Текст книги "Хранитель сердца моего (СИ)"
Автор книги: Варя Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
– Потому что я так решил, – твердым голосом ответил он, – а теперь давай помолчим. Побереги силы для долгого пути.
От удивления я сбавила шаг и на мгновение остановилась.
«Потому что я так решил».
Но зачем? Для чего ему понадобилось перемещаться сюда? В это лишенное жизни место? Если бы он хотел бросить меня здесь, то давно бы сделал это. Он мог оставить меня еще там, в визжащей пещере.
Вопросов прибавилось еще больше. А ответов все не было. Сплошной квест какой-то. Я пообещала себе, что найду ответы. А пока предстояло пересечь эту местность с Хранителем, нравилось мне это, или нет. Но как только мы окажемся в мире, полном жизни и солнца, я сбегу. Довольно проверок и новых обвинений! Пока я смутно себе представляла, как сделаю это, но у меня еще было время, чтобы подумать об этом.
Я взглянула на высокую фигуру Хранителя, и проклятая иголочка уколола сердце, заставив на секунду съежиться от нахлынувших эмоций.
«Нет, – твердо сказала я самой себе, – больше никаких чувств. Главное теперь – моя жизнь и свобода».
Свобода. Вот, чего больше всего жаждала моя душа.
Глава 17
Неизвестно, сколько мы шли по этому мрачному царству ночи. Иногда мы делали привал, и Моран зажигал небольшой костер. Пили воду, настоянную на травах. Она придавала сил, но совершенно не спасала от голода. Есть хотелось зверски.
После очередного привала, мы поднимались и снова шли вперед. Каждый раз Моран не гасил костер. Большую часть пути мы шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Иногда я нарушала эту тишину. Нет, вопросов я больше не задавала. Я тихо напевала песни из своего мира, казавшегося теперь таким далеким. Меня успокаивало собственное пение и отвлекало от однообразного пейзажа и протяжного воя ветра.
– О чем была эта песня? – неожиданно спросил Моран, когда я закончила петь и замолчала. Конечно, он-то моего языка не знал.
– В ней поется следующее: солнце мое, взгляни на меня, – сказала я, переводя слова культовой в моем мире песни на его язык, – моя ладонь превратилась в кулак. Если есть…э-э-э…свечи, дай огня, – пороха в этом мире не было, по крайней мере, такого слова в моем словарном запасе не было. Поэтому я изменила его на «свечи».
– Мне нравятся эти слова. Они наполнены смыслом, – медленно сказал он, – спой еще что-нибудь. Пожалуйста.
Он удивил своей просьбой. Некоторое время я упрямо молчала, не желая выполнять ее. Но давящая тишина и вой ветра действовали на нервы. Не выдержав, я тихо запела очередную песню. Простенькую такую, лишенную глубокого смысла. Зато веселую. Веселья особенно не хватало. Впрочем, как света и тепла.
Так мы и шли. Я пела, Моран молча слушал, иногда спрашивая, о чем была та или иная песня. Если бы не тьма, холод и голод, это вполне можно было назвать приятной прогулкой. Правда, немного изнуряющей.
Расстояние между нами и горами сокращалось. C одной стороны, я радовалась этому. Но с другой, совсем не хотелось спешить. Я опасалась, что Моран переместит нас в Цитадель, как только мы окажемся на той стороне. А если так произойдет, то не останется никаких шансов на побег.
«Но все-таки у меня будет в запасе несколько мгновений, пока Моран выстраивает заклинание для перемещения, – успокоила я себя, – этого времени может хватить для того, чтобы улизнуть».
Конечно, в моем плане были явные пробелы. Но все-таки это был иной путь, помимо Цитадели и Пограничья. Путь к свободе. Меня подстегивали решимость и уверенность, что все получится.
Когда уже все песни, что я знала, были спеты, а вода в бурдюке закончилась, мы наконец подошли к подножию гор. Они были иссиня-черные, кривые и напрочь лишенные какой бы то ни было растительности. До этого дня мне никогда не приходилось карабкаться по горам и покорять вершины. Я панически боялась высоты с раннего детства.
– Они впечатляют, не так ли? – произнес Моран, глядя на горы с восторгом. Я его чувств не разделяла.
