Текст книги "Банк"

Автор книги: Василий Викторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Да разве же мы этого ждали? – вскричал Дмитрий Евгеньевич. – Да разве же мы это строили?

– Строили, строили и наконец построили, как говорил Чебурашка, – устало произнес Влад и, обращаясь к отцу, сказал: – Мы с тобой вчера весь вечер проспорили, не надо еще сегодняшний день этому посвящать. Давай лучше на женщин внимание обращать.

– Давай, – согласился Дмитрий Евгеньевич. – Мать! – повернулся он к жене. – А не сходить ли мне к соседу за самогоном?

– Так ты же за рулем! – опешила она.

– Ну и что? Тут ехать до дома – пятнадцать минут, милиции у нас на дорогах сроду не было… А впрочем, я пошел – чего я тебя слушать буду? Захочу – выпью, не захочу – не буду. – И он встал из-за стола и быстро зашагал по направлению к соседнему домику.

– Ой, грех с этими мужиками, – сказала Александра Степановна. – А мой-то сынок, как с этим делом – дружен, невестка? – обратилась она к Жанне.

Заметив сверкнувший из-под насупленных бровей взгляд Влада, та ответила:

– Да… не очень. У него работы много, – нашлась она.

– Эх, а мой старый… А что нам еще на пенсии-то делать? Мне – на грядках копаться, а ему – газеты читать да водку пить. Хотя вроде и грех жаловаться – здесь, на даче, когда надо, и доску прибьет, и стену подштукатурит, и покопает. А, – и она привычно махнула рукой, – пусть что хочет, то и делает.

Дмитрий Евгеньевич себя долго ждать не заставил и тут же появился с пивной бутылкой в руках, наполненной необходимой жидкостью.

– Ты какие-нибудь вещи дома оставил? – спросил он у Влада.

– Конечно, – ответил тот, – умывальные принадлежности, сумку…

– Жаль, – произнес отец, – а то бы всю употребил. Ладно, до вечера потерплю, а сейчас сто пятьдесят – и все.

Быстро налил себе в граненый стакан, поднял глаза на сына, спросил:

– Будешь?

– Не-а, – ответил тот, указав на вино.

– Ну, как знаешь. Ладно, быть добру. – Они втроем, включая Жанну, чокнулись, жених и невеста отпили по чуть-чуть, Дмитрий Евгеньевич же опорожнил свою емкость залпом, поднес корку хлеба к носу, вдохнул-выдохнул и закусил соленым огурчиком.

Тут мать поинтересовалась у «невестки», хочет ли она еще что-нибудь съесть, и, услышав в ответ, что та уже насытилась, схватила ее за руку и повела показывать «деревца и грядки». Та, естественно, не возражала. Влад смотрел, как Жанна шагает по грязи в своих модных ботинках «Джордан», протискивается между кустами, и одновременно дивился как ее терпению, так и тому, насколько у нее грациозно получалось перешагивать через кучи прошлогодних листьев, успевая поддакивать Александре Степановне, которая объясняла, какие существуют виды насекомых вредителей и как с ними нужно бороться. Скоро эта экскурсия закончилась, жених намекнул, что пора собираться, мама быстро убрала, и они уселись в автомобиль. Когда выехали на шоссе, Дмитрий Евгеньевич объявил, что начинается очередной этап «Формулы-1», попытался разогнать свою развалюху, но та не подчинялась, кряхтела, сопротивлялась, фыркала ядовитым дымом, так что отец свою первоначальную мысль оставил. Доехали.

Прощались бурно, чуть ли не до слез, но наконец простились. На обратном пути в Питер почти не разговаривали – Жанна явно устала и, свернувшись клубочком на заднем сиденье, тихонько дремала. По времени прибыли нормально – Влад вполне успевал в баню и сообщил Жанне о своем намерении посетить ее. Та была ничуть не против, посему он быстро побросал в спортивную сумку мочалку, полотенце, тапочки, шампунь и поехал в «Невские». Там его встретили так, как будто отсутствовал он не две недели, а целую вечность. На сей раз они больше парились, чем разговаривали, и поэтому Влад после бани чувствовал себя настолько замечательно, что в этот момент вполне был способен Архимедовым рычагом перевернуть вселенную. Саша должен был вернуться только в четверг, в его же сторону никто ехать не собирался, – пришлось вместе с Семенычем ловить такси.

