Текст книги "Правда смертного часа. Посмертная судьба"
Автор книги: Валерий Перевозчиков
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)
ДОЛГИ
За меня ребята отдадут долги…
В.Высоцкий
Самое непростое, а иногда и самое неприятное между людьми – брать и отдавать деньги… Отдавать долги В. В. пришлось его друзьям, плавным образом этим занимался Артур Сергеевич Макаров… (Заметим сразу, что здесь придется так или иначе касаться вопросов наследства вообще…)
Сразу встает вопрос: почему А. С. Макаров, а не В. П. Янклович, который при жизни В.В. занимался многими его имущественными и финансовыми делами? Дело в том, что именно в это время между Валерием Янкловичем и Мариной Влади произошла размолвка… И Валерий Павлович занял такую позицию: «Надо было решать вопрос о наследстве, – отдавать долги… Договорились с нотариусом, я собрал всех наследников, усадил их в комнате и сказал, чтобы они все вопросы решили между собой…»
Спустя некоторое время Марина Влади– вдова и прямая наследница– поручает вести все эти дела Макарову… А. Макаров: «Встал вопрос о наследстве – надо было отдавать долги. Все отказались… Я тоже, – никогда не занимался такими делами… Но Марина выписала доверенность на ведение всех дел мне, и я вынужден был взяться за это… Надо было продать машины, аппаратуру».
Вначале Марина Влади пыталась что-то сделать сама. Она говорила В. И. Туманову: «У вас все это так сложно – продать эти машины… В Париже я приглашаю полицейского, он отгоняет машину на специальную стоянку. А через день привозит мне чек».
А вот версия В. И. Туманова: «Макаров? – Просто у Артура было больше времени, надо было продавать эти машины… Марина сразу заплатила за квартиру на Малой Грузинской… Я бы никогда не влез в эту историю, – там все друг на друга злые… Там много было чего, – целая история, она не очень симпатичная…»
Как же образовался долг В. В., – ведь в последнее время он очень хорошо зарабатывал? В. Янклович: «Долг возник так… Володя купил камни за двадцать с чем-то тысяч… И эти деньги ему нужно было достать в один день. Кому мы только не звонили, – якобы очень ценные камни, а продавались дешево… Володя занял у Церетели пять тысяч, у Вадима Туманова – семь тысяч, у Степаняна – пять тысяч, у кого-то еще… А шкурки для Марины – соболя – штук тридцать… Еще он купил два кольца с камнями – тоже Марине, достаточно дорогих… В общем, долг составил – 38 тысяч…»
Вот мнение А. С. Макарова (о возникновении долга): «Он разбил обе машины – ремонт стоил дорого… Дача у него «съела» тысяч сорок, – по записям в тетради Янкловича… Про камни я ничего не знаю…»
Но зачем Высоцкий доставал эти камни, просил купить на Севере очень дорогие меха? Вся эта история началась еще в августе семьдесят шестого года…
Из книги Марины Влади: «Мы в Югославии, на небольшом острове Свети-Стефано… Ты снимаешься в фильме, я приехала вместе с тобой.
Из Парижа мне звонит сестра… и сообщает мне, что мой дом ограбили… Все, что я приобрела за двадцать лет работы, исчезло. Драгоценности, серебро, меха, кинокамеры, радиоаппаратура… Я сообщаю тебе эту новость весело, будто забавную историю. Ты же страшно расстроен. В твоих глазах все эти вещи – бесценные сокровища.
…все это можно купить, и в конце концов я могу прекрасно обойтись и без столового серебра, без драгоценностей и всякого другого. «Но меха – говоришь ты – тебе они будут нужны зимой в Москве, и потом – не обманывай, это твое единственное кокетство».
И Высоцкий покупает Марине меха. Вспоминает В. Янклович: «Шкурки соболя Володе доставал Валера Шулжик с Камчатки… Как Володя их выбирал, как подбирал по цвету… сорок шкурок!.. Каждая шкурка стоила 300 рублей».