– Меня они больше пугают, – ответила я, пытаясь разглядеть вершину, что скрывалась за густыми тучами.
– Эти горы намного древнее нашей расы. Они стоят здесь вечность, пожалуй, с самого сотворения мира, – Моран прикоснулся к холодному камню, – подумать только, сколько всего они повидали…Сколько тайн в себе хранят. Каждый раз, приходя сюда, я думаю об этом.
Я вспомнила о том, как некогда Галвин сказал, что Хранитель бывал в низинах, что были как раз неподалеку.
– Как часто ты бывал здесь? – спросила я, впрочем, не надеясь, что он ответит.
– Достаточно, – сухо ответил он и указал путь рукой, – сюда. Ты идешь первая. Если оступишься – я поймаю.
Я увидела узкую тропу. Глубоко вдохнула и, подавив в себе панику, сделала шаг. Следом поднялся Моран. Я старалась не смотреть по сторонам и тем более вниз. Только вперед и под ноги. Только на узкую тропу, что петляла и змеилась под ногами.
Я не останавливалась. Потому что знала, если остановлюсь, то не выдержу и посмотрю вниз. И умру от ужаса, от своей глупой фобии, от которой тряслись поджилки и потели ладошки.
Лишь присутствие Морана, что молчаливой тенью шел позади, придавало сил и немного успокаивало. Немного. Но этого было вполне достаточно, чтобы преодолеть горный кряж.
Глава 18
Невероятно, но я сделала это. Мы сделали. Пройдя длинный путь, спотыкаясь и чуть не падая от усталости, мы оказались на вершине горы. Вид оттуда открывался просто поразительный.
Слева – черный, безжизненный мир, который освещала вечная луна. Справа – дикий лес, утопающий в предрассветном тумане. Живое и мертвое. Черное и белое. Это был пугающий, но в то же время прекрасный в своей мрачности контраст.
– Теперь можем передохнуть, – сказал Моран, озираясь по сторонам. На его лице не было никаких следов усталости. Он был таким же, как всегда. Спокойное дыхание, равнодушный цепкий взгляд, бесстрастное выражение лица. Как ему это удается?
Моран подошел к ровной площадке, подобрал какую-то веточку и начертил загадочные символы на земле. Закончив, он стал на одно колено, положил ладонь на землю и прошептал невнятные слова. Символы загорелись синим пламенем, и тишину наполнил тихий шелест. Он усиливался, становясь все громче.
Этот звук был шелестом крыльев. Вокруг нас парили десятки воронов. Угольки их глаз сверкали синим огнем.
Один из воронов сел на плечо Морану и склонил голову к его лицу. Вид у обоих был такой…Так радуется домашнее животное возвращению своего хозяина. Моран улыбнулся, одним пальцем погладил ворона по голове и что-то ему прошептал. Ворон два раза каркнул, взмахнул широкими крыльями и взвился в небо. За ним полетели и остальные птицы. Мгновение – и вороны скрылись из виду, а затем и вовсе исчезли.
– Вороны? – только и смогла вымолвить я.
– Да, – с улыбкой ответил он. Я готова была поклясться, что в его интонации было столько любви в тот момент, сколько некоторые за всю свою жизнь не испытывали.
– Что ты ему сказал?
– Сказал, что мы проголодались.
– Разве они смогут помочь?
– Они смогут, – ответил он и создал очередной костер, присел возле него.
– Присядь, – сказал Моран, – ты прекрасно справилась с подъемом. Не каждый мужчина способен выдержать его. А теперь нужно дать отдых ногам.
Я с громким вздохом облегчения села на землю и вытянула гудящие ноги. Мы сидели молча и смотрели на костер, когда вновь прилетели вороны. Один из них подлетел ближе всех, из его клюва что-то выпало.
Хранитель поднял сверток и с улыбкой показал мне его.
Это был холщовый мешок, в котором оказались хлеб, сыр, немного вяленого мяса и вода. Я взяла немного хлеба с сыром и стала жадно есть.
Мысль о побеге не покидала меня ни на минуту. С вершины горы сбегать глупо, конечно. Это верная смерть. Следовало каким-то образом выяснить, когда и где Моран намерен переместиться, и подготовиться к этому.
