Текст книги "Интервенция и Гражданская война"

Автор книги: Василий Галин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 46 страниц)

«С конца 1920 года и в течение всей первой половины 1921 года крестьянские волнения, жестоко подавляемые на Украине, Дону и Кубани, достигают в России масштабов подлинной крестьянской войны с центром в Тамбовской, Пензенской, Самарской, Саратовской и Симбирской губерниях» ¹⁵⁸⁸. К началу 1921 года крестьянские волнения охватили новые районы – не только всю Нижнюю Волгу (Самарскую, Саратовскую и Астраханскую губернии), но и Западную Сибирь. Положение становилось взрывоопасным, голод грозил этим богатым, но безжалостно обобранным в предыдущие годы краям. Из Самарской губернии командующий Волжским военным округом доносил 12 февраля 1921 года: «Многотысячные толпы голодных крестьян осаждают склады, где хранится реквизированное для армии и городов зерно. Дело дошло до попыток захвата, и войска были вынуждены стрелять в разъяренную толпу». Руководство саратовских большевиков телеграфировало в Москву: «Бандитские выступления охватили всю губернию. Все запасы зерна – три миллиона пудов – на государственных складах захвачены крестьянами. Они отлично вооружены благодаря дезертирам, доставившим им оружие. Надежные части Красной Армии рассеяны…» В январе – марте 1921 года большевики утратили контроль над губерниями Тобольской, Омской, Оренбургской, Екатеринбургской – то есть территорией, превосходящей по размерам Францию. Транссибирская магистраль, единственная железная дорога, связывающая европейскую часть России с Сибирью, оказалась перерезанной. 21 февраля Народная крестьянская армия овладела Тобольском и удерживала этот город до 30 марта» ¹⁵⁸⁹. За первую половину 1921 г. было разграблено и уничтожено на железнодорожных дорогах и ссыпных пунктах 21 млн. пудов хлеба, на 1 млн. руб сельскохозяйственного инвентаря. В охваченных восстаниями районах Саратовской губернии осталось незасеянными 40% посевных площадей ¹⁵⁹⁰. В 1921 г. «и восстания, и их подавление, как и в 1919 г., проходили с крайней жестокостью. Зимой сибирские крестьяне обливали захваченных коммунистов и продотрядовцев водой, превращая их в ледяные статуи «в назидание» их товарищам» ¹⁵⁹¹.

Можно было бы смягчить продразверстку, не проявляли ли большевики излишней жестокости к деревне? Проявить великодушие к деревне действительно было можно, но только за счет полного уничтожения населения городов. С 22 января 1920 г. были сокращены на треть хлебные рационы в Москве, Петрограде, Иваново-Вознесенске и Кронштадте… «С конца января до середины марта забастовки, митинги протеста, голодные марши, манифестации, захваты заводов и фабрик рабочими происходили ежедневно. Своего апогея они достигли в конце февраля – начале марта в обеих столицах» ¹⁵⁹². «Недовольство повсеместное. В рабочей среде ходят слухи о свержении ком[мунистической] власти. Люди голодают и не работают. Ожидаются крупномасштабные забастовки. Замечены брожения среди частей Московского гарнизона, которые могут в любое время выйти из-под контроля. Необходимы предохранительные меры» ¹⁵⁹³. Большевики стояли перед выбором: либо смерть городов, либо беспощадное изъятие хлеба в деревне. Хлеба на всех просто не хватало.

И Ленин 30 июля 1921 года, несмотря на то что десятки и сотни тысяч крестьян умирали от голода, продолжал требовать неуклонного взимания продналога, применяя «всю карательную власть государственного аппарата…» ¹⁵⁹⁴Из Омска один из инспекторов комиссии доносил 14 февраля 1922 года: «Злоупотребления реквизиционных отрядов достигли невообразимого уровня. Практикуется систематически содержание арестованных крестьян в неотапливаемых амбарах, применяются порки, угрозы расстрелом. Не сдавших полностью налог гонят связанными и босиком по главной улице деревни и затем запирают в холодный амбар. Избивают женщин вплоть до потери ими сознания, опускают их нагишом в выдолбленные в снегу ямы…» ¹⁵⁹⁵

