Текст книги "Патруль (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 51 страниц)
– Красота какая... – я не могла оторвать глаз от овальных дощечек. – Откуда они у тебя?
– Неважно... – Грег подошел к стене, и повесил пластинки на небольшие гвоздики, одну подле другой. – По-моему, выглядит неплохо...
Удивительно, но эти пластинки на редкость органично смотрелись на стене, и мне оставалось лишь кивнуть головой:
– Я бы сказала – замечательно! Где ты их взял?
– Алана... – вздохнул Грег. – Я всегда ценил тебя не только за высокое мастерство, но и за то, что обычно не задаешь лишних вопросов. Вот и сейчас не спрашивай, и тогда мне не придется тебе врать. В общем, пусть эти... настенные украшения побудут в твоей комнате, потом я их заберу. Договорились?
– Как скажешь... – кивнула я головой, начиная кое-что понимать. – Но если ты хочешь спрятать эти вещи, то зачем выставляешь их на всеобщее обозрение?
– А это самое надежное место... – усмехнулся Грег. – Не веришь? Напрасно. Подумай сама, кому придет в голову искать нечто ценное на самом виду, что и без того бросается в глаза? То-то и оно... Так, заканчиваем разговоры, нам пора в путь-дорогу, тем более что время поджимает. Если отец Наумий узнает, что мы с тобой нарушили его приказ и выехали из города позже установленного им времени – вот тогда нам точно не поздоровится.
Вообще-то нам обоим не поздоровится и в том случае, если Святая Инквизиция узнает об этих странных пластинках. Я слишком давно в Патруле, и понимаю, что с этими изделиями что-то не так, а иначе Грег не стал бы скрывать их в моей комнате. Кроме того, само объяснение Грега показалось мне надуманным и не имеющим никакого отношения к действительности. Дорогой напарник, что за очередная фантазия пришла в твою голову? Ладно, позже разберемся...
До Дубровников нам, и верно, пришлось добираться долго. Как было сказано, это селение немалых размеров, и находится оно в дубовом лесу – оттуда и название. Все бы ничего, но когда мы по дороге добрались до отворотки, ведущей на Дубровники, уже наступил вечер, и через какое-то время на землю должны были пасть сумерки. А лес тут какой густой, стоит едва ли не стеной! Это плохо: не стоит пробираться в темноте на лошадях по незнакомой лесной дороге – тут лошади могут запросто ноги переломать, да и самим заблудиться ничего не стоит. Наверное, мы бы повернули назад, к постоялому двору, который находился в получасе езды отсюда, но неподалеку от того места, где начиналась дорога на Дубровники, мы увидели стоящую на обочине телегу. Что за груз находился в той телеге – не знаю, потому как он накрыт мешковиной, однако вес этого груза, по все видимости, был слишком большой, и у телеги сломалась передняя ось. Трое мужчин, находящихся возле телеги, только-только закончили с ее починкой.
– Добрый день... – Грег остановился возле телеги. – Люди добрые, вы не в Дубровники направляетесь?
– И вам не хворать... – мрачно отозвался один из мужчин, тот, что постарше. Судя по интонации, ему сейчас больше всего хотелось послать нас куда подальше – ездят тут всякие, только от дела отрывают!, но среди крестьян не принято грубить незнакомым людям. – Верно, направляемся-то мы в Дубровники, а тут такая оказия!.. Скоро ночь наступит, а у нас ось на телеге сломалась, еле починить сумели! Сейчас не знаем, что и делать! Посередь проезжей дороги на ночь оставаться не будешь, да и по лесной дороге в темноте ехать опасно...
– Сколько отсюда до Дубровников добираться?.. – поинтересовался Грег.
– Это кому как... – неохотно отозвался мужчина. – На телеге одно время уйдет, верхом – другое... А вы что, в Дубровники направляетесь?
– Есть такое дело... – кивнул головой Грег.
– И к кому в гости едете?.. – поинтересовался мужчина лет тридцати, который был самым молодым из этой троицы.
