Текст книги "Размерность сновидения (СИ)"

Автор книги: Вася Неторопливый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

  – Изменения приняты. Данные поступили в обработку.

   Гнат покрутил головой, стараясь отыскать того, кто говорил, но не нашел. Наверное, голос был записью.

  – Данные, обработка, изменения... – он встал с кресла и пожал плечами. Пусть там меняется на здоровье. Но сейчас хотелось пить, да и перекусить не помешало бы. А с этими креслами... Ну их от греха, в самом-то деле.

   Вода нашлась в душевой. Такая же вкусная и чистая, как в доме Аристотеля. Гнат напился вволю и решил, что пора отправляться обратно. Он приготовился к поискам замка, но кнопку выхода из лаборатории никто и не думал прятать. И через миг Гнат оказался в старом помещении со светящимися стенами.

   Он выбрался наружу и некоторое время стоял, жмурясь от яркого света. Впрочем, это была, скорее, попытка упорядочить свои мысли, нежели адаптация к солнечному свету. Как-то не укладывалось в голове, что данный слой всего лишь один из многих. Как-то очень уж серьезно тысячеглазы подошли к делу. И система наблюдения, и лаборатория. Столь сложные вещи имеет смысл делать, если настроен на что-то серьезное. Например, создать мир, у которого нет Судьбы. А что? Вполне!

   Море отступило. Тоненькие ручейки еще стекали по камешкам, которыми была отсыпана дорога с холма, но очень скоро исчезнут и эти наглядные свидетельства недавнего потопа. Гнат забрался в кабину, бросил плащ за сиденье и завел мотор. Он с тоской взглянул на плюшевого медведя, безмолвствовавшего на пассажирском сиденье, и включил передачу.

   Тормозя двигателем, Гнат осторожно спускался к белым домам города. Удивляло безлюдие, царившее на улицах. По своим снам он помнил, что народу хватало. Тогда они приземлялись, гуляли, смеялись, снова занимались рыбной ловлей. Но то сон, а сейчас местечко вполне реальное. И явь разительно отличалась.

   Над улицей висела дымка. Колеса тягача громко шуршали по мокрому белому покрытию стиснутой домами улицы. От испарений наваливалась духота. Гнат объехал стену «водосброса» и остановился около лестницы, по которой ему когда-то довелось подниматься. Он остановился не потому, что не было других мест. Просто это был самый знакомый ориентир.

   Выбравшись из кабины, Гнат громко хлопнул дверцей. Между стен заметалось гулкое эхо, но никто на это не отреагировал. Окна домов остались закрытыми и темными. Все словно вымерли. Гнат отправился к набережной, не слишком-то дивясь пустоте вокруг. Например, там, в долине спящих драконов, тоже никого не увидишь, пока не переступишь границу территории тысячеглазов. Стоило сделать всего шаг в нужном направлении и открылся путь. Где искать такое место здесь – не известно. Надо просто идти.

   Гнат вышел на набережную. Он уселся на каменную скамью, стоявшую у самой воды и задумался, глядя на игру бликов.

  – Эй, ты кто? – раздался позади женский голос.

   Он резко обернулся и замер от удивления – это была та самая девушка, что учила спящего Гната премудростям летного дела. Та, которая как-то ухитрилась потом отнять знания. Выглядела она рассержено, а в руках сжимала какое-то неприятного вида оружие, направленное точно в лоб шоферу. Сжимала нервно и явно ждала скорого ответа. А что ей сказать? Что спустился с холма и вынырнул из подземелья? Наверное, не стоит. Если тут не любят тысячеглазов, то всякого, воспользовавшегося их путями, сочтут врагом. Короче, не стоило говорить всю правду, по крайней мере – сейчас.

  – Меня зовут Гнат.

   Он хотел прибавить, что является человеком, но передумал.

  – Отлично! – девушка нетерпеливо повела стволом.– Откуда ты взялся?

  – Приехал из Контура на тягаче?

  – Из контура?

  – Это место такое. Далеко отсюда.

  – Почему же твое лицо мне кажется знакомым? Вроде бы я тебя даже виделись во сне.