Когда он вернулся домой, Жанна хлопотала на кухне, и Влад очередной раз порадовался тому, как может быть хороша и привлекательна семейная жизнь. Ужинали шумно и весело, после играли в шахматы, еще позже – смотрели телевизор.

Легли спать пораньше, и, засыпая, он думал о том, как, собственно, мало надо человеку для счастья, тем более столь неамбициозному, каким являлся он. Дом, умница-жена, друзья-приятели, приличная работа – и вполне достаточно. Да, как и ни банально звучит, – жизнь действительно прекрасна…

II

В последующие два дня Влад с Жанной серьезно принялись за обсуждение организации предстоящей свадьбы – назначили дату, чтобы на Пост не попасть, – решили, что будут венчаться; место проведения праздничного обеда, плавно переходящего в ужин, было загадкой – подыскать подходящее вменялось в обязанности Владу, но он пребывал в полнейшей прострации, ибо любил маленькие, уютные ресторанчики, всех же приглашенных мог вместить только огромный зал, но в таких заведениях он не бывал почти никогда, а довериться чьему-то совету в столь важном вопросе он серьезно боялся, ибо вполне можно было попасть впросак. Что касается гостей, то над их списком со своей стороны Влад корпел все рабочее время и одни и те же имена вписывал и вычеркивал по нескольку раз – с одной стороны, не хотелось кого-то обидеть, с другой – иметь на свадьбе случайных людей. Но подобрать критерий было чрезвычайно сложно, ибо получалось, что многие люди являлись случайными, однако отсутствие приглашения вполне могли счесть обидным.

И тем не менее эти заботы в глубине, подсознательно, все же были ему очень приятны: будучи в черном смокинге, находиться рядом со счастливой, улыбающейся, цветущей красавицей невестой в белом подвенечном платье, получать поздравления от нарядных, пребывающих в прекрасном, праздничном настроении родственников, друзей и подруг, ощущать вступление в полноценную семейную жизнь – как же это должно быть хорошо! И если даже мысли об этом доставляли ему удовольствие, то каково, наверное, предаваться нм Жанне! К ее присутствию в квартире он привык очень быстро, постель пахла ее кожей, волосами, и он уже не мог представить себя спящего в одиночестве, – даже если они уставали за день и погружались в сон каждый на своей половине кровати, то просыпались все равно лежащими в обнимку.

С мыслями о предстоящей свадьбе Влад начал свой рабочий день в среду. Отвлекали его от них частые звонки, новые инструкции ЦБ, кои надо было изучить, и скопившаяся за время его руководства отделом кипа бумаг, которые он ежедневно обещал себе разобрать, но откладывал «на завтра». И только когда он отправился с Косовским на обед, вдруг вспомнил о том, что сегодня истек двухнедельный срок со дня предоставления кредита ООО «Айс М», которое с момента списания полутора миллиардов не провело по своему счету ни одной операции. Хоть времени было достаточно – и сегодня до конца рабочего дня, и завтра вполне годилось, – но мерзкий холодок все же пробежал по спине Влада. После обеда он было решил позвонить господину Бойкову в офис сам, но передумал – счел это несолидным, да и время еще терпело, решил подождать до завтра. Но облигации в кассе все же забрал, пересмотрел их, пролистал, поместил в свой сейф.

До конца дня никто так и не позвонил – нет, конечно, раздавались какие-то звонки, но того, которого он ждал более иных, не было. На вечер они с Жанной запланировали поход в БДТ, но, когда явились в театр, ни вполне достоверно изображаемые трагические события играемой; пьесы, ни двести граммов дрянного коньяку в буфете не могли отвлечь его от непонятного, отвратительного ощущения где-то внутри, в желудке; именно физически противного и тяжелого ощущения. Жанна поначалу была весела, чувствовалось, что у нее настроение на подъеме, как, впрочем, и во все последние дни, но быстро заметила состояние Влада и, после того как не получила ответа на свои многочисленные вопросы о причине его отрешенности и невнимания к спектаклю, надулась, пусть и ненадолго. Он понимал, что никаких причин для беспокойства у него нет, что все нормально, но совершенно необъяснимо что-то грызло его изнутри и давило сверху, как будто его опустили глубоко под воду и толща ее навалилась своей тяжестью на каждый квадратный сантиметр его тела, пыталась сжать его легкие, раздавить его всего.