– Наверное, к старосте... – пожал плечами Грег. – Мы, вообще-то, Патруль...
– Ну, наконец-то дождались!.. – вырвалось у молодого мужчины, да и у остальных лица чуть посветлели. – Может, и до Дубровников вместе сумеем добраться, а? Здешняя дорога нам известна как свои пять пальцев, а с вами и ночью ехать не страшно, любому отпор дадите! Из-за сломанной оси мы невесть сколько времени потеряли, а домашним обещали вернуться засветло. Они там уж, наверное, все глаза проглядели, ни на что хорошее не думают, потому как по нашим дорогам сейчас ходить опасно! Хоть за околицу не выезжай. А люди у нас сейчас и в лес не ходят...
– Ладно, пошли... – Грег оборвал разговорившегося крестьянина. – Время терять не будем, а вы по дороге расскажете нам, что тут стряслось. В том послании, что пришло с голубиной почтой, все произошедшее описано как-то неясно...
– Не надо бы к ночи упоминать о таком... – нерешительно произнес один из мужчин. – Еще накличем...
– Нет – так нет... – не стал спорить Грег.
В Дубровники мы пришли уже ночью, и наше появление произвело должное впечатление – кажется, для того, чтоб поглазеть на нас, к дому старосты сбежалась едва ли не половина поселка – кажется, ради такого дела разбудили даже тех, кто уже давно спал. Впрочем, здесь, несмотря на ночное время, на улочках все одно хватало гуляющей молодежи, которая, правда, старалась не покидать пределов поселка. Ну, хорошо уже то, что здешние молодые люди имеют хоть какую-то опаску, а с остальным разберемся в самое ближайшее время.
На следующий день, оставив в поселке своих лошадей, мы пешком отправились по той самой лесной дороге, по которой ночью пришли в поселок. Пришлось отмахать версты две, пока, наконец, Грег не остановился.
– Когда мы вчера ехали, то именно здесь я и ощутил на себе чужой взгляд...
– А я ничего не почувствовала...
– Не ты одна – крестьяне тоже ничего не уловили... – Грег осматривался вокруг. – Кажется, на нас смотрели оттуда, с того дерева, вернее, с ветвей дуба, что нависают над дорогой. Так, я сейчас заберусь туда, и, надеюсь, мне все станет окончательно ясно...
– Но...
– Не бойся – его тут сейчас нет. Похоже, он совсем недавно перебрался в другое место.
Ну, мой напарник может говорить, что угодно, только вот мне все одно не следует чувствовать себя в полной безопасности – случалось всякое... Пока Грег, забравшись на дерево, осматривал крепкие ветки, я старалась не упускать ни единой мелочи вокруг, но все было тихо. Солнечные лучи пробиваются на дорогу сквозь листву, птицы поют, легкие паутинки летят по теплому воздуху... Одним словом – благодать! Правда, из этой благостной картины несколько выбиваются слова здешнего старосты, который сообщил, что за последние три седмицы в Дубровниках погибло одиннадцать человек – их тела были найдены в лесу и у дорог, а еще все погибшие оказались полностью обескровлены. На здешнее зверье грешить не стоило – сами тела были не тронуты, однако на шее у каждого из убитых бедолаг были своеобразные раны, о многом говорящие знающему человеку...
– Понятно... – Грег мягко спрыгнул с дерева. – Я оказался прав в своих предположениях. Это оплетай. Представления не имею, откуда он взялся в этих местах! Они, как правило, живут в самых глухих краях, вернее, в непроходимых чащах далеко на севере...