   Ствол неведомого оружия немного опустился: похоже, девушка мучительно вспоминала сон и никак не могла восстановить в памяти все детали. Гнат мысленно выдохнул: сейчас его точно не пристрелят. А дальше все зависит от того, какой из снов она припомнит в первую очередь. Если тот, где она учила летать...

  – Тысячеглаз! – с ненавистью выдохнула она и сердце Гната упало.

  – Нет, нет, что ты! Я просто летал там.

  – Да, показывал Галатее, как летать. Показывал тысячеглазу тайну, которую я тебе доверила. Что ж, ты даже хуже, чем она! – девушка посуровела и нацелила оружие Гнату в лоб. Палец уверенно лег на спусковой крючок. Гнат побледнел, физически ощущая приближения неминуемой последней встречи со своим давним знакомым. Было страшно глядеть в казавшееся теперь гигантским отверстие ствола, из которого вылетит убийственный снаряд. Он разнесет вдребезги все, что до последнего мгновения было Гнатом. Какого же он свалял дурака, не прихватив с собой плащ Смерти. Воздух вокруг показался ледяным, ноги стали ватными, по спине заструился холодный пот...

  – Не торопись, девочка! – проскрежетал очень знакомый голос. Между решительной амазонкой и Гнатом словно бы из под земли один за другим возникли сегменты тела Гарика.

   Девушка вскинула оружие

  – С дороги! Я хочу уничтожить этого пособника тысячеглазов и разнесу вдребезги каждого, кто встанет на моем пути!

   Но Гарик не шелохнулся.

  – Не торопись. Лучше поговорим. Стоит тебе нажать на курок, и я раздеру тебя на маленькие кусочки еще до того, как заряды поразят какой-нибудь жизненно важный центр внутри. Это при условии, что им хватит мощности пробить мой панцирь. Так что подумай еще раз, а потом либо стреляй, либо убери свое ружье.

  – Будь ты проклят! – девушка в сердцах швырнула оружие на землю. Метал загрохотал по камню. – Говори!

  – Сперва будет говорить он. – одной из лап мухоловка указала на Гната. – А ты послушаешь.

   Гарик неуловимым движением перетек к лавке и оказался рядом с шофером.

  – Привет! – вымученно улыбнулся Гнат, но Гарик ничего не ответил, только посмотрел ему в глаза. И пристальный взгляд огромного насекомого показался Гнату намного страшнее, нежели черный провал ствола ружья. Пауза длилась не больше пары секунд, но и этого хватило, чтобы вернулся недавний страх.

  – Говори все,что относится к ... данному миру. – кивнуло, наконец, огромное насекомое.

  – Безусловно! – с готовностью кивнул Гнат. – Только поверить в это...

  – На этот счет можешь не волноваться.

  – Хорошо!

   Сперва Гнат хотел начать со сферы наблюдения, но потом решил рассказать про сны и полеты. Когда он закончил, Гарик вздохнул.

  – Топтыга, значит...

   Девушка же молча уселась на край соседней скамейки и не сводила с Гната изучающего взгляда. Хорошо, что враждебности в нем уже не читалось. Впрочем, теплоты там тоже не было. Так можно смотреть на какое-то экзотическое, но безопасное животное, например.

  – А что тут такого случилось, что вы меня чуть не растерзали? – осторожно осведомился Гнат.

  – Уходят люди. – она коротко вздохнула. – Ушла вода, уходят наши. Снова тысячеглазы экспериментируют.

  – Умирают?

   Она только отрицательно покачала головой. Ответил Гарик.

  – Не совсем. Я их увожу отсюда к...себе.

  – Но вода же была!

  – Десять лет прошло с последнего наводнения.

  – А лужи?

  – Была гроза. – девушка пожала плечами.

  – Почему же люди ... уходят? – все еще недоумевал Гнат.

  – Не поднимается вода, а из-за этого мы разучились летать. В городе нет еды, за ней не слетаешь теперь. Да и засуха убила растения. Рухнуло все, рассыпалось. Ненавижу! Ненавижу!! Ненавижу... – она уронила голову на руки и зарыдала.

   Гнат вопросительно посмотрел на Гарика.