Крестьяне отвечали таким же свирепым сопротивлением. «По приказу предводителя тамбовских повстанцев А. С. Антонове совсем еще юным Васильевским комсомольцам, ранее участвовавшим под давлением «продотрядовцев» в изъятии хлеба у зажиточных крестьян, вспарывали и набивали зерном животы» ¹⁵⁹⁶. «К. Я. Лагунов на всем протяжении своей книги говорит о жестоких насилиях большевистской власти в Сибири, но и… не замалчивает и карательную практику противоположной стороны: «Дикая ярость, невиданные зверства и жестокость – вот что отличало крестьянское восстание 1921 года… Коммунистов не расстреливают, а распиливают пилами или обливают холодной водой и замораживают. А еще разбивали дубинами черепа; заживо сжигали; вспарывали животы, набивая в брюшную полость зерно и мякину; волочили за скачущей лошадью; протыкали кольями, вилами, раскаленными пиками; разбивали молотками половые органы; топили в прорубях и колодцах. Трудно представить и описать все те нечеловеческие муки и пытки, через которые по пути к смерти прошли коммунисты и все те, кто хоть как-то проявлял благожелательное отношение к Советской власти…» ¹⁵⁹⁷

Вторая версия утверждает, что причиной голода было разрушение большевиками рыночных, экономических механизмов хозяйствования, что подорвало интерес крестьян к производству товарного хлеба. Но ведь монополию на торговлю хлебом ввело еще царское правительство, Временное правительство пыталось лишь ужесточить ее. Л. Троцкий писал, что после Октябрьской революции «Советская власть застала не вольную торговлю хлебом, а монополию, опиравшуюся на старый торговый аппарат. Гражданская война разрушила этот аппарат. И рабочему государству ничего не оставалось, как создать наспех государственный аппарат для изъятия хлеба у крестьян и сосредоточения его в своих руках» ¹⁵⁹⁸. На самом деле Троцкий ошибался: монополия и старый торговый аппарат были разрушена еще до начала гражданской войны самим Временным правительством.

3 августа 1917 года в Богословской аудитории Московского университета на открытии II Всероссийского торгово-промышленного съезда П. Рябушинский, крупнейший финансист и промышленник, либеральный политик, подводя итоги хозяйственной политике Временного правительства, говорил: «…Эта катастрофа, этот финансово-экономический провал будет для России неизбежен, если мы уже не находимся перед катастрофой, и тогда уже, когда она станет для всех очевидной, тогда только почувствуют, что шли по неверному пути… Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов, чтобы они опомнились.,.» ¹⁵⁹⁹Сбор хлебов с 1914 по 1917 г., т. е. «в рыночных условиях» монархии и Временного правительства, сократился почти на 40%, т. е. практически на весь объем товарного хлеба, включая экспорт. Уже летом 1917 г. Уошберн писал: «Осенью здешние большие города будут повсеместно страдать от серьезных лишений, но, по моему мнению, нам сразу следует приготовиться к доставке в Россию к началу зимних холодов широкомасштабной американской помощи» ¹⁶⁰⁰.

Третью версию дает Грациози: «…Голод нужно рассматривать как неотъемлемую часть войны государства с крестьянами…» ¹⁶⁰¹Действительно, большевики использовали голод в своих идеологических целях. «Владимир Ильич имел мужество открыто заявить, что последствия голода – нарождение промышленного пролетариата, этого могильщика буржуазного строя,– явление прогрессивное… Голод, разрушая крестьянское хозяйство, двигает нас к нашей конечной цели, к социализму через капитализм. Голод одновременно разбивает веру не только в царя, но и в Бога» ¹⁶⁰². Но возьмите, например, «горнило реформации» в Англии XVI-XVII вв. Разве тогда не использовались те же самые меры? Именно они были призваны разрушить старое феодальное общество и именно они создавали базу нового общества – капитализма. Тот же самый путь, хоть и в другом виде, но не по сути, прошли и Франции, и Германия, и почти все страны Европы в тот переходный период. Переход от феодализма к капитализму – это не что иное, как превращение крестьянина в пролетария, и проводилось это «превращение» методами первобытной жестокости в самых цивилизованных, по тем временам, странах мира. Этот процесс занял в странах Европы столетия и унес миллионы и миллионы человеческих жизней. Интересно и то, что Ленин в этом высказывании откровенно говорит о том, что большевики прежде всего строят не социализм, а капитализм, и капитализм строился именно теми методами, которыми он строился до этого во всех других странах мира.

