Текст книги "Патруль (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 51 страниц)
– Извините, графиня, но мы не можем брать на себя ответственность за вас... – развел руками Себастьян. – Наш путь слишком опасен и непредсказуем, так что...
– А я и не ожидала того, что вы сразу же откликнетесь на мое предложение... – девица вовсе не выглядела раздосадованной. – Давайте заключим договор: я помогаю вам, а вы – мне. У меня есть, что сказать вам, вернее, что предложить для торга, ведь этот поселок не относится к числу самых безопасных мест на земле.
Вообще-то последнее, что бы я хотела – так это помогать Милиссандре, и у меня было огромное желание высказать этой особе все, что думаю о ней, но все же старшим в нашей группе является Себастьян, так пусть он и принимает решение.
– Госпожа ди Вилльеж, ваше предложение, конечно, заманчиво, но...
– Нечего заговаривать мне зубы!.. – Милиссандра грубо оборвала Себастьяна, и мне невольно подумалось о том, как легко с этой особы сползает тот позолоченный слой воспитания, который она получила в своей родной семье. Впрочем, тут полностью верна старая поговорка: с кем поведешься, от того и наберешься. – Соглашайтесь, потом сами мне спасибо скажете! Если уж на то пошло, то этот договор куда больше нужен вам, чем мне. Я-то когда-нибудь доберусь до города, а вот насчет вас у меня уверенности нет.
– Что ж... – Себастьян замолк на несколько мгновений. – Если ваши слова не являются преувеличением и соответствуют действительности...
– Не сомневайтесь, так все оно и есть!
– В этом случае, думаю, мы с вами договоримся.
– Тогда по рукам! И запомните, вы дали мне слово!
– Можно ближе к делу?.. – у меня не было желания выслушивать болтовню Милиссандры, которая почувствовала себя в центре внимания и явно наслаждалась этим чувством. – Вступление можно опустить.
– Это что еще за непозволительный тон?.. – начала, было, девица, но теперь ее оборвал уже Себастьян.
– Госпожа ди Вилльеж, мы вас внимательно слушаем. Итак, что вы собирались нам сообщить?
– Пусть эта особа отойдет в сторону!.. – приказала Милиссандра, кивая в мою сторону. – Это мое условие! Видеть ее я не желаю!
– Увы, но при наличии подобных условий наш договор будет расторгнут... – голос Себастьяна был холоден.
– Ладно... – поморщилась девица. – Было бы из-за кого спорить и копья ломать... Итак, вот что я вам хотела рассказать...
Оказывается, не так далеко отсюда находится небольшая деревушка, обитатели которой иногда заглядывают в поселок старателей – продают туши убитых зверей, и это, как правило, дикие кабаны. Конечно, особой любви между здешними жителями и пришлыми нет, но и особой вражды не наблюдается. Тут, скорее, поддерживается вынужденный нейтралитет, где каждая из сторон старается придерживаться заранее обговоренных условий – мы не трогаем вас, а вы нас. Иногда местные жители (тут имеются и такие, что говорят на нашем языке) приносят в поселок вести о том, что творится на Черном Континенте, причем сообщают далеко не все, а лишь то, что, как они посчитают необходимым.
Так вот, несколько дней назад в поселок пришел староста деревушки, и, помимо всего прочего, сообщил, будто некие люди разрушили статую какого-то там местного божка, у которого было полно последователей. Ну, разрушили – так разрушили, эка невидаль, здесь полно всяких идолов!, только вот имеется довольно-таки странное предположение, будто подобное святотатство совершили пришлые, то есть белые люди, и их, кажется, было всего трое, причем одна из этой троицы – женщина. А еще он сообщил, что за поимку этих троих пообещали огромную награду, причем эта самая награда будет выдана в алмазах. Откуда староста узнал о награде, и о разрушении статуи божка? Говорит, барабаны принесли такую новость...
