Текст книги "Размерность сновидения (СИ)"

Автор книги: Вася Неторопливый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

   Гнат решил, что, возможно, стоит проговаривать идеи вслух, чтоб усилить эффект. Он начал поиски с простых команд.

  – Стой! Прекрати! Тормози! Отпусти!... – никакого эффекта на машину это не произвело – зверь продолжал неспешный полет над пропастью.

   Проговорив последний десяток слов, имевших хоть какой-то смысл, Гнат вздохнул. В голове тихонько звенела пустота, внизу, в подернутой дымкой глубине проплывала земля.

   Гнат чувствовал дикую усталость от суматошного дня, от укрощения летающего животного, от полета в неизвестность. Возникло непреодолимое желание закрыть глаза, отключится от всего, встать, размяться и... В голове мощно прогудел колокол и Гнат снова оказался в кабине. Панели, стекло, горизонт... Свободен! Он тут же вскочил с кресла и оглянулся. Позади виднелась узкая полоса – земля, откуда началось путешествие.

   Гнат выбрался из застекленной коробки наружу. Холодный ветер полоснул по серой коже и тут же потеплел. Непонятно как такое получилось, но зато стало очень комфортно. Похоже, что павший на плечи Гната паразит был не так уж и плох – он прекрасно справлялся с регулированием температуры. И еще... Он как-то позволял...наедаться, что ли. Есть не хотелось совсем, хотя совсем недавно живот подводило. Возможно, серая кожа преобразует тепло в еду, хотя и не факт. Интересно, а что взамен? Вряд ли симбиот столь уж альтруистичен, он наверняка получает чего-то взамен. Только что?

   Но Гнат вскоре оставил эти мысли. Он подошел к поручням лестницы и увидел, что вслед за неведомой машиной летят и деревянные мостки. Их прочно удерживал привязанный канат. Он был натянут, как струна, а потому создавалось впечатление, что мостки эти и не летят вовсе, а плывут. Гнат спустился вниз и подергал привязь – она пружинила. Казалось, будто кто-то тянет мостки назад с большой силой. Может быть внизу все же вода, только какая-то невидимая? Гнат добрался до последней ступеньки, изогнулся и опустил руку. И немедленно почувствовал, как ее увлекает течение. Но это было единственное ощущение: ни тепла, ни холодка пальцы не ощутили, хотя и не были защищены живой одежкой.

   Странная жидкость. Ее не получалось зачерпнуть, от нее не мокла кожа. Больше всего субстанция походила на сжатый, нет, не сжатый – сгущенный воздух. Возможно, что так оно и было. А вот эта самая «кастрюля» – своеобразная помесь лодки с повозкой. И еще есть какой-то зверь, к спине которого машину и прикрутили. Невидимое, но большое и сильное существо.

   Гнат поднялся наверх. Судя по всему, курс не поменялся, да и скорость, если верить ветру, тоже. Но почему-то казалось, что совсем не лишним будет заглянуть в кабину и посидеть некоторое время в кресле, а то примется зверюга буйствовать тут, посреди океана сгущенного воздуха, и пиши пропало. Очень Гнату не хотелось проверять на себе, можно ли утонуть в нижнем «воздухе».

   Он рухнул в кресло и сосредоточился на своем желании двигаться. Переход произошел мгновенно. Снова крылья и лапы, только на этот раз уже полностью «свои», не требовавшие приручения. Все отлично! Все, кроме одного: в сознании иного существа пульсировал страх. Явный, тяжелый, мощный, он вызывал дрожь. Из-за этого чешуя топорщилась, притормаживая движение. Зверь смотрел по сторонам, а человек, видевший окружающее его глазами, не мог понять, что тот ищет. Вероятнее всего, тварь чувствовала нечто такое, что никак не отзывалось в человеческом сознании. Оставалось только положиться на инстинкты зверя и лишь отслеживать движения.

