Текст книги "Размерность сновидения (СИ)"

Автор книги: Вася Неторопливый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

  – Ты чего?

   Само собой, он спросонья ничего не понял: овцы, как ни в чем не бывало, продолжали выполнять упражнения. Тогда Гнат рассказал о произошедшем. Топтыга оглядел тренирующееся стадо и покачал головой.

  – И не поверишь ведь! Чертовы ангелочки.

  – Давай лучше заканчивать. У нас тут всего только парочка не может прыгнуть. Надо им помочь, а потом трясти Онира и убираться из этих краев подальше.

  – Ты прав. У меня и идея есть, как ускорить процесс.

   Медведь подошел к жмущимся в сторонке овцам, поднял одну и от души швырнул через барьер. Послышалось удаляющееся «бе-е-е». Вторую Топтыга не поймал, но успел хорошенько пнуть под зад так, что и та тоже совершила свой первый прыжок. Только эта летела молча. Медведь хмыкнул и удовлетворенно потер лапы друг об друга.

  – Ну вот, дело сделано. Пора идти и ждать работодателя.

   Гнат вдруг заметил, что их опять начинает окружать стадо. Однако теперь овечки выглядели не просто злобными – они буквально дымились от гнева. Скепсис Онира относительно таких методов тренировки стал очень даже понятен. Бестии явно привыкли отвечать насилием на насилие. На овечьих мордах явственно читалась жажда мести.

   Медведь огляделся и шумно выдохнул. В глазах косолапого мелькнул страх.

  – Пора, наверное, уходить... – прошептал он.

  – Нам не идти надо, – вполголоса ответил Гнат, кивая на приближающихся животных. – бежать как можно быстрее!

   Они рванули в стремительно сужающийся коридор. Овцы злобно заблеяли, увидев, что добыча ускользает и устремились в погоню. От топота копыт задрожала земля.

   Человек и медведь мчались быстрее ветра, но проклятые твари не отставали.

  – К хижине! Там закроемся! – на ходу проревел Топтыга.

  – К ограде лучше! Они через нее не перемахнут!– задыхаясь крикнул Гнат, искренне надеясь на слова Онира.

  – Давай!

   Друзья выбивались из сил, но твари и не думали прекращать погоню. Судя по звукам, стадо медленно, но верно нагоняло беглецов, а проклятая ограда будто и не приближалась.

   Гнат боялся оглянуться: сейчас не хватало только споткнуться и упасть. Тогда уж точно живым отсюда не выбраться. Топтыга все же рискнул посмотреть на преследователей, зацепился ногой за кочку, но удержал равновесие. Однако потерял темп. Лидер преследователей вцепился было ему в лапу, но Гнат на ходу пнул ногой шуструю овечку.

  – Бежать, бежать!

   Преследователи были настолько близко, что стук копыт едва не оглушал. Так, по крайней мере, казалось. Легкие готовы были разорваться, но впереди уже виднелись доски забора. Это придало беглецам сил.

   Медведь и человек сходу перемахнули через ограду и повалились на траву. Овцы столпились по другую сторону и злобно сверкали глазами, рассматривая задыхавшихся от быстрого бега незадачливых пастухов.

  – Эй, работнички! – раздался позади знакомый голос. – Вам повезло, что овцы дальше не пойдут. Готовы обратно ехать

   Топтыга и Гнат все еще тяжело дышали и не смогли ответить Ониру. Тот стоял рядышком со своим потрепанным пикапом и аж похрюкивал от смеха.

  – Ну, как? Пинки помогли?

   Весело ему, блин! У Гната возникло непреодолимое желание дать по шее этому козлу бородатому.

  – Иди... ты ... к черту! – проговорил медведь, пытаясь справится с судорожным дыханием. – Мог ... бы... предупредить!

  – Да не ворчи! – отмахнулся Онир. – Лезьте в кузов, бродяги, вы свою работу выполнили. Теперь настало время опаты.

   Едва Топтыга и Гнат устроились на ржавом полу, как машина с ревом рванула с места.

  На этот раз гонка по пересеченной местности не показалась такой уж долгой. И вовсе не потому, что мир стал во сто крат прекрасней после адской работенки. Что-то явно произошло с расстоянием: на этот раз как-то подозрительно быстро пикап доехал до башни.