В разгар спектакля, всего спустя пятнадцать минут после антракта, он вдруг вскочил, с трудом протиснулся меж коленками зрителей и спинками кресел соседнего ряда, вышел наружу. Вздохнул как можно глубже, ослабил узел галстука, подошел к буфету, попросил еще коньяку. Парень с тоненькими усиками и маленькой бородкой понимающе кивнул, отмерил в пластмассовом стаканчике сто граммов, перелил в тонкостенный с дурацкой красненькой полоской и подвинул его Владу. Грязные пластмассовые стаканчики с метками двадцать пять – пятьдесят – сто чрезвычайно его раздражали, и он вдруг не выдержал, спросил у бармена:

– А нельзя просто завести стограммовые стопки?

– Что? – переспросил тот с такой тупой блаженной улыбкой, что Влад просто махнул рукой, взял коньяк и минеральную воду да присел за столик. Выпил, вытер салфеткой губы, скомкал ее и бросил.

Подумал: «Надо пореже пить, или лучше вообще бросить. Это ж где я читал – при развивающемся алкоголизме часто появляются необъяснимые чувства тревоги, беспокойства, страха… Где-где, не помню. К черту, алкоголь здесь ни при чем. А страх есть, да, именно страх, вот оно, слово, вот он, термин! Тьфу! Наверное, просто устал – столько событий навалилось за последнее время… Правильно, не бери в голову, расслабься».

Вдруг отворилась дверь в зал, вышла Жанна и быстрым шагом направилась к нему. Окинув внимательным взглядом стол с двумя стаканами – пустым и ополовиненным, – за которым сидел ее жених, она произнесла:

– Может, ты мне объяснишь, что происходит?

– Не знаю, – вяло отреагировал он. – Что-то не по себе. То ли устал, то ль еще что, черт его знает…

– Раз устал, поехали домой, – вполне серьезно, без всякого сарказма сказала Жанна.

– Домой не хочу. Давай лучше в «Дог энд Фоксе» в бильярд погоняем.

– Да что с тобой! Мы ведь вроде в театр пришли, не так ли?

– Ну, ты иди смотри, я тебя здесь подожду.

Она покачала головой, выражение ее лица говорило: «Ну и типчик мне достался!» Потом развела в стороны руками и обратилась к нему:

– Хорошо, бильярд так бильярд.

Оделись, отправились в «Дог энд Фокс». Сыграли несколько партий, причем Влад довольно часто отходил от стола к стойке бара, располагавшейся в двух метрах от него, и прикладывался к коньяку, выпила и Жанна; постепенно его настроение улучшилось, да и она повеселела, в конце концов, при ничейном счете, последнюю, решающую, партию договорились не проводить, расплатились и поехали домой. По дороге он шутил, дурачился, она смеялась, едва же влюбленные переступили порог квартиры, как с жаром набросились друг на друга и, сбросив одежды, немедленно оказались в постели. Они долго занимались любовью, вместе приняли душ и, усталые, довольные, заснули, обнявшись.

Следующий день Влад встретил спокойно. Дождавшись одиннадцати часов утра, достал из стола визитницу, среди последних нашел серую с золотым тиснением, позвонил.

Звонкий женский голос на том конце провода ответил:

– АО «Ленэнерготеплострой», добрый день.

– Здравствуйте. Будьте любезны, Бойкова Петра Павловича.

– Одну минутку. Как вас представить?

– Друбский Владислав Дмитриевич.

В трубке зазвучала нудная мелодия, наконец послышалось:

– Вас слушают.

Влад подивился сухости тона и тому, что это его «слушают», как будто это его банк должен им деньги, а не наоборот.

– Петр Павлович, здравствуйте!

– Добрый день.

– Уж третья неделя пошла, а от вас – ни слуху ни духу. Будете нам деньги возвращать или облигации оставляете?

