе нужна моя голова, а не мое тело. – Пол покачал головой. – Я рад, что у тебя только одна просьба. – Он опять вспомнил о своем танце с Ванессой. А почему бы и нет? Задача была трудной, но заманчивой.
Они продолжали улыбаться, когда официант подвел к их столику гостя. Когда Энн Гроувер, финансовый секретарь и член совета директоров корпорации Форрестера, села за стол, Пол с усмешкой отметил, что настроение его сына сразу изменилось. Хотя Энн, кажется, была не в его вкусе, для Кайла она была привлекательна уже тем, что играла не последнюю роль в финансовом отделе.
Обсуждение Ванессы Локхарт прекратилось.
Глава шестнадцатая
Слегка волнуясь, Пал постучал в дверь дома Ванессы.
Девочка-подросток проводила его в прихожую, показавшуюся ему английским вариантом магазина Ральфа Лорена на Мэдисон авеню, только еще более неопрятным. На стульях грудой лежали свитера, костюм для верховой езды свешивался с перил лестницы, а на тахте в углу мирно устроился спаниель.
Выражение лица Ванессы при виде Пола не оставляло сомнений, что от его внезапного появления она явно не в восторге.
Он застенчиво улыбнулся.
– Я случайно оказался в этих местах и не удержался, чтобы не навестить вас.
Он же не мог знать, что Ванесса из соображений экономии частенько принимала ванну рано утром, чтобы потом, отключив горячую воду, уютно устроиться рядом с Луизой смотреть телевизор. Вот и сейчас она была совершенно не готова к приему гостей.
– Вы могли бы сначала позвонить, – сказала она, стесняясь своих потертых джинсов и старого свитера и чувствуя, что от этого она ведет себя весьма невежливо.
Пол посмотрел на нее так же пристально, как после той волнующей самбы, и она очень мило покраснела. Легендарные английские хорошие манеры все-таки взяли верх, как и предсказывал «Бархатный голос», и Ванесса предложила ему, хотя и без особого энтузиазма, чего-нибудь выпить.
Пол тщательно готовил свою первую фразу. Где-то он читал, что Рональд Рейган, возобновляя переговоры с президентом Горбачевым в Рейкьявике, начал так: «Привет, меня зовут Рон. Все пошло как-то не так. Начнем все сначала».
Такое вступление показалось Полу очень подходящим.
– Привет, меня зовут Пол. До сих пор наши отношения складывались как-то не так. Начнем все сначала. – И он протянул руку.
Луиза, в пижаме и халате, с интересом смотрела с дивана, как ее мать неохотно пожала протянутую руку и провела гостя в комнату, которую можно было бы назвать опрятной, если не обращать внимания на цветную эмблему спортивного праздника, брошенную в кресло, открытая булавка которой чуть не впилась в ногу Пола, когда он захотел присесть, и на две большие пустые, но нужные в хозяйстве картонные коробки, которым почему-то больше не нашлось другого места.
Пол улыбнулся Луизе.
– Привет, – весело сказал он.
Он скоро выяснил, что Луиза помешана на лошадях. Когда-то и Пол Солтер тоже интересовался лошадьми; в юности он даже выступал на соревнованиях, но, к сожалению, неудачно, а вот Кайлу удалось одержать свои скромные победы на выступлениях в Уэстпорте и Бриджхамптоне. К тому времени, как Ванесса вернулась с напитками в комнату, Луиза уже успела, пользуясь подручными средствами, наглядно продемонстрировать гостю свое искусство наездницы.
Благодаря ей Пол смог остаться на обед. Как человек, тщательно заботящийся о своем здоровье, некурящий, непьющий, не употребляющий жиров и контролирующий содержание холестерина в еде, Пол не мог поверить, что англичанка, принадлежащая к среднему классу, питается по старинке. В Америке женщина, живущая на алименты и желающая вновь выйти замуж, ни за что не станет ставить на стол огромные куски высококалорийного пирога с жирным мясным фаршем и картошкой, не говоря уже о бутылке красного вина к этому блюду. Салат, щедро сдобренный очень вкусной, но чрезмерно богатой маслом приправой, заставил его содрогнуться. Как и то, что Ванесса, несмотря на неодобрение Луизы, стала кормить собаку со своей тарелки.
Когда разговор перестал касаться лошадей, Луизе стало скучно; она извинилась и скрылась в своей спальне.
Ванесса поставила свой бокал, как только поняла, что пьет она одна. Она по-прежнему пыталась похудеть, но бывали дни когда, как и сегодня, она нарушала диету. Несмотря на все свои старания, она чувствовала, что ее любимые джинсы по-прежнему узки ей в бедрах. Сегодня она вовсе не походила на ту Ванессу, затянутую в вечернее платье, какой Пол увидел ее впервые. Она с грустью подумала, выглядела ли и сказочная Золушка толще и бледнее, когда она встретилась со своим принцем после бала.
Пить кофе они перешли из столовой в уютную гостиную с камином. По пути Ванесса попыталась ногой запихнуть проклятые коробки под стул.
– Эй, не делайте этого, – сказал Пол. – Это хорошие, прочные коробки. Когда я в старших классах начал подрабатывать, доставляя продукты, я бы отдал что угодно за пару таких.
– Не возьмете ли тогда их с собой?
– С удовольствием, спасибо.
Они оба рассмеялись, и Ванесса указала ему на кресло у камина. Она разожгла огонь, прежде чем опуститься в кресло напротив.