Оплетай... За то время, что я нахожусь в Патруле, мне волей-неволей пришлось научиться разбираться не только в нечисти, но и в способах борьбы с ней. С оплетаями мне еще сталкиваться не приходилось, и теперь я вспоминала то, что о них рассказывал Грег. Так, если мне память не изменяет, то это существо, только частично похожее на человека. Почему частично? Да потому что у него только голова и тело человека, а вот руки и ноги длинные, словно змеи, и такие же гибкие. Надо сказать, что оплетай – существо очень опасное и осторожное, на глаза людям старается не показываться, а обитает в основном на деревьях. Питается это существо кровью, как самый настоящий вампир, каковым он, по сути, и является. Да и охотится оплетай совсем как хищное животное – поджидает свои жертвы, прячась на деревьях, а потом бросается на них: первым делом он оплетает добычу своими сильными руками и ногами, а потом, прокусив шею, высасывает кровь... Говорят, руки и ноги оплетая настолько сильны, что вырваться из них нет никакой возможности. Разумеется, охотится это существо в основном на лесное зверье, но человеческая кровь для него стоит превыше всего, и ради этой вожделенной добычи оплетай пойдет на что угодно.
– Если он нас вчера видел, то почему не напал?.. – спросила я.
– Это существо охотится только на одиночек, и неважно, кем будет тот одиночка – зверь или человек. Как ты помнишь, в Дубровники шло пятеро, так что нападать оплетай не решился.
– Отсутствием аппетита эта тварь явно не страдает: все же одиннадцать жертв за три седмицы – это немало.
– Я бы даже сказал, что это очень много... – нахмурился мой напарник. – Насколько мне помнится, запросы у оплетая должны быть куда скромнее
– Интересно, почему он покинул это место?
– Тут две причины... – буркнул Грег. – Сейчас покажу тебе первую...
Причиной оказалось тельце крупного зайца, которое Грег вытащил из придорожных кустов, и при виде своеобразной раны на шее серого зверька все вопросы о причине смерти косого отпадали сами собой.
– Вообще-то звери чувствуют оплетая даже на расстоянии, и стараются не подходить к тем местам, где он затаился, а этот заяц, похоже, удирал от кого-то во всю прыть, мчался, сломя голову, вот оплетай его и поймал... – еще раз оглядев тельце зверька, Грег снова закинул его в кусты. – Конечно, в зайце крови немного, и для насыщения оплетая ее совсем недостаточно – это, так сказать, всего лишь легкий перекус...
– А какая вторая причина?
– Мы с тобой. Оплетай разумен, и неплохо соображает, что к чему. Видимо, он увидел, что мы идем вдвоем и с оружием, а раз так, то сообразил, что ему лучше временно отступить, спрятаться в лесу. Скорей всего, сейчас оплетай издали наблюдает за нами, надеясь на то, что через какое-то время мы разойдемся в разные стороны, и далее отправимся поодиночке. Говорю же – эта тварь нападает только на одиноких путников. Проблема в том, что поймать оплетая непросто – быстр, ловок, сообразителен, легко ускользает от преследователей, а частенько и сам может начать охотиться на них.
– Что же нам делать?
– Будем ловить на живца.
– Тоже мне, удивил! В первый раз, что-ли...
– Верно, для нас с тобой это дело привычное. Знаешь, есть только одно время, когда оплетая можно взять безо всякого сопротивления с его стороны, причем едва ли не голыми руками – это тот самый момент, когда он, полностью обездвижив свою жертву, начинает пить ее кровь. В это время оплетай ничего не видит и не слышит...
– Нам с тобой это вряд ли подходит... – усмехнулась я. – Нужно придумать что-то другое.
– С этим как раз имеются серьезные проблемы... – Грег был всерьез раздосадован. – Я же тебе сказал, что эти существа, как правило, живут на деревьях, просто сплетаются с ними, и человеческая магия на них действует слабо – нейтрализуется деревьями. Этого длиннорукого мне вниз никак не стащить, и магически спеленать тоже вряд ли получится... Эх, друидов бы сюда – они бы с этим существом если не расправились, то сумели бы найти общий язык, и смогли уговорить оплетая покинуть эти места... Только вот друидов в нашей стране никогда не бывало, да и оплетай, даже уйди он в иные края, все одно продолжил бы сосать кровь – без этого он просто не может существовать... Впрочем, сейчас не стоит пускаться в ненужные рассуждения. Это существо где-то совсем рядом, и время впустую терять нельзя. Придется рисковать...
