Текст книги "Размерность сновидения (СИ)"

Автор книги: Вася Неторопливый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

  – Уф, прибыли! – сообщила она, едва стянула с головы шлем.

   Гнат слез с сиденья и вдруг услышал дикий рев, словно дракон все же выследил свою добычу и уже готовился ее поджарить.

  – Дружище! Живой!! – снова взревел Топтыга и обнял друга так, что хрустнули кости. – Я думал, что ты все...

  – Ох, ты! Потише, старина! Раздавишь ведь. – Гнат тоже был рад увидеть медведя.

   Гала стояла чуть в стороне и с улыбкой наблюдала за бурной встречей. Когда друзья успокоились, она кивнула Топтыге.

  – Поехали искать одежду.

  – Кому? – не понял медведь.

  – Угадай! – хмыкнула девушка.

   Топтыга отступил на шаг от Гната и внимательно его оглядел.

  – Это кто у тебя ботинки спер?

   Гнат открыл было рот, но его опередила Гала.

  – Все потом. Мне было сказано, что история длинная. – она подмигнула улыбающемуся парню. – В общем, Гнат, ты лезь в кабину, а мы отправляемся за шмотками. Хорошо?

  – Договорились! – улыбнулся он. – Только не очень долго.

   Медведь подхватил свою «щетку» и забрался на сиденье позади Галы. Мотор набрал обороты и мотоцикл выкатился на улицу.

  – Не скучай! – крикнул Топтыга и они исчезли среди машин.

   Забравшись в кабину, Гнат откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Он наслаждался покоем и защищенностью. Давно уже не случалось так, чтоб было просто хорошо! И, пусть для ученика жреца это и звучало кощунственно – в голове восхитительно пусто, вот просто ни единой мысли.

   Как-то сам собой подкрался сон и унес в волшебные края, где неторопливый ветер пас стадо радужных шаров. Они гуляли в поднебесье, стараясь не удаляться друг от друга. Лишь изредка отдельные экземпляры вдруг ныряли вниз, в облачный покров. Слышался глухой треск, облака начинали мерцать, а затем шар возвращался. И всем было легко и хорошо.

  – Эй, соня, подъем! – раздался над самым ухом медвежий рык.

   Дверь распахнулась и Гнат непременно бы выпал из кабины, если б не могучая лапа.

  – Вот черт плюшевый! Чего пугаешь?

   Довольно улыбающийся Топтыга бросил парню на колени тюк.

  – Давай, одевайся. Мы тут рядышком подождем, чтоб тебя не смущать.

   Окончательно выбравшийся из сладостных сновидений Гнат распаковал тюк и принялся разбирать содержимое. Все было новым, упакованным в большие куски коричневой бумаги. Гната поразило такое расточительство. Ему подумалось, что в Контуре содержимое упаковки было бы сравнимо по ценности с самой такой упаковкой. Впрочем, уже через минуту он уже забыл о непрактичных обитателях города. Нежная ткань, из которой шили одежду правителям Контуров, показалась бы дерюгой, в сравнении с этой. Мягкие, легкие и удобные вещи дарили комфорт сравнимый с только что испытанным во сне. Даже высокие ботинки, с виду казавшиеся грубыми, оказались гораздо удобней привозимых в Контур.

   Покончив с одеванием, Гнат набросил на плечи плащ и высунулся в окно.

  – Все!

  – Выползай сюда, покажись! – позвала Гала.

   Гнат выбрался из кабины.

  – Ну, вот так, как-то... – он почему-то засмущался, но девушка и медведь пришли в восторг.

  – Отлично выглядишь! Только балахон этот сними.

  – Нет. – решительно мотнул головой Гнат. – Это подарок одного...гм...друга. Иногда выручает.

  – Как знаешь. – пожала плечами Галатея, явно задетая его словами. – Тебе без него лучше.

  – Зато с ним безопаснее. Не будь этого плаща – дракон бы нас поджарил.

   Медведь коснулся серой ткани и отдернул лапу, словно она оказалась горячей. Немного помолчав, он произнес, в упор глядя на Гната.

  – Я знаю только одну ткань, способную защитить от пламени дракона. Из нее сшит плащ Смерти. Другой такой не существует.

  – А это она и есть. – кивнул Гнат.