– Боже, подумать только, что мы вытворяли в те дни, – сказал Пол, удобно откинувшись на спинку кресла. – Я редко вспоминаю об этом, наверное, потому, что мне по-прежнему стыдно смотреть в глаза некоторым из моих заказчиков. В те дни я постоянно был голоден. Уверен, что миссис Джон Грэшем до сих пор не догадалась, что в ее обычном заказе на сливы всегда не хватало пары штук, и тоже самое было с сосисками миссис Парди.
– Вы думаете, они не догадывались? – поинтересовалась Ванесса.
– Надеюсь, что нет, но, знаете, они были добрыми людьми, а я ох и тощим же был тогда! А еще были моменты, когда я торопился и заставлял своего младшего брата доставлять мои заказы. Позднее я узнал, что, когда ему приходилось очень тяжело, по некоторым адресам он так и не доставлял продукты, но, черт возьми, мне было шестнадцать лет, кровь играла у меня в жилах и меня ждала девчонка.
За стаканчиком бренди у разгоревшегося камина они оба забыли на время о внешнем мире. Пола уже трудно было остановить – как и любой мужчина, он наслаждался тем, что мог вызвать улыбку нравившейся ему женщины.
– Однажды, когда у нас в колледже был бал, цветы, на которые у меня не было денег, любезно дала мне миссис Сейджер. Наверное, целую дюжину прекрасных роз, я не считал.
Проникшись его настроением, Ванесса тоже предалась воспоминаниям. Она вспомнила, как однажды ее дед радовался тому, что ему дешево обошлись типографские услуги, но только когда газета вышла, он обнаружил, что она оказалась желтой прессой в буквальном смысле этого слова.
– Когда мы начали издавать «Брайтон гэзетт», я некоторое время работала в редакции, до тех пор, – она запустила пальцы в волосы и засмеялась, вспомнив этот случай, – пока не допустила ошибку в еженедельной рубрике «Советы по вязанию». Описание модели было дано на толстый свитер с воротником «поло», но на фотографии, которую я выбрала, был тоненький свитерок с V-образным вырезом. В вязании я не разбиралась, поэтому ничего не заметила, и все обнаружилось только тогда, когда наши читательницы принялись за эту модель и посыпались звонки. Представляете, а я подумала, что меня надо поздравить с популярностью этого раздела.
Они продолжали обмениваться воспоминаниями; лицо Ванессы оживилось, когда она рассказывала о зарождении «Форрестер Ньюспейпер Груп» задолго до того, как она вышла замуж. Уже многие годы она не вспоминала о том времени.
В комнате стало теплее. Пол встал и снял пиджак, и пока он не смотрел на нее, Ванесса попыталась проанализировать, для чего ему понадобилось проделывать весь этот путь из Лондона – вряд ли для того, чтобы только увидеть ее.
Глупая, глупая корова. Не она притягивала его, а, как всегда, ее компания. Ей ни в коем случае нельзя забывать об этом. Он решил обезоружить ее, заставить взглянуть на него не как на жесткого бизнесмена, а как на друга. Вся эта милая беседа о его юности, бедности и голодных годах была всего лишь тактическим ходом.
Ну, если Пол Солтер так обращается с ней, то и она воспользуется его же методами. Сейчас, когда он расслабился, появилась возможность попытаться посеять в нем сомнения относительно целесообразности слияния компаний; любой ценой она должна добиться того, чтобы компания осталась в руках семьи.
Ванесса уже подыскивала слова, чтобы заговорить на эту тему, когда Пол привел ее в замешательство неожиданным вопросом:
– Как вы можете жить в такой маленькой деревушке?
– Уже не одно поколение моей семьи живет здесь.
– Понятно, но я спрашиваю не об этом. Лично вам нравится здесь жить?
– Не знаю. Люди здесь дружелюбные. – Она засмеялась. – Мы знаем друг о друге все.
– Да? Вы здесь счастливы?
– Я никогда не задумывалась об этом. – Она не смогла скрыть своего удивления.
– Я спросил потому, что я сам родом из маленького городка, чем-то похожего на вашу деревню. Мои родители были удивлены, когда я заявил, что хотел бы уехать из места, где я – просто старший сын Дороти или брат Генри. – Когда он улыбнулся Ванессе, его взгляд излучал тепло. Почему он так смущает ее? – Мама сказала мне, что когда-нибудь я буду стоять на Таймс-сквер в Нью-Йорке, и мне станет тошно оттого, что ни одна живая душа вокруг меня не будет знать, как меня зовут. Но знаете что? Такого не случилось.
– Я понимаю, что вы имеете в виду, но…
– Но?
– Я не могу отсюда уехать. Видите ли, у меня дети.
– Ванесса, я говорю о вас как о самостоятельной личности, а не как о матери.
Странно, что кого-то могли интересовать ее чувства; Ванесса растерялась и, чтобы скрыть свое смущение, поспешно произнесла:
– Слишком много разных проблем. И, конечно, остается еще наша корпорация.
– Почему бы вам не позволить мне позаботиться о ней вместо вас? Тогда одной проблемой стало бы меньше, верно?
Бросив на него быстрый взгляд, она увидела его улыбку и веселые искорки в глазах.
– Вам бы этого хотелось, не так ли? – постаралась ответить она в тон ему. – Чтобы я сдалась – и лапки кверху. – Внезапно она стала серьезной. – Нет, этого не будет. Лучше вам сразу понять, что на это я не пойду.