– Секунду, секунду. Во-первых, господин Друбский – да? – я с вами не знаком, во всяком случае, такого имени не помню, далее – что за деньги, что за облигации?

Влад вдруг понял, почувствовал, что этот голос принадлежит другому человеку, что тембр, тон, манера разговаривать – совершенно иные, страшная догадка мелькнула у него в мозгу, и скорее по инерции, чем сознательно, он произнес:

– Ну как же, полтора миллиарда под залог ОВВЗ на сумму триста двадцать четыре с лишним тысячи долларов США в кредит ООО «Айс М».

– Стоп. Уважаемый господин э-э… Друбский. Если это шутка, то не очень удачная. Если нет – то почему вы обращаетесь именно ко мне? Это ваше «Айс М» мне неизвестно, с вами я не знаком – что за мистификация?

– Так, хорошо. Я вам перезвоню через пятнадцать минут.

– Да мне что, звоните, только выясните сначала точнее, что вы от меня хотите.

– Хорошо, – сказал Влад и положил трубку. Уставив неподвижный взгляд в дверь, он просидел в оцепенении с минуту, потом встал, набрал код, открыл дверцу сейфа, достал оттуда пакет с ОВВЗ, положил его на стол, пролистал облигации. Затем быстро набрал номер отдела ценных бумаг. В трубке послышался смех, и только после него:

– Але!

– Дима есть?

– Есть.

– Пусть в кредитный зайдет.

– Сейчас скажу.

Влад сел в кресло, опять уставился на дверь. Вскоре она открылась, вошел Дима.

– Звали? – спросил он.

– Присаживайся, – указал на кресло хозяин кабинета. – Вспомни, если сможешь, ты эти облигации мне приносил?

Вошедший взял пакет, поочередно просмотрел несколько листов, его лицо приняло озабоченное выражение.

– Нет, не эти, – тихо произнес он.

– Ты точно помнишь? – чуть повысил голос Влад.

– Точно. Эти – фальшивые.

– Что? – Он готов был заскрипеть зубами. «Как, как, как?..»

– Те были нормальные. А эти – подделка, хорошая, но подделка, как фальшивая пятидесятитысячная рублевая или стодолларовая купюры, – бумага хуже, печать размыта… И не смотрите на меня так, Владислав Дмитриевич! Мы их вчетвером проверяли, все видели, я из отдела вышел – и сразу к вам. Тут-то идти – два шага. Сразу к вам, на стол пакет положил и ушел. А если…

– Дима, – мрачно перебил его Влад, – в принципе, в такой ситуации письменное заключение отдела о подлинности ценных бумаг обязательно?

– Вообще-то, да. Но вы же знаете, дел много, особенно некогда бумажки выписывать. Попросили бы – мы б написали, а нет – так что время тратить…

– Дима! – Влад поднялся с места. – До обеда – никому. Понял?

– Ну хорошо. Только я-то здесь при чем?

– Ты – ни при чем. Ладно, иди.

Как только за ним захлопнулась дверь, Влад сел в кресло, поставил руки на стол, обхватил руками голову. Кинули! Швырнули… Как, как? Боже мой, так лохануться! Ой, ну дурак, ну дурак! Как простофилю кидалы на рынке – подменили пакет! Он на миг, очевидно, отвернулся, они – раз! – и подменили! И две недели, две недели!.. И времени уже-то нет – сидят себе в Перу или в Эквадоре, пиво жрут, суки. Как ребенка, вокруг пальца… Опыт, опыт… Какой, к чертям, опыт – развели, как сынка… А кто здесь участвует, разберись – вместе они с этим «Ленэнерготеплостроем» или раздельно. Так, а Дима? Ну да, под взглядами всех сотрудников своего отдела, потом в коридоре перед охраной, после – перед Косовским и Натальей прошелся и успел из-за пазухи пакет с фальшивыми достать, а с настоящими туда же спрятать… Господи, Господи, это все… Мать-мать-мать-перемать! Как же так?.. Расслабился, расслабуха-любовь-морковь, ура! – свадьба, любовь до гроба, дураки оба… Так, сопли не распускать – что делать, что делать?.. Может, Саша уже приехал?