Но как вытянуть хоть что-то из этого человека? Я перевела взгляд на Морана. Он ласково гладил ворона, затем что-то шепнул ему, и стая скрылась за горизонтом.
Какое-то время мы ели молча. Насытившись, я спросила:
– Где они взяли этот мешок?
Моран улыбнулся. Он так часто улыбался за последние полчаса, что это начинало смущать и настораживать.
– Они взяли это на кухне в Цитадели. Там всегда держат несколько таких мешков с провизией для подобных случаев, – ответил он.
– И часто бывают такие незапланированные путешествия? – спросила я.
– Я – Хранитель. Мне часто приходится бывать в самых разных местах. И кто сказал, что это путешествие было незапланированным? – произнес он и опять улыбнулся.
Я удивленно уставилась на него. Он вел себя непривычно. Хотя бы потому, что много улыбался. К тому же, я была пленницей, подозреваемой во всех мыслимых и немыслимых преступлениях. Он, по идее, должен был меня на привязи вести. А вместо этого кормит, песни слушает, улыбается.
– И для чего же это путешествие? – спросила я, пытаясь побороть смущение.
Моран проигнорировал мой вопрос и поднялся на ноги. Подошел к самому краю вершины и устремил свой взор на темное Пограничье. Глубоко вздохнул, раскинул широко руки и поднял голову, подставляя лицо прохладному ветру.
Я с интересом наблюдала за ним, ожидая, что сейчас он произнесет какое-нибудь заклинание или что-то вроде того. Но Хранитель молчал, лишь изредка громко вздыхая. Это был вздох…облегчения? Спустя долгое молчание Моран, наконец, повернулся ко мне.
Я взглянула в его лицо…и не узнала. Никогда прежде я не видела его таким. Глаза ярко сияли, складки на лбу разгладились, а уголки рта растянулись в легкой улыбке. В этот момент он выглядел счастливым, по-настоящему счастливым.
– Большинство людей, – спокойным голосом произнес Моран, указывая рукой на Пограничье, – боятся этого места. Так же, как и низин. Ведь там нет ни солнца, ни жизни, ни других людей, – он снова глубоко вдохнул и закрыл глаза, – но именно здесь я чувствую себя по-настоящему живым.
Я с изумлением смотрела на него.
– Почему? – прохрипела я.
– Потому что только здесь я могу быть собой, – Моран грустно улыбнулся и сел рядом со мной.
– И кто же ты?
Он нахмурился и взял бурдюк из моих рук, сделал несколько глотков и устремил взгляд вдаль. В сторону Пограничья.
– Ты знаешь это, – помолчав, промолвил он, – я – Хранитель Цитадели света. Тот, кто должен оберегать мир от хаоса и тьмы. Я был совсем мальчишкой, когда надел плащ Хранителя. Тогда я верил, что смогу изменить мир к лучшему, сделаю его чище и принесу людям свет. Я был идеалистом. Проще говоря, глупцом. Но с годами пришло понимание…и разочарование.
– И это место тебе нравится потому, – тихо сказала я, – что здесь нет людей?
– Нет сотен любопытных глаз обезумевшей толпы, – мрачно произнес он, поднялся на ноги и вновь стал разглядывать Пограничье.
Я тоже встала и приблизилась к нему.
– Но почему ты разговариваешь об этом со мной? – спросила я.
Меня поразил этот порыв откровения от него. От того, по чьей милости я чуть не погибла. От того, кто считает меня преступницей. О том, что он помог лекарю спасти меня от яда, я решила не вспоминать.
Моран обернулся и взглянул мне в глаза.
– А с кем же еще я могу говорить об этом? – невозмутимо ответил он и отвернулся.
Я ничего не ответила, и молча стояла рядом, вглядываясь в бескрайнее царство ночи, где застыла вечная луна. Теперь и мне это место не казалось таким мрачным. В чем-то он был прав. Да, там не было жизни в привычном ее понимании, но там не было и дикого мракобесия, злобной толпы и извращенного правосудия. Лишь вечная ночь и вечное одиночество. Или…
– Свобода… – прошептала я, – ты несвободен, Моран. Так же, как и я. Ваш мир не очень-то отличается от моего. Каждый здесь играет свою роль, и любое отклонение от нормы жестко карается.