Через несколько минут Грег ушел, и я осталась на дороге одна, отойдя немного в сторону от ветвей, низко нависающих над дорогой. Что я делала? Ждала, когда на мою голову свалится оплетай. Почему я уверена в том, что это существо заявится ко мне, а не к Грегу, хотя мой напарник ушел по дороге в гордом одиночестве? Да потому что перед своим уходом Грег сделал так, что сейчас меня просто-таки окружал сильнейший запах теплой человеческой крови. Оплетай вряд ли удержится от того, чтоб не придти на этот дурманящий зов – по словам Грега, у этих тварей прекрасное обоняние, любое живое существо учуют издалека. А еще мне оставалось надеяться на то, что в самое ближайшее время здесь не появятся волки, которых, по словам местных жителей, в этом лесу хватает...
Прошло не так много времени, и я даже не услышала, а ощутила на ветвях деревьев какой-то шорох. Стоило мне поднять голову и посмотреть наверх, как среди листвы я сразу же заметила бледное человеческое лицо, а в следующий миг сверху вылетело нечто, внешне очень напоминающее толстый канат. Не будь я настороже, этот канат, без сомнений, мгновенно бы обвился вокруг моего тела, только я не собиралась давать оплетаю такой возможности, и выставленный вперед меч враз перерубил этот самый канат, а я вновь занесла меч для нового удара...
Когда Грег, услышав условный свист, вновь появился подле меня, все было уже окончено. На земле лежало существо, которое вполне можно было принять за человека, только из его плеч торчали обрубки, внешне напоминающие толстые канаты, и похожие обрубки находились там, где у обычных людей расположены ноги. А еще всюду валялись белесые куски разной длины, напоминающие толстые канаты, которые еще совсем недавно были руками и ногами оплетая. Самое неприятное состояло в том, что некоторые из этих обрубков все еще шевелились, словно разрубленная на куски змея, и из них на землю вытекала бледно-розовая жидкость...
– Как я вижу, ты тут повоевала от души... – хмыкнул Грег, оглядываясь по сторонам. – Хорошо еще, что в капусту все не порубила...
– Если ты имеешь в виду оплетая, то мне очень хотелось это сделать. Он, когда с дерева свалился, чуть меня не загрыз! Еще ползти ко мне пытался...
– Не переживай – тебя так легко не съесть... – чуть улыбнулся Грег. Похоже, осознание того, что мы едва ли не одним махом расправились с оплетаем, привело напарника в хорошее настроение.
– Ты даже представить себе не можешь, насколько быстрыми и сильными были руки и ноги этого любителя ползать по деревьям... – я с трудом удержалась, чтоб не вспылить. – А уж про их длину я и не говорю! Одно дело про них слышать, и совсем другое – увидеть наяву! Это ж просто уму непостижимо!
– Ну, если учесть, что оплетай может поймать зайца на бегу или мгновенно спеленать человека по рукам и ногам...
– Знаешь, я даже стала опасаться, что не справлюсь! Прямо как от атакующих змей пришлось отбиваться!
– Не горюй, Святая Инквизиция нас с тобой не забудет, помянет в молитвах... – съехидничал Грег, подходя к оплетаю. – Осталось кое-что уточнить...
Я, если честно, старалась не приближаться к этому существу, лежащему на земле – уж слишком оно было похоже на человека. Спутанные темные волосы на голове, бесформенный кожаный балахон, надетый на тело, сероватая кожа, грубоватые черты некрасивого лица... Только вот в желтых глазах оплетая даже при солнце вспыхивали красноватые блики, да зубы во рту куда больше напоминали звериные клыки. Эта тварь даже говорить со мной пыталась, издавала какие-то непонятные звуки, очень похожие на человеческую речь, только я, естественно, ничего не поняла. Впрочем, судя по ярости, то и дело искажавшей лицо оплетая, ничего хорошего он мне не скажет. Если Грегу надо, то пусть беседует с этим жутковатым недоразумением, а у меня нет ни малейшего желания глазеть на оплетая. Я лучше в сторонке постою и посмотрю на колокольчики, растущие на обочинах лесной дороги – это куда приятней для глаз и души. За время службы в Патруле уже успела наглядеться на самых разных созданий Темных Небес, и без того по ночам иногда снятся, не хотелось бы и оплетая вновь увидеть, пусть даже в сновидениях...