Он взял телефон, быстро набрал номер – автоответчик Марининым голосом сообщил, что никого нет дома, и предложил перезвонить позже. После некоторого раздумья Влад произнес в трубку:

– Саша! Как появишься, срочно – слышишь, срочно! – позвони на работу, и лично мне, ни с кем больше не говори, у нас… у меня проблемы.

Положил трубку и сразу опять снял ее с рычага, набрал номер «Ленэнерготеплостроя», услышав уже знакомое приветствие девушки, попросил Бойкова.

– Вас слушают, – так же, как в прошлый раз, произнес тот.

– Вас опять беспокоит некто Друбский. Повод, по которому я это делаю, следующий: некто под вашей фамилией взял у нашего банка достаточно большой кредит и не спешит отдавать…

– Интересно!

– Нам тоже чрезвычайно интересно, потому, думаю, вам все же нужно со мной – а я являюсь начальником кредитного отдела – поговорить лично, хотя бы для начала.

– Что вы имеете в виду под «началом»?!

– А то, что имею. В течение часа будете на месте?

– Буду. Вы хотите подъехать?

– Да.

– Ну что ж… Подъезжайте.

Влад положил трубку, встал с места, пошел в операционный зал, обратился к Анне Александровне:

– Ань! Помнишь, две недели назад тут троица галстучно-пиджачных бизнесменов носилась, счет открывала да за один день все успела?

– Это «Айс М», что ли?

– Вот-вот.

– Ну помню.

– У кого их юрдело?

– У Елены Игоревны, конечно, – она же счета открывает.

– Но банковские карточки у тебя?

– У меня.

– Дай одну.

– Пожалуйста. – Операционистка порылась у себя в шкафчике, достала карточку, протянула Владу.

Он посмотрел на нее – подписи, печать организации, круглая печать нотариуса, штамп прямоугольный – все вроде чин-чином, хотя печать, наверное, фальшивая. А может, и нет – тогда карточка оформлялась на фальшивые паспорта, а может, на краденные. Вон у бомжей на железнодорожных вокзалах почти всегда ворованный паспорт можно приобрести. Так.

– А доверенность на того из них, который с платежкой приходил, у тебя?

– У меня.

– Давай.

Пока она опять рылась в шкафу, Влад спросил:

– Когда он с платежкой притащился, данные паспорта с доверенностью сверяла?

– Да, – удивилась Аня, – конечно!

– Все совпало?

– Все!

– А паспорт нормальный был?

– Слушай, Влад, – сказала она, протягивая ему нужный документ, – я в них что, разбираюсь, я тебе криминалист какой, что ли? Паспорт как паспорт, на номер посмотрела – совпал, на фотографию – похож.

– Ладно, хорошо. – Он развернулся, вышел в коридор, постучался в соседнюю комнату, вошел. Елена Игоревна разговаривала по телефону. Увидев Влада, зажала трубку ладонью и вопросительно на него посмотрела.

– Здравствуйте. Дайте мне юрдело ООО «Айс М», пожалуйста.

– Котик, – сказала она в трубку, – подожди секундочку, ладно? – Встала, с трудом обошла стол, выдвинула верхний ящик последнего из имеющихся в комнате трех в ряд шкафов «Битли», сразу достала папку, протянула коллеге и отправилась на свое место. Он кивком головы поблагодарил ее и вышел.

«Котик! – мелькнуло в голове. – Зад на стул не умещается, волосы в сто пятьдесят первый раз перекрашены, внуки уж, поди, в школу ходят, а все туда же!» – и вдруг сам застыдился этой мысли.

Раньше он на нее и внимания не обращал, а тут и Игоревна тоже виновата. Зол он, зол, но тому есть причина…

У себя в кабинете пересмотрел юрдело – стандартные документы, одна зацепка – решение учредителя о создании ООО «Айс М» за подписями директора и главбуха «Ленэнерготеплостроя» плюс печать. Приложил к ним банковскую карточку, надел плащ, сунул папку под мышку, вышел из кабинета, сказал Наталье:

– Кто будет звонить – я буду через два-три часа.

– Ясно, – ответила Наташа и быстро скроила из мелькнувшей на лице гримасы удивления некое подобие улыбки.