   Онир затормозил у знакомой уже двери с висящей шестерней. Он выбрался из кабины и призывно махнул рукой.

  – Пошли!

   Медведь и Гнат спрыгнули на землю. От пыли и пота оба выглядели неведомыми чудовищами. Гнат сморщился и чихнул. Топтыгу это почему-то насмешило и он залился смехом. Через секунду ему вторил Гнат. Хохотали до слез, от души. Онир спокойно понаблюдал наблюдал за смеющейся парочкой – он не раз видел подобное, а затем шагнул за порог, оставив дверь открытой. Но друзьям ни до чего не было дела. Они ощущали, как исчезает, растворяется скопившееся напряжение, испаряются страхи и неуверенность. От долгого беспричинного смеха становилось хорошо и спокойно.

   Отсмеявшись, они пошли в дом. В этот раз никакие латы путь не преграждали. Видимо Ланселот появлялся в дверях только в отсутствие хозяина. Сейчас железный истукан тихонько скрежетал, ссутулившись в углу. Неизвестно почему, у Гната скрипящий рыцарь вызывал жалость.

   Онир приглашающе взмахнул рукой

  – Располагайтесь. Сейчас чего-нибудь перекусим и займемся делами. Топтыга, а ты лучше в кресло у камина садись – там места больше.

   Медведь осторожно опустился в глубокое кресло, Гнат уселся на тяжелый резной стул.

  Вскоре в комнату неторопливо вплыл поднос, уставленные разнообразной снедью. Из пола, как раз между креслом и стулом, появился стол. Точнее, в воздухе зависла невесть откуда взявшаяся столешница, под которой не наблюдалось ни единой ножки. Гнат украдкой заглянул под нее и даже незаметно поводил рукой, чтобы убедиться в отсутствии какой-либо опоры. Пусто.

   Через минуту на стол спланировал поднос с тарелками, наполненными снедью. А вскоре подошел Онир с еще одним подносом, на котором стояли чашки и большая миска с маленькими булочками.

  – Другой сломался, вишь! – вздохнул бородач, расставляя чашки. – Обидно, когда мелочевка подводит.

   Гнат кивнул. Он уже набил рот неведомыми деликатесами и при всем желании не смог бы ответить. Топтыга не отставал от напарника и уминал угощение за милую душу. Онир поглядел на них и хмыкнул.

  – Вы там голодными сидели, что ли? Вроде бы целый мешок с едой там стоял, я сам притаскивал...

   Гнат поднял вверх указательный палец, призывая немного подождать с ответом, проглотил, наконец, кусок булки и проговорил.

  – Там какая-то масса была непонятная, похожая на опилки. Но она... Как-то даже и вкусная, но...

  – ...но бесформенная и сухая, – закончил за Гната Онир. – А, между прочим, вы едите абсолютно то же самое, что и в мешке было. Все из этих самых цветов и приготовлено.

  – Из цветов? Это что, были цветы?

  – Угу. А чего тебя так удивляет? В НАШИХ краях, – он очень выразительно посмотрел на Гната. – большинство растений – цветы. Сейчас с урожайностью, конечно, хуже, но их все равно гораздо больше, чем любой другой пищи. И растить их проще.

  – А, понятно тогда.

  – Хорошо, если понятно. А еще, неплохо бы усвоить, что похожие вещи в разных мирах могут обладать – и зачастую обладают – совершенно иными свойствами. Овечек запомнили?

  – Еще как!

  – Это хорошо. Внутри загона вы должны были увидеть немало интересного, идущего в разрез с предыдущим жизненным опытом.

  – Было дело. Работа была непростой.

  – Вот-вот! – тут же оживился медведь, – Кстати об оплате. Что там нам причитается?

  – А что «вот-вот»? Тебе бы только пострелять. Видел я, как вы дракона гоняли – мухобойки вам одной на двоих много.

  – Мы-ы-ы? Да он нас сам гонял, едва не сжег!

  – Ясно. Только мне потом ездить пришлось, мотор ему восстанавливать. Хорошо, что не заклинил, а то совсем бы Оранжулька захирел. Куда ему без движка? Захиреет. Драконов-то и не осталось почти. Раньше они чаще единорогов встречались, а когда-то и... Эх, да что там говорить! Пони эти глупые плодятся только, растут как грибы, хоть котлеты из них крути.