Невольно вспомнилось, с какой стремительностью мне пришлось рубить то, что вначале я посчитала белесыми канатами, а на самом деле это были руки и ноги оплетая, которые с невероятной быстротой скручивались в кольца и петли, пытаясь спеленать меня в тугой кокон... Говорят, в дальних южных странах есть огромные змеи, которые душат свою жертву, сдавливая ее своими огромными кольцами. С оплетаями нечто похожее, разница лишь в том, что эти длиннолапые, полностью спеленав жертву своими невероятно длинными руками и ногами, не душили ее, а высасывали из живого тела теплую кровь...
Мне только и оставалось, что вновь и вновь радоваться той удивительно быстрой реакции, которой меня при рождении наградили Небеса. Вообще-то именно из-за этой реакции меня в свое время и забрали в Школу Элинея, ну да это дело прошлое... Что же касается тех, на кого нападает оплетай, то надо признать, что у этих несчастных нет ни одного шанса на спасение.
Когда через четверть часа ко мне вновь подошел Грег, то от его хорошего настроения не осталось и следа.
– Чтоб их всех!.. Такого я точно не ожидал! Похоже, мы тут застрянем на несколько дней...
– Что случилось?
– Ничего хорошего. Помнишь, я тебе не раз говорил, что оплетаи охотятся поодиночке? К несчастью, это не наш случай. Сюда целая семейка этих длиннолапых перебралась!
– Как?
– Сам удивлен! Конечно, у оплетаев, как и у многих живых существ, есть семьи, но каждый оплетай, как только немного подрастает, так сразу же уходит из семьи, живет сам по себе, на своей территории, куда остальные оплетаи не суются. У них, как у медведей, есть четко очерченные границы своих владений, и другие оплетаи туда не заходят, а если там и появляются, то только ради того, чтоб претендовать на чужие земли, и в этом случае дело заканчивается смертельной схваткой. Сама понимаешь – победитель получает все. Но сейчас произошло какое-то исключение из правил, и целая семейка нагрянула в эти места – так сказать, осваивают новые земли для проживания! Вообще-то я уже должен был обратить внимание на некую странность – если помнишь, здешний староста говорил, за три седмицы погибло одиннадцать местных жителей. Для одного оплетая выпить столько крови – это слишком много, но вот для семейки из пяти особей – в самый раз.
– Из пяти?!
– У меня подобное тоже в голове не укладывается, но что есть – то есть. Одного ты завалила, и теперь нам еще четверых надо отыскать!
– Тебе этот сказал?.. – кивнула я головой в сторону неподвижно лежащего тела.
– А то кто же еще?.. – огрызнулся Грег. – К тому же вытряхнуть из него я успел немногое – оплетай уже помер. Кровью истек...
– Обмануть тебя он не мог?
– Увы, нет. У этих существ хитрости хватает, а во вранье они не замечены. Оплетай перед смертью грозил мне, что остальные сородичи хорошо спрячутся, и их так просто не найти...
– Что делать будем?
– А то ты не знаешь? Искать оставшихся, конечно, пока они не расползлись по всему краю – вот тогда нам придется совсем тяжко! Как же все это некстати...
– Понимаю...
– Да ничего ты не понимаешь!.. – вспылил Грег. Кажется, он с трудом сдерживался, чтоб не выйти из себя. – Мне в Северин надо вернуться как можно скорей, а тут такая задержка!..
– Значит, придется поторопиться в поисках.
– Не просто поторопиться, а поднажать изо всех сил!..
... Дубровники нам удалось покинуть только через восемь дней. Все это время мы занимались тем, что искали оставшихся оплетаев, причем за последним из них пришлось охотиться аж три дня. Мы облазили все леса вокруг Дубровников, распугали местное зверье, между делом умудрились расправиться с парочкой представителей лесной нечисти, да к тому же едва не утонули в болоте, которое находилось в нескольких верстах от селения... Но главным было то, что все наши трудности и сложности увенчались победой, все оплетаи были найдены и обезврежены, так что мы могли отправляться назад со спокойной душой и чувством выполненного долга.