В Москву прилетает Марина Влади. Высоцкий на спектакле и просит встретить ее В. Янкловича: «…Приезжаем на Малую Грузинскую. Заходим в квартиру, Марина идет в спальню. И вдруг я слышу тихий вскрик. Захожу – вся комната сплошь устлана соболями».
Более подробно о реакции В. В. на вышеупомянутое ограбление рассказывает Римма Васильевна Туманова: «Марину обворовали. И Володя решил это компенсировать. Я помню, как он говорил:
– Ну, это же – Марина Влади, а не Маша Иванова…
Вот тут сидел, раскладывал камешки, выкладывал узоры…
– Как ты думаешь, Римма, хорошая вещь может получиться?..»
Что касается камней, то вот квалифицированное мнение специалиста (эта женщина просила не называть ее фамилию):
«Эти камни… Володя купил колечки и вытащил камни, хотел сделать колье. Но здесь не сделал, увез их во Францию, – там, кажется, было изделие…
Еще Володя хотел купить Марине хороший камень, – купил изумруд у одного старика еврея… Брал меня с собой, – проконсультироваться… Камень был настоящий– изумруд чистой воды… Володя подарил его Марине– тогда еще можно было провозить. А еще он подарил Марине два чудесных кольца ленинградской работы…»
Чтобы отдать долги, нужно было продать два «Мерседеса», очень сложную и дорогую аппаратуру, как-то решить вопрос с дачей…
В. П. Янклович: «Марина с помощью Артура Макарова продала машины, – эти деньги пошли на оплату долгов, расходы на похороны, оплату кооперативной квартиры, пересъемку архива…
Марина выхлопотала право Нине Максимовне жить в квартире на Малой Грузинской, а старшему сыну – возможность поселиться в двухкомнатной квартире матери. В общем, Марина сделала все…»
Что касается прямых долгов– они перечислены выше, – то деньги взяли все, за исключением скульптора Церетели, который сказал:
– Деньги отдайте сыновьям.
А. Макаров: «После смерти Владимира Семеновича остались его долги друзьям, товарищам и знакомым в сумме 37 тысяч 800 рублей. Продав обе его машины, я выплатил их, и все друзья, товарищи и знакомые – в том числе и Э. Я. Володарский – эти выплаты приняли. Лишь скульптор Зураб Церетели отказался получить долг в пять тысяч рублей, заметив при этом, что в Грузии, если умирает друг, то в его семью деньги несут, а не выносят».
Проблема наследства (особенно имущественного – тут все настолько запутано, что сказать что-то определенное еще рано. Адвокаты ссылаются на юридическую тайну, документы неизвестны…
Во-первых, о тех, кто по закону является наследниками В. С. Высоцкого – Марина Влади, Нина Максимовна и Семен Владимирович Высоцкие, Аркадий и Никита Высоцкие. То есть жена, родители и сыновья… Слово адвокату Генриху Павловичу Падве, он отвечает на вопрос: «Как распорядились наследственным имуществом?»
– Разумеется, главной наследницей была Марина Влади – как жена, она имела право на половину всей доли, просто как совладелица. А вторая половина становилась наследством, и на эту половину имели право – родители, сыновья и снова Марина. Самые большие проблемы возникли с дачей, – но об этом отдельный разговор…
ДАЧНАЯ ИСТОРИЯ
Желание построить или купить дачу появляется у Владимира Высоцкого и Марины Влади практически сразу после заключения брака… В квартире Нины Максимовны – очень тесно, снять хорошую квартиру долго не удается… И в этом смысле дача была бы идеальным выходом.
Марина Влади пишет в книге «Владимир, или Прерванный полет»: «С первого приезда в Москву у меня появляется желание купить дом за городом. Но тут я сталкиваюсь с почти неразрешимой проблемой: иностранцам запрещено выезжать дальше чем за сорок километров от Москвы – только по специальному разрешению».