   Гнат несколько смущенно кашлянул и спросил.

  – А как же с драконом-то справляться? Вдруг опять нападет?

  – На, изучай!

   Онир, ехидно улыбаясь, достал откуда-то из тени моток проволоки и протянул Гнату. Тот недоуменно принялся рассматривать предмет, затем положил на стол и отхлебнул из чашки ароматное питье и в упор посмотрел на бородача.

  – Спасибо! А у вас есть какая-нибудь инструкция по применению?

  – Зачем тебе инструкция? – удивился Онир – просто используй фантазию. Делай из проволоки то, что тебе нужно. Хочешь – автомобиль, хочешь – уздечку для драконов.

  – Я попробую, но...

  – Вот и пробуй! – отрезал бородач. – Работай ручками поживей.

   Через некоторое время Гнат выяснил, что никакими волшебными свойствами проволока не обладает и что его бессовестно надувают, считая полным идиотом. Ни прямоугольник из проволоки не стал ничем, ни треугольник, ни круг. Все изделия обладали теми же свойствами, что и проволока, разве что форму обретали.

   Гнат почувствовал себя жертвой скверного розыгрыша: после возни с овечками-людоедами, получить моток проволоки было почему-то обидно. Не оружие это, а так, насмешка. Если только на горло шутнику петельку накинуть...

   Медведь поглядел на моток и тоже насупился. Его,по-видимому, обуревали схожие чувства.

   Онир засмеялся.

  – Ребята, хорош дуться! Это не оружие. Но, если честно, и оно может им быть, если руки умелые, а голова работает. Дай-ка проволоку сюда.

   Он требовательно протянул руку. Гнат пожал плечами и отдал моток. Молниеносным движением Онир смотал вместе обе руки парня. Тот успел только охнуть, когда проволока врезалась в кожу на запястьях.

  – Вот так, например, можно использовать. А?

   Онир ухмыльнулся и снял петлю. Гнат тут же принялся растирать проступившие на запястьях рубцы, тихонько поругивая мучителя. Бородач смотал проволоку и вложил моток в руку парню.

  – Придержи до поры. И когда однажды тебе на загривок наступит отчаяние, вытащи и вспомни.

  – Угу.

  – Хорошо, теперь перейдем к другому оружию.

   Протянув руку, Онир вытащил из темной пустоты какую-то не слишком обычную щетку. Из круга, прикрепленного к короткому, плотно обмотанному грязными тряпками древку, торчала редкая щетина. К противоположному концу палки была прикручена грубо изготовленная пистолетная рукоятка.

  – На, стрелок! – Онир протянул метлу Топтыге. Тот недоверчиво взял вещь и принялся ее рассматривать.

  – Тоже какая-то шутка? – медведь подозрительно взглянул на хозяина дома. – Сейчас угадаю. Пыль щеткой поднимать, чтобы противник зачихался до смерти. Мощное оружие.

   Топтыга сделал вид, что пытается смести с пола мусор.

  – Слушай, ты так ей не размахивай! – встревожено придержал медвежью лапу Онир. – Держи, пожалуйста, излучателем вниз.

  – Чем?

  – Щеткой. Она же излучатель. Я тебе покажу потом, как это устройство стреляет. Сейчас уберу все и пойдем учиться.

   Топтыга поставил метлу на пол и угрюмо засопел – он все еще не верил Ониру. Гнату тоже не слишком нравилось происходящее. Пока хозяин дома прибирался, напарники хмуро переглядывались. Впрочем, пауза не слишком затянулась, минут через пять Онир завершил хозяйственные дела и сообщил.

  – Идем сейчас в тир. Он немного... м-м-м... не здесь, придется прогуляться. Старайтесь не отставать, а то много времени уйдет на розыски потерявшихся.

   Топтыга с Гнатом поднялись, ожидая, что Онир пойдет к двери, но тот встал на пороге кухни, откинул завесу и поманил их за собой. Переглянувшись, медведь и человек пошли к нему.