   Галатея и Топтыга не сговариваясь сделали шаг назад.

  – Опасное занятие – дружить со Смертью. – заметила девушка.

  – Обычное. Так ведь я выбрался из ловушки только благодаря подарку Смерти.

   Гала пожала плечами.

  – Он никогда ничего не делает просто так. Когда что-то надо, то не погнушается помощью кого угодно.

  – Так взаимная же выгода!

  – Мне так не кажется, я...

  – Ладно, закончили про...про него. – резко прервал их спор Топтыга. – Пора нам в путь, а то с разговорами этими... Вы потом как-нибудь продолжите. Было приятно познакомиться, Галатея!

   Медведь полез было в кабину, но девушка его остановила.

  – Ты с чего это решил попрощаться?

  – Так уезжаем же!

  – Я же с вами еду.

  – Что-о-о?? Как-то на тебя не рассчитывали, вишь ты. Давай-ка ты останешься здесь, в своем мире, а мы...

  – Вы без меня не уедете. – угрюмо проговорила Гала, но Гнату показалось, что в голос ее задрожал. Он в упор посмотрел на девушку. Она тут же отвернулась, но в свете фонарей предательски блеснули полные слез глаза. – Нет, правда. Мост из пони, о котором рассказывал Топтыга – он работал с той стороны. И вам на грузовике туда не перебраться. А у меня есть мотоцикл. Я могу слетать.

   Гнат хотел было сказать, что и он в состоянии перелететь на тусторону и без всякого мотоцикла, но не стал. Только спросил.

  – А как же твой мир?

  – Он не мой. Я тут оказалась однажды и не смогла уйти. Не смогла не потому, что путь был закрыт – я не помнила, откуда я здесь появилась. И идти мне некуда, только с вами...

   Она всхлипнула. Гнат вздохнул. Он не любил женских слез и истерик, но здесь ощутил нечто другое. Тем более, что Галатея уже пару раз встречалась на пути и не просто так Судьба решила организовать третью встречу.

  – Что ж с тобой поделаешь, забирайся в кабину.

  – Ага! Сейчас мотоцикл поставлю только.

   Не успел Гнат и рта раскрыть, как девушка оседлала свою машину. Мотор рыкнул. Мотоцикл поднялся в воздух. Гала сделала круг и осторожно опустила его позади кабины, рядом со сцепным устройством. Медведь наблюдал за происходящим с неодобрением. Ему по какой-то причине явно не хотелось делить кабину с Галатеей.

   Гнат достал из бокового ящика моток веревки и привязал мотоцикл. Он вспомнил, что когда делал площадку на раме, то не мог толком объяснить коллегам зачем это нужно. Ну, вдруг что-то придется так привезти... Те смеялись. А вот пригодилась же! Но радость моментом улетучилась едва Гнат подумал о том, что Судьба начала плести кружева так давно. Зачем? Что там впереди? Как все закончится? Только Жуку все ведомо, но он не подскажет ответ.

   Топтыга молча забрался в кабину, оставив дверь открытой. Девушка поднялась следом. Гнат уселся за руль, завел мотор и вырулил на магистраль.

   Движение на дороге не было интенсивным и очень скоро они выехали к окраине. Вопреки ожиданиям, пропасти впереди не оказалось. Высокие дома закончились, потянулись одно-духэтажные особнячки. Стали попадаться поля, разделенные небольшими рощицами. Гнат ехал довольно медленно, чтобы с разгона не рухнуть в бездну. То, что ее не оказалось на старом месте, вовсе не означало, что она исчезла совсем. Да и дорогу немудрено было перепутать: за время отсутствия Гната город заметно изменился. Впрочем, чутье подсказывало шоферу, что дорога именно та самая, на которую Тимофей въехал, проехав по спинам пони.

  – Ну и? – медведь посмотрел на Галу.

  – Чего?

  – Пропасть-то где? Ты говорила, что нужна нам. Просто даже необходима, дабы перебраться на другую сторону. А все решилось и без тебя. Отправляйся-ка обратно, подруга. И без тебя тут тесно.

  – А не ты ли лишний здесь, дружок плюшевый? – в тон Топтыге спросила Гала. – Валил бы ты на все четыре и не мешал людям.