Хранитель повернулся и посмотрел на меня пристальным взглядом.
– Свобода? – повторил он, – а что для тебя значит свобода?
Я удивилась этому вопросу, впрочем, как и удивлялась последние несколько часов его странной перемене.
– Быть собой, – ответила я после минутного молчания, – не боясь осуждения. И, конечно, иметь возможность жить там, где хочешь. Делать то, что хочешь и свободно говорить, не опасаясь быть закованной в кандалы и запертой в четырех стенах! Каждое существо имеет право на свободу!
Я отвернулась и стремительно подошла к костру. Дразнит он меня, что ли, такими вопросами? Издевается? Я начала нарезать круги, не обращая на него внимания. К чему все эти разговоры, когда он целенаправленно ведет меня в Цитадель, на новый допрос? К чему это, если вскоре я снова окажусь в камере?
«Нет, этому не бывать!» – подумала я и украдкой взглянула на Хранителя.
Какая-то часть меня хотела просто подойти и обнять его. Глупые, глупые эмоции! Видимо, у этой части напрочь отсутствует разум. Другая же часть желала никогда его больше не видеть.
Единственное спасение – сбежать. И от оков, и от этих непрошенных чувств. Больше я никому не позволю проверять себя. Не позволю унижать допросами и абсурдными обвинениями. Не позволю выставлять на обозрение алчущей развлечений толпе. Нет! Я выберусь. Непременно.
Я расхаживала туда-сюда и не сразу заметила, что Хранитель пристально смотрит на меня. Как долго это длилось? Я придала себе невозмутимый вид и села у огня. Моран подошел ближе, не сводя с меня глаз.
– Пора отправляться дальше, – сказал он, подавая мне руку, – неподалеку здесь есть место, где мы сможем спокойно переночевать.
Я встала и обреченно посмотрела вниз. Спускаться предстояло долго. Бесконечно долго. Но, чем скорее спустимся, тем быстрее появится шанс обрести свободу.
Мы снова отправились в путь узкой тропой. Постепенно менялся ландшафт вокруг. Кое-где появлялись карликовые деревья и чахлая трава. Чем дальше мы шли, тем гуще становилась трава и выше деревья. Мы возвращались в мир людей, солнечного света и жизни. Я была рада этому. Рада, несмотря на то, что в этом мире меня ожидали сплошные трудности.
Когда мы спустились и ступили на землю, уже вовсю светило солнце. Было прохладно и влажно. Перед нами открывался густой непроходимый лес.
Моран шел рядом. Он огляделся по сторонам и повел меня в самую чащу леса. Мы прошли около ста метров, и за стволами вековых деревьев показался дом.
Старый двухэтажный дом из серого камня. Стены его были увиты плющом, забор превратился в руины, а крышу облюбовали птицы для разведения гнезд. Он был явно заброшенным, но при этом не казался ни мрачным, ни отталкивающим. Почему-то хотелось как можно скорее забежать внутрь, да там и остаться.
– Мы на месте, – сказал Моран и повел в дом, который словно ждал нас, глядя темными глазницами окон.
Мы вошли внутрь, и я с изумлением отметила, что разрушение здания никак не сказалось на его убранстве.
Дом внутри и дом снаружи разительно отличались, словно это были два разных места. Здесь, внутри, все было чисто и аккуратно. Ковер на полу. Камин в стене с остатками золы. Массивный диван с плюшевой обивкой. Два кресла, потертый стол. На кухне – все необходимое убранство, очаг и посуда.
За домом явно следили и наводили уборку. Несмотря на скромную обстановку, здесь было по-домашнему уютно и спокойно.
– Как же здесь хорошо! – воскликнула я, поворачиваясь к Морану, – в таком месте я хотела бы жить.
Он как-то почти незаметно дернулся. Зрачки его расширились, глаза потемнели, становясь темно-синими. Многое было в этом взгляде. И изумление, и скрытый гнев, и потаенная боль. Так мне показалось. Но через секунду его взгляд изменился и стал прежним – равнодушно-отстраненным.