  – У них все рухнуло. И знаешь, мне пришлось здорово потрудиться, чтобы перебросить тех, кто не хочет жить, на другой слой.

  – Работаешь вместо Смерти?!

  – Что-то вроде. Надо же кому-то заниматься и такими делами. Да и не тебе удивляться. Ты же сам поработал Судьбой. – Гнат открыл было рот, чтобы возразить, но Гарик однял одну из лапи продолжил. – Именно так, дружище. Ты в лаборатории натворил немало дел, если я правильно понял твой рассказ. А она была для тысячеглазов основным инструментом для модификации этого мира. Ты ускорил ход времени и изменил всю систему взаимодействий. Баланс нарушился настолько серьезно, что предсказать, каким станет этот мир после стабилизации – нереально. Короче, кроме Судьбы подобными апокалиптическими штуками никто не занимается.

  – Но если я, так сказать, выполнял ее обязанности, то как же дело шло до меня?

  – Здесь ее роль выполняла та машина, в работу которой ты вмешался.

  – Да случайно же!

  – А так всегда и получается. В любой схеме возникают отклонения. И чем она надежней и четче работает, тем серьезней последствия ее сбоя.

   Гнат почесал переносицу. Он чувствовал себя не в своей тарелке.

  – Ладно, было и прошло. – смущенно пробормотал он, стремясь побыстрее закончить разговор на эту тему.

  – Да не сказал бы. – развел лапами Гарик. Скорее – началось. Теперь надо отыскать существо или машину, что здесь исполняет обязанности Неизбежности.

  – А Судьбы не достаточно?

  – Каменный дракон вовсе не похож на сад камней, как ты должен помнить.

  – Жук?

  – Да, Неизбежность. То самое вечное, что ты окрестил Жуком. В общем, вся троица нужна, чтобы сохранить этот слой. Надо же узнать последствия и ввести коррективы. К слову, это-то как раз дело Судьбы.

   Гнат криво усмехнулся, подсел к рыдающей девушке и обнял ее за плечи.

  – Как вас зовут?

  – Дана.

   Гарик чуть слышно скрипнул хитином – усмехнулся. Гнат посмотрел на него и пожал плечами: имя как имя. Его больше занимал вопрос о времени, которое прошло с визита в дом со светящимися стенами. А еще мучило чувство вины. Кто знает, как сработала та чертова штуковина в лаборатории тысячеглазов. Наверняка произошедшее и та клубящаяся масса за пределами сферы как-то связаны. Может быть вернуться и попытаться все вернуть обратно? Но вряд ли такое возможно. По крайней мере не с его, Гната, уровнем знаний соваться туда. Да что там! Пожалуй, только хозяева смогут отладить свою машину. Интересно, а все кресла одинаковы? Может, одно из них управляет механизмом, что расскажет о Вечности этого мира? Гнат уже совсем было собрался рассказать о своих догадках Гарику, но тот встревоженно спросил.

  – Гнат, а где Топтыга? Странно, что ты один здесь.

  – В машине сидит.

  – Пойдем к нему, давно не видел же!

  – Знаешь, он... он не живой нынче. Что-то произошло и ... – Гнат судорожно вздохнул. – И все. Просто большой плюшевый медведь.

  – Мда? – Гарик задумчиво поскреб ногочелюсть, издав при этом душераздирающий скрежет. – Что-то даже не верится.

  – Я предлагаю вам заткнуться и быстро убираться отсюда! – Дана резко встала со скамьи и подхватила свое оружие. – Чувствую, что скоро здесь будет дракон.

  – Здесь есть драконы?

  – Да, появились. Один, по крайней мере. Оранжевый.

  – С пропеллерами на крыльях? – Гнат тоже вскочил.

  – А откуда ты...?

  – Бежим! Нет времени на вопросы!

   Когда послышался рев моторов, Гнат и Дана выбежали на улицу, где стоял грузовик. Гарик еще по дороге нырнул куда-то в открытую дверь здания. Мысль была хорошая, но оранжевый дракон наверняка не упустит возможности поджарить Тимофея, а заодно с ним и Топтыгу. Гнат на бегу крикнул Дане, чтобы та тоже спряталась в одном из зданий, но девушка отрицательно замотала головой. Уговаривать ее было некогда.