   Воздух внизу помутнел, наползли облака. С сухим треском ударила молния, на чешуйках запрыгали голубоватые огоньки электрических разрядов. Гнат почувствовал, как его крылья затряслись, словно их дергали невидимые силачи. Он влетал в ураган. Ясное ощущение беды мобилизовало силы зверя. И в первую очередь он попытался изгнать из своего разума чужеродный. Гнат почувствовал, как его сознание тонет в первобытном ужасе животного, и контратаковал. Раз почуявший силу «наездника» зверь долго не сопротивлялся. Бунт сменился покорностью. Но буквально через минут человек отступил, предоставив коренному обитателю разбираться с бушующей стихией, и только следил за тем, чтобы не потерять контроль совсем.

   Едва Гнат подавил попытку очередного бунта, как буря ударила во всю силу. Ураган трепал огромное тело так, словно это была соломинка. Ветер ревел со всех сторон. Гнат давно бы потерял в этой кутерьме верх и низ, если бы не инстинкты его подопечного.

   Справа внизу сверкнула молния, затем другая, слева. А вскоре удары стали следовать один за другим. Огненная феерия грозила спалить то, что не смогла разметать буря. Гнат чувствовал, куда и когда ударит следующий разряд. Точнее, он перехватывал то, что ощущал зверь. Они то ныряли глубоко в сгущенный воздух, то стремительно взмывали с одним из смерчей. Их забрасывало высоко в ледяную голубизну неба.

   Внезапно животное перестало сопротивляться. Словно новичок-шофер, бросающий в критический момент руль, оно превратилось во влекомый стихией листок. Пришлось человеку брать управление на себя. Гнат боролся со стихией отчаянно, хотя и не слишком успешно. Он все еще пользовался способностями подопечного и предугадывал опасность, но делал это неуклюже. А одно слишком резкое движение заставило лапы существа погрузиться в тяжелый газ. Скорость тут же упала, а буря развернула массивное тело боком к ветру, выгибая крыло. Маневрировать стало невозможно. В тело попали две молнии. Превозмогая боль, Гнат бил крыльями по упругой поверхности сгущенного воздуха и разворачивался лицом к ветру. Но ему катастрофически не хватало навыков полета! А зверь совсем забился в угол разума и отчаянно скулил, не делая даже малейшей попытки помочь. Он целиком и полностью положился на своего хозяина.

   Гнат сделал еще несколько отчаянных взмахов и ощутил такую резкую боль в левом предплечье, что в глазах потемнело. Зверь, словно проснувшись, забился в панике. Гнат чуть отступил в тень: вдруг тому что-то удастся сделать. А через секунду парня буквально выбросило в кресло. Кабину трясло и раскачивало. За стеклом творился кромешный ад, в котором не существовало ни единого ориентира. Гнат до боли в пальцах вцепился в поручни, стараясь удержаться на немыслимых виражах, при этом машинально отметив, что предплечье не болит. И только спустя некоторое время он понял, что боль принадлежала зверю. Получалось, это у него, бедолаги, вывихнуто плечо. Нет, крыло.

   Внезапно что-то громко взревело и резкое ускорение вжало Гната в кресло. От навалившейся тяжести стало трудно дышать, но полет теперь стал ровным. Скорость все возрастала. Появилась мелкая вибрация, от которой заныли зубы. Когда на горизонте возникла тонкая черная полоса – гул на мгновение стих, а затем вновь все взревело с удвоенной силой. От резкого торможения Гната бросило на стекло...

   Пришел в себя он довольно быстро. Тошнило, саднило лоб, во рту стоял противный привкус крови – сильно ударился Гнат встал на четвереньки и сплюнул на пол тяжелый кровавый сгусток.

  – Вот, ведь, черт!

   Он тряхнул головой и поморщился. Ему показалось, что от этого движения внутри заплескалась расплавленная боль. Все вокруг качалось. Да, без сомнения он здорово приложился. Гнат поднялся, держась за кресло и уселся. Стало полегче, но кабине не прекратила раскачиваться.

   Попытавшись снова «оседлать» зверя, чтобы прояснить ситуацию, Гнат не почувствовал живого отклика – вокруг была только мертвая материя. Он встал, и оставляя на стеклах кровавые отпечатки ладоней, выбрался наружу.

