Текст книги "Миссия ранга «Жизнь». Дилогия (СИ)"

Автор книги: Василий Панфилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 57 страниц)

Вот этим «кем-то» и оказался я/Мартынов. Родители  тела были людьми не слишком умными, не слишком работящими  да ещё и отец пил. В результате накопилось долгов, а две великовозрастные сёстры без нормального приданного не могли выйти замуж. Точнее   могли бы  если бы родители, несмотря на бедность, были бы людьми пусть и незадачливыми, но работящими. Но в российской глубинке середины 19-го века на наследственность смотрели очень строго  Так что единственный шанс для сестёр выйти замуж на нормального парня   иметь приличное приданное.

И когда сыну мельника, Ивану Мартынову, выпал жребий, я/Мартынов предложил назваться его именем  А до этого меня звали тоже Иваном, но Кожиновым. Получил сто рублей, купил каждой из сестёр необходимое приданное, срочно выдал замуж и отправился в армию.

Здесь я уже полгода, успел пройти учебный батальон и даже выучиться грамоте, да не «Аз-Буки», а вполне прилично. Писал я/Мартынов ещё плохо, но читал достаточно бойко   слов этак десять в минуту, за что получил уважительное прозвище «Грамотей».

Отношение в роте было неплохим   дедовщина была, но  Это была «настоящая» дедовщина, когда сорокалетние мужики гоняли «молодых». Право голоса имели и молодые   если они успели где то повоевать или «показать» себя. Но в общем, нормально   садистов и уродов в роте не было, так что

Другое дело, что многие вещи солдаты воспринимали как само-собой разумеющееся   ну бьёт морды унтер**, куда ж без этого  и фельдфебель  и офицеры  и «деды»  Но ведь не за просто так   только если сам ты глупость сделал  ну или настроение у начальства плохое, а ты по руку  попал  А чтоб зверствовать, этого не было!

Это и правда было «мягким» вариантом   в ходу были наказания шпицрутенами   вплоть до того, что забивали палками до смерти. Или ставили «в караул», где нужно было стоять не шевелясь до суток  А тут   в морду! Ха!

Я/Мартынов и правда воспринимал солдатчину как нечто вполне приемлемое. По крайней мере, кормят каждый день, а иногда даже с мясом!

Перелистываю новое воспоминание

Военная учёба  была, да. Но в основном она заключалась в шагистике, заучивании устава, правильному титулованию офицеров. Ну и разумеется   штыковой бой, стрельба, манёвры  Много времени отнимали хозяйственные работы  Учили, но так... многое держалось на «дедах» к которым вполне официально прикреплялся «молодой». Ветераны эксплуатировали молодёжь, делясь взамен житейским и боевым опытом. Я/Мартынов был прикреплён к самому фельдфебелю   с одной стороны почётно (знать, дельный парень может вырасти), а с другой   проблемно, все ошибки на виду, да и гоняют куда как серьёзней. И замечательно!

Влиться/вжиться в Мир я мог бы  хотя и не сразу, так что спасибо «автоматическому режиму» тела. Но пора переходить на «ручное управление»  Осторожно пробую пошевелить пальцем, затем рукой  Получается, хотя и тяжело.

Ан нет, не тяжело, это после возможностей Миракуру. А так Иван Мартынов считался вполне бравым парнем   шустрый такой крепыш с неплохой реакцией.

Возможности Миракуру  Заблокированы напрочь. Ну, тут я не удивлён   Реальность решила подкинуть испытание и его нужно пройти как человек. Наверное.

Впрочем  знания при мне, так что начинаю выполнять ряд нехитрых упражнений, доступных любому и через десяток минут тело  Нет, так не пойдёт   нужно даже мысленно называть себя Иваном Мартыновым, рядовым 17-го пехотного полка, выходцем из крестьян

– Оклемался?   Подошёл санитар, дымя трубкой-носогрейкой.

– Да, Степан Трофимыч, – отзываюсь благодарно и соскакиваю с повозки.

– Ты эта , – притормозил меня ветеран, – фельфебелю скажи, что мне табачок от старого приятеля перепал туркий, пусть ён зайдёт, подымим вместях.