   Машина стояла на том же месте, только пассажирская дверь оказалась открыта. Медведя внутри не было. Что ж, может и к лучшему. Они залезли в кабину и синхронно хлопнули деврями. Гнат завел мотор и рванул тягач с места. Мотор грозно зарычал и автомобиль помчался по улицам, быстро набирая ход. Но даже на максимальной скорости было трудно расслышать «голос» Тимофея. Дракон приближался. От надсадного рева его двигателей и свиста винтов, рассекавших воздух, закладывало уши. А вскоре улицу накрыла громадная тень.

   Дракон атаковал сразу, едва заметил машину. Прямо по курсу тягача вспыхнул огненный шар. В открытые окна полыхнуло жаром. Казалось, вокруг горят стены. Поняв, что промазал, зверь улетел вперед, развернулся и теперь двигался встречным курсом, чтобы получше прицелиться. Он не мог спуститься в узкий каньон между домами, да ему этого и не требовалось: строения здесь были не высокими. Сомнений не оставалось – следующий «залп» наверняка накроет машину. Но тут Дана высунулась в окно и три раза выстрелила по приближающемуся дракону. Похоже, одна из пуль все же зацепила приближающее чудовище. Повреждений, конечно же, выстрел не причинил, но зато удалось сбить прицел, струя огня ударила в стену, лишь слегка зацепив капот. Гнат отрешенно, чисто автоматически отметил, краска в месте попадания запузырилась. И что придется перекрашивать весь капот.

   Впереди наметился какой-то просвет между домов. Гнат резко затормозил и свернул в переулок. Тот оказался довольно узким, но проезжим. Главное – успеть добраться до правого поворота и вернуться в то место города, где дома повыше.

   Снова послышался нарастающий рев моторов дракона. Судя по всему, в этот раз от твердо вознамерился не выпустить добычу. Гнат видел в зеркало приближающуюся оранжевую тушу, но ничего не мог поделать: газ уже выжат на полную и ни одного поворота по сторонам. Да на такой скорости и не повернешь.

   Дана попыталась прицелиться, но дракон шел чуть левее и довольно низко. Намерено он так летел или получилось случайно, но крыша кабины загораживала его от выстрела. Гнат твердо знал, что следующий огненный заряд поджарит тягач. Он нащупал плащ и кинул девушке.

  – Надень!

  – Зачем?

  – Надевай немедленно!! – зло рявкнул Гнат.

   Подействовало. Дана испуганно натянула на плечи серый плащ. В зеркало было видно, что дракон прицеливается. Он не торопился – явно знал, что добыча не уйдет. И в этот миг точно в лоб ему ударила шаровая молния. Кто-то стрелял из оружия, схожего с тем, что было у Топтыги. Очень вовремя! Бронированная зверюга завертелась в воздухе, зацепила крылом крышу дома. Черепица словно взорвалась. Наверняка молния не смогла причинить дракону сколь-нибудь серьезный вред, но атаку сорвала начисто. Понятно, что ненадолго, но хоть так.

   Переулок уперся в широкую улицу. Гнат нажал на тормоз, машина пошла юзом, колеса оставили на покрытии черный дымные полосы. Повернув направо, шофер снова нажал на газ.

   Тень снова накрыла машину, но было уже поздно. Вокруг стояли высокие дома и достать тягач огнем не удалось бы ни одному дракону. Но тут Гнат обратил внимание, что не слышит звука моторов. А через минуту почти над самой крышей автомобиля пронеслась упряжка серпентаэров, тянущих за собой плотную клетку экипажа. Они прошли так низко, что Гнат увидел машущего ему Гарика. Упряжка снизилась. Дана схватила ружье.

  – Не стреляй! Это друг.

   Девушка неохотно послушалась. Лицо у нее было бледным.

  – Испугалась? Не бойся, все в порядке.

  – Он... Он означает смерть.

  Гнат притормаживал, стараясь не отставать от упряжки, но и не сильно приближаться к ней, чтоб не протаранить.

  – Эх, Дана! – он на миг отвлекся от управления и ободряюще улыбнулся. – Смерть иначе выглядит. Все будет хорошо.