Ну, старатели выслушали, повздыхали, да и разошлись – мол, хоть так грешно думать, но кому-то очень повезет, когда он изловит тех троих. Вернее, там есть обязательное условие – тех, кто совершил поругание святыни, нужно взять живыми... По словам старосты, награда, назначенная за поимку этих преступников – она более чем щедрая. Конечно, людей, которым грозит смерть за разрушение какого-то там божка – их, вроде бы и жалко, только не они первые пропадают на Черном Континенте, не они последние, упокой Светлые Небеса несчастные души безвестно сгинувших людишек...
Однако день спустя старости вновь заявился в поселок, и сказал, что тех троих святотатцев ловят повсюду, но они пока что умудряются уходить, словно рыба сквозь пальцы. Почему он об этом сообщает старателям? Просто потому, что эта троица, похоже, направляется в здешние места, и, возможно, они появятся здесь, а это означает, что награда плывет прямо в руки. Беда в другом: оказывается, эти трое белых людей – колдуны, связываться с которыми не стоит, а не то они натравят на тебя огромных змей, а то и кого похуже. Во всяком случае, никто из местных жителей не желает стать тем, кто решится захватить этих троих пришлых, потому как белые колдуны могут сделать так, что не только на тебя, но и на твою семью обрушатся беды и неудачи. Именно потому староста предложил Чижу, который был за старшего в этом поселке старателей, некое соглашение. По словам старосты, раз никто из местных жителей не хочет связываться с тройкой колдунов, то в этом случае, если пришлые вдруг заявятся в поселок, старатели должны их схватить и связать, после чего передать жителям деревушки, а те, в свою очередь, отдадут пленных жрецам, получат награду, и поделят ее со старателями.
Логика старосты была простой: пусть белые люди справляются со своими колдунами – они должны знать, как это делается, а мы тут совершенно ни при чем! Когда же взятых в плен людей передадут жителям деревушки, то тем опасаться мести колдунов уже не стоит, потому как к захвату этих троих они не имеют никакого отношения! Ну, а то, что здешние обитатели решили доставить связанных пленников жрецам – так в этом особого греха нет, они всего лишь выполняют просьбу белых людей... Н-да, логика у обитателей Черного Континента весьма своеобразная.
На вполне обоснованный вопрос Чижа – «а почему это мы должны отдавать вам захваченных людей, если можем сами получить обещанную награду, причем целиком?!», староста лишь усмехнулся: вы что, намерены сами вести этих людей через джунгли, причем на весьма далекое расстояние? Разве вам известно, куда именно надо идти, или вы знаете дорогу? А как со жрецами договариваться будете? Они сейчас на белых людей злые, могут и вас наказать под горячую руку, там сейчас особо разбираться никто не будет... Ну, а если даже все закончится удачно, и вы получите обещанную награду, то разве не боитесь возвращаться назад с таким дорогим грузом? Путь долгий, опасных существ тут хватает, жадных людей тоже, а в дороге может случиться всякое, тем более что каждому на Черном Континенте известна стоимость алмазов...
В итоге Чиж согласился с доводами старосты, и пообещал, что если незнакомцы появятся здесь, то их обязательно задержат, и сразу же сообщат об этом в деревушку. На том и порешили.
Надо же такому случиться, что мы пришли именно сюда, и Чиж сразу понял, кто стоит перед ним. Ему не было никакого дела до того, кто мы такие и что ищем – главное, что за нашу поимку можно получить большую награду, а все остальное ему неинтересно.
– Осмелюсь спросить – откуда вам это известно?.. – поинтересовался Себастьян. – Не хочу вас обидеть недоверием, но о многих вещах во всеуслышание не говорят...
– А я подслушала... – усмехнулась девица. – Заняться здесь все оно нечем, тоска смертная, вот и стараюсь узнать хоть что-то из того, что творится в этом мире.
– Рискованное занятие... – заметил инквизитор.
– Находиться здесь – это, знаете ли, тоже рискованно... – хмыкнула Милиссандра.
Против этого возразить было нечего.
– Теперь понятно, почему этот мужик велел остаться нам здесь до завтра... – пробурчал брат Владий. – Вот грешник нераскаявшийся! Намеревается повязать нас, и отдать во вражеские руки! И не боится же геенны огненной!