Мнение Э. Володарского – он станет одним из главных действующих лиц этой истории: «Володя хотел купить себе дом или дачу в окрестностях Москвы, но ни в один кооператив его не принимали. Во-первых, из-за одиозности фамилии, а во-вторых, из-за Марины – иностранцам не разрешалось жить в большинстве окрестностей Москвы».,
В. Янклович, которому пришлось потом заниматься строительством дачи: «Идея дачи возникла из-за того, что Марина всегда хотела жить за городом, а не в квартире на Малой Грузинской. А Володя думал, что, построив дачу, он сможет оставлять Марину там, а сам заниматься своими делами: работать, писать, доставать лекарство…» Заметим, что это уже поздняя мотивировка…
Вначале В. В. и М. В. хотели просто купить дом в одной из деревень или дачных поселков Подмосковья. Множество знакомых и друзей предлагали самые различные варианты… Марина Влади подробно описывает все эти неудачные попытки. Следующий вариант – домик на колесах…
«Мы видели эти домики на выставке-продаже, и тебе очень захотелось купить такой – компактный: с душем, кухней и системой отопления на случай холодов. Ты воображаешь себе путешествие по России, а потом можно поставить его где-нибудь у друзей под Москвой, чтобы там жить…
Ты загорелся, ты даже находишь советский грузовой корабль, где у тебя друг-капитан, чтобы доставить фургон до Одессы. Но выяснилось, что он стоит целое состояние… За годы путешествий я растратила последние сбережения, и, поскольку я все меньше снимаюсь, такая покупка просто-напросто превышает мои возможности. И тогда появляется идея построить домик на участке у кого-ни– будь из друзей…»
Пожалуй, единственным близким знакомым, у которого был большой дачный участок, был известный драматург – Эдуард Володарский: «И как-то раз, когда мы сидели у меня на даче, я предложил Володе: Ну, хочешь, построй дом у меня. Вон на месте той старой времянки».
Марина Влади: «Эдик Володарский сразу же соглашается уступить нам часть своего участка. Я рисую план: гостиную с камином и кухней, две комнаты, ванную, винтовую лестницу на чердак… С южной стороны будет терраса. Все – деревянное и умеренных размеров…»
Э. Володарский тогда считал, что все будет достаточно просто и быстро: «И когда Володя загорелся этой идеей, у него были знакомства на складе домов – финских, и ему обещали такой домик продать. Но когда он туда приехал, оказалось, что все домики уже разошлись по начальству».
Точнее эту ситуацию описывает В. Янклович: «Володя заказал на лесобазе дом– там продавались такие специальные домики– и уплатил деньги. Но когда приехали вывозить этот домик, оказалось, что он уже продан какому-то генералу. Удалось получить только строительный материал: дом в «сыром», так сказать, виде…»
Э. Володарский: «Володя страшно огорчился, приехал ко мне и спросил:
– А что, если из деревянного бруса дом сложить? Мне обещали ребята.
Я быстро согласился. Брус привезли, строительство началось… Юридического права на строительство еще одного дома я не имел, но был, так сказать, обходной маневр – я написал в правление кооператива заявление о том, что прошу разрешить мне строительство архива-библиотеки. На это право я имел».
Строительство начинается… Помогают многочисленные друзья и поклонники, например, фундамент дома возводят рабочие «Метростроя» (начальником «Метростроя» в то время был поклонник В. В. – Б. Гольдман). В. Янклович: «Когда я приехал на участок, уже стоял фундамент, были подведены кое-какие коммуникации– помогали ребята-метростроевцы… Срочно нужна была отделка под дерево… И мы с Володей поехали на деревообрабатывающий комбинат номер шесть».
Марина Влади: «Начинается эпопея, о которой мы даже не имеем представления. В этой стране невозможно приобрести законным образом элементарного гвоздя или самой обычной доски – поэтому тебе приходится исколесить весь город… Ты их покупаешь, переплачивая, по блату… Ты даешь концерты на каждом заводе, в каждом учреждении, на складе, откуда тебе их выносят…»
Марина Влади в своей книге иногда допускает некоторые преувеличения – не для искажения истины, а ради увеличения художественного эффекта… Но здесь она права– таких «шефских» концертов было немало… В. Янклович: «Мы едем в какой-то научно– исследовательский институт, и ребята практически бесплатно делают ему паровое отопление. Дела, таким образом, продвигаются успешно». Все это время В. Янклович ведет тетрадь расходов, фиксируя стоимость материалов и работ…
Еще один– теперь уже явно романтизированный отрывок из книги Марины Влади: «Все лето я варю огромные кастрюли борща для рабочих… Они живут прямо здесь, на участке, и каждое утро я привожу полную машину продуктов…»
Володарский возражает: «Марина пишет, что она сидела, смотрела за рабочими, готовила еду… Готовила еду рабочим моя жена – Фарида. Два раза она (Марина Влади) появлялась, когда прилетала, и все. Наблюдали за строительством я и моя жена, а распоряжался деньгами и стройкой некий Янкулович (В. Янклович) – администратор Володи. Строили дом больше года, намучился я за это время черт знает как».