Он подошел к диспетчеру, лениво развалившемуся в кресле с газетой в руках, спросил:

– Слушай, у тебя машины свободные есть?

– Есть, Володя на «шестерке». На сколько нужно?

– Часа два-три.

– Забирай!

Вышел на улицу. Вовсю светило солнце, но обозначившая свое присутствие достаточно высокой температурой и безоблачным небом весна не радовала. Водители сидели на лавочке, курили и громко смеялись. Влад жестом подозвал Володю:

– Прокатимся?

– Куда?

– На Петроградскую сторону. Чкаловский проспект.

– Запросто!

Влад устроился на сиденье справа, папку бросил назад. Вдруг поймал себя на мысли, что был вполне не против выкурить сигарету. «Вот оно – уже на никотин потянуло. Плохо дело – получил по попке, чтоб жизнь медом не казалась. Или все еще впереди и это – только начало? И главное, ведь сам виноват, хотя и Анатольевич козел – прибыль, доход…» Точный адрес Вове он зачитал по захваченной с собой визитке, и, пока тот напряженно размышлял вслух о возможных впереди пробках, Влад думал, что, когда все это всплывет – а рассказать придется уже сегодня, дальше тянуть нельзя, – ему наверняка вставят за то, что сам поехал разбираться, а не сообщил сразу Анатольевичу или напрямую Борисычу. Но ведь он должен хоть что-то узнать, понять. В голову настойчиво пытались пробиться готовые выводы, эдакие уже окончательные заключения, для доказательства которых использовались аксиомы, но он гнал их прочь – глубоко внутри еще теплилась, пусть и слабая, надежда, что все образуется, что все будет нормально, – видимо, он не хотел себе признаться, в какое глупое и мерзкое положение он попал.

Когда он вдруг оторвался от своих раздумий, то с удивлением обнаружил, что Вова оживленно о чем-то вещает, а он, Влад, ему поддакивает вслух. Пробок по дороге, к счастью, не было – так, на паре светофоров на красный попали, и все. Дом с обозначенным номером находился сразу после Карповки – только речку пересекли, и вот он. Влад вышел, внимательно его осмотрел. По всему периметру видеокамеры, маленькие фонари – чтобы ночью пространство вокруг освещать, иначе что тогда в эти камеры увидишь? – на окнах массивные решетки, крыльцо с карнизом, ступеньки мраморные, двустворчатая дверь под дерево, но, естественно, металлическая, на ней помимо глазка домофон, – все как полагается.

Выдохнул, поднялся на ступеньки, надавил кнопку домофона.

– Здравствуйте, вы к кому?

– К господину Бойкову.

– Проходите.

Щелкнул электрический замок, Влад толкнул дверь и вошел внутрь. На входе за столом перед огромным экраном монитора, разделенным на четыре части, изображающие различные прилегающие к дому участки, и домофоном, служившим одновременно и телевизором, сидел охранник в пятнистой синей форме и разговаривал со своим коллегой – огромным детиной, перепоясанным широким ремнем, на котором одновременно умещались дубинка, рация, кобура с пистолетом, наручники, длинный баллон со слезоточивым газом и пейджер. «Тяжелая ноша, – подумал Влад. – Зато как, наверное, ему приятно смотреться в зеркало!»

– Ребят, – обратился он к ним, – я у вас в первый раз – где тут кабинет директора?

– Направо по коридору, предпоследняя дверь налево.

– Спасибо.

Коридор был широкий, со множеством дверей, почти все они были распахнуты, внутри комнат Влад видел столы, компьютеры, сидящих за ними людей, туда-сюда сновали юноши и девушки, – нормальная рабочая обстановка. Он остановился перед последней дверью слева, постучал.

– Войдите! – раздалось из-за нее.

Он толкнул дверь и оказался в просторном кабинете, весьма похожем на комнату для совещаний и переговоров, – все пространство занимал длинный стол со стоящими по бокам кожаными креслами. Во главе его находился седой мужчина лет шестидесяти, который, взглянув на вошедшего из-под очков, спросил:

– Вы – господин Друбский? – и после утвердительного кивка последнего жестом указал на ближайшее к себе кресло. – Слушаю вас внимательно.