   Медведь коротко рыкнул.

  – Заткнитесь оба! – грубо оборвал ссорившихся Гнат. – После того, что было, мне совсем не хочется разгребать свары, возникшие на пустом месте.

   Галатея поджала губы и уставилась в окно. Медведь принялся тщательно протирать лапой свое оружие. При этом он громко сопел. Минут двадцать Гнат слушал благодушное ворчание тимофеевского мотора. В душе воцарился мир.

  – А что произошло, когда ты улетел с крабом? – нарушила молчание девушка.

  – А? – Гнат с сожалением вернулся в реальность. – Да угодил в ловушку.

   Пересказывать подробности того, что происходило – особого желания не было, но Гала и Топтыга, забыв на время про свои распри, дружно просили продолжения. И Гнат, понемногу увлекаясь, принялся излагать недавние события. Дойдя до могил он запнулся. Трудно было рассказывать про свои многочисленные могилы, но еще трудней – о могиле Галатеи, хотя и проговорился про восемь изначальных холмиков. Когда он перешел к описанию похорон своего предшественника, внимательно слушавший медведь все же обатил внимание на несоответствие.

  – Нет, это я немного вперед забежал. – соврал Гнат. – Семь, их сперва было семь, конечно.

  – А-а-а... – покивал медведь, хотя в пуговицах его глаз и блеснул огонек недоверия.

   Когда Гнат дошел до встречи со Смертью во сне, Гала осторожно коснулась ладонью ткани плаща.

  – Все же за помощь ты заплатил. – задумчиво произнесла она. – Ты по советам смог пройти через ловушку, а ему открыл вход. Теперь он на пороге мира тысячеглазов. Скоро их мир станет миром смертных.

  – Пусть! Завод... – Гната передернуло, когда он вспомнил увиденное. – Там драконов потрошили. И баланс нарушился, опять же. Лучше всем одинаково, чем так.

  – Кто знает, что нарушает баланс и по какой причине. Разве что Жук. А про тысячеглазов... Мне Топтыга рассказывал про зимний городок. И это их мир. Вне слоев, вне времени, вне смерти. Разве он был плох.

  – Нет, конечно... – Гнат вдруг припомнил ощущение приближающегося радостного праздника, огни, лампы... Да, если в городке поселится Смерть, то вряд ли он останется столь же уютным и беззаботным. И пусть в него нельзя войти, но можно прикоснуться к радостной тайне. И это само по себе здорово! Едва ли не лучше, чем самому стать обитателем праздничной вечности.

  – Я слышала, что драконы хранят реальность, выжигая все, что может вмешаться в логику слоя. Ведь логика сновидений абсолютна при всей своей абстрактности. Да и абстракция заметна только после пробуждения. Драконы – стражи здравомыслия. Но только такого, как они себе представляют. А потому слои настолько хрупки и разобщены. И в них лучше всего живется Смерти.

   Гнату на миг показалось, что слова этой Галатеи под номером три произнесла другая Галатея, вторая. Ученый-призрак. Даже интонации похожи на те, что звучали в ее голосе. Но он тут же отбросил эту мысль. Девушки были единым целым. И ничто не мешает лихой наезднице мотоцикла мыслить теми же категориями, что и бестелесной обитательнице лабораторий. И при этом оставаться столь же привлекательной, как оболочка... Внезапная мысль поразила Гната настолько, что он резко ударил ногой по педали тормоза.

  – Ты чего?! Обиженно взвыл медведь, снова забодавший носом лобовое стекло.

  -Галатея! – шофер серьезно посмотрел на девушку. – Ты тоже из тысячеглазов.

  – С чего это ты решил? – фыркнула Гала. – Вот еще!

  – Я просто сделал выводы. Вспомнил тебя первую. Ну, не совсем тебя, а куклу с пустой головой, которой издалека управляла твоя бестелесная сущность. А ведь я только что рассказывал, как управлял драконом. И что к нему вернулся разум, едва он оказался в слое города. В слое, откуда, как мне кажется, был некогда похищен твоими соплеменниками, чтобы оказаться превращенным в безмозглую машину. Вывод напрашивается сам собой. Расскажи свою историю, если тебе кажется, что я ошибаюсь.