Расходы росли: «По моим подсчетам, вложил Володя в дом очень большие деньги – тысяч сорок. Правда, когда мы обратились к Володарскому, оказалось, что по государственным расценкам – двенадцать тысяч» (В. Янклович).
А оборудование, мебель, вещи? Всем этим занималась Марина Влади: «Я еду в Лондон, а там как раз началась сезонная распродажа, и все ринулись за покупками. Три дня подряд с утра до вечера я провожу в магазинах в неописуемой толпе и покупаю все, чем можно обставить и украсить дачу. Салон в английском стиле, лампы, кровати, все домашние вещи, огромный холодильник, который – как ты просил – постоянно выдает кусочки льда. Еще я покупаю посуду, духовку, кухонный комбайн. Одним словом, я совершенно разорилась, но ужасно счастлива, представляя себе, как ты обрадуешься».
С помощью Олега Халимонова – друга В. В., который в то время работал в Лондоне – вся эта масса вещей была перевезена из Лондона в Москву…
К концу 1979 года дача в основном построена. По утверждению В.Абдулова, в ночь с 31 декабря 1979 года на первое января 1980 года там ночуют друзья Высоцкого… Но окончательно дача готова весной (в марте) 1980 года– подведены газ и отопление.
Наиболее подробное описание дачи есть в книге Д.Чижкова «Отражения». Приведем его почти полностью, хотя бы для того, чтобы можно было судить о ее стоимости – пусть весьма приблизительно:
«В доме было продумано все, вплоть до мелочей… Внизу располагалась огромная комната – зал, с большими окнами по трем сторонам. Напротив входной двери, в дальнем правом углу, высился камин. Наверху его стоял экзотический, кованый, медный чайник. У камина располагались мягкие кресла и диван, обступившие низкий журнальный столик. Посреди комнаты, торцом к окну, поперек зала стоял огромный стол и две тесаные лавки вдоль него. Против окна, вдоль стены без окон, на выложенной крупным цветастым кафелем площадке установлена газовая плита, рядом с посудной мойкой. Получилась кухня среди комнаты – хозяйка могла быть с гостями и одновременно заниматься приготовлением еды. В конце и начале стены с кухонным оборудованием – две двери. Одна вела в спальню. Другая – еще в одну комнату, где размещался огромный многокамерный холодильник. Из этой комнаты, как и из спальни, были двери в просторную ванную.
Ближе к входной двери, справа вдоль окна, выдавалась старинная массивная посудная горка-комод. А слева в углу – красивая винтовая лестница вела на второй этаж. Наверху… была огромная спальня-кабинет. Здесь же еще один туалет и подсобные помещения…»
«Итак, весной 80-го года все готово. Но из-за твоего тяжелого состояния мы проводим лишь двое суток на даче, о которой столько мечтали… Две короткие ночи, несколько часов уединенной работы, множество планов и надежд– и все обрывается…» (Марина Влади).
Но сам Высоцкий – один и с друзьями, – конечно, чаще бывал на даче. И сразу же стали возникать проблемы… В. Янклович: «Нет, вопрос о разделении участка вообще не вставал… Они же с Володарским друзья. Но, чтобы поехать на дачу, Володя каждый раз должен был звонить Фариде– жене Володарского, – нельзя было приехать просто так… Единственное, о чем Володя просил Володарского, – проделать отдельную калитку, чтобы у него был отдельный вход».