   Холодный ветер помог Гнату окончательно прийти в себя. Он рассмотрел свои окровавленные руки – видимых ран на них не было. Наверное, это разбитое о стекло лицо. На самом деле вовсе не важно, что там с лицом. Да и без зеркала сейчас не понять, что там с ним. К тому же боль отступала быстро и легко, словно ее высасывали. Наверное, так оно и было. Вторая кожа отлично помогал своему носителю выжить. И это совсем неплохо!

   Гнат решил выяснить, что произошло со зверем. Очень не хотелось думать, что несчастная животина погибла в битве с бурей. Он надеялся, что бедолага жив, только без сознания. Да и не мудрено отключится! Гнат вспомнил вспышку боли и поежился. Вывих или перелом крыла – наверняка. Может и еще что. Парень чувствовал себя виноватым во всем, что произошло и очень хотел выяснить судьбу «напарника». Вот только сперва надо увидеть тело, а с этим большая проблема.

   Гнат решил попробовать использовать то самое «боковое зрение», с помощью которого удалось увидеть Жука и потом отыскивать переходы. Он подошел к краю. Первая же попытка увенчалась успехом. Под «кастрюлей» замерцал и принялся густеть воздух. Он темнел, терял прозрачность, обретал границы. Появились громадные, чуть не с половину территории Контура величиной, крылья, огромная шипастая голова на вытянутой, покрытой чешуей, шее. Какие-то щупальца придерживали щитки у закопченых решеток. Там, где была лестница, вертикально торчали две массивные пластины, пронизанные целой сетью кровеносных сосудов.

   «Лошадка» смахивала на помесь дракона с черепахой, хотя и возникало подозрение, что она не являлась ни тем, ни другим. Гнат подошел к пластинам и коснулся одной из них. Та была теплой, в жилке под пальцами ощущалась пульсация. Судя по всему, несчастное существо было живо. Гнат подошел к ограждению площадки и посмотрел на левое крыло. Оно наверняка было сломано: из под кожи торчал белый обломок толстенной кости, а вокруг раны растекалась темная кровь.

   Дело плохо. Если черепаха/дракон так и будет лежать, то наверняка истечет кровью. А это совсем нехорошо. Гнат решительно спустился по лестнице. Он еще не знал, как помочь раненому, но надо же как-то попытаться. А для начала – спуститься вниз.

   Гнат прошел на корму и к своему изумлению обнаружил мостки, привязанные канатом к торчащему из корпуса крюку. Как они уцелели в битве с бурей – загадка. Однако сейчас они пришлись как нельзя более кстати. Гнат потянул канат – мостки послушно подплыли к лестнице. Он ступил на край доски и тут же снова вцепился в лестницу. Плыть на подобном сооружении-нечего было и думать! Но вполне можно плыть держась за доски. Он вдруг вспомнил, как в детстве их учил плавать один из наставников. Для этого учеников на месяц возили в Контур, где был маленький пруд, который тогда казался огромным водоемом, в котором водятся неведомые чудовища. А плавать начинали как раз с досками.

   Спустив ногу пониже, Гнат коснулся ею сгущенного воздуха и не ощутил ни тепла, ни холода. Что ж, хорошо! По крайней мере, не замерзнешь. Да и паразит на плечах вполне способен защитить своего хозяина. Или жертву. Гнат встал на последнюю ступеньку, ухватился руками за предпоследнюю и осторожно опустил ноги в пропасть, готовый в любой момент взобраться обратно. Однако тело стало послушно терять вес, как если бы оно попало в воду. Гнат отпустил ступеньку и схватился за мостки. Он старался не смотреть вниз – от высоты сильно кружилась голова. Он прекрасно понимал, что упасть не удастся, но упрямые инстинкты заставляли нервничать.

   Отвязав канат, Гнат взял курс на крыло. С длиннющим и не слишком-то легким деревянным сооружением это оказалось очень непростой задачей, но отпустить опору и плыть самостоятельно – было выше человеческих сил.

   После двадцатиминутного путешествия Гнат «пришвартовался» к крылу и осторожно прошел по его упругой поверхности к перелому. Вблизи все выглядело ужасней, чем с крышки «кастрюли»: обломок, диаметром с хороший столб, просто так обратно не поставишь.