   Медведь взглянул на Галу с интересом и положил, наконец, оружие на пол.

  – А я и думаю, чего это ты взялась нас спасать? А оно вон чего! Тысячеглазка, значит. Тогда, прости, что был против тебя.

   Девушка вздохнула и опустила голову.

  – Прости, Гнат! Я не думала, что так будет...произойдет. Да, мы, я и Аристотель – тысячеглазы. Наблюдатели, поменявшие вечное настоящее на нестабильное сущее. Судьба и Смерть стоят у наших ворот. Существа, чей дар стал для нас и наших предков проклятием.

  – Но драконы...

  – ...всего лишь стабилизаторы миров. – Гала подняла на Гната глаза и виновато улыбнулась. – Порождения Судьбы и Смерти. Они очищают слои не только от кошмаров, но и от радости.

   Гнат хотел было возразить, но вспомнил, что в защищенных от I-вируса местах снятся очень скучные сны. Если защиту слоя приходящих сновидений от кошмаров ведут драконы, то в словах Галы есть смысл.

  – Мы мешаем. – сказала девушка. – Ведь заглядывая в иные реальности мы творим новые слои, которые помогают вызревать необычным снам в иных мирах. Там можно научиться летать или слышать песни звезд. Но тем самым нарушается устоявшийся порядок, благодаря которому Судьба может просчитать каждое мгновение жизни человека и передать его Смерти в предсказанный момент.

  – Людей? – медведь смущенно наморщил нос и потер его лапой. – Но не только люди живут в слоях.

  – Ты прав. Но вспомни, что стало с твоим миром. Ведь он почти рассыпался. Воображаемо живому не место в снах, ведь они не имеют живых аналогов в ином слое, а значит, способны вносить в устоявшийся порядок хаос, нарушать планы Судьбы.

  – А как же Гарик? Или те же серпентаэры?

  – Например, в мире Гната змеи могут ползать и плавать. Во сне он может увидеть летящую змею. И аналог Гарика существует там. Гигантская говорящая мухоловка не уводит далеко в мир воображения.

  – А полет? – поинтересовался Гнат. – Чем он может помешать планам Судьбы?

  – Человек не умеет летать сам по себе. Но если вдруг он вынесет из сна такой навык, то изменится очень многое. Впрочем, наглядней идти от обратного. Помнишь, как помощь Смерти поработила существ мира волны? Они теперь зачем-то держат остров-кладбище, понемногу забывая, что когда-то могли свободно передвигаться в толще вод. Никогда их разум не спал, он просто иначе работал, был непредсказуем, непознаваем. И существа эти видели сны, бывали в разных слоях, находили новые места, встречались с необычным. Теперь они, когда спят, навещают один и тот же мир, но зато Судьба не испытывает трудностей с их будущим. То есть, если человек станет летать, то он понемногу уйдет из под опеки Судьбы.

  – Но это тоже будет Судьбой!

  – Будет. Но отсечет целую ветвь и заставит появится новую, нарушая предначертания.

  – Значит, мой мир так и останется в руинах? Фактически, вы с Аристотелем отправили меня не восстанавливать миры, а нарушать чьи-то планы?

  – Одно вовсе не исключает другого. – пожала плечами девушка. – К тому же драконы теперь наверняка уничтожат кошмары в других слоях и ваши Контуры станут не нужны. Сны очень скоро станут безопасными, хотя и скучными. Будь цель таковой, мы бы отправили тебя прямо в ловушку. Даже не тебя, а первого попавшегося человека из твоего слоя, которому бы мы приснились. Здесь иное. И ты именно собираешь осколки.

  – Чтобы снова появились красивые сны?

  – Ни в коем случае! И мне кажется, что пора отправляться. Каждый миг остановки помогает Судьбе предопределить будущее. По мне – пусть оно все же будет туманным.

  – Пожалуй, ты права. – задумчиво кивнул Гнат, но девушка вдруг рассмеялась. Топтыга, внимательно слушавший ее, даже отпрянул.

  – Только прошу: не считай меня ученой, ведьмой, монстром или чем-то таким еще. Я девушка, человек. Мы из одного племени. Просто когда-то видела хорошие сны и научилась как следует смотреть. И хотела бы еще научиться летать, если позволишь.