Вспоминает Владимир Шехтман, человек в последние полгода очень близкий к В. В.: «Дачу Володя не любил, хотя и угрохал в нее очень много денег. Чтобы попасть на дачу, нужно было звонить:
– Але! Фаридуля? Мы едем, ты там открой дверь…
Лето 80-го года, уже вышел из ремонта большой «Мерседес». Володя говорит: «Садись за руль, поехали на дачу…» Чешем по Ленинградскому… Володя спрашивает: «У нас есть канистра с бензином? – Есть, а что? – Да сожжем эту дачу!»
Это могло быть только настроением, но это было…»
25 июля 1980 года Владимира Высоцкого не стало…
Проданы машины, чтобы расплатиться с долгами, квартира на Малой Грузинской передана матери Высоцкого – Нине Максимовне. Начинается запутанная история с дачей. Опубликованы только две точки зрения, Э. Володарского и А. Макарова («Дом Кино» – ноябрь 1990, январь 1991, ранее в «Советской культуре» было несколько публикаций на эту тему…)
Чтобы разобраться, кто прав, а кто виноват, – нужны документы и свидетельства третьих лиц… Попробуем хотя бы проследить канву событий…
Доверенное лицо Марины Влади – Артур Сергеевич Макаров: «Встал вопрос, как быть с дачей, числившейся в плане участка как архив-библиотека Володарского. Э. Володарский сразу же заявил, что он выплатит ее стоимость и оставит дом себе…»
Э. Володарский: «Через несколько дней после смерти Володи Марина спросила, что делать с домом. И сама же ответила: «Пусть дом останется тебе. Он стоил сорок тысяч…» Хотя, к слову сказать, никаких документов на такую сумму у Янкловича не было. Я ответил, что этот дом мне не нужен, у меня есть свой. И таких денег у меня нет…»
После отказа Володарского было решено собрать деньги среди близких друзей Высоцкого – и отдать их Марине… А в доме будет своеобразный музей Высоцкого… «Я же со своей стороны мог дать официальное обязательство, что никто в доме жить не будет, кроме Марины, когда она приезжает в Союз» (Э. Володарский).
А. С. Макаров возражает, все так, но «вот собранные деньги никто не должен был отдавать Марине, они должны были пойти другим наследникам: матери, отцу, сыновьям. Во всяком случае, я получил такие указания» (как доверенное лицо Марины Влади).
Потом отпадает и этот вариант: дачу собирается покупать сам А. Макаров. Снова все согласны, Макаров с семьей даже проживет некоторое время там… На даче отмечается день рождения В. В. – 25 января 1981 года, – все еще дружат, все за одним столом…
А потом начинается сложная запутанная история со взаимными претензиями и обвинениями, в которой– повторим– без документов и дополнительных свидетельств не разобраться…
Володарский требует, чтобы Макаров дачу освободил – он собирается ее разобрать… Марина Влади обращается в Моссовет – решение о разделении участка принято, но правление кооператива против… или не против– нужно смотреть протоколы заседания правления…
В конце концов, Володарский дачу разобрал, а стоимость стройматериалов выплатил сыновьям… За свое короткое существование дача сыграла, пожалуй, только одну положительную роль: на ней был разобран и переснят архив В. Высоцкого… А оригиналы рукописей Марина Влади передала на хранение в ЦГАЛИ – передала бесплатно. Хотя она могла сохранить архив у себя или продать за очень большие деньги. Так что обвинять Марину Влади в каких-то корыстных устремлениях– как это делает Э. Володарский, – по меньшей мере, необоснованно… Кстати, она сама пишет, что мебель продана ею… А вот что касается других вещей… Только одна деталь: в последний день рождения В. В. подарили забавную матерчатую бабу на чайник… Марина Влади перевезла ее на дачу. Теперь эта игрушка среди многих других вещей – пусть мелочей – находится на даче Володарского…
В заключение надо сказать, что история с дачей рассорила многих близких друзей В. В., а некоторых сделала настоящими врагами… И дело не только в вещах или деньгах– просто всех этих людей объединяла мощная личность В. Высоцкого. А его не стало…
И нельзя не согласиться с Мариной Влади: «Я не могу не думать о том, что, может быть, если бы нам с самого начала разрешили купить дом в деревне, это на несколько лет продлило бы тебе жизнь…»
СЛУХИ И ЛЕГЕНДЫ
Легендарность присуща самой личности.