– Чиж не тот человек, которого тревожат такие пустяки... – отмахнулась девица. – Его куда больше беспокоит, что у него кубышка медленно наполняется алмазами – здесь не такие места, в которых хочется задержаться подольше.
– Вы как думаете, он уже послал своих людей в деревню, чтоб сообщить о нашем появлении?
– Не сомневайтесь, послал... – графиня кивнула головой. – Завтра с утра сюда гости заявятся...
– Почему завтра?
– Так вечер скоро, а тут по ночам ходить не принято. Кроме того, Чиж старается свою выгоду ни в чем не упустить, то есть ему вначале с вами надо побеседовать: может, вы знаете нечто такое, на чем он сумеет неплохо заработать.
– Сколько в людей живет в поселке?.. – Себастьян повернулся к Милиссандре.
– Не знаю... – она пожала плечами. – Не считала... Ну, навскидку будет человек двадцать, или больше...
– Значит, Чиж ждет, когда в поселок вернутся старатели, чтоб навалиться на нас разом всей толпой, и скрутить без проблем...
– Ничего подобного... – фыркнула девица. – Зачем махать кулаками, если все можно сделать куда проще? За ужином вам что-нибудь добавят в еду, после чего вы спокойно уснете. Ну, а что будет потом – об этом я вам уже рассказала.
– И что именно нам добавят в еду?.. – поинтересовался Себастьян.
– А я откуда знаю?.. – удивилась Милиссандра. – Можно подумать, мне обо всем рассказывают! Вроде у Чижа в загашнике имеются какие-то яды и прочая мерзость – не так давно отравили одного из старателей, который здорово разозлил Чижа...
– И остальные спокойно отреагировали на это?.. – удивился брат Владий.
– Так ведь доказательств не было, а в здешних местах человек может умереть от многих причин... – съехидничала девица.
– А вам-то каким образом стало об этом известно?
– Самым простым... – вздохнула Милиссандра. – Мы с Чижом как-то всерьез поцапались, вот он тогда и сказал мне, чтоб я больше помалкивала, и лишний раз рот не открывала, а не то окажусь рядом с тем старателем – мол, для этого и всего-то требуется несколько капель из заветной бутылочки... Кстати, не спрашивайте меня о том, где находится его тайник с отравой – не знаю. Где Чиж хранит найденные алмазы – об этом мне тоже неизвестно... Скажите, а вы, и верно, статую того божка расколошматили?
– Да как сказать...
– Так и говорите! Я, если честно, не очень поняла, о чем там шла речь. На уродливые физиономии здешних Богов я насмотрелась более чем достаточно – на Черном Континенте этих изображений где только нет! Каменные, деревянные, вырезанные из кости, причем все, как один, страшные! Не понимаю – ну, разбилась какая-то статуя, так чего шум поднимать?! Я их тут уже столько видела, в том числе расколотых и разбитых...
– Бывает... – развел руками Себастьян, не зная, то ответить девице.
– Ничего себе отговорка! Деревенский староста, когда с Чижом разговаривал, был возмущен до предела, и твердил, что здешние Боги такого кощунства не простят! Мол, этот божок (не помню, как его имя!) только-только вновь вернулся на землю, собрался устанавливать свои порядки – и вдруг от него остаются рожки да ножки! Вот ответьте мне на вопрос: зачем вас туда занесло, в те места, а?
– Говорю же – тамошнюю местность на карты наносили... – терпеливо, словно с маленьким ребенком, заговорил Себастьян. – Нам было велено отправляться – мы и приехали. Госпожа ди Вилльеж, вы должны знать, что приказы начальства надо исполнять.
– Так начальство далеко, а вы здесь! И чего лезете, куда вас не просят? Я вам так скажу: отсюда надо уходить, только вот как вы это сделаете – ума не приложу! Скоро вечер, и старатели вот-вот вернутся... А, чтоб его!.. – Милиссандра споткнулась на полуслове, и быстро заговорила. – Чиж сюда идет! Все, разговор окончен! Я вас предупредила, так что выкручивайтесь, как сумеете, а иначе... Ну, вы меня поняли! Не забудьте, о чем мы с вами договорились – когда вы будете уходить отсюда, то возьмете меня с собой! А еще я знаю короткий путь, как отсюда дойти до большой реки!..