  – Идет! – улыбнулся Гнат и тягач неторопливо двинулся по пыльному проселку, в который превратилась дорога. На душе после разговора полегчало. И только плащ очень хотелось снять и запихнуть куда-нибудь подальше.

   Пропасть на пути так и не попалась. Только высокий дугообразный мост над дорогой. Скорее всего – пешеходный, если судить по его ширине. Тень зачеркнула полузаросшие колеи темной полосой. Едва Гнат осознал, что смысла в мостике никакого и он, наверное, вовсе не мост, нос Тимофея пересек линию тени. А через миг на машину рухнула тьма, которую не в состоянии были рассеять даже включенный дальний свет фар. Лучи затухали, терялись где-то в густом черном тумане. С трудом удавалось различить все тот же проселок. Гнат переключил свет на ближний и двигался на минимальной скорости, чтобы вдруг не сверзится в какую-нибудь яму.

   Наверное, это из-за своеобразного мрака трава, растущая вдоль обочин, в свете фар казалась красноватой. Гнату очень хотелось, чтобы дело обстояло именно так и место не оказалось металлической долиной из сновидений. Но если все же «повезло» угодить в столь негостеприимный мир, то предстоит весьма нелегкое путешествие. Впрочем, скорее всего не он: нет резкого неприятного запаха и ветра. Просто красноватая трава во мраке или черном тумане. Тут сам черт не разберет.

   Машину тряхнуло, затем еще раз. Колея совсем пропала – осталась только густая трава. Ехать по целине в темноте было опасно. Гнат затормозил, выключил двигатель и предложил:

  – Что, пассажиры, нам стоит отдохнуть, мне кажется. А пока спим – глядишь и рассветет. Гала, могу предложить нижнюю полку. Топтыга – на верхней. Я тут покемарю.

  – Гхм. – кашлянул медведь, с сомнением обозревая спальник. – Думаю, мне лучше устроиться тут, на сиденьях. Маловато там для меня места, знаешь ли.

  – Тебе видней.

   На самом деле, Гнат обрадовался, хотя и не подал вида: спать на полке было гораздо комфортней, нежели в креслах. Пусть несколько узкий диван, но зато мягкий матрас с подушкой.

   Улеглись все минут за пять. Медведь захрапел почти сразу, да и тихое ровное дыхание Галы наводило на мысль, что девушка заснула. Гнат поплотнее закутался в плащ и закрыл глаза, но, не смотря на усталость, сон не шел. Все мысли заполняли тысячеглазы – загадочное племя, бросившее вызов Судьбе и Смерти. Кто же они? Ведь все слои по сути – система, стремящаяся к равновесию. И любое отклонение, сколь бы благим оно ни было – путь к разрушению. Но без разрушения нет и творчества, нет движения вперед. Судьба и Смерть – основа миров, а тысячеглазы – непредсказуемая сила, заставляющая тех, кто видит сны, становиться совершенней. И ведь когда-то тыячеглазы не были противниками Смерти. Наоборот. Косу и меч делали их мастера. Судьба вмешалась? Не похоже. Если верить рассказам, она сплетает нити исходя из текущей реальности. А если она меняется, то это вызывает серьезные неприятности именно у Судьбы. Всю проделанную работу приходится отбрасывать и начинать все сызнова. Выходит – не выгодно ей. То есть, имеется некий, повлиявший на сущее фактор, который и послужил причиной нынешнего противостояния. Кому-то требовалось нарушить равновесие. Кому? Гнат чувствовал, что ответив на этот вопрос, он поймет, что происходит с мирами сновидений. Да только путь предстоит долгий. Слишком много времени прошло с той поры, когда этот таинственный персонаж вмешался и нарушил устоявшийся порядок.

   И все же сон сжалился над Гнатом и унес с собой. И снова был тот мир, где бушевали наводнения. Только теперь они не казались страшными. Наоборот, было интересно парить над поднимающейся и затапливающей все кругом водой. Теперь-то Гнат сообразил, что наводнение вовсе не бедствие, а способ очистки города от всего накопившегося. Что здания нужны только для того, чтобы отдохнуть и все вещи, что там накапливаются, должны быть смыты в пропасть. И никаких сомнений в правильности происходящего. Логика сна абсолютна!