   Может быть что-то почувствовав, а может чисто рефлекторно, зверь дернул крылом. Гнат скатился в сгущенный воздух: тяжелый газ с трудом влился в легкие. Дыхание перехватило. Молотя руками и ногами упругую среду, Гнат «всплыл» и ухватился за спасительные мостки. Он довольно долго кашлял и плевался, ведь на самом деле захлебнулся, а затем снова подобрался к месту перелома. Однако едва Гнат ухватился руками за кожистую перепонку, как почувствовал дискомфорт – стало прохладно. Сперва он не придал ощущениям никакого значения – мало ли!, – но холод охватывал все большую поверхность тела.

   Наконец Гнат понял в чем причина: его защита и одежка, приклеился к крылу зверюги и потихоньку расползается по поверхности большим серым пятном. Вскоре «костюм», принесенный на плечах из снежного слоя, целиком перебрался на квазидракона. Гнат сильно мерз. В воде, чтобы согреться, надо двигаться. Он оторвался от крыла и сделал несколько гребков – тело обожгло холодом. Пришлось вернуться обратно. Гнат понял, что дело плохо. Требовалось срочно забраться в теплую будку, чтоб не получить переохлаждение. И расстояние-то до лестницы не такое большое, но доплыть нечего и думать. Чертов паразит, как же он не вовремя ушел!

   И тут Гнат неожиданно для себя рассмеялся, радуясь простому решению проблемы – надо просто долететь! Стоило сосредоточиться на этой мысли, как сразу возникло знакомое покалывание в кончиках пальцев. Стремительный взлет – и вот он уже парит над стеклянной кабиной.

   Приземлившись, Гнат тут же юркнул за дверь и уселся в кресло. В кабине было не намного теплее, чем снаружи, но зато сюда не проникал ветер. Поджав под себя ноги, Гнат кое-как согрелся и теперь внимательно наблюдал, как его «одежда» растекалась по голове дракона. Очень скоро паразит накроет зверя и залечит раны. Почему-то не было ни капельки сомнений, что именно так и произойдет. Вот вернется ли вторая кожа к старому хозяину – большой вопрос. У нее вполне могут на этот счет свои идеи.

   Первые проблески сознания драконоподобного существа Гнат ощутил примерно через час, когда окончательно продрог. Он даже сперва принял дрожание крыльев за очередной приступ озноба, но дрожь стала сильнее, а под ногами что-то протяжно загудело, словно кто-то дернул шнур сигнала грузовика. Гнат выглянул в окно. Торчащей кости было не разглядеть под серой поверхностью, но передний край перебитого крыла приобрел плавную изогнутую форму, такую, как на здоровом. Значит, процесс лечения как-то шел.

   Между тем, в кабине становилось теплее. Гнат сперва думал, что ему кажется, но температура явно подросла, хотя и оставалась довольно низкой. Это означало, что существо довольно быстро выздоравливало, и машина снова заработала.

  – Отличное решение... – задумчиво произнес знакомый голос за спиной.

   Гнат обернулся и ничуть не удивился, обнаружив Смерть на пороге кабины. Он тут же вскочил и шагнул навстречу старому знакомому.

  – Приветствую! Что привело в эти края? Впрочем, догадываюсь...

  – Вовсе нет. – нежданный гость отрицательно качнул головой, поставил косу в угол и тщательно разгладил руками балахон. – Просто были здесь еще дела. Вот, заглянул поинтересоваться, что происходит. Как-то интересно получается у тебя мотаться по слоям. Приключения, друзья, находки, потери... Коху даже отыскал, смотрю. Повезло тебе – знатная животинка и верная.

  – Коху? Это паразит, который сейчас лечит дракона?

   Ответ Смерти прозвучал как-то не очень уверенно.

  – Я бы не сказал, что паразит. Скорее, симбиот. Принято считать, что коха питается чистой энергией, а для этого нуждается либо в носителе, либо в месте с высокой интенсивностью излучений. Но насколько мне приходилось видеть, кохи ищут разумных существ, чтобы объединиться с ними. Видимо, не только любят пузо набить, но и еще чем-то подпитаться. Ты где своего отыскал? – и посмотрев вниз, поправился. – Свою.