– О чем у вас речь идет?.. – поинтересовался Чиж, подходя к нам. Судя по недовольным ноткам в голосе, ему не нравился наш долгий разговор с Милиссандрой.
– Вспоминаем общих знакомых... – вздохнул Себастьян.
– И многих вспомнили?.. – судя по едва уловимой насмешке, Чиж не очень-то поверил этим словам.
– К сожалению, нет... – покачал головой напарник. – У каждого из нас был свой круг общения, и они, эти круги, почти не пересекались.
– Ясно...
– Извините за такой вопрос, господин Чиж... – Себастьян выглядел чуть смущенным. – Уж раз вы нас оставили у себя в гостях до завтра, то не могли бы сказать, где мы будем ночевать? Я знаю, что в поселках старателей незнакомым людям не принято находиться в одном доме со здешними обитателями, потому как у каждого из них при себе имеются найденные камни, и в этом случае полного доверия к гостям быть не может...
– Остановитесь вон там... – мужчина кивнул головой на весьма хлипкое строение, стоящее чуть в отдалении. – Да, и ночам по лагерю у нас бродить не принято.
– Да какие там ночные прогулки... – махнул рукой Себастьян. – Нам бы выспаться под крышей и в безопасности.
– Договорились. Скоро старатели вернутся с работы... Знаете, нам бы хотелось поговорить о том, что вы видели там, в глубине Черного Континента, вдали от этих мест.
– Поверьте – там нет ничего хорошего.
– Ну, это кому как... – Чиж повернулся ко мне. – Правда, что вы закончили Школу Элинея?
– Это вам госпожа Милиссандра сказала?
– Она самая.
– А что такого, это ж не секрет... – подала голос девица.
– Верно, мне довелось там учиться... – я не видела смысла отпираться.
– Я не раз слышал, что там обучаются женщины, но ни с одной из них ранее не сталкивался.
– Это можно считать везением... – у меня не было особого желания разговаривать с этим человеком.
– Возможно...
– Кстати... – продолжал Себастьян. – Сегодня, когда нас обыскивали, ваши люди забрали у нас деньги, и отдали их вам. Разумеется, их, этих золотых монет, не так много, но это все, что у нас есть, и потому мы просим их вернуть.
– Завтра!.. – отрезал Чиж, которому наше напоминание о деньгах явно не понравилось.
– А почему не сегодня?
– Потому что народ тут у нас подобрался самый разный, некоторым нет никакого доверия. Если узнают, что у вас есть золото, то могут попытаться его отобрать, а мне скандалы и поножовщина в поселке ни к чему. Так что, считайте, ваши деньги находятся у меня на хранении. Завтра, когда будете уходить, верну ваши монетки. Все, разговор закончен!
Ох, боюсь, не видать нам своих денег, и что-то в благородство Чижа мне плохо верится. Ладно, пока не будем идти на конфликт. По счастью, оружие нам вернули, а оно сейчас для нас куда важней золота.
– Пошли!.. – Чиж повернулся к Милиссандре, молча стоящей неподалеку. – Нечего тут попусту ошиваться! А вы, гости дорогие, можете тут посидеть, место удобное... Поговорю с вами потом.
– Ну и безголовая же баба!.. – сделал вывод брат Владий, глядя на уходящих Чижа и Милиссандру. Надо сказать, что мужчина безо всякой вежливости обращался с беглой графиней – вон, толкнул ее в плечо, да еще и сказал что-то резкое. Впрочем, та в долгу не осталась, ответила ему тем же, чем всерьез разозлила Чижа. В результате дело дошло почти до драки, после чего скандалящая парочка скрылась в одной из хибарок. Да уж, госпожа Милиссандра, вы нашли себе такого дружка, от которого любая здравомыслящая женщина удерет со всех ног!