   Гнат заложил вираж и вдруг увидел крохотную фигурку человека, старавшегося удержаться на стене. Отсюда, с высоты, казалось, что несчастный балансирует на тоненьком канате, справа от которого черная бездна, а слева – голубоватая гладь океана. Гнат вспомнил себя, свой страх и не задумываясь ни секунды, ринулся к одинокой фигуре.

   Счет шел на мгновения. Вот-вот уровень воды поднимется настолько, что сметет фигуру в пропасть. Гнат не успел совсем чуть-чуть. Волна ударила человека. В попытке удержать равновесие он замахал руками, но не вышло. Гнат стремительно пикировал, прижав руки к телу. В ушах ревел ветер, газа слезились, как когда-то в тоннеле между слоями. Быстрее, быстрее! Он видел только смутный силует, кувыркавшийся в воздухе. Еще миг и он схватил падающего человека за ногу.

   Гнат изо всех сил тормозил падение, но скорость снижалась ужасающе медленно. Нужно тормозить вдвоем, иначе они вместе достигнут дна, где бушующий поток размолотит их тела в пыль. Гнат сумел ухватить человека за кисть руки и тот вцепился в запястье двумя руками. Больно. Второй рукой Гнат схватил человека за шиворот, перешел в свободное падение и оказался лицом к лицу с... Галатеей!

  – Руки, освободи руки и раскинь ноги! – крикнул он, стараясь перекрыть гул набегающего воздуха. – Я буду тебя держать.

   Она кивнула, но продолжала цепляться обеими руками за запястье. Гнат схватил ее правую руку и с трудом оторвал от своей. Едва их тела приняли в воздухе горизонтальное положение – падение стало заметно медленней.

  – Почувствуй, как твои руки удерживают тебя в воздухе! – закричал Гнат, вплотную приблизив свое лицо к лицу девушки. – Начни с кончиков пальцев. Это твой единственный шанс!

   На миг он почувствовал, что провалился ниже девушки, но полной уверенности не было.

  – Еще! Пробуй еще! – он хотел добавить, чтоб она вспомнила, как летала во сне, но тут же отказался от этой идеи. Возможно, такие сны она никогда не видела и все может только осложниться. – Почувствуй силу!

   Снова провал. На этот раз сомнений не было – девушка на доли секунды становилась легче. Но и дно уже находилось совсем близко. Если она не сможет полететь... Да, ее можно отпустить и спастись самому, но даже думать о подобном не хотелось. Значит, они разобьются вместе.

  – Работай! Старайся! Пробуй! У тебя уже получается!

   Снова короткие импульсы торможения. Пару уже окутал холодный туман, висевший над водопадом. Гнат резко затормозил полет, пытаясь отсрочить падение в бурлящую воду. Стиснув зубы, он изо всех сил тянул девушку вверх, к голубому кружочку неба, хотя и понимал, что все усилия бесполезны. Она вцепилась в его руки, с ужасом глядя себе под ноги, где бешено крутилась воронка черной воды. Они падали в центр водоворота.

   Внезапно Гнату стало легче: подлетевший неведомо откуда человек держал Галу за предплечья. Падение перешло в медленный, но уверенный подъем. Длился он довольно долго. К тому времени, как все трое оказались на стене, наводнение прекратилось. Вода сходила быстро и отверстия в стенах под окнами на короткое время превращались в водопады.

   Гнат поглядел на спасителя и узнал красивую девушку, что когда-то спасла его в схожей ситуации, в какой теперь оказалась Гала.

  – Здравствуйте! – он протянул спасительнице руку, но та фыркнула, словно рассерженная кошка.

  – Зачем, скажи на милость, ты приволок сюда тысячеглаза? – она ткнула пальцем в Галатею. Нам тут только их не хватало.

  – Я не притаскивал. – Гнат растеряно пожал плечами. – Так получилось.

  – Я пришла сама. – кивнула Галатея. – И не понимаю, в чем проблема.

  – Ты только что ее сама наблюдала. Нам пришлось учиться летать, чтобы выживать и виноваты в этом тысячеглазы. Нам пришлось научиться создавать себе пищу из света, ветра и волн. Мы выращиваем свою одежду в небесах.

  – Но вы же смогли и сделали свой слой поистине уникальным!