   Они остановились. Гнат не стал глушить двигатель. Он спрыгнул на землю и пошел к Гарику.

  – Бери девчонку и бегом сюда! – закричал тот. – Дракон скоро будет здесь!

  – Но тут дома...

  – Он низом движется.

  – Машина...

  – Брось ее, иначе будет поздно!

   К своему удивлению, в тоне мухоловки Гнат уловил искреннюю мольбу. Он рванулся к грузовику, буквально выдернул из кабины упирающуюся Дану и потащил ее за собой к экипажу. Он ее буквально в толкнул в клетку и следом запрыгнул сам. В тот же миг Гарик поднял упряжку в воздух. Клетка рванула в верх с впечатляющим ускорением. Гната швырнуло на что-то мягкое.

  – Полегче, дружище! – прозвучал над ухом знакомый голос.

  – Топтыга! – обрадовался Гнат и тут же забыл обо всем. Он увидел, как из боковой улицы выползло длинное оранжевое тело дракона. Пасть открылась и струя огня окутала тягач. На месте машины возник огненный смерч. Гнат уселся на пол и закрыл лицо руками. Машины, нет, старого и верного друга больше не существовало!

  – Гнат... – рядом тихонько подсела Дана и погладила его по голове.

  – Дружище... – с другой стороны грузно опустился медведь и обнял друга за плечи могучей лапой. – Мне тоже будет не хватать старика – Тимофея.

  – Хорошо, что ты снова живой, Топтыга!

  – Хорошо, что все мы живы. – философски буркнул медведь и проорал вознице. – И даже тебя я рад видеть в добром здравии, старый черт! Если не шмякнешь нас об землю – обниму.

  – Да пошел ты! – донеслось сверху.

   Упряжка шла по широкой дуге, уходя от города все дальше. Но еще долго были видны вспышки пламени, которыми раздраженный дракон сжигал тягач. У Гната по щекам текли слезы.

  – Ой, что это? – Дана вытащила из кармана серебристую коробочку.

  – Ерунда, игрушка. – Гнат вяло махнул рукой. – Да еще сломанная. Замок то открывается, то застревает.

   Девушка немедленно нажала кнопку, но механизм снова застопорился. Она нахмурилась.

  – Да ты не переживай – там пусто. Дай-ка...

   Гнат взял кругляш и надавил на выступ. Крышка тут же откинулась.

  – Видишь?

  – Да, правда пусто. А зачем она такая?

  – Кто знает. Я получил ее от тысячеглазов, как оказалось, но зачем и почему? Забавно, что они ее тоже не могли открыть.

  – Забери! – Дана протянула коробочку Гнату с таким выражением лица, словно в руке у нее находился кусок тухлого мяса.

  – Ну-ка! – Топтыга взял штуковину у девушки и захлопнул крышку. Затем несколько раз попытался открыть. – Однако и у меня не получается. Как приземлимся – дам Гарику. У него лапки почувствительней моих – совладает.

   Гнат задумчиво переводил взгляд с медведя на коробочку и обратно. В голове роились мысли о каменном драконе – Судьбе, о бесконечном Жуке, о машине тысячеглазов. А затем все вдруг сложилось в очень четкую и логичную картину, убийственную в своей правильности.

  – Не совладает Гарик. – он забрал артефакт из лап медведя. – Открыть крышку может только тот, кто способен выполнять обязанности Судьбы. И только там, где возможно их исполнять. Например, на этом слое открывалась коробочка не везде.

  – Это где так?

  – Бункер тысячеглазов в роще водяных деревьев. Там она напрочь отказывалась открываться. Но едва я оказался на поверхности – механизм снова заработал.

  – Знак Судьбы! – воскликнула Дана.

  – Что-то вроде. – пожал плечами Гнат. – И я подозреваю, что вовсе не случайно оказался здесь. Коробочка всегда открывалась там, в моем мире. Сперва в руках у матери, а потом и у меня.

  – А мне казалось, что тебя притащили тысячеглазы через дыру в слое.