Короткая пробежка (повозка ехала прямо в ротной колонне) и,..

– Турский говоришь? – Фельдфебель довольно потянул носом воздух, достал кусок тряпицы и вытер пот, – ет дело. Сам-то оклемался?

– Точно так, Сидор Поликарпыч.

– Ну иди давай, да не подводи меня.

В отделении встретили скорее равнодушно   все очень вымотались от многодневного марша к Крыму. Несмотря на конец сентября, жара стояла сильная, а уж выходцев с новгородчины и подавно

О войне в солдатской среде говаривали давненько   проблем с «Блоком НАТО» образца 1853 года было предостаточно. Как обычно   Россию хотели «ужать», а Россия этого не хотела

Вот и начали двигать войска   и наш новгородский полк в том числе. Проблема было в том, что предполагаемый театр военных действий располагался по всей Западной границе, побережью Чёрного и Балтийского моря   и это только то, чтобы известно солдатам! Так что судя по всему, опять классическая для России картина   войск вроде бы и много, а воевать некому   добрую половину полков командование вынужденно держать на опасных направлениях. Да чего далеко ходить   недавно спасённая Австрия*** держала войска на границе и постоянно демонстрировала России, что она вот-вот объявит войну

– Вань, – прервал мои размышления фельдфебель, – ты у нас грамотный, почитай-ка вслух, что тут в газете пишут.

Сидор Поликарпыч протягивает мне свежую (всего-то десять дней назад выпущена) газету и жестом показывает на двуколку   читать на ходу сложновато.

– Тур-ция бря  цает ржавым ята  ятаганом, – с некоторой натугой начал я, стараясь полностью соответствовать навыкам Мартынова, – но Го-сударь Ан  Им-ператор

Читаю   и сам морщусь, но сослуживцы неизбалованны печатной продукцией и уровень моей грамотности вполне их устраивает. Читать приходится громко, едва ли не орать   и прочитал почти всю газету, что заняло более двух часов. Левашов и остальные офицеры весьма одобрительно отнеслись к чтениям.

– Ну молодец, Грамотей наш, – весело гомонили солдаты, – ить вроде как и по жаре шли, а как слухаешь чего, так и не замечаш ничего. Знат шагаш себе да шагаш, а тут и вечор настал.

– Настал, – чуточку переигрывая для пущего эффекта хрипло говорю я, – я таперича как ворона та   не слова, а карканье, горло-то ажно надорвал.

Посмеялись «карканью» и

– На вот, – заботливо наложил мне артельщик**** каши пожирней за ужином, – я те сала побольше, смаж-ка горло. Нам поручик обещал завтрева чего-нито дать почитать. Да не куксись, Сидор Поликарпыч тебе и медку отложил для горла, с чаем-то.

Вздыхаю слегка демонстративно

– Ну раз обчеству моё чтение помогат шагать, то ничё

Шагали мы до места назначения почти две недели и за это время я существенно «развил» навык чтения. «Обчеству» понравилось развлечение и два-три часа в день я ехал на двуколке посреди роты и громким, хорошо поставленным голосом (церковный хор, не хухры-мухры!) читал всяко-разное. То стихи Пушкина, предоставленные господами офицерами, то газеты двухнедельной свежести.

Попутно собирал информцию. Что Мир этой Реальности наверняка отличается от родной Земли, сомнений не было. Но вот как именно? Даже если бы знал историю, результата это знание не гарантировало бы. Ну вот решит Николай под воздействием момента назначить на важный пост другого сановника  Запросто могло быть такое   случаев, когда есть два-три кандидата с более-менее одинаковыми шансами, полно. И всё   даже если История шла по накатанному сценарию, то потом она может с равным успехом снова войти в «колею», так и создать новую Реальность.

Поэтому я просто собирал информацию   как из собственных воспоминаний, так и из обрывков разговоров. И если вы думаете, что этого мало  то будете правы. Но за мной семисотлетний опыт управления Кланом, анализировать умею  Но выводы делать рано.