  – Да, именно так. Но только после того, как большинство из нас ушли со Смертью.

   Галатея развела руками.

  – Но вы же сами отказывались искать в снах ответы на вопросы. Строили корабли, сопротивлялись, а требовалось только захотеть и отказаться от техники. Мы только подтолкнули вас. Да, грубо, зато все получилось. Не просто так мы выбрали ваш мир, все было просчитано не единожды, прежде чем привнесенная толика хаоса заставила воды течь вспять.

  – Мы говорим с тобой на разных языках, тысячеглаз. Тебя здесь не ждут. В следующий раз, когда возникнет желание понять, каким образом мы летаем – ты будешь ждать окончания сна на ферме, среди растущей одежды. – девушка резко повернулась к Гнату. – И ты забудешь то...

   Гнат проснулся от грохота и монотонного шума. Гала испуганно ойкнула, но медведь лениво проговорил.

  – А, спите, все в порядке. Гроза там.

   Словно в подтверждение его слов, тьму прорезала вспышка молнии и ливень забарабанил по металлу сильнее. Вода текла по стеклам сплошным потоком. Судя по длительности промежутков между молниями и громом, центр грозы был километрах в пяти. Гнат закрыл глаза и попытался снова уснуть, но не вышло. Он лежал, слушая голос дождя. Казалось, тот говорил с человеком, рассказывал ему какую-то историю. Какую? Может быть о мире, где каждая капелька воды – драгоценность? Или...

  – Прости! – вдруг тихо произнесла Галатея.

  – А? – Гнат очнулся от своих мыслей свесился с полки. – Что случилось?

  – Я захотела научиться летать и втянула тебя в неприятности.

  – То есть, ты и я видели один и тот же сон?

  – Точно. И получилось, как видишь, не очень.

  – Тогда надо попробовать заснуть еще раз куда-нибудь в более уютное место. Например, поближе к поселку, что у башни. Знаешь Онира?

  – Его все знают. – уклончиво ответила девушка, как показалось Гнату, с некоторым неудовольствием. – но попробовать можно.

  – До встречи!

  – До встречи!

   Гнат повернулся, и тут что-то больно врезалось в ребра. Он с кряхтением полез за пазуху и выудил коробочку. Черт, а он ведь сосвсем забыл про ее существование.

  – Гала! – тихонько позвал он.

  – Да! – немедленно отозвалась девушка, будто ждала этого.

  – Гала, а что за коробочка? Зачем вы с Аристотелем мне ее дали?

  – Не совсем так. Мы ее отдали тебе, как владельцу.

  – А как я узнаю по ней, что собрал миры?

  – ...что собрал миры... – повторила Гала. – Наверное, откроешь и увидишь. Ведь некогда твой слой был цельным, а значит, когда ты в те времена открывал коробочку, то видел, как все должно быть. Никто не знает лучше тебя, какими бывают целые миры. Поэтому ты здесь.

  – Как-то невразумительно. Да и не помню я.

  – Думаю, вспомнишь. Когда настанет момент – вспомнишь.

   В голосе девушки звучала такая убежденность, что спрашивать о чем-либо еще не имело смысла.

  – Надеюсь, что ты права, Гала. Я очень на это надеюсь!

   Он положил коробочку рядом, потом не удержался и щелкнул крышкой. Темнота не давала рассмотреть содержимое, но Гнат знал наверняка, что внутри ничего нет. Он захлопнул крышку, сунул коробочку под подушку и неожиданно быстро заснул.

   На этот раз сновидений не было или же они попросту не запомнились. Так, какое-то мельтешение цветных пятен. Зато открыв глаза, Гнат увидел, что в машине светло. Это означало, что черный туман рассеялся. Он отодвинул шторку и вздохнул: ушла тьма, зато сам туман плотно закрывал обзор. Это означало медленное, буквально на ощупь, движение в неизвестном направлении.

   Гнат сполз с полки и хотел было протиснуться вперед, но тут до него дошло, что Галатея пропала. Ее не было на нижнем спальнике. Гнат тряхнул за плечо медведя.

  – Топтыга, когда вышла Гала?

   Тот потер лапой морду, словно стирая остатки сна и недоуменно посмотрел на парня.

  – Так она и не выходила. С чего вдруг?