Может быть, она рождается от наружности?
Скорее всего, рождается она в том случае, если в прошлом героя было нечто, поражающее ум.
Ю.Олеша
Для явления такого масштаба – Владимир ВЫСОЦКИЙ! – важно все: и сохранение творческого наследия, и накопление биографических материалов, и фиксация всех легенд и даже слухов, связанных с его жизнью. Всего этого при жизни Высоцкого и после его смерти было достаточно, потому что ему удалось не только из жизни сделать судьбу, но и превратить ее в легенду.
Как только были записаны (и стали распространяться по стране) первые песни Высоцкого– немедленно появились легенды и слухи. Вначале приведем факт, – теперь, можно сказать, исторический, – который красноречивее легенд. Когда в знаменитой квартире Левона Кочаряна на Большом Каретном была записана первая пленка с песнями Высоцкого и ее дали послушать знаменитому кинорежиссеру Ивану Пырьеву и сказали, что автор часто здесь бывает, он заметил: «Так он же Вас обворует» (свидетельство И. А. Кочарян).
Естественно, Высоцкий знал о существовании подобных слухов и сплетен: «Раньше меня часто спрашивали в письмах: «Сколько лет Вы сидели?» Наверное, многие люди, услышав мои уличные песни и разные под них подделки, считали, что родился я в лагере и долго там жил… Сейчас вроде этот слух прошел: поняли, что не сидел или, во всяком случае, сидел немного…»
Позже этот слух трансформировался в легенду, что Высоцкий «мотал срок» за свои песни. Во многих местах Союза показывали зоны, в которых «точно!» сидел В. В.: «В нашей зоне заключенные восстали– и… освободили Высоцкого! А сами вернулись, чтобы ему ничего не было». В общем, многие зэки считали его своим: «Просто не мог не сидеть, – так хорошо знает дареную жизнь».
Но вот после фильма «Место встречи изменить нельзя» в Москве говорили, что уголовный мир поклялся «отомстить Высоцкому за роль «мента» Жеглова». А вот реальный случай, о котором рассказывает В. П. Янклович. «Летом 1979 года Володя заехал ко мне в Сочи – я отдыхал там в санатории «Актер». Прямо из нашего номера у него украли джинсы и куртку с документами. А в бумажнике с документами были еще и ключи от квартиры. Мы ездили в милицию, потом Володя звонил в Москву– договаривался, как попасть в квартиру… Вечером приходим в номер – лежит куртка, в ней документы, ключи и записка: «Извини, Володя, обмишулились. Прости, джинсы успели продать».
Еще одна легенда связана с песней «Банька по-белому»:
А на левой груди – профиль Сталина,
А на правой – Маринка анфас..
Так вот, заключенных, у которых этот профиль действительно был выколот на левой груди, – таких заключенных якобы не расстреливали. Не стрелять же в изображение великого вождя и друга всех народов!
Несколько легенд связано с Л. И. Брежневым… «Вызывает Брежнев Высоцкого. Включил магнитофон, песни В. В.
– Что бы ты сделал с человеком, который написал эти песни?
– Посадил бы, Леонид Ильич.
Но Брежнев Высоцкого не посадил».
Вторая. «На 70-летие Леонида Ильича вызвали Высоцкого – на праздничный концерт. Пришла машина с охраной. Привезли– и прямо на сцену. Сам говорит:
– Ну, хорошо… Ну, это… про клоунов».
Кстати, вполне возможно, что Брежнев хорошо относился к песням Высоцкого, об этом есть несколько косвенных свидетельств. Но, как говорилось в анекдоте середины 70-х годов, «я-то, может, их и люблю. Но что скажут «наверху»?!»
Самому Владимиру Семеновичу очень нравился такой анекдот про Брежнева:
«У Брежнева спрашивают:
– Леонид Ильич, почему у Вас один ботинок черный, а другой коричневый?