Зачем Судьба закинула меня сюда, почему в это тело, что я должен сделать? Ответа пока нет. Очевидный   сделать войну менее кровавой для русских  А может, вообще предотвратить её? Или спасти Нахимова? Или помочь великому хирургу Пирогову? Вопросы  А от того, насколько я правильно пойму Судьбу, зависит время моего пребывания в Реальностях.

17-го пехотного полка* – знатоков, которые помнят даже количество и размер пуговиц у каждого полка, прошу не писать, поправляя меня. Это ДРУГАЯ Реальность и многое здесь изначально по другому.

Бьёт морды унтер** – в РИ в российской армии это уже было строго запрещено и любители мордобоя могли пойти под трибунал (и ходили   вплоть до старших офицеров!). Другое дело, что есть законы и «поконы» (неписанные законы), поэтому схлопотать в морду (под дых, по печени, палкой по заднице) воспринималось как норма   если за дело и в меру. А армейские ужасы, описываемые писателями того времени, нужно «делить на десять», если не на сто   либералы не вчера появились.

Недавно спасённая Австрия*** – в 1848 году в Австро-Венгрии началась революция, подавлять которую помогали и русские войска. В Крымской войне Австрия «отблагодарила» Россию, вынудив нас держать на границе большое количество войск, угрожая вторжением и официально не объявляя войны.

Пы. Сы. Кому жалко Лайоша Кошута и прочих революционеров, должны знать, что «рулили» в революции венгры и сражались они ТОЛЬКО за свои права. Более того, права славян полагалось оставить на том же уровне или УРЕЗАТЬ. Урезать (в пользу венгров), предполагалось и исконно славянские земли. На закономерные и логичные вопросы о равноправии следовала истерика на тему «Да вы контрреволюционер!» – и пуля. Так что славяне Австро-Венгрии в большинстве своём эту революцию не поддержали   ибо менять положение на ещё более скверное очень уж глупо.

Артельщик**** – солдат или матрос, выбираемый ротой (взводом, отделением   в разных частях по разному) ответственным за продовольствие. В то время централизованного питания не было (только-только зарождалось) и от умения артельщика распорядится пайком и пайковыми деньгами зависело многое. Иногда артельщик мог быть заодно и кашеваром, хотя редко.

В данном случае артельщик просто встал рядом с поваром и демонстрирует  ГГ, кому он должен быть благодарен за усиленный паёк.

Глава шестая

Полк остановился в Евпатории и если вы завистливо цокаете языком, то представьте не курортное местечко в «бархатный сезон», а «занюханный» приморский городок поздней осенью   пронизывающие ветра, влажность, скачущая в пределах градусов двадцати температура  В общем, некомфортно.

Не радует и архитектура   остатки былого величия имеются, но именно остатки. Мой намётанный глаз различал относительно современные (и как правило   весьма примитивные) домишки, стоящие нередко на фундаментах едва ли не до христианских времён. В основном строения выглядели как банальные «коробочки» с маленькими окошками (или вовсе без таковых), выходящими на улицу. Да и во дворы не то чтобы витражи смотрели  Стандарт   две-три (редко четыре-пять) комнаты, объединённые с хозяйственными пристройками. Ну и небольшие участки земли, хотя на окраине были и вполне нормальные «фазенды». Улочки в большинстве своём узкие.

В последние пару десятилетий власти начали разгребать ситуацию и на месте типичного восточного грязноватого городка начало проклёвываться что-то исконно-греческое  Но до курортного местечка ещё очень, очень далеко.

Вдобавок городок пока не слишком  русский. О сновное население   караимы, крымские татары, греки и армяне , русских меньше сотни, если не считать солдат и матросов. Не-не, меня это не напрягает, но  «инородцы» середины девятнадцатого века   совсем не то, что начала двадцать первого.

Это практически самодостаточные общины и такими же самодостаточными культурами. Многие не знают языка (особенно женщины), татары настроены откровенно враждебно  Ну и русские солдаты не понимают местных реалий, не без того.