  – Как они могли это сделать, если Галатея и Аристотель просили меня разгадать секрет перемещения между слоями? Они только способны создать проекцию в ином слое, но не оказаться там. Все проделывал я, а мне лишь показывали дверь до той поры, пока я сам не научился их видеть. Или, точнее, пока меня не научил Жук. Он-то был в курсе, кем мне суждено поработать.

  – Логично. – кивнул медведь.

   Между тем, Дана отодвинулась от Гната как можно дальше. Ей было явно не по себе. Он это заметил и улыбнулся. И почувствовал, что улыбка получилась какой-то грустной и растерянной. Ладно. Получилась – уже хорошо.

  – Не бойся, Дана! Ты же учила меня летать. Учила летать свою Судьбу, а это, согласись, не каждому удается. Без тебя меня бы вода размазала по стенам тонким слоем.

   Она сперва робко улыбнулась, но тут же морщинка пролегла между бровями, а уголки губ опустились.

  – Не знаю, лучше было бы так или хуже. Мы жили без судьбы и смерти, открыв радость полета и еще немало способностей, данных нам тысячеглазами. А теперь... Теперь нашего народа почти нет, а все способности ушли, уступив место науке выживать. В воздухе – дракон. На земле голод и засуха. Мы проклинали тысячеглазов – настала твоя очередь. Хотя... Кому проклинать-то? Только я и в курсе, кто ты такой.

  – Извини, так получилось. – пожал плечами Гнат. – К тому же, я промежуточная Судьба, как мне кажется. Как и Гарик – временно исполняющий обязанности. Придут настоящие и ваш мир замрет, став в один ряд с другими слоями сновидений. Станет все, как уже когда-то было.

  – Ничего никогда не было до нас! – вскинулась вдруг девушка. – Ничего и никого! Только колышащаяся и дышащая пустота от начала времен.

   Гнат вздрогнул. Он вспомнил лабораторию и то нечто, которое обитало за пределами сферы.

  – Но ты говорила, что раньше... Ну, что тысячеглазов вы проклинаете, а...

  – Проклинаем! Был краткий миг творения, возникновения, даже рождения, если хотите, что остался у всех в памяти. Миг, когда мы осознавали, что пришли строить себе дом. Но тысячеглазы отобрали у нас мир, построив нам то, что хотели видеть они. Абсолютно чуждое нечто. И пришлось приспосабливаться к чужому дому, подстраиваться под него. А теперь нет и этого. Люди ушли в никуда.

  – Что ж, с домом иногда происходят какие-то беды. – грустно проговорил Топтыга. – и тогда надо начинать все сызнова, а не сидеть и проклинать несчастную Судьбу. – он сочувственно похлопал лапой по спине Гната.

   Тот болезненно поморщился.

  – Вы не родились в один миг, Дана. Ваш мир существовал до прихода тысячеглазов, об этом мне рассказал ... сведущий приятель. У вас была история, были драконы, была Смерть и Судьба.

  – Не знаю... мне всегда казалось, что существовал лишь краткий промежуток времени до прихода тысячеглазов. Возможно, что твоя версия ближе к истине и память наша стерта. Но почему бы тогда не убрать все?

  – Наверное, чтобы не было пустоты. К тому же машина не способна ничего выдумать. Чтобы исполнять работу Судьбы она должна была от чего-то отталкиваться. Короче говоря, пути тысячеглазов ведомы только тысячеглазам.

   Между тем, экипаж шел на снижение. Гнат ожидал, что Гарик привезет их к дому, где находилась лаборатория, но место было другое. Сверху оно виделось идеально круглой зеленой лужайкой, в центре которой торчало некое сооружение, чем-то смахивающее на антенну большой радиостанции, только с площадкой на верхушке.

   Посадка прошла успешно. Гарик отпустил серпентаэров и принялся быстро сматывать клетку экипажа. Топтыга принялся ему помогать. Пока они сосредоточенно работали, Гнат подошел к сооружению. Не требовалось больших знаний, чтобы понять: данная ржавая конструкция вовсе не являлась антенной. Скорее – наблюдательная вышка. Изъеденная коррозией лестница вела к проему, сквозь который был виден квадратный кусок неба.

   Подергав ступени, Гнат стал неторопливо подниматься. Лестница покачивалась и жалобно постанывала, но не разрушалась. На шум обернулся Гарик и встревоженно закричал.