– Да я не знаю… Мы этот вопрос даже на Политбюро ставили. У меня и в Кремле так: один ботинок черный, другой коричневый».
В течение своей жизни Владимир Высоцкий несколько раз побывал в реанимации, на его счету шесть или семь автомобильных аварий и даже две клинических смерти. В. Высоцкий: «Все мы в какой-то период нашей жизни страдаем от слухов. Я до сих пор отмахиваюсь руками и ногами от всевозможных сплетен, которые вокруг меня распространяются, как облака пыли, и постоянно нахожусь под огнем всех этих разговоров. Несколько раз я уже похоронен, несколько раз «уехал», несколько раз отсидел, – причем такие сроки, что еще лет сто надо прожить. Какие-то страшные казни мне придумывали. Одна девочка из Новосибирска меня спросила: «Правда, что Вы умерли?» Я говорю: «Не знаю».
Две записи из дневника Золотухина. «2.05.68 г. Сплетни о Высоцком: застрелился. Последний раз спел все свои песни, вышел из КГБ и застрелился. Звонок:
– Вы еще живы? А я слышала, что Вы повесились.
– Нет, я вскрыл себе вены».
«10.09.75 г. Высоцкий. Сколько нелепостей, глупостей. Сколько раз при мне его отпевали, хоронили всякими способами, отправляли черт знает в какие заграницы… За два часа до встречи с Высоцким в Риге, на съемках у Митты, мне сообщили достоверно, что он подавился рыбной костью…»
А. Меньшиков, проработавший несколько лет в Театре на Таганке, автор знаменитой анкеты, вспоминает: «Я могу Вам рассказать, как рождались слухи. Это было в 1968 году. Мы уже поставили спектакль «Жизнь Галилея», то есть поставили декорации этого спектакля. И вдруг в половине седьмого появляется Высоцкий с совершенно пропавшим голосом. Где-то на концерте сорвал, причем до такой степени, что вообще говорить не мог. Директор театра Н. Л. Дупак вышел на сцену и сказал, что артист Владимир Высоцкий болен…
– Но если вы будете терпеливы и погуляете минут тридцать, то мы покажем наш новый спектакль «Тартюф».
Володя и другие актеры– все помогали устанавливать новые декорации. Высоцкий взял какую-то неподъемную балку, поднял ее и очень сильно расцарапал руку. Даже разорвал– кровищи было много. Не прошло и дня, как по Москве пополз слух, что Высоцкий вскрыл себе вены. Люди как будто ждали: с Высоцким что-то должно случиться…»
Разумеется, было множество слухов и легенд на тему «Марина Влади и Владимир Высоцкий». О знакомстве: «Марина Влади жила на седьмом этаже гостиницы «Россия». Высоцкий поднялся к ней в номер по водосточной трубе (вариант: по пожарной лестнице). Она это оценила». «Был кинофестиваль. Высоцкий пел на банкете и обворожил Марину Влади».
О самом дне знакомства известно многое, и с разных точек зрения. Высоцкий действительно был на банкете в честь закрытия кинофестиваля и танцевал с Мариной Влади. Через шесть лет сам Высоцкий в шутливом стихотворении «Как во городе во главном…» рассказал об этом так:
Повернулся – а средь зала
Краля эта танцевала:
Вся блестела, вся сияла, —
Как звезда – ни дать ни взять!
И, назло другим принцессам,
Та – взглянула с интересом, —
Хоть она– писала пресса,
Хороша, но холодна.
Оказал ему услугу
И оркестр с перепугу, —
И толкнуло их друг к другу —
Говорят, что сквозняком…
И ушли они, не тронув
Любопытных микрофонов,
Так как не было талонов
Спрыснуть встречу коньяком.
И пошли гулять в столице
Нежилые небылицы…
«И ушли они…» А этим вечером в гостях у семьи Высоцких был А. Стругацкий, и Высоцкий знает об этом. Вспоминает Людмила Абрамова: «А Володя пришел поздно. Уже брезжил рассвет. Чтобы не тревожить лифтершу, он впрыгнул в окно, не коснувшись подоконника: в одной руке гитара, в другой – букет белых пионов. Он пел в пресс-баре фестиваля – в Москве шел международный кинофестиваль».