С другой стороны, сам Грациози пишет, что в первые же месяцы 1921 г. перед большевиками встали два пути: «Либо… пойти на открытую гражданскую войну с массой крестьянства… либо, пойдя на экономические уступки крестьянству, укрепить путем соглашения с ним социальную основу Советской власти…» ¹⁶⁰³И большевики пошли по пути соглашения и примирения, который В. Ленин обосновал перед большинством партии, придерживавшейся левых позиций. При этом он ссылался на свою статью «Главная задача наших дней. О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности», вышедшую еще весной 1918 г. То есть идеи, заложенные в новой экономической политике (нэпе), были сформулированы В. Лениным еще до начала интервенции и полномасштабной гражданской войны. 24 февраля 1921 г. ЦК РКП(б) принимает к рассмотрению резолюцию о введении нэпа.

Одновременно была усилена борьба с оппозиционными политическими партиями с целью искоренения их влияния в промышленных центрах. 28 февраля 1921 года Дзержинский приказал всем губернским ЧК: «1) Немедленно арестовать всю анархиствующую, меньшевистскую и эсеровскую интеллигенцию, прежде всего тех, кто работает в комиссариатах сельского хозяйства и продовольствия; 2) После этого арестовать всех анархистов и меньшевиков, работающих на заводах и фабриках, способных призывать рабочих к стачкам или манифестациям» ¹⁶⁰⁴.

Последним толчком к немедленному введению нэпа стал Кронштадский мятеж. Декрет ВЦИК «О замене разверстки натуральным налогом» был принят 21 марта 1921 г. Он заменил принудительную продразверстку прогрессивным натуральным налогом, предусматривающим налоговые льготы для передовых хозяйств и в критических случаях для беднейших крестьян. Излишек зерна поступал в собственность крестьянина. Круговая порука за уплату налога была отменена и введена уплата налога с хозяйства. Для контроля за применением и выполнением налога образуются организации местных крестьян по группам плательщиков разных размеров налога»' ⁶⁰⁵. Кроме получения зерна от продналога, государство планировало еще закупать зерно у крестьян, для чего создавались соответствующие резервы, в том числе в золоте. Размеры налога были почти в два раза меньше продразверстки – 240 млн. пудов зерновых вместо 423 млн. по разверстке 1920 г., еще предполагалось получить около 160 млн. пудов через торговлю.

С. Далин отмечает, что «по указанию В. И. Ленина была повышена норма собственного потребления крестьян при расчете излишков, подлежащих сдаче в порядке продразверстки. Эта норма собственного потребления была повышена с 12 до 16 пудов на едока в год. При такой норме в крестьянской семье образовывались излишки сверх собственного потребления и после выполнения заданий по хлебозаготовкам. Эти излишки так или иначе поступали на рынок» ¹⁶⁰⁶.