С фруктами-овощами-вином всё в порядке. Гм  даже более чем   выходцы из российской глубинки не привычны к «вкусняшкам» типа винограда или хурмы и потому окрестности расположения полка «заминированы». Положение потихонечку выправляется   во многом благодаря «морда-морда, я кулак, иду на сближение». Вообще-то такое запрещено  но дорвавшиеся до практически халявного вина и «вкусняшек» солдаты ведут себя как детсадовцы, не понимая слов. Выправилось положение к ноябрю   привыкли к местным реалиям.

Казармы, в которых мы живём, не слишком-то хороши – строители возводили их именно как временные сооружения, поэтому даже по «спартанским» меркам русской армии полуземлянки барачного типа  не фонтан. Но в общем и в целом   нормально, подсознательно я ожидал много худшего.

Повезло ещё, что хоть командир полка у нас «вялый» (по меткому замечанию солдат), но у бывшего гвардейца остались неплохие связи и всё положенное попадает к нам в полном объёме. Ну и не ворует   с его-то доходами запускать руку в полковую кассу  смешно.

Скорее добавляет   местные законы вполне официально предполагают наличие «спонсоров» у полков и бюджет строится именно с тем расчетом, что отсутствующие в полковом бюджете суммы даст какой-нибудь патриот. Полки «познатней» обзаводятся «шефами», которые расплачиваются помощью солдатам и офицерам. Ну а «номерные» крутятся как могут   вплоть до махинаций с казной. Так что в мирное время богатый командир полка, вкладывающий личные средства, воспринимается вполне благожелательно. Даже если он «вялый».

Ну а я стал ротным писарем   прежний допился до инсульта. И тренируюсь

– Молодца, Иван, – зычно говорит фельдфебель, опуская тяжёлую палку, имитирующую пехотный тесак, – глядишь, меня скоро догонишь.

– А и догоню, Сидо Поликарпыч   чай, раз учитель такой попался, так надо из штанов выпрыгнуть, а научиться!

– Ха-ха-ха! Из штанов!   присутствующие зрители-ветераны тоже смеются и кажется   искренне, – но ты верно сказал. Оружьем я владею лучше всех в роте, если господ-офицеров не считать. И учить умею.

Ветераны кивают вразнобой, вставляя реплики.

– Ить не зря рота наша   лучшая в полку, – важно говорит санитар Степан Трофимыч, – как Сидора Поликарпыча фельфебелем поставили, так мы и начали... Вона, даже наш поручик Левашов на тесаках у него уроки брал, хотя уж сам на что умелец.

Обсохли – и «деды» вытащили трубки.

– Ты так и не куришь, Иван?   спрашивает меня один из них.

– Не  Отец любитель подымить да выпить, через то жили так, что , – машу рукой и делаю лицо кирпичом. Сочувствующе-понимающие взгляды окружающих   и больше эту тему в роте не поднимали.

Откровенно говоря, положение в роте у меня привилегированное   Мартынов и до моего вселения считался одним из самых многообещающих молодых, ну а после  Н ет магии и чакры, но умение манипулировать, необходимое Главе Клана, никуда не делось. Там словечко, здесь гримаса, тут мелкая услуга  и вот я считаюсь в ветеранской среде своим.

Самое сложное здесь   не взять «резкий старт». С трудом сдерживаю иногда порывы  А ведь даже сейчас, на одной психологии я смогу «построить» всю роту, включая офицеров. А если «включить гения»? Ну знаете   прорезалось де  и начать стихи да песни выдавать  При более-менее грамотном подходе я себе и офицерские эполеты могу заработать.

Но  Надо ли? Брать командование «на себя» умею давным-давно, а тут скорее требуется показать (самому себе в том числе), как я могу улучшить ситуацию практически с самого низа.

Турция уже объявила войну России. Англия, Франция и другие «члены НАТО» пока нагнетали обстановку. Нужно сказать   получалось, офицеры и чиновники военного ведомства ходили нервные. Но в общем, в Большую Войну мало кто верил, почему-то склонялись к мнению, что воевать опять будет Турция, а Европа только побряцает оружием и будет заниматься «гадостями» – вроде закрывания глаз на притеснения (читай   геноцид) православных под владычеством осман и таможенными войнами.