– Что есть, то есть...
– Неужели она и вправду не понимает, что сейчас для нее потеряно очень многое, а от репутации остались мелкие осколки?.. – недоумевал брат Владий.
– Невозможно объяснить зайцу, что не так с подпругой у коня...– усмехнулась я.
– Как вы думаете, эта особа сказала нам правду?.. – инквизитор почесал в затылке.
– Пожалуй, ей нет смысла нас обманывать... – произнес Себастьян, и я была с ним полностью согласна. – Как раз наоборот – этой женщине очень хочется покинуть Черный Континент и вернуться домой, но для начала ей отсюда необходимо добраться хотя бы до города, только вот самостоятельно сделать это невозможно! Вот она и ухватилась за нас, как за возможность добраться до более-менее жилых мест.
– Будь на то моя воля, я бы такое ярмо, как Милиссандра, себе на шею вешать не стала... – мне только и оставалось, как досадовать. – Она ж нас всех до белого каления доведет!
– Согласен!.. – кивнул головой Себастьян. – Лично я уже в некотором шоке от общения с этой дамой, однако, и оставлять ее здесь тоже не стоит. Если станет известно о том, что мы гм... не протянули руку помощи несчастной женщине, да к тому же аристократке древнего семейства, волею судьбы оказавшейся в сложной ситуации... В общем, некоторые моралисты, которых всегда хватает, начнут разговоры о немыслимой жестокости и невообразимом бессердечии тех, кто состоит на службе у нашего короля. Еще обвинят в том, будто мы не помогли страдающей даме потому, что так потребовал ее муж...
– Звучит уж слишком невероятно.
– Это еще как сказать! Мы же не знаем всех придворных интриг, а там иногда могут раздуть громкую историю почти из ничего, а супруга Милиссандры при дворе особо не любят – слишком богат, и ему благоволит Его Величество. В общем, если беглую графиню довезем до дома, то пусть с ней разбирается муж. Возможно, тут и король скажет свое веское слово.
– Я тоже считаю, то господин Себастьян прав... – вздохнул брат Владий. – Мы видим перед собой женщину, в душе которой находится только желание ублажить свои чувства, гордыню и прихоть, а более там нет ничего. Надеюсь, что если эта особа окажется вне этих мест, то в ее душе возродится утерянная вера в справедливость Небес, ибо она поймет то, что сказано в святых книгах: не оставлю тебя, не покину тебя...
– Давайте поговорим о более приземленных вещах... – перебил инквизитора Себастьян. – Итак, что мы имеем: здешние старатели заняты только своими интересами (что, кстати, вполне естественно), за нас никто вступаться не будет – мы здесь чужаки, до которых никому нет никакого дела.
– А если принять во внимание, что каждый из этих людей, если поможет нас задержать, то впоследствии получит парочку алмазов вознаграждения... – добавила я. – Можете быть уверены – здесь сделают все для нашей поимки.
– Что будем делать?
– Надо думать, хотя и так понятно, что мы пришли несколько не туда...
Не прошло и получаса, как в лагерь стали возвращаться старатели, и, естественно, мы были в центре внимания. Людей можно понять: они уже давненько живут в своем небольшом мирке, где все течет по строгим правилам, и очередной день похож на прошедший... Когда же там появляются новые люди, то это рассматривается как довольно-таки значимое событие в здешней унылой жизни. А уж если тут появляется женщина, то ей от любопытных взглядов никуда не деться.
Дело кончилось тем, что все уселись за длинным дощатым столом, и мы начали свой рассказ, повторяя то, что говорили ранее – мол, картограф со спутниками возвращается в город. Нам не хотелось рассказывать о том, что видели за время пути, и потому отделывались полуправдой. Тут главное – не давать никаких ориентиров насчет того, где мы были в действительности. Впрочем, людей куда больше интересовало другое – правда ли, что в глубине Черного Континента есть реки, очень богатые алмазами? Мол, говорят, что до тех мест так просто не доберешься? Некоторые утверждают, что там какие-то чудовища водятся, так? А может, вы случайно услышали про то, что где-то имеются драгоценные камни?.. По слухам, кое-где есть синяя глина, в которой тоже можно найти алмазы, верно? Вы такую на своем пути нигде не встречали? Жаль...