  – Может, ты проспал?

  – Я тут все пространство занимаю. Чтобы подобраться к двери, ей пришлось бы идти по мне. Я б почувствовал, не сомневайся.

  – Дай-ка я выберусь, да посмотрю. Вдруг все же ей удалось? Она девушка ловкая...

  – Ну выползай, коль охота. – недовольно проворчал медведь. Его явно обидело недоверие. Усевшись у самой двери, он уставился в боковое окно, словно бы пытаясь разглядеть, что скрывается за завесой тумана.

   Гнат открыл дверь и спустился на землю. Туман вокруг стоял плотный. Даже если девушка ушла, то искать ее абсолютно бессмысленно. Да и вряд ли она куда-то пошла. Наверняка бы поняла, что не стоит удалятся от тягача. Но вдруг?

  – Гала! – крикнул он, но никто не отозвался. Да и немудрено: в тумане кричи-не кричи – звуки глохнут за пару шагов. Гнат снова забрался в кабину, завел двигатель и потянул за фал воздушного гудка. Зычный рев даже в тумане будет слышен далеко. Но на зов никто не вышел, даже после пятого гудка.

  – Ну чего ты разгуделся, а? Никто не откликнется. Исчезла она и все тут. Тысячеглазы так могли, я слышал. Раз – и нет их. Они смотрят во все слои, а себя могут как-то стирать.

  – Себя? – изумленно переспросил Гнат.

  – Нет, ну не себя, конечно, а свои копии, которые взращивают в разных мирах.

  – Мда... – Гнат стиснул зубы и затряс головой. Говоря по совести, ему очень хотелось взвыть: ему никак не удавалось понять происходящее. Да и как его понять, если слои живут каждый по своим законам, причем – изменчивым.

   Открыв полку, Гнат нашарил банку с сосисками, вскрыл ее и неторопливо, тщательно пережевывая каждый мясной столбик, поел. Затем достал банку с соком и в три глотка ее опустошил. Полегчало. Однако Медведь с недоумением посмотрел на напарника.

  – Может, мне предложишь все-таки, а? Так, на минуточку. Я ведь тоже жрать хочу.

  – Извини, мне очень надо было. – Гнат добыл банки и отдал их медведю. – На ходу поешь, ладно?

  – Угу.

   Сцепление, передача, газ... Тягач осторожно пополз вперед, но заметить движение удавалось разве что по качке. Туман вокруг. Похожий на молоко туман: совершенно неподвижный, однородный. Ни единого клочка. Раньше Гнату такого видеть не приходилось. И только сейчас он обратил внимание на еще одну странность – туман был сухим. По стеклам не ползло ни единой капельки, зеркала чистые. А когда спускался? Поручень, ступени – ни единой капельки. Что же тогда не пропускает звуки и свет фар? Пыль? Не похоже. Все тут непонятно кроме одного – опять слой поменял правила игры.

   Туман кончился неожиданно. Был – и нет. А перед самым капотом возникло жерло тоннеля. Гнат нажал на тормоз, но было поздно. Передние колеса соскользнули в пропасть, а через мгновение весь тягач ухнул в черную бездну. Машину швыряло и трясло. Ветер истошно выл. Казалось, он хочет разорвать металл кабины и добраться до седоков. Медведь уперся лапами в потолок, а пальцы Гната намертво вцепились в руль, при этом нога зачем-то продолжая жать на педаль тормоза. Затем кабина содрогнулась от удара. За первым последовал второй. Гната швырнуло на Топтыгу. Если бы не мягкий живот медведя – он наверняка бы раскроил себе череп.

   Как и после предыдущих тоннельный перелетов, некоторое время тишина покоя казалась оглушительной. Гнат вновь уселся за руль, потряс головой, а затем взглянул на Топтыгу. Вид умишки был совершенно очумелый. Вдобавок он все еще упирался лапами в потолок.

  – Все нормально, дружище! Мы прибыли.

  – Куда? – сипло осведомился медведь.

   Гнат скользнул взглядом по окнам. Машина стояла на небольшом пятачке, окруженная со всех сторон прозрачными колоннами. Как тут сходу ответить на вопрос, куда на этот раз их занесло? Почва каменистая, солнышка не видно, и колонны эти...