  – Она? Девочка?

  – Не понимаю, что тебя удивило. Так довольно часто случается в природе. Мальчики, девочки, самцы, самки. Даже у растений такое встречается.

  – Ну, тебе видней. – Гната пожал плечами. – Я свою отыскал – точнее, она меня отыскала – в мире, где бесконечные снежные поля.

  – Вот уж воистину!.. А впрочем – не лишено. Там искать энергию и разум легче, хотя и рискованней. Интересный экземпляр тебя – умеет выводы делать и планировать. Интересно, кому она принадлежала раньше?

   Но Гната сейчас больше волновал другой вопрос – выживание. Без этой самой кохи будет трудненько не замерзнуть.

  – А она... вернется?

  – Трудно сказать. Драккар этот твой работает своеобразно. Он, понятно, живой, но не очень сообразительный. А точнее – безмозглый, почти машина. Еще раз убеждаюсь, что умное твоя коха существо. Что ж, тогда дождись, пока она починит твое средство передвижения и посмотри, но не трогай управление. А то если ваши сознания окажутся единым целым, она может и не сообразить, кто из вас умней. Если уж даже я не очень уверен в ответе на этот вопрос, то ей...

   Гнат мог поклясться, что из под капюшона раздался смешок, хотя и похожий на тихое покашливание. Он насупился.

  – Ладно, пойду. Ах, да! Возьми, чтоб не мерзнуть.

  – Что?

  – Там, на кресле.

   Гнат обернулся. На спинке кресла висел серый плащ с капюшоном. Точно такой же, как был на визитере. И когда он успел положить? Гнат повернулся, чтобы поблагодарить Смерть, но позади уже никого не было. И то ли показалось, то ли правда – над поверхностью воды мелькнула серая точка.

  – Спасибо! – крикнул Гнат, не особо, впрочем, надеясь быть услышанным.

   Он подошел к креслу и протянул было руку, однако не решился коснуться – отдернул. Дурацкая мысль мелькнула: «а вдруг это сменный плащ, который Смерть иногда надевает, когда основной рабочий в стирке?». А следом всплыл еще более неуместный вопрос: «моется ли Смерть?»

  – Ерунда какая! – буркнул себе под нос Гнат, тряхнул головой и взял плащ в руки.

   На ощупь – нормальная мягкая ткань. Новая вещь, похоже. Что ж, гораздо лучше, нежели мерзнуть. Он накинул плащ себе на плечи и моментально согрелся. Стало уютно и спокойной, словно он очутился в кабине грузовика на постоялом дворе. Можно спать и ни о чем не думать.

   Гнат еще раз выглянул в окно, но все оставалось без изменений. Наверное, коха лечила внутренние повреждения или что-то в этом роде. Можно и подремать. Он уселся в кресло, закрыл глаза и тут же отключился.

   Очнулся он довольно поздно. За окошком сгустилась тьма, на небе высыпали звезды. Гнат встал, потянулся и вышел на палубу. Тишина, штиль. Даже покачивание стихло. Он посмотрел вниз и увидел огни. Сперва даже подумал, что это отражение звезд, но потом заметил, как огни перемещаются. Судя по всему, там, в глубине, обитали какие-то светящиеся твари. Гнат встревожился было, что обитатели этого моря могут напасть на дракона и коху, но потом сообразил, что вряд ли. Если его «лошадка» спала у берега невесть сколько времени и не подвергалась нападениям, то она не слишком интересна обитателям воздушного «океана». Гнат хлопнул себя по лбу и рассмеялся. Решение оказалось простым: дракона здесь просто не видели, как не видел его и сам Гнат, покуда не начал использовать «боковое зрение» разума. Но тогда напрашивался вывод, что живой транспорт вовсе не коренной обитатель этого мира. То есть, некто прилетел сюда – как там выразился жнец? – на драккаре и долго тут жил. А посещение Смерти не относилось ли к к бывшему владельцу транспорта? И ведь не ответит, если спросить напрямую. Ну и ладно. Главное, чтоб драккар этот был на ходу как можно быстрее.