Ну а после регистрации брака Высоцкого с Мариной Влади говорли, что он принял французское гражданство и давно живет в Париже, а в Москву прилетает два раза в месяц, чтобы сыграть в «Гамлете».
И вот на одном совещании армейских политработников один из выступающих официально заявляет, что Высоцкий эмигрировал во Францию. Высоцкому это передали, он пытался протестовать, но «ватная стена» глушила все. Тогда В. В. пишет песню «Нет меня – я покинул Расею…»
Тот, с которым сидел в Магадане,
Мой дружок по гражданской войне,
Говорит, что пишу ему: «Ваня!
Скучно, Ваня – давай, брат, ко мне!
А заканчивается песня так:
И не надейтесь, я не уеду.
И еще одна легенда, связанная с Францией, с Парижем. «Высоцкий заходит в ресторан «Распутин». Цыганский хор поет «В сон мне желтые огни». В. В. спрашивает:
– Чью песню поете?
– Как чью? Народную, цыганскую. Ты что, не знаешь?!»
Лето 1980 года, июль. И вот легенда, рассказанная мне человеком, который знал Высоцкого. «Ведь как было в последние месяцы. Врачи брали его с Таганки, закрывали в квартире и усыпляли до следующего спектакля. А перед спектаклем растормаживали и доводили «до тонуса».
Громадное количество слухов переполняло Москву уже днем 25 июля 1980 года. Особенно распространенной была такая красивая версия: «Высоцкий умер на сцене Театра на Таганке во время спектакля «Гамлет». «У Высоцкого был свой врач. В любое время суток он мог его вызвать. Но ночью случился сердечный приступ, Высоцкий не смог дотянуться до телефона…»
Разумеется, после похорон, о которых сообщили только иностранные информационные агентства, разговоров, слухов и легенд тоже было достаточно….
«В могилу вместе с гробом закопали магнитофон. И пока работали батарейки– из могилы звучали песни Высоцкого…»
«Высоцкого хоронили в хрустальном гробу, который Марина Влади привезла из Парижа. А сердце Высоцкого она забрала с собой…»
После смерти Владимира Семеновича Высоцкого у его могилы на Ваганьковском кладбище каждый день, в любое время года – живые цветы… «Это Марина оставила счет в банке. На эти деньги покупают букеты и приносят на кладбище».
Журнал «Вагант» в марте 1990 года приводит разговор, который корреспондент издания услышал на Ваганьковском: «Видел серебряный венок на могиле? Это Окуджава Высоцкому принес. – А почему? Они что, корешили? – Не то слово! Они пять лет в одной камере просидели».
В начале восьмидесятых у могилы некоторое время появлялась «сестра Высоцкого»: «Почему все про брата, да про брата… А мои стихи не печатают».
Из Архангельска в Москву к Всеволоду Абдулову приезжала женщина. Привезла сборник стихов: «Владимир Семенович является во сне и диктует…»
В начале 80-х годов туристам, выезжающим в капстраны, говорили на инструктаже: «Не вздумайте покупать зарубежные издания Высоцкого».
Кстати, грузовой вагон с частью тиража первого издания «Нерва» отцепили на каком-то полустанке и украли приличное количество экземпляров.
В Москве Ю. П. Любимову с книжного склада на «шиньоне» везли два контейнера (по 50 книг) первого издания «Нерва». До Театра на Таганке доехал лишь один…
В Киеве, на уникальной аппаратуре, на которой реставрировали когда-то голос Ленина– восстанавливали пленки первых песен Высоцкого.
И еще один факт, своеобразно отражающий легендарную славу Высоцкого. В Тюменском строительном институте (техникуме?) преподаватель– страстный поклонник Высоцкого– спрашивал студента, если были колебания между двойкой и тройкой:
– Как Вы относитесь к Высоцкому?
– Конечно, хорошо.
– А какие песни знаете?
Если студент называл больше пяти песен, то получал заслуженную таким образом тройку.
В заключение приведем слова Эдмона Ростана: «Легенда не всегда лжет, – иногда она правдивее истины».