– Я покажу тебе твою спальню, – холодно произнес он и повел меня на второй этаж.
Это прозвучало так, словно я была гостьей в его доме. И действительно, чей это был дом? Кто жил в нем раньше? И кто следит за ним теперь? Не вороны же.
Комната, куда привел меня Моран, была маленькой, светлой и уютной. Кровать так и манила, обещая подарить покой и сладкий сон.
Только увидев ее, я поняла, насколько же устала. Просто адски, смертельно устала. Сколько времени я провела без сна? Сутки? Или больше? Я не знала наверняка, но чувствовала, что последние силы иссякли. Не сказав Морану ни слова, и даже не удостоверившись, что он ушел, я с громким вздохом облегчения забралась на кровать и мгновенно заснула.
Глава 19
Снова снился туманный коридор. Безликие голоса звали меня. И я бежала, смеясь и плача одновременно. В конце черного коридора узкий проход. Мне надо туда! Это дверь в другой мир! Я подбежала к нему и остановилась. Знакомая фигура стояла с той стороны, ожидая меня. Я шагнула. И случилось что-то страшное. Сотни голосов слились в единый вой. Я утратила…Потеряла нечто важное. То, без чего не смогу жить.
* * *
Меня разбудили ласковые лучи солнца и трели птиц. Сновидение растаяло в воздухе. Я силилась вспомнить, чье же лицо увидела во сне, но тщетно.
С пробуждением пришло новое чувство. Ощущение, что при переходе в другой мир я потеряла нечто важное и ценное. Но что? Память? Возможно, но не то. Разум? Я усмехнулась. Нет, причиной этому был вовсе не проход. Так что же? Очередная загадка, которую еще предстояло разгадать. А пока нужно было подумать, как выбираться.
Я сладко потянулась и встала с постели. В доме было тихо, светло и спокойно. Ощущение уюта никуда не делось, а лишь усилилось.
Я пригладила платье в надежде придать себе благопристойный вид, подошла к двери и распахнула ее.
Дом встретил утренней тишиной. Я позвала Морана, но ответа не последовало. Пожав плечами, я решила обследовать второй этаж. Напротив моей комнаты была еще одна дверь. Я подергала за ручку. Заперто.
Прошла дальше по коридору и наткнулась на вторую дверь. Она легко отворилась. Передо мной открылась крохотная купальная комната. В центре стояла круглая ванна. Из кранов журчала вода, приглашая поскорее окунуться в нее и смыть все дурные мысли.
Я закрыла за собой дверь, сняла пыльное платье и платок, и погрузилась в теплую воду. Блаженное тепло разлилось по утомленному телу. В тот момент я даже не задумывалась, как в заброшенном доме может быть купальная комната, и тем более вода. Пролежала в ванной я очень долго и с большим трудом заставила себя встать.
Когда я вновь надела на себя платье, причесала пальцами короткие завитки волос, то почувствовала себя лучше и сильнее. В углу висело зеркало, я подошла к нему и поразилась своему отражению.
То ли ванна подействовала, то ли крепкий сон в мягкой постели, но выглядела я замечательно. Бледность исчезла, щеки окрасил легкий румянец, привычные синяки под глазами пропали, а сами глаза ярко блестели. Да и короткие кудряшки, доходившие теперь почти до шеи, придавали легкости и очарования.
Я весело встряхнула волосами, улыбнулась своему отражению и отправилась на поиски Хранителя.
В доме его не было. Я обошла второй этаж, гостиную и уютную кухню, громко звала его, но так и не обнаружила.
Шестое чувство подсказывало, что он где-то поблизости, и не оставил меня одну в этом лесу, в этом славном доме.
Убедившись, что в доме пусто, я решила обследовать территорию вокруг. Здесь, конечно, было хорошо, но, в первую очередь, я должна была думать о своей свободе. И о том, как и куда сбежать.
Вокруг дома был дикий и запущенный сад. То тут, то там молча кружили вороны. Значит, Хранитель где-то поблизости. Но где? Неужели он так спокойно оставил меня одну, зная, что я могу сбежать?