   Гнат вздохнул и вернулся в будку-кабину и уселся в кресло, но вскочил, как ужаленный. Коробочка! Только сейчас он сообразил, что ее нет. Скорее всего, она навсегда похоронена в снегах холодного мира. И это очень плохо. Ведь по сути она является обратным билетом, если верить Аристотелю. И очень ценным, раз ее так желал заполучить Каменный дракон. Как же теперь быть? Он вышел на палубу и принялся нервно мерить ее шагами.

  – Хочешь вернуться домой, человек? – раздался голос сверху

  – А? – Гнат даже подпрыгнул от неожиданности и запрокинул голову. Над драккаром, почти невидимый в ночи, кружил Каменный дракон. – Откуда ты здесь?

  – Это не важно. Ты позвал меня и вот я здесь. Так ты хочешь вернуться?

   Гнат задумался. Он вспомнил свою жизнь в Контуре, рейсы, знакомых и друзей. Как-то стерлись или стали казаться неважными плохие моменты, а хорошие наоборот – стали выпуклыми, значимыми. Одно неудобство только там – сны, но если не покидать границы территории Контура, то можно пережить. Но зато не надо ломать голову над тем, как найти тоннель между мирами, которые могут привести в такие места, откуда и не выбраться будет. И плащ Смерти вместе с мечом можно забыть тут. Чтобы защитить себя в родном мире вполне хватает дробовика. Да и коробочка потеряна, нет дороги назад.

  – Да. – не очень уверенно произнес Гнат, а затем повторил твердо. – Да!

  – Тогда заплати и мы отправимся в путь.

  – Извини, но мне нечем платить. Я где-то оставил коробочку.

  – Хочешь сказать, что мне пришлось проделал долгий и весьма нелегкий путь, чтобы услышать, как ты потерял оплату за возвращение?

  – Но я не просил тебя прилетать.

  – Ты вспомнил обо мне и о доме. Я не умею читать твои мысли, но вижу образы. Дом, я и эта самая вещица – все вмести они означают зов.

  – Ну, извини тогда. Мысли мои были совсем о другом.

   Дракон резко взмахнул крыльями и Гната едва не снесло ветром за борт. Драккар качнулся. По-видимому, каменная рептилия была очень раздражена. Через пару мгновений снова раздался голос.

  – Я обычно так не делаю, но сейчас хочу на будущее предупредить: следующая подобная встреча закончится для тебя плачевно. Либо добудь коробочку, либо обо мне не вспоминай, если хочешь жить.

   В ту же секунду раздался могучий протяжный рев, огненный град с треском пролился над воздушным «морем» и дракон исчез. Гнату показалось, что огромная тень на миг заслонила звезды, но ручаться за это он бы не стал.

  – Уф.– перевел он дух и ушел в будку. На сегодня приключений хватит. Он устроился в кресле с намерением подремать вопреки всему, однако до рассвета глаз сомкнуть так и не удалось.

   Когда ночь растворилась в сером предрассветном мареве, Гнат принялся в окно рассматривать свою «лошадку». Вылезать не хотелось, но и отсюда было видно, что коха все еще покрывает собой крыло. И не только больное, но и здоровое. Смерть, выходит, тоже умеет ошибаться. Как ни крути, а паразит остался со своим новым носителем. Возможно, что он просто теплее, нежели человек. Вон как кабина разогрелась!

   Почему-то уход кохи задел. Гнат встал с кресла, снял и повесил на спинку плащ и принялся наблюдать, как над горизонтом поднимается солнце. Зрелище было красивым и немного пугающим, однако по мере подъема легкий намек на жуть испарился. Небо вновь стало голубым.

   Гнат еще немного полюбовался просыпающимся миром, а затем решил все же сходить и проверить «мотор» своего драккара. Похоже, что с ним все было в порядке: дракон был полностью обтянут серой кохой.

  – Да и черт с тобой! – махнул рукой Гнат, быстрым шагом вернулся в будку, уселся в кресло и практически без усилий «подключился» к подопечному. Меньше чем через минуту драккар отправился в путь, к темнеющей на горизонте полоске земли.