Мы уезжали с раннего утра, и провожать нас высыпало едва ли не все население Дубровников, а уж благодарностей и добрых пожеланий мы наслушались столько, что хватит едва ли не на всю оставшуюся жизнь. Кто такие оплетаи, как они выглядят и насколько опасны – теперь об этом знают все местные жители. Парочку из тех убиенных существ нам все же пришлось доставить в Дубровники для, так сказать, наглядного ознакомления, и уже один только вид оплетаев крепко напугал людей. Сейчас, когда мы уезжали, на нас смотрели, как на избавителей от великой опасности, и льщу себя надеждой, что кое в чем они были правы. Не сомневаюсь и в том, что здешний староста уже отправил голубиной почтой сообщение в Святую Инквизицию обо всем, что произошло в здешних местах. Ну и хорошо, потому как ругать нас не за что, а людей, живущих в этих местах, мы избавили от огромных проблем в будущем.
Весь путь до Северина Грег гнал свою лошадь, не останавливаясь на отдых, и я никак не могла понять, что является причиной такой спешки. Вообще-то последние пару дней Грег был сам не свой, но от моих расспросов лишь отмахивался – все в порядке, просто устал, и вообще отстань!.. Ну, меня-то он не обманет, тут дело вовсе не в усталости, но если человек не хочет говорить, что у него на сердце, то и в душу понапрасну лезть не стоит.
Однако когда мы оказались в Северине, меня ждал очередной неприятный сюрприз. Стоило нам миновать городские ворота, как Грег повернулся ко мне.
– Алана, мне надо ненадолго отъехать. Ничего не говори, ни о чем не спрашивай, езжай, и никуда не уходи без меня. Как только вернусь, сразу же отправимся в Святую Инквизицию – надо же показаться пред ясные очи отца Наумия, чтоб его!..
Не знаю, что Грег подразумевал под словом «ненадолго», но я прождала его дома около полутора часов, не понимая, куда мог так спешить напарник, где он задерживается сейчас, и в чем тут дело. Я бы поняла, если б речь шла о приятеле Грега, но еще в Дубровниках напарник сказал мне, что его дружок уехал из Северина к родственникам в дальнюю деревню. Ох, как бы Грег не вляпался в очередную авантюру!
Когда же мой напарник, наконец, заявился, то уже смеркалось, и мы чуть ли не бегом бросились в Святую Инквизицию: не хватало еще, чтоб отец Наумий вновь стал читать нам нотацию о неуважении и недостаточном почтении к его всесильному Ордену. По счастью, отца Наумия на месте не оказалось, и мы с Грегом со спокойной душой отправились восвояси – вернемся завтра. Не знаю, как Грег, а я была просто-таки невероятно рада подобному исходу – за эти несколько дней в Дубровниках я настолько вымоталась, что единственным моим желанием было хорошенько выспаться.
К сожалению, как раз выспаться-то мне и не удалось. Посреди ночи я проснулась от чувства страха, и это был вовсе не один из тех ночных кошмаров, которые иногда посещают каждого из нас. Сейчас было нечто совсем иное – казалось, подле меня стоит некто немыслимо страшный, который положил свои холодные пальцы на мое горло, и начинает медленно его сдавливать... Эти жуткие ощущения были настолько сильным и осязаемым, что я просто заледенела от страха и была не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, а в голове не было ничего, кроме всепоглощающего ужаса. Более того – дышать я и в самом деле уже почти не могла! Наверное, именно так люди и ожидают своего конца...
Не знаю, что могло произойти со мной дальше бы дальше, но многолетние подготовки и тренировки в Ордене не прошли напрасно. В свое время нас, помимо всего прочего, учили и тому, как стряхивать с себя колдовской дурман, в котором едва ли не главное – это не терять остатки разума, а раз я еще в состоянии рассуждать, то не все потеряно...