Влад положил на стол папку, раскрыл ее, из кармана вынул серую визитку, протянул Бойкову:

– Ваша?

– Моя, – спокойно ответил тот.

– Хорошо. – И Влад протянул доверенность с паспортными данными. – Тут все правильно указано?

– Правильно.

Затем Влад пролистал документы, вынул решение учредителя, положил его перед Бойковым:

– Ваша подпись и печать вашей организации?

– Но это же копия?

– Да, но нотариально заверенная.

– Так, ну и что дальше?

– Две недели назад у нас появился некий солидный господин, представился вашим именем, дал эту визитку, на следующий день, получив согласие на предоставление кредита, привез все эти документы, пачку ОВВЗ более чем на триста тысяч, как оказалось, поддельных, и больше мы его не видели.

– Ну, тут я вам могу только посочувствовать. То, что какой-то мошенник воспользовался моей фамилией, паспортными данными и наименованием моей организации, мне, во-первых, очень неприятно, во-вторых, совершенно необъяснимо. Я понимаю, что вы пришли за разъяснениями, и хоть я вовсе не обязан их давать, все же скажу вам то, что вы и сами должны знать, – вырезать печать любой сложности стоит максимум пятьсот долларов, печать же этого нотариуса, если он существует – есть специальные регистры, можно проверить, – сто пятьдесят – двести. Что касается копии моей подписи и печати «Ленэнерготеплостроя», то у нас договорные отношения со множеством организаций, ежедневно здесь толпятся клиенты, и на каждом совместном документе стоит моя подпись и наша печать. Сложнее с паспортными данными, но объяснить можно и это – их можно узнать в милиции, в ЖЭКе и, наконец, внутри нашей организации…

– То есть вполне возможно участие вашего сотрудника? – спросил Влад.

– Я этого не говорил, но у нас в штате состоит тридцать человек, и за каждого ручаться, как вы понимаете, я не могу. Хотя, на мой взгляд, ситуация выглядит так: кто-то из наших клиентов, коих, я повторяю, у нас чрезвычайно много и каждый из которых получает от меня визитку, не выбрасывает оную, а однажды изготовляет печать, вероятно, существующего нотариуса плюс штамп, составляет решение учредителя, с помощью ксерокса и имеющегося у него договора с нашим АО переводит на него мою подпись и нашу печать, сам же его «нотариально заверяет», равно как и банковскую карточку, как и устав вновь созданного общества, которое – вполне возможно – стоит на учете в налоговой инспекции, только с настоящим, другим учредителем, откуда и справка, идет со всеми этими бумажками, поддельными паспортами и облигациями к вам, заговаривает зубы – вы и купились. Так?

– Почти так. – Влад был как-то даже по-особому, отрешенно спокоен. Мало того, что он пришел после драки кулаками махать, да еще, оказалось, и не по тому адресу. – Но почему именно ваша фамилия, ваше АО?

– Не смогу объяснить, – развел руками Бойков. – Но замечу, что нам и своих денег на жизнь хватает, и налоги мы исправно платим, и аферистов любого рода у себя не держим. К тому же я не такой, простите, дурак, чтобы переходить дорогу крупной банковской структуре. Если же вы все-таки уверены в моей личной причастности к данному делу, то пожалуйста, пусть ваши люди встречаются с нашими и решают, кто прав, кто виноват, только, думаю, решение будет не в вашу пользу.

– Ну да, ясно, – Влад поднялся, сложил все листки обратно в папку, – спасибо за беседу.

– Да не за что. И честно говоря, мне жаль не только, что мое имя в этой истории замешано, но и что она вообще приключилась. Но не падайте духом – не вы первый, не вы последний, – хоть это и слабое, но все же утешение.

– До свидания. – И Влад повернулся к двери.

– Всего хорошего, – сказал ему вслед Петр Павлович.

Обратной дорогой Влад пытался придумать хоть самую маленькую зацепку, которая могла ему помочь найти какой-нибудь выход, но партия была уже безнадежно проиграна – любой ход был бесполезным.

Когда он вернулся к себе, радостная Наташа сообщила, что звонил только что вернувшийся с Карибских островов Александр Николаевич и просил Владислава Дмитриевича по приходе срочно с ним связаться – он дома.