   Крыло не болело, лететь получалось легко. Под брюхом пролетали легкие облака, не предвещавшие никаких бурь. Давно забытое ощущение сытости вызывало некоторую эйфорию. Ко всему и ветер попутный – двигатели можно не включать.

   Полоса земли приближалась, становясь внушительным куском «суши». Облака расступились и Гнат увидел, что пролетает над поросшей лесом горой, гребень которой возвышался над поверхностью плотного воздуха. Эта здоровенная скала, собственно, и была той самой «сушей» к которой собирался причалить драккар.

   Однако с причаливанием возникли трудности. Стены были отвесными, а пики – острыми. Гнат попытался обогнуть остров, но его остановило взбунтовавшее сознание дракона. Два раза удалось подавить бунт и взять управление на себя, но на третий раз Гнат охотно сдался. Он, наконец, сообразил, что остров этот прекрасно известен драккару и стоит отпустить «поводья». Одновременно с этим Гнат ощутил досаду: столь простая идея должна была сразу прийти в голову. А чуть позже возникло беспокойство: похоже, что сознания зверя и человека как бы нивелируется. И скорее всего виновата в этом коха. Не со зла, естественно, а в силу невежества, неумения отличить носителя разума от исполнителя чужой воли. Но так или иначе, а с драккаром пора расставаться, иначе этот летающий объект пополнится еще одним полуразумным узлом.

   Гнат развернулся и двинулся вдоль скал. Мелькали камни, изредка на узкий берег выползала зеленая трава, а то и чахлые кусты. Минут через десять полета, драккар заложил вираж и двинулся прямо на скалу. Гнат собрался было перехватить управление, но не стал. Все равно поздно. Кто бы не управлял драккаром, избежать удара не выйдет.

   Скала с каждым мгновением становилась все больше. Уже можно было различить трещинки в камне. Гнат зажмурился в ожидании удара, но вместо него ощутил рывок. В уши ударил рев. Драккар мчался по ущелью и грохот его моторов, многократно отраженный стенами, оглушал. От стремительного полета по извилистому коридору захватывало дух.

   Путешествие закончилось неожиданно быстро. Скалы резко расступились и драккар, сделав круг над зеленой поляной, приземлился неподалеку от крохотного домика.

   Отчего-то Гнату захотелось подобрать под себя лапы, закрыть глаза и как следует выспаться. Ленивые мысли баюкали, лишали воли. Пришлось как следует напрячься, чтобы выбраться из кресла. И сонливость тут же слетела, словно луковая шелуха.

   Гнат надел плащ, взял меч и вышел на палубу. Свежий и не холодный ветерок принес с собой аромат полевых трав. Громко переговаривались сверчки, пели невидимые птицы. Вокруг ничего угрожающего. Домик, показавшийся Гнату-драккару крохотным, был не так уж мал. За домом виднелось поле. Его когда-то явно возделывали, но теперь оно заросло высокой травой.

   Гнат спустился по лесенке, спрыгнул с последней ступеньки на землю и пошел к дому. Вблизи здание смахивало на большую хижину. Неровные стены, косые проемы дверей, торчащая солома и отвалившиеся куски глины говорили о том, что человек или люди, строившие жилье, не обладали ни нужными инструментами, ни навыками строителей. Пожалуй он, Гнат, тоже построил бы нечто подобное, сложись так обстоятельства. Без дома жить тяжко, даже кривая соломенная крыша над головой гораздо лучше, нежели вообще никакой. Дом есть дом, будь это даже шалаш.

   Потянув за торчащий сучок, Гнат открыл плетеную дверь, шагнул внутрь и остановился, привыкая к царившей в доме полутьме. Когда глаза адаптировались, Гнат смог рассмотреть обстановку. Стало понятно, что человек жил здесь один. Плетеный стол, сделанный из пня стул, кровать, на которой валялось куча тряпья.

   Гнат подошел ближе к кровати. То, что смотрелось тряпьем, оказалось лохмотьями, в которые был укутан лежащий человек. Точнее, мертвец. Вот, значит, откуда шел жнец жизней. Гнат снял со стены линялое пальто и осторожно, словно боялся разбудить, накрыл тело. Что-то глухо ударилось о глиняный пол хижины. Наверное какая-то вещь выпала из кармана пальто. Гнат нагнулся и поднял ее. Сердце неожиданно екнуло – вещь оказалась коробочкой, некогда потерянной в снежном мире. И никакой ошибки быть не могло: хотя как следует рассмотреть и не получалось – пальцы отлично помнили каждую вмятинку. Но откуда здесь, в этом доме, на другом слое?