Всю осень и зиму нас гоняли на учениях, но   «по гвардейски». Львов Илья Софоклович*, наш командир полка, был выходцем из гвардии и самой важной обязанностью военного считал умение маршировать, браво делать «на караул», лихо петь песни  Хорошо ещё, фехтование и фланкирование Львов считал достаточно важными делами. А вот стрельбы   нет.

Правда, ружья были такими, что не особо и постреляешь   моё ружьё, к примеру, было изготовлено ещё до войны с Наполеоном**. Так что по здравом размышлении, бывший гвардеец действовал вполне логично   в пределах своей компетенции.

– Иван, ты опосля учёбы в город пойдёшь? – подошёл Сашка, тоже «молодой», но уже начавший держаться со мной почтительно.

– Аа  да пойду. Только смотри, в городе бедокурить не будем, наберём табаку да вина  ну и с бабами, если получится, сговоримся   и в часть. А то будет как в прошлый раз.

– Да ить, Вань, оно мы завсегда, – «застеснялся»Сашка, почтительно глядя на мой кулак перед носом.

Получилось «как в прошлый раз», но не по нашей вине

Улочки Евпатория произвели бы прекрасное впечатление на археолога (но не туриста), но здесь и сейчас не слишком впечатляли. К примеру, отсутствие канализации  Или женщины, спешно закрывающие лица при виде посторонних мужчин***.

– Не ндравится мне здесь, – решительно и громко говорил Семён Ногавицин, успевший «причастится» и сильно размахивающий руками, – погода не пойми какая, да бабы чернявые, носатые  Да закутались так  думаешь, что скромные, ан мне вон такая скромница чуть елду не оторвала, в сарай за собой тащила. Т олько глаза блестят да голос молодой, ну и когда юбки задрала   видно, молодая баба, сочная  Но нет бы по человечески, а то   тьфу, как собаки какие! Да и морды лица не видно   может, она там страшная как незнамо кто.

– И не говори, Сёма, – поддакнул Сашка, бережно тащивший бурдюк с дешёвым вином литров на двадцать пять, – местные, оне странные. За ножики хвататься любят да угрожать, а я давеча тоже из сапога вытащил, да говорю «Иди сюды, соколик ». И что? Повизжал чисто баба, воздух покромсал в двух саженях от меня да сбежал.

– Эт татары местные, – с видом эксперта высказался я, – они завсегда такие   шуму от них много, а ежели что   в кусты. Но в спины бить умеют, этого не отнимешь****.

– Да тут и без татар, – озабоченно высказался Семён, замедляя шаг, – эвона.

Метрах в ста из-за поворота вышла компания матросов, квартирующих в Евпатории. По старинной традиции Флот враждовал с Армией и без драк редко обходилось. И пусть портом Евпатория была второстепенным, а матросы   скорее портовыми и складскими рабочими  Ситуация от этого не становилась более приятной.

Полтора десятка матросов, демонстративно разминающих кулаки и начавших выкрикивать оскорбления  Неприятно.

– Крысы сухопутныя, ну-ка винчишко оставляйте да из карманов всё вываливайте, тогда смилостивимся   по фонарю поставим, да в часть отправим!

– Га-га-га, Пантишка, хорошо сказанул.

– Пятнадцать, – озабоченно констатировал Семён, – не отмахаимси.

– Ежели режики не вытащат, то отмахаимся, – неуверенно сказал Сашка, поглядывая на меня.

– Если не вытащат, отмахаимся, – успокаиваю сослуживцев, – мы чай на кулачках хорошо дерёмси. Я ить и до армии один против дюжины в деревне выходил, ну а опосля обучения у нашего фельфебеля и против двух могу. Правда   ежели деревенских мужичков, матросики-то чай тоже учёные, по кабакам привыкшие кулаками махать.

– Подходи, залётныя, – заорал внезапно возбудившийся Семён, – чичас я вам уды на шеи намотаю!

Сашка сплюнул, нехорошо поглядывая на товарища   сейчас тот их сильно подставил и драка грозила стать «грязненькой».

– Ну вы   напросились.

Матросики бросились на нас «свиньёй», побежав по неширокой улочке, Впереди был откормленный детина   явно импровизированный таран  да ещё и со свинчаткой в руке.