Понятно, что возможность заработка волновала старателей в первую очередь. Постепенно разговор сошел на зверей, живущих в здешних лесах, а также на самые разные страшилки, которых тут хватало... Ну, страшилок можно и побольше рассказать, еще и от себя кое-что добавить, в этом ничего плохого нет...
Пока Себастьян и брат Владий вели беседу, я рассматривала собравшихся. Пожалуй, сейчас здесь находятся все (или почти все) обитатели этого маленького поселка. Большинство из них – это самые обычные люди, приехавшие сюда, на край света, в поисках богатства и удачи. Хуже другое: тут имеется несколько человек, которые явно не в ладах с законом, и за пару монет любому горло перехватят, а под горячую руку могут сделать такое и бесплатно. Я на таких безбашенных насмотрелась еще в Тупике, так что с ними шутить не стоит. То, что все пока что настроены сравнительно благожелательно, и против нас никаких действий не принимается – это вполне объяснимо. Если Милиссандра нас не обманула (а делать это ей не имеет смысла), то нас намереваются усыпить, а сонное зелье обычно добавляется в еду или питье, и до того времени вряд ли произойдет что-то необычное.
Через какое-то время снова появилась Милиссандра, причем вместе с Чижом. Надо же, под глазом у девицы наливается синяк – тут и думать нечего, кавалер поставил. Наверное, понял, что она сказала нам лишнее, а, может, Милиссандра и сама ненароком проговорилась – с нее станется. Значит, госпожа ди Вилльеж, вы собираетесь, вернувшись на родину, стать звездой столичных салонов... Ну-ну, об этом можно и помечтать, хотя сейчас, глядя на вас, и на ваш более чем потрепанный вид (правильней сказать – потасканный), никак не скажешь, что мы имеем дело с дамой, имеющей графский титул, и что эта особа рождена в одной из самых родовитых семейств нашей страны. Если бы Милиссандру сейчас увидели родные, то у кое-кого явно случился бы сердечный приступ, а остальные на какое-то время онемеют, не найдя нужных слов.
А вот и ужин. Когда повар стал разносить тарелки с едой, мы встали из-за стола.
– Мужики, приятного вам аппетита...
– Вы куда?.. – подал голос Чиж. – Посидите с нами за столом, поужинайте, благо нам для хороших гостей ничего не жалко!
– Спасибо, конечно... – вздохнул брат Владий. – Это предложение говорит о вас как о добром, великодушном и хлебосольном хозяине, а в наше время такие люди достаточно редки. Право, мы должным образом ценим ваше приглашение, но вынуждены его отклонить. Вы, кажется, забыли о том, какой сегодня праздник?
– Какой еще праздник?.. – недоуменно спросил кто-то.
– День Святого Певсия... – инквизитор покачал головой. – Как можно забывать о таких праздниках, которые отмечают все? И уж тем более их надо придерживаться здесь, на краю света! Вы же знаете, что во имя памяти этого святого в этот день принято отказываться от еды и говеть! Понимаю вас: работа на реке тяжелая, нужны немалые силы, и в таких случаях допускаются некие отклонения от правил почитания дня Святого Певсия. Мы же трое просто идем по своим делам, не добывая себе хлеб в поте лица своего, так что, сами понимаете, нам перед Святым Певсием грешить не стоит...
Верно, есть такой почитаемый святой, великий праведник – сам всю жизнь провел в ограничениях, и других к этому призывал. Те, кто чтят его заветы, постоянно живут только на хлебе и воде, а остальным в день Святого Певсия достаточно отказываться от еды, так что наше объяснение должно выглядеть вполне правдоподобно. Правда, судя по взгляду, который Чиж бросил на Милиссандру, этот человек все понял правильно. Не удивлюсь, если через какое-то время у нашей потрепанной графини синяк окажется и под вторым глазом.