   Пораженный неожиданной догадкой, Гнат сдвинул пальто и вгляделся в лицо мертвеца. А когда узнал знакомые черты – отпрянул и выбежал из дома вон. Там, на поляне, он кое-как совладал с собой и попытался найти хоть сколько-нибудь логичное объяснение происходящему. Но не получалось. Ладно, с коробочкой еще туда-сюда. Но тело мертвеца – его, Гната, тело! Не двойника, нет. Маленький косой шрам над правой бровью и родинка на шее... Может, стоит еще раз проверить?

   При мысли о том, чтобы войти и рассмотреть тело как следует, Гната прошиб холодный пот. Он никогда не боялся мертвецов, но здесь – другое дело. Здесь он сам мертвец. То есть, не он сам а тот он, что лежал в доме. Не бывает так, чтобы живой рассматривал себя мертвого. И не будет.

   Гнат зашагал к своему драккару, стараясь унять бешеное сердцебиение. И только подойдя к крылу он осознал, что изо всех сил сжимает в руке коробочку. Он поднял руку и посмотрел на побелевшие пальцы, обхватывающие круглые серебристые бока вещицы. Билет домой? Черта с два! Теперь уже идти до конца. Вот этот Гнат, что сегодня умер, не вернулся, хотя имел все шансы. Он зачем-то жил в самодельном доме. Надеялся, искал. Неужели он, который живой, струсит и отправится домой, запрется в Контуре и навсегда останется узником места?

  – Нет! – отрезал Гнат и сунул было коробочку в карман плаща, но снова вынул и нажал кнопочку. Крышка послушно откинулась, подбросив в воздух клочок бумаги. Гнат поймал его и увидел цифру "8", накорябанную, по всей видимости, углем. Он повертел клочок в пальцах и захотел выбросить, но в последний момент передумал и убрал обратно. Восьмерка явно что-то значила. Может, тот Гнат, что лежит мертвым в доме, был восьмым? Вполне. Ведь если верить Смерти, то он, Гнат, не один такой. Но как узнать свой номер? Откуда тот, который умер, знал про то, что он восьмой? Загадки, загадки...

   Сунув коробку в карман, Гнат решил посмотреть окрестности. Возможно, что обнаружится столь нужный сейчас вход в тоннель. А если и нет, то хоть понять, как жил-был тот Гнат, который восьмой.

   Прогулка затянулась почти на час, но толком выяснить ничего не удалось. Множество бытовых подробностей и ничего, проливающего свет на произошедшее. Гнат поднялся на невысокий холм и вдруг увидел по другую сторону восемь коротеньких грядок, обложенных камнями. Он спустился к ним, уже подозревая, чем могут являться подобные «грядки» – так хоронили умерших Контура. Гнат много раз проезжал мимо кладбища, а однажды и сам участвовал в церемонии погребения.

   Восемь продолговатых холмиков. Цифра восемь. Но тот покойник, что остался в доме -девятый? Гнат внимательно прошелся вдоль могил. На каждой сверху лежали камни. На первой слева – один, на второй – два. На восьмой могиле ими было выложено какое-то слово. Гнат осторожно смахнул землю с припорошенных камешков и прочел вслух.

  – «Галатея»!

   Он обалдело перечитал имя еще раз и шумно выдохнул. Вот так так! Выходит, и она попала сюда? Интересно, а какой порядковый номер этой Галатеи? Гнат знал троих. Хорошо, пусть будет четвертой. Могила у нее крайняя, сразу за седьмым номером. Это означает, что она умерла либо вместе с седьмым Гнатом, либо незадолго до смерти восьмого. Пожалуй, последняя версия больше подходит. Умерший заботился о могилах предшественников, пропалывал траву, но земля на могиле Галатеи была заметно мягче, нежели у седьмого.