«Хотя, вообще-то я не одна, – подумала я, глядя на воронов, – вон, сколько соглядатаев. Чем не стражники?»
Да, и наверняка все тут усеяно его волшебными ловушками и штучками.
Я ступила на разбитую дорожку и пересекла ворота дома. Точнее, то, что от них осталось.
Сразу же за ними открывался лес. Пахло травами и древесной смолой, воздух был свеж и прохладен. Птицы пели на разные голоса. Ветер ласково трепал волосы. Этот лес отличался от тех, что я успела повидать в этом мире. Он был приветливый и светлый.
Я шагнула в лесную чащу, бережно касаясь пальцами ветвей и коры. Вспомнила, как обнимала деревья в далеком детстве. Меня охватило безотчетное желание обнять эти деревья, я склонила голову перед раскидистым дубом и порывисто обняла его.
Сотни ускользающих мыслей и образов заполнили меня, но одна была четкая и громкая.
«Я дома, – кричала во мне каждая клетка, – я дома!»
Я блаженно улыбалась с закрытыми глазами, прикасаясь щекой к шершавой и ароматной коре. Было хорошо. Я была почти счастлива.
– Что ты делаешь? – вернул меня в реальность голос Морана.
Я вздрогнула и обернулась. Он стоял напротив и недоверчиво смотрел на меня сверху вниз. Привычного плаща на нем не было. Моран был одет в простую рубашку на шнуровке и темные штаны.
В руках – тушка кролика. Он не был похож на Хранителя Цитадели, каким я привыкла его видеть. Сейчас я видела перед собой просто мужчину. Красивого мужчину и сильного.
– Я просто обнимаю дерево, – непринужденно сказала я и провела рукой по волосам. Он проследил за моим жестом, затем его взгляд скользнул по моим губам и остановился на глазах.
– Твои волосы быстро растут, – задумчиво проговорил он и дотронулся до моего локона. От этого жеста я вздрогнула и затаила дыхание.
– Да, – еле слышно ответила я, – это все благодаря Галвину и тому зелью, что он мне дал.
– С такими кудрями ты похожа на…
– На ягненка, – ответила я и улыбнулась. Моран тихо рассмеялся.
– Я хотел сказать совсем другое.
– И что же? – весело спросила я, внутренне удивляясь своему настроению.
Моран ничего не ответил. Он молча взирал на меня, пронзая насквозь своими невероятными голубыми глазами. Зрачки его расширились, а губы слегка приоткрылись. Он был совсем рядом, от него исходили волны мрачной чувственности. И силы.
Я хотела прикоснуться к нему. Казалось, что если я не прикоснусь к нему сию минуту, то погибну, сгорю от этого всепоглощающего томления. Но я не шевелилась, мысленно проклиная себя за слабость. Моран снова прикоснулся к моему локону. Я оцепенела и прикусила губу.
– Помнишь ли ты наш последний разговор в саду? – отрывисто произнес он. Я вздрогнула и вышла из оцепенения.
– О засохшем кустарнике?
– О том, – ответил он, неотрывно глядя на меня, – что каждый имеет право на второй шанс.
– Шанс исправить то, что сделано, – продолжила я за него, – помню, конечно. Почему ты спрашиваешь об этом?
Моран ничего не ответил. Перевел взгляд на мои губы. Шумно выдохнул, резко отдернул руку и направился в сторону дома.
– Когда нагуляешься и вдоволь наобнимаешься с деревьями, – кинул он мне через плечо, – возвращайся завтракать, тогда и поговорим. Кстати, надеюсь, ты умеешь готовить кролика.
Он скрылся за деревьями, а я так и осталась неподвижно стоять, слушая, как гулко бьется сердце. Обниматься хотелось теперь не только с деревьями.
Я встряхнула головой, чтобы избавиться от этих мыслей и побежала вслед за Мораном. Что-то подсказывало, что разговор предстоит важный.
«Лишь бы остаться здесь еще на денек, – внезапная мысль ворвалась в мое сознание, – остаться хоть ненадолго в этом месте, которое с первого же взгляда показалось родным».