   Вблизи завеса оказалась не куском ткани, а плотным клубящимся туманом. И не было за ней никакой кухни – только мгла. Холодная, влажноватая и настораживающая, она очень походила на пространство между слоями, через которое перенес Гната трупожор. Медведь покрепче сжал метлу, чтоб можно было ей действовать хотя бы как дубиной, а Гнат покачал в руке моток проволоки, чтобы прикинуть вес. Хоть в качестве камня поработает, если что.

  – Онир! – окликнул Топтыга.

  – Не ори – услышат. Я тут.

  – Куда идти-то? – понизил голос почти до шепота медведь.

  – За мной.

  – Так ни зги ж не видно! Ты бы фонарик взял, что ли...

  – На перегоне много голодных хищников толчется. К слову, среди них полно и таких, кто предпочитает плюш человечине, но их, разумеется, меньше, чем каннибалов. Ты лучше прислушивайся, чтоб среагировать.

   Гнат, при упоминании людоедской сущности неведомых хищников, моментально покрылся испариной и даже порадовался, что вокруг так темно – никто не увидит, как он боится. Теперь, после предупреждения, слух здорово обострился. Гнат слышал шуршание лап медведя и скрипение обуви Онира. Вообще, звуки во тьме перегона оказались многочисленны и все как один представлялись опасными. То воображение рисовало чьи-то острые когти, то окровавленные клыки, то мягкую поступь подкрадывающегося хищника...

   Шли долго. Гнату в какой-то момент показалось, что путь бесконечен или, во всяком случае, он длиннее любого другого, по которому доводилось шагать. И когда показалось, что блуждания во тьме не окончатся никогда, обнаружился выход. Он оказался столь же неожиданным, что и вход. Вся компания буквально вывалилась из ледяной мглы прямо в жаркий солнечный день. Проход моментально исчез. Позади осталась стена какого-то здания и открытая дверь, где колыхалась линялая занавеска. Никаких следов тоннеля не осталось.

  – Уф! – выдохнул медведь. – Ну и прогулка, доложу я вам.

  – А что случилось? – обернулся Онир. Получилось как-то очень быстро, словно он ожидал подобного вопроса.

  – Страшно. – лаконично ответил медведь.

   Бородач перевел взгляд на Гната, явно ожидая услышать его мнение

  – Угу. – подтвердил тот и виновато пожал плечами.

  – Отлично! – неожиданно просиял Онир, словно узнал хорошие новости. – Теперь у вас нужный настрой. Топтыга, держи за рукоять эту штуку. Вот тут держи, чтоб не пораниться. Теперь целься излучателем – это щетка которая – вон в ту стену. И держи крепко здесь. Готов?

  – Да! – просипел медведь.

  – А теперь... – Онир не договорил. Из стены, куда была нацелена щетка, вырвалось кошмарное существо и помчалось прямо на стоящих. У него были когтистые мощные лапы, а на клыках болтались ошметки окровавленной плоти. Его наверняка собрали из всех самых страшных кошмаров, которые представлял себе в темноте перегона Гнат.

   Существо прыгнуло и запросто бы покрыло расстояние до стоящих, но в тот же миг щетина метлы заискрила, а затем с ворсинок сорвались крохотные раскаленные добела шарики и стремительно понеслись в сторону существа. Попадая в адское создание они взрывались с сухим треском. В воздухе остро запахло грозой. Существо задымилось, упало, съежилось... А через миг пропало!

  – Отлично! – кивнул Онир, хлопнув медведя по спине. – Великолепное попадание! Вот так оно и стреляет, оружие это.

   Медведь не заметил похвалы, он внимательно изучал метлу, а затем с сомнением в голосе произнес .

  – Но я ведь ничего не нажимал...

  – Сила твоего страха активировала оружие. – пояснил Онир и добавил, словно знание устройства «метлы» было очевидным каждому. – Это же усы дракона!

  – Ах, да! Это все объясняет. – с явным сарказмом откликнулся медведь. – Я дома храню их охапками.

  – Елки-палки! – озадаченный бородач перевел взгляд с Топтыги на Гната. – И ты тоже не знаешь?

  – Откуда? Я ж не местный.