В. Ленин определял нэп как государственный капитализм, то есть использование частного капитала под контролем государства – в противовес мелкобуржуазному частному капитализму. Государственный капитализм рассматривался Лениным как переходный этап на пути к социализму. Именно в этом смысле на IV конгрессе Коминтерна Ленин обосновывал введение нэпа тем, что «мы в своем экономическом наступлении слишком далеко продвинулись вперед, мы не обеспечили себе достаточной базы», и необходимо поэтому произвести временное отступление к обеспеченному тылу ¹⁶⁰⁷. Вместе с тем переход к нэпу диктовался чисто экономическими причинами. Ленин писал об этом: «Мы все еще так разорены, так придавлены гнетом войны (бывшей вчера и могущей вспыхнуть благодаря алчности и злобе капиталистов завтра), что не можем дать крестьянину за весь нужный нам хлеб продукты промышленности. Зная это, мы вводим продналог, т. е. минимально необходимое (для армии и для рабочих) количество хлеба берем как налог, а остальное будем обменивать на продукты промышленности» ¹⁶⁰⁸. Однако попытка установления государственного капитализма в то время провалилась. Осенью 1921 г. Ленин признает свое поражение: «Товарооборот сорвался… С товарообменом ничего не вышло, частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарооборота получилась обыкновенная купля-продажа, торговля» ¹⁶⁰⁹. Как следствие нэп получил новое содержание: сосуществование государственного капитализма в крупной промышленности и мелкобуржуазного, частнокапиталистического на селе и в торговле. Четвертая версияговорит, что большевики использовали голод в своих идеологических целях. 26 октября 1920 г. Ленин издает декрет «О продаже антикварных ценностей за границу», а 23 февраля 1922 подписывает декрет «Об изъятии церковных ценностей в пользу голодающих»: «…Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам поэтому расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать». Бунич пишет: «Чистая прибыль составила два с половиной миллиарда золотых рублей… По мнению западных специалистов, эту цифру следовало бы увеличить раза в три. Все-таки храмов и монастырей было очень много, а существовали они в среднем лет по 300. Советская статистика указывает, что в 1922-1923 гг. хлеба за границей было закуплено на 1 (один) миллион рублей, и то на семена. Куда же пошли эти несметные сокровища?» Бунич находит деньги: «Лихорадка на мировых биржах, вызванная резким падением цен на золото, связывается специалистами с поступлением на мировой рынок больших партий этого металла из России». «Партию большевиков, правящую ныне в этой несчастной стране, вполне можно назвать «партией желтого дьявола»,– писала английская газета «Гардиан» в марте 1923 г. Ей вторила газета «Таймс»: «Покупка левыми социалистами двух шестиэтажных домов в деловой части Лондона по аукционной цене в 6 миллионов фунтов стерлингов за дом и установка за четыре миллиона фунтов стерлингов помпезного памятника Карлу Марксу на месте его погребения свидетельствует о том, что большевикам в Москве есть куда тратить деньги, конфискованные у церкви якобы для помощи голодающим. Мы только сейчас начали понимать, какой богатой страной была Россия» ¹⁶¹⁰. Оставим эти перлы без комментариев и обратимся за разъяснением их политики к самим большевикам.

В. Ленин во время голода 1921 году писал: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей… необходимо провести изъятие церковных ценностей… чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей… Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе ¹⁶¹¹в особенности совершенно немыслимы» ¹⁶¹². На Генуэзской конференции шла речь о международном признании России, снятии с нее торговой блокады. «Демократические союзники» требовали от России в обмен возмещения покрытия золотом долгов царского и временного правительств, компенсаций за национализированную собственность иностранцев, а также покрытия своих расходов на интервенцию в Россию и т. д.

Но была и другая сторона вопроса – внутренний рынок, ведь политика нэпа требовала твердой национальной валюты, без нее невозможно было бы как восстановление рыночных отношений купли-продажи, так и экономики в разоренной стране. Единственным обеспечением вводимого в то время «золотого червонца» могло стать только конфискованное золото и прочие ликвидные ценности. Ведь золотые резервы большевиков к 1921 г. были в два раза ниже, чем у монархии после русско-японской войной 1905 г., когда российский рубль оказался на грани краха. При этом русско-японская война обошлась России примерно в 15 раз дешевле Первой мировой; в 1905 г. оставались также целыми промышленность и экономика страны.

Церковные ценности изымали во всех буржуазных революциях, и во время английской и французской, и со священниками никто особенно не церемонился, как и с крестьянами встававшими на их защиту. Спрятанные церковные ценности английские и французские реформаторы вышибали из своих крестьян и монахов пытками, массовыми казнями и т. д., не брезгуя никакими средствами. Русская революция лишь запоздала на сотню-другую лет. Церковные источники приводят данные, что «2691 священник, 1962 монаха, 3447 монахинь были убиты в 1922 году» ¹⁶¹³. При этом изъятие церковных ценностей осуществлялось в судебном порядке. «Правительство организовало многочисленные судебные процессы над служителями церкви… всякий священник, сопротивляющийся изъятию церковных ценностей, должен быть отнесен к врагам народа и отправлен в наиболее пострадавшие от голода районы Поволжья…» ¹⁶¹⁴

Пятая версия. Ее в определенной мере показал консул США в Архангельске Коул, который писал своему послу Фрэнсису в середине 1918 г.: «Интервенция на севере России будет означать, что нам придется кормить население от пятисот тысяч до полутора миллиона человек – в зависимости от того, какую территорию охватит интервенция… Если интервенция будет прекращена, у союзников останется моральное обязательство снабжать население продуктами питания, так как трудно будет сразу восстановить тонкую нить, связывающую Архангельск с остальной частью России, после того как она однажды будет перервана» ¹⁶¹⁵.«Первый вопрос, касавшийся России, был поставлен Полком. Он попросил отправить в Архангельск пять тысяч тонн муки… Эту поставку предполагалось оплатить из возобновляемого фонда продовольственного снабжения севера России, на нужды которого изначально было выделено 5 млн. долл. Полк считал продолжение помощи России не только моральным обязательством США. Он считал, что, «с политической точки зрения, явно неразумно позволить Северной России обратиться из-за голода в большевизм, особенно в связи с мерами, планируемыми Гувером в отношении снабжения Петрограда после свержения большевиков» ¹⁶¹⁶.