* * *
Когда я вернулась в дом и зашла на кухню, то увидела поистине завораживающую картину. Хранитель Цитадели света собственной персоной готовил завтрак. Без применения магии. Он стоял над очагом и помешивал длинной деревянной ложкой варево в котелке. Пахло кашей и молоком.
– Кашу и молоко тоже вороны принесли? – спросила я, подойдя ближе к Морану.
– Молоко – да, а зерно уже было здесь, – ответил он и попробовал кашу на готовность.
Моран, готовящий завтрак – зрелище уникальное и, чего греха таить, волнующее.
– Нужна ли моя помощь? – сказала я, закатывая рукава.
– Сейчас – нет. Но обед будешь готовить ты. Кролик в погребе.
Здесь и погреб есть. Интересно, а что еще есть в этом удивительном доме? Может, и библиотека обнаружится? Пока я размышляла о книгах, Моран накрыл на стол, нарезал хлеб с сыром, разложил кашу по тарелкам и предложил мне сесть.
Я была страшно голодна. Вообще, меня удивляло собственное состояние. У меня вновь появился аппетит, настроение было легкое и веселое, что все время хотелось мурлыкать песенки под нос. И щекотало сладкое предчувствие чего-то необыкновенного. События последних дней поблекли, казалось, что ничего плохого не было и не будет. А есть лишь этот дом, этот лес, этот мужчина…
Мы уселись за круглый стол, покрытый старенькой скатертью, и принялись за еду. Солнце освещало кухню, из открытого окна доносились ароматы трав и диких цветов, щебетали птицы, и новая волна умиротворения захлестнула меня.
– Здесь так хорошо, – блаженно протянула я, глядя в окно, – это какое-то волшебное место. Все здесь кажется родным и настоящим. Если бы у меня была возможность, я бы осталась здесь жить.
Моран молча смотрел на меня. В голубых глазах вспыхнули огоньки.
– Чей это дом? – спросила я, – и кто поддерживает здесь порядок?
Моран ответил не сразу. Он отвернулся и долгим взглядом смотрел в окно на чарующий лес. Затем снова посмотрел на меня и тихо ответил:
– Это дом моих родителей.
От изумления я не знала, что сказать. Я все время представляла его великим Хранителем, могущественным магом, но при этом совсем забыла, что в первую очередь он человек. У которого должны быть родители, прошлое.
– Где они сейчас? – так же тихо спросила я.
Он ничего не ответил и отвернулся к окну. Я поняла, что случилось что-то страшное, что-то неотвратимое. Вся утренняя радость мгновенно угасла, уступив место грусти и тоске. Стало ясно, что порядок в этом доме поддерживает он, Моран. А еще, что это не только дом его родителей, но и дом, в котором жил когда-то он сам. Когда был моложе, когда еще не был Хранителем. Дом из его прошлого, которого я совсем не знала.
– Здесь очень уютно, – произнесла я спустя долгие минуты, – но почему дом находится так рядом с границей?
– Мой отец, – ответил Моран, – был очень…необычным человеком. Поэтому после того, как он связал себя священными узами с моей матерью, выбрал это место для их жизни. Когда-то этот дом был полон любви, смеха и песен. Теперь же…
Он не закончил предложение, и тяжелый вздох вырвался из его груди. Столько боли, столько потери было в его голосе, в его взгляде, что я неосознанно протянула руку и прикоснулась к его ладони.
Моран руку не убрал. Наоборот, крепче сжал мою ладонь. Больше мы не проронили ни слова. Просто сидели, держась за руки и глядя друг другу в глаза. Я чувствовала его эмоции, его горечь, и мне хотелось разделить их с ним пополам. Хотелось забрать все плохое, стереть всю его боль, поглотить в себе без остатка, лишь бы он не был таким печальным. И таким одиноким.
За окном послышалось карканье ворона. Моран взглянул в окно, убрал руку и вышел наружу.
Через некоторое время он вернулся. Теперь его лицо было прежним. Беспристрастным и суровым.