Влад закрылся в кабинете, не снимая плаща, плюхнулся в кресло, снял трубку телефона, набрал Сашин номер.

– Да! – услышал после двух гудков.

– Привет, Саш, это Влад.

– Салют! Что стряслось?

– Даже не знаю, как сказать… – замялся Влад.

– Как есть, так и говори!

– Ну, в общем, дал я кредит, срок истек и…

– Невозврат, что ли?

– Ну да.

– На сколько?

– Полтора миллиарда.

– Ты что, рехнулся?! Не, твою мать, ты рехнулся?! Ты соображаешь, что говоришь?! Залог был?

– ОВВЗ, которые оказались поддельными.

– Да ты!.. Да ты с ума сошел! Когда вернуть должны были?

– Вчера, но ни слуху ни духу.

– Я через полчаса буду.

– Слушай, Саш, может, лучше я к тебе.

– А разница какая?

– Ну, твое появление взбудоражит всех…

– А ты все в тайне держать собрался? Думаешь, сегодня-завтра эти деньги на тебя с потолка посыпятся? Жди, я скоро подъеду.

Через тридцать минут появился Александр, загоревший до черноты, все его сразу окружили, забросали вопросами о впечатлениях от отдыха. Он, отшучиваясь, с трудом отбился и прошел к себе в кабинет. Несмотря на фактический отпуск, был в костюме – на фоне посмуглевшей кожи воротничок рубашки прямо-таки сверкал белизной. На вопрос Косовского, почему он не отдыхает после долгого перелета, Саша ответил, что по работе соскучился. Поздоровался с Владом, уселся напротив него, крикнул Наташе, чтобы в течение двадцати минут ни с кем не соединяла и никого не пускала, закрыл дверь на замок.

– Ну, давай рассказывай, как это все приключилось.

Влад достал из сейфа папку с облигациями и юрдело «Айс М», подал Саше и, пока тот их просматривал, медленно, стараясь ничего не упускать, поведал всю историю от начала до конца, в том числе и нынешний визит на Чкаловский проспект. Александр в течение этого времени ни разу его не прервал и, когда говоривший закончил, продолжал молчать. Потом вдруг встал и зашагал туда-сюда по кабинету.

– Все это настолько абсурдно, Влад, что в голове моей просто не укладывается. Я еще могу понять, когда человек валюту на вещевом рынке покупает или продает и остается в конце без денег да еще с носом разбитым, но триста штук… Это очень круто. Если бы мне рассказали такую историю о другом банке, я бы решил, что тут не обошлось без помощи его сотрудников, именно тех, кто этот кредит предоставил. Ты меня понимаешь?

– Нет.

– Хорошо, уточню. Я бы посчитал, что человек, давший деньги, в доле с теми, кто их взял и не вернул.

Влад только покачал головой:

– Классный поворот. Но ты же понимаешь, что мне это не нужно?

– Я – понимаю. А поймет ли руководство – не ручаюсь. Ну ты сам представь: приходит член с бугра, ты ему даешь полтора «арбуза», и он растворяется! Ни по чьей-то рекомендации, ни постоянный – да вообще никакой – клиент банка, без реального залога, а ты ему – «на»! Держи бабки, у нас еще есть!

– Но залог-то был!

– Какой? – Саша придвинулся к нему вплотную. – У тебя, поди, и заключение отдела ценных бумаг об их подлинности есть?

– Нету, нету, – понуро ответил Влад.

– Вот! Вот! И с кем же ты свою вину собираешься разделить?

– А Анатольевич? Я же пришел к нему, так и так, и он мне целую лекцию прочитал.

– Да? – перебил его Александр. – Может, он тебе еще документ со своей подписью предоставил – разрешаю, мол, деньги всем подряд раздавать? Он жук старый, я его давно знаю, он на себя лишнюю ответственность никогда не возьмет, тебя, – и он ткнул Влада пальцем в грудь, – тебя и только тебя сделают козлом отпущения, и лучшее, на что ты можешь рассчитывать, – на простое увольнение за непрофессионализм, но тут слишком яркий пример мне на ум приходит – помнишь Карпова?