  – А, ну, да... Я совсем забыл. Понимаете, друзья мои, усы дракона – такая штука, которая воспламеняет дыхание рептилии. Огонь возникает только тогда, когда дракону это нужно. Шаровые молнии на расстоянии воспламеняют вылетающую из пасти смесь, чтоб не обгорела глотка. Если нет молний, то и огня нет. Конечно, дракон и через огонь может дунуть, если таковой окажется, но он так старается не делать: и сам пострадать может. Впрочем, не о том речь. Мысленная команда дракона по своим характеристикам сходна с той, что возникает у человека во время сильного испуга. Сам дракон плюется огнем в режиме атаки, а не от страха, но результат в любом случае одинаков – первыми возникают молнии. Когда Топтыга испугался кошмара, то сгенерировал нужную команду. Произошел выстрел.

  – Сильно! А как усы для оружия надергали и не поджарились?

  – Так они вместе со шкурой слезают при каждой линьке. Надо только собрать их в тот момент, когда шкура совсем свежая. А чтоб не пересохли, достаточно иногда опускать излучатель в питательный бульон и дать рукоятке как следует промокнуть, тогда усы надолго останутся рабочими. Кстати, тряпка – кусок драконьей шкуры, что осталась после линьки.

   Топтыга внимательно рассмотрел щетинки.

  – Значит, ужен только мой страх для выстрела. Жаль. В случае опасности не всегда боишься.

  Онир нагнулся, поднял камушек и подкинул его на ладони. Затем хмыкнул, поднял еще два, примерно таких же по величине, и принялся подкидывать их так, чтобы в руке все время оставался только один. Жонглировать у него получалось легко и непринужденно. Гнат и Топтыга недоуменно смотрели на представление. Онир, один за другим, поймал камушки, протянул их медведю и попросил.

  – Повтори.

   Топтыга попытался. Но больше одного камня в воздух так и не поднялось. Да и он падал на землю в тот момент, когда медведь подбрасывал второй.

  – Еще пробуй. – жестко скомандовал Онир.

   Каждая следующая попытка заканчивалась так же, как и предыдущая.

  – Колдун! – буркнул медведь и вернул камни бородачу. Тот передал камни Гнату.

  – На. Теперь ты.

   Гнат сперва рассмотрел камушки – на первый взгляд, они казались вполне обыкновенными. Самая, что ни на есть, галька. С бросками у Гната получилось чуть лучше, чем у медведя, но третий так ни разу и не успевал взлетать в воздух: падал на землю. Иногда в компании с двумя своими собратьями.

  – Чччерт!

   Гнат собрал камни и в сердцах зашвырнул их подальше. Бестолку все! Наверное, прав Топтыга: бородатый хмырь – самый настоящий колдун.

  – Да не переживайте так, ни у кого с первого раза не получиться. Не колдовал я вовсе. Просто тренировка постоянная нужна, изо дня в день, и тогда камни станут послушными. Ну, такой наглядный урок просто. Ты, Топтыга, все время тренируйся контролировать свой страх. Вызывать и рассеивать по собственному желанию. Доведи искусство до уровня инстинкта, в смысле, действуй быстрее, чем успеваешь осмыслить. И тогда сможешь прекрасно управляться с драконовыми усами.

  – Понял уж. – буркнул медведь.

  – Онир, а по самому дракону эти усы как сработают? Будет от них толк? – спросил после минутного раздумья Гнат.

  – Ни малейшего! Да! И не вздумайте стрелять по дракону, особенно со сторон морды. Чешую вам не пробить в любом случае, а если заряд угодит в выдох, то и пикнуть не успеете, как прожаритесь. Вот, кстати, потому и тренироваться надо. Ты ж боялся дракона, Топтыга?

  – А то!

  – Вот!

  Онир назидательно воздел указательный палец.

  – Эх, а жаль! – вздохнул Гнат. – что ни говори, дракон – угроза.

  – Вы вот что: драконов-то поаккуратней, не трогайте особо. Нет их почти. Раньше из дома-то, бывало, выходить с опаской приходилось: сперва глядишь на небо. Может, облака тень отбрасывают, а может и стая... И по сторонам, конечно, сразу глядел: если серый плащ и косу блестящую видел – из дома ни шагу. Смерть тогда частенько со стаей кочевала, работы у нее мнооого было в те времена.

   Медведь машинально взгляну в небо.

  – А куда драконы делись-то? Им неба не хватало или гномы истребили?