Откровенно  меня это развлекает. Несмотря на несовершенное человеческое тело, Тайдзюцу я знаю, как никто на Земле. Да, не та растяжка, не та реакция, нет регенерации  Но и противник не тот! А предугадать, как именно будет действовать очередной кулачный боец или фехтовальщик... Это я могу хоть как опытный ирьенин, хоть как мастер тайдзюцу.

– Бух!   и «живой таран» отлетает назад, сбивая товарищей   а всего-то нехитрая «Волна».

– Налетай, родимые, чичас зубы подешевеют!   дурниной ору я и лезу вперёд. Сейчас, пока они сгрудились, можно многое успеть.

– Нна!   тычок носком сапога по голени.

– Ссу !   и молоденький конопатый матросик оседает со страдальческим лицом.

Голову чуть влево, пропуская кулак со свинчаткой   и удар костяшками пальцев в бицепс занесённой руки.

Хватаю за воротник пожилого матроса и наношу ему резкий, но не сильный удар по сонной артерии   отдохни.

Снова за воротник, но ужё Семёна, рвущегося в бой.

– За моей спиной следи, пьянь!

Коленом в пах темноволосому, тут же толкаю его навстречу подлетающим противникам.

Снова встречный блок костяшками кулака в бицепс и вдогонку пробиваю «солнышко».

«Ловлю» увесистую плюху в плечо   видел, но увернуться не успевал, связки не те. Да и не привык ещё к медлительности человеческого тела   то дзюцу Ускорения пытаюсь исполнить, то ещё что-то.

Противники как-то быстро «закончились», но «тяжёлых» нет   ни тебе сломанных челюстей, ни сотрясений мозга  Матросики в сознании, но драться не могут   «вавки» крайне болезненны. Ругаются

– Я вам!   рвётся наказать их Семён.

– Я тебе!   и с этими словами закатываю ему подзатыльник, – победили, так не позорься.

Противники явно удивлены

– Но и вы хороши   нет бы по чести кулаками помахать. В охотку оно самое то. А то «карманы»  Сам бы чичас у вас вывернул за грубость, да ентот охламон (подзатыльник Сёмке) сам говнищем расплевался, дурошлёп пьяный.

– Х-ха, говнищем, – засмеялись матросы и Сашка. Сёма обижается, но до того уморительно

– Я жа говорю   дурошлёп ён.

История получила неожиданное продолжение   с матросиками мы продолжили «меряться письками», но уже цивилизованно. Мой же авторитет резко вырос не только в роте, но и в полку   и не только за умение размахивать кулаками, но и за умение «разрулить» ситуацию.

В начале марта вызвали меня в штаб

– Хорош, хорош , – разглядывал меня Львов вместе со старшими офицерами полка, – мастер, значит, на кулачках?

– Так точна, Ваш Сиясь! Мине сам Сидор Поликарпыч хвалит, фельфебель наш.

– Учит его, – поясняет полковнику Левашов, – говорит, перспективный парень, хочет через пару лет в ефрейторы выдвинуть.

– Гм  в ефрейторы  Грамотный?

– Так точна, Ваш Сиясь!

– Да не тянись, – благодушно говорит бывший гвардеец, – хорошо грамотен ?

– Писарем поставили, Ваш Сиясь.

– А до службы?

– Неграмотным был, Ваш Сиясь!

– Вот даже как?

– Ну что ж, можете порадовать своего фельдфебеля, Левашов, его протэжэ вполне достоин звания ефрейтора уже сейчас. Пусть и послужил немного, но если писарь, да и гм  кулачник  У такого не забалуешь.

Софоклович* – подобные имена и отчества были в то время в ходу. Несколько десятилетий в моде была античность и потому имена типа Фемистокл, Еврипид, Софокл и Менелай можно было встретить как у важного вельможи, так и у крестьянина. Если сельский батюшка увлекался античностью, ну или помещик (что важнее), то целые деревни могли нарекаться подобным образом.