Американский дипломат Пул, так же как и Полк, поддерживал необходимость оказания гуманитарной продовольственной помощи России, однако только в случае соблюдения гарантии того, что она ускорит конец большевизма. «И далее будет оказываться поддержка тем силам в Сибири и повсеместно, которые действуют ради восстановления порядка в России, во имя установления власти, оформленной демократическими гарантиями. Населению районов, освобожденных от большевистского господства, будет предоставлена материальная помощь. Частным предприятиям, пожелавшим торговать с подобными регионами, будет обеспечено содействие властей» ¹⁶¹⁷.

То есть «союзники» полностью отдавали себе отчет в том, что голод является следствием интервенции и Гражданской войны, разорившей страну. Статистические исследования совершенно четко указывают, что голод разразился «в местах, разоренных гражданской войной и интервенцией. Здесь развертывались сражения, проходили линии фронтов…» ¹⁶¹⁸Избирательный характер выполнения моральных обязательствговорит о том, что во имя высоких «демократических целей» и «власти, оформленной демократическими гарантиями», интервенты совершенно сознательно обрекали на голодную смерть миллионы людей…

Свои «моральные обязательства» интервенты не выполнили, за них это пришлось делать большевикам. Но большевикам по окончанию Гражданской войны и интервенции пришлось столкнуться не с одной Архангельской областью, а выполнять «моральное обязательство снабжать население продуктами питания»на всей освобожденной от интервентов и белогвардейцев территории России, в том числе и в Петрограде, и в Сибири. Именно с этим было связано резкое увеличение продразверстки в 1920 г.

Шестую версию высказали представители лейбористской партии Великобритании, посетившие Советскую Россию в мае – июне 1920 г.: «Блокада… есть корень ужасных бедствий, которым Россия подвержена в настоящее время…Продовольственная проблема превосходит все прочие по актуальности. Мы потрясены теми условиями самого настоящего голода, в которых проживает все городское население – в одинаковой мере работники и физического, и умственного труда. Вызывающим наибольшие опасения результатом политики блокады оказалось отсутствие санитарно-гигиенических средств. Эпидемии сыпного и возвратного тифа охватили всю страну… Тот факт, что блокада пресекла поступление мыла и дезинфицирующих средств, является причиной гибели тысяч человек от инфекционных заболеваний… Россия – страна с обширным земледелием, но крестьянство может снабжать города продовольствием только в обмен на промышленные изделия. Прекращение импорта делает невозможным производство этих предметов в городах или закупку в качестве готовых изделий за рубежом. Ситуация оказывается еще более бедственной в силу частичного развала транспортной системы, прямого результата внешних вторжений и разжигания Гражданской войны на территории России.Некоторая передышка последовала за разгромом армий Колчака, Деникина и Юденича. Эта передышка немедленно предоставила благоприятные условия, чтобы приложить усилия к восстановлению экономики, подкрепленному широкой и тщательно продуманной кампанией по просвещению. Силы нации были в значительной мере перенацелены с военных операций на улучшение транспортной системы, на производство в мирных целях и на восстановление санитарных условий» ¹⁶¹⁹.

Аналогичная ситуация с продовольствием и международным положением сложилась в Германии и Австрии на исходе мировой войны, поэтому сравнение отношения к ней и к России «союзников» является весьма показательным примером.

Современники писали, что «к концу 1916 г. жизнь для большинства граждан (Германии) стала временем, когда прием пищи уже не насыщал, жизнь протекала в нетопленых жилищах, одежду было трудно найти, а ботинки текли. День начинался и кончался эрзацем». Германия оказывалась в состоянии прокормить лишь ²/ ₃своих граждан…» «Обеспечение карточек становилось все более скудным и все менее регулярным, что вызывало и внутренние трения. Например, Бавария и другие южные земли начали возмущаться, что много продовольствия вывозится на север страны» ¹⁶²⁰.