  – Да гномов уже давно никто не видел. Драконы пропали и они куда-то ушли. – Онир потеребил бороду и грустно продолжил – Сильно все тут раскачалось, вот что я вам скажу. И овечки мои от рук отбились, опять же. А поголовье серпентаэров увеличилось, но им и жрать почти нечего. Пони, разве что, так они противные на вкус. Да много чего происходит. Меняется мир наш, вот что, и не в лучшую ведь сторону меняется...

   Темные глаза Онира затуманились было воспоминаниями, но он тряхнул головой и снова стал деловитым.

  – Так, с тобой, Топтыга, все. Теперь ты, Гнат.

  – Чего?

  – Как чего? Идем тебе подбирать что-то полезное, чем ты себя не покалечишь. Не проволокой же ты будешь обороняться, в самом деле. – Онир хмыкнул и прибавил. – Это оружие тебе пока рано использовать – не дорос.

   Пришлось обиду проглотить. В конце концов, ему, Гнату, предстоит оборонятся, а не Ониру, а значит лучше иметь что-то более простое в эксплуатации, требующее меньше навыков и знаний, нежели моток проволоки. Может и вправду нужно дорасти, чтобы понять срытую силу простых вещей?

   Они шли мимо домиков и пересекали пыльные улочки. На самом деле, тир оказался большим поселком, только тут давно уже никто не жил. Очень давно, судя по состоянию построек. Попадались выпавшие из проемов двери, почти скрытые травой. Черные провалы обдавали идущих запахами навек поселившейся в домах сырости. Из некоторых рам выпали стекла, и тогда полуистлевшие занавески покачивали грязной бахромой, повинуясь ленивому ветерку.

   Гнат украдкой заглянул окно, увидел внутри какие-то серевшие в сумраке вещи и поежился. Ему почему-то казалось, что жители не покидали свои дома, а остались в них.

  – Некоторые так и умерли в своих домах. – словно подслушав мысли Гната, сказал Онир. – Я потом их хоронил за околицей. Отвозил на пикапе и хоронил.

  – А от чего они умерли?

  – Кто знает... Дурное тут место, вот что. Говорят, тысячеглазы Смерть обидели.

  – Тысячеглазы?

  – Да, они могли видеть чуть ли не все, что происходило одновременно в разных местах и помогали многим. Хорошие были.

  – А чем эти самые тысячеглазы Смерть обидели? Подсматривали?

  – И не обидели вовсе. – раздался совсем рядом знакомый бесцветный голос. – Еще не родился человек, способный обидеть Смерть.

   Друзья обернулись: позади них стоял старый знакомый и неторопливо протирал нож косы пучком травы, придирчиво разглядывая лезвие после каждого прохода.

  – Не обидели, – продолжил он. – а попросили. Жить им стало невмоготу. Когда-то, в обмен на бессмертие, они отковали мне косу, легируя металл печалями и радостями. Хорошая штука получилась, кстати! Вжик – и ниточка обрезана. – для убедительности, Смерть махнула косой. – Ко всему и великолепная балансировка! Совершенно не устаешь, когда большая жатва. Ножом с тех пор ни разу не захотелось воспользоваться..

  – А чего им не жилось-то тогда? – осторожно спросил Онир.

  – Бессмертие – жизнь без потомков.

  – Это такое правило?

  – Какие уж тут правила. – жутковатый собеседник упер отполированное косовище в землю и задумчиво проследил за игрой солнечных зайчиков на полотне. – Бессмертие получили те, кто дарил косу, таков был мой уговор с Судьбой. А иначе бы и не вышло: невозможно подобным инструментом обрезать ниточки создателей. Их печали и радости... А, не важно, в общем. Но дети-то у творцов рождались обычными, смертными. И получилось, что родители переживали не только своих детей, но и внуков с правнуками. Дальние потомки стали люто ненавидеть своих предков, по понятным причинам. Начались бесконечные войны, в которых естественно побеждали те, кто не мог умереть. Вот только потомков было много, и предки раз за разом отстраивали свои жилища, уничтоженные набегами, возобновляли посевы, боролись с болезнями.

  – Болезнями? Так ведь...