Трудно сказать, сколько бесконечно долгих мгновений у меня ушло на то, чтоб немного успокоить бешено стучащее сердце, но когда я открыла глаза, то увидела, как от моей кровати отпрянула бесформенная тень. Но это было еще не все: те две резные дощечки, которые Грег повесил на стену, чуть светились неприятным голубоватым светом. В голову невольно пришло сравнение – совсем как кладбищенские огни, которые появляются над могилами, только не такие яркие... А еще в комнате было холодно, так, словно на дворе не середина теплого лета, а глубокая осень, и промозглый стылый воздух пробирает даже сквозь одежду...
Я слишком давно находилась в Патруле для того, чтоб понять – к обычным ночным кошмарам все происходящее не имеет никакого отношения, и на расшатавшиеся нервы мне тоже грешить не стоит. Понятно, что это магия, причем магия черная. С трудом поднявшись с кровати и пошатываясь на ходу, я поспешила из комнаты – надо немедленно разбудить Грега, рассказать, что тут происходит, а заодно потребовать от напарника, чтоб он сию же минуту убрал со стены эти отвратительные деревяшки. Заодно пусть объяснит мне, что происходит!
Дверь в комнату Грега оказалась заперта, и на мой стук никто не открыл. После того, как я барабанила минут пять в закрытую дверь, мне поневоле пришлось признать, что сегодняшней ночью Грег вновь не ночует дома. Святые Небеса, где его опять носит? Что ж ему на месте-то не сидится, а? Похоже, до него так и не дошло: если ты находишься под великим подозрением инквизиции, то следует соблюдать хотя бы видимость исполнения указаний этого сурового Ордена, а не рисковать понапрасну. Впрочем, проповеди и указания отца Наумия сейчас меня волновали меньше всего – куда важнее было убрать куда подальше эти деревянные дощечки. Конечно, было бы лучше, чтоб это сделал сам Грег, но дожидаться невесть где гуляющего напарника у меня не было ни желания, ни терпения, ни возможности.
Наверное, добрые четверть часа я провела в темном коридоре, приходя в себя и собираясь с духом. Стоит только вспомнить, какой мертвенный свет шел от тех деревяшек на стене – и у меня сразу же пробегал мороз по коже. Вновь заходить в свою комнату было страшно до невозможности, но куда неприятней было осознание того, что эти милые с виду вещицы продолжают отравлять мою комнату своим присутствием. Что же делать? И под руками ничего нет – после пробуждения я почти что убегала, не думая ни о чем. Конечно, в комнате осталось мое оружие, только вот, боюсь, оно мне сейчас не поможет. Что еще? В дорожной сумке имеется кое-что из того, что неплохо гоняет нечисть, но эту сумку вечером я затолкала далеко под кровать, и сейчас даже думать страшно о том, чтоб ползти за ней... Ладно, не первый раз я вынуждена делать то, что мне совсем не хочется!
Еще раз вздохнула, собираясь с мыслями, и распахнула дверь своей комнаты. Ох, как в ней холодно, даже пар изо рта идет! Отстраненно подумалось – надо же, а ведь за окном такая теплая ночь!.. И свечение, исходящее из деревянных пластинок на стене, выглядит значительно сильней, или же просто темнота стала куда гуще, да и бесформенная тень никуда не делась – она словно отделилась от стены и заскользила ко мне! А еще в комнате будто разлит страх и сейчас мне больше всего хочется броситься отсюда вон, и бежать, куда глаза глядят... Так, не стоит отвлекаться на мелочи, действовать надо быстро и без промедлений.