– Когда я предлагаю еду, от нее не отказываются... – в голосе Чижа были слышны угрожающие нотки.
– А когда мы говорим об исполнении церковных правил и канонов, то против этого тоже идти не стоит... – кротко ответил брат Владий. – Здесь, на удалении от привычного нам мира, каждый из присутствующих ходит под волей Небес, и только от них зависит, вернемся ли мы назад, или навсегда останемся здесь, в этих диких местах. Так что не стоит упрекать нас за то, что мы просто стараемся жить по тем правилам, к которым привыкли, и которые угодны всевидящим Небесам.
– Надо же, как лихо наш гость завернул свой отказ... – усмехнулся Чиж, и с просто-таки ощутила, что в воздухе словно появилось какое-то напряжение. Кажется, здесь не привыкли к возражениям.
– Вы уж нас простите покорно, но мы что-то устали, так что отправимся на боковую... – продолжал инквизитор. – Вон, темнее уже, домик для отдыха вы нам выделили, так что желаем всем спокойной ночи.
– Я б тоже не отказался поспать, будь у меня под боком такая баба... – усмехнулся один из мужчин, глядя на меня.
– Сегодня говеть надо... – посоветовала я. – Праздник же...
Сидящие за столом мужчины расхохотались, и неприятный инцидент сам собой сошел на нет. Когда же мы направились к хибарке, то я подспудно ожидала окрика за спиной, или того, что нас попытаются остановить. По счастью, все обошлось, и только закрыв за собой дверь домика, перевела дух. Что ж, хотя бы небольшая, но передышка.
Н-да, а в этом домике особо не поживешь. Оконце крохотное, стены тоненькие, дверь можно выбить с одного удара... Хорошо хотя бы то, что на земле стоят дощатые лежанки. Ну, что сказать? Здешний домик для гостей, скажем так, особой роскошью и удобствами не отличается. На всякий случай еще раз внимательно осмотрелась. Крыша довольно надежная, подкопов в земле нет, доски нигде в сторону не сдвигаются... Ладно, разок переночевать можно.
– Надеюсь, ночью к нам они не полезут... – высказал мнение брат Владий.
– А зачем?.. – пожала я плечами. – Не стоит рисковать понапрасну. Утром они нас и так постараются достать. Ночные схватки могут закончиться весьма печально, а с рассветом все будет проще. К тому же тут есть несколько довольно-таки беспринципных парней, которые уверены в своей крутизне, и просто-таки рвутся в бой.
– Определяемся с дежурством и ложимся спать... – Себастьян еще раз осмотрелся по сторонам. – Надеюсь, нас не потревожат...
Верно, ночью к нам никто не ломился, хотя вокруг избушки кто-то постоянно ходил, причем с небольшим факелом. Как видно, нас караулили, причем несколько раз подходили к домику, и прислушивались, рассчитывая услышать наши разговоры. Ничего они, конечно, не услышали, и стоит радоваться хотя бы тому, что в дом никто не лез. Ладно, поглядим, что будет дальше.
Мы вышли из домика в то время, когда только-только наступал рассвет, и вокруг было довольно сумрачно. Конечно, мы не рассчитывали на то, что удастся уйти тихо, но увидев Чижа, сидящего за деревянным столом, ничуть не удивились.
– Куда это вы собрались так рано, гости дорогие?.. – поинтересовался мужчина, глядя на нас. – Никак, уйти торопитесь? А ведь нехорошо уходить, не прощаясь.
– Спасибо вам, господин хороший, за гостеприимство... – чуть наклонил голову Себастьян. – Только у нас свои дела, и мы торопимся.
– А вот торопиться не стоит, пока мы с вами обстоятельно не переговорили... – Чиж чуть улыбнулся – он чувствовал себя хозяином положения. Еще бы: к нам с четырех сторон подходили те парни, которых я еще вчера сочла опасными противниками. Вернее, они уже подошли к нам, окружили со всех сторон, хотя и держатся на расстоянии вытянутой руки. У одного на пальцах катет весьма угрожающего вида, у остальных ножи. Мельком глянула на Себастьяна, и тот чуть прикрыл глаза – значит, действуем, как вчера договаривались. Правда, моему напарнику надо пару минут на подготовку, но, надеюсь, это время у нас будет.