У. Черчилль 19 января 1919 г. говорил: «Продовольственный вопрос в Германии чрезвычайно обострился, и ходили жуткие рассказы о бедственно положении матерей и детей Германии. В эти месяцы лишь очень немногие немцы, за исключением спекулянтов и фермеров, имели достаточно пищи» ¹⁶²¹. 3 марта 1919 г. У. Черчилль, выступая в палате общин, заявлял: «Мы строго осуществляем блокаду, и Германия близка к голодной смерти… германский народ терпит большие лишения… во-вторых, под тяжестью голода и недоедания вся система германской социальной и национальной жизни грозит рухнуть». Лорд Пальмер, командующий британской оккупационной армией в Германии, докладывал: «Для предотвращения беспорядков и по чисто гуманитарным соображениям необходимо прислать продовольствие голодающему населению». Он подчеркивал, что «на британскую оккупационную армию производит очень плохое впечатление зрелище человеческих страданий…» ¹⁶²²

Высший экономический совет союзников сразу после войны предпринял меры для обеспечения Австрии продовольствием, благодаря чему в «Вене и других областях удалось предотвратить массовое вымирание населения от голода, которое в противном случае было бы неизбежным» ¹⁶²³. Но побудительными мотивами были не только гуманитарные соображения. У. Черчилль продолжал: «Под влиянием одновременного военного поражения и голода тевтонские народы, уже охваченные революцией, могут соскользнуть в ту страшную пропасть, которая уже поглотила Россию. Я сказал, что мы должны немедленно, не дожидаясь дальнейших известий, отправить в Гамбург десяток больших пароходов с продовольствием». Хотя условия перемирия предусматривали продолжение блокады до заключения мира, союзники обещали доставить Германии необходимые продукты, и премьер-министр благожелательно относился к этому проекту» ¹⁶²⁴.

У. Черчилль приходил к интересным вариантам решения продовольственной проблемы для послевоенной Европы: «Для голодающих областей Центральной Европы ничего не могло быть более благоприятного, как создание мирной Украины на таких основаниях, которые давали бы возможность завести с этой страной экономические и торговые сношения. Именно на Украине, а не в других умирающих областях России, обреченных под большевистским управлением на полную нищету, могла бы Европа рассчитывать получить требуемые запасы продовольствия» ¹⁶²⁵. О том, что это не были просто пустые слова, говорил активная поддержка и подготовка Черчиллем польской агрессии 1920-1921 гг. против России, целью которой была Украина, которая должна была стать сырьевой и продовольственной базой Европы.

А что же Россия? Ведь именно Украина давала подавляющую часть товарного хлеба и угля дореволюционной России. Отрезая Украину от России, У. Черчилль тем самым обрекал последнюю на голод, холод, нищету и вымирание при любой власти. Для оправдания своих тезисов У. Черчилль находил отличный политический повод: во всем виноваты большевики. Политика Черчиллей, начавшаяся еще до появления большевиков, во время Первой мировой войны, была логичным продолжением политики кайзеровской Германии и предтечей фашистской, хладнокровным убийством миллионов людей в экономической войне – не столько против большевиков, сколько против России и русского народа…

Английский журналист Ф. Прайс в то время писал: «Как человек, проживший эти четыре года в России и видевший страдания русского народа, я категорически заявляю, что анархия и голод… царящие в России, суть последствия преднамеренной работы европейских правительств, и в этом отношении английское правительство, а равно и германское, вели себя, как коршуны одной и той же стаи, и то, что Германия делала на Украине, Англия делала то же самое в Сибири и к востоку от Волги» ¹⁶²⁶.