Было изготовлено ещё до войны с Наполеоном** – не фейк, перед Крымской войной перевооружение армии началось, но ружей времён Наполеоновского Нашествия хватало – и такого порой качества, что использовать их можно было только для парадов и штыкового боя, но не для стрельбы. Были у нас и ружья современных систем, но как обычно   иностранных и как обычно   чрезмерно сложных и дорогих (да-да, взятки и прямое предательство). Некоторые из таких образцов требовали ПРОМЫВКИ и сложнейшей чистки после двух-трёх выстрелов, в противном случае их могло разорвать.

Женщины, спешно закрывающие лица при виде посторонних мужчин*** – не только мусульмане, но и ортодоксальные евреи, караимы, жители некоторых регионов Кавказа (в том числе и православные). У кого-то религия не позволяет или правила приличия, а у тех же армян или греков, долгое время проживших рядом с мусульманами – чувство самосохранения. Опасно.

Но в спины бить умеют, этого не отнимешь**** – в то время власти России проводили КРАЙНЕ мягкую политику по отношению к крымским татарам, но не помогло. Диверсий от них хватало и в мирное время, а с началом Крымской войны они начали вести себя  не толерантно. Вырезалось мирное население (как русские, так и лояльные русским), были массовые грабежи и массовые изнасилования, множество жителей были проданы в рабство (через Турцию)

Глава седьмая

«НАТО» объявило войну и уже в апреле 1854 года Одессу обстреляли с моря. Затем военная компания в Крыму как будто замерла   «НАТО» подготавливало плацдармы для вторжения на кавказских землях, неподвластных России*, а российские власти достаточно вяло противостояли этому.

Зато активизировались крымские татары, принявшись за диверсии. Перерезали проволоку телеграфных линий, убивали солдат-одиночек, начались поджоги складов. Власти действовали привычно   начали извечную игру в «обнимашки», всячески обласкивая татарских старейшин. Те принимали подарки и уверяли в верноподданических чувствах, но диверсии не прекращались.

Я же занимался тренировками   как самого себя, так и подчинённых. Скажу сразу   дело шло достаточно туго  нет, по местным понятиям я был гением педагогики и прямо-таки образцом солдата! Лучший кулачный боец в Евпатории, один из лучших мастеров фланкирования** в полку и один их лучших фехтовальщиков среди солдат! Но для семисотлетнего кланнера   слабовато.

Дело осложнялось именно тем, что я привык быть не-человеком. Привык к Ниндзюцу и магии, привык с тому, что могу поймать пулю или раздавить металлический брусок. А тут как инвалидом стал

Поймите, я не жалуюсь   проблему «привычной крутости» понял и принял, работаю над устранением привычек. Справляюсь   даже вот разработал «Принцип Вмешательства» в существующую Реальность   именно как «маленький человечек».

– Ванятка, – слышу голос фельдфебеля, – ты как насчёт по бабам?

Оживляюсь чуточку демонстративно   ради «греющих уши» подчинённых.

– О, Сидор Поликарпыч, это я завсегда!

– Завсегда он  котяра мартовский, – одобрительно бурчит наставник.

– Августовский, – важно поднимаю палец под смешки присутствующих.

– У тебя круглый год март, – отмахивается фельдфебель под откровенный хохот.

Подняв настроение солдатам, уходим по бабам. Честно  если бы не воспоминания «реципиента», меня бы и не тянуло. По сравнению с женой  не то, ой не то  Да и реакции собственного тела

– Всё равно не пойму, Сидор Поликарпыч, – упрямо говорю я, шагая рядом с фельдфебелем по дороге в составе полка , – зачем отступать-то? Высаживаются супостаты у Евпатория, так встретить бы их огнём, чего отходить-то?

– Командирам видней, – угрюмо отвечает ветеран, сплёвывая на землю, – я вот тожить не понимаю, чегой не встретить десант энтот огнём? Корабли там к берегу нормально подойти не могут, знать   на шлюпках высаживать будут. Пушками их неудобно будет встречать   на кораблях аглицких да хранцузких их ишо больше. Но штуцерников рассадить ба, да пусть те встречали неприятеля пулями. Мыслю   задержали бы высадку, ну иль не задержали, так выбили б неприятеля хорошенько. Но это я так, тебе  Но смотри, при офицерах не брякни такое. Сразу «Да ты противу власти!» и все дела

– Да нешто я совсем полоумный Сидор Поликарпыч?   говорю слегка обиженным тоном.