  – Слезай быстрее!

   Но было поздно. Едва голова Гната миновала границу квадрата, как небо исчезло. На мгновение возникло ощущение, что тело скручивают и растягивают, словно простыню после стирки, но боли почувствовать он не успел. Она пришла позже, когда колени ударились о твердую поверхность.

  – Твою же ж мать! – взвыл Гнат, повалившись набок и растирая больные места.

  – Зачем? – вежливо осведомился знакомый голос.

  – Кто это?

  – Ты должен был узнать меня. И даже почти узнал.

  – Краб?? – ошарашенно воскликнул Гнат. – Но ведь ты...вы...

  – Я дома. – просто ответил Краб.

  – Так ведь... А, ладно. Если дома, то хорошо, тем проще будет ответить на мой вопрос.

  – Мне кажется, ты уже знаешь ответ, раз задаешь этот самый вопрос, исполняющий обязанности Судьбы.

  – Временно исполняющий обязанности. – сухо поправил Гнат.

  – Думаю, мы поняли друг друга.

  – Не очень-то я в этом уверен. То, что ты Неизбежность вовсе не означает, что моя работа постоянна.

  – Там, где ты сейчас – постоянна. – веско произнес Краб.

  – Здесь? В смысле, в слое?

  – В слоях. – сурово проговорил голос. – Во всех мирах.

  – Интересно с вами беседовать. Информативно очень. – саркастически хмыкнул Гнат. – К слову, один мой знакомый Жук говорил, что он уникален. И живет от начала миров, до их конца. Как же мне с вашим существованием быть? Выходит, кто-то из вас двоих говорит неправду.

  – Каждый из нас говорит правду. – голос Краба звучал теперь буднично и как-то устало. Выцветший голос, – как назвал его про себя Гнат.

   Краб немного помолчал и спросил.

  – Ты знаешь, что такое вселенная?

   Гнат утвердительно кивнул. В Школе жрецов им объясняли устройство мира. И что там, по ту сторону неба, существует бесконечное пространство, полное звезд – космос. Док показывал книгу, где рассказывалось о том, что люди бывали в космосе. Этой же ночью мальчишки отпросились спать в палатке на улице. Но так и не легли, а всю ночь вглядывались в пронизанную светом далеких звезд тьму. И мечтали.

  – Хорошо. Так вот. Каждый слой рано или поздно становится реальностью и творит собственные слои. И не только их. У него появляется собственная вселенная. И то, что к ней прилагается, конечно. Неизбежность, Судьба и Смерть. Каждый слой обретает своего дракона-хранителя. Но разделение – процесс не быстрый. Сперва образуются разрыв, а то и несколько. Один такой мне пришлось закрывать, чтобы не допустить катастрофы вроде той, что случилась с твоим родным миром. Ты же в курсе, что он исчезает, превращается в слой?

  – Скорее, я недавно начал подозревать, что нечто подобное происходит

  – Так вот, место, где находимся мы, начинает переход, творит свою вселенную. И забирает с собой те слои, которые ему принадлежат. А так как реальность твоего мира нарушена и ближайшие к нему слои уничтожены, то к оставшимся, так сказать – подключились не только две реальности, но на них претендуют две вселенные: одна ваша и одна, инициированная тысячеглазами. Их вселенная.

  – Мой мир погибнет?

  – Как реальный мир – безусловно. Но как слой сновидений он останется. Это даже не слишком плохо. Ваши кошмары из сновидений станут явными и с ними будет довольно легко справиться. Да и дракон поможет. Да, ваши сны останутся однообразными, но надобность в Контурах отпадет. Конечно, вам придется делить пространство с некоторыми другими персонажами, которые в реальности никогда не жили. С теми же плюшевыми игрушками, например.

  – Это неизбежно?

  – Поглощение и разделение еще не завершены. – уклонился от ответа Краб. – Ведь предопределенность в каждой вселенной своя. Тем более в такой, которую творили тысячеглазы и подправил ты. Она непредсказуема. Это означает, что сейчас твое время, время Судьбы.

  – Значит, Каменный дракон был в курсе, что творится?