  – Боль, голод и холод бессмертные чувствуют так же хорошо, как и все остальные. Исход другой – да, а сами ощущения вовсе не зависят от отпущенного срока жизни. К слову, и душевных мук тоже никто не в силах отменить. Потому-то однажды, когда очередной раз сгорел их город, тысячеглазы захотели исправить ситуацию, пришли и предложили мне новый инструмент взамен косы – меч, откованный из спиралей времени. Таким можно было не только отрезать ниточки, но и восстанавливать их. Они хотели, чтобы когда наступал смертный час кого-то из детей, я перерезал нитку не навсегда.

  – А такое возможно?

  – Да, вполне – кивнула непостижимый собеседник потягиваясь. – Даже сейчас возможно, но только если так должно быть. Если, например, произошла ошибка и момент не настал, то ниточка срастается сразу, едва только лезвие косы ее рассечет. Бывают и другие варианты, хотя и реже. Меч же сделает так, что случайность станет закономерностью. Каждое пресечение жизни окажется слишком ранним и ниточка будет срастаться гораздо раньше, чем предрешено. Но обманывая Судьбу легко нарушить равновесие! По правде говоря, спервоначалу мне показалось, что идея хорошая. Только потом понял, что ошибаюсь..

   Наступило тягостное молчание. Смерти было явно нелегко переживать те давние события. Гнат думал, что больше ничего не услышит, но через минуту собеседник продолжил.

  – И вот, узнав о том, что ничего не выйдет, тысячеглазы попросили их вновь сделать смертными. Забавно, что для этой работы их меч отлично годился.

  – И вы ... вы их убили?

  – Я не убиваю. – тихо произнес голос из недр капюшона. – Я забираю жизнь.

  – И вы забрали их...жизни?

  – Да. Точно так же, как ты, Гнат, теперь заберешь этот самый меч.

  – Это почему это? – отшатнулся парень. – Не нужно мне такое счастье!

  – Запомни, дружище, есть парочка сущностей, с которыми не стоит спорить: со мной и Судьбой – поверь на слово.

   В тот же миг сверкнула молния, на минуту Гнат ослеп, а когда промогрался, то увидел, что перед ним в земле воткнут изрядно поржавевший железный посох с резной деревянной верхушкой. Витая резьба уходила куда-то под деревянный же набалдашник, сделанный в виде миниатюрного черепа.

  – А как им пользоваться? – наконец смог задать вопрос ошеломленный Гнат – Я же не...не умею резать ниточки.

  – Тебе нет нужды заниматься моей работой, я пока, как говорят, с ней и сам неплохо управляюсь. Но меч – вполне эффективное оружие против всего, что может тебе угрожать. Он, конечно, делался под меня, но если ты, Гнат, сможешь отнестись к угрозе с пониманием, уважением и жалостью в нужных пропорциях, то все сработает как надо.

  – А ничего не надо нажимать, там, или говорить заклинания?

  – Нет. Научись хорошо понимать своего противника, сочувствуй ему – вот и вся инструкция. Счастливо!

   Гнат выдернул посох из земли.

  – Эй, а как научиться-то?

   Но Смерть редко отвечает на вопросы. Вот и сейчас вопрос повис в воздухе, а напарник Судьбы пошел куда-то в поля. Совершенно неуловимо, словно абсолютно презрев расстояние и время, он оказался далеко. А вскоре едва различимая серая точка совсем пропала из виду.

   Онир с ужасом посмотрел на Гната, когда тот взмахнул железякой, а медведь аж присел, словно опасаясь удара. Но они зря пугались – ничего не произошло.

  – Похоже, не работает. Что ж, зато приличной дубинкой может послужить.

  – Подозреваю, что работает, скорее всего, – возразил Онир. – Только надо условия соблюсти. У тебя они пожестче чем у Топтыги буду. Попробуй на камне хотя бы. Вооон тот вполне подойдет, как мне кажется.

  – Но он не угрожает же.

  – Сейчас чего-нибудь придумаем. Попробуй его потревожить.

   Пожав плечами, Гнат подошел к здоровенному валуну и пнул его в замшелый бок. Тот вдруг зашатался, стряхнул с себя мусор и завис на уровне головы парня. Несколько секунд каменюка оставался неподвижным, затем покачнулся, угрожающе накренился и ринулся в атаку на человека. Гнат не успел толком отскочить, шершавая поверхность покорябала кожу предплечья.