– Что вас интересует?.. – спросила я.
– Бабам голоса не давали... – отмахнулся Чиж. – Для этого мужики имеются – с ними и разговор будет. А вот с тобой, лапуля, мы вполне можем уединиться на какое-то время. Потом, так и быть, отпущу, всех вас.
Что ж, отговорка не лучше и не хуже любой другой. Как видно, ждет, когда к нему придут люди из деревни, чтоб передать им нас с рук на руки. А откуда сеть рыболовная на столе взялась? Вчера я ее вообще не видела. Вообще-то неплохая идея – накрывать нас сетью, поймать, словно рыбу в невод...
– Не нравишься ты мне... – вздохнула я.
– А что так?.. – приподнял брови Чиж. – Я ж вроде мужик хоть куда!
– Мне парни покрасивей нравятся, и помоложе... – усмехнулась я. – В общем, ты не в моем вкусе, так что закатай губу на место.
Верно, как я и предполагала, мужчине мои слова не понравились – вон, даже улыбка на лице чуть пропала.
– Зря ты это сказала. Со мной так разговаривать нельзя...
В этот момент Себастьян чуть кашлянул, и я поняла, что мне пора действовать. Резко швырнула свою дорожную сумку одному из мужчин, окруживших нас, выигрывая этим пару мгновений, затем ударила другого, перекатившись, подсекла ноги третьему... Все просто: напарник сделал так, чтоб реакция у этих людей была замедленной, и потому мне понадобилось совсем немного времени, чтоб вывести из строя всех четверых. Зато сам Чиж, выхватив кинжал странной формы, стремительно бросился на нас, и я едва не пропустила его удар. Надо же, какая у мужчины реакция, да и кинжалом он действует весьма умело! Если честно – не ожидала...
Менее чем через минуту все было окончено: четверо мужчин лежали на земле, охая и ругаясь сквозь зубы. Я не стала мудрствовать лукаво, и просто зажала у каждого нервы на позвоночнике – надеюсь, что к вечеру эти люди будут в состоянии хотя бы дойти до своих лежанок. Возможно, это довольно сурово, но мне не нужны преследователи на хвосте, а простые старатели вряд ли пойдут за нами. Сейчас они наверняка наблюдают за нами из окон и чуть приоткрытых дверей, и не думая вмешиваться.
А вот с Чижом все обстояло не так просто: оказывается, он почти не поддавался гипнозу, да и кинжалом владел весьма умело, и потому представлял серьезную опасность. Ничего, надеюсь, он тоже не скоро сможет отправиться вслед за нами, потому как я ему не только зажала нерв на спине, но еще и руку сломала – нечего кинжалом размахивать, чуть меня не поранил.
– Все, уходим... – я подняла свою дорожную сумку. – Надо бы нашу красавицу с собой взять...
– Я уже здесь!.. – Милиссандра выскочила из дверей, неся с собой небольшую сумку. Хм, как и предполагала, у нее появился синяк и под вторым глазом – как видно, Чиж приложил от души. – Пошли! Видеть это место уже не могу, и здешние рожи тоже! Поторапливайтесь, а не то если сейчас сюда заявятся обитатели соседней деревушки, вместе со своим старостой, то вам плохо придется!
– Ну, пошли... – Себастьян направился прочь, а вслед за ним пошли брат Владий и Милиссандра. Ну, мне тут тоже делать нечего, и я двинулась за ними, сопровождаемая ненавидящим взглядом Чижа. Похоже, этот человек не привык проигрывать, и сейчас он просто в ярости. Ничего, переживешь.
– Госпожа Милиссандра, куда нам идти дальше?.. – спросил Себастьян донельзя довольную девицу.
– Сейчас дойдем до большого камня, а там свернем...
– Я прощу прощения за бестактность, но вы хорошо помните дорогу?