  – Да, конечно. Жук видел этот момент и, безусловно, рассказал о нем Судьбе. Дракон, ведь, предлагал вернуть тебя домой, да? Ну и от Смерти что-то перепало наверняка.

  – Ага.

  – За тобой решение.

  – Но ты сказал о неизбежности...

  – Ты не понял. Я защищал не ваши вселенные, а свою. Неизбежность не выбирает свой путь и живет только настоящим. Это ее место на прямой линии между началом и концом. В той точке пространства я защищал разрыв пока не появился ты.

  – Значит, тебе ничего не угрожало?

  – Все, что мне уготовано, я знаю с момента рождения своей вселенной. Едва возникает реальность, появляются такие, как я. И они не предвидят, не ждут, не надеются и не огорчаются. Когда ты знаешь все, что произойдет – все, кроме текущего момента, теряет смысл.

  – Но ты наверняка знаешь, что я буду спрашивать? В чем смысл?

  – Ты не внимателен. А ведь я говорил, что ты вне моей реальности. Наша встреча предопределена и ее длительность, но вовсе не то, о чем мы говорим. Наши пути расходятся навсегда.

   Гнат вдруг ощутил невероятное сочувствие: это непостижимое бессмертное и неуязвимое существо обречено на свое будущее. Прямая линия. Скорее, тоннель. Такой же, как те, сквозь которые Гнат перемещался из слоя в слой. Холодные и обреченные переправлять из одной точки в другую. В таких местах невозможно жить, но Неизбежность не выбирает себе дорогу.

  – Знаешь, Краб, нам пора прощаться.

  – Да. Скоро мы разойдемся в разные стороны. Хочу сказать только, что этой реальности повезло. Ты станешь неплохой Судьбой для ее обитателей.

  – Скорее всего не стану. Слишком уж страшно.

  – Не страшнее, чем быть Неизбежностью или забирать жизни.

  – Теперь невнимательным оказался ты. У меня остался выбор.

   Гнат вдруг услышал странные ритмичные звуки. А едва они смолкли – тьма вокруг заколыхалась и помещение исчезло. Осталась только покрытая серыми растрескавшимися досками площадка башенки. Гнат от неожиданности шагнул назад и едва не рухнул в проем, через который поднимался.

  – Эй, у тебя все в порядке? – проскрежетал Гарик. – А то доски старые, провалишься ненароком.

  – Все нормально. Они еще крепкие.

  – Ну смотри.

   Странно, что никто не попытался выяснить, куда он пропал. Ведь они с Крабом беседовали минут двадцать, наверное. Но если подумать, то и хорошо, что время повело себя так странно. Не понадобятся объяснения. Гнат подошел к перилам и оглядел горизонт. Судьба! Надо же! И тут он понял, что за звуки прозвучали в конце разговора – Краб смеялся! Что же так могло развеселить Неизбежность? Что есть выбор?

   Гнат криво усмехнулся и посмотрел вниз, на то, как Гарик и Топтыга шустро сворачивали в клубки прутья экипажа. Дана стояла на краю поляны и упорно всматривалась в горизонт, словно взглядом могла пронзить туманную дымку. Да черт с ним, с Крабом, в конце-то концов. Он смеялся вовсе не потому, что знал будущее этой вселенной. Не мог он его знать! Просто для него предопределенность – эквивалент жизни, вот и смеялся бедолага над, с его точки зрения, невероятным. В затуманенных вечностью глазах человек просто обязан стать Судьбой, раз так сложилось все. И, конечно, остаться в этой должности навсегда. Потому-то родной мир Гната обязательно погибнет, ведь так гласит опыт жизни в прошлом и будущем протяженного отрезка существования вселенной. Вселенной Краба. Настроение моментально улучшилось. Нет, дружище, здесь ты слеп, а все решает свобода воли и случай.

   Осторожно спустившись по лестнице, Гнат сорвал пучок травы и принялся обтирать ладони.

  – Там что-нибудь видно? – тихо спросила Дана.

  – А? – Гнат обернулся, пожал плечами, улыбнулся и ответил. – Да ничего особенного. Только то, что впереди еще полно дел.

  Конец первой части.

   04.2018-12.2019