  – Вот, черт!

   Гнат взмахнул посохом. Удар железной палки ожидаемо не причинил никакого вреда булыжнику, только со звоном отскочила. Единственный эффект – ладонь болела от отдачи. Камень пролетел еще немного, затем развернулся и ринулся в очередную атаку. Гнат приготовился увернуться, пытаясь нащупать в своих ощущениях ключ к формуле срабатывания оружия. Уважения хватало, угрозы тоже. Понимание? Что-то теплилось, на совсем чуть-чуть. Скорее, превалировало раздражение на Онира, заставившего «разбудить» камень. А уж жалости вообще никакой, только досада.

   Как ни странно, но именно Онир помог Гнату найти ключ к работе меча.

  – Я просто разбудил камень и не смогу его остановить. Ты оказался ближе всех. Вероятно, его кто-то здорово обидел и он напал на тебя. Уходи, беги! Мне не угомонить эту древнюю душу. Пусть Топтыга попробует его уничтожить, но тебе сперва надо уйти с линии огня.

   И вдруг Гнат осознал, что несчастный камень провалялся на земле неизвестно сколько веков. Его ругали, когда спотыкались. Его использовали как наковальню, ставили на него ноги, сидели, мочились... Да мало ли! Он ненавидит не только людей, но и жизнь вообще. Тяжелый, бесконечно древний и...несчастный.

   По металлической палке пробежали голубые искры, вдоль спиралей протянулась тонюсенькая, невыносимо белая нить. Гнат выставил посох, перед собой, крепко удерживая рукоять. А атакующий булыжник уже набрал приличную скорость. Возможно поэтому, когда он ударился об острый конец посоха, то развалился на две половинки. Разновеликие части, дымясь, покатились по траве. Нить тут же пожелтела, а затем и вовсе угасла. Гнат подошел к одному куску и присел возле него на корточки, положив рядом палку. На срезе виднелась неправильной формы пещерка, внутри которой сверкали и переливались кристаллики. Их было множество. Гнат коснулся рукой горячей поверхности, вздохнул, взял посох и поднялся.

  – Чистая работа! – чуть завистливо сказал Топтыга. – Шикарное оружие!

   Онир же с сомнением покачал головой.

  – Тяжело с ним придется. Я-то приготовил тебе штучку попроще, но, как говорят, оружие тебя находит, а не ты его.

   Гнат неопределенно кивнул, рассматривая посох.

  – Смотрите-ка, а ржавчина пропала!

   И правда, железная часть потемнела, а местами даже слегка поблескивала.

  – Значит, все правильно случилось. Вот и хорошо! Что ж, пора прощаться, бродяги. Мне надо вернуться домой, а ваш путь там. – Онир махнул рукой куда-то в сторону далеких гор, едва различимых в голубоватой дымке. – Стоит поторопиться: о вас уже наслышаны те, кому очень хочется сохранить все как есть.

  – Кто они?

  – Узнаете.

  – Но... – начал было Топтыга, однако Онир шагнул вбок и пропал.

  – Ладно, идем. Тут нам нечего делать.

  – Идем. А то солнце скоро сядет. Надо бы местечко для ночевки поискать.

  – Тоже верно.

   И хотя кругом была степь, друзья предчувствовали, что для них отыщется уютный уголок.

   Почти стемнело. Ноги уже гудели от усталости, когда друзья увидели домик.

  Строение возникло из ниоткуда, как когда-то Зимний город. Вряд ли дом тут стоял раньше. Скорее всего, возник только что, именно для них – для Гната и Топтыги. В маленьком окошке приглашающе горела свеча. Гнат подошел к массивной двери и постучал. Никто не ответил. Он постучал вторично, но по ту сторону все оставалось так же тихо. Тогда парень потянул за ручку и дверь со скрипом отворилась.

   Никто не встречал странников. Да и по всему было видно, что у дом не имел постоянных хозяев, хотя гости тут появлялись частенько: на потемневших досках пола выделялись более светлые «дорожки», явно оставшиеся от обуви. В маленьком помещении не так уж много широких проходов и потому, своеобразные тропки и набились на дереве. Да и стол, как заметил Гнат, недавно протирали. В общем, в помещении осталось немало следов недавнего пребывания жильцов.