– Сегодня мы проведем еще одну ночь здесь, – сказал он, усаживаясь за стол, – а завтра…Вороны принесут все необходимое, и мы сможем отправиться в путь. Я отправлюсь в Цитадель, а ты – в страну Мэйриин. Я перемещу тебя туда. Там более свободные нравы, поэтому, если ты будешь соблюдать меры предосторожности, вполне сойдешь за местную и легко затеряешься в толпе. В столице я сообщу, что ты сбежала на границе между мирами. Никто не отправится искать тебя. Все посчитают тебя мертвой – мало кому удается выжить на границе. У тебя будет достаточно денег, еды…
– Но почему? – воскликнула я с изумлением. Услышанное просто не укладывалось в голове, – почему ты помогаешь мне? Разве ты не должен доставить меня в Цитадель?
Он слегка наклонил голову и стал внимательно изучать мое лицо. Пробежался взглядом по глазам, губам, слегка коснулся шеи. Поднял руку и дотронулся до моих волос.
– У тебя были прекрасные волосы, – задумчиво сказал он, перебирая мои локоны пальцами, – но ты лишилась их из-за чьей-то попытки убить тебя. А я лишился покоя, до тех пор, пока ты не пришла в себя.
Я замерла. Сотни мурашек пробежали по телу. Во рту пересохло, а сердце забилось так часто, что, казалось, его стук слышен за сотни километров вокруг. Моран убрал руку и продолжил говорить спокойным тоном, глядя мне в глаза:
– Я не могу позволить Пролану или кому-то еще причинить тебе вред. У него твердые намерения пытать тебя, а после убить. Я не допущу этого. Это необъяснимо…Необъяснимо! Я нарушаю все принципы, иду на ложь. Но я не могу поступить иначе. Не могу позволить им убить тебя. Что-то внутри меня твердит, что если они убьют тебя – погибну и я…Понимаешь?
Я молчала. И понимала только одно: мои чувства взаимны. И все-таки…
– Мне никто не может причинить вред, кроме тебя, верно? – произнесла я ледяным голосом.
Моран уставился на меня непонимающим взглядом.
– О чем ты говоришь? – резко сказал он.
Я усмехнулась. Короткая память у него, однако.
– О чем я говорю? – ответила я, – о том, что не понимаю тебя, Моран! Ты не хочешь, чтобы мне причинили вред? А как же воздушная волна, которая меня чуть не убила? А, Моран? Ах, да! Мне же потом дали зелье, чтобы немного унять боль. Видимо, за это я должна быть благодарна. Что ж, почтенный Хранитель, огромное спасибо, что не убили меня! Подумаешь, пролетела пару метров и ударилась головой!
Моран изумленно посмотрел на меня и ничего не ответил. Поднялся на ноги и стал расхаживать по комнате, задумчиво потирая подбородок. Я молча наблюдала за ним и ждала ответа. Наконец, он остановился и снова сел за стол.
– Это было сделано для твоей же защиты, – задумчиво произнес он, – тот, кто пытался тебя убить, еще не найден. Магическая завеса не должна была так на тебя подействовать, – он замолчал и нахмурился, – ее главное предназначение – никого не впускать и не выпускать. Она может вызвать лишь слабость в теле. Потому тебе и дали то зелье. Чтобы ты восстановила силы. И все-таки, на тебя завеса повлияла по-другому…Так бывает только тогда, если…
Он резко замолчал и задумался.
– Если что?
Глаза Морана сверкнули недобрым огоньком. Брови сдвинуты, и между ними пролегла хмурая складка.
– Пока рано говорить об этом, – произнес он, – как бы то ни было, я не хотел причинить тебе боль, Лиза. Только не тебе. Да, я был зол, когда ты проникла в мою башню. Я был зол, когда ты попыталась сбежать из комнаты, но не настолько, чтобы истязать тебя магией.
Я нахмурилась и закрыла глаза. Молча прислушивалась к своим ощущениям. Во мне боролись самые противоречивые эмоции. И гнев, и тихая радость. Горькая обида и жажда справедливости. Недоверие и потаенная нежность.
– Когда? – тихим голосом сказала я, – когда ты принял решение отправить меня в Мэйриин?
– После разговора в саду, – ответил Моран, – я планировал отправить тебя туда после первой проверки. Я знал, что Пролан ни перед чем не остановится и извлечет из тебя все воспоминания, всю душу до последней капли. Но после случившегося в пещере план пришлось спешно менять. Это даже к лучшему.