– Да эт я так  Ладно, ступай к своему отделению.

Марш получился долгим и муторным   не столько из погоды или тяжелого груза, сколько из-за офицеров, которые мотались туда-сюда вдоль растянувшейся колонны. То и дело слышалось

– Куда, каналья?! Строем, строем идите, да в ногу! И глядите веселей!

Солдаты послушно принимали бравый вид и пытались идти в ногу, что из-за «ломаной» местности получалось не слишком хорошо. Нужно сказать, что столь идиотские распоряжения отдавали в основном офицеры, которые «Числились при Штабе Армии», но ничего конкретного не делали. Таких бездельников было очень много и сейчас они получили возможность «показать себя» – глядишь, их усилия «по наведению порядка» заметят вышестоящие

Бредём   и только пыль, пыль, пыль в воздухе  Её много, она забивает глаза и ноздри. Можно было бы обмотать «морду лица» какой-нибудь тряпицей, но   нельзя. Мечущиеся штабные бездельники строго следят за «бравым видом».

– Ммать

Подхватываю начинающего падать солдатика из соседнего отделения и забираю у него ранец и винтовку.

– Держите-ка, братцы, – предаю сомлевшего подоспевшим товарищам вместе с имуществом.

– Не стока жара, сколько пыль ента проклятущая, – оправдывается-жалуется слегка отошедший солдатик.

Киваю вместо ответа   дескать, ты не виноват, братец.

Пока шли от Евпатория, штабные особо не лезли   так, два десятка особо ретивых прискакали к нам от Севастополя, дабы «помочь и проследить». Но этих нейтрализовали полковые офицеры и сам командир полка   бывший гвардеец оказался как нельзя кстати в противостоянии штабным.

Но вот когда соединились с подошедшими от Севастополя основными частями и начали маневрировать  Туши свет, офицеры-без-должностей выели все мозги.

– Дурная позиция, – мрачно говорит Левашов незнакомому (мне) поручику, – берег высокий и высоты за спиной   это хорошо, но растянули-то армию зачем?

– И не говорите, – Илья Спиридонович, – хриплым голосом отозвался второй офицер.   но будем надеяться, что начальство знает, что делает.

– После того, как мы ушли из Евпатория без боя, где хранились почти все запасы зерна и другого продовольствия? И после того, как о высадке именно в Евпатории было известно как минимум за несколько недель? Увольте, Александр Иванович   не верю я в разум нашего Светлейшего***.

– Мда  А знаете, очень похоже на то, что Меньшиков просто заигрался в дворцовые интриги. Ну и или его «заиграли». Некоторые его распоряжения, если вдуматься, не слишком полезны для армии, зато их  эхо  может стать причиной каких-то перемещений при Дворе.

– Да? Поверю вам на слово, Александр Иванович, я в придворных интригах слаб. Будем надеяться, что всё это будет не зря

Тут офицеры удалились из зоны слышимости, а я призадумался   подслушанный разговор хорошо лёг на имеющуюся информацию.

Неумный царь**** делал едва ли не всё возможное, чтобы проиграть войну   сперва влез в конфликт, которого можно было избежать; затем назначил неудачных командующих; нерешительно вёл себя  В общем, я видел только один реальный способ спасти ситуацию

Но это потом, а сейчас

– Французы подходят!   Зычно проорал вестовой, поднимая лагерь. Поднимая   потому что ещё не начало расцветать.

Полк наш был придан генералу Кирьякову, командующему левым флангом.

Вообще, чем дальше, тем больше вижу несуразностей   разрывы между частями, куда могу вклиниться враги, «мёртвые» зоны где солдаты стоят без толку и т.д. А ведь я пусть и опытный, пусть умный, но   обычный ефрейтор, который собрал информацию «по верхам». Нет, явная хрень

Вскоре наступление почему-то прервалось и до полудня не возобновлялось. Благо, нас не заставили стоять всё это время в парадном строю