Едва ли на ощупь достала их шкафчика глиняную бутылку со святой водой, сдернула со стула свою рубашку, которую бросила туда перед сном, и, выдернув пробку из бутылки, стала выливать содержимое на рубашку. По счастью, бутылка была почти полная, так что рубашка насквозь промокла, а это именно то, что мне нужно. Держа в руках мокрую рубашку, подошла к стене, и, старясь не касаться голыми руками светящихся дощечек, сняла их со стены, замотала эти резные пластинки в сырую ткань, и опрометью бросилась из комнаты. Ох, какие же они холодные, просто как лед в руках держу! Конечно, будь на то моя воля, то я бы первым делом сунула эти дощечки в горящую печь – там им самое место!, но вначале следовало поговорить с Грегом и потребовать от него объяснений, а до того времени эти страшные деревяшки нужно было где-то спрятать. Этим делом я заморачиваться не стала – вышла на задний двор, и сунула сырой сверток подальше за поленницу, благо к тому времени мертвенно-голубоватое свечение уже исчезло, да и никакого холода от пластинок я уже не ощущала. Хм, так поневоле и вспомнишь назидания отца Наумия, и его бесконечные цитирования Святого Матфа о том, что святая вода лежит в основе любой борьбы со злом в этом мире...
Потом я долго сидела на ступеньках, старалась успокоиться и убрать нервную дрожь. Конечно, я очень и очень многим обязана Грегу, всегда об этом помнила и помню сейчас, должным образом ценю все, что он для меня сделал, но всему должны быть какие-то пределы! Если верно то, о чем я думаю, то мне придется резко поговорить с напарником. За все то долгое время, что мы служим в Патруле, я хорошо успела узнать как характер Грега, так и его магическое мастерство, и потому ни за что не поверю, будто Грег не догадывался о том, что в действительности представляют собой эти две красивые дощечки. А вот для чего он принес их в мою комнату – об этом мне стоит хорошенько подумать, трезво оценить происходящее, и при этом следует отбросить в сторону все ненужные эмоции.
На ступеньках я просидела до рассвета, а потом все же рискнула пойти в свою комнату – не стоит изображать из себя взъерошенную курицу на насесте. Надо признать, что я и без того нынешней ночью повела себя далеко не лучшим образом, еще и в панику впала, а подобное совершенно непозволительно для выпускницы Школы Элинея. Значит, и далее будем действовать так, как и положено поступать элинейцу в случаях, подобных этому.
Моя комната в лучах восходящего солнца выглядела, как обычно, без всяких теней и непонятного холода. Распахнула окно, чтоб впустить свежий воздух, оделась, достала кое-какое оружие – если мои предположения верны, то оно пригодится в самое ближайшее время.
Долго ждать не пришлось – вскоре до меня донеслись осторожные шаги. Лестница в этом доме на диво скрипучая, и потому каким бы осмотрительным и осторожным не был наш посетитель, скрыть свое появление у него вряд ли получится. Хм, а судя по звукам, к нам в гости пожаловал не один человек, а, по меньшей мере, трое-четверо. Ну, господа хорошие, я на сегодня с визитами к себе никого не приглашала, тем более на столь раннее время, перед вами появляться тоже не собираюсь, так что в случае чего, как говорится, не обессудьте...
Негромкие голоса у двери Грега... Так, это голос моего напарника, а вот и еще кто-то говорит, и это незнакомый голос, властный и холодный. Кажется, он отдает какое-то приказание... Ох, как это ни досадно признать, но, кажется, я оказалась права в своих подозрениях. Печально...
Не прошло и минуты, как дверь в мою комнату распахнулась, и в нее даже не вошли, а вбежали двое мужчин. Не увидев меня, они на мгновение замерли, а в следующий миг оба рухнули на пол – когда у тебя сзади, в основание шеи, про рукоять заходит остро наточенный нож, то ничего иного ожидать не стоит. Подождала еще какое-то время... Так, в коридоре, кажется, никого больше нет, и потому я спрыгнула вниз с потолочной балки, на которой пряталась все это время. Быстро обыскала лежащих мужчин, но ничего особенного не нашла – короткий меч, ножи, кастеты, деньги, игральные кости и прочая соответствующая мелочевка. Без сомнений, это наемники, и судя по их ладоням с жесткими мозолями, меч в руках они держать умеют, вернее, умели, и чтоб справиться с такими вояками, нужно время и немалое мастерство... Что ж, значит, я поступила верно.