Седьмая версия. Техническая, основывается на разрушении основ сельскохозяйственного производства, несмотря на то что в критическом 1919 г., «в этом году величайшей разрухи, было произведено 160 000 плугов ( ¹/ ₆годовой потребности последующего периода), 12 000 уборочных машин, свыше 200 000 кос, 700 000 серпов, была удовлетворена потребность в веялках и молотилках и т. д.» ¹⁶²⁷. К 1920/21 г. не хватало почти 3 млн. плугов, 1 млн. сеялок… износ сельхозинвентаря составлял 50-70% ¹⁶²⁸. Не хватало тяглового скота, почти наполовину от довоенного количества реквизированного в армию, да и просто мужских рабочих рук. Огромные потери за время войн и интервенции и еще не демобилизованная армия истощили трудовые резервы деревни. Об этой же проблеме писал член Государственного совета Гурко Николаю II еще в конце 1916 г.: «Промышленность и сельское хозяйство совершенно обезлюдели – и это при том, что в одной европейской России, исключив область, занятую врагом, посевная площадь составляет 72 млн. десятин, а сенокос 20 млн. десятин, что примерно равно площади Франции и Германии, вместе взятых. Обрабатывать и убрать эту исполинскую земельную площадь одной лишь мускульной человеческой силой, без содействия специальных орудий, оставшееся на местах население не в состоянии» ¹⁶²⁹.

Восьмая версия. Базируется на жестких политэкономических законах. Снижение сбора хлебов во время войны было вызвано чрезмерной мобилизационной нагрузкой, перераспределявшей общественные ресурсы на оборону за счет свертывания внутренних экономических механизмов хозяйствования. Уже к началу 1917 г. крестьяне фактически ограничили производство хлеба уровнем потребления их натуральных хозяйств. Этот уровень, несмотря на все тяготы и лишения Гражданской войны и интервенции, продержался почти до конца 1919 г. Между тем мобилизационная нагрузка продолжала возрастать.

Урожайность зерновых (1917г.– 100% ¹⁶³⁰) и динамика сбора хлеба (1913 г.– 100%)

В 1916 г. было собрано 3,8 млн. т зерна, или 87% от среднегодового предвоенного уровня. В 1920 г. зерна было собрано только 54% от среднего уровня за довоенное пятилетие ¹⁶³¹, а в 1921 лишь– 40%, причем в голодающих губерниях– значительно ниже. Т. е. в среднем на душу населения почти на 20% меньше, чем во время голода 1891 г. [Я. Иоффе дает другие сведения. К январю 1919 г. произошло сокращение сбора пшеницы до 45% к уровню 1913 г., ячменя – 37%. (И о ф ф е Я. Организация интервенции и блокады Советской республики. 1918-1920, М.;Л., 1930. С. 85-86.)]

Для того чтобы избежать предвзятости, обратимся снова к сравнению продовольственного положения Германии и России. Германия, несмотря на меньшие посевные площади, имела гораздо более высокий сельскохозяйственный потенциал, чем Россия. Так, до войны урожайность в России была в 3,2 раза ниже, чем в Германии. Именно «неспособность» русских получать большие урожаи стала одним из тезисов немецкой, а затем фашистской пропаганды, обосновывающей агрессию против России.

Действительно, в Германии преобладало интенсивное земледелие, а в России экстенсивное, но причины здесь не в расовых различиях. Обоснование того, почему это было так, а не иначе, мы приведем позже; здесь почти нет идеологии или базы для расовых теорий, более 90% – это только экономика. Отметим пока, что из производственной функции хорошо известно, что интенсивный рост земледельческого производства обусловлен двумя факторами: затраченными трудом и капиталом [Инновации и деловые способности на данном этапе мы включаем в капитал и труд. Позже мы их раскроем]. Для России необходимо добавить третий фактор – климат и географию.

После начала войны в 1915 г. в Германии «были введены карточки на хлеб и обязательное его суррогатирование, а в 1916 г. появились карточки на масло, жиры, картофель, мясо, одежду. Была введена полная сдача сельхозпродуктов государству. Правительство попыталось провести и общегосударственный посевной план, но при существующем состоянии сельского хозяйства его выполнение оказалось нереальным». Уже к концу 1916 г. «в деревнях с населением 300-400 чел. насчитывалось по 20-30 погибших на фронте. 40% мужского населения были в армии. Из-за нехватки рабочих рук, тягловой силы, удобрений урожайность снизилась до 60-40% довоенной. И при этом урожай еще и не могли собрать…» ¹⁶³²И это в наиболее передовой и просвещенной стране того времени – Германии. В России критическое положение с продовольствием аналогичное тому, которое было в Германии в конце 1916 г., наступило годом позже, осенью 1917 г., и после этого Россия противостояла интервенции и Гражданской войне еще 3 года…